Текст книги "Адюльтер на трупе (СИ)"

Автор книги: Наталья Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Она дура? – изогнула бровь дугой Ася, – какой идиот станет такое носить в школу, и всем показывать?

– А, может, она с той девчонкой дружила? – посмотрела я на неё, – и, Ася, ты слишком правильная, даже слишком разумная. А я таскала в школу кольцо с бриллиантом, которое мне мама на пятнадцатилетие подарила.

– Да, ты точно дура, – вздохнула Ася, и даже по голове меня погладила, болезную.

– Прекрати, – дёрнулась я, поморщившись, – я даже сейчас обвешиваюсь украшениями, как новогодняя ёлка.

– Как тебя только до сих пор не грабанули, – фыркнула Асюта, на редкость добрая сестричка.

– Типун тебе на язык, – рассердилась я, – да ты пойми, в детстве, и даже в юности, мы всё по-другому воспринимаем. Совершенно иное восприятие, плохое кажется хорошим, хорошее плохим, и это абсолютно нормально.

– Где ты набралась этих психологических примочек? – изумилась Асюта.

– Это не так важно, – улыбнулась я, – слушай, может, составишь мне компанию в расследовании?

– Да я уже, – улыбнулась Ася, – ты меня втянула по самые уши в это дело.

– Тогда по рукам?

– По рукам.

– А теперь назад, к Степану Алексеевичу, – воскликнула я, – выясним, что это за девушка.

Альбина Меньшова проживала на проспекте Мира, и мы мгновенно нашли её квартиру. Дверь открыла приятная пожилая женщина, вот ведь смелая, даже не спросила, кто. Это в наше-то время! Или она в маразме?

– Здравствуйте, – вежливо сказала я, – мы из адвокатуры, и нам нужна Альбина Меньшова.

– Алечка? – улыбнулся Божий одуванчик, – а она на даче. Подготовка к зиме.

– А вы не подскажите, где находится дача? – тут же включилась в игру Ася, – нам очень нужно с ней поговорить, она может быть важным свидетелем.

– Посёлок Краснеевка, – сказала тут же старушка, и подробно объяснила, как найти дачу.

– Просто удивительный пофигизм, – воскликнула Ася, когда мы вышли на улицу, – а если бы мы её убили? Мало ли кто мог оказаться на нашем месте? Она допрыгается в один прекрасный момент, не дай Бог, конечно.

– Просто она старая, а во времена советов всё было иначе, двери можно было открытыми держать.

– У тебя на всё найдётся ответ, – пробурчала Асюта, усаживаясь в машину, – только, умоляю, не надо гнать.

– Тебе остаётся только умолять, – ухмыльнулась я, и нажала на педаль газа, – хлебнём адреналинчику?

– Мне адреналина на работе хватает, – пнула на меня Ася.

– Да ну тебя, – воскликнула я, и рванула.

Но мы крепко застряли в пробке, и, когда добрались до посёлка, уже вечерело. И с ходу налетели на шлагбаум.

– Вы к кому? – спросил сторож, наверное, это был сторож.

Кто ещё может сидеть в будке около шлагбаума?

– К Меньшовым, – сказала я, и мы вынули свои удостоверения. Я, сыщика, ну, а Ася своё.

– Проезжайте, – открыл он нам маленькие ворота, высотой около метра, и сам шлагбаум.

Только в России может быть такое, ворота в наличии, и ладно, а то, что забор отсутствует, это уже мелочи жизни.

И мы доехали до дачи, милейшая старушка дала очень чёткие объяснения, и через пять минут мы затормозили около деревянного домика.

Мы выбрались из машины, и я нажала на кнопку звонка,

расположенного на дверце. Но нам никто не отозвался, я огляделась по сторонам, и увидела за домом какое-то оживление.

– Эй, – крикнула я, – подойдите, пожалуйста.

– Иду, иду, – тут же отозвался женский голос, и к нам подошла молодая девушка, где-то примерно моего возраста, – здравствуйте.

– Здравствуйте, – кивнула я, – вы Альбина Меньшова?

– Да, а что вам угодно? – и она открыла калитку.

Я показал ей удостоверение, и мы присели на скамейку во дворе.

– Альбина...

– Можно просто Аля, – сказала она, – я вас слушаю.

– Аля, речь пойдёт о вашей бывшей однокласснице Валерии, и о её сестре, Ольге, которая исчезла.

– А чего о них говорить? – нахмурилась Альбина.

– Альбина, только ответьте честно, – вздохнула я, – про какой

танец у вас вырвалось, когда вас допрашивал другой следователь? У меня есть одна догадка, но вы всё же ответьте.

– О чём это вы? – вздёрнула светлые брови Аля, – я ничего не знаю, и не помню. Мало ли что я могла ляпнуть.

– А медальон? – медленно произнесла я, – вы что-нибудь знаете про медальон?

– Да оставьте вы, наконец, меня в покое, – вскричала Альбина, вскакивая с места, – как вы мне надоели! Сначала менты цеплялись, теперь частные сыщики пошли! Я не знаю ничего!

– Хорошо, – встала я с места, – мы-то уйдём, но вы имейте в виду, убиты два человека, и от вашей откровенности может зависеть жизнь других людей, – я уже развернулась, и Ася тоже, но Альбина вдруг всхлипнула:

– Стойте, – и мы тут же обернулись, – я не хочу об этом вспоминать, – покачала она головой, – и мне так жалко подругу.

– Почему вам её жалко? – спросила я, вернувшись на место.

– У неё был возлюбленный, – вздохнула Аля, – и она так его любила, так любила...

– А он её – нет? – догадалась я.

– Да, – кивнула Аля, и мы стали её слушать.

Я верно догадалась, Альбина и Ольга были подругами, хоть между ними и была разница в возрасте, и учились они в разных классах. Между Ольгой и Валерией отношения не сложились, хоть они и сёстры. У Валерии были свои друзья, а у Ольги свои. Но, когда девочки пришли однажды домой, у Леры был гость. Высокий, красивый юноша, светловолосый и голубоглазый. Едва увидев его, Оля онемела, и с трудом справилась с внезапно обрушившимся на неё чувством.

Павел, как звали красавца, был совершенно равнодушен к ней, а Оля буквально терзала Альбину.

Она не могла ни о чём другом говорить, кроме него, и однажды спросила о нём сестру. Та мгновенно поняла, что твориться с Ольгой, и откровенно посмеялась над ней.

– Так ты что, влюбилась? – насмешливо спросила Валерия, – тебе тут ничего не светит, дурочка. Этот парень встречается с моей подругой, а на тебя он даже не посмотрит.

– Почему? – пролепетала Оля.

– Ты себя в зеркало видела? Ничего особенного собой не

представляешь, а Лия красавица.

Оля потом проплакала всю ночь, а утром рассказала обо веем Альбине.

– И чего ты ждала? – вздёрнула брови подруга, – она тебя с ним ни за что не познакомит, она за свою подружку.

– А ты думаешь, лучше ему сказать?

– Нет, лучше не говорить, – покачала головой Альбина, – да он же просто посмеётся над тобой, особенно, если её подружка такая красавица, как она говорит. Парни, они глазами любят. Но Ольга не послушалась, и всё рассказала Павлу.

Получилось всё так, как и говорила Альбина, он насмешливо улыбнулся, и сказал, что у него таких поклонниц, как она, сотни. И что она ему совершенно безразлична.

Это было больно и обидно, но этого следовало ожидать.

А потом всё пошло своим чередом, девочки продолжали учиться, и Альбина подумала было, что Ольга успокоилась.

Но однажды Ольга прибежала к Альбине домой, и сказала, что сегодня идёт на вечеринку.

– Может, ты пойдёшь со мной? – спросила она подругу.

– Зачем тебе это понадобилось? – удивилась Альбина, но до неё быстро дошло, – ты так и не успокоилась? Там будет он, да?

– Да, – прошептала Ольга, и они пошли на эту вечеринку.

Альбина почти сразу потеряла её из вида, да и вечеринка ей не понравилась. Все были пьяные, один парень стал даже к ней приставать, и Аля поспешила уйти.

Правда, она, перед тем, как уйти, попыталась найти Олю, но та словно в воду канула. И, махнув рукой, Альбина ушла.

Утром Ольга не пришла в школу, Аля после уроков позвонила ей, и, поговорив с автоответчиком, не знала, что и думать.

На следующий день Ольга опять не пришла, её не было неделю, на вопрос, где её сестра, Валерия только плечами пожимала.

Однажды мать послала Алю за хлебом и в аптеку, и, едва она вошла в аптечный пункт, увидела у прилавка Ольгу.

– Дайте мне, пожалуйста, « Тимол », – сказала она фармацевту, купила препарат, и быстро ушла.

А Альбина подошла к прилавку, и спросила:

– Простите, а вот это лекарство, оно от чего? – указала она на препарат, купленный подругой.

Фармацевт странно на неё посмотрела, но ответила.

– Он от токсикоза.

Альбина даже рот открыла от изумления, но взяла себя в руки, купила необходимые матери лекарства, и пошла домой. Дома она опять набрала номер Кориковых, ответила мать Оли, и передала трубку дочери. Та явно не хотела разговаривать с Альбиной, и тон у неё был весьма сухой.

– Чего тебе надо? – и даже грубый.

– Почему ты не звонишь? – спросила Аля, – в школе тебя нет. Что у тебя случилось?

– У меня всё в полном порядке, – сухо ответила Оля.

– Ты когда в школу выйдешь?

– Завтра, – отрубила Ольга, и Аля растерялась. Она уже и не знала, как продолжить разговор, Оля ни в какую не хотела идти на контакт.

– Ну, тогда до завтра? – спросила Альбина, и в ответ полетели

короткие гудки.

Озадаченная странным поведением Ольги, она решила спросить у неё напрямик, и подошла к ней, когда закончились занятия.

– Оля, подожди, – бросилась она за ней, и догнала у ворот, – что с тобой происходит?

Ольга обернулась, и Альбина увидела, что та стала плохо выглядеть. Мешки под глазами, тени, а сама бледная, как полотно.

– Слушай, в чём дело? – довольно свирепо спросила Ольга, – чего ты цепляешься?

– Я могу и уйти, – обиделась Аля, – но я знаю, что ты беременна, и не понимаю, почему ты ополчилась на меня.

Ольга так и застыла на месте.

– Откуда ты знаешь? – растерянно проговорила она.

– Увидела, когда пошла в аптеку, тебя, – вздохнула Альбина, – когда ты таблетки от токсикоза покупала. И что означает твоё поведение?

– Я просто испугалась, – прошептала Ольга, – Паша обещал на мне жениться...

– Так ты беременна от Павла? – оторопела Альбина, – ну, ничего себе.

– Пойдём, – воскликнула Ольга, они пришли на квартиру

Кориковых, и она вытащила какую-то бархатную, чёрную коробочку.

– Что это? – воскликнула Аля, и, открыв коробочку, тихо ахнула, – какая красота!

Её взору предстал красивейший серебряный медальон, вытянутый, как редкая камея, и украшенный искрящимися камушками. К медальону прилагался браслет, и невероятно изящное кольцо.

– Это мне Паша подарил, – улыбнулась Ольга, – это его фамильное. В качестве свадебного подарка.

– Нет, ну, просто с ума сойти, – пробормотала Аля, – но как же так получилось? Он же сначала отшил тебя.

– Сначала, да, – кивнула Ольга, – а потом он подошёл ко мне тогда, на вечеринке, и признался в любви. Мы, когда я достигну совершеннолетия, поженимся. Через полгода. Я до сих пор не могу поверить, что это случилось.

Их отношения наладились, Ольга была на седьмом небе от

счастья, и всё время тараторила о Павле.

Но, когда девочки причёсывались под лестницей перед зеркалом, к ним вдруг подлетела какая-то девушка.

Девушка была изумительно красива, Альбина таких сроду не видела. Длинные, густые, каштановые волосы, и зелёные глаза.

Чуть раскосые, и прозрачные.

Она подлетела, разъярённая, словно фурия, и врезала кулаком Ольге прямо по лицу. Она упала на пол, и изумлённо уставилась на красавицу.

– Да ты чего, спятила, что ли? – закричала Альбина на незнакомку, – что ты себе позволяешь?

– Я себе ещё ничего не позволяю, – вскричала девушка, – но сейчас позволю. Так пройдусь по животу этой суки, чтоб её ребёнок сдох! Думаешь, ты будешь счастлива? То, что его родители принудили на тебе жениться, ещё не значит, что он тебя полюбит, дрянь. Ты для него просто доступная потаскуха, и не более того.

– Он любит меня, – воскликнула Ольга, поднявшись на ноги, – а ты бесишься от того, что тебя, такую всю из себя, продинамили.

– Что? – переспросила девушка, и замахнулась на Ольгу, но Альбина успела перехватить её руку в полёте, вывернула ей

плечо, и буквально отшвырнула назад.

– Не смей поднимать на мою подругу руку, – вскричала Аля, – и пошла вон отсюда!

– Ты ещё пожалеешь! – вскричала подруга Валерии, – я тебя уничтожу! Растопчу! – и исчезла она столь же молниеносно, как и появилась.

– Нет, ты это видела? – возмущённо воскликнула Альбина, – да какое она право имеет?

– Её можно понять, – тихо проговорила Оля.

– Слушай, а что это она такое говорила? – дошло вдруг до

Альбины, – что его принудили на тебе жениться.

– Да блажь очередная, – махнула рукой Ольга, – она чего только не выдумает. Забудь.

В день своего внезапного исчезновения она была весела, сказала, что собирается подготовиться к докладу, а потом поехать к Павлу. У них, вроде бы, свидание было назначено.

Альбина безо всяких задних мыслей ушла, а на следующий

день Ольга не пришла в школу.

Никто, естественно, не придал этому значения, пока не пришла милиция. Аля пыталась дозвониться до подруги, но, напоровшись на автоответчик, обозлилась. Что ещё за фортели выкидывает Ольга?

Решив, что та опять решила в молчанку по непонятным причинам поиграть, Альбина плюнула, и больше не звонила ей. Если захочет, то перезвонит сама. И дико перепугалась, когда узнала о её исчезновении...

– Подождите, – воскликнула я, – но в милиции мне ничего не рассказывали ни о драке, ни о том, что она собиралась встретиться с Павлом.

– Верно, – кивнула Альбина, – я им этого и не рассказывала.

– Но почему? – изумилась я.

– Да, я понимаю, как это выглядит, – кивнула Альбина, – но дело в том, что Оля позвонила мне уже после исчезновения...

Звонок раздался в тот же день, когда пришла милиция. Альбине родители тогда только-только купили мобильный, и на перемене она услышала звонок.

– Слушаю, – воскликнула она, спустившись под лестницу.

– Аль, привет, – как сквозь вату раздался голос, сопровождаемый нещадным треском.

– Кто это? – не узнала голос Альбина.

– Как это кто? Ольга. Не узнала меня?

– Боже ты мой! – прошептала Альбина, – ты с ума сошла? Ты куда пропала? Тут все в обмороке, милиция одноклассников допрашивает, а с тобой всё порядке.

– Ничего себе подружка, – засмеялась Ольга, – лучше было бы, если бы меня убили? Ладно, пусть. Я тебе что хотела сказать, не говори милиции о том случае, ну, когда Лия на меня под лестницей кинулась.

– Интересно, почему я должна молчать? – возмущённо спросила

Альбина, – и ты вообще где?

– Я на седьмом небе, – воскликнула Ольга, и Аля вздохнула.

– Понятно, с Павлом своим сбежала, – догадалась она.

– А хотя бы и так, – счастливо засмеялась Ольга, – ну, так как?

– Чёрт с тобой, – отмахнулась Альбина, – ты хоть звони иногда.

– Пока, подруга, – засмеялась Ольга, и отключилась.

– Ну, однако, даёте, – воскликнула я, – и вы молчали?

– Она меня просила, – пожала плечами Альбина.

– Нет, это уже ни в какие рамки не лезет, – продолжала возмущаться я, – все стояли на ушах, родители чуть инфаркт не заработали, а вы знали, что с Ольгой всё в порядке, и молчали.

– Да понимаю я всё, – с отчаяньем в голосе воскликнула Аля, – да только вы не знаете, как относились к Ольге родители. Они Леру обожали, всё для неё. Ольга вещи до такой степени занашивала, что смотреть без жалости было невозможно. У неё новая шмотка появлялась, если только сестра с барского плеча что-нибудь скинет. Ещё бы, младшенькая, она была любимицей в семье, а на Ольгу только тявкали, когда она пыталась возмутиться положением вещей в семье. Она мечтала только об одном, выйти замуж, и поскорее сбежать из дома. Она, я думаю, хотела, чтобы хоть раз в жизни, но чтоб родители подумали только о ней. Хоть раз в жизни отвлеклись от своей ненаглядной Лерочки. И я её понимаю, мне её жалко, – и Альбина резко замолчала.

Мы с Асей тоже молчали, не зная, как на всё это реагировать.

– Да, лучший способ привлечь к себе внимание, довести родных до инфаркта, – вздохнула я.

– А у неё был выбор? – только и спросила Альбина, и мне

нечего было ей сказать.

Моя версия лопнула по швам, впрочем, версии, как таковой, и не было. Я надеялась, что таинственное исчезновение Брянцевой даст мне ответы на некоторые вопросы, но, как оказалось, никакого преступления и не было.

Самая обычная история, младшеньких всегда любят больше, а старшие всегда из-за этого страдают. И вот результат, побег из дома.

– Фамилия того парня, Павла, я так понимаю, Брянцев? – посмотрела я на Альбину.

– Да, Брянцев, – кивнула она.

Может, покопать в эту сторону? Медальон был семейной реликвией Брянцевых, и Павел подарил его Ольге, обручаясь с ней.

Интересно, почему он бросил Лию? Она была красавицей, хотя, не в красоте дело. Как говаривала моя любимая учительница, преподаватель русского языка и литературы, с

виду всем хорош, просто яблочко наливное, а внутри червоточинка. Самое главное в человеке, это его характер, его отношение к людям. Если ты лёгок в общении, добр, легко сходишься с людьми, то и отношение к тебе соответствующее.

И сейчас я займусь Павлом, мне очень интересно, откуда его медальон оказался в руках девушки из аукционного дома.

И ещё у меня ощущение, что я что-то не состыковала, что-то упустила из виду.

Наверное, как у всякого человека, у Павла были друзья, вот они-то мне сейчас и нужны.

Мы попрощались с Альбиной, сели в машину, и я поделилась с Асей своими соображениями.

– Давай, – кивнула она, и в этот момент зазвонил её мобильный, – да, я вас слушаю. Да, хорошо, я буду через час, я сейчас за городом. Лена, не кричи, займи его чем-нибудь, пока я еду, – и она отключила телефон, – отвези меня скорее в Москву, у меня там нервный клиент.

– У тебя ни минуты покоя, – покачала я головой, и с такой скоростью доставила её к конторе, что, когда Асюта выпрыгнула под дождь, зарядивший ещё с самого утра, она чуть не упала.

– Плохо быть старшей сестрой, – выдавила она из себя, – в

нашем случае этот факт тоже имеет место, – выдала она, – чуть не угробила меня, – с этими словами она поковыляла ко входу.

А я хмыкнула, заглушила мотор, и вынула из бардачка сигареты.

Где мне искать друзей Павла? С кем он дружил, когда ещё встречался с Лией? И кто такая эта Лия?

Насколько я знаю, он умер, и я набрала номер телефона Димы. Он безумно удивился, когда услышал мой голос, я ему после развода вообще не звоню.

– Ева, что у тебя случилось? – воскликнул он, – чем я могу

помочь?

– Дим, это долгая песня, я вообще не хотела тебя просить... – начала было я, и вздохнула, – нет, это была глупая идея.

– Давай, говори, что там у тебя, если уж позвонила, – потребовал Дима, – всю Москву на уши поставлю, но помогу тебе.

– Я продолжаю свою сыщицкую деятельность, – сказала я, – меня же по-прежнему обвиняют в двойном убийстве.

– Понятно, – засмеялся Дима, – сладкая моя, а что же ты к своему следователю не обратишься? Или он не хочет тебе помогать, считает, что частники только и делают, что милиции

мешают?

– Всё! – рявкнула я, – хватит с меня! Обойдусь без твоей помощи! И чего меня дёрнуло тебе позвонить?!

– Ладно, малыш, не кипятись, – тут же воскликнул Дима, – говори, что там у тебя.

– Без сопливых обойдёмся, – выпалила я, и нажала на отбой.

Но через минуту раздался звонок, и, увидев номер Димы, я сбросила вызов. И тут же прилетела СМСка, от кого, как вы думаете?

« Ну, прости меня, моя сладкая карамелька, просто я дико ревную ».

Ненавижу, когда он называет меня карамелькой, это меня из себя выводит. И ведь знает, подлец, что я этого терпеть не могу, а он упрямый, как тысяча эфиопских ослов.

Телефон опять зазвонил, я хотела было скинуть вызов, но всё-таки взглянула на дисплей, и увидела номер Ани.

– Привет, – воскликнула я.

– Ты не заедешь за мной? – спросила она, и тут до меня

дошло, что сегодня похороны Клары.

А у меня чёрной одежды даже нет, не могу же я явиться на кладбище в красной юбке, голубых сапогах, и голубом пальто!

– Ань, ты подожди немного, – сказала я, – я сейчас заеду в ближайший магазин, оденусь соответственно мероприятию. А то как-то не того являться в красной мини – юбке на кладбище.

– Давай, – согласилась Аня, и я влетела в ближайший магазин фирменной одежды.

Купила чёрное платье из кожи, лаковые лодочки на каблуке, и

другое пальто. Расплатилась, и пулей вылетела из магазина. Видимо, Анюта стояла у окна, потому что, едва я подъехала, она выскочила из театра.

Проводить Клару пришло мало народа, может, они не любили её, а, может, знали, что она сотворила. Клара работала на телевидении, и из её коллег была только Регина Соколова, программный директор. Кроме неё Аня, ну, и я.

Дождь с неба шёл стеной, я, цокая высоченными, тонкими каблуками чёрных, лаковых шпилек, подошла к могиле.

Я, честно говоря, не люблю кремацию, считаю, что это неправильно.

Хорошо, когда есть холмик земли, куда можно прийти, положить цветы.

Цветы... Я купила по дороге восемь бордовых роз, она обожала этот цвет...

Гроб закрыли, забили мелкими гвоздочками крышку, и опустили в яму. Положив на могилу любимые Кларой бордовые розы, я пошла на выход.

– Подожди меня, Вика, – крикнула Аня, бросившись за мной, – ты меня не подбросишь?

– Высоко подбросить? – улыбнулась я, открывая дверцу машины, и услышала голос тётки Клары.

– И зачем она припёрлась? Можно подумать, её это волнует. Клара ненавидела её, умерла из-за неё, а она явилась сюда со своим веником.

Больше я слушать не стала, села в машину, и поспешила уехать.

– Говоришь, только по линии отца были психи? – бросила я в пространство.

– Не принимай близко к сердцу, – вздохнула Аня.

– Я уже и забыла, – улыбнулась я, довезла Аню до театра, и поехала к Богдану в институт.

– Привет, – сунула я нос в совершенно пустую аудиторию.

– Привет, – ответил Бодя, проверяя какие-то бумаги, наверное, рефераты, – с чем пожаловала?

– Ты чего какой? – удивилась я, подходя к его столу.

– Какой? – поднял он на меня глаза.

– Спокойный, – нашла я подходящее словечко.

– Иммунитет на тебя вырабатываться начал, – хмыкнул Богдан,

отрываясь от своих рефератов, – ладно, Вика, ты меня достала.

– Вот это другое дело, – кивнула я, и вынула из сумки ноутбук, – а, если ты считаешь, что я отнимаю у тебя время, я могу заплатить за услуги.

– Унизить меня хочешь? – рассердился Богдан, – я твоих денег не возьму.

– Я и не думала тебя унижать, – пожала я плечами, – просто любая работа должна оплачиваться, а я тебя заездила. Без зазрения совести пользуюсь твоими мозгами.

– Эти твои просьбы для меня ерунда, – воскликнул он, – и только ещё заикнись о деньгах, тогда можешь забыть о моём

существовании.

– Хорошо, – кивнула я, – тогда я сделаю тебе подарок. Правда, пока не знаю, какой.

– Ладно, – кивнул он, – раз ты ставишь вопрос так, тогда помоги моей племяннице попасть в ГИТИС. У тебя там есть педагоги, которые тебя любили?

– Есть, – кивнула я, – ко мне декан хорошо относился.

– Вот это уже другой разговор, – улыбнулся Богдан, – чего там у тебя?

– Выясни мне всё про Павла Брянцева.

– Более точно скажи, возраст, отчество.

– Я этого не знаю, – развела я руками.

– Короче, найди то, не знаю что, – подвёл итог Богдан, и стал рыться в мо компьютере, – вот, пожалуйста, – пододвинул он ко мне ноутбук.

– Как ты быстро, – восхитилась я, и только присвистнула, глядя на список имён, – ого! – и вдруг спохватилась, – ой, подожди. Он должен числиться среди умерших, его вдова в данный момент

владелица банка, а примерный возраст от тридцати до сорока.

– Вика, – укоризненно воскликнул Богдан, – ты меня запутала. Давай сюда, – он пододвинул к себе ноутбук.

И через пять минут я знала о Брянцеве всё, ну, почти всё. Прабабушка и прадедушка Брянцева были евреи, они переехали в Россию ещё в девятнадцатом веке, поскольку их сын женился на русской. У них родился сын, Валерий, названный так в честь отца матери, ну, а у Валерия Павел. Все в их семье врачи, Павел был стоматологом, и отец открыл ему частную клинику. Но три года назад Павел вместе с

сыном угодил в автокатастрофу.

– Мне нужно дело по факту смерти Брянцева, – тут же выпалила я, – вдруг это убийство?

– Это не ко мне, – испугался Богдан, а я стукнула его по плечу.

– Расслабься. У меня связи имеются.

Под связями я подразумевала, конечно же, Асю. Но, подумав, я решила её не трогать. Лучше съезжу к родителям Павла, благо, их адрес тут имелся.

Родители Павла обитали за городом, в коттеджном посёлке, и суровый охранник осведомился, что мне угодно.

– Мне нужны Брянцевы, – и я вынула удостоверение частного

сыщика.

И без проблем попала на территорию посёлка.

Да, это был крутой посёлок, двух– и трёхэтажные особняки, окружённые высоким забором. Дом Брянцевых был самым красивым, четырёхэтажным, на огромном участке. Рядом с домом одиноко стоял шезлонг, столик, а на клумбах, летом радующих обилием цветов, валялись жёлтые листья.

Видимо, охранник уже предупредил обо мне, поскольку, едва я вышла из машины, распахнулась дверь, и мне на встречу поспешила горничная.

– Здравствуйте, – вежливо сказал она, – вы частный сыщик?

– Да, – кивнула я.

– Проходите, пожалуйста, – пригласила она меня в дом, – вас уже ждут.

– Здравствуйте, – вышла ко мне строго одетая женщина, и полноватый мужчина, лет где-то за пятьдесят.

– Здравствуйте, – ответила я, – меня зовут Миленич Эвива

Леонидовна, и я занимаюсь частным сыском.

– Присаживайтесь, – кивнула женщина, которую, как я уже знала, звали Анастасия Филипповна, – будете кофе?

У них тут всё круто, а кофе подали в серебряных чашках. Мы дождались, пока горничная разольёт по чашкам кофе, разложит по тарелочкам пирожные, и, едва за ней закрылась дверь, Анастасия Филипповна обратилась ко мне.

– Так что же вас интересует?

– Я пришла по поводу вашего сына, – сказала я, пробуя

восхитительно сваренный кофе, – я расследую убийство, и

ниточки привели меня к вашему сыну.

– Но наш сын умер, – тихо проговорила Анастасия Филипповна, – его убили три года назад.

– Убили? – насторожилась я.

– Да, и я всё на свете отдал бы, чтобы его убийца сел, – подал голос Валерий Исаакович, – ему перерезали тормозной шланг в машине. У нас имеются кое-какие подозрения на этот счёт. Мы думаем, что к этому приложила руку невестка, Ольга.

– У вас только подозрения, или есть какие-то факты? – спросила я.

– Что-то с этой Ольгой вообще не так, – покачала головой

Анастасия Филипповна, – мы были с самого начала против этого брака, но Оля беременной была. Но мой сын не может быть ни в чём замешан. Эта глупая девка охмурила нашего сыночку, а он поддался.

– И вы подарили ей медальон? – уточнила я.

– Да, – кивнул Валерий Исаакович, – это наша фамильная ценность, и передаётся из рук в руки.

– Кстати, именно с этого медальона всё и началось, – пояснила я, – вам ни о чём не говорит имя – Роза?

– Роза? – вздёрнула брови Анастасия Филипповна, – Роза была девушкой Павла, у них такая дикая любовь была, Розочка невероятная красавица, да и по статусу она ему походила, всё-таки генеральская дочка.

– Подождите, – воскликнула я, – но мне сказали, что его девушку звали Лия.

– Всё совершенно верно, – кивнула Анастасия Филипповна, – её звали Розалия.

Так вот о ком говорила Алина, когда я нашла её на поляне.

Розалия! Меня сбило с толку имя Лия. Это имя существует автономно, так же как Роза, вот я и не связала.

Выходит, этой Розе грозит опасность? Но от кого? Откуда вообще ветер дует?

– А почему вы решили, что Ольга причастна к смерти Павла? -

спросила я.

– Мне она никогда не нравилась, – пожала плечами Анастасия Филипповна, – я вообще не уверена, что она от моего сына беременна была. Меня в этом убедил Алексей, друг Паши.

– У Павла был друг? – заинтересовалась я.

– Конечно, – кивнула Анастасия Филипповна, – они с детского сада не разлей вода были. Она его этим ребёнком охомутала, а потом у неё выкидыш случился. Я потом тайно анализ ДНК сделала. Исаак был нашим внуком, это сто процентов. Но я бы хотела в невестки Розу, она была чудо. Смешливая, артистичная, она умело пародировала, она сумела бы развеселить самого мрачного пессимиста. Она замечательно танцевала, и заражала всех своим смехом. Очень солнечная девушка. Она пропала после того, как мой сын женился на Ольге...

– И она тоже? – так и подскочила я.

– Я вас не поняла, – протянула Анастасия Филипповна.

– Забудьте, – махнула я рукой, – а как фамилия этой Розы? И как её можно найти?

– Розалия Нивенко её зовут, а где она сейчас, понятия не имею.

– А что сказал вам Алексей, ну, про липовую беременность Ольги?

Анастасия Филипповна вздохнула, и начала свой рассказ. Розалию в доме очень любили, и Анастасия Филипповна относилась к ней, как к невестке. Да что уж там, как к родной дочери. Роза собиралась поступать во ВГИК, а потом на опереточный. В ней была актёрская жилка, и она мгновенно влюбила в себя будущую свекровь.

Но, однажды приехав домой, Анастасия Филипповна застала у дома девушку. Она ничего собой не представляла, блондиночка, и глаза голубые, но в ней не было изюминки, да и одета она была беднее некуда.

– Здравствуйте, – тихо сказала она, – вы мама Паши?

– Да, а ты кто будешь? – спросила Анастасия Филипповна.

– А я влюбилась в вашего сына, – потупила глаз девушка, – меня Оля зовут.

– Деточка, не ты первая, не ты последняя, – вздохнула Анастасия Филипповна, – за моим сыном девушки табунами бегают, да только у него невеста есть, и мы её приняли. Я её за дочь считаю. Зачем ты вообще сюда пришла? Я тебя понимаю, и мне тебя жалко, но не вешайся на моего сына, ничего у тебя не получится.

– А Валерия говорила, что вы хорошая, – заплакала Оля, – моя

сестра и лучшая подружка этой Розки.

– Так ты Корикова? – дошло до Анастасии Филипповна, послушай меня, девочка. Мой сын на тебя даже и не глянет. Никогда!

– Да? – вскричала вдруг Ольга, – да я всё равно его захомутаю! Отниму его у этой сучки! – с этими словами она развернулась, и пошла прочь, оставив женщину стоять с открытым ртом.

Анастасия Филипповна решила не говорить об этом инциденте никому, но сын вдруг через два месяца сказал, что собирается жениться. Женщина обрадовалась было, но её ожидал шок. Павел привёл Ольгу, и сказал родителям, что она его невеста.

– Сыночек, ты же собирался на Розочке жениться, – воскликнула Анастасия Филипповна.

– Мам, – Павел отвёл родителей в сторону, – очень некрасиво вышло. Я Розу люблю, но жениться мне придётся на Ольге. Она от меня беременна. Мы оба выпили лишнего, и получилось то, что получилось.

Анастасия Филипповна уже восстановила душевное равновесие, и холодно сказала:

– Пусть будет так, но здесь вы жить не будете. Этот дом ждал Розу, а эта девка тут не пришей кобыле хвост.

Довольно грубое, на мой взгляд, выражение. Валерий

Исаакович тут же закашлялся, а остальные сочли за благо тактично промолчать.

Анастасия Филипповна терпеть не могла Ольгу, и всё время вспоминала смешливую Розочку. А потом Павел объявил, что они хотят съездить в Крым.

Анастасия Филипповна и Валерий Исаакович только плечами пожали, и молодые люди исчезли... на целый год.

Они пытались им звонить, но Павел и Оля словно сгинули. А, когда они вернулись в Москву, Анастасия Филипповна заметила разительную перемену в Ольге.

Она не была уже такой замкнутой, она постоянно смеялась, и стала какой-то лёгкой в общении. На вопрос, а где же ребёнок, молодая пара сказала, что у Оли случился выкидыш, и теперь они ждут во второй раз ребёнка. У Оли уже был порядочный живот, она уже была на пятом месяце, и через положенное время на свет появился Исаак.