Текст книги "Гроза над Дремучим Миром"

Автор книги: Наталья Белкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

– Я – самый первый поселенец Глухих пещер, самый старый и единственный здесь бессмертный. Теперь вот еще и ты.

От этих слов у Беатриче кошки заскребли на душе.

– Я тут что, навечно? – спросила она, боясь ответа.

– Как знать, – ответил Бахрам, – но пока отсюда еще никто не выходил.

Старик объяснил, что она оказалась здесь по приказу Хамсина. Дервиш всегда чувствует, когда в пещерах появляется кто-то новый и посылает за ним, не давая пропасть. Наместник, конечно, знает об их общине, но пока не видит в ней никакой опасности и позволяет ей жить самостоятельно. Тем более, что не так-то просто вернуть кого-то из лабиринта обратно.

В конце зала старик открыл дверь, и они остановились на пороге. Бет замерла, увидев сразу столько народа в еще большем по размерам зале, чем тот, в котором они только что были. Кто-то стоял и разговаривал с другим, кто-то выполнял какую-то работу. Здесь были женщины и дети разного возраста. Похоже было, что община не просто существует, но и размножается.

– Здесь есть и ученые, и философы, и простые рабочие. У нас есть больница, школа, теплица.

Услышав про больницу, Бет сразу же вспомнила о Ю-Ю.

– А черт к вам не попадал, полукровка?

– Нет. Вероятно он был отправлен на рудники.

– На какие еще рудники? – ужаснулась девушка. – Он там и месяца не продержится.

– Не беспокойся. Я знаю, что вы еще встретитесь.

– Откуда? Ты можешь видеть будущее?

Вместо ответа дервиш загадочно улыбнулся и повернув голову обратился к членам общины:

– Позвольте представить вам, уважаемые, нашу новую жительницу. Это Беатриче. Она бессмертна и обладает силой, которая, я надеюсь, послужит на благо нашей общины.

При этом он обернулся к Бет, будто спрашивал, так ли это.

– Я буду рада помочь, но все же надеюсь, что мне удастся отсюда выбраться, – слегка растерявшись, ответила Бет.

Толпа слегка зашумела, послышался почти хоровой вздох обреченности.

– Но никому это еще не удавалось, – сказал Бахрам. – Наша община существует уже несколько тысяч лет, и лишь те, кто попал сюда не так давно, помнят, что такое солнце, небо, простор… Остальные же знают о них лишь по рассказам и рисункам.

Беатриче затосковала, стало ясно, что она попала в передрягу, из которой выбраться невозможно. Хотя когда-то давно она уже совершала нечто невозможное. Это вселило бы ей некоторую надежду, но вглядываясь в бледные лица обитателей Глухих пещер, она не слишком-то верила в свое спасенье.

ГЛАВА 7

Впервые за несколько месяцев Хамсин был доволен. Все пока складывалось, как нельзя лучше. То что Беатриче сама пришла к нему в руки, он считал знаком провидения, которое благоволит ему и его замыслам. Хотя Скра сомневался, что наместник Дремучего Мира станет молчать из-за девчонки, Хамсин, считал, что имеет весьма весомый козырь, который может пригодиться ему в любом случае.

– Что ты мне там хотел сказать? – спросил он ворона, выйдя из задумчивости и улыбаясь не для кого.

Скра, который все это время ждал, когда хозяин разрешит ему говорить, и так и не дождавшись задремал, встрепенулся и, встряхнув перьями, проговорил:

– Это новый раб, господин…

– Какой еще раб?! – недовольно перебил его Хамсин. – Зачем мне нужно что-то знать, о каких-то там новых рабах? Разве я не избавился от Саб-Бияра?

– Да. Но тот, что был с Беатриче, оказался чертом.

– Что? Этого еще не хватало! Разведчики же донесли, что с ней человек!

– Они ошиблись. У него красные глаза и рога на башке.

– Что и это все?

– Мы предполагаем, что он полукровка. Его зовут Ундион. Он служил раньше у Князя, потом лишился бессмертия.

– Так он опальный? Тогда нам нечего волноваться.

– И все-таки я бы не решился оставлять его там, откуда он с его способностями может легко сбежать.

– Что ж, – сказал Хамсин, поразмыслив, – тогда ты знаешь, куда его отправить.

Настроение наместника было слегка подпорчено. Но ему в голову пришла неожиданная идея.

– Постой-ка. Дай знать, когда его повезут. Я хочу лично сопроводить его до Глухих пещер.

– Это не очень удачная идея, – попытался возразить Скра, но едва увернувшись от летевшего в него серебряного кубка, из которого наместник пил вино, замолк.

– Это не твое дело, птица! Решения принимаю я! Я давно не был там. Я слышал, что в лабиринте уже целое поселение. Хочу развлечься немного.

Несмотря на опасность быть покалеченным, ворон снова сделал попытку предотвратить нелепое предприятие:

– В лабиринт спускаться безумно. Его поведение невозможно предсказать. И никто не поручиться, что тамошние обитатели тепло примут вас.

– Они примут меня достаточно тепло, если я захвачу с собой десятка три солдат. Я давно уже хотел посетить эту свободную республику в составе моего наместничества.

– Но они наверняка в лучших отношениях с лабиринтом, чем ты, господин. Они уже так давно там…

– Тем более! Они могут быть опасны, а значит их следует проучить и приструнить, чтоб не повадно было. Да и девчонку Гавра надо забрать оттуда. Я чувствую, скоро к нам пожалует сам наместник Дремучего Мира. Нам нужно будет ее предъявить.

Зачем же действительно Хамсину понадобилось в Глухие пещеры, знал только он сам. Несколько веков назад оракул Бахрам предсказал ему смерть от руки человека. Тогда наместник посмеялся над ним и заточил в лабиринте. И вот прошли все сроки, а он – жив.

Сперва он задумывался над этим, подозревал Бейше, своих слуг и служанок. Но страх простых людей перед наместником был так велик, что они не смели и думать о том, чтоб пытаться убить его. Да это было и невозможно. Потом колдун изобрел вещество, способное уничтожить титана, и Хамсин вновь призадумался. Но прошел уже век с того последнего срока, что назначил ему Бахрам, и предсказание не сбылось. Наместнику очень хотелось рассмеяться в лицо неудачливого оракула. И он не допускал мысли, что в Глухих пещерах ему может грозить какая-то опасность.

– Когда вы намерены отправить черта в пещеры? – спросил он снова.

– Как только ты прикажешь, господин.

– Я приказываю сегодня же. Иди, распорядись, чтоб запрягли моего коня. Мы едем сейчас же.

Скра непонятна была эта спешка и нетерпение Хамсина, но он повиновался, не смея больше возражать. Вылетев из кромешной тьмы хозяйской пещеры, он направился к начальнику гвардии Сагифу, чтоб передать приказ и отобрать тридцать лучших нукеров из элитного полка. Но по дороге ворон встретил посланника с южного почтового форта, который принес вести от колдуна.

– Плохие новости, Скра, – сказал он, задыхаясь от спешки.

– Что может быть хуже новостей, которые были в прошлый раз? – настороженно спросил ворон.

– Северный наместник покалечил Бейшехира, так что приказ хозяина выполнен лишь наполовину.

– Что это значит?

– Не могу знать. Я лишь передаю то, что передали мне другие форты.

– Так значит Гавр жив и спешит к Лютому Князю. Что мы можем сделать, чтоб остановить его? Едва ли он станет скрывать что-то от Саргона, даже зная, что у нас Беатриче. Тем более, что она в лабиринте, из которого ее очень трудно будет достать.

– Это не мое дело. Мое дело – доставить вести. А вы уж решайте, как поступать. На то и властители, – сказал курьер.

– Болван! – возмутился ворон. – Ты что думал, я с тобой советуюсь? Я просто рассуждаю вслух. Ступай обратно. Возможно будут еще новости. Хотя нет, постой! Сначала я доложу об этом господину.

Хамсин, как ни странно, не слишком расстроился, узнав о фиаско колдуна.

– Так ему и надо! – сказал он. – В другой раз он не будет столь самонадеян. Пусть узнает, что с наместником справиться не так просто и победить его может лишь настоящий титан. Я сам убью Гавра. Передай Бейше, что я приказываю ему возвратиться назад. Его миссия закончена.

Вопрос был исчерпан. Хамсин стал собираться в дорогу.

Глухие пещеры располагались на севере Медных гор. Путь туда был не столь далек, сколь труден. Нужно было преодолеть серьезный перевал, миновать опасное ущелье и переплыть горное озеро. Хамсин редко пользовался пространственной дверью, так как предпочитал щекотать нервы своим нукерам. Ему нравилось слышать опасливые возгласы и трусливые вскрики своих охранников, когда они пробирались очень узкой горной тропой, и камни то и дело сваливались из-под копыт лошадей и долго-долго падали в пропасть, наводя ужас на солдат. Наместник, как и все дети ангелов, не боялся ни высоты, ни смерти, тем более что ни тому ни другому он не мог взглянуть в глаза.

Они выехали, когда уже вечерело. Это еще больше должно было осложнить их путь. Впереди шел отряд из пятнадцати человек во главе с начальником гвардии, потом ехал Хамсин, за ним поспешали конники. К седлу одного из всадников была привязана веревка, за которой, как пес на привязи, тащился Ю-Ю. Его густой шевелюры пропал и след. Обритый на голо, как все рабы Хамсина, он являл собой воплощение опального демона. Его небольшие рожки, торчащие из голого черепа и горящие глаза выдавали в нем черта, а тощая фигура и живописное тряпье, в которое он был одет – человека.

Довольный собой наместник, соблюдая горделивую осанку, ехал на прекрасном вороном жеребце и задавал знатную скорость передвижения. Ю-Ю не успевал, и без того подорванный алкоголем и уже не бессмертный его организм, был ослаблен неделей рабского труда на благо Хамсина. Он падал, волочился по камням, снова вскакивал и бегом следовал дальше, понукаемый всадником.

– Может быть ты хочешь попросить меня, чтоб мы ехали помедленнее? – с издевкой спросил наместник, заметив это.

– Хочу, – прохрипел Ю-Ю, которому было уже не до гордости.

– Прибавить ходу! – крикнул Хамсин впереди идущим и расхохотался.

– Это не смешно, – осмелел вдруг бывший доктор, в припрыжку помчавшись за нукером. – Ты, жестокая скотина, отпусти меня!

От изумления наместник резко осадил коня и повернул голову в сторону черта, хотя все равно бы не смог разглядеть этого невероятного смельчака. Ошеломлена была и вся его охрана и так, что даже ничего не предприняли, чтоб прервать поток красноречия.

– Ты такой мерзавец, какого среди наместников еще не был! Ты не честно играешь и подло! Ты изворотлив и лжив, как простой смертный! – кричал Ю-Ю, поняв, что терять уже нечего.

Тишина возникла неестественная. Казалось даже природа вокруг смолкла. И в этой тишине раздался неожиданно спокойный вопрос наместника:

– С чего ты взял, что я лгун и подлец? Разве можно судить о том, не зная меня?

– Мне достаточно и того, что я о тебе слышал в шахтах, – объяснил Ю-Ю и уже не так смело спросил:-Что ты сделал с Бет?

– О ком он спрашивает? – тихо осведомился Хамсин ворона, сидевшего у него на плече.

– Он так называет женщину Гавра. Они друзья, – пояснил ему Скра.

Никому из сопровождавших наместника не было понятно, почему хозяин опустился до разговора с рабом. Они слушали и дивились. В надвигающейся ночи лишь глаза черта полыхали красным огнем, все же остальные медленно погружались во тьму.

Хамсин пытался представить себе этого раба-смертника, который дерзнул так говорить с ним. Портрет, возникший в его сознании, почти совпадал с реальным. Одного он не мог для себя понять: почему он не чувствовал ни злобы, ни раздражения. У него возникло какое-то иное ощущение, суть которого наместник пока не мог постигнуть. Для того, чтоб прояснить это, он решил продолжить разговор:

– Ты скоро с ней увидишься, я полагаю, – спокойно ответил Хамсин на последний вопрос Ю-Ю.

– Уж не на том ли свете? – невесело поинтересовался черт.

– В Глухих пещерах, – без обиняков пояснил наместник. – Мы именно туда сейчас и направляемся.

– Это в то место, где ты хоронишь заживо неугодных твоему величеству супостатов?

– Хороню? Что ж, возможно и так. Но они это заслужили.

– А как насчет Беатриче? Ее-то за что?

– Значит были причины. Не тебе об этом судить, наглый раб!

Хамсин слегка разозлился. Но только слегка. Он понял: ему понравилось играть эту новую для него роль – роль незлобивого властителя, прислушивающегося к мнению своих подданных. Но теперь она ему надоела, и он снова тронулся в путь, не сказав больше ни слова Ю-Ю и сразу потеряв к нему интерес.

Из-за темноты им пришлось продвигаться медленнее. Вскоре процессия приблизилась к ущелью, звавшемуся Вражьим, оттого что здесь водились «вороги» – существа, которые были неподвластны ни наместникам, ни Лютому Князю, ни Демиургу. Здесь начиналась территория их свободного бытия, хотя заселяли они всю землю. Но именно здесь они могли напасть на кого бы то ни было в любой момент. Никто никогда не знал, что именно может их разозлить. Физических увечий они не могли нанести, но после встречи с ними человек мог потерять рассудок, а житель Той Стороны лишиться воли. Наместникам, впрочем, вороги были не страшны.

Нукеры Хамсина заметно занервничали. Им еще не приходилось бывать во Вражьем ущелье ночью. Несмотря на то, что горели десятки факелов, тьма, казалось, становилась все гуще и чернее. Один наместник был совершенно спокоен, хотя и его конь и лошади гвардейцев то и дело шарахались и осоловело косили глазами куда-то в бок. Впрочем, что на самом деле творилось в сердце Хамсина не мог сказать никто.

Но пройти по дну ущелья по достаточно проторенной тропе было еще полдела. Самым страшным в этом путешествие была переправа через Зыбучее озеро. Там вороги просто кишели. Там был их дом родной и главное обиталище. Но переплыть через него было, однако гораздо безопаснее, чем пройти в обход по берегу, утопавшему в Гиблых болотах. Там в трясинах обитали самые удивительные из ворогов – бенши. Тех, кто оказывался на их территории, они заманивали в топи, сводили с ума и отправляли в царство мертвых. Даже наместник мог навечно застрять в этих местах и больше не вернуться.

Отряд Хамсина, опасливо прокравшись через Вражье ущелье, подходил к Зыбучему озеру. Здесь обитал еще один мрачный дэв, который за небольшую плату – теленка или пуд сахара – перевозил отряды Хамсина на другой берег на своем плоту. Плавучесть этого ветхого сооружения была крайне сомнительна, поэтому одновременно вместе с дэвом на нем могли находиться пять-шесть человек. По очереди группами переплывал весь отряд на другой берег, а конники и тем более по трое. Дэв был очень медлителен и неповоротлив, но никто не посмел бы торопить его, поэтому одна поездка длилась не меньше часа, а то и полутора. Наверное, он приходился какой-то родней бенши, потому что они не трогали его.

Когда наместник с сопровождением приблизился к берегу, из обветшалого домика, построенного из чьих-то некогда гладких костей и рогов, почти на четвереньках выбрался дэв и оскалился, настороженно рыча. Отряд остановился. Вперед выдвинулся один из нукеров, волоча тяжелый мешок со съестным. Не дойдя метров пяти, он остановился, кинул свою ношу и бегом припустил обратно. Дэв подошел к мешку, принюхался по-собачьи и поволок подарок в свою конуру. Там он принялся за трапезу, а отряд Хамсина стал дожидаться, когда он насытится и выйдет на свою работу.

Прошло не меньше часа. Теленка дэв, конечно же, прикончил одним махом, но у него еще была привычка поспать после обильной еды. Поэтому спустя час он сытый, выспавшийся и довольный вылез из хижины и, призывно рыкнув, поплелся к плоту.

Уже рассвет занимался, когда на плот погрузились первые пассажиры. В этой партии отправился сам Хамсин, который, несмотря на правила предосторожности, везде привык быть первым, начальник гвардии, пленный черт и двое пеших нукеров. Скра остался на берегу для того, чтоб руководить дальнейшим отправлением. Для него-то вода преградой не была.

Озеро, окруженное скалами и зарослями низких деревьев, под лучами зари окрасилось в алый цвет.

– Будто кровавое, – тихо произнес Ю-Ю.

– А ну, заткнись ты! – прикрикнул на него начальник гвардии.

Черт усмехнулся. Он давно уже стал фаталистом. Про ворогов он слышал многое, но даже и они не смогли бы напугать его теперь.

Тут неподалеку от плота возник всплеск, вода слегка заколыхалась, потом забурлила и вспенилась.

– Это еще что? – спросил один из нукеров.

– Это конец нам всем, – произнес Ю-Ю.

– Ты слишком разговорился! – злобно прошипел Сагиф и с размаху ударил черта по лицу.

Ю-Ю пошатнулся, попятился и внезапно свалился в воду. Дэв, который все это время не обращал никакого внимания на своих пассажиров, обернулся и злобно зарычал. Говорить он не мог, но по его жестам и так было ясно, что останавливаться он не будет.

– Оставьте его в воде. Пусть сам выбирается, – бесстрастно проговорил Хамсин, услышав всплеск и возгласы нукеров. – Если ему повезет он останется жив. Но что-то я не слышал, что кто-то когда-то выплывал из Зыбучего озера.

Трое воинов с испугом смотрели на то, как черт плещется в бурлящей воде, ожидая, что его с минуты на минуту поглотит ужасное озерное чудище, которого никто впрочем еще не видел. Они так и не дождались страшного зрелища, потому что плот повернул за скалу, торчащую из воды и скрыл Ю-Ю из вида. Вскоре первая группа добралась до берега, и дэв отправился за второй.

– Но зачем нам теперь идти в Глухие пещеры, когда раб утонул и так? – осмелился спросить хозяина начальник гвардии, потому что ему совсем не хотелось спускаться в лабиринт.

– Это не твое дело! – отрезал наместник. – Мы все равно идем туда. И теперь возможно на много дальше, чем обычно.

После этих слов храбрый воин затрусил, не говоря уже о его подчиненных, которые предпочли бы провести ночь на берегу озера, чем входить в лабиринт.

– Господин, – дрожащим голосом промолвил Сагиф, – мы все погибнем там, пропадем навсегда.

– С чего ты взял?! – гневно спросил Хамсин.

– В последние века лабиринт очень изменился. Он стал, как живое существо. Всякий раз, когда я привозил сюда рабов и поселенцев, вход в него был уже с другой стороны, нежели раньше.

– Земная кора движется, это всем известно, – спокойно возразил наместник.

– Да, но это длится тысячи лет. А семь лун назад, когда я привозил сюда женщину Бейшехира, вход был вон там, – он показал рукой на западный склон горы и, понизив голос, с ужасом добавил:-А теперь он прямо здесь.

Все, кроме Хамсина, посмотрели туда, куда показывал начальник гвардии. Прямо у берега, среди спускающихся к воде замшелых каменных глыб, была видна будто вырытая каким-то гигантским зверем нора с человеческий рост. И, судя по всему, совсем не давно.

– Что ж, теперь тем более я не могу уйти отсюда, не разобравшись во всем, – мрачно заявил Хамсин и после небольшой паузы добавил:-Я так решил!

ГЛАВА 8

На восьмой день своего пути наместник Дремучего Мира добрался, наконец, до Мраморного дворца Саргона. Ослепительно белая, сияющая на солнце пирамида возвышалась посреди пальмовых деревьев. Внутри оазиса бил ключ, образуя закованный в желтый мрамор бассейн, вокруг которого стояли кресла для гостей и трон самого Саргона. Неподалеку расположилась обвитая плющом беседка, напоминавшая греческий портик. Там и ждал Гавра его Хозяин.

– Я так и знал, что ты задержишься, – сказал Лютый Князь после положенных приветствий.

– Разве? – ничуть не удивился наместник, потому что удивление было ему не к лицу.

– Да. Зачем по-твоему я велел тебе добираться сюда своим ходом?

– Наверное, ты хотел, чтоб по дороге я кое-что узнал и кое в чем убедился.

– Так что же ты узнал?

– Многое, Саргон. Но боюсь это касается только меня.

– Ты уверен?

– Совершенно.

– Так ты мне ничего не расскажешь?

– Прости. Не могу.

– Ну что ж. Тебе виднее. Знай только, что сейчас я предлагаю тебе помощь, а потом ее не жди.

– Я понимаю, но решения не изменю.

– Ты очень горд, Гавр. Это мне в тебе нравится. Но ты так же и самоуверен и иногда излишне.

Наступила небольшая пауза, во время которой Гавр пытался догадаться по лицу своего хозяина, знает ли он о том, что случилось с ним в пути. Но это было невозможно, слишком уж неуловима и непонятна была мимика Лютого Князя. Никогда нельзя было понять, о чем он думает и что замышляет. Тогда наместник решился на прямой вопрос:

– Саргон, ведь тебе все известно о том, что произошло со мной в Дамаске?

Горбун как-то странно скривил рот то ли в снисходительной, то ли в саркастической ухмылке и ответил:

– Скажем так: я кое-что слышал об этом.

Гавру оставалось только догадываться о том, что могло означать это «кое-что». Возможно его было достаточно, чтоб принять какие-то меры, в том числе и против Хамсина. И тогда за судьбу Беатриче никто не смог бы поручиться. На всякий случай наместник решил подстраховаться:

– Прошу тебя: ничего не предпринимай. Это важно.

Лютый Князь снова улыбнулся чему-то про себя и ничего не ответил. Взгляд его остановился на какой-то яркой пичужке, присевшей на ветку куста, и он, казалось, переключил внимание сначала на нее, а затем и вовсе на что-то совсем отвлеченное и постороннее. Гавр тоже размышлял, щуря глаза от непривычно яркого тропического солнца, отражавшегося в белых стенах беседки, и голубой глади бассейна. Потом он будто вспомнил что-то и решился нарушить сосредоточенное молчание Хозяина:

– Так зачем же ты вызывал меня к себе? – спросил он вдруг.

– Я хотел поручить тебе кое-что, но теперь сомневаюсь, стоит ли, – лениво ответил Саргон.

– Могу я хотя бы узнать, что за поручение?

– Можешь узнать.

Наступило молчание. Гавр был в замешательстве и не знал, что еще ждать от Саргона, а тот лишь ухмылялся и лукаво щурился. Потом он встал с плетеного кресла, подошел к краю бассейна и посмотрел на свое отражение. Наместник последовал за ним, так как не знал, что еще предпринять. Он еще раньше понял, что Хозяин что-то от него хочет. И предчувствия его не обманули, потому что через несколько минут умиротворенного созерцания воды, Саргон сразу перешел к делу:

– Я знаю, что в руках Хамсина есть оружие способное навсегда лишить бессмертного жизни. Мне необходимо оно, Гавр. Добудь мне этот огонь, победи Хамсина и забирай себе Медные горы. В знак твоих особых полномочий я пошлю с тобой сатурниона Флакка.

Дальнейшие расспросы были уже бессмысленны. Хозяин дал понять, что на этом разговор закончен.

– В таком случае, если других указаний не будет, позволь мне отбыть сегодня же, – покорно проговорил Гавр.

– Не спеши. Время еще есть. Ты должен отдохнуть, подкрепиться и выспаться. А завтра на рассвете, ты воспользуешься пространственным коридором и в одно мгновенье окажешься в своем мире.

Гавр хотел было возразить, сказав, что сможет отдохнуть и дома, но передумал, вспомнив вдруг о своем обещанье Айшгур. Сначала он должен был вернуться в Луксор, решить, как быть с гурией, и лишь затем отправиться домой. Хозяину о таких мелочах знать было не нужно, и Гавр согласился передохнуть у него, а на рассвете переместиться в Египет.

– Идем, я представлю тебе Флакка, – позвал его довольный Саргон.

Флакк, как и все сатурнионы, имел невыразительную казенную внешность, высокий рост, статную осанку и самоуверенный взгляд. По рангу он был равен с Гавром, но как представитель Лютого Князя имел более значительные полномочия. Флакк был почти безупречен. Один лишь был у него недостаток: он всегда и во всем следовал законам и положениям. Впрочем, для Хозяина это было скорее достоинством. Дисциплина и абсолютное подчинение – это то, чего иной раз не хватало титанам и особенно Гавру. Хотя даже в этом ему было далеко до своевольного Хамсина.

Сатурнион был уведомлен о причине своего путешествия с наместником и, конечно же, имел на этот счет ряд инструкций. Гавр предпочел бы обойтись и без него, но Саргона нельзя было ослушаться. Когда горбун ушел по своим делам, предоставив Гавра Флакку для более короткого знакомства, наместник решил сразу же поставить того перед следующим фактом:

– Завтра, прежде чем мы отправимся в Дремучий Мир, мне нужно будет появиться в Луксоре, – произнес он, как можно более увереннее.

– Таких указаний мне не давали, – бесстрастным тоном машины ответил сатурнион.

– Это не важно. С тобой или без тебя, мне надо там быть, – с раздражением проговорил Гавр.

– Но я должен везде следовать за тобой, пока не будет выполнена наша миссия, – с той же интонацией изрек Флакк.

– Пожалуйста! Только под ногами не мешайся! – злобно отозвался наместник Дремучего Мира. – Утром я отправляюсь в Египет, а ты сам думай, какую из двух инструкций тебе нарушать: то ли за мной пускаться, хотя этого не было предусмотрено планом, то ли ждать меня здесь, хотя ты должен везде сопровождать меня.

Выпалив это Гавр испытующе воззрился на своего собеседника, ожидая его реакции. Но Флакк, как ни странно, остался спокоен.

– Утро вечера мудренее, – сказал он и поспешил откланяться.

"С этим субъектом похоже еще будут проблемы", – подумал Гавр и отправился отдыхать…

Проснулся он от громкого звука: кто-то резко хлопнул дверью. Это был Флакк собственной персоной. Он явился ни свет, ни заря, сообщить, что пора отправляться в дорогу, потому что было велено сделать это не позднее пяти утра.

– Солнце уже встало? – хмуро спросил наместник.

– Давно. Четыре минуты назад, – отрапортовал Флакк.

Они вышли из спальни и направились в конюшню, где Оберон накормленный и вымытый дожидался своего хозяина, и несколько минут подождали, пока слуга запряжет его и коня сатурниона. Одновременно вскочив в седла, они выехали на утопавший в солнце двор.

– Так ты решил ехать со мной в Египет? – спросил Гавр своего спутника.

– Ты там забыл что-то? – ответил Флакк вопросом на вопрос.

– Вообще-то, это не твое дело.

Видя, что наместник снова злиться, сатурнион решил больше не спорить и сказал:

– В Египет, так в Египет.

Через несколько минут, их кони уже цокали копытами по мостовой старого города. Гавр искал гостиницу, в которой оставил гурию. Никого здесь не удивлял ни внешний вид всадников, ни сам факт их появления. Луксор был насквозь пропитан воздухом мифов и легенд о прежних богах, битвах и героях. Двое мужчин, словно только что сражавшееся в отряде Рамсеса против хеттов, тоже были участниками истории, которая никогда не заканчивалась на улицах этого древнего города.

Наконец, всадники подъехали к одному из каменных зданий на окраине города и, даже не успев спешиться, увидели бегущую к ним на встречу Айшгур.

– Я знала, что ты вернешься за мной! – был первым ее ликующий возглас. – Я все это время прождала у окна. Даже ночь не спала!

Гавр, нахмурясь, отстранил от себя радостную гурию и искоса глянул на сатурниона. На чиновничьем лице того гуляла ирония.

– Это не то, что ты думаешь, – изрек Гавр угрюмо. – Я дал слово!

– Я ничего не думаю, – посерьезнел Флакк. – Мне все равно. Но теперь-то мы можем приступить к выполнению нашей миссии?

– Можем! – все так же мрачно, с раздражением, ответил Гавр.

Гурия внимательно рассматривала незнакомого ей мужчину. Кокетливость и ветреность были самой ее сутью, и потому, оглядев его, она не преминула послать Флакку чарующую улыбку. Сатурнион остался равнодушен к этому знаку внимания и обратился к Гавру:

– Так как ты намерен поступить дальше?

– Ты о чем? – с подозрением спросил Наместник, почему-то решив, что речь идет об Айшгур.

– Я о нашей миссии, – со значением уточнил Флакк.

Теперь Гавр ощутил себя главным. Стратегия и тактика были его привилегиями.

– Мы отправляемся в Китеж-град, – заявил он решительно.

– Почему не в Медные горы?

– Сначала я должен убедиться, что в моем мире все в порядке. Появиться в столице я сразу не могу, она может быть захвачена войском Хамсина, поэтому из Китежа мы осторожно поедем сначала в Дремучий Лес, а потом и на юго-восток.

– Тебе не кажется, что мы только время потеряем?

– Не кажется! Позволь мне самому решать, что делать!

Большинство населения Китежа состояло из людей. Некогда из-за пространственной аномалии этот город целиком переместился на Ту Сторону, и его жители с тех пор остались жить в Дремучем Мире. Постепенно они обживали окрестные территории, плодились и размножались, смешивались с местными аборигенами. Гавр почти не вмешивался в жизнь этого вольного города, который даже не нуждался в его опеке или защите, но знал, что может всегда рассчитывать на помощь горожан.

Его принял староста Трибор.

– Здрав будь, Гавр! Какими судьбами к нам?

– Я по делу, – серьезно ответил наместник, не желая откладывать разговор.

– Что за дело?

– Возможно мне скоро понадобиться ваша помощь.

– Мы всегда рады помочь тебе всем, чем можем, господин.

– Я знал это. А дело вот в чем. Не слышал ли ты, каковы дела у нас на восточной границе?

– Слышал, что дела, прямо скажем, плохи. Хамсин собрался к нам. Но от имени града Китежа могу сказать, что на нас ты всегда можешь рассчитывать.

– Рад это слышать, Трибор. В таком случае вот что: собирай ополчение. Я же в свою очередь велю Евстантигме созывать своих сородичей. Скоро грянет гроза.

– Не беспокойся, Гавр. За себя и за тебя постоять мы сумеем. И не таких врагов перегибали.

– Но возможно нам придется бить врага на его территории. Я должен выполнить приказ Лютого Князя. Со мной сатурнион, который уполномочен сместить Хамсина с наместничества.

– Вон оно что, – протянул староста и задумался. – Тогда надо как следует поразмыслить.

Гавр, Трибор и несколько старых китежградских воинов довольно долго совещались над картой. В конце концов, они сошлись на едином решении: сначала наместник отправится в Медные горы один, а отряды Трибора и Евстантигмы будут ждать его знака на границе. Если Гавру удастся справиться с Хамсином самому, тогда, возможно, все решится без боя. Но если все провалится, то пещеру наместника придется брать штурмом. Тут-то и понадобится ополчение, потому что даже титану не справится с ордой Хамсина, которая берет обычно не умением, а числом.

Заручившись поддержкой старосты и оставив на его попеченье Айшгур, Гавр с Флакком отправились в столицу. Наместник не стал пользоваться пространственной дверью, решив осторожно и незаметно подъехать к Дремучему Лесу, внимательно осматривая по пути окрестности. Если войско Хамсина и не вторглось еще на его территорию, то появления шпионов или диверсантов восточного наместника нельзя было исключить.

До столицы было не более трех часов пути верхом. Гавр пустил Оберона галопом и не обращал внимания на сатурниона, который едва успевал за ним. Но через час ему все же пришлось несколько сбавить ход и поехать медленнее, стараясь избегать проторенных дорог. Его интуиция снова заговорила в полный голос. Гавр что-то почуял. Наконец, он совсем остановился и прислушался, подняв вверх указательный палец, что должно было служить Флакку предупреждением. Сатурнион тоже осадил коня и стал вслушиваться в шум древесной листвы.

В небольшом лесочке, куда заехали всадники, слышались лишь птичьи голоса и осторожное перешептывание ветров в кронах берёз. Но Гавр уловил еще что-то, недаром он обладал чутким, почти мышиным, слухом. Теперь он ясно различал шуршание чьих-то шагов.