Текст книги "Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика]"

Автор книги: Найо Марш

Соавторы: Джозефина Белл,Марджери Аллингем
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

– Я словно вижу это собственными глазами.

– Ладно, тогда пошли. Между прочим, уже началось то торжественное племенное вече, или конференция землячества, или колдовской шабаш, называйте, как хотите, и ждут только нас.

Аллен повернулся к Бейли и Томпсону.

– Задача ваша не из легких, ребята, но если удастся найти во второй кабинке слева в женском туалете отпечатки слишком крупных для женщины пальцев, это станет бальзамом на наши раны. Пошли, Фокс.

Перед входом в посольство они встретились с Гибсоном и Уиплстоуном. Гибсон выглядел расстроенным.

– Что случилось, Фред? – спросил Аллен. – Ваше отношение к черной расе стало еще хуже?

– Можно сказать и так, – кивнул Гибсон. – Начинаются проблемы.

– Президент?

– Ну да. Не хочет иметь дело ни с кем, кроме вас.

– Черт возьми…

– Он не собирается покидать библиотеку, пока вы не придете.

– Господи, что ему еще взбрело в голову?

– Сомневаюсь, что он сам это знает.

– Может быть, он не хочет, – несмело заметил мистер Уиплстоун, – чтобы я присутствовал на этом сборище?

– Я бы так не сказал, сэр, – с несчастным видом заверил Гибсон.

– Это он выпускает пар, – вздохнул Аллен. – Я с ним поговорю. Все нгомбванцы уже в зале?

– Да, и ждут прихода своего повелителя, – подтвердил Гибсон.

– Есть что-то новое, Фред?

– Ничего заслуживающего внимания. Я поговорил с сержантом, дежурившей в туалете. Судя по всему, покинув свое великолепное место на толчке и примчавшись на помощь миссис Кобурн-Монфор, она стала действовать вполне профессионально: нашла ближайшего из моих людей и сообщила тому, в чем дело. Они пустились на розыски того черного типа, но безрезультатно. Те, кто сторожил дом снаружи, заверяют, что никто не выходил. А если они говорят, значит, так и было. – Гибсон воинственно выпятил челюсть. – Начат поиск оружия – пистолета или что там было.

– Судя по звуку, вероятно, пистолет, – подтвердил Аллен. – Я отправляюсь ко льву в его логово. Встретимся здесь. Мне очень жаль, Сэм, что мы вас так обременяем.

– Ничего, дорогой друг. Боюсь, мне это даже почти нравится, – ответил мистер Уиплстоун.

III

Аллен не имел ни малейшего понятия, как примет его Бумер, какой придерживаться тактики, оказавшись с ним лицом к лицу.

Бумер же повел себя в привычной манере – широкими шагами кинулся навстречу Аллену и схватил его за руки.

– Ах! – загремел его бас. – Наконец-то ты здесь! Я так рад. Теперь мы наконец сможем закрыть все это дело.

– Боюсь, что до этого еще далеко.

– Все из-за ваших чертовых легавых. Поверь мне, дорогой Рори, тебя я к этой категории не отношу.

– Это очень любезно с вашей стороны, сэр.

– «Сэр, сэр»! Прекрати ты наконец! Ну ладно, не будем терять времени. Я пришел к известному решению, и ты будешь первым, кто о нем узнает.

– Благодарю, я рад это слышать.

– Ладно, тогда слушай. Я знаю, что твой потешный коллега… Как его зовут?

– Гибсон? – подсказал Аллен.

– Да, Гибсон. Я знаю, что Гибсон и вся его команда телохранителей были тут по приглашению моего посла. Я прав?

– Да.

– Но мой посол откинул копыта, как говаривали мы у Дэвидсона, и теперь здесь командую я. Верно?

– Безусловно.

– Безусловно, – повторил Бумер с безмерным удовлетворением. – Мое слово тут решающее, и я решил этим воспользоваться. Меня пытались лишить жизни, и ничего не вышло, поскольку все подобные попытки уже заранее обречены на провал. Это я уже объяснял тебе, когда ты приехал меня навестить.

– Да, было такое.

– Но они попытались, – повторил Бумер. – Убили моего посла; а преступление нельзя оставлять безнаказанным.

– Полностью с тобой согласен.

– Потому я и созвал всех обитателей этого дома и буду задавать им вопросы в полном соответствии с нашей исторически сложившейся демократической практикой. Нгомбванской, разумеется.

Аллен представил, что могло быть результатом такой практики, и потому осторожно спросил:

– Полагаешь, может быть замешан кто-то из ваших?

– Возможно, выяснится, что нет. В таком случае… – могучий голос стих.

– Что в таком случае? – настаивал Аллен.

– Мой дорогой, в таком случае я рассчитываю на ваше сотрудничество – твое и вашего старательного Гибсона.

«Он все продумал», – мелькнуло в голове Аллена. Бумер займется черным персоналом, а они с Особым отделом могут делать что угодно с белыми. В действительности начинал вырисовываться какой-то извращенный вариант апартеида.

– Не стоит даже говорить, – заметил он, – что начальство на всех уровнях станет интересоваться, что тут, собственно, произошло. По крайней мере. Особый отдел этим крайне заинтересован.

– Ха! – вырвалось у Бумера. – Так вот почему в кустах сидело столько ваших парней!

– Ты прав. Touche!

– Если, дорогой Рори, и в самом деле хотели убить меня, то своей жизнью я обязан только тебе!

– Глупости.

– Почему глупости? Посмотрим на все логически. Ты меня усадил в кресло, а несчастный посол размахался руками, и его явно приняли за меня. А потом – трах! И все. Так что я тебе обязан жизнью. Я твой должник; никому другому я бы в этом не признался.

– Перестань, – смутился Аллен. – Может оказаться, что мое вмешательство было совершенно лишним, просто перестраховкой высшей степени.

На миг он заколебался, так хотелось добавить «как говаривали у Дэвидсона». Но поскольку это было неправдой, произнес он нечто совсем иное:

– Если развить твою мысль до конца, можно с таким же успехом сказать, что я виновен в смерти посла.

– Это обратная сторона медали, – великодушно отмахнулся Бумер.

– Что ты думаешь о пистолетном выстреле? – спросил Аллен.

– Что? – поспешно переспросил президент. – Пистолет? Так вы уже нашли оружие?

– Нет. Я просто условно говорю о выстреле из пистолета. Это мог быть и револьвер. И даже автомат. Что угодно. Если не возражаешь, мы начнем поиски оружия.

– Где?

– Ну… в саду. Например, в пруду.

– В пруду?

Аллен коротко пересказал показания миссис Кобурн-Монфор. Как оказалось, Бумер знал Кобурн-Монфоров очень хорошо и даже сотрудничал с полковником, когда Монфор помогал организовать нынешнюю нгомбванскую армию.

– Он был способным человеком, – заметил Бумер, – но, к несчастью, слишком часто заглядывал в рюмку. И его жена тоже, как мы говаривали, из мокрого квартала.

– Она утверждает, что человек в туалете был чернокожим.

Последовала долгая пауза.

– Если это правда, мы его найдем, – заверил наконец Бумер.

– Во всяком случае посольства он не покидал. Все выходы были под охраной.

Если Бумер опять хотел высмеять методы Гибсона, то сдержался.

– Как, собственно, обстоит дело с этим снайпером? – спросил он. – В самом деле, он в меня выстрелил и не попал? Вы это выяснили?

– Мы не выяснили ничего. Скажи, ты доверяешь тому парню с копьем?

– Абсолютно. Но допрашивать его буду, как будто не верю.

– Ты позволишь мне при этом присутствовать?

Вначале казалось, что Бумер откажет. Аллену привиделась на лице президента недовольная мина, но если и было так, она тут же исчезла. Бумер только махнул громадной ручищей.

– Разумеется, разумеется. Но ты не поймешь ни слова, дорогой Рори.

– Знаешь Сэма Уиплстоуна? Из Министерства иностранных дел? Он сейчас на пенсии.

– Я о нем, разумеется, слышал. Он немало сделал для моей страны. Но до сегодняшнего вечера мы не встречались. Он был на приеме. А теперь он тут с твоим Гибсоном. Не понимаю зачем.

– Я просил его прийти. Он бегло владеет вашим языком, и к тому же он мой близкий друг. Ты ему позволишь побыть со мной? Я буду тебе весьма благодарен.

«Вот теперь, – подумал Аллен, – он взорвется».

Но нет, взрыва не последовало. После напряженной паузы Бумер произнес:

– Это не так просто. На допросах такого рода обычно присутствуют только лица с официальными полномочиями. На публику ничего не должно просочиться.

– Я тебе гарантирую, что никто ничего не узнает. Уиплстоун – воплощенная деликатность. Я могу за него поручиться.

– Можешь?

– Могу. И ручаюсь.

– Хорошо, – смягчился Бумер. – Но никаких Гибсонов.

– Ладно. Но за что ты так зол на несчастного Гибсона?

– За что? Трудно сказать. Может быть, за то, что он такой большой, – гигант Бумер на миг замялся и наконец выдал: – И такой белый… Он ужасно белый.

Аллен намекнул, что все уже собрались в зале, и Бумер стал собираться. Что-то в его манерах напоминало Аллену звезду эстрады, готовящуюся к выходу на сцену.

– Немного непривычно, – заметил Бумер. – В нормальных обстоятельствах меня бы сопровождали посол и мой личный млинзи, то есть охранник. Один, однако, мертв, а другой может оказаться убийцей. Что делать…

– Тебя это должно здорово огорчать…

– Пойдем?

Они покинули библиотеку, перед которой стоял один из людей Гибсона в ливрее фирмы «Костад и Си», и в холле нашли мистера Уиплстоуна, терпеливо ожидавшего в кресле с высокой спинкой. Бумер, видимо, решил держать себя сдержанно, но великодушно. Мистер Уиплстоун принес безупречно сформулированные соболезнования по случаю кончины посла, а Бумер заявил в ответ, что посол очень высоко о нем отзывался и собирался пригласить на чай.

Гибсона нигде не было.

Один из его людей молча подал Аллену сложенный листок. Пока Уиплстоун с Бумером обменивались любезностями, он торопливо в него заглянул:

«Нашли пистолет. Встретимся позже», – сообщала записка.

IV

Зал был убран. Французские окна закрывали тяжелые шторы. Люстры сияли, цветы благоухали. Только тяжелые запахи сандала, шампанского и сигаретного дыма выдавали, что тут проходило торжество.

Толпа нгомбванцев сгрудилась у витрины с выставкой военных трофеев.

Народу собралось больше, чем ожидал Аллен: мужчины в вечерних костюмах, какое-то здешнее начальство, секретарь, его заместитель, поверенный в делах. Еще с дюжину мужчин в ливреях и примерно столько же женщин с белыми наколками на головах и в белых фартучках. И на самом краю – кучка слуг в белых куртках. Похоже, все были выстроены по местной иерархии. Президентская свита ждала сзади на подиуме. По обе стороны помоста стояли стражники в парадных мундирах; их белые гамаши и оружие просто сверкали.

Перед помостом стоял массивный стол; под тонким покрывалом на нем угадывались контуры трупа.

Аллен с мистером Уиплстоуном вошли следом за Бумером. Охрана взяла на караул, толпа умолкла. Бумер не спеша и достойно шагал к помосту. По его приказу неподалеку поставили два стула, и Бумер кивнул Аллену и мистеру Уиплстоуну, предлагая садиться. Аллен бы предпочел не столь заметную позицию где-нибудь сзади, но ничего не поделаешь, приходилось подчиняться.

– Я не могу себе позволить записывать, верно? – шепнул ему мистер Уиплстоун. – И даже не смогу переводить вам сразу.

– Придется все запомнить.

– Да, просто замечательно!

Бумер, очень прямо сидевший в огромном кресле, выпятив челюсть, плотно сведя колени и скрестив руки на груди, походил на свой собственный парадный портрет. Глаза, как всегда немного налитые кровью, вращались и сияли, зубы сверкали; речь его состояла, казалось, из одних гласных, гортанных согласных и каких-то щелчков. Голос президента был столь звучен, что мистер Уиплстоун, пытавшийся говорить как чревовещатель, позволил проронить два слова.

– Описывает инцидент.

Драматизм речи нарастал. Теперь руки Бумера опирались на поручни кресла. Аллену показалось, что слушателей охватывает все большее напряжение. Последовала пауза, а потом, несомненно, какой-то приказ.

– Парень с копьем, – прошептал мистер Уиплстоун. – Велено привести его.

Два стражника ловко взяли на караул, шагнули навстречу друг другу, повернулись лицом к президенту, отсалютовали, повернулись кругом и промаршировали на выход. Воцарилась абсолютная тишина. Только снаружи доносились какие-то звуки. Наверняка это люди Гибсона шныряли по саду; долетел даже голос самого Гибсона.

К тому времени, когда пауза стала невыносимой, вернулись стражники, ведя между собой носителя копья.

Тот все еще был в церемониальном наряде. Браслеты на лодыжках и запястьях сверкали, умащенное тело блестело.

«А ведь он совсем не черный, – подумал Аллен. – Если бы его писала Трой, он бы мог быть каким угодно, но не черным: синим, серым, пурпурным, а в тех местах, где на тело ложились отблески ковра и стен, даже красным». Коротко остриженная голова сидела на охваченной множеством ожерелий и колец шее, как большой эбеновый шар. Львиную шкуру он носил, как настоящий лев. Аллен заметил, что правая рука спрятана под шкурой, словно на перевязи.

В сопровождении стражников млинзи приблизился к самому помосту, там его оставили одного между телом несчастного посла и президентом, так близко к Аллену и мистеру Уиплстоуну, что те почувствовали сладковатый запах масла, которым он был натерт.

Начался допрос. Аллен понятия не имел, о чем идет речь. Оба говорили очень спокойно. Временами у них сверкали глаза или зубы, но голоса звучали ровно. Долго никто не шелохнулся, пока носитель копья не схватился за шею.

– Удар, – шепнул мистер Уиплстоун. – Что-то вроде карате.

Скоро оба замолчали. Никто не проронил ни слова секунд десять. Потом, к недоумению Аллена, Бумер все еще по-нгомбвански обратился к нему. Это была только краткая реплика, и, закончив, он кивнул мистеру Уиплстоуну. Тот откашлялся.

– Президент велел мне попросить вас описать то, что вы видели в павильоне. Еще он мне велел перевести ваши слова, поскольку желает, чтобы все разбирательство велось на нгомбванском языке.

Они встали. Аллен рассказывал, Бумер делал вид, что не понимает ни слова, мистер Уиплстоун переводил.

Когда нудная процедура была закончена, Бумер спросил Аллена, заметил ли тот, обнаружив труп, что носитель копья тоже ранен.

При взгляде на величественную фигуру, возвышавшуюся, как скала, тяжело было представить, что удар по шее или куда угодно мог бы ей хоть немного повредить. Аллен сказал:

– Он скорчился и правой рукой держался за шею, как только что показывал. Похоже, испытывал боль.

– Что произошло потом? – перевел мистер Уиплстоун.

Аллен сдержал безумное желание напомнить Бумеру, что тот тоже был там, и предложить перестать валять дурака и говорить по-английски.

Но вместо этого он сказал:

– Возникло замешательство. Его прервал президент, – тут он взглянул на Бумера в упор, – который что-то сказал человеку с копьем на их языке. Казалось, тот что-то объясняет или отрицает. Потом пришли пять сотрудников Особого отдела с двумя охранниками президента, которые стояли перед павильоном. Носителя копья отвели в посольство.

Мистер Уиплстоун старательно переводил.

Теперь Бумер хотел знать, нашла ли полиция какие-то следы при осмотре самого копья. Аллен ответил, что пока не имеет на этот счет никаких сведений.

Тем, собственно, и кончились его показания, если их так можно было назвать. Он сел.

После новой паузы – Аллену начинало казаться, что нгомбванцы большие мастера впечатляющих пауз, – Бумер встал.

Атмосфера, и без того достаточно напряженная, сразу накалилась до предела. Президент величественно показал на укрытое тело и отдал какой-то приказ.

Носитель копья, не выказывая с виду ни малейшего волнения, протянул левую руку – правую он по-прежнему прятал под львиной шкурой – и отбросил покрывало, очутившись лицом к лицу с послом, который, судя по раскрытым глазам и рту, словно пытался что-то произнести.

Носитель копья положил руку на мертвое тело и произнес несколько четких и кратких слов. Президент ответил еще короче. Покрывало снова вернулось на место, и собрание, судебное заседание или что бы там ни было, кончилось. За все время с минуты, когда он сел, Бумер ни разу не взглянул на Аллена.

С короткой речью он обратился к присутствующим. Мистер Уиплстоун прошептал, что президент просит каждого, кто имеет хоть какую-то информацию, пусть даже косвенно касающуюся происшествия, немедленно заявить об этом. В заключение Бумер сообщил, что всеми вопросами в посольстве будет заниматься он сам. И ушел, сопровождаемый адъютантами. Тот, с которым Аллен был знаком, задержался и передал, что президент просит его прийти в библиотеку.

– Приду, – пообещал Аллен. – Через десять минут. Будьте так любезны передать ему привет.

Адъютант заморгал и хотел что-то сказать, но потом передумал и побрел за хозяином.

– Слишком резко с вашей стороны, – заметил мистер Уиплстоун.

– Если не понравится, это его дело. Мне нужно поговорить с Гибсоном. Пойдемте.

Гибсон выглядел кисло. Они с Фоксом ждали Аллена во временной штаб-квартире, в кабинете секретаря. На столе на влажном носовом платке лежал пистолет. Томпсон и Бейли со своими причиндалами стояли рядом.

– Где он был? – спросил Аллен.

– В бассейне. Обнаружили его при помощи фонарика на плиточном дне в углу, напротив туалетов, примерно в трех футах от берега.

– Из окон дамского туалета его туда вполне можно было забросить.

– Верно.

– На нем хоть что-то есть? – спросил Аллен Бейли.

– К сожалению, нет. Полагаю, стрелявший был в перчатках.

– Это «люгер», – заметил Аллен.

– В Нгомбване раздобыть такой проще простого, – заметил мистер Уиплстоун.

– Сразу после выстрела я слышал, как что-то плюхнулось в пруд, – заметил Аллен. – Всего за миг до того, как воцарился всеобщий хаос.

– Странно, – заметил Фокс, – и не слишком разумно, с какой стороны ни смотри. Все они такие…

– Кого вы имеете ввиду, Фокс?

– Политических террористов-дилетантов. Чудовищное сборище.

– Вы правы, Тэдди, – присоединился Гибсон. – Полагаю, мы этот «люгер» сохраним, – повернулся он к Аллену.

– В данных обстоятельствах будет чудом, если мы сохраним хотя бы здравый разум. Чтоб мне провалиться, если я шлю, что из всего этого выйдет. Дело все больше смахивает на черную комедию.

– Звонил шеф.

– Чего хотел?

– Сюда должен прибыть заместитель начальника полиции Лондона, чтобы выразить соболезнования президенту. И несомненно, – зло добавил Гибсон, – поздравить меня с успешной операцией. Господи! – Он не выдержал и отвернулся от коллег.

Аллен с Фоксом переглянулись.

– Вы не могли сделать больше, – помолчав, заметил Аллен. – С какой стороны не смотри, лучших мер безопасности не предусмотришь.

– И еще эта наша чертова ротозейка!

– Ну, если миссис Кобурн-Монфор не лжет, сержант бы его в темноте все равно не остановила.

– Да я им говорил. Я говорил этим болванам, чтобы не гасили свет.

– Стрелок не смог сделать свое дело, – вполне разумно заметил Фокс. – Можно ведь и так взглянуть на пещи, верно?

Гибсон не ответил и повернулся к Аллену.

– Придется выяснить, готов ли президент к визиту.

– Когда?

– Заместитель едет из Кента. Примерно через час будет здесь.

– Я спрошу. – Аллен повернулся к мистеру Уиплстоуну. – Не могу передать, как я вам благодарен, Сэм. Если вас не затруднит, будьте так добры и напишите пару слов о ходе того спектакля в зале. Пока все еще свежо в памяти. Мне пора отправляться в библиотеку.

– Разумеется, – согласился мистер Уиплстоун. – Рад буду помочь.

Сев к столу, он моментально ощутил себя словно в своем прежнем кабинете с любезной секретаршей.

– Что нас ждет и что нас не минует, Фред? – спросил Аллен. Это был вопрос, которым он прославился на весь Ярд.

– Ждет нас еще часть гостей из павильона. Кроме тех, которые совершенно определенно не имели с происшествием ничего общего. Включая миссис Аллен, – не к месту добавил Гибсон. – Она уехала.

– Ее можно выслушать и дома.

– И… гм… – продолжал запинаться Фред, – там еще… ваш брат.

– Что? – воскликнул Аллен. – Джордж? Только не говорите мне, что он вот так без скандала остался сидеть и ждать грубого полицейского допроса!

– Ну…

– Миссис Аллен и сэр Джордж, – задумчиво протянул Фокс. – И не говорить о стечении обстоятельств!

– Старина Джордж! – расхохотался Аллен. – Нет, я просто лопну от смеха. Фокс, вы могли бы начать допрашивать все это сборище. И Джорджа тоже. Я же еще разок зайду к Бумеру. А что будете делать вы, Фред?

– Продолжим обычную процедуру. Могли бы вы одолжить мне эту парочку? – он кивнул в сторону Бейли и Томпсона. – Осмотрим дамский туалет. Не то чтобы я рассчитывал там Бог весть что найти, но тут где-то все еще разгуливает парень, которому принадлежал «люгер». Нужно, разумеется, найти пулю, а это не кусок торта искать. До встречи, – кисло бросил он и удалился.

– Будет лучше, если вы займетесь туалетом, – посоветовал Аллен Бейли и Томпсону, а сам вернулся в библиотеку.

V

– Смотри, как обстоит дело, – сказал Аллен. – Ведь ты можешь при желании послать нас к черту, когда вздумается. Пока идет речь о расследовании на территории вашего посольства, любой из нас по мановению ока может стать persona поп grata, и наша деятельность, о которой ты явно невысокого мнения, сразу ограничится только заботой о твоей безопасности, когда ты высунешь нос из посольства. Разумеется, мы будем продолжать следствие за пределами посольства. Так что речь, собственно, о том, хочешь ли ты, чтобы мы продолжали расследование, или нам пора убираться. Полковник Синклер, заместитель начальника полиции Лондона, уже спешит сюда. Надеюсь, ты его примешь. Он, несомненно, выразит тебе глубокое соболезнование и разъяснит ситуацию. Но в целом скажет то же, что и я.

Впервые после встречи через годы Аллен заметил, что Бумер колеблется. Он даже набрал в грудь воздуха, словно собираясь что-то сказать, потом передумал, взглянул в упор на Аллена и заходил по библиотеке, напоминая тигра в клетке.

Наконец, он остановился перед Алленом и схватил его за плечи.

– Что ты думаешь о нашем разбирательстве? Скажи мне, только честно!

– Весьма впечатляюще, – сказал Аллен.

– Ты в самом деле так считаешь? Разумеется, тебе нее казалось непривычным, ты удивлялся: как я, закончив юридический факультет и поработав адвокатом, мог согласиться на участие в таком спектакле. Конечно, это очень отличалось от методов британского правосудия, верно?

– Да уж…

– Ты прав. Но мне это, дорогой Рори, сказало много больше, чем узнал бы глубокоуважаемый суд.

– Да? – любезно спросил Аллен. И с легкой усмешкой добавил: – Могу я узнать, что ваше превосходительство выяснило в ходе дознания?

– Мое превосходительство выяснило, что мой нкуки мту мвене – носитель копья – говорил правду.

– Понятно…

– Ты сомневаешься. Хочешь знать, как я пришел к такому выводу?

– Если сочтешь нужным мне это сказать.

– Он сын верховного вождя, – пояснил Бумер, – мой отец и его отец, и отец его отца, и многие их предки были верховными вождями. Как этот человек, который присягал, что будет защищать меня, будь он виновен в убийстве нашего преданного сотрудника, мог бы открыть передо мною труп и заявить, что невиновен? А он это сделал. Будь он виновен, никогда бы на такое не отважился.

– Ага…

– Правда, ты можешь заметить, что это доказательство не для британского суда.

– Опытный защитник мог бы упомянуть про это в заключительной речи. Но как доказательство невиновности такое не прошло бы. Ты знаешь это не хуже меня.

– Скажи мне еще кое-что. Это для меня очень важно. Веришь ты тому, что я сказал?

– Полагаю, да, – не спеша ответил Аллен. – Ты своих людей знаешь. Я не совсем уверен, но готов поверить, что ты прав.

– Ах! – вздохнул Бумер. – Теперь мы понимаем друг друга, как в добрые старые времена. Это хорошо.

– Но должен сказать тебе откровенно: ничто из того, что я думаю или не думаю, не окажет ни малейшего влияния на то, как я возьмусь за это дело, хоть на территории посольства, если ты нас тут оставишь, хоть за его воротами. И если что-то будет говорить не в пользу твоего охранника, я им займусь.

– Если бы он и совершил преступление, в Англии его все равно не могли бы привлечь к ответственности, – подытожил Бумер.

– Ты прав. И самые исчерпывающие доказательства не помогли бы. Нам бы пришлось выдать его вам.

– А человек, что выстрелил из немецкого пистолета в окно дамского туалета? Ты говорил, он тоже был черным?

– Так утверждает миссис Кобурн-Монфор.

– Дура-баба.

– И я так думаю.

– Лучше бы муж периодически давал ей взбучку и не брал с собой в свет, – заметил Бумер и расхохотался.

– Скажи, тебя не утомляют разговоры про посла? Ты ему доверял? Вы были близки? Могу я о нем расспрашивать?

Бумер прикрыл огромной лапой рот, издал долгий трубный звук, звеневший где-то глубоко в груди, и сел.

– Трудно сказать, – наконец ответил он. – Что он был за человек? Старая перечница, как мы говаривали. Выбился из крестьянской семьи и сделал карьеру. Порою был непереносим. А иногда – просто смешон. Обладал известными административными способностями, но ему недоставало авторитета.

Игнорируя это проявление нгомбванского снобизма, Аллен заметил, что посол должен был быть незаурядным человеком, раз сумел завоевать такое положение. Бумер махнул рукой и сказал, что восхождение посла по ступеням социальной лестницы ускорило развитие событий в его стране.

– У него были враги?

– Мой дорогой Рори, в народе, который недавно получил независимость, врагов имеет каждый видный человек. Но ни о чем конкретном я не знаю.

– Он был чрезвычайно озабочен твоей безопасностью во время визита, – заметил Аллен, на что Бумер небрежно заметил: – О, ты так считаешь?

– И Гибсону, и мне названивал с утра до вечера.

– Представляю, что это было за удовольствие, – подытожил Бумер, потрясающе напомнив бывшего школяра.

– Больше всего его беспокоил концерт в саду с погашенным светом. И нас тоже.

– Он вечно трусил, – заявил Бумер.

– Черт побери, пусть так, но, как видишь, ему было чего бояться.

Бумер выпятил огромные губы и наморщил лоб.

– Можно и так взглянуть на вещи, – допустил он.

– К сожалению, он мертв.

– Это верно.

Никто на свете не умеет так дать понять, что ты ему наскучил, как чернокожий. Глаза прикрыты, так что видны только края белков, губы отвисли, голова поникла. Весь он как-то сразу увял. Бумер артистически продемонстрировал все признаки скуки, и Аллен, который знал их наперечет еще с прежних времен, сказал:

– Ну ладно, не смею тебя задерживать. Но в завершение нам следует договориться хотя бы о двух вещах: во-первых, примешь ли ты заместителя начальника столичной полиции…

– Разумеется, – кивнул Бумер, даже не подняв век.

– Во-вторых, хочешь ли ты, чтобы криминальная полиция продолжала работать на территории посольства, или нам придется удалиться. Мы хотели бы услышать от тебя точное и официальное решение.

Бумер открыл налитые кровью глаза и взглянул прямо на Аллена.

– Оставайтесь.

Кто-то постучал в дверь. Вошел Гибсон, высокий и бледный, с виноватой улыбкой.

– Простите, сэр, – обратился он к президенту. – Прибыл полковник Синклер. Надеюсь, вы его примете.

Бумер, не глядя на Гибсона, буркнул:

– Попросите моего адъютанта проводить его сюда.

Аллен направился к выходу. По глазам Гибсона он видел, что тот хочет сообщить что-то срочное.

– Не уходи, Рори, – попросил Бумер.

– К сожалению, не могу, – извинился Аллен.

Снаружи в коридоре он обнаружил мистера Уиплстоуна.

Тот пощелкивал пальцами и выглядел глубоко взволнованным. Аллен поинтересовался, что случилось.

– Возможно, ничего необычного, – ответил Гибсон. – Дело в том, что я говорил с человеком от Костада, который прислуживал в павильоне.

– С тем стройным, крепко сложенным блондином?

– Да, это он. Фамилия его Чабб, – заметил Гибсон.

– К сожалению, – вздохнул мистер Уиплстоун.