Текст книги "Китайские сказки"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

Женщина-лисица

Чего только не бывает на свете! А в сказках и того больше случается. Главное – слушать да на ус мотать, что бывает с добрыми, и как злых да нерадивых судьба наказывает.

Жил когда-то в Поднебесной юноша по имени Да-чжуан. Жили они с матерью в крошечном домишке у подножия горы. Кормились они тем, что юноша хворост рубил и продавал его людям. Несмотря на бедность, вырос юноша пригожим да покладистым.

В те времена за молодых всё родители решали: на ком сына женить или за кого дочку выдать. Да всё выгадать старались, чтобы в дом побагаче, чадо своё пристроить. А про любовь и слышать не желали. Вот так и выходило, что у богатого по три жены, а бедный так до старости и не женится никак.

Так вот, к тому я это говорю, что пора бы жениться Да-чжуану, а он всё в холостяках ходит. Года идут, но юноша, ни в чём мать не упрекает, разве её в том вина, что за бедняка никто дочь свою не хочет отдавать. Да только не в радость ему такая жизнь.

Пришла весна, расцвели под ласковым солнышком цветы, ручейки журчат, птицы щебечут. Рубит в горах Да-чжуан хворост, ничего вокруг не замечая.

Однажды машет он топором, и вдруг услышал совсем рядом смех серебристый. Повернул голову, а возле скалы две девицы стоят, смеются. Та, что в зелёном платье – просто красавица: лицо, что яйцо утиное овальное, глаза чёрные, брови вразлёт. А вторая, в красном платье – тоже хороша: лицо, что полная луна, зубы как жемчуг.

Залюбовался девушками Да-чжуан. А девушка в красном платье запрыгнула на сосну и по ней на вершину горы взобралась, да так проворно, что удивился юноша. Подбежала она к цветущей сливе и сорвала полную охапку цветов. Видит – смотрит на неё юноша, засмеялась девушка и бросила ему в голову цветок сливы. Юноша от неожиданности даже покраснел. Растерялся юноша, покраснел. А девица, увидев это, снова рассмеялась.

Окликнула её сестрица и говорит:

– Злые у тебя шутки. Домой нам пора, увидит отец, рассердится.

Исчезли девицы за каменной скалой, а юноша задумался: «Чьи это дочки сюда приходили?»

На следующий день Да-чжуан, опять за хворостом пошёл. Только топором размахнулся, как камешек прямо у его ног упал. Повернул юноша голову и заметил красное платье между деревьев и смех заливистый услышал.

На третий день девица вышла навстречу Да-чжуану, и смеётся опять.

Хотел юноша с ней, словом перемолвится:

– Ты… – и язык у него онемел, в горле пересохло.

Повернулась девица, засмеялась и убежала. А юноша себя ругает: «Что за язык неповоротливый у меня!». И весь день только об этой девице думал Да-чжуан.

На четвёртый день завидев девицу, решился юноша спросить:

– Откуда ты, девушка?

А она в ответ:

– Какая тебе разница! Давай лучше хворост наперегонки рубить.

И давай они хворост ломать, стараются обогнать друг дружку. Девушка проворная, но за юношей ей не угнаться. Вдруг кто-то крикнул:

– Эр-ни! Пойдём домой, отец вот-вот вернётся!

Повернулась девица и в лес умчалась. Только серебристый смех остался звенеть в ушах юноши.

С тех пор часто виделись девушка с юношей, помогала она ему хворост ломать. Рассказала ему Эр-ни, что живёт она за горой с отцом и старшей сестрой.

Изменилась жизнь юноши с той поры. Весна в сердце у него поселилась. И больше птичьего пения полюбился ему серебристый смех Эр-ни. Рад бы он такую девушку в жёны взять да признаться ей боится.

Заметила мать: торопится сын уходить в горы, приходит домой довольный да хворосту больше приносит. И радуется мать и тревожно ей.

Не вытерпела мать и спросила:

– Что с тобой, сынок?

Рассказал ей юноша, всё как есть.

Помолчала мать и сказала:

– Странная история, не живёт в тех местах никто. Приведи эту девушку ко мне, хочется мне на неё взглянуть.

Утром пришёл Да-чжуан в горы, а Эр-ни его уже ждёт. Взяла цветок сливы и воткнула юноше в волосы.

Сказал ей юноша:

– Сегодня мы не станем хворост ломать.

Засмеялась девушка и спросила:

– Ты шутишь?

Отвечает ей Да-чжуан:

– Нет, не шучу, моя матушка хочет с тобой познакомиться.

Опустила девушка глаза и говорит:

– Хочешь, чтобы мать тебе жену подходящую выбрала?

Отвернулась девушка и пошла к скале.

Юноша подбежал к ней и, запинаясь, говорит:

– Что ты! Я мечтаю всю жизнь с тобой прожить!

Засмущалась девица и промолвила:

– Это я не всерьёз тебе сказала. Взглянула она лукаво на юношу и засмеялась.

Вздохнул Да-чжуан с облегчением и вытер пот со лба.

Привел он Эр-ни к матери в дом, и стала девушка его женой. Трудились они с утра до ночи и всякая работа у них спорилась. Не гнушалась девушка бедности, всегда смеялась и радовалась. И матери она была по сердцу.

Как-то раз увидела Эр-ни, что пригорюнилась мать, подошла она к ней и спрашивает:

– Отчего ты такая печальная, матушка?

А старая женщина ей и говорит:

– Не стану обманывать, доченька, все припасы наши закончились, нечего нам в котле варить.

На это девушка засмеялась:

– Не о чем горевать, матушка!

Убежала девушка, а через какое-то время принесла целую корзину риса. Обрадовалась мать, а сердце всё – таки тревога гложет. Спрашивает старая женщина у Эр-ни:

– Где же ты рис взяла?

Но ничего не ответила ей невестка, только засмеялась в ответ. Пошла на кухню мать и вскоре забыла о своих тревогах.

Пролетел год. И родился у Да-чжуана и Эр-ни мальчик. Живут они и радуются. Как-то раз вернулся Да-чжуан вечером домой с хворостом, видит – жена с каким-то стариком беседует у ворот. Не успел юноша подойти к ним, как старик исчез. Спросил Да-чжуан у Эр-ни:

– С кем ты сейчас разговаривала, жена?

А она заплакала и говорит:

– Придётся нам расстаться, Да-чжуан.

Остолбенел юноша, ничего не понимает. А жена слёзы утирает и говорит ему тихим голосом:

– Когда ушла я с тобой, отец меня разыскивать стал и нашёл сегодня. Хочет он меня с собой увести.

Всё понял Да-чжуан, и от горя у него в голове помутилось, посмотрел он на свою жену и говорит:

– Значит, ты нас покинешь?

Ещё тише вымолвила бедная женщина:

– Не вольна я над собой! Постарайся забыть меня, будто сон. Не сможем мы с тобой больше видеться.

Не сдержал тут слёз Да-чжуан и говорит:

– Не могу я отпустить тебя!

Помолчала Эр-ни. А потом сказала мужу:

– Хочет меня отец в далёкие края увести. Если не сможешь ты меня позабыть, отправляйся на юго-запад, долго иди пока три пары обуви не сотрёшь, в том краю растёт старая акация. Под этой акацией есть пещера глубокая – преглубокая. В той пещере и ищи меня.

Кивнул головой Да-чжуан, а жена достала из-за пазухи красную жемчужину, подала мужу и говорит:

– Если закончится у тебя еда, достань эту жемчужину и промолви: «Красная жемчужина, накорми меня!»

Стал разглядывать Да-чжуан жемчужину, а когда поднял голову – жены и след простыл. Только огненно-красная лиса рядом появилась, глаза у неё от слез блестят. Вильнула лисица хвостом и убежала проч.

Загоревали все в доме: Да-чжуан тоскует по жене и не ест ничего, ребёнок плачет без матери с утра до вечера, а старуха согнулась вся, да слёзы рукавом утирает. Столько слёз пролито было, что на целое озеро хватило бы.

И решил Да-чжуан за женой отправиться. Отдала мать красную жемчужину сыну и сказала:

– Готова я нужду терпеть, лишь бы у тебя всё складно получилось! Береги себя да поскорей возвращайся.

С рассветом отправился Да-чжуан в дальнюю дорогу. Шёл он под проливными дождями, под палящим солнцем, много дней и ночей. Три пары обуви истоптал и когда совсем отчаялся, увидел, наконец, ту акацию, про которую ему жена говорила. Поразился юноша, увидев акацию, какая она огромная и старая. Подошёл поближе и разглядел под акацией пещеру, глубокую – преглубокую. Страшно спускаться юноше в пещеру, но вспомнил он о своей любимой и двинулся вперёд.

Долго пробирался он по тёмной пещере, вдруг светлеть стало впереди. Прошёл он ещё немного и видит – ворота показались, чёрным лаком покрытые. Подошёл Да-чжуан к воротам, дёрнул за кольцо – ворота открылись. Огляделся юноша и увидел девушку в зеленом платье, старшую сестру жены. Удивилась девица, узнав Да-чжуана, и говорит:

– Как ты сюда попал? Если отец тебя увидит, рассердится.

– Не боюсь я ничего, скажи лучше, как мне Эр-ни увидеть.

Заперла старшая сестра ворота, вздохнула тяжело и говорит:

– Пойдём за мной.

Прошли они в просторный дом с черепичной крышей, потом свернули в один из флигелей. Подвела девица юношу к скамеечке, указала пальцем на лежащую там лису и говорит:

– Вот твоя Эр-ни.

Забилось сердце у Да-чжуана, а лиса радостно кинулась к нему на шею. Но вымолвить ничего не может. Достал тогда юноша жемчужину и положил лисе в рот. Тут же обрела Эр-ни человеческий облик. Обнял Да-чжуан свою жену, а она как заплачет! Оглянулась старшая сестра, увидела, что отец возвращается и говорит:

– Ох, что же делать, отец возвращается!

А Эр-ни мужу наказывает:

– Когда отец тебя угощать станет, не ешь ничего.

Вдруг раздался голос старого лиса:

– Чую дух человеческий!

Отвечает ему на это старшая дочь:

– Да откуда ему тут взяться? Тебе, отец, померещилось.

Принюхался старый лис:

– Нет, не мерещится мне, чую дух человеческий!

Говорит тогда старшая дочь:

– Это муж Эр-ни пришёл.

А Да-чжуан уже всё решил. Если не отдаст, по – хорошему, старый лис ему Эр-ни, по – хорошему, то будет он с ним насмерть биться. И слышит, как старый лис захохотал и крикнул:

– Что ж, покажись, передо мной, юноша! Погляжу я на тебя!

Вышел Да-чжуан, во двор, видит – белобородый старик стоит, в атласной куртке. Подозвал старик его к себе:

– Пойдём с тобой наверх, в южную комнату. Угощать тебя буду, ты наверно голодный с дальней то дороги?

Поднялись они в красивую комнату. Всё вокруг чёрным лаком блестит: и стол и стулья и пол. А на лаковом столе, каких только кушаний нет, и аромат такой, что живот сводит. Но помнит он, что ему жена наказывала. Уговаривает его старый лис отведать угощения, но всё без толку.

Говорит ему старик:

– Не нравится тебе рыба, курицу попробуй!

А юноша только головой мотает.

Тогда старик опять предлагает:

– Не нравится тебе курица, овощи отведай!

А юноша опять головой мотает.

Нахмурился старик и произнёс:

– Не нравятся тебе овощи, бульон хоть попей!

Пересохло у юноши во рту, жажда мучает. Подумал, подумал Да-чжуан и решил: «Жена мне только есть запретила, а про питье ничего не наказывала. Выпью бульона, может ничего и не будет». Взял чашу с бульоном и давай пить и не заметил, как одну лапшинку проглотил.

Возвратился он к жене в комнату, и скрутило у него живот, так что покрылся юноша весь испариной.

Поглядела на него Эр-ни и спрашивает:

– Наказывала я тебе, не есть ничего, неужели ты меня не послушал?

– Ничего я не ел, только бульона немного выпил, да не заметил, как мне в рот лапшинка попала.

Расстроилась тут Эр-ни и стала его укорять:

– Не надо было тебе бульон пить! Это не лапшинка тебе в рот попала, а змея ядовитая проскользнула. Погубит она тебя.

Побледнел юноша от ужаса, а жена его утешает:

– Можно от яда спастись, только надо белую жемчужину раздобыть. Отец мой её во рту держит. Принесу я из погреба хорошего вина, возьмём его и вместе пойдем к старому лису.

Взяли они вино и поднялись в южную комнату, а старик уже спать собирался.

Подошли они к старику, дочь ему и говорит:

– Муж мой принёс тебе, отец, отменное вино, чтобы выказать тебе своё уважение. Отведай с нами вина, не обижай нас.

Откупорила вино Эр-ни, и такой аромат поплыл по комнате, что невозможно словами описать. Учуял старик аромат и спрашивает:

– На каких цветах вино настояно?

А дочь ему отвечает:

– На цветах дикой сливы, что на вершине горы стоит.

Не удержался старик и выпил вино одним махом до самого дна. Захмелел и лёг на кровати отдохнуть, полежал, полежал да и задремал. Подошла к нему Эр-ни и вытащила белую жемчужину изо рта отца. Старик и не заметил, как в лиса оборотился. Спустились молодые в комнату Эр-ни, тут бросила женщина белую жемчужину в чашу с водой и дала Да-чжуану, чтобы он выпил. В тот же миг перестал болеть у него живот, как, будто никогда и не болел.

Вынула Эр-ни из чашки белую жемчужину и положила себе в рот. Потом попрощались они со старшей сестрой и помчались к выходу. Взяла жена за руку своего мужа, и понеслись они быстрее ветра. Не успели оглянуться вот уже и дом родной впереди, и матушка с сыном на руках их встречает. Вошли они в дом и зажили долго и счастливо.

Волшебная картина

Во времена глубокой старины при правлении, не помню, какого императора Поднебесной, жил на белом свете крепкий, пригожий да благоразумный юноша по имени Чжу-цзы. Минуло ему уже двадцать лет, а он всё ещё не женился. Он не горевал по этому поводу, но всё, же было ему иногда грустно. Как-то говорит ему мать:

– Ох, беда, сынок, с этими еще императорскими чиновниками! Мало того, что мы и так еле концы с концами сводим, так они в этом году у нас последнее отобрали. Забрали всё, что уродилось на нашей тощей землице. Кто же за тебя дочь свою отдаст, коли нам самим есть нечего.

Подошло время Нового года. Праздник на дворе, и думает мать, что хорошо бы пельменей налепить праздничному столу. Да только – то ничего нет в доме бедной женщины: ни белой муки, ни мяса на начинку пельменей, только гаоляновой муки с полмеры припрятано. Но разве ж из одной муки пельменей налепишь? Надо идти на базар хоть редьки купить.

Подозвала мать своего сына и говорит ему:

– Вот, сынок, возьми эти последние медные монетки и сходи на базар за редькой. Я из неё пельменей налеплю.

Пошёл Чжу-цзы на базар. Не доходя до овощного ряда, заметил юноша старика. Стоит старец с белой бородой и старинные картины продаёт. Подошёл к нему юноша картины поближе рассмотреть, вдруг видит – на одном холсте девушка нарисована красоты неописуемой. И влюбился юноша в эту нарисованную девушку. Отдал он старику последние деньги за картину и понёс её домой.

Расстроилась мать, увидев вместо редьки эту картину, но вида не подаёт. А сама думает: «Придется видно, в праздник опять горькую траву есть вместо пельменей».

Принёс Чжу-цзы картину в свою комнату, повесил на стену и отправился на заработки. Вернулся он затемно в свою комнату, зажег свечу, вдруг послышалось ему, как будто шелестит что-то: хуа-ла-ла. Прислушался – странный шум от картины идёт. Поднёс юноша свечку к самой картине и видит – качнулась картина из стороны в сторону. А красавица на картине улыбнулась юноше. Зажмурился Чжу-цзы, а когда открыл глаза – красавица уже рядом с ним сидит. Вздрогнул он от испуга, попятился назад, а девушка его за руку взяла и заговорила ласково, тут страх и отпустил юношу. Провели они так всю ночь за разговорами, а как только запел первый петух, красавица опять на картину возвратилась.

Весь день ходил Чжу-цзы как не свой, всё о том, что случилось, думал да вечера дожидался. Как зажглись звёзды на небе, взял он свечу и к себе в комнату поднялся с замирающим сердцем. Снова сошла с картины девушка к нему и стала разгораться любовь меж ними.

Целый месяц продолжались ночные свидания. Но в один из вечеров сошла красавица к юноше грустная – прегрустная. А юноша её и спрашивает:

– Что так опечалило, тебя, моя красавица?

Дева ему и отвечает:

– Смотрю я на то, как ты трудишься с утра до позднего вечера, а всё равно в нужде живёшь, и хочется мне тебе помочь. Но боюсь я как бы чего дурного не вышло.

Выслушал эти слова юноша и пылко сказал:

– Не замечаю я ни нужды, ни голода, весь день думаю только о том, как тебя вечером увижу.

Покачала красавица головой и говорит:

– Да разве это справедливо, что вы с матерью в такой бедности живёте? Возьми эти монеты и купи на базаре мне моток ниток шёлковых. Но смотри, чтобы никто ничего не проведал.

Пошёл утром юноша на базар и купил, то, о чём его любимая попросила.

Сошла вечером с картины красавица и сказала:

– Отдохни, поспи, Чжу-цзы, а меня работа ждёт.

На рассвете открыл глаза юноша и обомлел: в комнате полным – полно шёлка да атласа, видно красавица их за ночь наткала.

Растерялся юноша от такого богатства и позвал мать в комнату. Взглянула мать и спрашивает:

– Это откуда у тебя, сынок, столько ткани драгоценной взялось?

Поведал ей юноша всё без утайки. Порадовалась мать, но потом тревога её одолела, как бы чего худого не вышло. Велела она сыну на базаре ткань продать, и выручил он за это целую кучу денег. Накупили всего, что нужно и стали жить припеваючи.

Однажды утром, когда мать стряпала на кухне, а сын работал на поле, подошёл к их дому монах-даос, собирающий подаяние. Взглянул он на женщину и отпрянул назад со словами:

– Лицо твоё печатью волшебства отмечено!

Подумала старая женщина о картине, что в комнате сына висит на стене, и испугалась не на шутку.

А монах ещё больше её запугивает:

– Ведаю я, что есть у вас картина волшебная с нарисованной на ней красавицей и, что девушка эта для вас шелка ткёт. Так вот, если не хочешь ты горе накликать в свой дом, то принеси мне эту картину, да поскорей!

Как услышала это женщина, кинулась со всех ног в комнату сына, взяла картину и побежала монаху её отдавать, но вдруг услышала тихий грустный голос с картины:

– Передай своему сыну, что если он меня любит, пусть ищет меня в стране Сию. Я буду его дожидаться целый век.

А мать, ничего не ответив, быстро отдала картину с девушкой монаху и не стала эти слова сыну передавать. Подумала она, что лучше бы позабыть совсем Чжу-цзы эту девушку.

Вернулся юноша к вечеру с поля, смотрит – исчезла картина со стены. Кинулся он к матери и спрашивает:

– Матушка, ты не знаешь, куда моя картина подевалась? Неужели воры забрались и унесли её из дому? Говорит юноша, а у самого руки дрожат от волнения. Посмотрела мать на сына, опустила голову и говорит:

– Приходил к нам монах и сказал: «Ведаю я, что есть у вас картина волшебная с нарисованной на ней красавицей и, что девушка эта для вас шелка ткёт. Так вот, если не хочешь ты горе накликать в свой дом, то принеси мне эту картину, да поскорей»! А потом вздохнула горестно и добавила:

– Что же мне делать оставалось, сынок? Отдала я ему картину. Услышал, это юноша побелел как полотно и сказал:

– Не жить мне теперь без моей любимой! Белый свет мне не мил без неё! А потом лёг на кровать и не поднялся более, сразил его сердечный недуг.

Что только не делала бедная мать, каких только отваров ему не давала, да всё без толку. Лежит её сын на кровати и даже подняться не может. Тает юноша день ото дня, видно скоро смерть его к себе приберёт. Не выдержала мать, подсела к сыну на кровать и говорит:

– Чжу-цзы, сыночек, прости ты меня, горемычную, что я твою картину монаху отдала, а ещё прости, что я тебе слова последние той девушки с картины не передала. Вижу, ты от тоски по ней погибаешь.

Приподнялся юноша, загорелись у него глаза он и говорит:

– Скажи мне скорее, матушка, те слова.

А мать вздохнула тяжело и говорит сыну:

– Вот, что сказала мне девушка: «Передай своему сыну, что если он меня любит, пусть ищет меня в стране Сию. Я буду его дожидаться целый век.»

Ты прости меня, сыночек, что я раньше тебе не передала эти слова, только хотелось мне тебя от беды уберечь, думала – позабудешь ты со временем свою красавицу. Встрепенулся юноша и говорит:

– Мне бы хоть раз её увидеть, всю мою болезнь, как рукой снимет.

А мать подумала и сказала:

– Да где ж искать то эту страну Сию? Да и ты на ногах не держишься.

С того дня стал юноша поправляться прямо на глазах, Горит в его сердце надежда любимую увидеть, и это ему сил прибавляет.

И настал тот день, когда стал Чжу-цзы в дорогу собираться. Отдала ему мать последние монеты, снарядила в долгий путь и говорит.

– Береги себя, сынок, ты у меня единственный на всём белом свете! И поскорей возвращайся в дом родной.

Вскочил юноша на коня, помахал на прощание матери рукой и помчался к Западным горам. Вскоре закончились все деньги, пришлось даже коня продать, а о заветной стране никто даже и не слыхивал. Ничего не оставалась Чжу-цзы, как на поденную работу наняться, а как заработал он медных монет и дальше отправился.

Шёл, он шёл много дней и ночей, часто ночевал под открытым небом, но чтобы повернуть назад, даже и не помышлял. Как только вспомнит свою красавицу, сразу сил прибавляется. И вот как-то проснулся от сильной жажды, пошёл ручеёк искать, да только не осталось в ручейке воды, пошёл он дальше и разглядел впереди небольшую ямку. Наклонился юноша зачерпнуть водицы рукой и увидел в ямке маленькую чёрную рыбку. Поглядел он на рыбку и говорит:

– Если выпью я воду в ямке, ты погибнешь, а не выпью сам от жажды сгорю. Что же мне делать?

Подумал Чжу-цзы и вот, что решил: «Намочу я свой платок водой и заверну в него рыбку, а оставшуюся воду выпью». Сделал так юноша и дальше пошёл, а рыбку с собой взял.

Идёт Чжу-цзы под палящим солнцем полдня, и вдруг видит, – река перед ним показалась. Широка река, не перебраться через неё. Вспомнил тогда юноша о рыбке и говорит:

– Отпущу я тебя, рыбка, на волю! Хоть и не знаю, чем я сегодня свой голод утолю.

Промолвил эти слова и выпустил рыбку. Взмахнула рыбка хвостом и поплыла по течению реки. А юноша стал думать, как ему на тот берег перебраться, думал – думал, да и пошёл вдоль берега лодку или хотя бы бревно, какое-нибудь разыскать.

Идёт он вдоль берега и вдруг слышит – зовёт его кто-то:

– Чжу-цзы!

Посмотрел юноша по сторонам – нет никого.

Идёт дальше, и опять – зовёт его кто-то:

– Чжу-цзы!

Повернул голову Чжу-цзы и увидел незнакомого юношу в чёрной одежде.

Спросил его этот юноша:

– Не знаешь, как тот берег перебраться?

Удивился Чжу-цзы и говорит:

– Да, не знаю.

Тогда юноша ему и говорит:

– Могу я тебе в этом помочь, перекину для тебя мост через реку.

Промолвил это юноша, сломил прутик ивы и бросил его в воду. И в тот же миг через реку узенький мостик перекинулся. Обрадовался Чжу-цзы, побежал по мостику, а когда на другом берегу оглянулся, юноша в чёрной одежде уже исчез. А в реке плескалась маленькая чёрная рыбка.

Отправился Чжу-цзы дальше искать заветную страну Сию. Забрался на вершину ближайшей горы, чтобы оглядеться вокруг. Вдруг видит, небольшая деревня расположилась в долине. Большой дом высится на северном краю той деревни, а возле ворот того дома, белобородый монах-даос стоит. Спустился в ту деревню юноша, подошёл к монаху и стал на ночлег проситься. Нахмурил брови старик, но все, же согласился предоставить ночлег путнику. Привёл монах Чжу-цзы в маленькую, оклеенную цветной бумагой комнатку. А в ней всего-то добра – столик да кровать.

Посмотрел монах строго и говорит:

– Переночуй здесь и ничего не смей трогать!

Сказал это монах, повернулся и ушёл.

Улёгся Чжу-цзы на кровать, а сам думает: «Да что здесь трогать, если ничего и нет». Ворочался юноша на кровати с боку на бок, да невзначай к стене прикоснулся. Скрипнуло что-то. Пригляделся Чжу-цзы, а в стене под бумагой маленькая дверца показалась.

Стал юноша бумагу со стены срывать, приоткрыл дверцу, а там сад под луной серебрится. Вошёл Чжу-цзы в сад, пошёл по тропинке, видит – беседка впереди, а в ней огонёк горит. Пошёл юноша на тот огонёк, вдруг из беседки девушка вышла. Серебристый свет луны осветил её лицо и Чжу-цзы узнал её. Это была его красавица, которую он так долго искал. Побежал ей на встречу юноша и воскликнул:

– Любимая моя, неужели это ты?

Девушка приложила палец к губам в знак молчания, а затем тихо сказала:

– Наконец-то ты меня нашёл. Столько дней я тебя ждала, вот и дождалась. А теперь пора нам уходить из страны Сию. Похитила я у старого монаха – даоса волшебный посох. Если он погонится за нами, я его убью.

Оторвала девушка полу своего платья, бросила её на пол и сказала:

– Становись на эту полу рядом со мной Чжу-цзы.

Встал юноша рядом с любимой и стали они подниматься на ней, как на облаке в самые небеса. Плывут они над горами, над полями в родной город к матушке.

Вдруг девушка обернулась и говорит:

– Вижу, догоняет нас старый монах, прошу тебя, закрой глаза и не поворачивайся. Я сама с ним справлюсь.

Достала красавица волшебный меч из ножен, и услышал юноша, как раздались раскаты грома, зашумел ветер и нечеловеческий крик сотряс воздух. А потом наступила удивительная тишина и нежный голос любимой промолвил:

– Открой свои глаза, со злом покончено.

Огляделся юноша, а он уже на земле, рядом его красавица, а у их ног распростёрся мёртвый оборотень.