Текст книги "Возрожденный из пепла (СИ)"
Автор книги: Наталья Аникушкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 14. Страна звенящих рек
Давным-давно в стародавние времена в Берендеевом царстве правил царь Драгомир, и было у него два сына Боян и Милонег. Старший Боян родился настоящим воином, сильным, бесстрашным и уверенным в себе. Был он надежной опорой отцу в государственных делах, и страна процветала. Тучные стада паслись в долинах рек, табуны быстроногих лошадей соревновались в полях с ветром, и соседи звонкой монетой рады были платить за это богатство.
Младшему же сыну чужды были скачки и воинские забавы. Всему на свете он предпочитал тишину библиотек и чтение книг. Поскольку бразды правления после отца готовился принять Боян, на причуды Милонега никто не обращал внимания. Когда тот подрос, его отправили учиться наукам в светлый Валинор. Эльфийский король Вестгейр любезно принял его при своем дворе, приветствовал желание юноши учиться у эльфов и всячески содействовал ему во всем. Милонег так увлекся чудесным народом, так проникся высокой культурой и идеалами их просвещенного общества, что решил остаться в Валиноре насовсем. Король Вестгейр был несказанно рад такому решению и посватал за него свою воспитанницу из рода людей.
Но тут случилась беда. В горах на границе с 39 царством завелись кровожадные крылатые твари и стали угонять скот у пастухов. Боян с отрядом воинов отправился наводить порядок, и погиб в стычке с нечистью. Старый царь не выдержал такого удара, слег и вскоре тоже умер. Вот так неожиданно пришлось Милонегу распрощаться с новой родиной и возвращаться в свою дикую страну править кочевниками. К тому времени у него уже была малютка дочь, рожденная в благословенной земле, которую он любил больше жизни.
Став главой государства, Милонег решил полностью перестроить свою страну, сделать ее более цивилизованной и просвещенной и, конечно же обратился за помощью к своему кумиру – светлому королю эльфов. Перестройка – дело дорогое, но Вестгейр с готовностью давал и деньги и советы, как нужно менять уклад жизни, чтобы уподобиться западному соседу. И вот уже сведены на нет тучные стада и быстроногие табуны, потому что нет на свете лучше лошадей чем эльфийские, а окровавленными трупами питаются только дикари. Бывшие пастухи стали вести оседлый образ жизни и выращивать лен и хлопок. Вот только эльфы не торопились открывать секреты производства тканей, предпочитая скупать сырье за бесценок. Доходы казны, резко сократились, население нищало и покидало страну, но золото эльфов и доброе расположение светлого короля с лихвой компенсировало все недостатки нововведений.
Взаимное уважение обоих государей стало так велико, что они решили породниться, и как только дочь Милонега Биляна достигла совершеннолетия, она стала женой принца Гринмара. Пышную свадьбу устроил для сына Вестгейр в своих чертогах на Западных Холмах. Невеста была на седьмом небе от счастья, потому что с детства любила прекрасного принца больше жизни.
После свадьбы молодые супруги уехали в уединенное местечко, прозванное Соломенной Сторожкой, что на границе со страной Золотых Гор, и поселились с просторном светлом доме на холме в центре большого дикого сада. К большому разочарованию Биляны ей редко приходилось видеться с мужем. Все время он был занят важными государственными делами и постоянно пропадал где-то в разъездах.
– У нас есть все время этого мира, милая, – ласково улыбался Гринмар в ответ на ее упреки. – Мы с тобой вместе навсегда.
И глядя в его ясные глаза, она испытывала такое неземное счастье, что немедленно прощала ему свое горькое разочарование и одиночество и готова была ждать его любви хоть целую вечность. Между тем время шло быстро, неумолимо и незаметно неделя за неделей, месяц за месяцем, год за годом. Тонкие паутинки морщинок стали появляться вокруг глаз, любовь сжигала ее изнутри, становясь только мучительней и сильней со временем. Но супруг в редкие дни своих визитов, хоть и был неизменно мил и ласков, не проявлял к ней интереса, будто ожидая чего-то. Время было не властно над ним, и у него в запасе действительно имелась вечность.
В долгие периоды отсутствия мужа любимым развлечением Биляны стали верховые прогулки по огромному парку. Только летая на перегонки с ветром на своем быстроногом берендейском скакуне, она забывала все свои печали. Как-то раз погожим летним днем усталая она возвращалась домой. Зной стоял невыносимый, и, проезжая мимо небольшого пруда, ей страшно захотелось искупаться в кристально-чистой ключевой воде. Биляна быстро расседлала коня, скинула с себя одежду и с наслаждением погрузилась в прохладную глубину. Долго она плавала, плескалась и плела венки из золотистых лилий в свое удовольствие, но когда решила выбираться на берег, вдруг к своему ужасу, обнаружила, что за ней наблюдают. По-старчески сгорбившись, незнакомец сидел на траве возле ее платья, и не смотря на палящий зной, его плечи укутывал длинный бурый плащ, а лицо скрывал капюшон.
– Кто ты такой и что тебе нужно? – испуганно крикнула Биляна, заливаясь пунцовой краской от смущения, ведь из одежды на ней был только венок из лилий.
Незнакомец не ответил и не двинулся с места, только еще ниже опустил голову и слегка расправил плечи. Выйти из воды в таком виде девушка не смела и, не на шутку перепугавшись, она принялась со слезами умолять его позволить ей одеться. Вместо ответа он медленно стащил с головы свой капюшон. Длинные светлые пряди волос упали на его плечи, а когда он поднял лицо, она с несказанным удивлением узнала в нем своего супруга.
– Гринмар… – облегченно выдохнула Биляна, – как ты меня напугал!
Принц только улыбнулся в ответ, поднявшись на ноги, сбросил с себя плащ и на руках вынес ее на берег. Там в высокой траве за стеной из камышей под ясным синим небом он впервые подарил ей свою любовь. Утомленная и счастливая она уснула на его плече, чтобы проснуться рано утром снова одной в своей постели, гадая не приснилось ли ей все это. Но через некоторое время любовь принесла свои плоды, и в положенный срок у нее родился чудесный золотоволосый мальчик.
С этой счастливой вестью полетели белокрылые голуби-гонцы ко двору Вестгейра и Милонега. Несказанно счастлив был старый король берендей известию о рождении внука. К тому времени он был тяжко болен, и дни его были сочтены, а наследника так и не дали ему боги. Быстро прилетел от него ответ с поздравлениями и просьбой приехать погостить, как только младенец подрастет и окрепнет для дороги. От эльфов же не было никаких известий. Трижды посылала вестников Биляна и каждый день с сыном на руках подолгу стояла у окна, высматривая, не едет ли любимый супруг. Каждый скрип и каждый шорох заставлял радостно биться ее сердце, все ей казалось, что вот сейчас откроется дверь и появится ее волшебный принц, подхватит ее на руки и закружит в своих объятиях. Но проходили дни, за днями недели, за неделями месяцы, и никто не появлялся. И вот, когда она уже перестала ждать, и стала подумывать о визите к отцу, неожиданно ее одиночество закончилось. Проснувшись утром, она услышала, что дом ее наполнен звуками легких шагов, звонкого смеха, разговорами на певучем эльфийском наречии. Выглянув в окно, она увидела целый караван богатых экипажей королевской свиты. Вестгейр привез с собой весь свой двор праздновать рождение внука.
Не помня себя от радости, Биляна быстро оделась, взяла на руки сына и выбежала из спальни. Дружными аплодисментами и корзинами цветов встретили ее эльфы, и сам король раскрыл ей свои объятия, а потом подхватил внука на руки и поднял высоко над головой, чтобы всем было видно. Мальчишка счастливо заулыбался, а к его матери подошел его отец и с поклоном подарил целую охапку красных роз.
– Поздравляю, милая, – Гринмар поцеловал руку жене, улыбка будто застыла на его лице.
Биляне так хотелось обнять его, рассказать ему обо всем на свете, но праздник закружил их в своем водовороте, и возможности побыть наедине так и не случилось. Принц был все время рядом и за столом, и возле колыбели, когда они принимали подарки, и во время танцев, он все с той же улыбкой кружил ее в вальсе. Но она чувствовала, что душой он по-прежнему где-то далеко от нее, и не могла понять, что же она сделала не так. До поздней ночи продолжалось веселье, но Биляна с малышом отправились спать раньше окончания праздника. Сильно устав, она заснула, едва коснувшись подушки, а рано утром ее разбудили фрейлины королевской свиты.
– Вставайте, милая, – с улыбками щебетали они.
– Мы отправляемся в путь к вашему батюшке – королю Милонегу. Все уже готово для путешествия.
Радостью наполнилась душа Биляны, после долгого одиночества ей было приятно эльфийское общество и внимание самого короля. К тому же она надеялась, что в дороге у нее найдется возможность поговорить с мужем с глазу на глаз. Она быстро поднялась и побежала к сыну, но кроватка была пуста.
– Король Вестгейр уехал вперед и забрал малыша с собой, – объяснила одна из фрейлин. – Не волнуйтесь, милая, он в надежных руках. С ним все будет хорошо.
Неожиданно ком подкатил к горлу.
– А принц? – едва не плача, тихо спросила Биляна. – Принц тоже уже уехал?
– Нет, его высочество ждет вас!
От волнения сердце сильнее забилось в ее груди. Он здесь, он ждет, они снова будут вместе!
Совсем скоро последняя карета с фрейлинами скрылась за воротами. Биляна решила ехать верхом, чтобы быть вместе с принцем, который замыкал королевскую кавалькаду со своим отрядом лучников. Гринмар всячески пытался отговорить ее, рассказывая о возможных опасностях на дороге, но жена была непреклонна.
– Я готова разделить все невзгоды с вами, мой принц! – горячо заявила она, и он сдался.
На дворе стояла золотая осень, но дни были все еще по-летнему теплые, и было так приятно, мерно покачиваясь в седле в такт легкой рыси коня, снова ощущать ветер в лицо и чувство полета над землей и слушать, как шуршат опавшие листья под копытами лошадей. На третий день пути сказалось долгое отсутствие упражнений в верховой езде. Биляна сильно устала, им приходилось чаще останавливаться, и они стали отставать от кортежа с фрейлинами. Гринмар не мог оставить свиту без охраны, поэтому большую часть своего отряда отправил вперед.
– Так дальше дело не пойдет, милая, – твердо заявил принц. – Сегодня же вечером, когда мы нагоним остальных, вы пересядете в карету.
Биляне ничего не оставалось делать, как только согласиться. Они ехали дорогой через лес, солнце уже начинало клониться к горизонту. Гринмар заметно нервничал и торопился нагнать кортеж засветло. Лес же вдоль дороги стоял притихший как перед бурей, и казалось, что он наблюдает за путниками сотнями глаз. Вдруг впереди у поворота неохватный старый дуб заскрипел жалобно, накренился и повалился, срубленный под корень, прямо посередине дороги, перегораживая путь. Лошади всхрапнули в испуге, а из чащи леса вышел, опираясь на посох, сгорбленный старик в длинной монашеской рясе, подпоясанной грубой веревкой и глубоко надвинутом на лицо капюшоне.
– Всякий путник, проходя по моим владениям, должен платить дань, принц, – заявил незнакомец.
Говорил он тихо, но голос его, вибрируя, разносился эхом далеко по всему лесу.
– Верно ты совсем выжил из ума, старик, раз не понимаешь с кого можно требовать платы! – рассмеялся в ответ Гринмар. – Уходи прочь по-добру по-здорову!
Он угрожающе схватился за рукоять своего меча, но незнакомец не двинулся с места, только стукнул своим посохом оземь, и тут же запылал старый дуб ярким пламенем, а вокруг путников поднялась стена огня. Кони взбесились под всадниками, с большим трудом удавалось справляться с ними, а языки пламени будто тянули свои руки к Гринмару, норовя затащить его в огненное пекло.
– Чего ты хочешь? – крикнул принц в бессильном гневе.
– Отдай мне свою жену, – последовал спокойный ответ.
– Где это видано, чтобы принцы женами за проезд расплачивались?! – возмутился Гринмар.
Вместо ответа пламя взревело и взметнулось до небес, а Биляна, видя, что всем им грозит неминуемая гибель, накрыла коню глаза платком и перескочила огненный круг.
– Я согласна быть твоей! Только не губи моих спутников! – крикнула она, и в то же мгновенье колдун махнул рукавом, огонь утих будто его и не было, а вместе с ним исчез и он сам и прекрасная Биляна.
Тяжелым ударом для Милонега стала пропажа его любимой дочери, он затосковал и только внук удерживал его еще некоторое время на этом свете. Перед своей кончиной он завещал управление царством Гринмару, до тех пор пока мальчик не достигнет своего совершеннолетия. Так богатое и могучее Берендеево царство превратилось в бедную провинцию Валинора – Страну Звенящих Рек.
Катерина закончила свое повествование и взглянула на притихшего Рассула, все еще ожидавшего продолжения. Поняв, что дальше рассказывать она не собирается, он некоторое время обдумывал услышанное.
– Что ж, поучительная история, – наконец, заметил он. – Выходит, обаяние, любовь и точный расчет берут города ничуть не хуже, чем мечи, смелость и воинское мастерство. Только я не понимаю, какая связь с сегодняшними нашими делами? Не хочешь же ты сказать, что собираешься возрождать былое могущество берендеев?
– А если я скажу, что я дочь Биляны… – тихо проговорила Катерина.
– Вот в чем дело… – протянул Расул. – Судя по всему, принц Гринмар не беспокоил себя поисками пропавшей супруги, а значит, твой отец тот колдун из леса?
Она только едва заметно кивнула в ответ.
– Кто он такой? И почему ты все время прячешь лицо?
– Это не твоего ума дело.
– Ха, – усмехнулся своим мыслям Расул, – я не удивлюсь, если тот мальчишка, тоже его сын. Есть в наших краях перевертыши, уж такие специалисты кем-то другим прикинуться, родная мать не отличит. Царь Кощей из 39 царства тоже в этом смысле большой мастер… был...
– Нет, я не думаю. Вестгейр потратил много золота на Милонега и его реформаторский проект, а положение эльфов там было очень шаткое. Им срочно нужен был наследник, чтобы не потерять контроль над страной. Думаю, под давлением обстоятельств Гринмар преодолел свое презрение к людскому племени, и действительно снизошел до своей супруги. Будь это не так, вряд ли он смог бы переступить через свою гордость и проглотить такую пилюлю.
– Ну, под давлением обстоятельств чего только не проглотишь, – усомнился Расул. – Хотя, конечно, зная Гринмара... этот бы вряд ли смог. Так чего же ты хочешь в итоге добиться?
– Я хочу отрезать эльфам возможность переправлять золото Арнея в Валинор.
– Что это даст?
– Постепенно они вынуждены будут убраться отсюда.
– И что тогда?
– Тогда провинции снова объединяться под властью сильнейшего из князей. Кто знает, возможно это будет Расул Великий, – в глазах Катерины появилась лукавая искорка.
– Тебе то что с этого? – усмехнулся Расул.
– Как знать… – загадочно протянула Катерина. – Может быть тогда ты встретишь девушку своей мечты.
При этих словах ее глаза заметно посветлели и поменяли цвет, кожа приобрела смуглый оттенок. Она медленно стянула со своего лица платок через голову, тряхнула внезапно потемневшей гривой волос, и Расул окаменел на месте. Перед ним стояла его погибшая возлюбленная Прянка. Когда-то он смог освободить страну от тирании дракона, но спасти свою любовь так и не сумел. В тот миг, когда он нашел золотую статую девушки в тронном зале Тахира, сердце его окаменело навсегда. Потом у него было много женщин. Как настоящий мужчина он умел ценить красоту и искусство в любви, но ни одна из них не тронула его душу, и ни одну из них он никогда не взял бы в жены. А теперь словно призрак прошлого ожил на его глазах, всколыхнув давно забытые чувства и, даже зная, что это только иллюзия, он дорого бы дал за каждое мгновенье рядом с этим образом. Не веря своим глазам, он протянул руку, нежно дотронулся до ее лица и вздохнул, ощутив теплую шелковистую кожу под пальцами.
– Эльфы могут не согласиться с твоим планом и взяться за оружие, – тихо проговорил Расул, проглотив ком в горле.
– Они не делали этого уже больше двух столетий. – усмехнулась Катерина. – Уводи своих людей из Драконьего ущелья, там скоро будет облава. Я сообщу когда и где пойдет следующий караван прежним способом.
С этими словами она вскочила в седло и тронула поводья, а Расул еще долго стоял и смотрел ей в след, думая о чем-то своем.
Глава 15. Путь дорога
Тем же утром Ивар проснулся в своей опочивальне в доме у озера. Мягкая перина, заботливо взбитая Марушей, казалось, затягивала обратно в царство сна. Глаза открывать не хотелось, но снизу уже доносились приглушенные голоса хозяев, стук посуды и вкусные ароматы пирожков и травяного чая. С каким бы удовольствием он погостил в этом необычном месте подольше, если бы не обстоятельства, приведшие его сюда. Сейчас дорога была каждая минута, совсем не время нежиться на перине. С некоторым сожалением Ивар отделил себя от кровати, протер глаза и залюбовался прекрасным видом на озеро. Денек выдался погожий, иней на траве растаял, и даже туман немного развеялся, открывая смутные очертания горы на противоположном берегу. Он поискал свою одежду, но вместо нее на стуле были аккуратно сложены совсем другие вещи: шерстяные штаны, подшитые кожей, длинная льняная рубаха и плотная стеганная куртка. На полу стояли длинные кожаные сапоги. Пока он спал, хозяева позаботились об его амуниции, более подходящей для предстоящего путешествия. Чувствуя себя немного как на съемках какого-нибудь исторического фильма, Ивар облачился в предложенное одеяние, которое подошло, будто специально для него было шито, и спустился вниз.
– А, ясный сокол, проснулся, – радостно поприветствовал Афоня, завидев молодого человека на лестнице.
Это прозвище, похоже, крепко к нему прилипло, но ему было даже приятно.
– Доброе утро, – отозвался Ивар, – большое спасибо за новую одежду.
Спустившись он покрутился перед зеркалом. Маруша подошла и придирчиво осмотрела обновы.
– Это мы по меркам твоих обносков за ночь скроили. Сапоги вон Афоня справил, он у нас мастак на такие дела. Все ладно получилось.
– Ну, что вы! – засмущался Ивар. – Зачем было так беспокоиться? Мне бы хватило какой-нибудь старой куртки.
– Ишь зарделся как красна девица, – усмехнулся Афоня. – У нас тут условия то не сахарные, ночи холодные, осень уже наступила, однако. А путь то неблизкий тебе предстоит. В былые то времена мы бы тебя быстрее переправили, но теперь придется самому стараться. Оно может и лучше так, заодно наше царство посмотришь, доложишь потом, где чего творится.
– Присаживайся, соколик, откушай с нами, – засуетилась Маруша, подавая на стол пышные ватрушки с вареньем и творогом и наливая чай.
Василиса молча с улыбкой смотрела на него и, как только он уселся напротив, подвинула к нему запечатанный конверт.
– Это мое послание Ворону. – объяснила она. – Там я призываю его незамедлительно приехать ко мне во дворец на военный совет. Пока он будет в отъезде, у тебя будет шанс выяснить отношения с Ингой. Смотри, не оплошай! И будь осторожен в дороге, рыцарь. Ближе к границе полно разного рода разбойников, а Горе гора как раз находится в пограничной зоне.
– А почему она так называется? – спросил Ивар, принимаясь за еду.
– Так ведь, касатик, упыри же там живут в пещерах. Кто туда пойдет, тому непременно горе и выйдет, – пояснила Маруша.
– Хм, – задумался Ивар, пытаясь припомнить незнакомое слово. – Кто же такие эти упыри? И чем они так страшны?
– Это люди – летучие мыши, – ответил Афоня. – Они населяют горные районы на западе нашего царства. Ведут ночной образ жизни, очень быстрые и ловкие охотники, питаются кровью.
– Так они вампиры? – ахнул Ивар. – Ворон их предводитель, и значит, Инга выходит замуж за вампира?
– Ну, где-то так, – кивнул Афоня.
– Как же вы могли допустить такое?! Ведь это же верная гибель!
Компания за столом как-то сильно приуныла и повесила головы. Василиса со вздохом смахнула набежавшую слезу.
– Они пьют людскую кровушку только у военнопленных. Мирное население не трогают... – успокоил его Афоня. – А Ворон сейчас первый человек в стране, все от него зависит. Что мы могли против него сделать? Вот на тебя теперь вся надёжа!
– Да, рыцарь, торопись, – умоляюще проговорила Василиса, взяв его за руку. – Верхом туда не меньше 6-7 дней пути.
– Да, да, конечно, – быстро согласился Ивар, – вот только как же они меня отличат от военнопленного? Не получится ли так, что я к ним приеду, а меня попросту съедят?
– Эх, я б с тобой сам поехал… – вздохнул Афоня, – да не могу! Хозяйство не на кого оставить. Государыню то нынче беречь некому!
– Я дам тебе все необходимое, чтобы тебя сразу признали моим посланником, – заверила Василиса. – Конечно, если ты боишься и хочешь отказаться, я не могу тебя заставить…
– Я не собираюсь отказываться, Ваше Величество, и если и боюсь, то вовсе не за себя.
– Спасибо тебе, сокол!
Ивар поднялся из-за стола и поклонился.
– Я готов ехать!
При этих словах Афоня бодро соскочил с лавки, и его лапоточки деловито затопотали по дому. Через некоторое время он появился в дверях, сгибаясь под большой кучей амуниции.
– Вот, соколик! – с явным облегчением он сбросил все на лавку. – Облачайся.
Чего там только не было: и кольчуга с чеканными бляшками, и скандинавского типа шлем, и меч с рукояткой, украшенной самоцветами, и легкий лук, и колчан полный стрел с черным оперением, и плащ, подбитый блестящим черным мехом. Понимая, что это отнюдь не игра, Ивар не стал спорить и первым делом взял в руки меч и, вынув его из ножен, уверенно взвесил в руке и попробовал несколько движений. Лезвие со свистом разрезало воздух, оружие было отлично сбалансировано и заточено. Кольчуга, вопреки ожиданиям, оказалась не такой уж тяжелой.
– Эльфийская работа, – с гордостью поведал Афоня, – подарок самого Вестгейра.
– Как же вы не боитесь использовать подарки врагов? – удивился Ивар.
– Эльфы не враги нам! – горячо возразила Василиса.
– Ну да, – хмыкнул Афоня, – они у нас эти... как их… ах да, западные партнеры.
Это замечание невольно заставило Ивара рассмеяться, а Василиса в свою очередь принесла небольшой ларец.
– Здесь мои подарки Ворону, рыцарь, – сообщила она. – Береги их, как зеницу ока, потому что нет им цены. А это тебе…
Она протянула ему кожаный мешочек, где кроме золотых и серебряных монет, лежал амулет из лунного камня с изображением поющего волка на фоне двойного коловорота. Холодный как лед камень был искусно оплетен кожаными ремешками в виде браслета.
– Пусть тебе во всем сопутствует удача! – пожелала ему Василиса.
– Спасибо, моя царица, – почтительно поклонился Ивар и надел браслет на руку.
– А вот тут, я тебе, касатик, пирожков напекла на дорожку, – Маруша вручила ему внушительных размеров корзинку.
– Коня бы тебе покрепче, – заметил Афоня.
– Я со своей Прошкой ни за что не расстанусь, – рассмеялся Ивар.
– Капризная она у тебя больно… седло надевать ни по чем не хочет.
– Ну, ничего, я и без седла могу.
– Без седла поклажи много не возьмешь, – заметил Афоня.
– А ты дай ему второго коня из нашей конюшни как вьючную лошадь, – сказала Василиса.
– И то верно, матушка, – согласился Афоня, – с двумя то лошадьми сподручней будет.
Эта деловая суета и сборы в дорогу вызвали у всех приподнятое, восторженное настроение, как перед праздником. Надежда на счастливое разрешение всех проблем прочно поселилась в сердцах маленькой компании. Когда уже все было готово, и лошади стояли у крыльца, Ивар сердечно распрощался со всеми и лихо запрыгнул Прошке на спину.
– Возвращайся скорее, ясный сокол! – хором напутствовали его все трое.
– Ты попонку взять не забыл? – деловито поинтересовалась Прасковья.
Но Ивар не смог ответить. Неожиданно сильно закружилась голова, и он стал видеть все сразу с двух перспектив сверху и прямо перед собой. Соколиный клич прозвенел над головами, и через мгновенье птица с клекотом спланировала ему на плечо.
– Арина вернулась, – улыбнулся Ивар, сразу вспомнив ее имя, и нежно погладил упругое оперение на грудке.
– Все положили, ничего не забыли, – заверил Афоня. – С богом, друзья!
Ивар тронул поводья и маленькая процессия тронулась в путь.
Тропа от дома у озера до замка была более менее утоптана. Видно, царица любила навещать Любавины владения. Да и, глядя на мрачное темное готическое строение дворца, ее легко можно было понять. Должно быть, страшно неуютно бродить по пустым холодным залам и вспоминать былое величие своего царства. Усиливая ощущение запустения и упадка, над стреловидными башнями замка кружили вороны, перекликаясь друг с другом грубыми резкими голосами.
Тревожно стало на душе от этого места. Лошади тоже занервничали. Злая вороная кобыла, выданная как вьючная лошадь, так и норовила цапнуть Прошку за филейную часть, что не добавляло той хорошего настроения. Ивар прибавил хода, стараясь побыстрее проехать открытое пространство и оказаться под лесным покровом, но углубившись в чащу, очень быстро растерялся и остановился, не зная куда дальше двигаться. Стройные стволы вековых сосен окружали со всех сторон. Высоко над головами шумели их вечнозеленые кроны, терпкий аромат смолы густо напоил воздух. Где-то дятел выстукивал барабанную дробь, эхом разносившуюся по всему лесу. То справа, то слева стрекотали сороки, оповещая всех о новых пришельцах. Прошка, вытянув шею, нервно прядала ушами, а у Ивара было полное ощущение, что он находится вне времени и пространства. Только когда Арина поднялась в небо, только тогда у него проснулось чувство направления, он сориентировался и снова тронул поводья.
– И что нам только дома то не сиделось? – пыхтела Прошка. – Несет нелегкая невесть куда!
– Так не надо было гусей прямо при хозяйке таскать, – усмехнулся в ответ Ивар. – Где только твоя голова была… или что там у тебя? Головогрудь.
– Ага, ишь умный выискался! – фыркнула Прошка. – Ты посиди месяцок без добычи, а потом будешь рассказывать, чего таскать нельзя!
– А чем ты там питалась, вообще, в пещере то своей?
– Что в сети прилетит, тем и питалась.
– Так а что же там обычно прилетало? И как часто? – допытывался Ивар.
– Ну, чаще всего нетопыри, конечно, но временами и гуси-лебеди всякие забредали. Что мне в лошадином бытие нравится, так это то, что еды много и прямо под ногами растет.
В особом почете у нее были кусты малины кое-где все еще с ягодами, а уж Марушины пирожки с яблоками пришлись по вкусу всей компании и закончились быстрее всего. Впрочем, запас провизии был очень солидный, и Ивар не забывал угощать сухариками обоих своих кобылок, честно работавших целыми днями. Каждый день они поднимались с первыми лучами солнца, а устраивались на ночлег только, когда уже смеркалось. Благодаря воздушной разведке Арины, все опасные места, где рыскали волки или промышляли медведи, они обходили стороной, и путешествие в целом проходило спокойно, без приключений. На пятый день пути лес заметно стал редеть, впереди показались горы, воодушевленные путники прибавили ход, и к вечеру уже достигли предгорья.
