Текст книги "Смерти вопреки (СИ)"

Автор книги: Наталья Феокритова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Та тронулась.

– Прощался с маленькой принцессой? – спросил он, вглядываясь в каменное выражение лица сына. Он уже видел такое лицо, когда у него с Кедрой родился ребенок. Откуда мальчику было знать, что они кровные брат с сестрой. От ребенка пришлось избавиться. Жаль, что вышло тогда не совсем удачно. Измеры использовали ситуацию себе во благо, заманив Арвила на ту планетку. Вернулся он оттуда совсем другим. Холодным, отчужденным, бесчувственным, таким, каким и должен быть настоящий король.

– Ты прав, – примирительно сообщил король. – Измеры обвинили нас в двоевластии. А вторжение объяснили ожидаемой с моей стороны агрессией. Будет собор на Сугве. Ты поедешь со мной.

– Ты собрал собор? – спросил Арвил, проявив хоть какие-то эмоции.

– Не я.

Король посмотрел на сына.

– Король Смерти.

– На соборе собираются пять представителей власти. Что мне там делать?

– Ты мой сын! – нежданно взорвался король, побагровев. – Ты следующий Зеница Единства и король Аравилата! Может, похороны еще устроишь этой девчонке?!

Арвил промолчал.

– Она опасна!!! И не только для нас с тобой! Пока она жива, всегда найдутся те, кто начнут вспоминать старые времена. Как застарелый гной, никогда не переводящийся в ране. Убьем ее, это неизбежно!

Арвил перевел на отца тяжелый взгляд.

– Неужели ты не понимаешь, что болезнь точит меня, – произнес король, немного успокаиваясь. – Я не знаю, хватит ли мне сил. Я хочу жить. Обряд проводился тысячелетия назад. Без нее Лиан удочерит девочку, ты женишься на принцессе и станешь Зеницей Единства. Этих лет хватит, чтобы овладеть всеми четырьмя видами магии, а затем избавиться от измеров.

Он назидательно поглядел на безучастного сына, добавив:

– Да и от ангелов тоже.

В карете повисла тишина.

***

Охранник вывел Марину во внутренний каменный двор таверны, за которым открывался бедный, за гранью нищеты, район. У входа ждала мрачная, закрытая со всех сторон, обшарпанная черная карета с решетками на окнах.

– Эй, Лай, сегодня что – обед отменен? – спросил сидящий на козлах возничий. – Никого не видно.

– Сегодня вместо обеда постный день измерской ведьмы, – пошутил охранник, открывая дверь Марине, раздевая ее скользким взглядом. – Симпатичной ведьмы, – добавил он, пока мужчина на козлах хихикал.

Марина залезла внутрь и села на деревянную скамью, обтянутую кожей. Наверное, на ней возят в тюрьму аристократов, подумалось ей, когда карета тронулась.

Она прикрыла глаза, стараясь справиться с внутренним состоянием бессилия и паники. Конечно, она знала, что так будет. Возможно. Но она так отчаянно надеялась на правосудие, на чудо. Не в силах сосредоточиться на какой-нибудь одной мысли. В голове молоточком стучало «Я умру!» И эта мысль парализовала и лишала рассудка. Через тридцать минут карета снизила скорость. Затем, проехав еще немного, карета остановилась совсем, дверь открыли. Она вышла, оглядываясь. Это был внутренний двор какой-то крепости.

– Эрватах, – сообщил охранник и, взяв цепь, завел ее в одну из внутренних дверей.

В помещении стояли стол и два стула. У самого потолка располагалось маленькое зарешеченное окошко. Ноги не держали ее. В комнату вошел среднего роста черноволосый человек, чем-то похожий на цыгана. Одет он был в черный камзол, бриджи, чулки и башмаки. В руках он держал папку и перо.

– Позвольте представиться, – сказал он садясь. – Меня зовут Лауке Фонтпа.

Видя, как Марина смотрит в пол и не реагирует, он деловито открыл папку и начал бойко читать:

– «Я, король Аравилата Генуи Свираун Первый, повелеваю на рассвете казнить Виера Мар Квитворд, принцессу аравилатских земель и Северных атоллов, за государственную измену и попытку переворота в стране, а также за нарушение моего личного приказа и неявку ко двору в указанный срок, что рассматривается, как пренебрежение к королевской власти и воле. Король Аравилата, всех земель Овинги, главный сюзерен Подземелья народов Смерти и властитель океана Протеймы – зеница Единства и защитник всего живого и неживого на Овинге – Генуи Свираун Первый». Заверено лично подписью короля и королевской печатью.

Он перевел дух, затем продолжил:

– Вам не положено иметь свободные руки, потому что вы маг. Приказано заковать ваши пальцы в «железные перчатки ведьмы». К вам приставят человека, который будет помогать вам в ваших нуждах до свершения казни, пока вы будете находиться в Эрватах.

Он встал и вышел, в комнату вошел другой охранник, одетый в доспехи. Он взял цепь и потащил ее. Во внутренней части тюрьмы, темной, грязной, вонючей, царила антисанитария. Марину завели в относительно чистое помещение, где стояли кровать, стол и стул. На стуле сидела тюремщица, в сером платье, поверх которого грубой ткани передник. Она подошла, поклонилась, сняла цепи:

– Снимите накидку и жакет.

Марина подчинилась, не слушающимися руками стянула плащ и серебристо-синий жакет, оставшись в одной рубашке и штанах.

– Ваши руки.

Тюремщица взяла со стола металлическое приспособление, крепящееся на манер ремня на поясе, от которого в стороны отходили цепи с кольцами для каждого пальца таким образом, чтобы человек, растопырив их, не мог пошевелить ими. Она отрегулировала цепи по длине рук.

– Ведро там, – указала она в угол комнаты, поднимая вещи с пола. – Если что надо, зовите.

Она вышла, оставив Марину одну. Та присела на кровать, ссутулившись, положив руки на бедра и придирчиво рассматривая их. Маникюр на руках никакой. Почему такие мысли лезли в голову. В течение следующих нескольких часов на нее нашло оцепенение. Эмоции удивительным образом притупились, уступив место бесконечной апатии. Не хотелось ни есть, ни пить, только сидеть и смотреть в одну точку. Засов шаркнул, и в камеру вошла тюремщица.

– К вам посетитель.

В дверь вошла Лиан, на ней было черное платье с красной бисерной вышивкой, поверх которого наброшено роскошное коричневое манто. Золотистые волосы были собраны на затылке. Видя, что Марина не реагирует, она подвинула стул и села рядом. Тюремщица вышла.

– Моя дорогая, – произнесла она вкрадчивым мягким голосом. – Жаль, что все так обернулось.

Марина перевела взгляд на стену. Ей было неинтересно, зачем она пришла.

– Королевская жизнь весьма коварна. У меня для тебя хорошие новости. Вот.

Она достала из манто исписанный лист бумаги и перо. Марина безучастно посмотрела на нее.

– Короля Аравилата гарантирует, что если ты подпишешь отказ от дочери, он пощадит ее и воспитает, как свою собственную.

Марина прочла, перевела на нее угрюмый взгляд.

– Ты уйдешь в другой мир, зная, что есть, кому позаботиться о ней.

Лиан протянула бумагу и перо. Марина перечитала текст, смысл слов ускользал от нее, затем перевела взгляд на Лиан.

– Я надеюсь, – выговорила Марина, глядя тетке в глаза и разрывая бумагу на мелкие куски. – Измеры убьют его, и он сдохнет, как последний нищий где-нибудь в канаве.

– Не переживай, ты не одна об этом мечтаешь, – голос Лиан остался безмятежным, только в зеленом взгляде блеснула сталь.

– Это не вы, случайно, отравили мою мать? – зло спросила Марина. Историю смерти родителей ей рассказал лорд Ванка в последние дни пути. Она спросила просто так, желая ее задеть. Лиан улыбнулась, встала и подошла к дверям.

– Я, – произнесла она, продолжая улыбаться. – Ну, всего тебе хорошего.

Уже переступая порог, она едко добавила:

– И пусть все четыре стихии тебе благоволят.

Марина снова осталась одна, в окружении валяющихся кусков только что разорванной бумаги. Ближе к вечеру пришла Мара. Охранница не оставила их наедине. Едва войдя в камеру, она охнула и всплеснула руками.

– Бедная, на тебя страшно смотреть, – сказала она, присаживаясь рядом.

– Как тебя пропустили? – спросила Марина, удивляясь ее присутствию.

– Деньги. Все любят деньги, – она печально улыбнулась. – Что я могу для тебя сделать, Знародная?

– Если так получится, что моя дочь окажется в Аравилате, позаботься о ней, – попросила Марина, зная, что просит от простой целительницы слишком многого. Но других друзей у нее тут просто не было. – Прошу тебя.

Она обняла ее за плечи. Марина замученно склонила голову, не в силах даже плакать.

– Может, ты хочешь на ведро? – спросила Мара, многозначительно глядя в глаза. – Всяко, лучше я тебе подсоблю, чем она.

Марина кивнула. Они поднялись и отошли в угол. Мара принялась расстегивать ей штаны и, быстро достав пузырек из-за пазухи, сунула его в карман Марины, торопливо шепча.

– Это огненный яд. Попроси палача, он даст его тебе. Будет легче.

Марина благодарно кивнула, пока Мара застегивала ее. Когда она ушла, охранница покормила ее какой-то кашеобразной мазней и, заперев, ушла. А Марина осталась одна, не в состоянии заснуть в последние часы перед смертью. Перед глазами стоял Арвил, его странный взгляд, когда на нее надевали наручники. Юлька, играющая в песочнице во дворе. Виларрия и Ру на берегу океана и много чего другого, достаточного, чтобы провести бессонную ночь, встретить серый рассвет и хоть как-то принять мысль о смерти.

Утром сняли цепи, но «железные перчатки ведьмы» оставили. Ее усадили в ту же карету и в сопровождении тюремщицы повезли на городскую площадь. Марина нервно засмеялась. Тюремщица покосилась на нее, как на сумасшедшую.

– Простите, – обратилась она к женщине. – Я даже не знаю, как, собственно, меня будут казнить. Мне отрубят голову или повесят?

Почему-то мысль об этом показалось смешной. Та ничего не ответила. Погода с утра портилась, собирался идти дождь, и в воздухе висел белый тумана. Но даже в этот утренний час на площади было не протолкнуться. Дорогу к месту казни оцепили.

Марина смотрела на людей, на их коричневые и черные плащи, смешные шляпы с перьями и без; встречались даже дети. Вспомнила, как однажды на море ей гадала цыганка, она тогда предсказала, что девушке суждено умереть от старости в теплой постели. Ага! По дороге встречались голые деревья, готовящиеся к зиме. Черные стволы выглядели, словно ободранные веники метлами вверх, и казались мрачным предречением скорой смерти.

Карета остановилась, Марине подали руку, она вышла. Перед глазами высился огромный голый помост примерно двенадцати квадратных метров, расположенный вплотную к высокой каменной городской стене. Не было на нем ни гильотины, ни виселицы, ни даже плахи. С двух сторон от помоста толпились люди. С третьей стороны к нему примыкала невысокая лестница. На помост взобрался Лаук Фонтпа. Охранники стали снимать с девушки «железные перчатки ведьмы». Марина подавила неуместный смешок. Один из них уставился на нее.

– Что смешного, Знародная? – спросил он, высматривая, пытаясь отыскать на бледномкрасивом лице признаки безумия.

– Представляете, я до сих пор не знаю, как меня казнят, – сообщила она, нервно улыбаясь.

Он странно посмотрел на нее, но все же решил ответить:

– За вами придет Смертник, Знародная.

Марине перестало быть смешно, сглотнув, она посмотрела на небо, висящее над головой тяжелыми дождливыми облаками, потом перевела взгляд на охранника.

– Спасибо, – ответила она, повернувшись к помосту и разминая затекшие пальцы, потерла лицо, поправила выбившиеся волосы и ступила на лестницу. Толпа, шумевшая до этого, стихла, и на площади улеглась неестественная тишина. Взойдя, Марина со страхом осмотрела толпу.

Взгляд наткнулся на Дэйва в первом ряду, рядом с ним стоял Арвил. Ее настоящие палачи. Ей не удалось заглянуть в глаза ни тому, ни другому. Лаук Фонтпа протянул руку.

– Встаньте здесь, ваше высочество, – произнес он, указывая на дальний правый от лестницы угол. – Лицом к народу.

На площади было так тихо, что были слышны крики птиц в облаках. Пока он зачитывал приказ короля, Марина глубоко вдыхала влажный морской воздух, кожей ощущая висевшую в нем мокрую туманную взвесь, и смотрела на двух мужчин. Лаук Фонтпа закончил читать и добавил:

– Вы можете сказать то, что считаете нужным.

Марина промолчала. Он кивнул и сошел с помоста. Раздались раскаты грома, обещая дождь. Она прикрыла глаза, чтобы не видеть людей, не думать о Смертнике, зная, что ее ждет. Толпа ахнула от зрелища, развернувшегося за ее спиной, женщины вскрикивали, дети кричали: – Смотри, мама!

Она почувствовала знакомое тепло на затылке и плечах, зная, что за ней последует боль. В какафонии звуков послышался громкий мужской выкрик: «Обмен!!!»

– Обмен!!!

То, что грело ее, отпустило, и она упала на колени. Перед глазами стоял Дэйв и смотрел на нее безумным взглядом.

Толпа заорала: «Нет! Смерть ведьме!», словно это было шоу, а не лишение человека жизни. Дэйв закричал, стараясь переорать толпу, и поднял правую руку, сжатую в кулак: «Обмен!» Ничего не понимая, Марина обернулась и увидела за спиной огромное существо, парящее в воздухе в метре от помоста. Лицо у него было самым обыкновенным, только голубой блеск в глазах без зрачков.

Дэйв запрыгнул на помост и, пройдя мимо нее, так и стоящей на коленях, подошел к Смертнику.

– Я незаконнорожденный сын короля Аравилата, правителя всех земель Овинги, главного сюзерена Подземелья народов Смерти и властителя океана Протеймы – зеницы Единства и защитника всего живого и неживого на Овинге, Дэйв Вейси, всей душой желаю обмена.

Он поднял правый кулак, стукнул им по груди и снова поднял.

– Нет, Дэйв, – прошептала ошеломленная Марина, понимая весь ужас происходящего. В высшей степени несправедливого. Их убивали ни за что.

Толпа бесновалась, требуя смерти. Что-то заклинило в ее голове от этих криков, вызвав протест, перекрывающий разум и чувства, оставляя только злость. Сметрник провел рукой вдоль тела Дэйва и грозным басистым голосом изрек:

– Обмен равноценен.

Не помня себя, чувствуя дикую несправедливость и безумие всего происходящего, Марина посмотрела в небо. В тот момент она возненавидела весь мир, короля Аравилата, людей, кричащих о смерти, Смертника.

От внутреннего напряжения время вокруг нее сжалось. Она перестала слышать выкрики, не видела прорубающей себе дорогу королевской гвардии. Только черные волосы Дэйва, как ветер колышет их на вспотевшем лбу. Как он встает на колени и заводит руки за спину. Как Смертник склоняется над ним и заносит косу, вытягивая в сторону свободную руку ладонью вверх. Сидя на коленях, она сжала кулаки и, прижав руки к себе, стянула всю воду, до какой смогла дотянуться.

Смертник рассек воздух косой, и в его руке зажегся крошечный огонек жизненной энергии Дэйва. Тучи сгустились, вокруг потемнело, словно ночью. Где-то на краю сознания слышался голос Арвила:

– Нельзя! Остановись!

Но она уже не могла этого сделать, вся несправедливость, боль потерь сконцентрировались в ее ладонях, и, с трудом преодолевая притяжение, она встала и ударила руками над головой. Широкая десятисантиметровая молния, взорвав небо оглушительным треском, обрушилась на Смертника, рассекая его пополам. Толпа в панике завизжала, с визгом разбегаясь в стороны, давя падающих людей. Те, кто остались, не помня себя от ужаса, не могли сдвинуться с места, глядя на них.

Вестника смерти покосило, раздирая надвое, он чуть не выронил белый огонь жизни Дэйва. Марина уже готовилась ко второму удару. Он стремительно срастался на глазах, только дымкой подернулся, и занес косу, чиркая в воздухе. Боль пронзила все ее тело, заставив упасть на колени, согнуться пополам. В этот момент синеватый энергетический образ Дэйва оторвался от его тела, и он замертво рухнул перед Мариной.

Смерть занесла косу для второго удара, он должен был отсечь ей голову. Но что-то ему не дало. Марина повернула голову и увидела Арвила, призрачного, словно Кедра. Он смотрел синими, как у Смертника, глазами и сдерживал косу, не давая свершить возмездие.

– Обмен состоялся, – произнес он ровно, с силой отталкивая от нее косу. Смертник, успокоившись после вспышки гнева, посмотрел на них и произнес:

– Состоялся.

В небе разразилась еще одна молния, и в голове раздался шум: – Я не забуду этого, принцесса Аравилата! Он метнул белый шарик ей в грудь, опрокидывая к ногам призракоподобного Арвила!

Народа на площади почти не осталось. Королевская гвардия прибывала. Их было не меньше двухсот человек, но они боялись не Смертника, а принца. Тот, соскочив с помоста, принял человеческий облик и быстро провел руками, вызывая воздушную волну, которая оттеснила охрану на пятьдесят метров.

С высокой каменной стены на помост спрыгнул Котх, готовый атаковать любого, кто приблизиться к ним. А посередине опустился ангел с широкими черными крыльями.

– Не бойся, это Ияра, друг, – произнес Арвил, помогая очумевшей в конец Марине подняться. – Много сюда стягивается охраны?

Ангел кивнул. Котх внимательно осматривал солдат.

– Пошли, – сказал Арвил и, переступив через бездыханного Дэйва, протащил ее к ангелу.

Марина чуть не растянулась рядом с телом бывшего шурина и хранителя.

– Иллюзию создал? – спросил его Арвил. Тот ехидно ухмыльнулся.

– Спрашиваешь. Видят демонов смерти в самом устрашающем виде.

Марина прикрыла глаза, но ничего не увидела, никакой магической завесы.

– Дальше мы сами, – сказал Арвил, отпуская ее и направляясь к Котху.

– Арвил, – окрикнула его она в полном смятении и радости от спасения. Он обернулся.

– Потом, – кивнул он и снова отвернулся, сосредоточившись на площади.

Ангел взял девушку на руки. Марина обняла его за шею. Без малейшего усилия, легко оттолкнувшись и плавно взмахнув крыльями, он взлетел, унося их от городской площади и смертоносного эшафота, на котором стояли Арвил с Котхом.

***

Ювал вбежал в кабинет отца, принимающего каких-то просителей. Вид у него был шокированный, шальной.

– Арвил увез принцессу с места казни, – сообщил он, не в силах объяснить себе ни мотивов, ни поступка брата.

Король посмотрел на него, на людей и сдавленно изрек:

– Все вон.

– Но отец!

– Я сказал, все вон, – тихо повторил король, и только сжатый в кулаке свиток с приказом

говорил об его истинном состоянии.

Оставшись один, король продолжил смотреть в пустоту, не двигаясь. Истошно заорав, он одним яростным движением снес со стола все, что на нем лежало. Затем схватил стоящий у кресла меч, вскочил, начал бешено рассекать, что не попадя, проклиная всех и вся!

Часть 13

– Она спит, – сообщил Ияра, сидя на крыше с лесенками для дирижаблей. Арвил и Котх, разобравшись с охраной, немного припоздали. Сквозь бурый заслон облаков пробились первые лучи красного осеннего солнца. Ияра провел рукой, и в воздухе материализовался десятиметровый дирижабль. На его покрытой лаком деревянной обшивке виднелся герб дома Одвинов.

На палубе в кормовой части чернел вход в трюм, возле которого стояли бочки с водой. Дальше располагался мостик. В носовой части поднят небольшой парус. В трюме находились туалет, кухня, она же по совместительству столовая, и комната отдыха, в которой висели три гамака.

Мужчины поднялись на судно и отшвартовались. Дирижабль поплыл в воздухе. Арвил спустился вниз, убедившись, что Марина на месте. Девушка спала в одном из гамаков, заботливо укрытая одеялом. Он поправил локон, упавший ей на нос, погладил по щеке, затем развернулся и направился на палубу. Котх гремел посудой на кухне. Арвил подошел к Ияре, стоящему у руля и выводящему судно на нужный курс.

– У нее воздушная болезнь. Я снял часть симптомов, – сказал ангел.

Арвил сел на пол рядом с ним, устало потянулся.

– Когда ты ей скажешь?

– Никогда. Если она узнает, то погибнет.

– Надеешься вернуть все на круги своя?

Арвил кивнул, зевнув.

– Отец выступит против нее. Ты перехватишь ее у Северных гор и отнесешь к древлянам. Они совершат переход. Измеры будут считать, что бой выиграл отец. Все пойдет по накатанной.

Влажный осенний ветер обдувал их, шевеля волосы.

– На этот раз все по-другому, – заметил Ияра.

– Знаю, – Арвил запрокинул голову, упершись в бортик, прикрыл глаза. – Виларрия все изменила.

– Ты каждый раз проходишь этот путь снова и снова. Неужели, она того стоит?

Вопрос вызвал улыбку на губах принца.

– Я каждый раз, думаю, зря ли погиб Уэли, ведь Куара все еще надеется, – пояснил ангел.

– Каждый делает свой выбор сам, – Арвил открыл глаза, серьезно взглянул на Ияру. –

Она стоит всего.

Марина проспала шестнадцать часов. Проснувшись ночью, она увидела спящих по соседству Арвила и Котха. Повертевшись в гамаке, она встала и, взяв у выхода с вешалки чей-то кафтан, вышла на палубу.

Дирижабль тихо плыл в ночи под звездным небом, обдуваемый холодными ветрами. У руля стоял ангел, одетый в одну рубашку и брюки, босиком.

– Привет. Иди сюда, – позвал ее ангел, дружелюбно улыбнувшись. Марина приблизилась к нему.

– Есть хочешь? На кухне на столе стоит чашка для тебя.

Марина сходила до «кухни» и взяла оставленную чашку. Снова вышла на палубу и поднялась к ангелу, усевшись на пол. Блюдо по консистенции напоминало мясное рагу и пахло, как каша с мясом. На вкус оказалось похожим на что-то среднее между рисом и нутом вперемешку с кусками мяса. В общем, вкусно, особенно после тюремной размазни. Ияра тоже сходил и сел рядом, свесив ноги над дверным проемом. Улыбнулся.

– Будем, – произнес он и принялся за еду.

Марина улыбнулась.

– Я вижу, ты не стесняешься, – сказал он, поглядывая на нее.

– Да где уж мне. После того, как меня только ленивый не попытался пришлепнуть, – пошутила она, уплетая.

– Ну, спрашивай. Дежурство это всегда так скучно.

– Ты не любишь воздухоплаванье? – усмехнулась она.

– Нет, я люблю летать. Я еще молод и меня тянет вверх.

– А-а! А мне бы вот хотелось уже приземлиться где-нибудь. И чтобы меня не трогали, – сообщила Марина, зачерпывая очередную ложку каши. Он засмеялся.

– Ты идешь тернистым путем, и тебе не хватает крыльев.

– Уж не знаю, чего мне не хватает, но временами, кажется, что везения и ума. Сколько тебе лет? – спросила Марина, затрудняясь ответить на этот вопрос. – На вид лет двадцать пять-тридцать.

– Триста. Я один из последних рожденных, – сказал ангел, вызвав удивление в ее глазах.

– То есть последние триста лет вы больше не…

– Да, больше среди нас не рождаются ангелы, – во взгляде парня появилась тень печали.

– Странно? А сколько вы живете?

– В среднем, две с половиной – три тысячи лет. Так что, как видишь, я совсем молодой. И красивый.

– Если бы не было крыльев, вас бы нельзя было отличить от людей.

– А наши предки и были людьми, – сказал Ияра, снова улыбаясь, поймав удивленный взгляд Марины. – Мы пожелали себе крылья.

– Что ж вы не пожелаете себе всего остального?

– Мы желали, – ангел грустно усмехнулся. – Но Овинга не принимает нас и не исполняет наши желания.

– Почему не найдете более щедрый дом. Там где будет хорошо.

– Мы не можем. Пока наш враг здесь, мы обязаны быть рядом. Мы пустили его на Овингу. Наши судьбы связаны. Наша энергия жизни едина.

– А вы пробовали? – спросила Марина, но не дождалась ответа. Ангел встал, спрыгнул вниз и отнес тарелку, затем вернулся и встал у руля.

– В тот день, когда мы бросим наших врагов, мы умрем, – сообщил он загадочно и стал сравнивать курс. – Долг дороже всего.

– Чего же вы ждете – пока все измеры сами собою передохнут?

Ияра рассмеялся.

– Мы ждем. Мы надеемся, что однажды Единый укажет нам путь.

– Как? Спустится некто добрый Единый с небес и даст знак?

– Единый – это хозяин Овинги и всего сущего вокруг.

– На Земле Единый – это Бог. И поверь, никто никогда его не видел. Ну, кроме совсем уж в ранние времена, когда все формировалось. Так, во всяком случае, утверждает один источник.

– Ты не понимаешь, – ответил Ияра и посмотрел вдаль.

Марина подумала, что они так и умрут в ожидании знака свыше, в отличие от своих агрессивно-предприимчивых врагов. Тем не нужно было во что-то там верить. Они, похоже, шли к цели напролом. И их цель была такой же, как и всегда – полная гегемония.

– То есть, измеры и ангелы были людьми? – вернулась она к интересующей теме.

– Да. Давно. Мы и сейчас рождаемся людьми. У нас только на третий день прорезаются крылья.

– Прямо, как зубы, – заметила Марина, вглядываясь в ночное звездное полотно.

– Да, что-то типа того. Они к десяти годам приобретают нормальные пропорции, а затем растут уже вместе с хозяином.

– А почему измеры не такие, как вы?

– Они выбрали другой путь, – ответил Ияра, не став объяснять.

Они замолчала.

– А ты не знаешь, почему вымирает народ воды, – спросила Марина просто так, ну мало ли.

– Я думаю, их измеры истребляют. На Овинге очень много воды. К тому же мне кажется, они полагают, что если будут утеряны знания одним из народов, это ослабит магию в целом.

– Какая глупость, – рассмеялась Марина. – На Овинге магия едина. Исчезнет один народ, будет утерян пласт культуры, но сама магия не изменится.

– Откуда ты знаешь? – Ияра лукаво улыбнулся ей. – Может, эволюционируя, она так сильно изменяется и разделяется. Может, сильна она будет только при сохраняемом многообразии.

– Нет, – Марина улыбнулась в ответ. – Энергия планеты однородна, только люди на ней разные. Измеры глубоко ошибаются, полагая, что истребив народ, они что-то выиграют.

– Не знаю, но как же тогда факт, что если утеряны знания хотя бы об одной магии, невозможно выполнить обряд Единения планеты. Король Аравилата должен хотя бы номинально владеть всеми четырьмя стихиями, а лучше очень хорошо. Потому что уровень владения напрямую сказывается на мощности его защиты.

Марина промолчала. Затем, зевнув, она встала.

– Пойду я спать, – сообщила она, решив больше не спорить. – А куда мы вообще плывем? – вспомнила она, зачем вообще пришла на палубу.

– Мы плывем на Сугву.

– Куда?

– Это остров, – пояснил Ияра. – На нем живут ангелы. Там мой дом.

Марина, терзаемая вопросами, спустилась вниз, залезла в гамак и еще какое-то времяразмышляла над беседой, незаметно для себя уснув.

–

Проснувшись, Марина увидела в соседнем гамаке читающего Ияру. Она встала, умылась и снова побрела на палубу. За бортом был солнечный теплый день, наверное, последний на Овинге в эту осень. За рулем стоял Арвил.

Она посмотрела на него, подумав: «Не друзья и не враги. Кто же мы друг другу?» За ней следов вышел Ияра, он кивнул принцу, сменив его. Арвил спустился и остановился перед Мариной.

– Пойдем вниз, – произнес он, разворачивая ее. Она не стала возражать. Они прошли мимо Котха, зашли в комнату, Арвил запер дверь.

Как только они остались одни, между ними сразу установилось сладостное напряжение, похожее на притяжение, волнующее обоих. Марина подошла к нему и прижалась. Он обнял ее, испытывая странное облегчение и успокоение. Девушка уткнулась носом в его шею, чувствуя, как пальцами одной руки он зарылся в ее волосы на затылке, а второй прижал к себе, не отпуская. Некоторое время они стояли, слушая, как бьется сердце другого. Затем Марина подняла голову, заглянула в серые глаза, разглядывая мужественные черты лица, курчавый волос, дуги бровей.

– Мы летим на Сугву? – спросила она.

Арвил кивнул, слегка отпустив ее, погладил по щеке.

– Там ты сможешь укрыться. Там нет власти Аравилата, – он смерил ее спокойным взглядом, продолжая обнимать.

– Совсем?

– Остров принадлежит ордену «Света».

– Он что, тайный?

– Закрытый для посещений. В основном, там живут ангелы.

– А как же хранители?

– Они, так или иначе, подчиняются отцу.

– Дэйва ты заставил?

Лицо его посуровело, он отпустил ее.

– Дэйв заслужил это, – жестко произнес он. – В твоем мире мужчины не имеют ни малейшего представления о чести и достоинстве. Они легко берут на себя обязательства, а потом отказываются от них. Поэтому у вас столько сирот, обездоленных женщин и обманутых бедняков. В этом мире все по-другому.

Марина промолчала. Спорить с этими словами было бессмысленно. В конце концов, жизнь ей тоже была дорога.

– Что тебе сделает король за то, что ты ослушался его?

Ей вспомнился взрывной характер короля, она, поежившись, посмотрела на Арвила, его суровый, устремленный вдаль, взгляд, мощную челюсть, плотно сжатые губы.

– Ничего он не сделает, – сказал он так, словно они говорили о пустяках. – Отречется и лишит трона.

– Но ты все потеряешь, – Марина, поразившись, посмотрела на него. – Ты же сам говорил о долге, чести и короне. А измеры?

– Я поступаю так, как велит моя совесть. И мое сердце.

– Спасибо, – произнесла она, положив руки ему на грудь и ласково поглаживая.

– Скажи, что мы там будем делать?

– Ты попросишь убежища и будешь молиться, чтобы мы выиграли в этой неравной войне.

А когда мы выиграем, ты, может быть, даже вернешься домой.

– А ты?

– А я вернусь в Аравилат и буду защищать королевство до конца, как это делают мой отец и брат.

– Неужели у измеров хватит сил захватить всю Овингу? Ведь если так прикинуть, это какие нужно иметь войска, чтобы поработить целую планету!

– Они много лет вынашивали эти планы. Может быть с самого начала. Готовились, изучали нас.

– Но ведь планета не принимает их! Почему же они остаются.

– Может, не нашли лучше. А может, хотят эту. В любом случае, они получат нас, только если истребят вчистую.

– Почему король Аравилата не защитит всех прямо сейчас. Он же гарант безопасности.

Арвил промолчал, тяжело вздохнув.

– Он очень стар и болен. Я не знаю, – признался он. – Последний раз ритуал защиты Овинги совершался тысяча восемьсот лет назад.

– И что, все забыли, как его выполнять? Все посвященные умерли в один день?

– Нет, конечно. – Арвил горько усмехнулся. – Но никто не может гарантировать, что он сработает. К тому же, одно дело природные катаклизмы, другое живые существа. На Сугве будет собор пяти народов. Его не собирали уже пятьсот лет.

Они замолчали. Марина села на один из гамаков, он – на противоположный.

– Интересно, почему Овинга не получила такого же развития, как и Земля?

– Ничего интересного в этом нет, – сообщил он. – Такое решение было принято на общем совете старейшин, когда стало ясно, к чему приводит высокая технологичность. Хотя планеты не идут абсолютно одинаковыми путями развития, измеры убедили старейшин, что такой путь развития лучше, чем земной. Как видишь, возможно, уже тогда вынашивались планы о захвате.

– Ты уверен, что на Сугве будет безопасно?

– Остров принадлежит ангелам. Они придерживаются нейтралитета.

– Что-то не заметила, – ехидно сообщила Марина. – Один из них вломился в квартиру и пытался зарубить меня, затем выкрал дочь и выкинул в окно. А так да, полный нейтралитет.

– У вас есть хорошая поговорка, – задумчиво произнес Арвил, посмотрев на нее. – Чужими руками жар загребать. Это как раз такой случай. К тому же, по большей части Ангелы миролюбивы.

– Если они так миролюбивы, почему тогда разнесли свою планету? Или это измеры нападали, а они оборонялись, да перестарались, так что ли?

– Примерно так. Суть конфликта сводилась к тому, что две расы пошли разными путями развития. Измеры, абсолютно не способные к магическим манипуляциям, развивались технически. На Овинге тоже не все маги, заметь. А ангелы способны на очень тонкие манипуляции высокими энергиями, не такими грубыми, как у нас. Иллюзии – это магия ангелов. И их иллюзии становятся реальностью. Представь, что ты не знаешь, где реальная иллюзия, а где природное бытие. И какая разница между ними? Ангелы открыли некий вселенский рог изобилия. Каждому воздастся, просите только. Измеры не могли этого пережить. Началась вражда.