Текст книги "Эннера (СИ)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Такого поворота разговора она не ожидала. Ллэр никогда не пытался читать её мысли, это было табу, единственное, в чём он оставался верен себе всегда. А потому он не мог знать, о чём она вчера думала. Угадал? Или сам думал о том же?

– Я стала ему шансом.

– Ты дала ему пустоту. Он – не я. Он не умеет придумывать цель. Не умеет обманывать себя и идти вперед, только потому что дорога – есть, а значит надо двигаться. Не умеет жить без смысла. Не умеет просто существовать, – Ллэр вдруг встал. Роми от неожиданности отпрянула, но он, кажется, не заметил. – А ты никогда не умела разбираться в людях. Алэй устал от молодости уже за тридцать лет, и тогда тебя посетила другая гениальная идея!

– Я пыталась помочь! Не могла же я… Он… – Роми сорвалась на крик, осеклась. Заговорила почти шепотом. – Ты вынуждаешь меня оправдываться… Опять… Как всегда… Дьявол, не говори, что все это из-за Алэя!

– Нет. Это всё из-за бессмысленности вечности. Из-за всех нас, уставших, скучных и скучающих, равнодушных ко всему атради. Это так… – он зажмурился, тряхнул головой. – Всё наше существование – ошибка. Бессмертие чуждо нам. Я не могу больше так. Простые слова – «надоело, устал» – и на десятую долю не описывают того, что я чувствую. Я – не Алэй, я не сделаю того, что сделал он. Слишком себя люблю, – криво усмехнулся. – Но и так продолжаться не может. Не может! Хочешь быть частью всего этого? Хочешь по-настоящему помочь? Помоги мне все исправить.

– Исправить? Что? – она поискала глазами, куда бы сесть, не нашла.

Когда-то он хотел вернуть атради всю их силу. Был уверен, что их зависимость от солнца – как болезнь, от которой можно вылечиться. Избавиться. Найти другие источники питательной энергии, найти способы остаться в Песочнице навсегда, обрести полный контроль над всем своим потенциалом… У него было столько теорий… Это было в самом начале. Точнее, после первой сотни лет, когда просто вечной молодости и практически неуязвимости стало мало. Он наслаждался тем, кем он стал, не понимал депрессию Алэя и, позже, обиду и злость Роми. Теперь он говорит – исправить.

– Ты же знаешь, это нельзя исправить, потому что ничего не повреждено, не сломано. Это естественный ход вещей. Особая ветка эволюции… Нестандартный способ поддержать популяцию… У атради не бывает детей, наши дети – люди с особыми генами. Те, кто в определённый момент выходит на новый уровень… Как Адан…

Роми замолчала. Как Адан? Действительно? Тот был уверен в том, что кто-то с ним это сделал. Как-то подтолкнул. Может быть, ускорил развитие… Или даже искусственно вызвал. Роми в тот момент подумала – что если кто-то и мог сотворить подобное, то это Ллэр.

Плюс Мира. Странная Мира, которая ни то, ни другое. Но что-то среднее, или наоборот – большее. И которая каким-то образом связана с Аданом.

Вчера его будто осенило, когда они сидели на скале под солнцем Бэара. Он что-то вспомнил, бросился в Тмиор только затем, чтобы тут же помчаться дальше. Понял связь? Скорее всего.

– Это не эволюция. Это старый эксперимент, – сказал Ллэр.

Роми моргнула. Надо же как задумалась, почти забыла, где и с кем находится!

– Эксперимент?

Ллэр кивнул, ожидая продолжения реакции. Роми сглотнула. Обойдёшься.

– Кто такие доа? – вместо ответа спросила она.

– Инициаторы.

– Инициаторы? – она задумалась. – Хочешь сказать… наши предки? Истинные основатели?

– «Истинные основатели»! – передразнил Ллэр. – Какое громкое название… Истинные… Не было никаких Основателей, Ромиль. Черт вас разберёт, зачем вы себя так обозвали… Название «Песочница» возникло не потому, что там резвятся ваши дети, а потому что там резвились вы сами. Выросли, возмужали, и вам надоело. Вы захотели больше. Но ничего вы никогда не основывали… Никакими первоистоками не ворочали. Да, могли летать, лечить и молнии глазами пускать. Да, черпали энергию у небесных светил… Но это всё! Доа – самая древняя раса из известных, из живущих по ту сторону. Их почти не осталось, а те, что остались – далеко не ровня своим предкам. Но среди них встречаются… интересные личности. Вы… мы – следующая ступень. Но ступень другого уровня, шаг – который был вызван искусственно, и поэтому нам нет открытого хода туда. В Песочницу.

– Ты… Откуда ты всего этого… – с сомнением проговорила Роми.

– Нахватался? С людьми разговаривал. Книжки умные читал. Ты знаешь, это всё есть в библиотеке. Ну, не всё, конечно. Но многое. Начал проверять. Сверять. У меня было достаточно времени… Вы верите в то, что раньше солнце было бледнее, ваша связь – тоньше, а приливы Моря Истока позволяли создать связь между атради и звездами Песочницы. Кто-то считает миры той стороны вашими детьми, которых вы должны были оберегать, но кто-то вас наказал… Но у вас даже нет ни одного свидетельства, что это действительно было так. Самый древний атради и тот не помнит, чтобы когда-то было иначе. И не факт, что он самый древний!

– Ты нашел Самара?

– Ага. Поразительно, чего можно достичь, имея в руках вечность и упрямство.

Долгая жизнь отнимает способность испытывать чувство неожиданности. Привыкаешь к тому, что рано или поздно произойдёт все, что угодно. Потому что времени не просто много – оно бесконечно, и то, что кажется невозможным сейчас, будет доступно через тысячу лет. А потом начинаешь думать, что всё уже было, что всё уже видели, всё пережили. И новые чувства на самом деле просто хорошо забытые старые, и тоже будут вскоре забыты. Проходит время, и так и случается. Как там говорят? Все пройдёт – пройдёт и это.

Так зачем чувствовать? Зачем удивляться, зачем переживать… Зачем что-то создавать? Пусть этим занимаются другие. Те, чья жизнь быстротечна…

Такие неправильные чувства и мысли – такие привычные для атради. И всё же… далеко не всех они затронули. Многие продолжают жить, делают вид, что им столько лет, на сколько они выглядят, год за годом, век за веком обманывают себя и окружающих, путешествуют по Зрелым мирам, высовывают нос в Песочницу, чтобы быстро оттуда сбежать… Верят, что раньше были способны на большее. Но не в то, что их создали другие, такие же, как когда-то они сами, смертные.

– Эксперимент? Не верю…

– Твоё право.

– Кто-то так хотел бессмертия, что был согласен на клетку?

– Подозреваю, клетка всё же случайность. Побочный эффект. Тебе никогда не приходило в голову, почему Тмиор – такой? Почему в этой Вселенной больше нет ни одной населенной планеты?

– Сейчас ты скажешь, что это искусственно созданная Вселенная, – Роми недоверчиво покачала головой.

– Вряд ли созданная. Скорее – изменённая.

– Вся Вселенная? Ллэр, правда? Если кто-то способен на такое… Бессмертие для них должно быть пройденным этапом. А максимум, что этот кто-то мог получить – вечная жизнь. Больше в нашем существовании нет ничего ценного. У тебя есть хоть какие-то доказательства твоей теории?

– Доброе утро! – за спиной послышался голос Адана. Роми обернулась. Он стоял в метре от них, уже в другой одежде – в светлых джинсах и голубой рубашке с небрежно закатанными чуть выше локтя рукавами. На мгновение задержался на Роми взглядом, ухмыльнулся, скользнув глазами по фигуре снизу вверх, потом развернулся к Ллэру. – Надеюсь, не помешал, и нам всё ещё по пути, потому что надо поговорить. Серьезно поговорить.

========== Глава 8 ==========

Уже много лет она не просыпалась вот так. Когда не надо куда-то идти, а для этого быстро вскакивать с постели. И не потому что там, где угораздило остаться на эту ночь, кому-то куда пора, а значит, и ей тоже придется уйти.

Проснуться от того, что выспалась, никуда не торопиться. И лежать, вытянувшись на приятно пахнущих цветами простынях в мягкой, удобной кровати. Уставиться в потолок, погруженный в полумрак, лениво разглядывать каждый сантиметр, каждый уголок. Слушать тишину, забыть о времени, как будто впереди вечность. Бесконечное количество секунд, минут, часов, дней. Может быть, даже лет.

И думать только о том, что доставляет удовольствие.

Например, о том, что вчера совсем рядом сидел Ллэр. И если заставить себя дотянуться до подушки, то можно почувствовать его запах. Можно даже уткнуться в неё, вдохнуть и ощутить снова ту самую горячую волну, пробегающую по телу и накрывающую с головой. Вспомнить обжигающие прикосновения его пальцев. А потом представить его глаза, серые, удивительные, безумные, потрясающие, когда он смотрит в упор и ухмыляется. И вновь поддаться непонятному, пугающему и манящему влечению, над которым разум не властен. Почти вскочить, броситься на зов, не понимая куда, потом, чуть ли не в последнюю секунду удержаться, остаться неподвижной, вжаться в упругий матрас. И закусив губу, мечтать, что может случиться, если позволить себе потерять контроль и не противиться больше охватывающему чувству, так не похожему ни на что, что она испытывала когда-либо раньше.

Удивительная, необыкновенная нега, из которой совсем не хотелось выбираться в реальность. Но пришлось, потому что из соседней комнаты донеслись голоса. Один без сомнения принадлежал Ллэру, второй – его рыжей подружке. Значит, Роми вернулась. А может, и не уходила вовсе. И пока она, Мира, спала, эти двое в соседней комнате… Почему нет? От них же вчера разве что искры не сыпались. И Ромиль явилась к нему, как к себе домой. Расселась, ждала чего-то, не уходила… Теперь понятно, чего. В этом её дурацком халатике нараспашку!

Приятная истома в миг сменилась неожиданной яростью.

Мира резко приподнялась на локтях, прислушалась – слов не разобрать, лишь невнятный гул беседы. И с удивлением заметила, как на обнажённом теле снова проступили искрящиеся вены. Только страха, как вчера, уже не было. Злость, ненависть, гнев, раздражение… Всё, что угодно, но не страх.

Ллэр убеждал, она должна оставаться спокойной, несмотря ни на что… Что ж, можно попытаться. Ради себя.

Мира откинулась обратно на подушку, закрыла веки. С шумом втянула воздух, выдохнула. Ещё раз, ещё… Успокоиться не получалось. Перед глазами маячила ухмыляющаяся физиономия Роми, насмехалась и корчила рожи. Нестерпимо захотелось вскочить, наброситься на Роми, вцепиться в горло, заставить замолчать, растереть в порошок, чего бы это ни стоило. Пусть даже это будет последнее, что она сделает в своей никчёмной жизни.

Ещё несколько секунд ушли на бесполезную борьбу с собой. Разум умолял взять себя в руки, что-то внутри упрямо сопротивлялось, в висках стучало. Стиснув зубы, Мира соскочила с кровати. Бросилась в ванную. Подбежав к раковине, открыла кран с холодной водой, плеснула в лицо. Ещё, ещё, ещё… и ещё, пока ярость не отступила.

Она выпрямилась, встречаясь взглядом с собственным отражением, и отшатнулась. Кожа уже не светилась, но глаза – всё ещё безумные и почему-то фиолетовые. И опять, как вчера, на смену гневу пришло бессилие.

Мира безвольно повисла на раковине, не удержалась, соскользнула на пол. Ванная покачнулась, желудок свело судорогой. Кое-как она доползла до унитаза и позволила наконец не сдерживать больше душивший рвотный спазм.

Постепенно в голове прояснялось. Даже получилось встать, умыться, почистить зубы нашедшимися на полочке новенькой щеткой и пастой, принять душ. Практически силой заставить себя посмотреть в зеркало. Глаза не блестели, зрачки сузились, но радужка осталась фиолетовой, только темнее, чем до этого.

И Мира вдруг отчетливо поняла: вчерашнее внимание, терпение, обходительность Ллэра – не больше, чем простая предосторожность. Чтобы с ней не происходило вот такое, как сейчас. По крайней мере пока он не поймет, что это, и не найдёт способ подчинить, контролировать. Она – всего лишь очередное исследование, чей-то неудавшийся опыт или наоборот удавшийся, от которого хотели избавиться, а Ллэр забрал себе, вытащив из таксилёта. На это намекала Роми. Для атради обычная актарионка, и правда, не важнее морской свинки. Нужна живой не потому что действительно нужна, а потому что Ллэр ещё не наигрался. А потом… Как он вчера сказал? Если она хорошо попросит, ей позволят умереть.

Мира, шатаясь, подошла к тумбе, на которой стопкой лежала новая одежда. Не глядя, нацепила бельё, потом натянула первые попавшиеся джинсы и футболку, влезла в валявшиеся на полу босоножки, вернулась в комнату, прислонилась к стене.

Есть Адан. Кто он? Ещё один подопытный Ллэра? А может быть, Роми? Только атради с ним так просто не справиться. Что бы с ними двумя не сделала Плешь или что-то другое, Адан обрёл силу, способности. А может, и она тоже?

Мира нахмурилась. Что, если догадка верна? Что, если она способна на большее, чем просто светиться, как гирлянда? Просто ещё не знает, как. Не умеет. Но ведь может научиться. Ведь может же? Адан, наверное, знает, как. Сумеет объяснить, показать. Только надо, чтобы он вернулся, чтобы…

Она замерла, осознавая, что Адан неожиданно близко. Гораздо ближе, чем могла желать – в соседней комнате. Мира ощущала его присутствие, будто сама стоит там же. Не видит, но всё чувствует. И даже голоса за дверью звучали теперь отчетливо.

Первой мыслью было броситься туда, к ним. Адан поможет, защитит, должен. Мира шагнула вперёд, почти коснулась ручки, но остановилась. Отдёрнула руку. Что, если ошибается?

– Вполне возможно, я сейчас совершаю самую большую глупость в своей жизни, доверяясь тебе, но не вижу другого выбора, – послышался голос Адана. Спокойный, уверенный, немного печальный. – Я знаю, как мы с Мирой попали в Плешь. И думаю, ты тоже знаешь. И даже больше. Ты ведь не просто так оказался в Миере, когда таксилёт должен был взорваться? Я прав?

– Она вас втащила, – это уже был голос Ллэра. Мира подумала, что он сейчас, наверное, привычно ухмыляется. Беззлобно, но все равно задевает. – Вероятно, страх за свою жизнь спровоцировал переход. Я совсем немножко не успел. Всего этого могло и не быть.

Послышался смешок Роми.

– Значит, всё-таки твой эксперимент!

– Не мой. Я всего лишь хотел не дать ей погибнуть.

– Это не его эксперимент, Роми. Он спас Мире жизнь. Трижды, – вмешался Адан. – Но ты, – это он, видимо, уже обращался к Ллэру, – знаешь, кто стоит за всем этим, и как мы связаны с Мирой. Не так ли?

Наверное, тот кивнул в ответ, потому что через миг недовольно буркнула Роми:

– Ну кто бы сомневался.

– Ты сомневалась, – в голосе Адана отчётливо звучал упрек. – Кто убеждал, что с ним говорить не стоит? Что… Лучше бы сразу спокойно всё обсудили, чем… – Послышался чей-то вздох. – Ладно, это уже не важно, – снова заговорил Адан. – Ллэр, что ты знаешь про болезнь Миры?

Какую ещё болезнь? Может, выйти и заявить о своем присутствии, раз уж они так дружно обсуждают её персону? Мира успела прикоснуться к ручке, когда Адан заговорил снова. Замерла, прислушиваясь.

– Не много. Какое-то редкое инфекционное заболевание. Грохнулась в обморок, кажется, прямо на улице, её отвезли в больницу… А вот потом началось самое интересное. Знаю, что она участвовала в неких исследованиях связи парапсихических способностей с кровью.

На некоторое время воцарилось молчание.

– Жаль, я надеялся, ты знаешь больше, раз вытащил оттуда и заботишься. Видимо, твой интерес связан с тем, чем занималась Таль, но не суть. Я расскажу, что знаю, а потом решим. Только… – Адан осёкся. – Мы можем говорить при ней?

– Она никуда не уйдет, – сказал Ллэр.

– Вы можете говорить при мне, – отозвалась Роми недовольно.

– Прости, но ты пыталась её убить. И меня заодно с ней. И вообще всё выглядит так… Твое отношение… Ты же её терпеть не можешь, а речь пойдёт именно о ней.

Мира довольно улыбнулась. Адан на её стороне, пусть сам чуть не убил при второй встрече. Но зла не было, и причин бояться – тоже. Сейчас она, наверное, как никто, понимала, что творилось тогда с ним. И самое главное – наконец кто-то признал очевидное. Эта высокомерная, наглая атради её не выносит! Адан это заметил и озвучил. Не как Ллэр, которому то ли наплевать, то ли забавляют их словесные перепалки с Роми. И ещё вопрос, что бы он сделал, если бы на пляже вчера оказался вместо Адана. Не факт, что встань Ллэр перед выбором: она или Роми, выбрал бы её, Миру. Слишком хорошо она помнила, как выглядел Ллэр, спасая бесчувственную рыжую подружку из грязи.

– Она, кстати, тоже не пылает ко мне страстной любовью, – заявила Роми. – Адан, я не пыталась убить, я тебе уже объясняла. Мира умничала, а я хотела поделиться с ней тем, что чувствую в тот момент. Чтобы она прозрела и поняла, что пора заткнуться. Когда не верят словам, мы используем другие методы. Возможно, море что-то сделало и с этими способностями…

– Море? – спросил Ллэр.

– Да. Море. Я пыталась вчера сказать, но тебе не до этого было, – она злилась, как всегда. – Оно устроило мне внеплановый прилив с усилением части, в которой хочется вспороть себе живот и простирнуть кишки в воде, только бы избавиться от боли. Есть этому объяснения?

– Смесь биополей… – пробормотал Ллэр. – То, что тебя опустошил доа… Близость доа… Что угодно. Можем вернуться и поэкспериментировать. Потом.

– Роми, я… – начал Адан. – Да я не обвиняю, пойми! Я сам… – Просто «купаться» в море привела нас ты. И кто может поручиться, что ещё через секунду близость доа не вызовет у тебя очередное аномальное желание? Если я, как выяснилось, вполне могу защититься, то Мира… вряд ли…

– Никто. Согласна. Но я не приводила нас в море. По крайней мере, сознательно – нет. Я не хотела, чтобы ты шёл в Замок. Я пыталась тебя остановить. Остаться на поляне. А вышло иначе, и так тоже не бывает. Так что не списывай всё на меня. Мира, между прочим, не так проста, как выяснилось.

Не так проста, говоришь? Мира зло усмехнулась. Сильнее захотелось, чтобы странное свечение оказалось малой толикой того, на что способна теперь, после Плеши. Ну хотя бы капельку умений Адана. И вот тогда…

Она не успела развить мысль, потому что Адан снова заговорил:

– Мира не проста. И боюсь, вы даже не представляете, насколько. Никто не представляет. Но дело не в этом… Это не самое плохое. То есть даже не плохое. Есть вещи похуже.

Мира приблизилась к двери, прижалась лбом, затаив дыхание. Что может быть хуже?

– Давайте по порядку. Мне так будет проще. Я могу сесть… там? – спросил Адан. Видимо, Ллэр выразил молчаливое согласие, потому что почти сразу послышались шаги, какая-то возня, звук отодвигаемого стула или ещё чего-то. Потом снова голос Адана: – Не совсем понимаю, с чего начинать. Наверное, лучше с Таль. Она… В общем, мы познакомились в Бэаре. Несколько месяцев встречались. Так… ничего серьёзного… – из-за двери донесся нервный смешок. – Мне так казалось. С ней было удобно и приятно… какое-то время. Потом мы расстались. Естественно, мне и в голову не приходило, что она может быть из другого мира. Но, как выяснилось сегодня, я сильно заблуждался. Таль не просто из Актариона, она руководит целым проектом по изучению паранормальных способностей. Именно это привело её в Бэар. Там она искала кровь для своих опытов. Особую кровь, которая поможет привить обычным людям всякие ваши штуч… Наши штучки. Наделять способностями. Или лишать их. В общем, добиться конвейерного производства Способных в рамках отдельно взятого Актариона. Пока в рамках. Не думаю, что это их конечная цель.

Мира готова была поклясться, что в этот момент Адан ухмыльнулся. Не так, как это делает Ллэр. По-другому. И в зелёных глазах не было насмешки, вызывающей желание ляпнуть какую-нибудь обидную колкость в ответ.

Ну вот, опять… Почему не получается не думать о Ллэре? Даже сейчас, когда за дверью обсуждают её жизнь, может быть, её будущее. Прошлое уж точно. А она, как дура, представляет его. Как он сидит, как смотрит. Интересно, а он может об этом знать? Вдруг чувствует? Ведь может же читать её мысли и… Например, вчера, когда…

Мира поняла, что краснеет. Какого чёрта?! Выкинуть его из головы. Выкинуть! Сейчас же и навсегда. Не думать, не чувствовать, да так, чтобы ему нечего было прочитать, когда влезет в мысли в очередной раз. Чтобы только сунулся, а там красивым искрящимся почерком надпись: «Вали отсюда на фиг!»

– Моя кровь приглянулась, – продолжал рассказывать Адан. – Якобы доа – что-то такое этакое… Нечто особенное. Честно говоря, с трудом верится, потому что пока ощутимой пользы не быть человеком я не получил. Даже в собственном доме пришлось сидеть без электричества да и… Ладно, как-нибудь разберусь, – голос снова стал серьезным. – Ты права, Роми. Способности у меня с рождения. Таль утверждает, что почувствовала это, потом анализ подтвердил её теорию, и что она всего лишь хотела узнать, как их расшевелить. Я склонен ей не верить. Знаете, как-то слишком невинно для дряни, спавшей со мной только для того, чтобы воровать кровь для усиления собственных возможностей, – опять послышался его смешок. – Хотя она утверждает, что не могла рассказать. Мол, я бы не поверил. Может, и не поверил, но уж точно не позволил проделать такое со мной. И точно не с Мирой. Она – случайная жертва, подвернувшаяся Таль под руку. У нас какая-то там генетическая совместимость. Была… Вернее, есть. А теперь, благодаря Таль, ещё и общее биополе, одна кровь!

– Значит, твоя Таль нашла ген, отвечающий за способности и научилась его прививать людям? – спросила Роми.

– Именно.

– Как ты умудрился не понять, что из тебя в буквальном смысле кровь сосут?

– Ты бы, конечно, сразу обо всём догадалась, да? Я даже не сомневаюсь. Ни секунды. А я вот не умудрился. Представь себе, мне даже нравилось, как сосут, – хмыкнул Адан. И Мира снова почувствовала, как он ухмыляется при этом. Ещё бы… Таль такая… такая… Рядом с ней даже рыжая атради в своём коротком платьице из бара – никакущая уродина. Но обе одинаково бесючие, это факт. – Она, знаешь ли, способна не только к перемещениям и гипнозу.

– Я не говорю, что догадалась бы. И я рада, что ей удалось совместить полезное для себя с приятным для тебя.

– Давайте не будем отдаляться от конструктивной стороны вопроса, – перебил Ллэр. – Таль много на что способна, но ей не повезло, что в актарионцах чего-то не хватает, чтобы стать атради. Что она знает о доа?

– Видимо, достаточно, чтобы хотеть получить одного такого в собственное распоряжение, – ответил Адан. – По её словам, кровь доа похожа на вашу. И те возможности, которыми наделяет, сравнимы только с атради. В чём-то даже превосходят, хотя и не дают вашей вечности.

Вечности? Мира изумлённо моргнула. Какой ещё вечности? О чём это говорит Адан? Вечным может быть только беспорядок в её комнате, а не люди… Ладно, пусть они не совсем люди, но внешне же похожи. Две руки, две ноги, голова и все остальное на своих местах…

– Ллэр говорит, что атради были когда-то доа, умели многое, но жили меньше, а потом устроили сами на себе мегаэксперимент, – сказала Роми. – Результаты Таль это подтверждают…

Кажется, ей не хотелось признавать то, что она только что сказала. Не хотелось верить, что когда-то кто-то провел эксперимент, и в результате появились на свет они.

– Результаты Таль ничего не подтверждают! – воскликнул Адан. – В этом всё дело. У Таль не получилось! Она даже не знает, что Мира до сих пор жива. Её опыты не дали никаких преимуществ. По крайней мере, тех, ради чего все затевалось. Никакой видимой, ощутимой пользы. Поэтому она и уничтожила Миру! То есть, пыталась… Усадила в таксилёт, заставила водителя взорвать машину, а потом и квартира взлетела на воздух!

Мира похолодела, вспоминая подробности. Адан прав, она ни капли не сомневалась. Всё теперь встало на свои места. Всё правильно. Её выписали, Таль проводила до стоянки, улыбалась. Уверяла, что больше не о чем беспокоиться, от страшного вируса не осталось и следа. Лечение было успешным. Да уж успешней просто некуда. Накачала какой-то дрянью, а потом…

– По-твоему, так поступают с удачным экспериментом? – продолжал Адан. – По-моему, нет. Таль заметала следы и очень торопилась, словно чего-то боялась. Официально Мира считается погибшей во взрыве собственной квартиры. И кажется, Таль не очень-то заботит, как ей удалось выжить в аварии. Но что-то у неё всё же получилось, потому что Мира не только себя, но и меня заставила оказаться в Плеши. И вот дальше действительно начинается самое интересное.

– Может, у Таль не получилось то, что затевала, но зато она преуспела в чем-то, чего не ожидала… Возможно, нам всем повезло, что ей пришла в голову идиотская идея убить Миру таким бестолковым способом. У меня появился шанс… – Ллэр помолчал. – Что конкретно Таль сделала с Мирой?

– Без понятия, – вздохнул Адан. – Если бы я хоть что-то в этом понимал… А она не очень-то объясняла. У неё теперь в связи с моим успешным превращением в доа появилась новая теория. И куча планов. Но это не проблема. С Таль я как-нибудь разберусь сам. Пока что не испытываю ни малейшего желания становиться донором для её новой особой расы. Так что, надеюсь, нам будет везти ещё долго. Но меня беспокоит Мира, потому что дело не совсем в том, что с ней сотворила Таль. Что она могла сделать? Видимо, вкачала в неё мою кровь, может быть, ещё чего-то намешала… От каких-то других рас, с определёнными способностями. Меня волнует, как на Миру повлияла Плешь. Ведь если у неё моя кровь, Мира могла превратиться в доа? – неуверенно спросил Адан.

– Могла наверное, – Ллэр, вероятно, на миг задумался. – Особая кровь со спящими генами доа в сочетании с фиг его знает чем, некой инфекцией, вирусом, или что там было, от чего её лечили. Таблетками, лекарствами, опытами… Я не очень разбираюсь в биохимии, генетике и прочем, чтобы не сказать почти не разбираюсь, – он хмыкнул, – но если Таль – гений, и она каким-то образом повторила древний эксперимент самих доа… То получить она могла в итоге какой угодно незапланированный результат. Как и сами доа когда-то. Атради вышли не совсем такими, какими их задумывали.

– И что это теперь за собой повлечёт? Какие метаморфозы, если вообще, потому что… – Адан осёкся, и Мира почти физически почувствовала его волнение, даже страх. Или беспокойство.

А может, это её собственное ощущение? Не каждый же день узнаешь такое о себе. Как-то слишком много для двух дней. Никак не сообразить, радоваться теперь или огорчаться? Или же начинать усиленно бояться чего-то… Или кого-то… Таль, Ллэра, Роми… Саму себя?

– Тот вирус, который у неё обнаружили, не вымысел. Его не смогли вылечить… Или не лечили вовсе. Но факт в том, что Мира смертельно больна. Поэтому Таль с ней не церемонилась, если, конечно, не врёт. Но не думаю, что врёт. Не вижу смысла. А значит, Мира умирает.

Она остолбенела. Перехватило дыхание, новость сбила с ног, буквально. Умирает?! Она?! С какой стати?..

Мира схватилась за косяк, не удержалась, навалилась всем телом на дверь и поняла, что падает. Или не так… Проваливается. Как будто дерево стало похожим на воду. Или густой воздух. Чувствуешь его, но будто просачиваешься сквозь. Потом «дверь» закончилась, пространство пришло в норму, а Миру подхватили на руки едва ли не над самым полом.

– Подслушивала? – шепнул в ухо Ллэр.

– Отшлёпаешь? – машинально огрызнулась Мира.

– Ещё немного и – возможно.

– Когда они уйдут, хорошо? – она кивнула на застывших, словно статуи, Адана и Роми. Нахально добавила: – Поставь меня на место. Вертикально.

– Ты говоришь на карни? – удивлённо воскликнул Адан.

– Она говорит на карни, – подтвердила Роми. – Еще светится фиолетовым, способна сознательно рассинхронизировать себя с окружающим миром, став фактически призраком, бог знает что ещё может… Твоя Таль постаралась на славу.

– Ты – не доа, – Ллэр помог Мире встать на ноги. – По крайней мере, не такая, как Адан, но метаморфоз более чем достаточно.

– Да я уже вижу, – Адан широко улыбнулся, обернулся к Роми, подмигнул. – И если это только начало, я тебе не завидую.

– Кем бы я ни была, я не умираю. Не дождётесь, – Мира поправила футболку, заправила за уши упавшие на лицо пряди волос, вызывающе улыбнулась Ллэру. – Ну, я готова. Где будем опыты проводить, чтобы твоя подружка посмотрела, на что я ещё способна? Может, уберётся наконец. Переоденется. Или мало?

– Я тоже с удовольствием посмотрю, – Адан схватил за руку Роми, притянул к себе, усадил на колени. – Это для безопасности эксперимента.

– Думаешь, я полезу в драку? – спросила та, немного опешив.

Мира была уверена, что она попытается вырваться, но Роми удивила, продолжив смирно сидеть на коленях.

– Надеюсь, не полезешь, – ответила Адан. – Но ты можешь… Вдруг близость двух доа превратит тебя в ревнивую фурию? Предпочитаю обнять. Мне не сложно.

Теперь три пары глаз смотрели на Миру. Внимательно, изучающе, оценивающе. Словно опасаясь, что с одной стороны, она сможет что-то такое выкинуть, с чем им не справиться, а с другой, будто желали убедиться в происходящих метаморфозах воочию и что-то подобное ожидали.

Мира смутилась, неловко переступила с ноги на ногу. «Показывать фокусы» не умела и не собиралась. Возвращаться в спальню – глупо, оставаться – чревато. Стоять вот так – вверх идиотизма.

Она торопливо оглядела комнату, размышляя, куда бы приткнуться. Единственный свободный стул – тот, на котором до этого сидела Роми, рядом с Аданом. И ещё диван у окна напротив. Туда под пристальным вниманием идти совсем не хотелось. Не долго думая, уселась на пол в углу рядом с дверью. Поджала к груди колени, обхватила руками, исподлобья посмотрела на Ллэра, потом на Роми и Адана.

– Что теперь со мной будет? – решилась задать мучивший вопрос. Всё-таки лучше знать, чего ожидать, хотя бы примерно. Даже если не ответят, это ведь тоже ответ. Своеобразный.

– А что ты хочешь, чтобы с тобой было? – спросил Ллэр.

– А ты волшебник, исполняющий желания, да? – не думать о нём она ещё могла попытаться, пусть и не очень-то верилось в успех, но перестать дерзить в ответ никак не получалось.

Молчание, как вариант, сразу отметался. Как сейчас, хотя вполне возможно, что Ллэр ничего такого обидного не имел в виду. Только слова всё равно срывались с губ мгновенно, она даже не утруждала себя попытками разобраться, потому что во всем его поведении, в тоне, взгляде, ухмылке мерещилась пусть маленькая, совсем малюсенькая, но издевка. Ллэр не насмехался, не умничал, не говорил свысока, как Роми, но постоянно подтрунивал, как взрослые над несмышлёными детьми, уверенные, что могут и знают больше. Или бросал вызов, специально задевая превосходством, чтобы она ответила очередной колкостью. Как дурацкая игра, в которую никак не получалось перестать играть. А надо бы, только никак не остановиться. Да ещё, как назло, эта рыжая дура не уходит! Расселась на коленях Адана, как будто…

– Отлично, – Ллэр широко улыбнулся. – Просто проверяю, насколько ты в шоке от услышанного, – посмотрел на Адана. – Как думаешь, что теперь с ней будет?