Текст книги "Римская сатира"

Автор книги: Автор Неизвестен

Соавторы: Луций Анней Сенека,Гай Петроний,Квинт Гораций Флакк,Децим Ювенал
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)


САТИРА ТРЕТЬЯ

[92]92
  Эта сатира – диалог между Горацием и последователем стоика Стертиния, Дамасиппом, промотавшим свое наследство.


[Закрыть]

Редко ты пишешь! Едва ли четырежды в год ты пергамент

В руки возьмешь! Лишь только наткал и опять распускаешь,

Caм недоволен собой, что вино и сонливость мешают

Славы достойный труд совершить. Что из этого выйдет?

Что ж ты на дни сатурналий[93]93
  Сатурналии – праздник в декабре месяце, во время которого рабы считались свободными.


[Закрыть] сюда убежал? Напиши же

Здесь, протрезвись, что-нибудь, ожиданий достойное наших!

Что? Ничего? Так напрасно ж перо обвинять и напрасно

Бедные стены, созданные гневом богов и поэтов!

Мы по лицу твоему от тебя превосходного много

10 Ждали, когда ты под сельскую теплую кровлю сокрылся.

Ты для чего же привез с собою Платона с Менандром?

Что же взял в свиту свою Евполида и с ним Архилоха?

Хочешь ли зависть ты тем усмирить, что возьмешь у достоинств?

Нет, лишь презренье одно наживешь! Отбрось же ты леность,

Эту сирену свою, иль и то, что и лучшею жизнью

Ты приобрел, потеряешь опять!

Гораций

Да даруют же боги

Все и богини тебе, Дамасипп, брадобрея[94]94
  Брадобрей. – Гораций издевается над Дамасиппом, советуя ему взять брадобрея, поскольку стоики очень дорожили бородой как признаком мудрости.


[Закрыть] за этот

Столь полезный совет! Но как я тебе столь известен?

Дамасипп

С той поры, как попал я у среднего Януса[95]95
  ...у среднего Януса... – Так называлось в Риме место, где совершались денежные сделки.


[Закрыть] на мель,

20 Я, оставив свои все дела, занимаюсь чужими.

Прежде любил я исследовать бронзу лохани, в которой

Ноги мыл хитрый Сизиф[96]96
  ...хитрый Сизиф... – мифический царь Коринфа.


[Закрыть], разбирал, где заметна в ваянье

Слабость резца, где металл отлился неудачно и грубо,

Знал я, что статуя стоит, в сто тысяч ее оценяя;

Дом ли, сады покупать, – в том со мною никто не равнялся,

Так что меня при продажах любимцем Меркурия звали.

Гораций

Это я знаю. Дивлюсь, как от этого ты исцелился!

Дамасипп

Так, как случается это всегда, что всякая новость

Выгонит старое. Крови прилив к голове или к боку

30 Вдруг обратится к груди. Иной летаргией был болен;

Смотришь – врача своего на кулачный уж бой вызывает!

Гораций

Лишь бы меня не касалось; с другими – будь что угодно!

Дамасипп

Друг, понапрасну не льстись! Все глупцы, да и сам ты безумен,

Если нам правду Стертиний твердил. От него я науку

Превосходную принял тогда, как меня убедил он

Мудрую эту браду себе отрастить в утешенье

И от моста Фабриция[97]97
  Мост Фабриция – мост на Тибре в Риме.


[Закрыть] в мире домой воротиться;

Ибо, когда я, в упадке всех дел, с головою покрытой

Броситься в волны хотел, он стоял уж по правую руку.

_____

40 Ты берегись недостойного дела! – вскричал он. – Ты мучим

Ложным стыдом, ты боишься безумным прослыть меж безумцев!

Но рассмотрим, во-первых: что есть безумие? Если

Ты лишь безумен один, я ни слова! Пусть смертью отважной

Кончишь ты жизнь. Но если кого лишь слепое незнанье

Зла и добра побуждает к тому, то Хрисипп и вся школа

Прямо того почитают безумцем. Под правило это

Все и цари и народы подходят, кроме лишь мудрых.

Слушай же: я объясню, почему те, которым безумцем

Кажешься ты, все и сами не менее тоже безумны.

50 Если два путника, идучи лесом, в нем заблудятся,

Этот с дороги собьется направо, а этот налево, —

Оба блуждают они, но только по разным дорогам,

Оба безумны они, хотя над тобой и смеются.

Верь мне: с хвостом и они[98]98
  ...с хвостом и они. – По словам древнего комментатора Горация, Порфириона, эта поговорка происходит от обычая детей потихоньку привязывать сзади хвосты тем, над которыми они хотели посмеяться.


[Закрыть]. Бояться, где вовсе нет страха, —

Это безумие точно такое ж, как если б кто начал

В поле открытом кричать, что река преграждает дорогу

Или огонь. А противная крайность есть тоже безумство,

Только другое – в пучину реки или в пламя бросаться,

Как ни кричали б и мать, и сестра, и отец, и супруга:

60 «Здесь глубочайшая бездна, скала, берегися, несчастный!»

Нет, он не слышит, безумный, как Фуфий[99]99
  Фуфий – актер, исполнявший роль Илионы в трагедии Пакувия (ок. 220—130 до н. э.) «Илиона».


[Закрыть], который на сцене

Пьяный на ложе заснул и проспал Илиону, и тщетно

Несколько тысяч ему голосов из театра кричали:

«Матерь! тебя я зову!» Заблуждаются все, докажу я!

Все Дамасиппа считают безумным за то, что скупает

Старые статуи он, – а кто верит ему, тот умнее ль?

Если б тебе я сказал: «На вот это, возьми без возврата!»

Взявши, ты был бы глуп? Нет, ты был бы гораздо глупее,

Если бы не взял, что даром Меркурий тебе посылает!

70 На иного хоть десять раз вексель у Нерия пишешь,

Хоть сто раз у Цикуты; опутай его хоть цепями:

Все ни во что, ускользнет он, злодей, с проворством Протея[100]100
  Протей – морской бог, быстро принимавший любой образ.


[Закрыть].

А потащишь к суду – он смеется, но вдруг превратится

В птицу, в кабана, в свинью и в дерево, если захочет.

Если безумный действует худо, разумный же лучше,

То Переллий безумней тебя, получая твой вексель,

По которому знает вперед, что ты не заплатишь.

Ну, подберите же ноги, чтоб слушать меня со вниманьем!

Кто с честолюбья из вас, а кто с сребролюбия бледен,

80 Кто невоздержан и тот, кого суеверие мучит

Или другая горячка души, – все ко мне подходите!

Все по порядку, и я докажу вам, что все вы безумцы!

Самый сильный прием чемерицы[101]101
  Чемерица. – многолетняя трава, произраставшая в окрестностях греческого города Антикиры, считалась лучшим лекарством против умопомешательства.


[Закрыть] следует скрягам;

Думаю даже, не худо б отдать им и всю Антикиру.

Ведь завещал же Стаберий скупец, чтоб на камне надгробном

Вырезал сумму наследства наследник его, а иначе

Должен народу дать пир, как устроить придумает Аррий[102]102
  Аррий – современник Цицерона, устроивший роскошный поминальный пир в честь своего отца.


[Закрыть]:

Сто пар бойцов да пшеницы – годичную Африки жатву.

«А справедливо ли это, иль нет, мне наследник не дядя!

90 Так я хочу!» – Вероятно, что так рассуждал завещатель.

Дамасипп

Ради чего же велел надписать он на камне наследство?

Стертиний

Ради того, что он бедность считал величайшим пороком,

Что ужасался ее, и если бы умер беднее

Хоть квадрантом одним, то считал бы себя, без сомненья,

Он человеком дурным. У людей подобного рода

Слава, честь, добродетель – все пред людьми и богами

Ниже богатства. Один лишь богатый мужествен, славен

И справедлив.

Дамасипп

Неужели и мудр?

Стертиний

И мудрец, без сомненья!

Даже и царь, и любой, кто захочет! Он думал, что деньги

100 И добродетель заменят ему и прославят в потомстве.

Дамасипп

Как с ним несходен был грек Аристипп[103]103
  Аристипп – ученик Сократа.


[Закрыть], рабам приказавший

Золото бросить в ливийских песках потому лишь, что тяжесть

Их замедляла в пути. А который из них был безумней?

Стертиний

Спорным примером спорный вопрос разрешить невозможно.

Если кто лиры скупает, музыки вовсе не зная,

Ежели кто собирает колодки башмачные, шила,

Сам же совсем не башмачник, кто парус и снасти

Любит в запасе хранить, отвращенье имея к торговле,

Тот – безумный, по мнению всех. А разумнее ль этот

110 Скряга, что золото прячет свое и боится, припрятав,

Тронуть его, как будто оно какая святыня?

Если кто, с длинным в руках батогом, перед кучею жита

Протянувшись, лежит господином, его карауля,

Сам не берет ни зерна и питается горькой травою;

Если до тысячи кружек, до трехсот тысяч фалерна

Самого старого или хиосского в погребе скряги,

Сам же кислятину пьет и, лет семьдесят девять проживши,

Спит на набитом соломой мешке, имея в запасе

Тюфяки в кладовой, тараканам и моли в добычу,

120 То он по той лишь причине в безумстве заметен немногим,

Что есть множество, кроме него, в такой же болезни.

О старик, ненавистный богам! К чему бережешь ты?

Разве затем, чтоб твой сын иль отпущенник прожил наследство?

Ты опасаешься нужды? Конечно, из этакой суммы

Много убавится, если отложишь частичку на масло,

Чтобы капусту приправить иль голову глаже примазать.

Если столь мало нужно тебе, из чего же даешь ты

Ложные клятвы? Зачем похищаешь? Зачем отнимаешь?

Как! Ты в здравом уме? Да если б в народ ты каменья

130 Вздумал бросать иль в рабов, тебе же стоящих денег,

Все бы мальчишки, девчонки кричали, что ты сумасшедший;

А коль отравишь жену или мать, ты и в здравом рассудке...

Да! почему же не так? Ведь ты не мечом, не в Аргосе

Их погубил, как Орест[104]104
  Орест. – Имеется в виду миф об Оресте, умертвившем свою мать Клитемнестру за то, что она убила его отца Агамемнона.


[Закрыть]. Иль думаешь, он помешался

После убийства и предан гонению мстительных фурий

После того, как согрел в материнской груди он железо?

Нет! с той поры, как был признан безумным, он никакого

Зла не свершил; не напал он с мечом на сестру и на друга;

Фурией только Электру сестру называл, а Пиладу

140 Тоже давал имена, сообразно горячности гнева.

Бедный Опимий, столь много сребра сохранявший и злата,

В праздники вейское пивший вино из глиняной кружки,

В будни довольный и кислым, однажды был спячкою болен

И как мертвый лежал, а наследник уж в радости сердца

Бегал с ключами вокруг сундуков, любовался мешками!

Врач его верный придумал, однакоже, скорое средство,

Чтобы больного от сна пробудить: он к постели больного

Стол придвинуть велел, из мешков же высыпал деньги;

Вызвал людей и заставил считать. Вот больной и проснулся.

150 «Если не будешь сам деньги беречь, – врач сказал, – то наследник

Все унесет». – Как, при жизни моей? – «Да, при жизни. Не спи же,

Ежели хочешь пожить!» – Так что же мне делать? – «А вот что:

Твой желудок совсем опустел, а в жилах и крови

Скоро не будет. Надобно их подкрепить поскорее.

На вот каши из рису: поешь!» – А дорого ль стоит? —

«Малость». – Однакоже сколько? – «Восемь лишь ассов». – Беда мне!

Я не умру от болезни – умру разорен и ограблен!

Дамасипп

Кто же в здравом рассудке?

Стертиний

Кто не безумен.

Дамасипп

А скряга?

Стертиний

Он и глупец и безумный.

Дамасипп

Следственно, тот бессомненно

160 В здравом уме, кто не скряга?

Стертиний

Ничуть.

Дамасипп

Отчего же? Скажи мне!

Стертиний

Слушай! Представь, что Кратер сказал о больном: «Он желудком

Вовсе здоров!» – Так, стало быть, может и встать он с постели? —

«Нет! потому что страдает от боли в боку или в почках».

Этот, положим, не клятвопреступник, не скряга: пусть ларам

В жертву за это свинью принесет! Но он честолюбец:

Пусть в Антикиру плывет! Не та ли же глупость – именье

Бросить в пучину иль вовсе не сметь к нему прикоснуться!

Сервий Оппидий, богач, родовые в Канусии земли

Двум разделил сыновьям. Но пред смертью, призвав их, сказал им

170 «Я заметил, что в детстве ты, Авл, и орехи и кости

В пазухе просто носил, и проигрывал их, и дарил их;

Ты же, Тиберий, напротив, заботливо прятал их в угол

И пересчитывал; с этой поры я всегда сокрушался,

Что в две разные глупости в зрелых летах вы впадете,

Что один Номентаном, другой же Цикутою будет.

Вот потому заклинаю пенатами вас: берегитесь

Ты – уменьшать, а ты – прибавлять к тому, что отец ваш

Почитает довольным для нужд, сообразных с природой.

Кроме того, я хочу, чтоб вы с клятвою мне обещали

180 Не соблазняться щекоткою славы; и если который

Будет эдилом иль претором, тот сам себя да объявит

Проклятым мной, неспособным владеть завещанным мною!»

Как! чтобы чваниться в цирке, чтоб ликом своим величаться,

Вылитым в бронзе, – так ты на горохе, бобах и лупине

Все состоянье отца проживешь? Не Агриппе[105]105
  Агриппа – Марк Випсаний Агриппа, приближенный Октавиана.


[Закрыть] ль захочешь,

Льву благородному, быть подражателем, хитрый лисенок?

_____

   – Что ты, Атрид[106]106
  Атрид – Агамемнон.


[Закрыть], запрещаешь предать погребенью Аякса? —

«Помни: я царь!» – Я плебей! замолчу и вопрос оставляю! —

«Что повелел я, то справедливо. Однакож кто мыслит,

190 Будто я в этом не прав, говори предо мной безопасно!»

   – О, да даруют же боги, властитель, тебе с кораблями,

Трою разрушив, обратно приплыть. Итак, мне вопросы

И возражения дозволены? – «Спрашивай! я дозволяю!»

   – Царь! за что же Аякс, сей герой, второй по Ахилле,

Столько раз греков спасавший, под небом тлеет открытым?

Или на радость Приама и Трои лишен погребенья

Тот, кем их юноши были могил лишены в их отчизне?

«Нет, а за то, что, напав на овец, восклицал он, что режет

Менелая, Улисса, меня!» – А когда ты в Авлиде

200 Дочь, как телицу, на жертву привел к алтарю и осыпал

Солью с мукою ей голову, был ли ты в здравом рассудке?

«Я? Почему?» – Но безумный Аякс перерезал лишь стадо,

А и супругу и сына он пощадил! Он проклятьем

Зла не сделал тебе; не напал на Улисса и Тевкра. —

«Я, чтобы ветер попутный судам от враждебного брега

Боги послали, хотел примирить их той жертвенной кровью». —

Чьею?.. своею, безумный! – «Своей, но совсем не безумный!»

   – Всякий безумен, кто, удаляясь от истины, ложно

Видит предметы и зла от добра отличить не умеет,

210 Гнев ли причиной тому, иль обманчивых чувств возмущенье.

Пусть был безумен Аякс, поражающий агнцев невинных;

Но не безумен ли был ты и сам, когда преступленье

Мыслил свершить, честолюбьем надменный и гордостью сердца?

Если б кто вздумал носить на покойных носилках овечку,

Шить ей, как дочери, платье и дать ожерелья, служанок,

Куколкой, девочкой ласково звать и готовить для брака,

Верно бы претор ему запретил управленье именьем,

Верно б его и имение отдал родным под опеку.

Как? неужели в уме тот, кто вместо безгласной овечки

220 В жертву приносит родимую дочь! Что ты скажешь на это?

Где безрассудность, там и безумие; кто же преступник,

Тот и безумец! Кто хрупким стеклом обольщается славы,

Верь мне, что тот оглушен и громами кровавой Беллоны[107]107
  Беллона – богиня войны.


[Закрыть]!

_____

Но рассмотрим теперь расточительность и Номентана.

Здравый рассудок тебе легко их безумство докажет.

Этот, как скоро талантов до тысячи схватит в наследство,

Тотчас объявит всем рыболовам и всем, продающим

Овощи, птиц и душистые мази, всей сволочи этой,

Всем шутам, мясникам, чтоб назавтра же утром явились.

230 Все прибегут! – Вот рабами торгующий речь начинает:

«Все, что ни есть у меня и у них, – все твое. Прикажи лишь,

Завтра иль нынче же все непременно доставлено будет!»

Слушай же, как благородно юный богач отвечает:

«Ты, – говорит он, – проводишь все ночи в снегах луканийских

С тем, чтоб доставить на стол мне тобою добытого вепря;

Ты, невзирая на бурное море, ловишь мне рыбу.

Я не тружусь, а пользуюсь всем, недостойный! Возьми же

Десять тысяч себе, и столько же ты! А тебе я

Втрое даю за жену: хоть в полночь позову, прибегает!»

240 Сын Эзопа[108]108
  Сын Эзопа – Клодий, сын актера Эзопа, получивший от своего отца огромное наследство.


[Закрыть] жемчужину, бывшую в ухе Метеллы[109]109
  Метелла – жена Корнелия Лентула, консула 57 г. до н. э.


[Закрыть],

В уксусе крепком велел распустить, чтобы, выпивши, разом

Проглотить миллион: не умнее, чем в воду закинуть!

Квинта же Аррия дети, двое известные братья,

Два близнеца по распутству, имели привычку в обеде

Каждый день блюдо иметь из одних соловьев! Неужели

Не сумасбродство и то? Чем отметить их: мелом иль углем[110]110
  ...мелом иль углем? – то есть оправдать или обвинить.


[Закрыть]?

Если старик забавляется детской игрой в чет и нечет,

Или на палочке ездит верхом, или домики строит,

Или мышей запрягает в колясочку – он сумасшедший!

250 Ну, а если рассудок докажет тебе, что влюбленный

Больше ребенок, чем он? Что валяться в песке, как мальчишка,

Что в ногах у красавицы выть – не одно ли и то же?..

Можешь ли ты, например, поступить Полемону[111]111
  Полемон – афинский юноша-кутила.


[Закрыть] подобно?

Бросишь ли признаки страсти, все эти запястья, подвязки,

Эти венки, как бросил их он, вином упоенный,

Только услышав случайно философа слово, который

В школе своей натощак проповедовал юношам мудрость!

Дай раздраженному мальчику яблоко: он не захочет.

«На, мой голубчик, возьми!» Не берет! Не давай: он попросит!

260 Так и влюбленный. Выгнанный вон, перед дверью любезной

Он рассуждает: войти или нет? А тотчас вошел бы,

Если б она не звала. «Сама, говорит, умоляет;

Лучше нейти и разом конец положить всем мученьям!

Выгнала, что же и звать! Не пойду, хоть проси с униженьем!»

Столь же разумный слуга между тем говорит господину:

«Что не подходит под правила мудрости или расчета,

То в равновесие как привести? В любви то и худо:

В ней то война, то последует мир. Но кто захотел бы

Сделать то постоянным, что переменно, как ветер

270 Или как случай, – это все то же, как если б он вздумал

Жить как безумный, и вместе по точным законам рассудка!»[112]112
  Пересказ первой сцены из «Евнуха» Теренция.


[Закрыть]

Как? когда ты, гадая, зернышки яблок бросаешь

И так рад, что попал в потолок, неужель ты в рассудке?..

Как? когда ты, беззубый, лепечешь в любви уверенья,

То умнее ль ребенка, который домики строит?

Вспомни и кровь и железо, которыми тушат сей пламень;

Вспомни Мария: он, заколовши несчастную Геллу,

Бросился сам со скалы и погиб; не безумец ли был он?

Если же это безумие ты назовешь преступленьем,

280 В сущности будет все то же, различие только в названье!

Вольноотпущенник некто, не евши и вымывши руки,

До свету бегал по всем перекресткам, где только есть храмы,

Громко крича: «Избавьте, о боги, меня вы от смерти!

Только меня одного! Всемогущие, это легко вам!»

Всем он здоров был, и слухом и зрением; но за рассудок,

При продаже его, господин бы не мог поручиться!

Эту всю сволочь Хрисипп в собратьи Менения числит.

«О Юпитер, от коего все: и болезнь и здоровье! —

Так молилася мать, у которой ребенок был болен: —

290 Если его исцелишь, обещаю, что завтра же утром,

Так как наутро свершаем мы пост в честь тебя, всемогущий,

В Тибр его окуну!» Что ж? если бы лекарь иль случай

И избавил его от болезни, то глупая матерь

Непременно б ему лихорадку опять возвратила!

Что тут причиной безумства? Причиной одно: суеверье!

_____

Так Стертиний, мой друг, осьмой меж семью мудрецами,

Дал мне оружие, дабы отныне никто не остался

Безнаказан, задевши меня! Кто мне скажет: «Безумец!» —

Тотчас ему я в ответ: «Оглянись, не висит ли что сзади!»

Гораций

300 Стоик! Да будешь ты, после банкротства, гораздо дороже

Новый товар продавать! Но коль много родов есть безумства,

То какое ж мое? А по мне... я здоров головою!

Дамасипп

Но неужели Агава[113]113
  Агава – мать мифического царя Фив Пенфея.


[Закрыть], голову сына воткнувши,

Вместо звериной, на тирс, почитала себя сумасшедшей?

Гораций

Правда, пришлось уступить. Сознаюсь откровенно: глупец я!

Даже безумный подчас! Но скажи мне, однакож: какою

Я страдаю болезнью души? ..

Дамасипп

Во-первых, ты строишь!

То есть ты подражаешь людям высоким, а сам ты,

Ежели смерить твой рост, не выше двух пядей – и сам же

310 Ты насмехаешься Турбе, его и походке и виду

В бранном доспехе, какой совершенно ему не по росту.

Меньше ль смешон ты, когда с Меценатом равняться желаешь?

Где же тебе, столь несходному с ним, в чем-нибудь состязаться?

Раз лягушонка теленок ногой раздавил: ускользнувши,

В сильном испуге, другой рассказывать матери начал,

Что товарища зверь растоптал. «А велик ли? – спросила

Мать, надувался. – Будет такой?» – «Нет, тот вдвое был больше!»

«А такой?» – мать спросила, надувшись еще. – «Нет, хоть лопни,

Все же не будешь с него!» Не твое ли подобие это?..

320 К этому должно придать еще страсть твою к стихотворству,

Страсть, с которой ты масла еще на огонь подливаешь!

Если в уме сочиняют стихи, то и ты не безумный!

Нрав твой горячий... о нем уж молчу...

Гораций

Перестань!..

Дамасипп

Об издержках

Сверх состояния...

Гораций

Вспомни себя, Дамасипп.

Дамасипп

Я ни слова

Ни про безумную страсть к девчонкам, ни к мальчикам дружбу!

Гораций

О, пощади же ты, больший безумец, меньшого безумца!

САТИРА ЧЕТВЕРТАЯ

Гораций

Катий! Откуда? Куда?

Катий

Мне не время теперь! Занимаюсь

Новым учением, высшим всего, чему ни учили

Сам Пифагор, и ученый Платон, и Сократ обвиненный!

Гораций

Я виноват, что тебе помешал так некстати и прервал

Нить размышлений твоих; извини же меня, мой добрейший!

Если и выйдет из памяти что у тебя, ты воротишь!

От природы ль она, от искусства ль, но чудная память!

Катий

Да! Я о том и стараюсь, чтоб все удержать в ней подробно.

Это претонкие вещи! И тонко предложены были!

Гораций

10 Кто же наставник твой был? Наш ли, римлянин, иль чужеземец?

Катий

Я науку тебе сообщу, но учителя скрою!

Слушай и помни, что яйца, длинные с виду, вкуснее;

Сок их питательней, нежели круглых, у них и скорлупка

Тверже; зародыш в них мужеска пола. За званым обедом

Их подавай. Капуста, растущая в поле, вкуснее,

Чем подгородная, эту излишней поливкою портят.

Если к тебе неожиданно гость вдруг явился на ужин,

То, чтобы курица мягче была и нежнее, живую

Надо ее окунуть в молодое фалернское прежде.

20 Лучший гриб – луговой; а другим доверять ненадежно.

Много здоровью способствует, если имеешь привычку

Ты шелковичные ягоды есть, пообедав, однакож

Снятые с ветвей тогда, пока солнце еще не высоко.

Мед свой мешал натощак с фалерном крепким Ауфидий.

Нет! приличней полегче питье для пустого желудка.

Жиденький мед, например, несравненно полезнее будет.

Если живот отягчен, то мелких раковин мясо

Или щавель полевой облегчат и свободно и скоро,

Только бы белое косское было притом не забыто.

30 Черепокожные полны, когда луна прибывает,

Но ведь не все же моря изобилуют лучшим их родом!

Так и улитки лукринские лучше, чем в Байском заливе

Даже багрянка сама; цирцейские устрицы в славе;

Еж водяной – из Мисена, а гребень морской – из Тарента!

Но искусством пиров не всякий гордися, покуда

В точности сам не изучишь все тонкие правила вкуса.

Мало того, чтоб скупить дорогою ценою всю рыбу,

Если не знаешь, к которой подливка идет, а которой

Жареной быть, чтоб наевшийся гость приподнялся на локоть.

40 Кто не охотник до легкого мяса, поставь погрузнее

Блюдо с умбрийским кабаном, питавшимся желудем дуба;

Но лаврентийский не годен: он ест камыши и поросты.

Где виноградник растет, там дикие козы невкусны.

Плечи чреватой зайчихи знаток особенно любит.

Рыбы и птицы по вкусу и возраст узнать, и откуда —

Прежде никто не умел, я первый открытие сделал.

Многие новый пирог изобресть почитают за важность.

Нет! не довольно в одном показать и искусство и знанье:

Так вот иной о хорошем вине прилагает заботу,

50 Не беспокоясь о рыбе, каким поливается маслом.

Если массикское выставить на ночь под чистое небо,

Воздух прохладный очистит его, и последнюю мутность

Вовсе отнявши и запах, для чувств неприятный и вредный;

Если ж цедить сквозь холстину его, то весь вкус потеряет.

Если суррентским вином наливают фалернские дрожжи,

Стоит в него лишь яйцо голубиное выпустить – вскоре

Всю постороннюю мутность оттянет на дно непременно.

Позыв к питью чтобы вновь возбудить в утомившемся госте,

Жареных раков подай, предложи африканских улиток,

60 Ибо в желудке после вина латук бесполезно

Плавает сверху; тут лучше еще ветчина с колбасою,

Все, что с душком или что отзывается прямо харчевней.

Свойства, однакоже, знать нужно в точности разных подливок.

Есть простая: она состоит из чистого масла

С чистым вином и рассолом пахучим из капера-рыбы,

Только чтоб он, разумеется, был не иной, византийский!

Если же в ней поварить, искрошивши, душистые травы

И настоять на корикском шафране, а после подбавить

Масла венафрского к ней, то вот и другая готова!

70 Тибуртинские яблоки много в приятности вкуса

Уступают пиценским, хоть с виду и кажутся лучше.

Венункульский изюм бережется в горшочках, альбанский

Лучше в дыму засушенный. Я первый однажды придумал

Яблоки с ним подавать и анчоусы в чистеньких блюдцах

Ставить кругом, под белым перцем и серою солью.

Но большая ошибка – три тысячи бросив на рынок,

Втискать в тесное блюдо к простору привыкшую рыбу!

А неопрятность родит отвращенье к еде: неприятно,

Если след масляных пальцев раба на бокале заметен

80 Или насохло на дне и заметно, что чаша не мыта.

Дорого ль стоит метелка, салфетка или опилки?

Просто безделица! А нераденье – бесчестье большое!

Пол разноцветный из камней, а веником грязным запачкан.

Ложе под пурпуром тирским; глядишь – а подушки нечисты.

Ты не забудь: чем меньше что стоит труда и издержек,

Тем справедливей осудят тебя; не так, как в предметах,

Только богатым приличных одним и им лишь доступных!

Гораций

Катий ученый! Прошу, заклиная богами и дружбой!

Где бы наставник твой ни был, ты дай самого мне послушать!

90 Ибо, как память твоя ни верна, согласися, однако,

Все ведь ты передал мне ученье чужое! Прибавь же

Вид, выраженье лица; о блаженный! ты видел все это!

Это тебе невдомек, а я-то, напротив, пылаю

Сильным желаньем увидеть безвестный науки источник,

Сам почерпнуть из него учение жизни блаженной.