Текст книги "Мой Неидеальный прынц (СИ)"

Автор книги: Наталья Тудаль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 8

Теперь война была объявлена официально. И я знала, что следующая ее атака будет куда более изощренной. Мне нужно было готовиться. И первым делом – перестать быть узницей.

В тот же вечер, когда Крыска принесла ужин и мое «лекарство» – мутную настойку, от которой клонило в сон, – я сделала вид, что выпила, и снова завела разговор о своем «бедном положении».

– Криска, – жалобно произнесла я. – Мне так душно здесь. И страшно одной. Все эти черные стены… Они же вредны для малыша! Он будет видеть одни кошмары! Неужели у льера Райана нет сада? Хоть крошечного? Хоть на пять минут вывести меня погулять? Под твоим присмотром, конечно!

Я видела, как она колеблется. Идея о вреде «для малыша» снова сработала.

– Льера Брошка не приказывала… – начала она.

– А ты спроси! – настаивала я. – Скажи, что я чуть не плачу от тоски. Она же хочет здорового внука? Значит, должна хоть немного идти мне навстречу!

На следующий день, после утреннего визита свекрови, Крыска вернулась с кислым выражением лица.

– Льера Брошка разрешила. Полчаса. Только в маленький внутренний сад. И только со мной.

Победа. Маленькая, но победа.

Впервые за долгое время я вышла за пределы своей комнаты без цели шпионить. Серый свет дня, пусть и зимнего, ударил по глазам. Воздух, холодный и свежий, пах снегом и хвоей. Маленький внутренний дворик, окруженный высокими стенами замка, был пустынен. Посредине росла одинокая ель, припорошенная инеем.

Я сделала глубокий вдох, чувствуя, как легкие наполняются свободой. Я подошла к дереву, оперлась о его грубую кору и закрыла глаза.

И тут услышала голоса. Мужские. Они доносились из открытого окна этажом выше.

– …ничего не понимаю, Брошка совсем с ума сошла, опекая эту… эту мышь! – это был голос моего «супруга». – Говорит, ради ребенка. Как будто я не могу еще десяток наделать с кем захочу!

Мое сердце упало и тут же застучало от ярости. Мышь. Десяток.

– Ну, Райан, она все-таки твоя законная жена, – это был голос Дороша. – И наследник нужен законный.

– Наследника она, скорее всего, и не родит. Слишком худая и слабая. Посмотри на нее! На Лизу хоть посмотреть приятно.

– С Лизой нужно быть осторожнее, – предупредил Дорош. – Она слишком многого хочет.

– А я слишком много могу себе позволить, – надменно ответил Райан. – Пусть знает свое место.

– Ладно, не маленький, сам разбирайся. Надеюсь, пока я объеду границы, ты не наломаешь дров…

Я стояла, вжавшись в дерево, не в силах пошевелиться. Каждая фраза была ударом хлыста. Я мышь. Слабая. Неприятная. Неспособная родить наследника.

И в тот самый момент, когда я готова была либо разрыдаться, либо взять штурмом его покои с криком «Да кто ты такой вообще?!», из-за угла появилась она. Льера Брошка. Она шла ко мне, ее лицо было странно задумчивым.

Увидев меня у дерева, она нахмурилась.

– Что это ты тут замерзла? Хочешь простудиться?

И тут со мной случилось то, чего я сама от себя не ожидала. Вместо того чтобы огрызнуться или промолчать, я подняла на нее глаза. И просто сказала тихо, без упрека, с какой-то бесконечной усталостью, которую я сама почувствовала в эту секунду:

– Он назвал меня мышью, матушка. Сказал, что я слишком худая и слабая, чтобы родить его наследника.

Я даже не планировала этого говорить. Это вырвалось само. Возможно, сработал инстинкт – найти самую сильную союзницу в стане врага.

Льера Брошка замерла. Ее глаза сузились. Она посмотрела наверх, на то самое окно, откуда доносились голоса, потом снова на меня. В ее взгляде было нечто новое. Не снисхождение к «инкубатору», а что-то похожее на понимание. На память. Может быть, она вспомнила, как сама когда-то была на моем месте.

Она тяжело вздохнула.

– Мужчины, что с них взять, – произнесла она неожиданно резко. – Не обращай внимания. Иди в комнату, простудишься.

Она развернулась и ушла, ее плечи были напряжены.

Я осталась стоять, совершенно ошеломленная. Это было не одобрение. Это было не сочувствие. Это было что-то другое. Почти военное перемирие на почве общего раздражения к ее сыну.

Возвращаясь в свою комнату под конвоем Крыски, я поняла главное. Льера Брошка не любила меня. Она презирала. Но она фанатично желала одного – законного внука, наследника рода фон Тайлоров. И пока я была для нее инструментом для достижения этой цели, я могла манипулировать ее интересами.

А ее сын… ее сын только что совершил огромную ошибку. Он публично унизил не просто меня. Он унизил будущую мать своего ребенка. И его собственная мать это услышала.

Война только началась. Но первый маленький шаг к осаде неприступной крепости под названием «льер Итан Райан фон Тайлор» был сделан.

И сделан он был не с помощью криков и упреков, а с помощью одной-единственной фразы, полной горькой правды.

Теперь нужно было готовиться к следующему шагу. Выходу в свет.

Глава 9

С тех пор как я стала «читать», моя комната перестала быть склепом. Она превратилась в командный центр, библиотеку и академию военных искусств, где я была и генералом, и единственным курсантом. «Herbarium Magnum» и «Путь благородной льеры» были проглочены за пару дней. Я выпытала у Крыски (теперь уже более сговорчивой, ибо свекровь велела исполнять мои «капризы» ради «внука») еще несколько книг – по истории Веронии, генеалогии знатных родов и, самое главное, по светским манерам.

Я училась. Впитывала все, как губка, у которой внезапно открылось второе дыхание. Уж кто, как не учительница начальных классов, способен усвоить большой пласт информации за несколько дней, особенно если на кону стоит элементарное выживание и желание насолить высокомерному мужу? Я узнала, как правильно держать вилку на званом ужине (их здесь было три вида, черт побери), как делать реверанс в зависимости от статуса собеседника (чем выше статус, тем медленнее приседать, чтобы усполиться насладиться своим унижением), как вести легкие, ни к чему не обязывающие беседы о погоде (скучно) и охоте (кроваво) и как одним взглядом дать понять наглецу, что он – никто и звать его никак.

Но теория без практики – ничто. А моя практика ограничивалась отработкой реверансов перед запыленным зеркалом в ванной, во время которых Хрюша, приняв мои телодвижения за новый вид игры, радостно тыкался пятачком мне в коленки. Мне нужен был выход. Настоящий. С живыми людьми, на которых можно опробовать приобретенные знания, как на тренировочных манекенах.

Повод нашелся сам собой. Крум Жерон, регулярно навещавший меня, как-то обмолвился, что в замке готовится небольшой прием. «Небольшой» по меркам Тайлорхолда означал человек пятьдесят – самые близкие соратники льера Райана и окрестная знать, жаждущая лизать фамильные сапоги.

– Льера Брошка считает, что вам не стоит появляться… в вашем положении, – осторожно сказал он, поправляя очки. – Суета и волнения…

– А я считаю, что будущей матери наследника нельзя выглядеть затворницей, – парировала я, с упоением листая книгу по этикету. – Это вызовет ненужные пересуды. Все должны видеть, что со мной и с ребенком все в порядке. Это вопрос репутации рода фон Тайлоров. И кроме того, – добавила я с наигранной слабостью, прикладывая руку к виску, – доктор рекомендует умеренную социальную активность для поднятия духа.

Я уже поняла, что любое мое желание нужно облекать в формулу «ради ребенка» или «ради репутации семьи». Это был магический ключ, отпирающий даже самые заржавевшие замки сопротивления свекрови.

На этот раз ключ провернулся не сразу. Льера Брошка явилась ко мне лично, чтобы преподать очередной урок жизни.

– Ты с ума сошла? – начала она без предисловий, с порога окидывая меня критическим взглядом. – Ты опозоришь нас всех! Твое место сейчас здесь, в четырех стенах, а не в толпе пьяных солдат и сплетниц! Ты не умеешь себя вести! Ты…

– Милая матушка, – перебила я ее сладчайшим голосом, который сама у себя ненавидела. – А кто научит меня себя вести, если не вы? Ваши наставления бесценны. Я буду вашей тенью. Вашим самым прилежным учеником. Представьте, как все удивятся, увидев вашу воспитанную и уверенную в себе невестку. Это будет ваш триумф.

Она замолчала, пораженная такой наглостью. Ее глаза сузились.

– Ты думаешь, лестью ты меня купишь?

– О нет, – я сделала глаза как у Степашки из «Спокойной ночи малыши», когда он выпрашивает яблоко. – Я думаю, что только ваш железный характер и безупречный вкус могут спасти меня от неминуемого провала. Без вас я ни на что не годна.

Она фыркнула, но я увидела, как в ее глазах загорелся азарт. Бросить вызов обществу и на глазах у всех превратить гадкого утенка в лебедя – это был вызов, достойный ее амбиций.

– Ладно, – сдалась она. – Но одно неверное движение, одно неверное слово – и я лично вытащу тебя за ухо из зала. Понятно?

План был принят. Началась спешная подготовка. Льера Брошка прислала портниху, мадам Флору – немолодую, строгую женщину, с лицом, не выражавшим никаких эмоций, кроме хронического неодобрения.

– Никаких розовых рюшей и бантов! – заявила я, едва она переступила порог. – Я не торт на детском празднике. Мне нужно платье, в котором я буду выглядеть… как крепость. Неприступной, холодной и элегантной. Цвета зимнего неба перед бурей. Темно-синее.

Мадам Флора медленно обвела меня взглядом, будто оценивая кусок мяса на рынке.

– С учетом вашего… интересного положения, – произнесла она, и мне показалось, что я услышала в ее голосе тень уважения, – можно сделать свободный крой с высокой талией. Из бархата. Отделку – серебряным шнуром. Чтобы подчеркнуть статус, а не… объемы.

Она оказалась гением. Через три дня я стояла перед зеркалом и не узнавала себя. Платье из темно-синего бархата идеально сидело, скрывая отсутствие живота и подчеркивая плечи и стан. Серебряная вышивка на вороте и манжетах мерцала при каждом движении, словно отблеск луны на ледяной глади. Я распустила волосы, и Крыска (скрепя сердце, но под бдительным оком свекрови) заплела в них тонкую серебряную нить.

Льера Брошка, наблюдая за финальными приготовлениями, изрекла:

– Сойдет. Хоть не похожа на придорожную потаскуху. Запомни, улыбайся редко. Смотри прямо. И не смей жестикулировать, как та падчерица на базаре.

Вечером, когда из-за дверей большого зала уже доносились звуки музыки и гул голосов, я сделала глубокий вдох. Мой выход на сцену. Льера Брошка, облаченная в траурное черное с лиловым (намек на королевские крови рода), подала мне руку. Ее опора была твердой и неоспоримой.

– Ну, поехали, неудачница, – бросила она наморщившись. – И помни, я за тобой слежу.

Мы вошли. Зал был полон. Военные в потертых дублетах, дамы в кричащих платьях, пахло жареным мясом, дорогими духами и пошлостью. И в центре этого ада, окруженный свитой, был он. Мой законный супруг. Итан Райан фон Тайлор. Он орал что-то, размахивая кубком, и его хриплый смех резал слух. Рыжая Лизавета висела на его плече, как бледно-рыжая моль на дубовой балке.

Я прошла вдоль стены, следуя за свекровью, как за бронированным щитом. Мы пристроились в стороне, но мое новое платье и ледяное спокойствие делали свое дело. На меня начали поглядывать. Шепоток прошел по залу: «Это кто? Новая фаворитка? Откуда?»

И вот его взгляд, скользя по залу в поисках новой жертвы для своих шуток, наткнулся на меня. Он замер. Его бровь поползла вверх. В его глазах вспыхнул неприкрытый мужской интерес к незнакомой, но явно знатной особе. Он меня не узнал. Совсем.

По моей спине пробежали мурашки. Ярость и торжество смешались в один коктейль, который хлестал в голову круче местного вина.

Он что-то бросил своей компании и направился к нам. Лизавета, оставленная в стороне, метнула в мой сторону взгляд, от которого мог бы закипеть лед.

– Матушка, – он кивнул льере Брошке, но его глаза были прикованы ко мне. – Не представляете мне вашу очаровательную спутницу?

Льера Брошка издала звук, похожий на шипение раздраженной кошки.

– Удивись сам, сынок. Твоя зрение всегда было твоей слабой стороной.

Итан нахмурился, вглядываясь в меня. И вдруг его лицо вытянулось. Он узнал. В его глазах мелькнуло недоумение, затем – гнев, и наконец – то самое, пойманное мною на крючок, дикое любопытство.

– Не может быть… Мэриэм? – произнес он с таким видом, будто увидел, как его любимый конь заговорил стихами.

Я медленно повернула к нему голову, позволив губам тронуться едва заметной улыбкой.

– Дорогой, я так изменилась?

– До неузнаваемости, – выдохнул он.

– Отлично. Теперь можете встать в очередь за своим же вниманием. А то ваша… моль, – я кивнула в сторону Лизаветы, – того и гляди, истлеет от нетерпения.

Льера Брошка издала другой звук – нечто среднее между кашлем и сдавленным смехом. Итан покраснел. Не от смущения, а от бешенства. Но его глаза горели азартом.

– Новое платье и острый язык… Интересное сочетание, – проворчал он, подходя ближе. – Кто надоумил?

– Опыт, дорогой муж. И хорошие книги. Оказывается, в них можно найти много полезного. Например, как вести себя с мужем, который путает брачные узы с охотой на дичь.

Он фыркнул, но отступать не собирался. Эта новая версия жены явно заинтриговала его больше, чем старая.

– Может, тогда прочтешь мне лекцию прямо здесь? – предложил он с вызовом. – Боюсь, уровень сложности материала не соответствует обстановке, – парировала я, окидывая взглядом шумный зал. – Для начала рекомендую «Букварь для нерадивых супругов». Он с картинками.

В этот момент к нам подкатила Лизавета, пылая от ревности. – Райан, милый, тебя ждут! Тост в твою честь! Он нехотя оторвался от меня. – Это не конец разговора, – бросил он мне через плечо. – Это даже не начало, – легко ответила я. – Это аннотация.

Когда они отошли, льера Брошка тяжело вздохнула. – Ну, ты и вставила ему нож в ребра. При всех. Я почти горжусь. Почти. – Спасибо, матушка. А теперь, по-моему, мне пора прилечь. Переутомилась от светской беседы.

Я удалилась под восхищенные и шокированные взгляды гостей. Война была далека от завершения, но первая битва осталась за мной. И мой самый грозный союзник, льера Брошка, фыркая, шла рядом, на ходу поправляя мою осанку. Победа пахла не только лаврами, но и ее дорогими духами с примесью сарказма. И это был прекрасный запах.

Глава 10

Эффект от моего появления на приеме был сродни эффекту от разорвавшейся бомбы, замаскированной под бархатную подушечку с булавками. По замку поползли шепотки. «Вы видели льеру Мэриэм?», «С ней что-то случилось?», «Говорят, она ударилась головой и… поумнела?». Моя любимая версия была последняя. Да, дорогие мои, ударилась. Об ваше скудоумие и чванство. Помогло.

Льера Брошка после того вечера стала относиться ко мне с новым, настороженным любопытством. Она по-прежнему не пускала меня дальше внутреннего сада, но теперь ее взгляд, устремленный на меня, выражал не просто презрение, а сложную смесь надежды («а вдруг и правда родит наследника?») и опасения («а вдруг она станет слишком умной для ее же блага?»).

Крыска, она же Криска, окончательно запуталась. С одной стороны, я была все той же нелюбимой хозяйкой, с другой – я могла одним взглядом заставить ее попятиться, а фразой «матушка будет недовольна» добиться почти мгновенного исполнения желаний. Она металась между страхом передо мной и страхом перед льерой Брошкой, и это зрелище было бесконечно умилительным.

Но главным сюрпризом стал мой ненаглядный супруг.

Он не подходил ко мне больше. Не пытался возобновить «познавательный разговор». Но я чувствовала его взгляд. На обедах, которые я теперь иногда позволяла себе посещать (строго под присмотром свекрови и в самом конце стола), он мог сидеть, беседуя с Дорошем, и его синие глаза, холодные и оценивающие, периодически останавливались на мне. Это был не взгляд мужа. Это был взгляд стратега, изучающего новую, неожиданную фигуру на своей шахматной доске. И эта фигура вдруг начала ходить не по тем правилам.

Меня это забавляло. Я наслаждалась его замешательством. Но мне было мало обороны. Пора было переходить в контратаку. И мое оружие было простым и гениальным – я делала вид, что его не существует.

Да-да. Льера Мэриэм фон Тайлор, законная супруга могущественного льера, его больше не замечала. Когда он входил в комнату, я продолжала читать, не поднимая глаз. Когда он обращался к матери с каким-то вопросом, я могла спокойно взять виноградинку с тарелки, демонстративно не обращая на его голос никакого внимания. Я была вежлива, холодна и абсолютно непроницаема. Для него я стала тихим, бархатным вакуумом.

И это его бесило. Я видела, как он сжимает кулаки, когда я, ответив на реплику Дороша легкой улыбкой, тут же отводила глаза от его лица, словно он был пустым местом. Его привыкшее к всеобщему вниманию эго было уязвлено в самое сердце.

Однажды я сидела в той самой беседке в внутреннем саду, куда мне разрешили выходить, и дочитывала трактат о истории торговых путей Веронии. Это было невероятно скучно, но знание – сила. Вдруг я услышала знакомые тяжелые шаги. Он. Я сделала вид, что не слышу, и перелистнула страницу с таким видом, будто на ней было написано самое захватывающее продолжение любовного романа.

– Над чем ломаешь голову? Искусство вышивания крестиком? – раздался у меня над ухом его колкий, пренебрежительный тон.

Я медленно, очень медленно подняла на него глаза, сделав легкое удивленное лицо, будто только что заметила его присутствие. – Льер. Добрый день. Нет, – я вернула взгляд к книге. – Изучаю динамику цен на шелк за последние пятьдесят лет. Увлекательнейшее чтиво. Оказывается, тутовых деревьев в восточных провинциях может всерьез повлиять на бюджет целого королевства. Вы ведь, как военачальник, должны понимать, что войны выигрываются не только мечами, но и золотом, верно?

Я произнесла это самым легкомысленным тоном, как будто обсуждала погоду. Он замер с открытым ртом. Ждал ли он истерики? Упреков? Слез? А получил лекцию по экономике.

– Ты… Ты это серьезно? – недоверчиво спросил он.

– А что? – я снова посмотрела на него с притворной невинностью. – Разве это не важно? Я просто пытаюсь понять, как устроен мир, в котором мне предстоит растить вашего сына. Чтобы потом, когда он спросит, откуда берутся деньги на новые доспехи, я могла ему не просто ответить, а объяснить.

Я снова ударила в его больную тему. В наследника. Я видела, как он проглотил воздух. Он был сражен. Не моей красотой, не умом, а моей абсолютной, ледяной, неуязвимой рациональностью. Он мог справиться с истерикой. С этим – нет.

– Ты стала… странной, – выдавил он наконец.

– Спасибо, – я улыбнулась ему самой светской, самой безразличной улыбкой из арсенала «Пути благородной льеры». – Я стараюсь. Теперь, если вы извините, я должна закончить. Матушка велела не переутомляться.

Я снова опустила глаза к книге, демонстративно закончив разговор. Он постоял еще несколько секунд, явно желая что-то сказать, но так и не найдя слов, развернулся и ушел. Его плечи были напряжены.

Я выдержала паузу, досчитала до десяти, а потом позволила себе улыбнуться во весь рот. О, это было слаще любого десерта! Я только что отчитала самого льера фон Тайлора и выиграла этот раунд, даже не повысив голоса.

Но моя радость была недолгой. Из-за угла, из-за густых кустов, вышла Лизка. Она слышала все. Ее лицо было бледным от злости, а зеленые глаза метали молнии.

– Ну и представление, – прошипела она. – Напускная ученость для привлечения внимания. Думаешь, это сработает?

Я не стала вставать. Закрыла книгу, положила ее на колени и посмотрела на нее с ленивым интересом, как смотрят на надоедливую муху.

– А, Льера Лизавета. А вы что тут подслушиваете? Не по статусу вам, кажется. Или у вас новая должность – садовый шпион?

– Ты смеешься? – она шагнула ко мне, сжимая свой веер так, что тот трещал по швам. – Ты, жалкая выскочка, которая обязана своим положением лишь удачному стечению обстоятельств!

– Обстоятельств, которые вас сюда, в этот замок, на постоянное место жительства, так и не привели, – парировала я спокойно. – Скажите, а долго вы уже «гостите» у фон Тайлоров? Месяц? Два? Полгода? Не находите, что пора бы уже и честь знать? Или вы надеетесь, что ваше рыжее месиво на голове сработает лучше, чем знание о «неурожае шелкопряда»?

Она аж подпрыгнула от ярости.

– Он смеялся над тобой! Над твоей жалкой попыткой казаться умной!

– Возможно, – пожала я плечами. – Но он со мной разговаривал. А с вами? Он с вами сегодня хоть слово промолвил? Или вы все еще топите свое горе в вине и в надеждах, что я «внезапно» умру, как предыдущая?

Ее глаза округлились от страха. Я задела больное. Она отшатнулась, словно я плюнула в нее ядом.

– Я не знаю, о чем ты… – прошептала она.

– О, я уверена, что не знаете, – я медленно поднялась с скамейки. Я была выше ее. Немного, но выше. И мое новое платье, и моя прямая спина делали меня визуально более значительной. – И знаете что? Мне все равно. Играйте в свои игры. Стройте козни. Продолжайте висеть у него на плече. Я не собираюсь с вами бороться.

Я сделала паузу, глядя на ее растерянное лицо.

– Бороться можно за что-то ценное. Вы – не ценность. Вы – развлечение. Мимолетное. А я – его законная жена. И мать его будущего наследника. Мы находимся в разных весовых категориях, милая. Так что не утруждайте себя. Вы мне не интересны.

Я повернулась и пошла к выходу из сада, оставив ее стоять одну, белую от бессильной ярости. Мои колени снова дрожали, но на этот раз не от страха, а от торжества. Я никогда в жизни ни с кем так не разговаривала! Это было… опьяняюще.

Война продолжалась. Но я только что нанесла два точных удара: по самолюбию мужа и по уверенности его любовницы. Я была уже не мышью. Я была дикобразом в бархатном платье, и мои иглы были отточены сарказмом и холодным расчетом.

Оставался только один вопрос: как долго я смогу поддерживать этот блеф? И что будет, когда они поймут, что за бархатом скрывается не тихая ученая дама, а отчаянная, колкая и абсолютно неидеальная женщина из другого мира, которая просто хочет вернуться домой?

Но об этом я думать не хотела. Сегодня я праздновала маленькую победу. А пахла она не порохом, а дорогим мылом и запахом старой книги.