Текст книги "Эннера (СИ)"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц)

В Бэаре никогда не было настоящего дождя, снега или ветра. Доведенный до автоматизма процесс обеспечения влажности воздуха, кислорода, фотосинтеза никогда не давал сбоев. Гарантированный и отлаженный механизм, чтобы все жители Бэара, словно рыбки в аквариуме, могли и дальше существовать на этой мрачной и неуютной планете.

– Поделишься? – Ллэр, оказывается, уже стоял рядом.

Адан осторожно протянул полупустую пачку. Не хватало еще размазать по стенке единственного вменяемого в квартире. На всякий случай убрал свободную руку в карман и несколько секунд наблюдал, как тот прикуривает. По лицу Ллэра нельзя было понять, ни что тот думает, ни что собирается предпринять и собирается ли вообще. По идее – должен. После всего… Но от него все так же веяло холодом. Хотя, может, и хорошо, что ни его мыслей, ни чувств, ни желаний он не слышит.

– Она… будет жить? – глухо спросил Адан, поворачивая голову. На удивление диван снова стоял на своем месте. Там, на мягких широких подушках без движения лежала окровавленная Мира.

– Будет, – Ллэр затянулся, выпустил облако дыма. Уставился в окно. – Сто лет не курил…

Адан промолчал.

Совершенно идиотская ситуация. Затуманенным мозгом понимал, что должен делать совсем другое, причём делать сразу, как только отшвырнул Миру. Вызвать врача, позвонить в полицию – все те тривиальные вещи, которые всегда советовал клиентам, потому что важно уже не почему так случилось. Исход дела решает то, что произойдет дальше. Только почему-то понимая все это, продолжал стоять, прислонившись к окну, тупо глазел в окно на ночной Бэар. И как будто со стороны размышлял обо всем. Отрешенно, равнодушно, пассивно.

Адан невольно усмехнулся. Ну хоть в чем-то он еще похож на истинного бэарца.

Можно, конечно, было бы позвонить. Но что он им скажет? Объяснить, что случилось, нормальным здравым языком просто не представлялось реальным. А Ллэр в приведении в чувство девиц, кажется, неплохо набил руку. Вряд ли даже самый способный врач смог бы сделать то, что вышло у него.

Звонить незачем, звонить некому. Это ничего не даст, только все еще больше усложнит. На шум все равно никто не придет. Просто не заметят. Ночь давно, да и дома уже много лет строят так, чтобы соблюдалась стопроцентная шумовая изоляция. Наверху или внизу могли устроить пальбу из петард, он бы все равно ничего не услышал. А судя по обрывкам разговора, которые сумел запомнить, Миру никто не хватится. У нее вроде бы даже дома не осталось. Взорвали или что-то такое… И вообще, складывалось впечатление, что эта парочка неожиданно вторгшихся в его квартиру гостей не местная и к Бэару отношения не имеет. Как это возможно, учитывая, что мегаполис наглухо закрыт Сферой, за пределами которой жизни не существует, в голове никак не укладывалось. Но увиденного и сделанного хватало с лихвой, чтобы не сомневаться – объяснение всему есть, просто он его ещё не знает и даже не подозревает, что так бывает.

Адан хотел затянуться, но взгляд упал на браслет, туго сжимавший левое запястье. Поднес руку ближе к глазам, осторожно дотронулся до металлической дужки миллиметров пять шириной без застежки или замка. Как снять – совершенно непонятно. Никаких рисунков не было, на первый взгляд – обычный металл, только прочный, потому что браслет даже не гнулся. Но в том, что блестящая хреновина вовсе не так безобидна и проста, как казалось, он уже тоже успел убедиться.

Мысль о том, что браслет – причина всех бед, не выглядела абсурдной. Ведь именно после того, как Роми нацепила его на запястье, начало твориться что-то необъяснимое. С ним, с ней… И появившиеся Тени-люди на поле, и яркий свет, и непонятное возвращение домой. А теперь еще и Мира вдобавок ко всем странностям и неожиданным способностям.

– Ты знаешь, что это? – нарушил молчание Адан, кивая на запястье.

– Один из Наручников тайко, – ответил Ллэр, будто только и ждал этого вопроса. – По крайней мере, так их называла Роми. Тайко – вроде бы какой-то народ, которого больше не существует. Интересные были ребята, у атради дофига цацок их производства, – он замолчал. – Тебе короткую версию или длинную?

– Понятную.

– Одно из свойств браслета – связывать биополя двух людей, – Ллэр помолчал, может быть, подбирая слова. – Вероятно, Роми собиралась перенести тебя, и предполагалось, что пока трансформация не завершится, Наручник защитит тебя за счет ее биополя от солнца Тмиора.

– Куда перенести? И зачем? – нахмурился Адан, делая ещё одну затяжку.

– В Тмиор. К себе домой, подальше от тех существ. Думаю, это единственное, что пришло ей в голову. В общем, правильно пришло, только вот что-то пошло не так, – он посмотрел на Адана. – Твой наручник мертв. Роми – едва жива, из нее высосали всю жизненную энергию.

– Я высосал?

Ллэр пожал плечами.

– Если бы я точно знал, с чем вы столкнулись, я б смог ответить на этот вопрос. Но я не знаю. К сожалению, ты, как я понимаю, тоже. Там на пустыре зашкаливает энергетический фон. Хотя природу выброса я понять не могу, логично предположить, что Наручники имеют к этому самое прямое отношение. Могу я посмотреть?

Адан колебался всего секунду.

– Тмиор – это что? Или где? – спросил он, протягивая руку.

Ллэр даже не прикасался к браслету: металлическая дужка вдруг раскололась в одном месте и мягко соскользнула с запястья. Упав в ладонь молодого человека, на миг тускло засветилась и снова превратилась в обыкновенное блестящее кольцо без застежки.

– Абсолютно мертв, – пробормотал Ллэр, сжал пальцы. Продолжил, глядя на кулак: – Ты допускаешь возможность существования параллельных Вселенных?

– В данный момент, – все еще не придя в себя от изумления, пробормотал Адан, – я допускаю любую возможность.

– Тогда все просто. Тмиор – это и что, и где. Это всего лишь один из многих известных миров, самый молодой и возможно самый необычный.

– Просто? – хмыкнул Адан. Поискал глазами пепельницу, собираясь потушить сигарету, но не нашел. И в тот же миг понял, что тушить больше нечего – окурок исчез. Несколько секунд он в недоумении смотрел на свои пальцы, потом перевел взгляд на Ллэра. – Это ты тоже можешь объяснить?

– Некоторые вещи мы просто… можем, – ухмыльнулся он. – Но ничто не исчезает в никуда. Ты, видимо, намусорил удаленно. Где обычно стоит твоя пепельница?

– Мы?! Что значит мы? – местонахождение окурка волновало теперь меньше всего. – Ты говорил… – Адан запнулся, вспоминая услышанное несколько раз слово. – Атради, правильно?

– Я – да. Ты, конечно, нет. Ты – доа или скоро станешь им, когда завершится метаморфоза. Вы что-то вроде двоюродных братьев атради. В чем-то похожи, в чем-то ничего общего. Одни корни, разное будущее, если можно так сказать, – он помолчал, потом снова ухмыльнулся. – И опять спрошу, тебе длинную версию или пока достаточно?

– Мне понятную версию, – Адан вернулся к креслу и буквально рухнул в него. Кивнул на лежащую без движения Миру. – Она тоже атради, как ты? Или как я?

– Нет, она не атради и не доа, – Ллэр остался у окна. – Она – пешка. Разменная монета. Мира должна была погибнуть. Вернее, её собирались убить. Роми не соврала, когда сказала про аварию.

– Даже так?! – грубо оборвал Адан, от услышанного по спине побежал предательский холодок. Он сам себе не мог объяснить почему, но именно Роми теперь винил в так называемой метаморфозе, о которой говорил Ллэр. До встречи с ней он был обычным и нормальным. Если что-то и случилось, то там, внизу у стойки. Скорее всего, когда девица странно зыркнула и откинула его куда-то… Обратно в Бэар или… Не важно. Важно другое – вот почему Роми приперлась к нему в машину, собралась защищать, переносить в свой Тмиор, даже не интересуясь его мнением. – Если она, – Адан кивнул на Миру, – должна была погибнуть, ты почему-то ее спас. Дважды, – тихо добавил он. – И сказал, что она нужна живой. Значит, для тебя она вовсе не разменная монета. А еще ты привел ее сюда, ко мне… Ллэр, зачем вы пришли?

Он хмыкнул:

– Я пришел поговорить. С собой её потащил только потому, что не хотел бросать в Замке, – Ллэр наконец прекратил созерцать картину за окном, тоже сел в кресло. – С таким характером это чревато…

Адан невольно улыбнулся.

– Не веришь?

– Верю. Характер у неё действительно не сахар.

Ллэр кивнул, помолчал.

– Мой единственный опыт подобного разговора – когда я был на твоем месте, – он обернулся, посмотрел на Миру. Перевел взгляд на Адана. – Ты опасен. И для себя, и для окружающих, если это тебя волнует хоть каким-то образом. Я шёл поговорить, а увидел… Бесконтрольную ментальную силу, которая к тому же еще будет расти. Наш потенциал не раскрывается весь сразу. Первый всплеск обычно идет в половину силы. Пусть на поле меня не было, но я могу предположить… Тебе плевать на Роми, на Тмиор, но суть не в этом. Суть в том, по всем следам, по тому, что ты сам помнишь о тех… Тенях – за тобой пришли. И ты не дал себя в обиду. Насколько я разбираюсь в подобных вещах, этим не ограничится. И не то чтобы я сильно переживал за твою жизнь из чисто альтруистических побуждений, но ты побывал вместе с Мирой в Плеши и после этого чуть не убил Рэм, а вот это уже лежит в плоскости моих непосредственных интересов.

– Каких именно интересов?

Ллэр поморщился, ответил, словно нехотя, после паузы.

– Я хочу изменить кое-что в моем образе жизни. Это сейчас мой единственный интерес. Возможно, не только Мира, но и ты сможешь мне в этом помочь…

Адан изумленно уставился на него. Он ожидал претензий, упреков, даже угроз, а Ллэра, казалось, не волновало то, что случилось.

– Я пока не знаю, как, если твой удивленный взгляд должен означать именно это. Но ты вовлечен, а значит, нам по пути. По крайней мере, в ближайшее время, если у тебя нет склонности к самоубийству, – он помолчал. – Наверное, я должен был еще кое-что объяснить о мироустройстве. Атради считают, что Тмиор – центр, а еще точнее – вершина некого конуса или ядро шара, Солнце всего. Есть миры, которые принято называть Зрелыми. Они – вокруг Тмиора. Потом следует некая Граница, преграда, за которой – все остальные. Вы. Песочница. Зрелые миры не так уж отличаются от многих миров Песочницы, но они находятся с другой стороны, многие из них – в курсе существования иных реальностей, для них путешествовать в параллельные Вселенные так же обыденно, как для других – поехать в другую страну. Они в той или иной степени знают и об атради, и о Тмиоре. Вы же ничего не знаете, – он развел руками. – А еще есть Плешь. Некий фильтр. Но местами хреновый такой фильтр. Дырявый. Тот бар, что ты упоминал сегодня – скажем так, именно там и находился. Но это не то место, куда можно случайно забрести по дороге домой. И в вашем там появлении я и хочу разобраться. Потому что Плешь всюду и в то же время – плотнее по эту сторону Границы. Настолько плотнее, что твое случайное попадание туда практически исключается. Есть правила, есть законы, есть Смотрители атради… Тебя там, вообще, не должно было быть.

– А ее? – Адан кивнул на Миру.

– Она – случайный сбой в механизме контакта Тмиора и Зрелых миров. Подправили бы память и отправили бы домой. В Актарион. Собственно, Роми так и сделала.

На отсутствие информации жаловаться не приходилось. Наоборот, её было много. Слишком. Настолько, что связать всё услышанное в одно целое, задуматься, сопоставить факты просто не получалось.

– Понятно, – Адан потянулся к пачке. Закурил, медленно выпуская дым. Вдруг с удивлением заметил на столике пепельницу с одним единственным окурком. Его окурком. Улыбнулся: – Я бы тоже хотел во всем разобраться. Что конкретно ты предлагаешь?

– Как бы парадоксально это ни прозвучало, но для начала я предлагаю тебе пойти сейчас с нами. В мой мир. Тмиор. Тут я больше ничего не могу сделать для нее, – Ллэр кивнул на Миру. – Тебе не нужен браслет, чтобы защититься от нашего солнца, в остальном там безопаснее всего.

Адан задумчиво уставился на тлеющий конец сигареты. Ллэр не договаривал. Может быть, врал. Внезапные телепатические способности тому виной или просто голос опыта, но уверенность, что это так, была практически стопроцентной. Адан не сомневался, просто знал, чувствовал. Другое дело, что с этим знанием делать дальше. У Ллэра могли быть собственные причины не доверять и сознательно о чем-то умалчивать. Он бы на его месте точно не стал откровенничать с психом, не способным контролировать желания и мысли. Тем более, если когда-то сам побывал на его месте.

Ллэр всё же прав, он, Адан, сейчас опасен. Для себя и для окружающих. По крайней мере, пока не научится управлять свалившимся на голову «счастьем» или пока не избавится от него. Даже если это не половина силы, и Ллэр ошибался, все равно достаточно, чтобы стать причиной новой трагедии. Уж среди клиентов и чёртовых зануд-бюрократов Системы справедливости Бэара встречаются экземпляры похуже Миры, и совсем не хотелось, чтобы так успешно начатая карьера адвоката, сулившая много всего замечательного в будущем, неожиданно закончилась размазанным по стенке зала заседаний клерком или тем безобразием, что мысленно Адан часто желал с ними сотворить.

Ещё один плюс в пользу Тмиора – Роми. Она, в отличие от Миры, не была пешкой, случайностью или сбоем механизма, и должна понимать, какого чёрта случилось в баре и почему он стал каким-то доа с метаморфозами.

Был ещё один небольшой плюсик – авария и разбитый кабриолет. Обморок в «Нольде» при свидетелях – достаточная причина, чтобы оправдать потерю управления и как итог сгоревшую груду металла. А вот объяснить, как очутился дома да еще так быстро – нормально не получится. Говорить правду – не поверят, утверждать, что не помнит – навлекать подозрения и дополнительные расследования. Гораздо лучше, если исчезнет на несколько дней из Бэара.

Его будут искать. Конечно же, проверят офис, отследят все звонки по сотовому, встречи, придут в квартиру, увидят кровь на стене, проведут анализ ДНК и… ничего не обнаружат. Данных Миры в Системе мегаполиса быть не могло по определению. Вот и пусть пошевелят мозгами, а он потом вернется. Может быть, уже обычный, нормальный. И будет утверждать, что ровным счетом ни черта не помнит, и вполне возможно, что это окажется правдой, если им с Ллэром удастся все выяснить, а потом с подкорректированной памятью вернуть его обратно в Бэар.

– Надеюсь, ты не ошибаешься, – Адан затушил недокуренную сигарету, поднялся. – Что мне надо взять, чтобы не оказаться в твоей одежде, как Мира?

========== Глава 4 ==========

Малюсенькие молоточки выбивали в висках барабанную дробь. Тарадам-там-там. Секундная пауза. И снова тарадам-там-там. Вдох. Выдох. Тарадам-там-там…

Снова дышать было странно. Вспоминалось – за какую-то долю секунды воздух становится сначала густым, липким и тут же сухим, дерет горло, а потом и вовсе заканчивается. И тогда начинается темнота. Хочется сделать глупость – например, забрать чью-нибудь жизнь, выбор «ты или кто-то еще» сейчас не стоит. Но ничего не выходит, будто вокруг ни души.

Глаза открывать не хотелось, и этому нежеланию, по крайней мере, можно отдаться. Запросто – веки будто смазали клеем, все равно не разлепить.

Жаль, что бесконечно так продолжаться не может. Те твари, что так легко вышли на их след и еще легче высосали всю энергию из кабриолета, а заодно, кажется и из нее самой, не дадут отлеживаться вечно. Вряд ли Адан уничтожил их – Роми не почувствовала в тенях плоть, только мощь энергетических полей неизвестного ей типа. Неизвестного! Никогда ничего подобного она не видела и даже не слышала о таком. Полезла на свою голову… Ну и сменка!

Роми пошевелилась. Стук в голове усилился, в затылок словно вбили большой, раскалённый гвоздь. Она застонала. Вроде ж не били… Откуда такая боль и слабость?! Неужели её вычерпали практически до дна?

Стиснув зубы, Роми попыталась сесть. Тело никак не хотело принимать вертикальное положение, но понять, что под ней не холодная сырая земля, а, кажется, постель – удалось.

Ладно. Тогда сначала раскроем глаза.

Вместо ночного, дождливого неба обнаружился потолок. Знакомый. Невысокий, скошенный. Деревянный. Роми перевела взгляд на окна, стены…

Тяжелые шторы раздвинуты лишь на самую малость. За ними все равно прячется плотный тюль, через который практически не просачивается свет, да и не особо есть, чему просачиваться – за окном вечер.

Полумрак не мешал узнать место.

Не мерещится. В этой комнате она бывала не раз и знала каждый ее миллиметр. Каждую тень в углах, каждую картинку на стене, фигурку на полке…

Спальня Алэя.

Тмиор. Она дома. Закрыла глаза на поле за Границей, а открыла – дома.

– Какого… – вторая попытка сесть оказалась удачнее, но головная боль нахлынула с новой силой. Роми рухнула на постель, тихонько застонав. Где-то справа должна быть кнопка…

– Рэм?

– Алэ?! – от неожиданности она снова вскочила. Где он, Роми не видела, не могла разглядеть. Но только Алэй теперь называл ее Рэм, и это был его голос. – Ты… я не слышала… Где ты?

Тихо зажужжал мотор инвалидного кресла, Алэй появился из темноты:

– Ты в порядке?

Они не виделись несколько месяцев, за это время он похудел еще больше. И стал бледнее, чем прежде – серые глаза казались почти чёрными. Роми сглотнула. В порядке ли она? Ты сам-то не совсем в порядке, дружище, хотелось ответить. Столько лет прошло, а ты все ещё не в порядке, все еще не разрешаешь зажигать у себя в комнате свет, не выходишь на свежий воздух и почти ни с кем не разговариваешь.

– Что я здесь делаю?

– Тебя принёс Ллэр.

– Ллэр? – она удивленно моргнула и только сейчас вспомнила, что в какой-то момент нацепила на Адана Наручник. Машинально проверила запястье. Все правильно – второй на ней. Наверное, Ллэр почувствовал… – Когда?

– Ты была в отключке пару часов.

Пару часов…

Последнее, что она помнила – как внезапно стало катастрофически не хватать энергии. Ни на что. Жизненная сила вытекала из неё, как из пробитого сосуда. И тогда она попыталась сделать то, к чему атради поклялись прибегать только в самых крайних случаях – взять силу у населявших этот мир людей. Всю, какую только могли они дать. Пусть бы это привело к эпидемии, даже к чьей-то смерти. В тот момент хотелось одного – выжить. Удрать. Существа-Тени казались опасными. От них веяло такой древней мощью, что Роми испугалась, и стала действовать, как загнанный в угол зверь: сначала она, потом весь мир.

У неё ничего не вышло. Казалось, только оттягивает неизбежный конец. А потом тот, кого она явилась туда вроде как защищать и вводить в курс дела, что-то сделал такое, на что она оказалась не способна. Из его рук брызнул зеленый свет, и Роми стала задыхаться. По-настоящему.

Голова болела невыносимо. Она принялась массировать виски. Была бы сейчас за Границей, как бы легко удалось все исправить! Проклятый Тмиор, ненавистная Колыбель…

Роми глубоко втянула носом воздух, чтобы не закричать.

– Есть таблетка?

– Есть лучше. Слева под подоконником ящичек.

Там нашлись синие кругляши с впрыскивателем. Сильнейшее обезболивающее, привезенное из одного из самых технологически развитых миров: Роми узнала язык на упаковке с инструкцией. Удивилась, но ничего не сказала, приложила к венам на запястье, придавила. В кожу впилась микроскопическая иголка, вводя лекарство. Боль сдала свои позиции почти мгновенно.

Она посмотрела на Алэя.

– Не надо. Я не злоупотребляю, – сказал тот.

– Я ничего не говорю.

– У тебя был очень характерный взгляд.

– Алэ…

– Я – жалкое зрелище. Я знаю, незачем мне об этом напоминать.

– Я ничего не говорю! – с ним всегда было тяжело. – Ты хотел покончить с собой, это был твой выбор, и я его уважаю. Давай не будем сейчас об этом! – Роми осеклась. Сама удивилась, как легко, даже грубо, удалось выпалить все это.

Алэй улыбнулся:

– Так где ты там перешла дорогу нашему оптимисту?

Она удивленно вскинула брови.

– Почему ты решил, что я перешла ему дорогу?

– Потому что это Ллэр. Он сказал, что ты оказалась не в том месте, не в то время, но это же Ллэр. Просто так он никому не станет помогать. Даже тебе.

– А он помог?

– Он принес тебя домой. Сюда. Не знаю, откуда, но ты была на грани. Еще немного – солнце Тмиора тебе бы уже не помогло, – он помолчал. – Рэм, не говори мне, что ты веришь, будто это случайность.

– Ты же видел Наручник у меня на руке. Наверное, он хотел высказать своё недовольство, а вместо этого нашёл мой недотруп.

Алэй прищурился.

– С ним была девчонка.

– Девчонка?

– Ага. Чёрные волосы, карие глаза. Вызывающее поведение, вся в грязи… Судя по произношению – Ближняя.

– Понятия не имею… – Роми нахмурилась. Описание подходило, но этого просто не могло быть. Она сама видела, как взорвался таксилет той дурехи, с которой столкнулась в Плеши. В такой аварии никто не мог выжить. Или мог? Если, к примеру, рядом на удачу ошивался такой себе бездельник-атради… Вот так вот. Чисто случайно. Ага.

Обо всём этом стоило подумать. Неторопливо и обстоятельно. Или забыть, вычеркнуть из памяти, как страшный сон, и вернуться на вечеринку к Маррену. Сколько там прошло? Пару часов отключки, полчаса в «баре» Плеши можно, вообще, не считать, полчаса всего остального. Народ даже не успел как следует набраться.

Смена уже закончилась, теперь за злополучной Плешью наблюдает кто-то другой. Ему, конечно же, повезёт, на его веку никто не вломится и не устроит фейерверк…

Какое ей дело до очередной нелепой авантюры Ллэра?

– Он что-нибудь говорил?

– Говорил. Дать тебе таблетку.

– Таблетку?

– Сказал, что у тебя будет болеть голова, – Алэй помолчал. – Он выглядел уставшим и потрёпанным.

– Потрёпанным? – она вдруг поняла, что постоянно тупо переспрашивает Алэя. Мозг требовал солнца и отдыха, но похоже, что в ближайшее время ей светят луны и размышления. Роми виновато улыбнулась. – Алэ…

– Все понял, – он улыбнулся в ответ. – Сон и еще раз сон. Моя кровать – твоя кровать!

– Нет, – она покачала головой. – Спасибо. Я пойду на террасу. Луны, конечно, не солнце, но все же лучше, чем ничего.

Той энергии, что она впитала за несколько часов в полутемной комнате Алэя, не хватило бы даже на легкий переход на другой конец Замка. Она нуждалась в энергии солнца, но до рассвета был ещё не один час. Роми чувствовала слабость, а потому – злилась. Уже действительно забылось, когда последний раз её так опустошало.

Обратно на вечеринку не хотелось. Вряд ли кто-то заметил её отсутствие, а настроение уже не то. Обдумывать случившееся пока тоже не получалось. Она даже не могла вспомнить имени молодого человека. Девчонку звали Мира. А вот парень или не представился, или ей отшибло память. Или это было сделано нарочно.

Роми вдруг осенило – странности начались уже в Плеши. Там, тогда подумалось, что он особенный, готов к переменам, сильный и способный. Такой быстро пройдет все стадии метаморфоз и уже через месяц, ему, как и ей, понадобится солнце Тмиора. Девчонка же слабее и будет сопротивляться до последнего, а потому проще подтереть её память, подправить биополе, психокинетический код и вернуть домой. И только сейчас Роми поняла, что было не так с самого начала. Таких, как эти двое, в Плеши просто не могло быть. А если к этому добавить последующее появление на арене Ллэра…

Интуиция подсказывала – это ещё не всё. Закрыть на это глаза? Выбросить из головы?

Роми вдруг осознала, что все её нервы только из-за того, что она не может погрузиться в решение задачи прямо сейчас, что вынуждена подзаряжаться от солнца Тмиора, как проклятая батарейка. А луны… Луны только дают свет, увлажняют кожу и чуть-чуть бодрят. Даже если, как сейчас, скинуть с себя всю одежду и проторчать на открытой террасе полный цикл, настоящей энергии в организме не прибавится. Проклятые луны.

Неприятно чувствовать себя от чего-то зависимой. Пусть даже это солнце родного дома. Малочисленные Зрелые миры, что по Эту сторону, короткие визиты на Ту сторону, и Тмиор – вот и все, что доступно теперь тем, кто раньше ворочал Основаниями. Только здесь, под раскаленным красным солнцем, атради чувствовали былую силу. Только этот мир мог их выносить бесконечно долго. Потому что здесь некем управлять. Не на ком паразитировать.

Клетка. Очень просторная, но всё равно клетка, и бывших хищников бросили в неё, предварительно вырвав зубы. Невыносимо. Забытое чувство. Забытые мысли. Роми слишком давно не была там, в Песочнице.

– Можешь не верить, но я рад, что Ллэр успел вовремя, – послышался сбоку тихий мужской голос. – Прости, что так получилось. Там, на поле… – тот самый парень из бара, живой и невредимый, стоял на террасе и смотрел на ночное небо. – Люблю луну. А у вас их целых две. Красиво.

Если Роми еще хоть немного колебалась, ввязываться во всё это или нет, то теперь последние крохи сомнения исчезли. Игра, что затеял Ллэр, серьезна, и остаться в стороне Роми не сумеет.

– Я верю, – она чуть улыбнулась, не спеша подошла к плетеному креслу, взяла с него шелковый халатик. Короткий, едва-едва прикрывающий то, что нуждалось в прикрытии, но все равно лучше, чем ничего. – У нас тут… да. Можно сказать, что красиво. Ты помнишь, что именно «получилось» на поле?

– Почти, – он по-прежнему не смотрел в её сторону. – А ты?

– Почти, – этот вариант подходил и для нее. Она помнила – что, не понимала – как. Роми снова улыбнулась. – А здесь ты как оказался?

На этот вопрос она и так знала ответ, но хотелось послушать, что скажет он.

– Ллэр пришел ко мне, – парень обернулся и грустно усмехнулся, – или за мной. Наверное, он лучше меня сможет объяснить тебе все, что случилось. Я сам не совсем понимаю, что… там произошло. Как… Да и вообще… Каким образом я превратился в неуправляемую кинетическую энергию, которая чуть не убила тебя и Миру. Надеялся, что ты знаешь ответ. Там в баре, внизу… Ты же что-то сделала со мной. Я бы хотел знать, что именно.

– Психокинетическую, – машинально поправила она. Значит, действительно Мира. Значит, Ллэр не дал ей погибнуть, приволок за собой в Тмиор, потом потащил дальше… Так? Или… Роми нахмурилась, затем в который раз улыбнулась. Слушать объяснения Ллэра не хотелось, но видимо придется. Не избежать, но можно хотя бы оттянуть.

– Как тебя зовут, а?

– Адан. Адан Свир, – он снова отвернулся. Повторил вопрос: – Что ты сделала?

– Ты имеешь в виду, как-то тебя изменила? – Роми встала рядом, облокотилась о парапет. – В баре я просто отправила тебя обратно. Туда, откуда ты в него вошел. Прости, вышло некрасиво, я обычно сдержанней, – она сама не понимала, почему так резко среагировала, и даже не стала задумываться над поступком. Вытолкнула и ладно. Все ж целы. Сейчас – задумалась. Ну подумаешь, схватил! Не первый и не последний в ее жизни мужик, который распускает руки, да еще и не самым грубым образом. Но реакция была молниеносной. Будто перед ней оказался враг. Даже не так. ВРАГ. Большими буквами. – Больше я ничего не делала. Не смогла бы.

– Ты веришь в совпадения? – задумчиво спросил Адан.

– Нет.

– Я тоже. И точно знаю, что до бара был совершенно нормальный. Обычный. Ничего психокинетического за мной не наблюдалось, – он сцепил руки в замок, как-то странно посмотрел на них, словно видел впервые или с ними было что-то не так. – Что-то случилось. Не просто так. И если не бар, то виной всему браслет.

– И не браслет тем более. Ты ищешь сложное объяснение, ищешь что-то, что мог бы обвинить в том, что произошло. Бар… Плешь – следствие того, что ты перестал быть нормальным. Что-то в тебе изменилось. Что-то проснулось. Раньше. Поэтому ты и оказался в Плеши. Но это вовсе не появилось из ниоткуда… – вспомнились книжки и фильмы, популярные в одном, не самом продвинутом мире. – Тебя не кусал никакой ядовитый паук, на тебя не переворачивали чан с химикатами, не насылали проклятия. Ты просто такой родился, и рано или поздно подобное бы обязательно произошло. Если способности есть, они не будут спать вечно.

Она замолчала.

Так всегда бывало в тех случаях, когда Плешь затягивала новичка. Того, кто впоследствии превратится в одного из них. Именно для этого и нужны были Смотрители и Проводники атради, чтобы не бросать ничего не понимающего человека в омут перемен без подстраховки, и чтобы по Плеши не шлялись заблудшие души – тот, кто попал туда, самостоятельно ни за что не выберется.

Но Адан прав. Здесь крылось некое совпадение или нестыковка, только ухватить догадку за хвост не получалось.

– Понимаешь… Я ищу любое объяснение. Любое нормальное, в которое поверю. А пока, – он обернулся к ней, опираясь на локоть, – все выглядит так, словно кто-то все это подстроил. Зачем-то… А еще я не могу не думать, что из-за меня могли… все еще могут погибнуть люди.

Роми выдержала пристальный взгляд зеленых глаз, хотя в какой-то момент безумно захотелось отвернуться. Казалось, Адан может видеть больше, чем она. Может забраться к ней в голову, услышать что-то, что она скрывает. Даже то, о чем она сама не подозревает.

Только казалось, конечно. Никаких реальных попыток она не чувствовала, да и невозможно это в Тмиоре. К тому же, для подобных манипуляций рано. Не на этой стадии метаморфоз… Впрочем, как знать! Он ведь справился с теми, кого она не смогла даже опознать.

– Могли. Но это была не твоя вина. И могут, если будешь относиться к этому беспечно, – она тоже теперь опиралась на один локоть и смотрела на него: – Необходимо было подставить кого-то под удар, чтобы ты это понял?

– Интересно, сколько раз надо подставить под удар тебя, чтобы выбить высокомерие и манеру всех поучать, Смотритель атради? – Адан широко улыбнулся.

Она прищурилась.

– На поле ты вел себя глупо.

– Ты бы, конечно, на моем месте вела себя умнее. Не сомневаюсь, – подмигнул Адан. – Начинаю понимать Миру.

– И что же Мира? – Роми вскинула брови.

– Ты ей не нравишься, – парень пожал плечами. – А может, она просто ревнует.

– А, вот значит как… Удачи Мире.

– И что это должно означать? – рассмеялся Адан.

– Только то, что она зря растрачивает свои силы на ревность ко мне. Ллэра можно ревновать только к одному человеку – к самому Ллэру.

– Голос горького опыта? – он снова уставился на ночное небо. – Не отвечай, я так… просто. Это не мое дело. Расскажи лучше про ваш мир.

– Тмиор… Жаркое солнце, яркая трава, всегда лето, дожди идут только по ночам и очень редко, море… – она задумалась. Про Тмиор можно было говорить долго и ничего не рассказать. Потому что тут почти ничего не было. Только бескрайние девственные леса и один единственный гигантский Замок. Может быть, у кого-то из них и имелись свои собственные берлоги в уединенных уголках планеты, Роми о таких не знала да и не пыталась узнать. Тмиор – пустой мир, непонятный даже тем, кто его населял. – Послушай, расскажи мне лучше сначала про Миру. Ты сказал, что чуть не убил ее.