Текст книги "Слезы огня (СИ)"

Автор книги: Наталья Кириллова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

  – – -

  Как и предполагалось, за несколько часов от замеченных Адиной возмущений не осталось и намека. Сама полянка ничем особенным не выделялась, маленькая, заросшая, в центре примятый пяточек около трёх метров в диаметре. Ни следов, ни запахов.

  – Такое ощущение, что здесь кинули покрывало, полежали на нем, встали и улетели, – пожаловалась юная дикарка.

  – Здесь он создал круг, – проговорила Фелис. – Но следов не осталось. Почему?

  Адина пожала плечами.

  – Следы можно замести, – заметил Влад.

  – Именно. Поскольку я сомневаюсь, что Ванний умеет качественно "затирать" следы как физические, так и магические, в качестве уборщика остается демон. Возможно, это и есть товар, за который Ванний расплачивается жертвами.

  – То есть он убил троих лишь затем, чтобы скрыть следы? – уточнила Адина.

  – Судя по всему, пока – да, – кивнула волшебница.

  – Бред какой-то, – пробормотала юная дикарка.

  – Почему же? – отозвался парень. – Отец рассказывал, что в больших городах убивают и за меньшее.

  – Сокрытие следов – только начало, – вздохнула Фелис. – И демон хочет остаться неузнанным. – Она мысленно пробежалась по списку. По словам Инарин, из пяти имен три представляли серьезную угрозу, однако и оставшуюся пару нельзя сбрасывать со счетов. Основная тройка работала на загадочного большого босса, "весьма неприятного типа", как выразилась подруга. Его подчиненные предпочитали действовать тихо, исподволь, играя на людских слабостях и пороках.

  – Чего он хочет? – задумчиво вопросил Влад.

  – Кто? – не поняла Адина.

  – Ванний. Ведь демонов вызывают не просто так.

  – Богатства, власти, бессмертия и чего там ещё просят люди.

  – Я пока не заметил, чтобы у Ванния или его приятелей появилось что-то из вышеперечисленного. Не считая, конечно, Сениной гитары.

  – Значит, они ждут, когда отец Настины привезет аленький цветочек, – констатировала волшебница. – Давно он уехал?

  – Уже второй месяц пошел.

  – Самое время вернуться, особенно учитывая, что свадьба через два месяца.

  Ветер зашуршал в кронах деревьев, принес первые капли дождя. Фелис надела капюшон, покосилась на серую пелену, затянувшую небо.

  – Больше мы здесь ничего не найдем, – добавила волшебница.

  – Тогда я пойду домой, – откликнулась юная дикарка. – Ничего, если я одежду попозже верну?

  Фелис махнула рукой. Адина шаловливо улыбнулась и скрылась в зарослях.

  – Я тебя провожу, – галантно предложил Влад.

  Волшебница кивнула. Шорох ветра сменился шелестом стучащих по листве капель. Под густые кроны дождь проникал меньше, в воздухе разлилась освежающая прохлада.

  – Далеко ваша дикарская долина? – неожиданно спросил парень.

  – На северо-востоке материка.

  – Правда, что там живут исключительно женщины?

  – Правда, – усмехнулась Фелис. – Хочешь съездить на экскурсию?

  – Возможно, – в тон ей ответил Влад и посерьезнел. – Мне кажется, Адине было бы лучше на исторической родине матери, чем в этих лесах. Постоянно настороже, постоянно скрывается, а если и появляется в деревне, то только в звериной ипостаси и в дурацком ошейнике, подтверждающим, что у неё есть хозяин. Разве это жизнь?

  – Ты помнишь день, когда селяне напали на Адину?

  – Ночь, – поправил парень. – Это была ночь. Мы с Адиной несколько дней пропадали в лесу, искали Аленту. Вернулись поздно и разошлись по домам. В избушке Адину и подкараулили. Схватили и потащили на площадь. Я проснулся от криков, глянул в окно, а там светло от факелов и дрова кучей. Я хотел было помочь ей, но отец меня остановил, сказал, что мальчишку никто слушать не станет, и пошел сам. Пока он пытался вразумить толпу, Адина вырвалась и убежала. Позже отец предложил ей убежище, но она решила жить одна, в лесу.

  – В доме твоего отца Адине пришлось бы практически постоянно находиться в зверином обличии, – напомнила волшебница. – Как бы вы хорошо к ней ни относились, рано или поздно такая жизнь свела бы девушку с ума.

  – Будто в лесу лучше.

  – По крайней мере, здесь Адина свободна. – Фелис помолчала и спросила: – Откуда селяне узнали, что она оборотень?

  – Не знаю, – слегка растерялся Влад. – Алента многим помогала. Не всем нравилось, что она ходила в замок, однако в целом относились терпимо. Адину тоже никто не трогал, она сильная, быстрая и может дать сдачи, парни её даже побаивались. По-моему, до исчезновения Аленты никто не подозревал, что они перевертыши, а после... словно плотину прорвало.

  Или кто-то что-то всё-таки видел, или некто специально настроил селян против молодой дикарки. И это каким-то образом связано с исчезновением травницы... Некстати старый вампир умер, он-то мог знать, что тогда произошло... Интересно, почему Адину приняли именно за волколака, а не дикарку, ведьму или вампиршу? Конечно, селяне в классификации не сильны и признаки, по которым они причисляют чем-то не угодившего им человека к "нежити", не выдерживают никакой критики. Однако если попытка сжечь Адину носила не стихийный характер, то кто науськал жителей Алоцвета? Ванний? Или кто-то, стоящий за ним? Как бы там ни было, без участия кого-то знающего и более опытного дело не обошлось.

  – – -

  Дождь закончился довольно быстро: побарабанил по крыше и карнизам замка, омыл деревья за крепостной стеной да вымочил каменный настил двора до темно-серого цвета. Из распахнутого настежь окна потянуло вожделенной свежестью, но насладиться ею девушки не успели. Мглистая пелена пошла клочьями, демонстрируя в увеличивающихся прорехах отрезы голубого неба, а там и вовсе рассеялась, оставив солнце вытапливать из земли влагу. Эслин пожалела, что сбежала из дома в спешке, не прихватив с собой купальник. Разумеется, можно поплавать и так, однако застенчивость Эли вряд ли выдержит испытание нудизмом.

  Судя по книгам, Эля любила сказки, мифологию и истории о большой и счастливой любви. Томики в потрепанных временем переплетах стопками лежали прямо на полу. Просмотрев названия на корешках, волшебница выбрала "Мифы и легенды Аиды" и уселась на подоконник. Эля забралась с ногами на постель и, смущаясь, достала из-под подушки сборник сказок.

  – Вот что я читаю. Как малое дитя, правда?

  – Почему же? – ободряюще улыбнулась Эслин. – Сказки вещь полезная, особенно если уметь читать между строк. Какая твоя любимая?

  – "Принцесса из пещеры".

  – Почитаешь вслух?

  Поначалу голос Эли срывался, запинаясь на каждом третьем слове, но затем окреп, зазвучал уверенней. Пока девушка читала, волшебница полистала мифологию. Богиня солнца или огня нигде не упоминалась, нашлись только огненные девы, объединенные красивым названием "пэри". Эслин глянула на год издания книги. Тысяча шестьдесят восьмой. Раритет.

  Зато огненная птица есть, даже с рисунком. Чисто фольклорный элемент, сгорает в собственном пламени и возрождается из него же. В сказках часто теряет перья где ни попадя и иногда превращается в девицу с ярко-рыжими волосами.

  ...– Как будто я делала это специально...

  – Ты сирена, не простая смертная девушка, и должна была задуматься о последствиях, когда Герхард только влюбился в тебя. Но ты позволила себе влюбиться в него несмотря на то, что знала о его предназначении. – В зрачках, сливающихся с темной радужкой, сверкнули золотые огоньки. – Чувства лорда были первым тревожным звоночком, первым предупреждением, что надо уйти, но ты их проигнорировала. Знать, чем всё может кончиться, и, тем не менее, делать равносильно делать специально. К тому же едва ли ты смогла бы долго притворяться обыкновенной волшебницей. – Гелла вздернула подбородок...

  Столько образов – дева, богиня, огненнокрылая птица, палач, заточивший её в саркофаг, – но сущность одна. И она идет по пятам, дышит в затылок, опаляет близким присутствием. Всё повторяется.

  Из чистого любопытства Эслин пробежалась взглядом по оглавлению. Сирены тоже есть. Сладкоголосые бессмертные существа, порождение четырех стихий, странствующие по мирам и временам. И забавная картинка прилагается – длинноволосая красотка в легком, развевающемся платьице и с бюстом пятого размера...

  Поморщившись, волшебница решительно закрыла книгу и левитировала томик обратно на стопку.

  За непринужденной болтовней о принцах, нарядах для принцесс и добрых феях (то есть вволю насплетничавшись о мужчинах, тряпках и местах, где оные можно приобрести) день и прошел. После бутербродов на обед, на ужин Эля предложила спуститься на кухню и попробовать приготовить что-то посущественнее.

  – А где вы продукты берете? – неожиданно спохватилась Эслин.

  – У Хэлла покупаем, – отозвалась Эля. – Собственно, больше никто нам в Алоцвете ничего не продаст. Раньше, когда здесь жил старый вампир, Хэлл доставлял ему еду прямо сюда, сам или служанку посылал. А сейчас Эдвин ходит. Господин говорит, что у него не так много денег, чтобы платить лишнюю монетку за доставку. Можно сказать, он нас кормит, поэтому Эдвин не возражает. В деревне на него тоже косо поглядывают, но не трогают. Почистишь картошку?

  – Да. – Волшебница взяла нож и пододвинула к себе корзину с искомыми клубнями. – Предполагается, что мужчина, особенно высокий и крепкий, может дать сдачи, а девушка нет, чем некоторые недобросовестные личности нагло пользуются.

  – Точно, – согласилась Эля, неровно нарезая копченую грудинку. – Нападают на тех, кто заведомо слабее, и отдают на растерзание... – Девушка умолкла и уткнулась взглядом в мясо.

  – Демону? – закончила Эслин. – Из троих пропавших едва ли хоть кто-то мог оказать сопротивление. Ты что-то видела?

  – Я? Я ничего не видела...

  – Ну, может, слышала или почуяла.

  Эля сглотнула и отложила нож.

  – Это вышло случайно... я гуляла... ночью, почуяла этот... энергетический всплеск и пошла посмотреть... – Голос дрожал, девушка удрученно покачала головой. – Не знаю, о чем я только думала? Там были они...

  – Демон?

  – Демоница... голос был женский... и она... она съела бедную Анду! – Эля резко повернулась и с отчаянием посмотрела на собеседницу. – Представляешь? Просто съела, как вот этот кусок грудинки! Как же я хотела отомстить за Анду... и не смогла. Я так боялась, что меня заметят и тоже съедят, что не выдержала и удрала. Просто сбежала...

  – Кто там был ещё? – осторожно спросила волшебница.

  – Арсений, сын старосты.

  – Вот так сюрприз. Не думала, что у него хватило мозгов для вызова демона. Или наоборот, не хватило, это как посмотреть. – И Григ вчера развил на удивление бурную деятельность... для себя старался или просьбу приятеля выполнял? Вряд ли Арсений стал бы марать свои изнеженные ручки.

  – Но зачем ему демон? У Арсения есть дом, деньги, невеста, обеспеченное будущее, по деревенским меркам он счастливчик и богач... – Эля вдруг задумалась. – Он был пропитан страхом, он боялся демоницы до дрожи в коленках. Как он сумел вызвать её, как решился на такое, если настолько боится?

  – Это могла быть и не его идея, – вздохнула Эслин. – Ты смогла бы опознать демоницу?

  – Наверное. По голосу и по запаху, – пожала плечами Эля. – Но лица я не видела. А голос неприятный такой, жесткий, властный и насмешливый.

  – Говоришь, Эдвин интересуется историей? У него есть что-нибудь по древнейшей?

  – Должно быть. Ты сходи, спроси. Его комната направо и прямо.

  Волшебница сунула недочищенную картофелину и нож Эле и вышла в коридор. Список. Кроме одного забракованного ею имени, Фелис вычеркнула ещё два. Из оставшейся пятерки Эслин в разное время сталкивалась с троими, все на редкость неприятные личности. Существом женского пола из них была только одна, демоница с трудновыговариваемым именем и весьма специфической внешностью, испытывавшая к людям сугубо гастрономический интерес. На Аиду она прорывалась аж дважды, во времена Анфира и в Век Перемен, воспользовавшись царившей тогда неразберихой. Второе женское имя из списка было Эслин незнакомо, но оставалось ещё и третье. Станис. И волшебница смутно подозревала, что оно не мужское.

  Нужная дверь отыскалась благодаря сочившемуся из-под неё свету. Девушка поправила блузку и подняла было руку для культурного стука, как из-за створки донеслось:

  – Что тебе нужно?

  Эслин открыла дверь, прошмыгнула в комнату. Набитые книгами стеллажи, письменный стол, два кожаных кресла. Когда-то здесь был кабинет, но теперь стандартную обстановку разбавляла кровать и темнеющий под ней сундук. Сам Эдвин сидел за столом, перебирая россыпь монет.

  – Занимаешься бухгалтерией? – Волшебница кивком головы указала на металлические кружочки.

  – Пытаюсь составить коллекцию. – Мужчина снял очки, внимательно посмотрел на гостью. – Тебе что-то надо?

  – Толковая книга по древнейшей истории Аиды.

  В голубых глазах мелькнуло удивление.

  – Книга по истории?

  – Да, книга. Да, по истории, – терпеливо повторила девушка. – Желательно состоящая не только из набора дат и событий.

  Оборотень встал, подошел к ближайшему к двери стеллажу.

  – Не думал, что тебе может быть интересен столь отдаленный период, – негромко заметил Эдвин, ведя пальцем по книжным корешкам.

  – Для меня он не такой уж и отдаленный.

  – Правда? Тебя трудно заподозрить в любви к чтению.

  Эслин присела на край стола, глянула на монеты. Да-а, говорить комплименты даме волколак явно не умел.

  – Ты нумизмат? – спросила волшебница.

  – Не совсем. От старого лорда осталось не много денег, некоторые монеты сейчас уже не в ходу и представляют интерес лишь для коллекционеров. Есть и редкие экземпляры. Лучше, если они будут лежать отдельно и в порядке, чем пылиться в общей куче. Возможно, кое-что со временем удастся продать.

  – И где здесь редкие экземпляры?

  – Самые редкие – эпохи Единого континента.

  Девушка скользнула взглядом по золотым и серебряным столбикам. Вот они, три монетки, наверное, из последних партий, отчеканенных в Анфире. Эслин взяла верхнюю, повертела в руке. Сердце глухо стукнуло в груди. А она была права: с его профиля только монеты чеканить... Гордый, властный, самоуверенный. Даже самая толковая книга по истории вряд ли сохранила образ Герхарда Бэйла до женитьбы на Брианне. Молодой амбициозный лорд, член верховной пятерки – вот, собственно, и всё описание.

  – Последний король Единого континента, – произнес оборотень.

  Волшебница подняла глаза на стоящего перед ней мужчину с книгой в руке.

  – Там было несколько стран. Самой крупной и процветающей являлся Анфир. – Эслин медленно положила монету обратно и встала. Бездушный профиль на кусочке холодного металла не мог передать тепла кожи, смешинок в карих глазах и нежного прикосновения губ. Человек остался где-то в далеком прошлом, куда она из чистого любопытства осмелилась сунуть нос.

  ...– Несмотря на подчищенную память, какая-то часть лорда по-прежнему любила и помнила тебя, хотя сам он вряд ли понимал природу смутной затаенной тоски, – задумчиво заметила Гелла и высвободила из складок плаща тонкую белую руку.

  Значит, он не забыл...

  Теплая ладонь легла на обнаженное плечо сирены. Веки отяжелели, мысли, и без того под действием заклятия не отличавшиеся четкостью, запутались окончательно, точно ворох ниток. Сирена не противилась. Позволила глазам закрыться, а сознанию погрузиться в темноту.

  – Приятных сновидений, Селин, – донесся откуда-то издалека шепот Геллы, и это было последнее, что услышала девушка...

  – Последний король правил железной рукой, – напомнил Эдвин. – Он жаждал объединить все страны в одну, не спрашивая их согласия. Кто-то покорился, кого-то принудили силой. Но королю этого показалось мало и он начал поглядывать на другие миры. Его не остановило ни отсутствие поддержки со стороны Эос, ни недовольство собственных подданных, ни даже чувства его юного сына к принцессе из мира, который он вознамерился завоевать первым. Король ради достижения своих целей не погнушался пойти на сделку с Нижним миром.

  – Ему нужна была армия, – проговорила девушка.

  Герхард привык рассчитывать на военную мощь бывшей родины и, вероятно, почувствовал себя преданным, когда Хрисанф отвернулся от него. Потом так же поступила Эос, и последний король остался один на один со своими планами. И тут подвернулся удобный случай, возможность получить желаемое... Была ли это идея Герхарда или некто подсказал ему, где и у кого можно найти "помощь"?

  – Скорее всего, – согласился оборотень и поднял увесистый том в чёрной обложке на уровень лица собеседницы. – Твоя книга.

  – Спасибо. Я верну.

  – Надеюсь.

  Волшебница взялась за корешок, коснулась пальцев мужчины. Шальная мысль... и всё-таки...

  Порывисто потянувшись к Эдвину, Эслин поцеловала его. Волколак застыл, то ли от удивления, то ли размышляя, что предпринять, то ли всё сразу. Бесподобное ощущение – будто целуешь мраморную статую... первые десять секунд. Затем "статуя" ожила, ответила, свободной рукой прижав девушку к себе. Волшебницу даже несколько изумил такой напор, оборотень казался ей более сдержанным, не страдающим излишней страстностью.

  Мужчина притиснул Эслин к столу и отпустил книгу. Оставшийся без основной поддержки фолиант мгновенно оттянул руку и выскользнул из пальцев девушки, с глухим стуком упав на пол. Эдвин вздрогнул, словно том ударился не об пол, а об его голову, и поспешно отпрянул. Растерянное, ошарашенное выражение лица волколака волшебнице не понравилось. Звучало оно примерно как "о боги, что я наделал?!" и за ним могли последовать либо неловкие извинения с попытками не встречаться взглядом, либо праведное возмущение пополам с обвинениями, либо убийственно ледяная вежливость, дополненная сарказмом. Выяснять, какую версию предпочтет оборотень, Эслин не хотелось и, угрём выскользнув из узкого закутка между столом и неподвижным мужчиной, девушка покинула комнату. Выскочила из замка, пересекла двор и углубилась в укутанный вечерними сумерками лес.

  Вот дура! Наверняка теперь Эдвин будет шарахаться от неё как юная благовоспитанная леди от портового грузчика. Действительно, не каждый день тебя домогается развратного вида ведьмочка... Конечно, оборотень мужчина симпатичный, он ей нравится, да и неизвестно, как долго тогда на берегу Витки волколак наблюдал за ней. Хотя многие мужики горазды тайком поглазеть на голую девушку, но далеко не все после этого начинают пылать низменными инстинктами по отношению к оной... А тут столь резкое и внезапное форсирование событий.

  С другой стороны, Эдвин не возражал, правда, это ещё ни о чем не говорит – может, у него давно подружки не было, воздержание замучило...

  Его выдал свист спущенной тетивы. Эслин метнулась к кустам, и серебряный росчерк стрелы прошел мимо. Девушка обернулась. Едва различимая в потемках фигура стояла посреди дороги и, даже не пытаясь скрыться, повторно целилась из лука в волшебницу. Эслин уклонилась и от второй стрелы, но когда подняла голову, лучника уже и след простыл.

  Что за...

  Сверху упало что-то тяжелое, накрыло, придавив к камням дороги. Пальцы запоздало вскинутых рук увязли в мелких ячейках. Сеть. Неужели опять? Хотя ловить волшебницу и тем более сирену сетью? Девушка сконцентрировалась на простеньком, но мощном телекинезе, однако вместо того, чтобы улететь в ближайшие заросли, сеть вздулась пузырем, словно парус на попутном ветру, мигнула красным и опала. Эслин попыталась вылезти по старинке, вручную, но откуда-то сбоку возникла вторая фигура, более высокая, массивная и без лука, и ударила волшебницу ногой в живот. Девушка скорчилась под сетью, силясь сделать полноценный вдох. Мать вашу, больно-то как...

  – Лежи смирно, ведьма. – В поле зрения нарисовался лучник. Мужской голос звучал глухо и грубо, лицо закрывала чёрная маска. – Правду говорят, даже в самой хорошей отаре найдется паршивая овца.

  Да, подготовились мальчики, знали, кого ловят (ну, почти)... только где они раздобыли блокирующую магию сеть и сведения, что объект охоты волшебница?

  – А паршивую овцу и прирезать не жалко, – закончил лучник.

  Вторая фигура извлекла из-за голенища сапога длинный нож и наклонилась к жертве. Как и у напарника, физиономию любителя бить лежачих скрывала маска, однако форма оной была другой, выпуклой. Эслин скривилась.

  – Тупые в Алоцвете парни, со второго раза тоже не понимают, – презрительно процедила она. – Не так ли, Григ?

  – Не слушай эту шалаву, – поспешил вмешаться лучник. – Кончай её да поживей – госпожа ждать не будет.

  Госпожа обрадуется... ещё бы, не часто жертвоприносят бессмертных сирен.

  Катесс схватил девушку за плечо, перевернул на спину, метя в сердце, а в следующее мгновение на его руке сомкнулись клыки. Григ взвыл дурным голосом, осел на дорогу. Нож выпал, катесс попытался пнуть волка, но зверь разжал челюсти и отскочил к волшебнице. Цапнул сеть, потянул на себя. Лучник, не мешкая, выстрелил.

  – Берегись! – взвизгнула Эслин.

  Волк отпустил сеть, метнулся в сторону, хотя и недостаточно проворно: стрела вонзилась в заднюю лапу. Зверь припал на раненую конечность, досадливо рыкнул.

  – Многовато с тобой возни, ведьма, – посетовал лучник и молниеносным движением вынул из колчана за спиной ещё одну стрелу, оттянул тетиву, целясь в девушку.

  Волшебница приподнялась, но привязанные по краю сети грузики не позволяли осуществить подъем с нужной скоростью.

  Стрела сорвалась в короткий полет и неожиданно замерла на середине пути. Оперение вспыхнуло язычком пламени, дрогнуло, и древко вместе с наконечником осыпалось на дорогу струйкой пепла. А затем появился свет.

  Он возник откуда-то сверху, по мере приближения становясь всё ярче и ярче, беспощадно озаряя трещины между камнями, замерших жертвоприносителей, раненого волка. Парни первыми задрали головы, глядя на источник, и тут же сощурились и отвернулись. Эслин услышала взмахи крыльев. Сердце, как когда-то в порту Анфира, почему-то тревожно ёкнуло и попыталось юркнуть в район желудка. Сеть вдруг ощутимо накалилась, обжигая открытые участки тела, и начала таять на глазах, превращаясь в пыль. Девушка торопливо стряхнула с себя остатки ловчего орудия, вскинула лицо и увидела Её.

  Внешне огненная птица походила на рисунок в Элиной мифологии: с длинным клювом, пламенным хохолком на изящной круглой головке, широким, переливающимся золотым хвостом, рыжим телом, размерами с павлина. Но книжное изображение не передавало затаившегося в чёрных угольках глаз ума, исходящего от птицы сияния, пульсирующего на кончиках перьев огня, отчего казалось, что легендарное создание окутывает красноватый ореол. Зависнув в полутора метрах над дорогой, птица покосилась на парней, выразительно щелкнула клювом. Жертвоприносители намек поняли и без лишних слов рванули по направлению к селу. Птица глянула на волшебницу, взмахнула сверкающими крыльями и взмыла ввысь, в мгновение ока обратившись в маленькую комету. Огненный хвост рассек темное небо и исчез. Вспугнутые было сумерки вернулись на дорогу. Эслин бросилась к волку, на ходу создала светлячка. И только сейчас заметила, что оборотень был значительно крупнее Эли в звериной ипостаси.

  – Эдвин? – удивленно и осторожно уточнила девушка.

  Волколак тяжело вздохнул и с тоской посмотрел на торчащую из лапы стрелу.

  Глава 9

  Поцелуй – довольно забавная штука. Он может решить кучу проблем и тут же наплодить массу новых.

  Найитта Кассандра

  – Не волнуйся, до свадьбы заживет.

  – Ты уверен?

  – Эля, мы быстро регенерируем. К утру останется только шрам.

  – Но ведь это наверняка очень больно!

  – Да, ощущение не из приятных.

  Эслин закончила перевязку и выпрямилась. Сбылась мечта последней пары дней – она увидела Эдвина без штанов. Кто ж только знал, что сие событие произойдет при таких обстоятельствах!

  Сама виновата. Не надо было лезть с поцелуями – раз. Не надо было сломя голову мчаться через лес вместо того, чтобы сразу телепортироваться – два. Не надо было церемониться с Ваннием, влепила бы заклинанием и точка – три. А так и сама чуть не последовала плохому примеру Анды, и Эдвина под удар подставила. Правда, его тоже никто не просил хватать искомую книгу и догонять внезапно сбежавшую ведьму...

  Эля заботливо накрыла брата тонким одеялом, подоткнула со всех сторон, поправила подушку под спиной.

  – Тебе что-нибудь принести?

  – Нет, спасибо, – тепло улыбнулся сестре мужчина.

  Пожалуй, теперь обойдутся и без неё. Стрелу она вытащила, рану перевязала, а исцеляющее заклинание оборотню вряд ли нужно.

  – Эслин, задержись, пожалуйста, – остановил её уже на пороге тихий голос волколака.

  – Ты можешь переночевать в замке, – предложила Эля. – Места много.

  – Ничего, я телепортируюсь, – покачала головой волшебница.

  – Эля, ты не могла бы нас оставить? Мне надо кое-что обсудить с Эслин перед её перемещением.

  – Да, конечно. Я... поищу господина... Борея. – Эля зарумянилась и, потупившись, вышла из комнаты.

  Волшебница закрыла дверь, вернулась к кровати Эдвина.

  – Я узнал напавших – это были Ванний и Григ, – заговорил мужчина. – Что им от тебя нужно?

  – Полагаю, они хотели меня принести в жертву демону, которого периодически вызывает Арсений.

  – Сеня, сын старосты?

  Эслин кивнула.

  – Григ уже пытался склонить меня к этому полезному мероприятию сначала добровольно, потом принудительно, а на третий вооружился и даже друга позвал.

  – Ванний называл тебя ведьмой...

  – Кто-то их просветил на мой счет. Блокирующая магию сеть – так они, видимо, и поймали первую жертву, наяду.

  – Ты чем-то себя выдала?

  Волшебница задумалась. Вроде нет. Давешняя подсечка не в счет, едва ли Григ мог по потемкам заметить движение рукой и уж тем более сообразить, что оно означало. Да и в Алоцвете она проводит мало времени, толком её видели лишь в первый день, а драка в таверне ещё не повод для обвинений в ведьмовстве.

  – Нет, – наконец ответила девушка.

  – Раз известно, кто занимается темным колдовством, вы... – оборотень помедлил, подбирая подходящее слово, – схватите его, то есть их и едите?

  Надеется поскорее избавиться от кое-кого?

  – Возможно, – не стала спорить Эслин.

  Откуда у доморощенных заклинателей сеть? Добыть её можно только у настоящего мага, причем у мага-отступника, потому что верный Кругу колдун не позволит использовать его творение в противоречащих этическим нормам целях. И должна быть книга, ведь не с потолка же Сеня взял ритуал и имя вызываемого демона. Положим, гримуар ещё мог каким-то образом попасть в руки приятелей, но сети-то на дороге не валяются!

  История дикарки Адины, рассказанная Фелис. Жила себе девушка, жила, а стоило матери исчезнуть, как вдруг селяне "распознали" в Адине оборотня. Явно не своей головой местные жители до сей светлой мысли дошли.

  – Ты когда-нибудь видела нечто подобное? – внезапно спросил Эдвин.

  – Прости?

  – Огненная птица, – пояснил мужчина. – Я думал, это миф.

  – Я тоже, – согласилась волшебница и, посчитав разговор законченным, направилась к двери.

  – Эслин.

  – Да? – Девушка обернулась. Неужели поднимет поцелуйную тему?

  – Книга. – Оборотень указал на лежащий на краю письменного стола том. – Ты забыла.

  – Благодарю. – Волшебница поскорее схватила книгу и выскочила в коридор.

  Труд по истории обнаружился вместе с одеждой в кустах неподалеку от места происшествия. Эслин машинально подобрала и принесла его обратно в замок. После вытаскивания стрелы и смены ипостаси волколак наотрез отказался телепортироваться, поэтому пришлось, зажав книгу под мышкой и поддерживая раненого, идти своим ходом.

  Из коридора девушка переместилась на задний дворик (если так можно назвать заросшее бурьяном пространство между домом и оградой, посреди которого торчал фургон) ведьминой избушки. Свет в окнах не горел, но это ещё ни о чем не говорило: Вэлкан вполне мог опять поджидать её, сидя в темноте.

  – А-а, блудная дочь вернулась, – раздался из глубины фургона голос Скара. – Не знал, что ты умеешь так телепортироваться.

  – Ты ещё многого обо мне не знаешь, – откликнулась волшебница. – Здесь было всё в порядке?

  – В относительном. Утром приходила молодая дикарка, сказала, что предыдущей ночью кто-то снова вызывал демона. Уж не по твою ли душу?

  – По мою. Можешь спрятать её пока? – Эслин протянула мужчине том.

  – Что это? – Скар высунулся из фургона. – Книга?

  – По истории. Утром заберу. – Девушка двинулась к крыльцу.

  Лезть в окно спальни чревато – Фелис каждый вечер добросовестно устанавливала на проем защитное заклинание и испытывать его на себе не хотелось. Можно разрушить, однако тогда-то проскочить незаметно точно не получится, всплеск магии над ухом разбудит не только дикарку, но и Вэл. Проще решить вопрос сразу...

  Как и сутки назад, Вэлкан сидел за столом в темноте. Вспыхнула одинокая свеча, озаряя единственный белеющий на столешнице лист. Ровные строчки, чёрный грифель рядом. На вошедшую волшебницу маг не смотрел, изучая трепещущее на фитильке пламя.

  – Замечание пойдет в твоё досье, – ровным тоном сообщил мужчина. – Наличие некрасивого пятна на репутации несколько осложнит тебе жизнь и дальнейшее трудоустройство по специальности, но ничего не поделаешь. Ты должна научиться отвечать за свои поступки.

  – Как отвечаете вы? – невинно уточнила Эслин.

  – Я всегда отвечал и отвечаю за свои поступки.

  – Даже за шалости с ассистенткой?

  Вэлкан бросил на девушку быстрый, настороженный взгляд.

  – При чем тут шалости?

  Лукаво улыбнувшись, волшебница извлекла из сумочки письмо, развернула.

  – "Душа моя! Тебя нет всего несколько дней, а я уже скучаю", – с нарочитым придыханием зачитала она.

  – Значит, ты ещё и воровка, – медленно проговорил маг.

  – Все мы неидеальны. – Эслин сложила письмо и небрежно швырнула его поверх замечания. – Поэтому давайте пойдем друг другу навстречу: вы подчистите пятно на моей многострадальной репутации и проявите терпение по отношению к тому, когда и куда я ухожу и где, с кем и сколько я провожу времени, а я не стану просвещать вашу жену и общественность, где и с кем проводите время вы.

  Мужчина напряженно уставился на бумажный компромат, затем коснулся квадратика одним пальцем.

  – Это копия. Где оригинал?

  – В надежном месте. – Конечно, Эля удивилась, когда волшебница попросила принести листик-другой чистой бумаги, но послушно сбегала к брату за требуемым и заворожено понаблюдала, как Эслин снимает копию заклинанием. – Мы поняли друг друга?

  С минуту Вэлкан молчал. Наконец вытянул из-под письма замечание и поднес к свече. Пламя жадно вцепилось в бумагу, в считанные секунды поглотив аккуратные строчки.

  – Поняли, – глухо пробормотал маг.

  – Отлично. Доброй ночи, – издевательски пожелала девушка и ушла в спальню.

  Волшебница знала, что едва за ней закроется дверь, как мужчина сожжет и копию письма и постарается сделать всё, чтобы убрать зарвавшуюся практикантку подальше от своего ближайшего окружения. Возможно даже, он успеет выяснить, что никакая она не практикантка и вообще никогда не ходила в школу, ни в магическую, ни в обычную. Только для неё это уже не будет иметь значения.