Текст книги "Всевидящее око [Чернее черного. Всевидящее око. Работа для гробовщика]"

Автор книги: Найо Марш

Соавторы: Джозефина Белл,Марджери Аллингем
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

III

Аллен в посольстве с Санскритами не сталкивался. Инспектор Фокс лишь отметил в списке имена и адреса и позволил им уйти домой. Поэтому Аллен считал, что мисс Санскрит вряд ли запомнила его лицо; а если и да, то наверняка не придала ему никакого значения.

Шагая по Каприкорн-стрит, он миновал поочередно магазинчик «Наполи», цветочную лавку и гараж. День был теплый, в воздухе плавал запах кофр, еды, гвоздик и красных роз, издалека доносился колокольный звон.

В конце Мьюс, где улица переходила в пассаж, ведущий на Баронсгейт, прежде была конюшня, а теперь помещалась лавка с глиняными поросятами. Фасадом она была обращена к Мьюс и потому бросалась в глаза уже издали.

У Аллена по мере приближения возникли образы бьющих копытами распаленных лошадей, прилежных конюхов, острых запахов и тарахтенья окованных колес диккенсовских времен. Над головой летали голуби, время от времени они садились на каменный пол пассажа и прибавляли достоверности воображению.

Но вблизи очарование разрушила неподражаемая вывеска: «К. и X. Санскрит. Поросята». Изнутри, из какой-то ниши в дальней стене помещения, разливалось багровое зарево, выдававшее присутствие печи для обжига. Над ней склонилась темная массивная фигура мисс Санскрит.

Аллен сделал вид, что хочет свернуть в пассаж, но потом передумал, остановился и уставился сквозь витрину на глиняные фигурки, расставленные на полках. Невероятно злобный боров с незабудками на спине взирал на него почти также мрачно, как мисс Санскрит, которая обернулась и следила за ним из тени. Отворив дверь, он вошел и как можно любезнее поздоровался.

С трудом разогнувшись, хозяйка двинулась навстречу. Он подумал, что она вынырнула из ниши, словно динозавр из своей пещеры.

– Я подумал, – сказал Аллен, словно это только что пришло ему в голову, – что вы могли бы мне помочь. Я ищу, кто бы взялся сделать для меня несколько экземпляров небольшой керамической эмблемы. Она должна стать знаком нового клуба.

– Нет-нет, – прогудел удивительно низкий голос где-то внутри мисс Санскрит. – Мы заказов не принимаем.

– В самом деле? Жаль. Знаете, я давно уже собирался купить одну из ваших фигурок. Нет у вас, случайно, глиняных кошечек? С цветами или хотя бы без цветов?

– Вон там есть одна сидящая кошка. На нижней полке. Я их перестала делать.

Там действительно была всего одна кошка: грустная, худая, вытянувшаяся, с серыми глазами и полосами на боках. Аллен ее купил. Фигурка оказалась тяжелой и стоила пять фунтов.

– Просто изумительна, – расхваливал он, пока мисс Санскрит толстыми белыми руками неуклюже заворачивала фигурку. – Знаете, это подарок для кошки. Она живет на Каприкорн Уол, в доме один, и с вашей они просто близнецы, разве что у той кончик хвоста белый. Интересно, как она отреагирует…

Мисс Санскрит на миг оставила работу, но ничего не сказала, и он продолжал:

– Знаете, у нее очень независимый характер и ведет она себя скорее как собака, – таскает вещи, например. Не то, чтобы просто воровала…

Мисс Санскрит повернулась к нему спиной. Бумага шуршала. Аллен ждал. Обернувшись снова, она подала пакет. Ввалившиеся глаза под кошмарной копной волос свекольного цвета глядели в упор.

– Спасибо за покупку, – буркнула она.

– Вы случайно не знаете никого, – спросил он, – кто бы сделал мне эти эмблемы? Совсем маленькие, такую беленькую рыбку, которая держит в зубах собственный хвост.

Взгляд, которым она его одарила, чем-то вдруг удивительно напомнил Аллену разговор с миссис Чабб. Странный взгляд животного, которое сразу испугалось и насторожилось. Он хорошо это заметил. Было вовсе не трудно вообразить, что она даже испускает защитный запах.

– Боюсь, – сказал женщина, – что ничем помочь не могу. Счастливо. – Она отвернулась и стала удаляться, но остановилась, когда он окликнул:

– Мисс Санскрит! Если я не ошибаюсь, вчера вечером мы были на одном приеме. В нгомбванском посольстве.

– Ох, – выдохнула она, но не обернулась.

– Полагаю, вы там были со своим братом. Я убежден, что видел вашего брата несколько недель назад в Нгомбване.

Ответа не последовало.

– Странное стечение обстоятельств, – продолжал Аллен. – Ну, до встречи.

Сворачивая за угол на Каприкорн плейс, он усомнился, было ли это хорошей идеей. Разумеется, она теперь встревожена, если только вообще такого кита может что-то встревожить. Обо всем расскажет своему Большому брату, и, кто знает, что они затеют? Могут ли решить, что я пытаюсь попасть в их круг? В таком случае они свяжутся с остальными «рыбами», чтобы выяснить, что обо мне знают другие. Или укрепятся в наихудших подозрениях и начнут действовать на свой страх и риск. Если вздумают обзвонить весь кружок, – чтобы предупредить, скоро узнают, что я полицейский. Достаточно будет позвонить хотя бы Кобурн-Монфорам. Значит, нужно будет проследить, чтобы она и ее Большой брат не исчезли под покровом ночи.

«Бьюсь об заклад, – подумал он, приближаясь к цели своей прогулки, – что этот странный дом скрывает куда больше, чем какие-то глиняные поросята. Отказался ли ее брат от торговли наркотиками? Хорошо бы. Так, мы на месте».

Дом номер девятнадцать на Каприкорн Плейс, хоть и куда больший, был построен в том же самом стиле, что и маленький дом мистера Уиплстоуна. Ящики за окнами выглядели побогаче, ибо в них пышно цвели пеларгонии. Переходя улицу, Аллен заметил за ними расплывшееся лицо миссис Кобурн-Монфор; без грима она выглядела еще хуже. На него она взглянула с испугом и тут же исчезла внутри.

Пришлось позвонить трижды, прежде чем появился полковник. Из дверей потянуло джином. В первый миг Аллен, как и у Чаббов, подумал, что двери захлопнут перед его носом. Внутри кто-то говорил по телефону.

Полковник спросил:

– Что вам угодно?

– Если не возражаете, я хотел бы поговорить с миссис Кобурн-Монфор, – любезно произнес Аллен.

– Боюсь, это невозможно. Она неважно себя чувствует. Лежит в постели.

– Очень жаль. В таком случае я хотел бы поговорить с вами, если вы будете любезны меня принять и способны это выдержать.

– Сожалею, но сейчас мне это неудобно. Во всяком случае мне нечего добавить к тому, что я сказал вчера ночью.

– Возможно, вы предпочитаете явиться в Ярд, полковник? Долго мы вас там не задержим.

Налитые кровью глазки уставились в пустоту. Потом он выругался:

– Черт бы вас побрал, ладно! Будет лучше, если вы войдете.

– Благодарю, – с этими словами Аллен прошел внутрь, миновав полковника, и оказался в холле с лестницей наверх и двумя дверьми; ближние были приоткрыты. Из комнаты доносился приглушенный голос, несомненно принадлежавший миссис Кобурн-Монфор:

– Это правда, Ксении. Он здесь! Сейчас! Я должна повесить трубку.

– Не сюда, следующая дверь, – вскричал полковник, но Аллен уже был внутри.

Хозяйка была в современной версии одеяния, которое мать Аллена именовала капотом. Вычурного кроя пеньюар был наброшен на пижаму и перетянут поясом. Волосы уложены наспех, так что выглядели еще хуже, чем если бы она к ним вообще не прикасалась. Такое же впечатление производило и лицо.

Миссис Кобурн-Монфор курила. Заметив Аллена, она замахала руками, словно перед носом пролетела пчела, и отступила на шаг. В ту же минуту в дверях появился ее муж.

– Зачем ты спустилась, Крисси? – спросил он. – Нужно было оставаться в постели.

– Я… Я спустилась за сигаретой. – Дрожащим пальцем она ткнула в Аллена и протянула: – Снова вы! – стараясь придать словам презрительный тон. Но результат вышел жалкий.

– Боюсь, в самом деле это снова я, – согласился Аллен. – Простите за вторжение, но нужно еще кое-что выяснить.

Рука взлетела к волосам.

– Я не причесана… Какой ужас! Что вы обо мне подумаете!

– Будет лучше, если ты вернешься в постель, – грубо вмешался ее супруг. – Пойдем, я тебя отведу.

«Успела предупредить, – подумал Аллен. – Ничего не поделаешь».

– Я только немного приведу себя в порядок, – заверила хозяйка, – и тут же вернусь.

Муж вышел с ней, поддерживая за руку повыше локтя.

«А теперь, – подумал Аллен, – она ему расскажет, что звонила мисс Санскрит. Наверняка это была мисс Санскрит, даю голову на отсечение. И могу догадаться, что она сказала».

На лестнице хлопнули двери.

Аллен огляделся. Полутрадиционная, полусовременная комната. Разноцветные стены, сверхмодерновые безделушки и один или два коллажа, без разбора перемешанные с вышитыми подушками, слащавыми акварелями и фотографиями полковника; на одной он стоял в летней форме и шлеме перед строем нгомбванского полка. Внизу – резной столик, на котором дребезжал телефон.

Аллен стал рядом, поднял трубку и услышал, как кто-то набирает номер. Потом прозвучал гудок вызова. После долгой паузы ответил гнусавый голос:

– Да?

– Это ты, Ксеноклея? – спросил полковник. – Крисси только что тебе звонила, да? Хорошо. Он тут.

– Будьте осторожны. (Безусловно, мисс Санскрит.)

– Разумеется. Я только предупредить.

– Ты снова пил?

– Дорогая Ксении! Послушай! Он может и к тебе заявиться!

– Почему?

– Бог его знает. Я скоро зайду. Или позвоню. Пока.

Щелчок, потом гудок.

Аллен положил трубку и подошел к окну.

Когда полковник вновь вошел в комнату, Аллен вглядывался в контуры далекой базилики. С первого же взгляда он понял, что полковник решил полностью сменить тактику.

– Ну, – начал он, – дело в том, что Крисси продолжает настаивать, что должна привести себя в порядок. И спустится попозже. Говорит, что чувствует себя так же неважно, как выглядит. Полагаю, мы спокойно можем выпить по рюмочке. Что вам налить?

– Это очень любезно с вашей стороны, – вежливо поблагодарил Аллен, – но я не буду. Вы же наливайте себе.

– Ага, на службе вы не пьете, да? Жаль. Я же выпью, чтобы вы видели, что я на вас не в обиде, – неловко пошутил полковник.

Открыв двери в противоположном конце комнаты, он вошел в соседнюю, судя по всему, свой кабинет. Аллен заметил коллекцию оружия: на стене висели сабля, пистолет и массивное охотничье ружье. Вернулся полковник с сифоном в одной руке и бокалом с изрядной порцией джина в другой.

– За ваше здоровье, – сказал он и залпом выпил половину джина из бокала.

Подкрепившись и, казалось, освежившись, он заговорил про убийство. Полковник считал очевидным или, по крайней мере, делал такой вид, что человек с копьем убил посла по ошибке вместо президента. Заявил, что никогда не знаешь, чего ждать от чернокожих, хотя у него-то с ними богатый опыт.

– Они неплохие солдаты, но верить им стоит только в определенных пределах. Можно побиться об заклад, что когда президент со свитой вернутся в Нгомбвану, они все уладят своими методами, и в Англии никто ничего не услышит. На службу поступит новый млинзи, и меня не удивит, если никто ни о чем йе спросит. Но, с другой стороны, вполне возможно, что президент решит вынести все на публику.

– Вы имеете ввиду публичную казнь?

– Не ловите меня на слове, старина, – отмахнулся полковник, который тем временем допил очередную двойную порцию джина. – Так далеко они еще не зашли. И президент – не тот бедолага, которого сейчас оплакивают.

– Вы имеете в виду посла?

– Верно. Ведь у него было, между нами говоря, довольно темное прошлое.

– В самом деле?

– В молодости он командовал каким-то партизанским отрядом. Когда там еще правили мы. Это никогда не попадало на страницы газет, но я-то знаю. Лишь в последние годы он стал уважаемым человеком.

Вошла жена полковника, аккуратно одетая, причесанная и до невозможности размалеванная.

– Ты предложил выпить? – спросила она. – Отлично. Налей и мне стаканчик, милый; это поможет.

«Да она уже пропустила парочку, – подумал Аллен. – Это просто неприлично».

– Сию секунду, – заверил муж. – Садись, Крисси.

Жена повиновалась и неуверенно попыталась состроить веселую гримасу.

– О чем сплетничали?

– Простите, – извинился Аллен, – что я обременяю вас в столь неудачное время, тем более когда вы неважно себя чувствуете, но я хотел бы вас кое о чем спросить, миссис Кобурн-Монфор.

– Меня? В самом деле? А почему?

– Зачем вы вчера выстрелили из «люгера» и потом бросили его в бассейн?

Она раскрыла рот и странно застонала. Почти как миссис Чабб. Но прежде чем успела что-нибудь сказать, вмешался муж.

– Молчи, Крисси. Я все устрою. Ни слова.

Полковник повернулся к Аллену. Рука, державшая бокал, дрожала, но в целом он вполне прилично владел собой. Это был один из тех горьких пьяниц, которые редко напиваются в стельку. Пережив изрядное потрясение, он вполне прилично с ним справился.

– Моя жена не будет отвечать ни на какие вопросы, – sail вил он. – Ваши слова совершенно необоснованны, просто смешны и даже оскорбительны. Мы это так не оставим, Аллен.

– Боюсь, вы правы, – ответил Аллен. – И я тоже. Счастливо оставаться. Не нужно меня провожать, я не заблужусь.

IV

– Самое удивительное во всем этом эпизоде, дорогой Фокс, что в телефонном разговоре между Кобурн-Монфором и мисс Санскрит, где речь шла обо мне, милая Ксении совершенно очевидно лгала. Галантный полковник сказал: «Он может и к тебе заявиться». А она, вместо того чтобы сказать: «Он уже был», вдруг бормочет: «Почему?» Нечестно по отношению к друзьям, вам не кажется?

– Если эта теплая компания, – осторожно заметил Фокс, – я имею в виду полковника и его жену, семейку Санскритов, мистера Шеридана и Чабба, – объединилась в какой-то клуб ненавистников чернокожих, и если они замешаны в этом деле, что вполне возможно, судя по тому, что большинство из них были на приеме, и по тому, как вела себя миссис Кобурн-Монфор… – ему пришлось перевести дух.

– Я не могу ждать, пока вы разовьете свою сложную мысль, – перебил его Аллен.

– Я хотел сказать, что учитывая все обстоятельства, не будет ничего странного, если они сразу начнут друг от друга шарахаться. – Он тяжело вздохнул, но продолжал: – С другой стороны, это может быть простым совпадением. Человек с копьем воспользовался своим оружием, а все остальное, происшедшее в темноте, не имеет с убийством ничего или почти ничего общего.

– А как насчет миссис Монфор с «люгером» в дамском туалете?

– А, черт! – фыркнул Фокс.

– Все чертовски запутано, – пробурчал Аллен.

– Что, если мы коротко пробежимся по всем фактам? – предложил Фокс.

– Попробуем. Начинайте.

– Во-первых, – Фокс поднял палец, – во-первых, само происшествие. Посла закололи копьем. Носитель копья стоял у него за спиной в удобной позиции. Он утверждает, что его ударили и вырвали копье из рук. Что он невиновен. Во-вторых, Чабб. Бывший десантник. Тоже стоит позади. Состоит в тайном союзе и не скрывает того, что ненавидит чернокожих. Утверждает, что на него напал официант-негр. В-третьих, миссис Кобурн-Монфор. Стреляет из пистолета в окно дамского туалета, вероятно, холостым патроном. Для чего? Чтобы отвлечь внимание? Чтобы президент встал и чтобы его при этом могли проткнуть копьем? Но кто? Вот самый крепкий орешек, – признал Фокс. – Но если их союз, или секта, в самом деле направлен против чернокожих, стали бы они сотрудничать с чернокожим стражником или тем же чернокожим официантом? Ответ: едва ли. Это крайне неправдоподобно. Так к чему мы пришли?

– Продолжайте.

– К Чаббу, – продолжал Фокс. – Все однозначно нас приводит к Чаббу. Чабб, которого приняли в союз, нападает на носителя копья, протыкает посла и потом делает вид, что официант на него напал и задержал.

– Тот утверждает, что в темноте потерял равновесие и случайно налетел на Чабба. Если Чабб действительно овладел копьем, как быть с его показаниями?

– А что, если это правда? Может, он и самом деле потерял равновесие и на миг оперся на Чабба?

– Перед тем, как Чабб сбил с ног стражника и вырвал у него копье, или только потом?

Фокс казался растерянным.

– Мне это очень не нравится, – признал он, – но, по крайней мере, тут есть какой-то смысл.

– Смелая мысль, Фокс, и она делает вам честь. Продолжайте.

– Боюсь, осталось уже немного. Перейдем теперь к Санскритам. Полагаю, вы слышали о мошенничестве с предсказаниями и о наркотиках. Пока нынешние власти их не изгнали, брат был крупным поставщиком в Нгомбвану. Если мистер Уиплстоун не ошибается, утверждая, что видел у них тот медальон, значит, и они – члены загадочного союза.

– Не только, – заметил Аллен, открыл ящик своего стола и извлек оттуда глиняную кошку. – Взгляните на это, – он показал Фоксу ее нижнюю сторону. Там стояло клеймо изготовителя, волнистое «X». – То же, что и на обороте медальонов, – заметил он. – «X» как «Ксеноклея», я ручаюсь. Ксенни не только носит медальон, эта толстая ведьма сама их производит.

– Вижу, вы уже делаете выводы, мистер Аллен. Но кого вы подозреваете и почему?

– Пока еще не знаю. Если ничего не выйдет с посольством, придется обойти всю Каприкорн с расспросами про Санскритов. Разговоры насчет того, что нам в этом случае нечего делать, – глупости. Нам всегда есть, что делать, разве что научимся делать вид, что это не так.

– Ну что вы! С вами такого еще не случалось, мистер Аллен!

– В самом деле? Ладно, Фоксик, так держать. Ничего не могу поделать, я испытываю страшную нелюбовь к lа belle Хеппу и ее Большому брату. Придется это иметь в виду. Знаете что? Давайте еще раз просмотрим полицейскую картотеку. Фред Гибсон тогда этим типом особо не занимался, перепоручил кому-то из своих людей. И если тот не нашел ничего, интересующего Особый отдел, значит, Гибсон сообщил ему не все детали.

Зайдя в полицейский архив, они взяли дело Санскрита. Уже держа его в руках, Аллен заметил:

– Тут лишь то, о чем упоминал Фред. Нелегальные махинации и предсказание будущего. Подозрение в торговле наркотиками. Все до того, как он стал поставщиком модных товаров в Нгомбвану и успел сколотить приличное состояние, пока не пришлось передать фирму государству.

– Давно это было?

– Нет, совсем недавно. Когда я летал в Нгомбвану, то увидел его перед зданием бывшей компании. Кажется, в глазах нынешних властей он не запятнал репутации, иначе не пригласили бы на прием.

– Все равно, вам не кажется странным, что их вообще пригласили?

– Возможно, – кивнул Аллен. – Это действительно странно.

– Полагаете, керамическую мастерскую сестры они приберегали на черный день?

– Вполне возможно.

– Она была замешана в какой-то из его предыдущих афер?

– В полицейской картотеке ничего не значится. Подождите, тут есть какая-то пометка. «Смотри О. Маккиган». Загляните в архив и взгляните на «Мак».

Дежурный сержант удалился.

– Вот оно, – через минуту сказал Фокс. – Смотрите!

И не дожидаясь, пока Аллен действительно заглянет в папку, продолжал спокойно читать вслух:

«Маккиган Оливия, мнимая вдова Шона Маккигана, о котором ничего не известно. Сестра Кеннета Санскрита (смотри выше). Позднее присвоила себе крестное имя Ксеноклея. Подозревалась в торговле наркотиками, как и брат. Обвинение в мошеннических предсказаниях, арестована в июне 1953 года. Заявление в полицию о жестоком обращении с кошкой – в 1967 году. Вынуждена была уплатить судебные издержки». Вот чего не заметил парень Фреда Гибсона. Нужно будет ему сказать, – заметил Фокс.

– Сэм Уиплстоун убежден, что она мучила его кошку. Хорошенькая вырисовывается картинка! Мне с самого начала казалось, что Ксеноклея звучит слишком красиво, чтобы быть правдой.

– Это какое-то вымышленное имя?

– Нет, по крайней мере, она его не выдумала. Ксеноклея была мифической пророчицей, которая не хотела предсказывать судьбу Гераклу, потому что он не выкупался. Кажется, после того как вычистил Авгиевы конюшни. Ручаюсь, что La belle Хеппу сменила имя и вернулась к девичьей фамилии тогда, когда принялась предсказывать будущее.

– Где она живет?

– Над керамической мастерской «Поросята». Кажется, там довольно большая квартира.

– Брат живет с ней? Подождите, – спохватился Фокс, – где список гостей, который я составил вчера ночью?

– У меня в кабинете, но не стоит беспокоиться. Я помню, адрес у них общий. Раз уж об этом зашла речь, Фокс, давайте-ка посмотрим вместе, нет ли там чего про А. Р. Дж. Шеридана, проживающего на Каприкорн Уол, дом 1.

Но на Шеридана в полиции данных не было.

– Раз так, – заметил Аллен, – придется проверить, не был ли он как-то связан с Нгомбваной, даже если спрашивать придется самого президента. Разумеется, на прием его не приглашали.

Он снял трубку и попросил позвать к телефону суперинтенданта Гибсона.

– Что происходит, Фред?

– Ничего заслуживающего внимания, – не слишком любезно буркнул тот. – С виду в посольстве тишь да гладь. Мы отменили уборку. Обычная мера безопасности.

– Какую уборку?

– После приема. Должны были прийти люди из фирмы «Вистас» и электрики. Глупо, что мы не можем войти внутрь. Но если ничего не произойдет, можно и подождать.

– Никаких любопытных визитов? Никто не выходил?

– Почта, доставщики. Мы проверили все машины, обыскали шоферов. Кроме того, приходили с соболезнованиями. И, понятное дело, газетчики. Лишь одна неприятность…

– Какая?

– Хочешь верь, хочешь нет, с самим большим шефом.

– С президентом?

– Вот именно. Он вышел через главные ворота, ведя на поводке огромного мерзкого пса. Видимо, хотел выгулять его в парке.

Аллен выругался.

– Что вы говорите.? – переспросил Гибсон.

– Ничего, не обращайте внимания. Что было дальше?

– Сержант, несший службу у входа, попытался его отговорить. Я сидел рядом в служебной машине, пока меня не позвали. И тоже пытался его отговорить, но бесполезно. Ерунда, сказал он, мы зря волнуемся. Очень неприятно было, – заключил Гибсон.

– Нужно было что-то делать. Я предложил его проводить, а он ответил, что если нас волнует его безопасность, то у него есть пес и личный телохранитель. Ворота открылись, и вы знаете, кто появился? – без особого воодушевления спросил Гибсон.

– Носитель копья?

– Вот именно. Для меня – подозреваемый номер один. Его бы стоило арестовать прямо на месте преступления. А теперь он красуется во всем своем великолепии.

– Меня это не удивляет. И чем все кончилось?

– Можете представить. На президента тут же накинулись газетчики и парни с телевидения. Он кое-как отбился и отправился на прогулку с собакой, подозреваемым номер один и пятью моими парнями, которые следовали за ними в машине и изо всех сил пытались охранять. Они полюбовались собором Святого Петра, – горько продолжал Гибсон, – и ко всеобщему удивлению никто никого не застрелил и не бросил бомбу. Так и вернулись домой. А вечером отведут душу во дворце.

– Большого приема там не будет.

– Верно. И привезти его нам предстоит втихую, даже маршрут изменили.

– По крайней мере, копьеносца он с собой не берет?

– По моим сведениям – нет. Но я совсем не удивлюсь, если в конце концов он его прихватит.

– Бедный Фред!

– Да уж, от такой работы радости мало, – пожаловался Гибсон. – И кое-что еще. Президент желает с вами встретиться. Или хотя бы поговорить.

– Не выяснили почему?

– Нет, он просто бросил это через плечо, когда уходил. Ужасный тип.

– Возможно, он сократит программу своего визита.

– Жду не дождусь, – хмыкнул Гибсон и отключился.

– Странный случай, – проворчал Аллен, повесив трубку. – Не знаю, Фокс, не знаю… Надо браться за дело, но с чего начать?

– А как насчет Шеридана? – прикинул Фокс. – Мне кажется, он как-то не вписывается в наше тайное общество.

– Знаю. И на приеме он не был.

– И все же он состоит в их черт знает каком кружке…

– Единственное, что подтверждает версию о замешанной в деле их чертовой секте, – то, что миссис Кобурн-Монфор выстрелила из пистолета в туалете. Судя по ее реакции и реакции полковника, это наверняка сделала она. Правда, все прочее кажется простым стечением обстоятельств. Но чтоб мне провалиться, если я поверю, что на протяжении пяти минут в посольстве разыгрались два совершенно независимых покушения на убийство.

– Следует ли понимать это так, что миссис Кобурн-Монфор и ее потешная банда попытались совершить убийство, но успели сделать только первый шаг, поскольку потом в дело вмешался человек с копьем, который ловил в этой мутной воде собственную рыбку?

– Пожалуй, звучит не так глупо, как мне казалось.

– Мне это кажется весьма странным.

– Не можете такого представить?

– Только с известным усилием.

– Кто знает, может быть, оно и окупится. Знаете что, Фокс? Давайте попытаемся узнать побольше о Шеридане. Хотя бы для порядка. И выясним, как первого мая 1969 года погибла в Лондоне шестнадцатилетняя девушка по имени Гленис Чабб.

– Несчастный случай? Автокатастрофа?

– Не знаю. У меня такое впечатление, что хотя прозвучало слово «несчастье», но его использовали в ином смысле. Покопавшись в своей обветшалой памяти, я в ней обнаруживаю фамилию Чабб в связи с каким-то нераскрытым убийством. Возможно, это глупо, не знаю. Мы этим не занимались, помню точно.

– Чабб, – пробормотал Фокс. – Да, что-то было. Но что? Погодите минутку, мистер Аллен. Потерпите.

Фокс уставился в пустоту; из сосредоточенности его вырвал Аллен, хлопнувший ладонью по столу.

– Ноттинг Хилл Гейт, – выдал он. – Май 1969-го. Изнасилованная и задушенная девушка. Видели убегавшего мужчину, но так его и не поймали. Вот оно. Нужно будет проверить, но ручаюсь, что я не ошибся. Дело все еще не раскрыто. На месте преступления он оставил красный шарфик, и тот опознали.

– Черт, вы правы, помню я этот случай. Знали, кто это сделал, но так и не нашли.

– Да, верно.

– Он был цветным, – продолжал Фокс. – Это был цветной парень, верно?

– Да, – кивнул Аллен, – это был негр, и больше того… Подождите! Давайте заглянем в список нераскрытых преступников и сразу все увидим.

Долго искать не пришлось. В списке нераскрытых преступлений за 1969 год числилось только убийство шестнадцатилетней Гленис Чабб. Убил ее чернокожий мужчина, судя по всему, родом из Нгомбваны.