Текст книги "Сердце Триединства (СИ)"

Автор книги: Наталья К.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Что ему помешало? Какие у него были мотивы не убивать Торменту? Почему позволил ей сбежать?

Если бы Дармер мог, то непременно спросил Гефеста. Сейчас им обуревало столько мыслей и чувств, что юноша не стал бы робеть перед Старейшиной. До дворца всего несколько ярусов и десятка четыре ступенек. Дармер может оказаться наверху через минуту. Но какой смысл? Кандаон до сих пор игнорирует его. Дармер не видел учителя ни разу с последнего урока перед злополучной тренировкой.

Остается надеяться, что Старейшина сменит гнев на милость, когда Линт поправится. Потому Дармер продолжил сидеть у госпиталя, безразлично оглядывать окрестности, дожидаясь, когда операция закончится.

И чуть не свалился с насеста, когда что-то вылетело прямо перед носом.

– Осторожнее! – его схватили за локоть, не дав упасть. – Тут невысоко, но я знаю случаи, когда и с такой высоты умудрялись ломать шеи. Ты же не хочешь присоединиться к ним? Уверяю, «друиды» не помогут.

– Пока ты не выскочил, как зомби из могилы, я не собирался падать, – проворчал Дармер. – Может, сядешь? А то твое лицо мельтешит перед глазами.

Зависший перед ним Гимнур Спинорог непрерывно махал крыльями, из-за чего колебался в воздухе вверх-вниз. Старейшина подлетел ближе, ухватился за край и одним движением уселся рядом с Дармером, сложив крылья за спиной. Белые перья мазнули юношу по лицу.

– И о чем ты так глубоко задумался, что не заметил моего появления? Почему в таком месте? Никогда прежде не видел, чтобы здесь сидели маги. Или ты пришел полюбоваться на остров?

– Нет, – ответил Дармер. – Сегодня у нашего тренера операция, и я…

– Точно, мне говорили, – припомнил Гимнур. – Настоящая полостная операция, давно о таком не слышал. Значит, ты за тренера переживаешь?

– Нет, – покачал головой Дармер и глубоко вздохнул.

– А, понимаю, – улыбнулся Спинорог. – Это из-за Гефеста, верно? Не расстраивайся. Он всегда устраивает бойкот, когда сердится. Такой у него способ наказания. Но долго это обычно не длится. Вот увидишь, как только твой тренер поправится, Гефест тут же объявит помилование.

– А тебя он тоже игнорировал? – заинтересовался Дармер.

– Его я раздражаю куда реже, чем Мистихт, – усмехнулся Гимнур. – На фоне взаимоотношений с ней, у нас с Гефестом идеальная дружба.

Вот уж точно. За то время, что Дармер провел на острове, Спинорог умудрился трижды вызвать неудовольствие Мистихт Кранх. Это не беря в расчет десятки мелких конфликтов, вроде того, что видел Дармер, когда Гимнур летал над островом. Такие стычки между двумя Старейшинами происходили едва ли не ежедневно.

Чтобы избежать гнева Кранх, Гимнур улетал из дворца и прятался в лесах. Они с Дармером так и познакомились: однажды во время тренировки с Кандаоном Спинорог спикировал с неба и шутливо попросил убежища от «злобной азарларки». Гефест отнесся к выходке товарища снисходительно, разрешил остаться, а заодно познакомил с учеником.

Вскоре выяснилось, что доброта Кандаона была не совсем бескорыстной. Гимнур был превосходным мастером меча, и Гефест попросил его дать Дармеру пару уроков. Чему Спинорог был только рад.

С тех пор Гимнур всегда при встрече общался с Дармером по-дружески, словно между ними не было разницы в семь сотен лет. Спинорог категорически запретил называть его «Ваше Старейшинство» и «выкать». Только на «ты» и только по имени. Дармер не возражал. Ему оказалось гораздо легче общаться без формальностей с Гимнуром, чем с Гефестом.

Спинорог больше походил на однокурсника Дармера, чем на древнее существо, созданное, чтобы править одной из Земель. Гефест тоже не производил впечатления умудренного старца в молодом теле, но от него ощущалась аура мощи и могущества. Сказать того же про Гимнура Дармер не мог. Если не знать, что этот маг с крыльями – Старейшина, ни за что не догадаешься.

– Но ссоры с Гефестом тоже случались, – продолжил Гимнур. – Мы живем слишком долго, чтобы их не было. И я на своей шкуре прочувствовал его тактику игнорирования. Но только если случай не особо серьезный. Когда я в один день профукал свою Землю, Гефест так не делал – ситуация была не та. Сам понимаешь, война началась, не до бойкотов.

Гимнур умолк. Он больше не улыбался. Дармер смотрел на него и вдруг понял – и как ему раньше в голову не пришло – Спинорог участвовал в тех же событиях, что и Кандаон. Он тоже должен знать ответы на мучающие Дармера вопросы.

– Гимнур, я хочу спросить тебя кое о чем.

– Так спрашивай.

Дармер набрал в грудь воздуха и произнес:

– Можешь рассказать мне… о Киаре Торменте?

Гимнур повернул голову к Дармеру. Юноша не смог понять выражение, застывшее на его лице.

– Я слышал, что ты с ней встречался, – сказал Спинорог. – Но это было почти месяц назад. Почему ты спрашиваешь только сейчас?

– Я узнал недавно, – проговорил Дармер, – что пять лет назад ее схватили. И привезли на остров Старейшин. Прямо перед нападением.

Гимнур отвел взгляд от Дармера и посмотрел вдаль.

– Я хочу знать, – продолжил юноша, – почему ее не казнили. Времени было достаточно. Преступлений на счету Торменты – тоже. И почему ты не приказал ее уничтожить? Это твое право – ведь она с Земли Иных Миров. Почему ты не решал ее судьбу?

– Не совсем так, – откликнулся Гимнур. – Тормента не с острова свободных людей Натрон, как многие думают. Она родилась в Раттоне.

– Закрытом человеческом городе?! – Дармер не поверил своим ушам.

После поражения в Вековой войне небольшой части представителей человеческой расы удалось укрыться на острове Натрон возле западного берега Земли Иных Миров. Остальных взяли в плен. Для людей построили шесть городов на Земле Вечного Огня: Аранея, Корникс, Раттон, Ангаис, Венум и Таурук. Чтобы предотвратить восстания, всем людям стерли память о прошлом. Теперь они живут в мирке, ограниченном городскими стенами. Никто из них не знает, что творится по ту сторону. А стерегущих тюрьмы-города магов воспринимают кем-то вроде богов.

При подобном жизненном укладе немыслимо, что хоть одному человеку позволили выйти в большой мир.

– Тогда почему Тормента оказалась на Земле Иных Миров? Я слышал, она училась в их местной школе, – Дармер смотрел на Гимнура и ждал ответ.

– Киара Тормента проявила необычные способности, – произнес Спинорог. – Она убила двух магов, и никто не мог понять, каким образом ей это удалось. Из города ее убрали, потому что обычным человеком Киара точно не была. И стали думать, что делать с ней дальше.

– Почему ее просто не убили?

– Дармер, ей было пятнадцать лет, – Гимнур повернулся к юноше. – То, что произошло – это несчастный случай. Представь, что у тебя вдруг появятся сильные способности, и ты не знаешь, как ими управлять. Ты вполне можешь кого-то убить, хочешь того или нет.

– Хорошо-хорошо, – замахал рукой Дармер. – Но почему тогда вместо того, чтобы изучить неизвестную способность, Торменту услали на другой континент в школу для монстров?

– Дармер, ты должен понимать, что мы, Старейшины, не можем знать обо всем, что происходит на наших Землях. Гефест даже не слышал о Киаре до начала войны. И не он принимал решение на ее счет, а маг, которому было выгодно, чтобы Тормента попала…

Гимнур умолк, глубоко задумавшись.

– О чем ты говоришь? – сощурился Дармер. – Кому это было выгодно?

– Наверное, придется рассказать все с самого начала, – проговорил Спинорог, – чтобы ты понял. Так слушай. Эта история началась еще до начала нового времени. Ты, конечно, знаешь про трио магов-первооснователей, что выиграли войну?

– Разумеется, – Дармер начал перечислять: – Гелиос Кандаон, отец Гефеста. Его брат, Прометей Кандаон. И их боевая подруга, Ракша Наваги. Сильнейшие маги в истории и первые бессмертные. Кстати, как они получили бессмертие? Правда, что первооснователи обманули богов и завладели их чудесной силой, как говорится в легендах?

– Я не знаю, – усмехнулся Гимнур. – Я те события не застал. Гелиос Кандаон создал меня позже. А Гефест не любит эту историю рассказывать. Хотя я думаю, что это правда. Иначе кто расколол Единую Землю на три части? Только высшие существа на такое способны.

Дармер ощутил разочарование. Он надеялся, Гимнур опровергнет эту глупую легенду. Согласно ей, после похищения силы боги разгневались и сверзили с небес луч. Тот расколол когда-то единый континент и породил серию катаклизмов. Не хотелось думать, что где-то могут обитать создания, способные одним лучом разбить целый мир на осколки.

Но если легенда – правда, молчание Гефеста можно понять. Тогда его отец и дядя косвенно виновны в гибели множества существ.

– Так что насчет Киары? – перевел тему Дармер. – Какое отношение она может иметь к первооснователям?

– Слушай дальше. После победы Гелиос решил создать новый мир. Тот, в котором мы живем. Ты знаешь, что поначалу он хотел, чтобы сделать Старейшинами первооснователей?

– Не знал. Но такое решение было бы логичным. Мне всегда казалось странным, что герои войны не стали во главе мира сами, а выбрали других. Почему же?

– Потому что трое первооснователей никого не выбирали. Выбирал один Гелиос. А его товарищи не принимали в этом участия. Прометей и Ракша распорядились бессмертием по-своему.

– Как? – Дармер, не отрываясь, смотрел на Гимнура.

– Скажи, ты знаешь, как умерли первооснователи? – вместо ответа спросил тот.

Вопрос заставил Дармера задуматься.

– Нет, – сказал он, наконец. – В книгах по истории рассказывалось только об их подвигах и героизме, а о смерти всегда упоминали вскользь.

– Еще бы. Смерть первооснователей далеко не героическая. Хотя… смотря, с чьей стороны посмотреть. Прометей, к примеру, у людей чуть ли не святым считается.

– У людей?!

– Да. Это ведь он помог сбежать некоторым из них. И своими руками создал остров Натрон. Сильный был маг.

– Но зачем?

– Прометей не одобрял идею брата изменить людям память и заточить в города-тюрьмы. Не сумев переубедить Гелиоса, он похитил часть пленных и перенес на Натрон. Чтобы никто не добрался до людей, Прометей накрыл остров магическим куполом и вложил в него чудесную энергию, что делала его бессмертным. Заклинание получилось невероятно мощным. Даже Гелиос не смог его снять.

– Это был барьер? Но как тогда люди выбирались с острова?

– Не барьер. Купол не мешал приплывать и уплывать с Натрона. Но в его пределах нельзя было использовать магию. Вообще. Поэтому даже Гелиос не рискнул ступить на остров. Без магии с людьми не совладать.

– А что случилось с Прометеем? – поинтересовался Дармер.

– Он погиб сразу, как завершил купол. Заклинание забрало у него всю силу. Когда ты бессмертный, об остатке энергии не думаешь – она восстанавливается моментально. Видимо, Прометей, забыл, каково иметь ограниченный объем энергии. Я вот забывал…, – взгляд Гимнура стал отстраненным. – А может, он пожертвовал собой осознанно, ведь заклинание было невероятно сложным. Мы этого никогда не узнаем.

– А купол до сих пор стоит над Натроном?

– Нет. Уже нет. Он исчез пять лет назад.

«Опять пять лет…»

– Знаю, о чем ты думаешь. Но подожди. На очереди Ракша Наваги. Она тоже отдала бессмертие во спасение. Правда, не такое масштабное. Случилось это еще до окончания войны. Однажды родная сестра первоосновательницы была смертельно ранена. Не видя другого выхода, Ракша отдала ей свою чудесную энергию, чтобы исцелить. После Наваги прожила еще несколько месяцев, пока не погибла в бою. До победы Ракша так и не дожила.

– Почему сестра не вернула ей бессмертие сразу, как излечилась?

– Возможно, Ракша на это рассчитывала, когда передавала энергию. Но ее сестра Рикша оказалась не так благородна. Она не захотела снова становиться смертной.

– Что с ней случилось потом?

– После смерти Прометея Рикша и Гелиос остались единственными бессмертными. Разумеется, Кандаон никогда бы не предложил ей стать Старейшиной. Уж он, в отличие от Ракши, прекрасно понимал, что представляет собой ее сестра. Единолично править миром Кандаон не решился. И избрал Старейшинами нас.

– Он разделил между вами свою чудесную энергию, чтобы сделать бессмертными?

– В итоге так оно и вышло. Но изначально Гелиос планировал собрать всю силу воедино. По его задумке мы должны были стать единственными бессмертными, такими же могущественными, как первооснователи.

– И как Гелиос собирался это сделать? Попросил Рикшу отдать энергию?

– Конечно, не так. У Кандаона была одна вещь, с помощью которой он мог осуществить задуманное. Каким бы способом первооснователи не добыли чудесную энергию, они сразу привязали ее к кольцу Ракши. Это был единственный подходящий предмет, что у них, по легенде, в тот момент нашелся. С тех пор кольцо сохраняло связь с чудесной энергией. И ее можно было вернуть обратно посредством небольшого ритуала. Все до смешного просто: нужно лишь полить кольцо кровью всех трех первооснователей.

– У Гелиоса наверняка она была. Но провести ритуал он не смог?

– Да. Рикша не позволила этому случиться. Она похитила сына Гелиоса.

– Гефеста?! – Дармер в который раз был потрясен.

– В те времена ему едва стукнуло двадцать. Так что не удивляйся. Хоть Рикша не могла похвастать способностями сестры, она была старше, опытнее, хитрее и успела обзавестись немалым числом сторонников. Организовать похищение для нее не было проблемой.

– Но Гефест был сыном первооснователя и правителя мира! Как Гелиос это допустил? Неужели его сына не охраняли? – недоумевал Дармер.

Гимнур вздохнул.

– Он недооценил Рикшу. Не думал, что она на такое способна. Это все, что я могу сказать. Так или иначе, но Рикша добилась своего. Она заявила, что как только почувствует уходящую из тела чудесную энергию, тут же убьет Гефеста. Гелиосу пришлось пообещать, что не станет проводить ритуал.

– И Рикша поверила ему на слово?

– Конечно, нет. Рикша потребовала доказательств, что сделка не будет нарушена. Тогда Кандаон разделил кольцо, вынув из оправы камень. В таком виде оно больше не могло служить основой в ритуале. Гелиос отдал камень Рикше в обмен на Гефеста и обещание, что та больше не станет мешать его планам.

– Он позволил ей просто уйти? – на взгляд Дармера отпускать явно опасного мага, к тому же похитителя собственного сына несколько недальновидно.

– Ты думаешь, Рикша сама пришла на встречу? – засмеялся Гимнур. – У нее была куча подручных, она все дела решала через них. Ее саму так и не нашли. Гелиос пытался, можешь мне поверить. Но Рикша оказалась хитрее. Она не высовывала носа из норы, пока противник не ушел в лучший мир.

– А Рикша сдержала слово? – поинтересовался Дармер.

– Как ни удивительно, да. Она не пыталась сорвать планы Гелиоса. Став смертным, Кандаон прожил еще семьдесят лет и никогда больше не видел Рикшу. Он умер своей смертью от старости, уверенный, что та довольствуется вечной жизнью и не станет портить нам жизнь. Он ошибался. Одного бессмертия Рикше показалось мало – она захотела власти. Это Рикша Наваги создала Гильдию.

Дармер застыл, переваривая информацию. А затем выпалил:

– Так это она? Она тот таинственный лидер Гильдии? Настоящий, да?

– Точно. Рикша была истинной главой Гильдии семь сотен лет.

– Но почему монстры за ней пошли? Она же маг!

– Немногие знали, кто правит ими на самом деле. Только Властители… слышал про них? Только они были в курсе. Для всех остальных лидер или, как его зовут гильдийцы, Предводитель – Герпетон Перст. А Рикша хорошо умела убеждать. Всегда знала, на что надавить. Аллибертия Кераст, к примеру, рассматривалась на место Старейшины Земли Иных Миров. Но Гелиос отверг ее кандидатуру. Сказал, что чистой чудесной энергии нечего делать в теле темного существа. И создал, по его мнению, идеального Старейшину. За это Аллибертия ненавидит меня по сей день. И не только она. Многие расы Иных Миров были недовольны, что среди них не нашлось «достойных». Рикша не просто так создала Гильдию именно на их Земле. Она умело сыграла на этом недовольстве, убеждая присоединиться к себе. А затем привлекла в союзники и людей, чей остров так удачно расположился под боком. Рикша все рассчитала.

– Почему тогда она ждала семьсот лет, прежде чем объявить войну? Неужели ей понадобилось все это время для сбора сил?

– У Рикши было одно непреодолимое препятствие на пути к власти. Оно бы не исчезло вне зависимости от исхода войны. Это мы – Старейшины. Пока мы живы, власти Рикше не видать. Поэтому она должна была сперва устранить нас. Но как? Мы – бессмертные. Наши тела могли восстановиться, даже если испепелить их дотла. Рикше оставалось одно – собрать всю чудесную энергию в кольцо, тем самым сделав Старейшин смертными.

– У нее уже был камень, – проговорил Дармер. – Рикше оставалось найти оправу. Но Гелиос наверняка хорошо ее спрятал?

– Он отдал ее надежному другу. Тот ушел в лес жить отшельником. Вокруг жилища он и Гелиос установили мощную магическую защиту. Никто и никогда не смог бы найти отшельника, даже если прочешет весь лес. Не знаю, пыталась ли Рикша это проделать, но в итоге она пошла другим путем. Наваги достаточно разбиралась в магии, чтобы знать – идеальных заклинаний не бывает. Слабое место есть у каждого. И у защиты отшельника тоже. Всегда существует вероятность, что кто-то проникнет за линию случайно. Из-за стечения обстоятельств. Остается найти этого счастливчика. И Рикша занялась предсказаниями.

– Предсказаниями? – переспросил Дармер. – Я думал, эта область магии давно заброшена.

– Из-за многовариантности будущего предсказать какое-то событие очень сложно. Нужно просчитать и отследить все возможные вероятности. На это может уйти вся жизнь. Но у Рикши жизней было полно. Свободного времени – тоже. Гильдия под руководством Герпетона успешно торговала с другими Землями и наводила порядок на своей. Рикша заполнила вынужденный простой предсказанием вариантов будущего. И не зря. У нее получилось. Она нашла человека, способного добыть кольцо.

– Подожди, ты сказал – человека? То есть…

– Да. Киара Тормента – тот самый «избранный», который при определенных обстоятельствах мог достать кольцо. А Рикша Наваги организовала эти обстоятельства в лучшем виде. За семьсот лет она успела обрасти связями не только на Земле Иных Миров, но и среди магов и даже азарларов. Представлялась она, конечно, другим именем и не говорила, к какой расе принадлежит. Кто-то считал Рикшу изгнанной клановой, кто-то – представителем иных народов. Но вопросов не задавали. Через нее кланы могли проворачивать много дел в обход Старейшин. Поэтому Рикша легко добилась перевода Киары из Раттона в школу иных. Позже Торменту завербовала Гильдия.

– Она достала кольцо?

– Да. «Стечение обстоятельств» произошло, и Тормента лично привела отшельника в Гильдию. Но тот схитрил – отдал кольцо Киаре. А та ничего про эту вещь не знала. Ей сказали привести отшельника – она привела. Рикша не сочла нужным делиться планами со своей марионеткой. За что поплатилась. Вот правильно говорят, что провидцы не в силах предсказать собственную судьбу. Иначе Рикша никогда не стала бы использовать Торменту. Киара позже все-таки выяснила, что за кольцо ей дал отшельник.

– Как его не обнаружили? Торменту ни разу не обыскивали?

– Ты не поверишь, но она надела кольцо на палец. Рикша не видела оправы, только камень. В ее представлении кольцо должно быть из золота или другого благородного металла. Мы, Старейшины, тоже так думали – Гелиос никогда его не показывал. В действительности это была простая железная побрякушка. Поэтому никто не обратил внимания на невзрачное кольцо с выпавшим камнем, когда Торменту привезли на остров. Киара еще носила вытянутую кофту с длинными рукавами и вечно натягивала их так, что только кончики пальцев торчали. Она вообще была больше похожа на несчастную сироту, чем на безжалостную убийцу. Может, поэтому Гефест медлил с решением. Он так и не определился прежде… прежде, чем это случилось.

Гимнур замолчал.

– Случилось что? Давай рассказывай, – поторопил Дармер.

– На остров прибыла Рикша. Тогда допуск был не таким строгим, как теперь, и Наваги смогла его получить. Да и нам нечего было ее опасаться, как и ей нас.

– Но ведь она возглавляла Гильдию, а тогда уже вовсю шла война!

– Мы не знали, что Рикша – настоящий глава. Думали, она всего лишь посредник. Потому пропустили – думали, что она хочет передать сообщение от Гильдии. Но на самом деле Рикша явилась, потому что узнала, у кого находится кольцо. Гильдии удалось «разговорить» отшельника.

– Но как она намеревалась получить кольцо?

– В тот момент, когда Рикшу вели во дворец, на остров напали. Это был отвлекающий маневр. Тут же поднялась тревога. Рикша убила сопровождающих и пошла к тюрьмам. Она собиралась узнать у Торменты, где кольцо, а затем убить. Но не успела. Мы быстро догадались, что происходит, и пришли в камеру, когда Рикша освободила Киару. Но Наваги не растерялась. Она дала Киаре меч и рассказала… много чего ей рассказала. О Старейшинах в том числе. Рикша хотела натравить Торменту на нас. Но Гефест в ответ поведал, кто сыграл главную роль в судьбе Киары. Орудием в чьих руках она была. Он многое разузнал о прошлом Торменты за последние дни. И вместо нас Киара набросилась на Рикшу.

– Она обезумела от ярости? Рикша ведь бессмертная, Тормента ничего не могла ей сделать.

– Мы тоже сперва так подумали. Но Киара оказалась вовсе не безвольной марионеткой, как думала Рикша. Она давно вынашивала план. Позже выяснилось, что Тормента бывала на Натроне и измазала кольцо останками Прометея, что до сих пор там хранятся. В заключении «случайно» оцарапала Гефеста, в котором течет кровь отца. Рикшу она знала и догадывалась, где та может прятать камень. Тормента рассекла Рикше руку, куда та давным-давно зашила камень. Киара достала его, вымазанный в крови Рикши, сестры Ракши, и вставила в кольцо. Ритуал был завершен. Чудесная энергия вернулась в кольцо. Мы все стали смертными. И Киара убила не ожидавшую ничего подобного Рикшу.

Гимнур снова умолк. На этот раз Дармер не торопил его.

– После Гефест просил, да что там – умолял отдать кольцо ему. Но Киара не вняла уговорам. Рассказанное Рикшей все-таки разозлило ее. Тормента разломала кольцо и сбежала вместе с отступившей Гильдией. Вот так на острове произошли разрушения, а Старейшины потеряли бессмертие.

– Я… не знаю, что сказать, – пробормотал Дармер после долгого молчания.

– Зато я знаю, – внезапно раздался посторонний голос.

Дармер и Гимнур разом выглянули из-за колонны. За ней, прислонившись, стоял Гефест Кандаон. И не похоже, что он только пришел.

– Откуда ты узнал, что мы здесь? Давно подслушиваешь?

– Ты хорошо осведомлен, что у меня есть методы. И не подслушиваю, а убеждаюсь, что Мистихт не во всем не права насчет тебя. Особенно, когда величала пустозвоном. Лети во дворец – позже обсудим.

Тон Кандаона не оставлял места препирательству. Гимнур спрыгнул и взлетел.

– Добрый день… Ваше Старейшинство, – неловко пробормотал Дармер, кося на Кандаона через плечо. Он попытался встать, но Гефест жестом велел оставаться на месте.

– Мы здесь одни. Почему нарушаешь договоренность?

– Не знаю, действует ли она еще.

Кандаон вздохнул, подступил ближе и сел на место Гимнура.

– Действует, Дармер, действует. Я от своих слов не отказываюсь. И никогда не обманываю.

В последней фразе явственно ощущался жирный намек.

– Простите, Гефест, – совершенно искренне сказал Дармер. – Простите, что я вам соврал. Обещаю, что подобного больше никогда не повторится!

– Ты извиняешься за ложь. А за то, что едва не угробил учителя?

– Нет, – твердо сказал Дармер, – за это извиняться не стану. Я до сих пор считаю, что Линт получил то, что заслуживал. Но в любом случае за это я должен извиняться перед ним, а не перед вами. Простите.

– Что ж, в последнем ты прав. Но неужели ты считаешь, что тренер заслуживает смерти только за то, что смеялся над учениками?

– Мы не собирались его убивать. Только хотели поставить Линта на наше место, чтобы он понял, каково это. Но перестарались, завели все слишком далеко. Не стоило использовать изобретенное Кси заклинание, не проверив, насколько оно опасно.

– Хоть это ты понимаешь. Но я надеялся, что за эти дни ты осознаешь больше.

– Я осознал, что принял неверное решение и поплатился за него. Но Гефест, разве вы никогда не делали неправильный выбор, который обернулся ужасными последствиями? – Дармер с вызовом посмотрел на Кандаона.

– За семьсот лет правления было все, – ответил тот. – Я понял, к чему ты клонишь. Дармер, я не считаю свое милосердие по отношению к Киаре Торменте ошибкой.

– Как…? – растерялся Дармер. – Даже сейчас, когда она причинила столько зла?!

– Подумай, что было бы в ином случае. Казни я Киару, Рикша Наваги осталась бы жива.

Дармер молчал, не зная, что возразить. С такой стороны он ситуацию не рассматривал.

– Поверь мне на слово, эта женщина намного опаснее Торменты. Поскольку о кольце мы ничего не знали, Рикша могла запросто выманить тело Киары. Или придумала бы десяток других способов достать кольцо. Тогда не факт, что мы с тобой сидели б сейчас здесь. Пять лет назад Гильдия давила нас по всем полям сражений. Рикша была гораздо более способным руководителем и стратегом, чем нынешний Предводитель. Став единственной бессмертной, она непременно довела бы свой план до конца. Будь Рикша жива, Варнорт мог давно проиграть. А благодаря ее смерти мы получили пять лет форы.

– Ладно, пусть так. Но вы не могли знать, что живая Тормента окажется меньшим из зол. Почему вы ее пощадили?

– Дармер, я не успел принять окончательное решение.

– Тогда по какой причине медлили?

– Не в моих правилах казнить преступника, не убедившись, что он заслуживает смерть. И чем больше я узнавал о Киаре, тем меньше мне хотелось выносить приговор. Пять лет назад она была не той, что ты ее знаешь теперь. Киара могла стать хорошим человеком, но ей не повезло попасть в видения Рикши. Родителей Торменты убили, а ее саму ребенком выдернули из привычной среды и бросили одну в школе, где учатся отпрыски самых кровожадных монстров. Не представляю, как Киара смогла там выжить.

– Наверняка Рикша посодействовала, – фыркнул Дармер.

– Едва ли. Даже Рикша Наваги не была способна управлять действиями сотни подростков, сходящих с ума от вида крови, – возразил Гефест. – Скорее, она видела, что Киара справится самостоятельно, усвоив важный урок выживания в подобном месте.

– Какой?

– Убивай первым. Убивай до того, как убьют тебя. И Киара убивала, потому что хотела жить.

– И продолжает следовать этому правилу до сих пор. Какой бы Тормента не была изначально, Земля Иных Миров изменила ее. Она стала опасной и жестокой, – на взгляд Дармера, если Тормента сумела выжить среди монстров, то сама превратилась в одного из них. – А другие Старейшины поддерживали вас?

– Нет. Мистихт говорила мне примерно то же самое, что и ты. Но у нее нет права голоса в этом вопросе? – Киара Тормента не имела отношения к ее Земле. Гимнур долго колебался, однако вынес приговор. Большинство бы с ним согласилось и сказало, что это – правильное решение. Но я привык поступать так, как считаю правильным сам. Даже когда остальные со мной не согласны.

– Значит, маг может принимать решения, которые не одобрят другие, если сам считает их верными? Тогда почему вы осуждаете меня за желание восстановить справедливость и сбить спесь с Линта? В чем разница?

– В целях. Моим выбором стало милосердие, а твоим – месть. Очень важно, чтобы ты понял, какие личные стремления стоят того, чтобы пойти наперекор общему мнению.

Дармер промолчал. Только теперь он задумался, что, возможно, их с товарищами поступок был несколько незрелым. И совершенно не стоил тех последствий, что на них свалились.

Громкий хлопок разрушил тишину. Раздался крик:

– Дармер!

Юноша узнал голос Адель. Тугая струна в животе скрутилась в плотную пружину. Дармер незамедлительно высунулся из-за колонны. И облегченно выдохнул: на лице Адель сияла улыбка.

– Операция закончилась! Все хорошо! Он скоро придет в себя!

– Отлично! – Дармер поднялся на ноги и направился к Адель. – А Трим и Крин где?

– Трим на смене, а Крин… Ой, здравствуйте, Ваше Старейшинство!

Адель заметно стушевалась, когда к ним подошел Гефест Кандаона. Дармер не припоминал, чтобы она когда-либо встречала Старейшину, да еще так близко. Адель попыталась изобразить нечто среднее между поклоном и реверансом. Она явно никогда раньше подобного не делала. Дармер заметил, как Гефест, не любящий таких знаков внимания, чуть скривился.

– Добрый вечер. Спасибо за добрые известия. Я рад, что с вашим учителем все в порядке. А теперь прошу меня извинить, вынужден попрощаться. Меня ожидают дела. Дармер, – обратился он к ученику, – завтра в том же месте, в то же время. Всего хорошего.

И Старейшина ушел наверх.

– «В том же месте, в то же время», – повторила Адель и улыбнулась. – Он позвал тебя завтра на тренировку, так ведь? Это значит все, конец наказанию?

– Получается, да, – ответил Дармер. День назад он бы прыгал от радости, но сейчас он был слишком вымотан, а голова трещала от обилия выплеснувшейся на нее информации.

– Я так соскучилась по магии, хоть сейчас бы на тренировку пошла! – энтузиазма Адель не занимать.

– Ты не сильно надейся, может, Крин не захочет начинать с завтрашнего дня.

– Это еще почему?

– Ты видела, в каком она была состоянии перед операцией? Крин сильно перенервничала за эти дни, а во время операции наверняка вся извелась. Не удивлюсь, если ей понадобится хотя бы день, чтобы прийти в себя.

– Возможно, ты прав, – Адель сникла. – Пока мы ждали в пустой палате, Крин себе места не находила: то сидела, то вскакивала и начинала ходить туда-сюда. А Трим спокойно дрых на койке, даже не проснулся ни разу.

– Где Крин сейчас, у Линта?

– Да. Ждет, когда он очнется.

– Вот. А Линт вряд ли с самого утра выйдет из госпиталя после того, как несколько дней находился между жизнью и смертью. Поэтому весьма вероятно, что тренировка будет завтра у меня одного. Ну, еще, может, у Мартеса, если Трим не захочет похалявить лишний день, – хмыкнул Дармер. Их руководитель никогда не горел преподавательским энтузиазмом.

– Тогда давай завтрашнюю пробежку перенесем на утро? – предложила вдруг Адель. – Ты ведь тренируешься со Старейшиной по вечерам, так? Значит, в то же время, как сегодня, мы бегать не сможем. Вообще я думаю, нам надо вставать пораньше. Когда Линт вернется, мы будем весь день загружены по полной. Останется бегать до завтрака, согласен?

Только что Дармер хотел одного – завалиться в кровать и уснуть часов на двенадцать. Но теперь усталость и тяжесть испарились вмиг. Грудь наполнилась чем-то воздушным, казалось, спрыгнешь с башни – ветер подхватит и понесет тебя над островом.

Адель хочет продолжить их совместные пробежки. Для нее это не только способ убить время. Она готова вставать раньше, чтобы выкроить время.