Текст книги "Дом для Странника (СИ)"
Автор книги: Наталья Прутова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 54 страниц)
– Насколько драгоценный, дорогой? – Граф передернулся от столь неприкрытой вульгарности.
– Это же сюрприз, любимая. Завтра вечером все узнаешь. А теперь будь хорошей девочкой и дай мне поработать. – Ответил он, улыбаясь во все 32 зуба, и она выпорхнула из его покоев.
Как только графиня исчезла за дверью, в комнату вошел живописно забинтованный Гримо. Рассмотрев его как следует, граф не удержался и расхохотался от всей души.
– Кто тебя так забинтовал?
– Князь. Я попросил сделать так, чтобы девушки считали меня героем на пару дней.
– Он молодец! Я бы так не смог. Оставить все стратегически важные места доступными для поцелуев не каждый лекарь сможет!
– Зато работает! – Слегка покраснел Гримо. Граф улыбнулся.
– Я даже не сомневаюсь. Что ты мне можешь рассказать про дуэль?
– Да, в общем, толком ничего. Я очнулся вчера днем на кровати в замке Миледи. Князь сказал, что всего нападавших было 14 человек плюс барон и секундант. Вы уложили троих, я одного. Остальные на Князе. Вот и все. Официальная версия– разбойники, но он считает, что этих людей наняли, чтобы убить или вас, или его.
– Я тоже так считаю. Только бы вот понять кого? Тем не менее, мне не нравится то, что Князь отменил все наши договоренности на следующую неделю. Мало того, запретил выпускать меня из замка, наглец! Нашел комнатную собачку! Завтра с утра поедешь к нему и все узнаешь, понятно? Если что, спроси Франсуа, он по любому все знает, только с ним осторожнее будь.
– Я все понял, милорд. Вернусь завтра вечером и все расскажу. А чем вы будете заниматься?
– Как оказалось, моя физическая подготовка равна нулю. Хорошо, что ты вовремя вырубился и не был свидетелем моего позора! Всего трое из 14! И если бы не Макс, то твоя и моя смерть была бы отличным итогом. Если бы я не был так плох…Не важно. Займусь физическими упражнениями. Если ты напомнишь, как я тренировался раньше, я буду тебе очень благодарен.
– Конечно, Ваше Сиятельство.
Граф сел за стол и начал записывать за все больше входящим в раж слугой. Через двадцать минут он отпустил Гримо и перечитал написанное. «Странно, что после всех этих упражнений, я не умел летать!» подумал он и усмехнулся. У него есть целых два часа до ужина. Почему бы не потратить их с толком? И он отправился в тренировочный зал.
…
Атос с трудом поднимался по лестнице в свои покои, чтобы переодеться к ужину. Сегодня должен вернуться от князя Гримо с последними новостями. Похоже, с физическими упражнениями граф явно переборщил, но останавливаться не было сил. Ненависть к собственной беспомощности и задетая гордость требовали реванша. Хорошо хоть, травмы на нем заживали практически моментально, иначе он был бы полностью покрыт синяками и царапинами, а правая нога и три пальца сломаны. Его тело раскалывалось на части, а скелет и мышцы как будто бы возвращались на давно забытые места. Казалось, что даже челюсти и волосы на голове стонут от нестерпимой пытки. Что-то, окружавшее его тело долгое время, постепенно рассыпалось, снова делая его самим собой. Боль только усиливала желание стать лучше, сильнее, выносливее. Макс всегда прикрывал ему спину, а граф был ведущим, а не наоборот. Он сделает все, чтобы так оно и было снова.
Дотащившись до покоев, граф открыл дверь и нос к носу столкнулся с угрюмым Гримо.
– Что случилось? С Максом все в порядке?
– Как вам сказать. И да, и нет. Он провел небольшое расследование. Как мы и думали, это было покушение и мишенью были вы. Барон по уши завяз в долгах и ему предложили крупную сумму денег, чтобы он вызвал вас на дуэль под благовидным предлогом и убил. Они знали, что обычно вы сами улаживаете такого рода истории. Я испортил им весь план, когда отдал записку не вам, а Князю.
– Почему ты отдал записку ему? – Атос устало опустился в кресло. Гримо виновато взмахнул рукой.
– Вы были не готовы, а я должен вас защищать. Князь бы с меня шкуру спустил, если бы с вас упал хоть один волос. – Слуга услышал, как заскрипел зубами граф, и съежился.
– Понятно. Дальше?
– Дальше вы все равно ввязались в эту дуэль. Барон нанял остальных, из них пятеро были с огнестрельным оружием. Нас спасло чудо, ведь в тумане их совсем не было видно, а мы были на более-менее просматриваемом месте.
– Наше чудо это Макс. Убедившись, что я на ногах, он исчез и убил их раньше, чем они смогли снова спустить курок. Он спасал наши жизни, пока мы с тобой истекали кровью как два идиота. – Гримо вскинул голову.
– Мы?
Граф отмахнулся от него и спросил: – А как у князя настроение? Я беспокоюсь за него.
– И правильно делаете. Когда я уезжал, он, похоже, собирался напиться в хлам. Князь был зол и как будто чувствовал себя в чем-то виноватым. – Гримо увидел, что граф задумчиво потер свою шею. – Что случилось?
– Как тебе сказать. Последнее, что я помню: я держу тряпку, зажимая рану на твоей голове, и пытаюсь поднять правую руку, чтобы заткнуть фонтан из моей шеи. – Атос задумчиво потер переносицу.
Гримо в немом изумлении смотрел на него. «Он дважды спас мою жизнь! И даже не понимает этого! Понятно, почему Князь так зол. Графу нельзя было двигаться, но он пошел спасать меня. И, похоже, почти умер. А я-то думаю, чего на меня так Призрак орал: „Мол, всякие благородные идиоты умирают, спасая слуг, а им расхлебывай“».
– Слушай меня внимательно, Гримо. Езжай к Князю и не отходи от него ни на шаг. Не оставляй его одного. Сегодня четверг. Думаю, суток ему хватит, чтобы переварить свое ложное чувство вины. А я должен как можно быстрее восстановить форму, чтобы не допустить повторения. Князь ведь не нашел организаторов?
– Нет, и это тоже его не радует.
– Выезжай прямо сейчас. Если не вернешься завтра к вечеру, я приеду к нему сам. И соревнование состоится через два дня. В субботу в 12 часов.
Гримо молча кивнул и вышел из покоев.
…
Атос сидел в кресле и ждал жену. Она обещала прийти сразу после ужина. Граф открыл футляр и посмотрел на ожерелье из рубинов, которое по его заказу привезли из Парижа от лучшего ювелира. «Драгоценный сюрприз». Неплохо, хотя еще неделю назад граф считал бы его образцом изысканности. Похоже, он стал слишком требовательным. Сколько драгоценностей подобных этому подарено им своей жене? Он вспомнил, как в ночь после свадьбы отдал ей мамино кольцо: сапфир в оправе из алмазов. В ту ночь он был уверен, что поступает правильно, передавая его своей жене.
Если смотреть те приходные книги, что были у него, граф давно был не в состоянии дарить что-либо подобное. Но, тем не менее, его секретарь даже глазом не моргнул, когда он через неделю после свадьбы заказал это ожерелье. Граф вспомнил коллекцию «парадного выезда» в Шантийи. Сдается, что его надули и он богат. Очень богат…или богата Миледи? А он просто вел ее дела? Все в нем восстало против подобного предположения. Воспоминания о совещаниях в его кабинете со Старостами, огромное количество писем на его столе, секретарь Серджио, зачитывающий его расписание на следующий день. Охоты и балов в нем не было. Он вспомнил, что ему нравилось заниматься этим: счета, планы, договора и хитрые интриги. И пари на ведение дел Миледи он проиграл в том числе поэтому. Она блестяще вела дела, но они навевали не нее жуткую скуку. А ему так хотелось доставить ей удовольствие. Граф закрыл глаза и…
«Яркое солнце за окном, луч скользит по его огромному рабочему столу. Он просчитывает вероятности в многоходовой интриге, цель которой контроль над добычей жемчуга на островах. Он чувствует, что еще чуть-чуть и вероятности сойдутся в единственно правильном варианте. План почти готов. Но что-то отвлекает его. Гнев, поднявшийся в нем, мгновенно сменяется звенящей радостью узнавания. Она пришла… Он так скучал, ведь ее не было целую неделю! Он чувствует, как она подкрадывается к нему сзади, каждый ее шаг. Но делает вид, что не замечает. Красивые сильные ладони закрывают его глаза, теплые губы целуют его в макушку. Тоска отпускает и сменяется веселым ожиданием. Он накрывает ее ладони своими и наслаждается этим прикосновением.
– Привет, дружище.
– Где ты была, несносный ребенок? Ты обещала предупреждать, если не будешь появляться дольше, чем три дня. – Почему он говорит это? Ведь он хочет сказать совсем другое!
– И тебе тоже доброе утро! Не ворчи, я была занята. – Она кладет руки на его широкие плечи и, не замечая, ласково проводит по ним туда-обратно несколько раз. Что она с ним делает?? Желание зарождается в нем, оживляя некоторые, очень заметные при нынешней моде, части тела. Но смятение от этого, как и железный самоконтроль, не помогают погасить огонь. Он слишком сильно соскучился. Она не должна этого увидеть.
– Я сейчас тоже был занят. План практически был готов. Теперь придется начинать все сначала. – Он слышит грустный вздох за своей спиной и ее руки исчезают. Она появляется в поле его зрения, идя к двери. „Остановись, не уходи, прости меня за грубость!“ – думает он, но ничего не говорит. Он что, даст ей уйти вот так??
Светлые сияющие на солнце волосы убраны в высокую прическу, открывающую лебединую шею, сильное гибкое тело под шелком темно-синего платья. Она так прекрасна в этом наряде! Она берется за ручку двери. Удивление накрывает его, когда он понимает, что не так в ее облике сегодня.
– Постой, ты сегодня в платье?? По какому поводу? – Он хочет увидеть ее лицо, но она не поворачивается.
– Я хотела тебя удивить. Фокус не удался. – Он понимает, что обидел ее. И это ранит его неожиданно сильно. Он срывается с места, в мгновение ока оказывается рядом с ней и, обнимая за тонкую талию, нежно и легко прижимает к себе.
– Ты ослепительна в этом платье. Все мужчины будут у твоих ног. – Говорит он твердым голосом. „Я у твоих ног. Я не хотел тебя обидеть. Никогда в жизни“.Почему он не говорит ей этого вслух? Почему? О на только недовольно фыркает в ответ.
– Но тебе кое-чего не хватает. – Он возвращается к столу и достает из небольшого футляра замысловато витую золотую цепочку с невероятной красоты изящным кулоном с звездным сапфиром.
– Так и знала, что ты это скажешь. – Она все также держится за ручку двери, гордо выпрямив спину. Он возвращается, осторожно надевает украшение на ее прекрасную шею, задевая рукой теплую кожу и чувствуя бешеный ритм ее сердца. Дыхание перехватывает, желание вспенивается в нем с новой силой. Он не должен поддаваться. Ни за что! Она берет в руки кулон и волна радости и удовольствия, идущая от нее, накрывает его с головой.
– Я сам рисовал эскиз для него. – Говорит он. Она счастливо вздыхает и наклоняет голову набок, рассматривая подарок получше. Невозможно устоять! Он наклоняется и нежно целует изгиб ее шеи, она вздрагивает и замирает, боясь нарушить очарование. „Хватит, хватит, остановись!“ кричит он себе. „Ты же ее друг! Для нее ты никогда не будешь тем, кем хочешь быть“ Он отступает на шаг назад. Ее мгновенно поникшие плечи снова расправляются.
– Извинения приняты. Я говорю не о кулоне, если ты не понял. Хотя он тоже великолепен. И я тоже по тебе соскучилась. – Говорит она королевским тоном и, не оборачиваясь, выходит за дверь. Он улыбается: она всегда знала, что он хотел сказать, лучше него самого».
Звук открывшейся двери быстро вернул его на землю. Граф устало потер переносицу, раньше он никогда так не делал. Или, наоборот, делал? Может, в последние месяцы он не утруждал себя умственным трудом? Графиня села ему на колени, переключая его внимание на себя. Атос провел рукой по ее волосам и опустил руку на красивую шею, пальцами играя на нежной коже. Она выгнулась в его руках, но никак не ответила ему. Граф убрал руку и Анна недовольно открыла глаза.
– Дорогой? Почему ты остановился? – Ее рука, лежащая на его плече, даже не пошевелилась.
– Почему ты никогда не целуешь меня первой? Не прикасаешься ко мне до тех пор, пока не потеряешь разум от моих ласк?
Она вздрогнула и на секунду он увидел тщательно скрываемую досаду. Граф ждал прихода боли, ведь он так любил ее! Но почувствовал только азарт самца, которому бросили вызов. Ну что же, он почти год бегал за ней, как ручная собачонка, теперь ее черед. И у него есть козырь, и даже не один. Через пару недель она будет умолять его заняться с ним любовью.
– Разве? – Ее актерскому мастерству можно было только позавидовать. – Никогда не замечала. Наверное, потому что я слишком молода и неопытна в таких делах.
«Хороший довод! Правдоподобный»– подумал он и улыбнулся.
– Я научу тебя, дорогая. Посмотри, это ожерелье ждет тебя после первого урока.
Ее глаза осветились неприкрытым восторгом. Он никогда не видел ничего подобного по отношению к себе.
«И это мы тоже исправим».
– Что я должна сделать, дорогой? – Она обольстительно улыбнулась ему. Какая молодец, все схватывает на лету. Начнем, пожалуй. Сегодня ОН получит от своей жены максимум удовольствия, а не наоборот.
– Для начала, медленно сними с меня рубашку. По-моему, ты никогда толком не видела меня, дорогая.
Анну раздирали самые противоречивые эмоции. Она всегда считала мужа простаком, слишком благородным и скучным, чтобы испытывать к нему что-либо, кроме снисхождения и презрения. Но сейчас граф смотрел на нее так надменно и понимающе. Говорил, нет, приказывал таким завораживающим, низким и вкрадчивым голосом, что она сначала даже растерялась. Но он не дал ей времени на размышление и через короткое время Анна уже не понимала, что делает сама, а что нашептывает ей он. Несколько раз она хотела уйти за грань, но каждый раз граф останавливал ее, напоминая, что сегодня его день, и Анна с радостью соглашалась. Наконец, он позволил ей довести его до конца и забрал с собой.
«Таак, что это у нас тут происходит?»-Голос в его голове, как всегда, появился не вовремя.
«Отстань, я занят».
«Я вижу, чем ты занят. Кто эта хорошенькая девица? На служанку не похожа»-Голос откровенно развлекался.
«Это моя жена» – Граф почувствовал, как внутренности скрутил внезапный спазм, и согнулся пополам от боли. Анна, все еще толком не пришедшая в себя, поднялась с него и встала рядом.
– Что с тобой?
– Мне не очень хорошо, дорогая. – Спазм скрутил его еще сильнее.
«Дорогая? Дорогая???»– Голос шипел как раскаленный чайник. Граф из последних сил выдавил.
– Возьми ожерелье на столе и иди к себе. Увидимся завтра.
Жена быстро подхватила украшение со стола и выбежала за дверь, не потрудившись попрощаться. Граф упал на колени рядом с креслом от невыносимой боли.
«Какого черта ты делаешь, сволочь!»
«Я сволочь? Я??? Я думал, ты пошутил про жену, но вижу кольцо на твоем пальце! Да как ты посмел осквернить нас этим союзом, мерзавец!»-Голос бушевал внутри него, перемешивая внутренности.
«Прекрати, ты убьешь меня, идиот!»
Голос замешкался и притих. Граф добрался до кровати и вытянулся во весь рост.
«А теперь поговорим».
– Где ты был, черт возьми, когда меня убили? Помощник хренов!? – Граф, оказывается, прекрасно умел кричать, не открывая рта. Так приятно сбросить на кого-то свои негативные эмоции!
– Нас? Убили? Это ты о че…ооо. ээээ. – Голос виновато откашлялся. – Ладно, согласен. Мой прокол.
– Твой прокол? Почему ты не помог мне?
– Хорошо, давай договоримся. Я прощаю тебе жену, а ты прощаешь мне этот косяк. Идет?
– Сначала ответь на вопрос! – Граф вовсе не собирался сдаваться. Голос смущенно засопел.
– Дело в том, что кровь Дианы так прекрасна. А я так невыносимо долго был без нее. Ну, я и увлекся.
– Увлекся?? И пропустил, как тебя убивают?
– Ну да, я в некотором роде…в общем, я был в прекрасном нигде, понимаешь? Мне это было очень нужно. Я физически не могу прожить больше полугода, не видя ее.
– Я правильно понимаю, что я тоже не могу без нее?
– Пока ты такой, как сейчас, тебе все равно. Но как только станешь самим собой, то да. В прошлый раз мы оба чуть не сошли с ума. Я это помню, потому что ты несколько раз позволял мне полностью контролировать твое тело. Только присутствие Макса спасло дело.
– Где Миледи? Почему до нее так сложно добраться? Если мы так много значили друг для друга, почему она не приходит сюда уже больше десяти месяцев?
– Все, что я помню и чувствую из ее крови, она не принадлежит этому миру. Мы что-то сделали с ней, чтобы она не могла к нам вернуться, пока сами не найдем ее. – Голос загрустил.
– Значит, пока я не восстановлю свои силы полностью, мне нельзя вспоминать о ней, логично?
– Знаешь, иногда ты поражаешь своим отношением к людям и к себе даже меня, хладнокровный бессердечный сукин сын. И это вовсе не мое влияние.
– Но я прав?
– С точки зрения разума– несомненно, а с точки зрения меня, да и Макса тоже, абсолютно нет. Если ты сделаешь по своему, я с тобой разговаривать не буду. И помогать тоже.
– Ты же понимаешь, что так будет лучше для всех, да и для нее тоже. Быстрее восстановлюсь, быстрее вспомню, ну и так далее. Какой смысл напрягаться сейчас, вспоминая наши с ней отношения, терять на это время, если я не смогу ей помочь в таком состоянии.
– Да. Ты прав. Как всегда. Но я, черт возьми, хочу помнить каждое мгновение, которое мы провели рядом с ней. Позови, когда одумаешься. И смотри, не подцепи какую-нибудь болезнь от своей шлюшки. – Выдавил зло Голос и затих.
– Вот и поговорили. – Сказал граф в пустоту и провалился в глубокий сон.
Глава 35. «Очищение или пить не только вредно, но и полезно»
Первое Отражение, Франция, конец мая 1619 г
Утро встретило графа болью во всем теле. Казалось, даже ресницы готовы кричать о том, как им плохо. Стараясь не дышать глубоко и не делать резких движений, он прошел в гардеробную. Настроение стремилось к отметке абсолютного нуля. Гримо нет, придется одеваться к завтраку самому, видеть никого не хотелось совершенно. Открыв один из шкафов, граф начал перебирать свою одежду и понял, что все в нем ему категорически не нравится.
– Мне, черт возьми, нужна моя одежда! – Прорычал он и дернул за веревочку для вызова слуг так, что чуть не вырвал ее с корнем. Слуга возник практически мгновенно.
– Позови сюда дворецкого. Живо! – Тот испарился и через десять минут, когда граф был готов бежать навстречу, появился невозмутимый Жак.
– Где ты, черт возьми, ходишь так долго? – Скулы мучительно ныли и хотелось кого-нибудь убить.
– Ваше Сиятельство, я не так молод, как бы мне хотелось. Что случилось? – Спокойствием Жака можно было забивать гвозди.
– Мне нужна моя одежда!
– Господин, вход в вашу гардеробную…
– Не умничай! Мне нужна моя нормальная одежда, а не этот хлам, который я ношу в последнее время!
– Граф, я вас не понимаю. Ваш гардероб находится в комнате у вас за спиной. – Жак, увидев, что ноздри графа начинают бешено раздуваться, предусмотрительно начал отступление к двери.
– Жак, ты серьезно испытываешь мое терпение! Я повторил уже дважды, но не получил тот ответ, который мне нужен.
Дворецкий был практически у цели, надеясь сделать рывок за дверь. Вряд ли граф побежит за ним по коридору, это явно ниже его достоинства. Словно прочитав его мысли, Атос недобро ухмыльнулся и загородил собой выход.
– Сбежать не получится.
Жак, поняв, что отвечать все равно придется, задумался. То, что графу рано заглядывать в свои бывшие покои, было очевидно. Князь четко сказал, что господин должен найти их сам. Но, с другой стороны, он требовал только свою одежду…
– Хорошо, Ваше Сиятельство. Мы принесем вам несколько полных костюмов.
Граф молча сверлил его взглядом и Жак сдался окончательно.
– Как скажете, господин. Через пару часов мы заменим этот гардероб на ваш, а пока мы будем здесь все менять, может быть, вам будет угодно совершить небольшую конную прогулку с вашей женой и ее гостями?
– Спасибо, Жак. Твоя попытка выгнать меня из замка, чтобы я не подсмотрел, где находятся мои бывшие покои, достойна похвалы, но не засчитывается. – Настроение графа начало улучшаться после одержанной победы.
– Вы всегда были слишком умны для нас. Я рад, что вы настояли на своем. – Жак лукаво посмотрел на графа. – Нашим женщинам не хватало вашего изящества и элегантности.
Атос хмыкнул, но тут же сделал спокойное лицо– мышцы болели нестерпимо.
– Передай моей жене, что я не здоров и пропущу завтрак.
Жак исчез, а Атос, собрав последние силы, спустился в тренировочный зал и через не могу начал тренировку. Ни на обед, ни на ужин граф так и не пришел. Графиня, которой не терпелось продемонстрировать всем подарок мужа, уехала к самой известной сплетнице в округе, маркизе де Бюваль, планируя вернуться только на следующий день к вечеру. Атос, услышав об этом, только равнодушно пожал плечами, мысленно скорчил гримасу и продолжил кружить по залу, вспоминая и оттачивая заново былые навыки.
Граф очнулся от того, что кто-то, тихо переругиваясь, нес его по коридору. Похоже, в какой-то момент он просто выключился там, где стоял. Осторожно затащив в спальню, двое парней аккуратно положили его на кровать. Он открыл глаза и посмотрел на слуг.
– Вы должны остаться и помочь мне принять ванну. Ты, с большими руками, как тебя зовут?
– Жерар, господин.
– Прекрасно. Ты работаешь здесь уже больше двух лет, правильно? – Дождавшись кивка от широкоплечего юноши, граф продолжил – Приготовь соль и притирания. Мое любимое мыло. Жесткую мочалку. Хорошие полотенца. Если ты не понял, я уточняю: МОИ! Если не уверен, что понял правильно, уточни у Жака. И живо, живо, живо!
– Жан, наполни ванну и помоги мне в нее перебраться.
Второй слуга молча кивнул и поспешил исполнить его приказ, исчезнув в туалетной комнате. Атос потихоньку сполз с кровати, но ноги дрожали так, что пришлось ухватиться за столбик кровати, чтобы не упасть. Прибежавший Жан практически на руках дотащил его до ванны, раздел и погрузил в теплую воду. Боль отпускала, сменяясь ощущением жжения на всей поверхности тела. Граф хотел возмутиться долгим отсутствием первого слуги, когда знакомый аромат коснулся его едва точащего из воды носа. В четыре руки слуги начали драить его тело.
Дворецкий заглянул в покои графа через два часа после появления Жерара с неожиданной просьбой господина. «Эдак он все вещи из его настоящих покоев заставит перетаскивать!»-подумал Жак. Каково же было его удивление, когда зайдя в ванную комнату, он увидел двух взмыленных парней, со страшной силой стиравших, другого слова не подберешь! полностью погруженного графа в ванне.
– Что происходит?? Вы решили его утопить?
Жан поднял на него замученный взгляд.
– Что вы, сударь! Он нас заставил! У меня уже силы на исходе, честное слово! Это какое-то безумие. Мы трем его так, как будто он не человек, а деревяшка какая-то. А граф только шипит, что мы недостаточно стараемся. У него уже вся кожа в синяках! Сделайте же что-нибудь. Нас он не слушает.
Дворецкий махнул рукой и парни отступили в сторону. Атос высунул голову из воды. Взгляд его был отсутствующим. Жак посмотрел на парней и кивком приказал им исчезнуть, что те и сделали. Дворецкий тяжело вздохнул и крепко взял пытавшегося нырнуть обратно графа за подбородок.
– Кристоф, послушай меня, мальчик. – Граф перестал вырываться и затих. – Я знаю тебя с самого рождения и ты всегда был очень упрямым и ответственным. Все или ничего. Так и будет, поверь мне. Только не сегодня, понимаешь? Ты не сможешь наверстать год своего странного существования за пару дней. И грязь, скопившуюся на тебе за все это время, быстро смыть тоже не получится. Не торопись.
– Мне так плохо, я просто разрываюсь на части! – Граф резким движением вырвал голову из руки Жака и снова ушел под воду. Дворецкий беспомощно смотрел на него и не знал, что еще можно сделать.
– Жак! Что ты здесь делаешь? С каких пор дворецкий принимает ванны с графом?
Слуга обернулся и с облегчением взглянул на входившего Князя. Теперь все будет хорошо. Он поднялся и, поклонившись ему, удалился, плотно закрыв за собой двери. Граф, услышав знакомый голос, вынырнул из воды и сосредоточил взгляд. Макс был абсолютно пьян, а в каждой руке держал по бутылке: ром и бурбон.
– Ух ты. Какая синяя общипанная курица тут плавает. Вылазь, гадкий утенок.
– Не хочу.
– Вылазь, кому говорят!
– Не буду.
– Ладно. Похоже, братишка, тебе надо выпить! А для этого ты должен хотя бы высунуться из воды и забрать бутылку. Если я наклонюсь, то упаду к тебе, и мы разнесем тут все к чертям.
– Давай сюда бурбон! – Граф протянул руку и забрал бутылку. Он сегодня ничего не ел. Прекрасно, будет пьяным с пары глотков. Алкоголь огненным змеем прошелся по и без того горящему горлу, и Атос застонал от боли.
– Больно тебе? Это все фигня! Сейчас ты прямо огурец, а вот что с тобой было, когда ты Диану пять месяцев не видел! Это, брат, было нечто.
– Я не хочу ее вспоминать, я не могу! – Граф сделал еще пару глубоких глотков. – Сейчас я чувствую только отголоски той боли и мне уже дурно. Зачем начинать все с начала? Я люблю свою жену, у меня есть друзья, я богат. Не хочу все разрушать!
– ХАхахаха, ну ты меня насмешил. – Макс был в том состоянии, когда нормальные люди уже лежат под капельницей в больнице. Море ему было по колено. – Ты трус, граф. А я-то, дурак, заливаю свою вину за то, что не уберег тебя пару дней назад. Я так радовался, когда понял, что ты положил этих уродов у дерева. Когда увидел, как настоящий благородный и умный Кристоф спас жизнь своему слуге. Но теперь я вижу, что моего лучшего друга нет, он сдался и пропал навсегда. Нет у тебя ничего, сказочная мультяшка.
Макс пил из горлышка бутылки, закрыв глаза, и не видел, что граф медленно, но неотвратимо поднимается из воды за его спиной.
– НИКОГДА НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ МУЛЬТЯШКОЙ. -Сказал он, резко развернул князя и сильнейшим хуком справа отправил его в полет. – И я не трус… Но я боюсь.
Князь, протаранив телом дверь в спальню, приземлился на пол, считаные сантиметры не долетев до кровати. Граф, с трудом переставляя ноги и держась за что ни попадя, но упрямо не выпуская бурбон из рук, медленно продвигался к нему с явным намерением добить. Но Максу было все равно.
– Какая прекрасная большая кроватка! Граф, посмотри! Самое время позвать шлюх, правда, я не уверен, что смогу что-нибудь с ними сделать, но хотя бы посмотреть! Может, ты оторвешься за нас двоих? Но уж будь добр, не на кровати. Я, пожалуй, оставлю ее себе.
Макс поднялся и, держась за столбики рукой и допивая ром из бутылки, забрался на постель и распластался ровно посередине. Граф взболтал бурбон и сделал такой длинный глоток, что опустело почти полбутылки. Алкоголь с размаху ударил в мозг, разрушая мыслительные процессы и активизируя тело. Пробежав оставшиеся метры, Атос с размаху плюхнулся на кровать и, конечно же, врезался в Макса, но сил отползать не было.
– Это моя кровать! Иди, поищи себе другую. У тебя по любому есть свои покои в моем замке. Вот и иди туда. Ты хоть знаешь, где они находятся! А я вот нет. Хахаха. Сапожник без сапог. – Граф начал устраиваться поудобнее на теплой подушке из Князя.
– Не пойду я никуда, мне и здесь хорошо. И хватит ерзать, мокрая морская свинка. Нет, свинья, нет. ну, как же. а, боров! Такой симпатичный на вид, а внутри сплошная жуть. – Макс нетвердым движением вытащил из-под себя одеяло.
– Это ты не ерзай, а то уши отрежу. Я тут хозяин, черт возьми. – Атос улегся поперек кровати, головой на животе Князя. С каждым словом голос его звучал все тише.
– Все мое: и замок мой… и покои мои… и ты мой. – Граф взял руку Князя, положил к себе на живот, накрыл своей и затих. Макс вылил последние капли рома в рот, свободной рукой осторожно накрыл друга одеялом. Переплел свои пальцы с его и почувствовал, как в ответ сжимается их единый кулак.
– Да, я твой. По другому и быть не может. – Сказал Князь и, наконец, уснул глубоким спокойным сном.
…
Макс почти проснулся от того, что кто-то теплый и поразительно знакомый потерся щекой о его грудь, устраиваясь удобнее. Наверное, Жанна, сонно подумал он, запуская руку в волосы и укладывая голову поближе к подбородку. В ответ его крепко обняли за талию и переплели ноги с его ногами.
– Спи, рано еще, – сказал Макс, снова проваливаясь в дрему, и тут же широко открыл глаза, боясь пошевелиться. Сна как не бывало. Черные, как вороново крыло, волосы. Четко вылепленные мышцы на сильной и в тоже время изящной, мужской руке. Широкая спина, перетекающая в узкие красивые бедра. Длинная мускулистая нога между его ног. Сияние светлой кожи, аромат весеннего леса. Кристоф вернул себе свое тело.
Макс в задумчивости провел рукой по четко вылепленным мускулам его спины, ожидая почувствовать приступ знакомого желания. Ничего. Тяжело вздохнул. Значит, граф не шутил, когда сказал, что не хочет вспоминать про свою любовь. А значит и его, и самого себя, хоть он этого и не знает. Ну почему с ним так трудно? Как только Диана терпела его все эти годы? А что теперь должен делать он? Насильно заставить вспомнить? Если бы Макс был уверен, что это сработает! Похоже, остается только тренировать его, втягивать в дела и ждать.
А как быть с убийством жены? Судя по всему, не очень долго осталось Анне быть графиней. Но если граф де Ла Фер еще наполовину Атос, а на вторую половину Кристоф, то как он с ней разделается??? Каждый по отдельности прекрасно справился бы с этой задачей, но вот вместе? Макс окончательно запутался. Из задумчивости его вывел сонный взгляд серых глаз, с недоумением смотрящих ему в лицо.
Атос пошевелился, стараясь принять более удобное положение и в то же время не выпустить такое родное и знакомое тело из рук. Ласковая рука в его волосах помогла найти оптимальное вариант и приятной тяжестью легла на шею. «Спи. Рано еще». Он любил этот приятный, с чуть слышной хрипотцой, голос. Теплая рука не спеша прошлась по его спине, вызывая приятное ощущение предвкушения, но продолжения не последовало. Граф поднял голову, намереваясь подтолкнуть нерешительную руку, и с удивлением уставился в таинственные зеленые глаза Макса.
– Здрасте. – Князь смотрел на друга с добродушной дружеской усмешкой. – Могу тебя поздравить, ты вернул себе свое тело. Если уж ты чего решил, то всегда добьешься своего. За единственным исключением. Иди, посмотри на себя в зеркало, тебе понравится.
Атос огляделся и понял, что лежит в обнимку с Князем. Он абсолютно голый, а Макс в рубашке, бриджах и даже сапогах. Граф встал и подошел к большому зеркалу. Оно отражало не только его в полный рост, но и друга, лежащего на кровати и с ехидным видом смотревшего на него. Атос смотрел на себя и узнавал-вспоминал заново. Тот, кем он был вчера, действительно был лишь плохой копией его настоящего. Тенью. Удивительно, ни одного шрама на теле! За одним исключением. Но что-то было не так в его облике. Граф задумался и снял обручальное кольцо, которое резало глаз. Замешкался. «Откройся» подумал он и аккуратно положил браслет на стол. Да. Вот так будет правильно. Феникс привычно темнел на запястье, почти закрывая собой тонкий шрам. Он автоматически провел по птице пальцем и увидел это движение в зеркале.
