Текст книги "Любовь зла или Как полюбить козла (СИ)"

Автор книги: Наталья Мусникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Ну-ну, мой хороший,– Августина ласково потрепала сына по ушам с лёгкой брезгливостью глядя на рога, – не переживай, всё будет хорошо, мы обязательно расколдуем тебя!

Мы? Ух ты, а я и не подозревала, что супруга градоправителя будет мне помогать снимать чары! Хотя, судя по характеру, она прирождённая ведьма, причём избравшая путь тьмы, а не безобидное целительство. Огнецвет, кстати, матушке не поверил, продолжая громко протестовать и косясь на меня желтоватым раскосым глазом.

– Всё, мой хороший, – женщина решительно повязала на шею бунтующему козлу свой шёлковый пояс, – не спорь со мной. Мамочка лучше знает, что для тебя лучше.

Я недоверчиво хмыкнула, Августина бросила на меня злой колючий взгляд и протянула мне конец пояса:

– Забирай его и помни: у тебя ровно три месяца. И гореть тебе в огне, если ты не расколдуешь моего мальчика!

Козёл протестующе заблеял, но матушка на него даже не взглянула, брезгливо передёрнула плечами и вышла из комнаты, звонко стуча каблуками. Мда, как-то я себе по-другому представляла любящих родителей, искренне заботящихся о своём чаде…

Пока я предавалась размышлениям о тонкостях воспитания, Огнецвет решил потихонечку скрыться, правильно почувствовав сгустившиеся над своей рогатой головой тучи. Вот был бы таким сообразительным в человеческом облике, и не пришлось бы копытами стучать да рогами мотать. Я ловко ухватила козла за конец пояса и, несмотря на громкое протестующее блеяние, подтащила его ближе, чувствуя себя каторжником, ворочающим тяжёлые глыбы.

– Не ори, – пропыхтела я, с трудом удерживая рвущегося на волю козла и напряжённо следя за его рогами и копытами, – мне нужно всего лишь посмотреть тебе в глаза, чтобы убедиться что ты… – проклятая зверюга достала-таки меня рогами, я крикнула от боли, но пояс не выпустила, – козёл проклятый! Можно подумать, с тебя убудет, если я точно буду знать, кто ты!

– Бе-е-е!!! – заорал козёл так, словно я его шерсть по волоску выдирала.

Я зло плюнула на пол и звучно щёлкнула пальцами, шепнув заклинание окаменения. Надолго его, конечно, не хватит, сил оно жрёт немерено, но в глаза посмотреть я успею. Козёл так и застыл с перекошенной мордой и приоткрытым ртом, испуганно вытаращив глаза. Отлично, это именно то, что мне и нужно! Я поспешно ухватила зверя за рога, наклонилась и пытливо уставилась ему в глаза, силясь узреть истинную суть. Так, отголоски мыслей, переживаний и прочей ерунды, которой забита эта мохнатая башка, меня мало интересуют. Я прищурилась, чувствуя себя легендарным принцем, которого бедовая фантазия сказителя заставила продираться через колючие кусты к замку прекрасной (предположительно) принцессы. Мама милая, да какая же каша у этого козла в голове, вот уж воистину: сто дураков сидят и каждый руководит по-своему.

По руке, которая крепко сжимала рога, пробежали зеленоватые искорки. Мрак, заклинание развеивается, а я так и не добилась успеха! Я обозлилась, представила себя маленькой рыбкой и отважно юркнула в водоворот чужих мыслей и чувств. Меня с головой захлестнула тошнотворная спесивость, на глазах выступили слёзы от оглушающей горечи, лицо опалила волна гнева, затем всё тело сковал холод одиночества и потаённой усталости. Первая ведьма прародительница, как бы мне насовсем не застрять в чужой голове! Красочно представив своё бездыханное тело, я активнее заработала плавниками и наконец-то заметила тёплый огонёк, маленькое солнышко истинной сути, манившее меня к себе и обещавшее покой и отдых. Ура, наконец-то добралась! Я рванула вперёд и чуть не расплющилась о прозрачную защитную стену, возведённую из острых осколков рухнувших надежд, сломанных воздушных замков и потерявших крылья благих порывов. Мрак! Выходит, правильно ведьма-наставница говорила, что в каждом из нас есть стена незримая, за которой прячем мы думы свои сокровенные. Только мне-то сейчас что делать, как до сути истинной этого козла добраться? А вдруг это всё-таки не Огнецвет, а другой кто-то, что же мне, непонятно из-за кого жизнью рисковать?! Я прижалась к стене, насколько позволяли острые осколки, и с приглушённым воплем отпрянула в сторону, попав прямиков в водоворот гнева. Мрак! Мрак! Мрак! Чужой гнев трепал меня, как обезумевшая волна жалкую щепочку, колотя о булыжники погребённых в глубине души обид. Я захлёбывалась от горечи, чувствуя, как мои несчастные плавнички постепенно теряют подвижность, и меня всё быстрее затягивает на дно чужой души. Как там говорится, чужая душа потёмки? Так вот, официально заявляю, что мне чужие потёмки совершенно не нравятся, мне и своих чертенят в тихом омуте души хватает!

Я отчаянно барахталась, понимая, что выбраться никак не получится, когда меня мощным пинком вышибло из водоворота гнева. В темноте (или у меня от усталости в глазах потемнело?) на меня сердито сверкнули светлые глаза Огнецвета, и в ушах отчётливо прогремел его голос:

– Соберись, дура, мне твоя душа не упокоенная без надобности!

Я отчаянно, до тошноты, раскашлялась, распахнула глаза, судорожно переводя дыхание. Козёл, уже освободившийся от заклинания, смотрел на меня с нескрываемым презрением, нервно подёргивая хвостом и пережёвывая пояс с видом гурмана, пытающимся понять: мерещится ему в поданном дорогом блюде привкус тухлой кошатины или всё-таки нет.

– Не смей, – я шлёпнула козла по боку, – ещё подавишься, лечи тебя потом. И вообще, я тебя так на поясочке и поведу, как невинная дева из старинной легенды единорога водила.

Козёл фыркнул и повернулся ко мне задом. Я опять шлёпнула упрямую зверюгу по боку, пытаясь его развернуть, но с тем же успехом могла поворачивать горы или хромого Ганса от трактира. Мрак, как же невинная дева из легенды с единорогом справлялась, он ведь в два раза крупнее козла! Я сердито сдула с лица потную прядь, ухватилась за поводок и потянула, но проклятый козёл лишь шире расставил копыта и оглушительно заорал, мстительно выстреливая в мою сторону россыпью мелких чёрных горошин.

– Да что ты творишь-то, – пропыхтела я, пытаясь взвалить козла себе на спину, – какого мрака упрямишься, неужели нравится козлом быть?!

– Бе-е-е, – заорал козёл, прицельно шарахнув меня копытами по спине, – ме-е-е, бе-е!

Мда, что-то мне подсказывает, что вера в мои магические способности у Огнецвета так и не появилась, а жаль. Сопротивление клиента, как учила нас ведьма-наставница, сжирает половину магических сил и существенно ослабляет любое заклинание.

Я с размаху опустилась на колени, притянула к себе морду козла, впервые в жизни по достоинству оценив рога, и прошипела:

– Послушай, нравится тебе или нет, но никто, кроме меня, ближайшие три месяца тебя расколдовывать не станет. А наведённый облик, да будет тебе известно, с каждым днём становится всё крепче и роднее, так что перестань кобениться, иначе так козлом и останешься! Да, я тебе не нравлюсь, ты мне тоже, но гореть из-за тебя на костре я не собираюсь. И вообще, наши жизни связаны: если что-то случится со мной, то тебе тоже мало не покажется. Умереть, может быть, и не умрёшь, но мучиться будешь долго и сильно. Я понятно всё объяснила или ещё раз повторить?

Бывший начальник стражи фыркнул, брезгливо выворачиваясь из моих рук и с безмятежным видом, который придаёт козлиной породе удивительно философичный вид, направился к выходу из комнаты. На пороге ещё и мекнул нетерпеливо, мол, чего копаешься, шевелись давай. Вот ведь паразит, можно подумать, это я тут истерику закатывала! Помянув негромким искренним словом всё козлиное семейство, начиная с господина градоправителя, не сумевшего нормально сына воспитать, я отправилась следом за своим подопечным, назло мне припустившим во весь дух. Я честно попыталась догнать козла, но четыре ноги бегают быстрее двух не особенно тренированных ножек, а потому выскочив из дома градоправителя я не заметила даже облачка пыли, по которому могла бы определить, в какую сторону рванул Огнецвет. Мрак, мне его ещё только потерять не хватало!

Я опустилась на землю, прося матушку природу показать, в какую сторону ускакал рогатый неслух. Понесло Огнецвета в сторону трактира, ну, оно и понятно, наверняка это самый излюбленный путь нашего начальника стражи. Тихо шипя сквозь зубы и насылая на одну бедовую козлиную голову все кары небесные, я отправилась следом за беглецом. А если этот паразит опять убежит? Я досадливо дёрнула головой и ускорила шаг. Ещё не хватало, бегать за этим паразитом по всему городку на потеху жителям!

К моему искреннему облегчению, Огнецвет от трактира никуда не убежал. Да оно и понятно, кто же в здравом уме от квохчущего вокруг цветника побежит? Супруга трактирщика и две её пышнотелые дочери суетились вокруг козла, усиленно его почёсывая, подсовывая лакомые, даже сок капает, кусочки фруктов, а то и целуя прямо в морду. Огнецвет откровенно млел, изредка лениво подёргивая ухом, в раскосых хитрющих глазах светилась смесь торжества и блаженства. Вот ведь бабник, даже в козлином облике девицам головы кружит! Я усмехнулась, подхватила с земли сухую веточку и с озабоченно-деловым видом подошла к живописной группе, с лёгким злорадством отметив, что Огнецвет при виде меня вздрогнул, напрягся и вскочил на ноги, выставляя вперёд рога. Ух ты, против меня как против волка ополчаются, можно подумать, я начальнику стражи что-то плохое сделала!

– Здравы будьте, господарыня ведьма, – супруга трактирщика, Медвяна, дама дородная и степенная поклонилась мне, дёрнув дочерей, чтобы не мешкали с приветствиями, – явите милость, зайдите, морсу холодненького отведайте, его Каролинка самолично делала.

При упоминании о холодном морсике, да ещё и приготовленном самой Каролинкой, обладавшей лёгкой кухонной магией, мой рот наполнился слюной. А может и правда, посидеть немного, отдохнуть, с мыслями собраться? Ага, а матушка Малийкина меж тем народ взбаламутит и штурмом дом градоправителя возьмёт, вызнавая, куда они такие-сякие-немазаные-сухие меня подевали. Я красочно представила чуть дымящиеся развалины, пятна крови, над которыми с довольным гудением кружатся крупные синеватые мухи и зябко передёрнула плечами. Нет уж, не надо мне такого счастья.

Я низко поклонилась радушной Медвяне, с чуть приметным вздохом ответила:

– Благодарствую за привет, да недосуг мне пока морсом угощаться. Питомца моего обиходить нужно: почистить, покормить да на постой определить.

Трактирщица всплеснула руками:

– Так это ваш козлик? А мы-то с девочками думали-гадали, чей такой красавец? Ох, и хорош, за один раз, поди, козочек двух, а то и трёх покрывает?

Огнецвет ошарашенно посмотрел на хозяйку, на всякий случай отступая от неё подальше, а то мало ли, вдруг она на практике пожелает проверить любовный пыл молодого самца. Я зажевала улыбку и виновато развела руками:

– Не знаю, господарыня Медвяна, не сводила я его ещё с козами-то.

В глазах Огнецвета отчётливо читалось: «только попробуй», но трактирщица, не имеющая ни малейшего представления о разумности этого парнокопытного, добродушно усмехнулась и покачала головой:

– Да рази можно брать козла и не знать, каков он с козами? От него же никакого проку: мясо жёсткое, шерсть, даже в семи водах вымытая, всё равно воняет так, что хоть из дома беги, а орут так, что уши закладывает!

– Бе-е-е-е!!! – не стерпел Огнецвет, не привычный к открытым оскорблениям.

Медвяна почистила ухо и удовлетворённо кивнула:

– Вот, а я о чём. Только и корысти с козлов, что они козочек покрывают, поэтому первое, что нужно узнать самца рогатого приобретая, каков он с козами.

Я поспешно зажала рот рукой, маскируя смех кашлем. В глазах парнокопытного начальника стражи отчётливо проступила жажда крови, разобиженный не на шутку Огнецвет готов был стать первым в истории плотоядным козлом. Я поспешно ухватила зверюгу за завязанный кокетливым бантом поясок и притянула к себе, вежливой скороговоркой выпалив:

– Благодарю за совет, господарыня Медвяна, однако, пойду я, дел много.

– Я у соседей поспрашиваю, у кого козочка в пору вошла, чтобы козла проверить можно было, – звонко крикнула мне в спину трактирщица.

Вот ведь, душа добрая, не знаешь, куда от её благих намерений деваться! Огнецвет обиженно мекнул и резко повернулся ко мне, всем своим видом выражая протест против настойчивого вторжения в его личную жизнь.

– А чего ты на меня уставился?! – у меня сегодняшнее утро тоже оказалось не розами усыпано, а потому добродушие стремительно сменялось сварливостью и вспыльчивостью. – Можно подумать, это я про коз разговор начала!

– Ме-е-е, – фыркнул Огнецвет, сердито подёргивая хвостом.

– Вот сам бы и объяснял, что ты весь из себя такой энергичный и у девок отказа не знаешь, – буркнула я, резко дёргая козла за привязанный к шее поясок.

– Бе, бе-бе-бе, – пробурчал козёл, гордо вскидывая рогатую голову.

– Сам дурак, – огрызнулась я, – и вообще, не хочешь стать признанным специалистом по части козлиных прелестей, становись человеком.

Огнецвет встал, бухнул передними копытами, как раньше хлопал ладонями по столу, угрожающе нависая над несчастным, чем-то не угодившим начальнику стражи и едко, не скрывая злой насмешки проблеял:

– М-м-ме-е?

Что значит, как? Можно подумать, я специалист по возвращению козлам человеческого облика! Я сердито дёрнула щекой, ухватила зверюгу за рога и прошипела, проникновенно глядя в раскосые светлые глаза:

– Значит так, если хочешь снова стать человеком, во всём меня беспрекословно слушаешься, это раз.

Огнецвет фыркнул, попытался тряхнуть головой, но я держала крепко.

– Во-вторых, мне не пакостишь и дурой меня перед соседями не выставляешь.

– Бе-б-бе, – буркнул козёл, мол, ты и так дура, чего зря стараться.

– И в-третьих, – я задумалась, чего бы ещё пожелать, – и в-третьих, ты… – я прикусила губу, – когда ты снова станешь человеком, при всех поцелуешь меня и назовёшь самой могучей ведьмой со времён первых волшебников!

По морде козла промелькнула ехидная усмешка, я была готова поклясться, что Огнецвет уже нашёл как минимум сотню способов обойти каждое из моих условий, но, тем не менее, мне величественно кивнули рогатой башкой и торжественно протянули лапу для скрепления сделки рукопожатием. Я посмотрела на пыльное раздвоенное копыто, брезгливо смахнула сухой веточкой подозрительного вида чёрный катышек и крепко пожала лапу. В воздухе с треском сверкнула ветвистая зелёная молния, скрепляя наш договор магией. Ну всё, теперь мы с Огнецветом связаны друг с другом крепче, чем брачными узами, мы даже сбежать друг от друга не сможем.

– Ну всё, – я вздохнула, отбрасывая упавшие на лицо волосы, – теперь ты просто обязан меня слушаться.

– М-м-ме-е, – козёл издевательски качнул рогами.

– Попытаешься нарушить договор, пожалеешь, – я зябко обхватила себя за плечи, вспомнив чадящую кучку пепла, в которую в единый миг превратился попытавшийся обмануть ведьму купец, – магия обмана не прощает. И за непокорство карает жестоко.

Не знаю, обострилась ли у Огнецвета в зверином облике интуиция, или же я была просто невероятно убедительна, но спорить со мной больше не стали, да и ехидная усмешка с морды сошла. Козёл посопел, угрюмо понурившись, а потом чуть толкнул меня в бок, мол, пошли, чего застыла. Праматерь ведьма, вот уж не думала, не гадала, что у меня хоть раз в жизни получится в чём бы то ни было Огнецвета убедить! Восторг окутал меня пушистым солнечным облаком, от избытка чувств я чмокнула Огнецвета в покатый лоб и ласково почесала за ушком. Только вот козёл моего порыва не оценил, мекнул от неожиданности и плюхнулся в пыль, ошалело тараща на меня светлые глаза. Вот ведь гад, а!

Я сердито фыркнула и устало махнула рукой:

– Пошли уже, горе моё, пока матушка Малийкина весь город по камню не разметала, меня от лютой беды-напасти спасая.

Огнецвет судорожно сглотнул, неуклюже поднялся на ноги и послушно потрусил рядом со мной, время от времени опасливо посматривая по сторонам. Я-то думала, начальник стражи ничего и никого не боится, а оказывается, и на него управа нашлась. Учтём на будущее.

Глава 4

Будь в целости и сохранности мой дом, в крайнем случае, уцелей во время пожара хотя бы зеркало, и я без труда смогла бы снять причудливое проклятие, придавшее Огнецвету его истинный козлиный облик. Но поскольку я была самой настоящей погорелицей, приходилось полагаться на девичью память, которая, как известно, по коварству превосходит всех шпионов и клеветников, а по неуловимости весь выводок синих птиц. Я твёрдо помнила, что нам рассказывали, как снять проклятие с царевны, превращённой в лягушку, как облегчить первую трансформацию оборотня, но вот как вернуть человеческий облик козлу, хоть убей, припомнить не могла.

«И ведь убьют, что печально, – уныло подумала я, машинально обрывая лепестки ни в чём не повинной ромашки, неудачно подвернувшейся мне под руку. – Матушка Огнецвета так и сказала, мол, в самом крайнем случае любое заклятие разрушается со смертью мага, его сотворившего».

Я передёрнула плечами, вспомнив вечно задыхающуюся от астмы круглолицую тётку, способную одной фразой и с приветливой улыбкой смешать с грязью кого угодно, не взирая на чины, награды и возраст. Такая лично на костёр затащит и никакими угрызениями совести терзаться не будет. Я задумчиво побарабанила пальцами и потеребила за ухом свернувшегося калачиком на столе Черномора. Я не разрешаю наглому котяре ползать по столам, но Малийка и всё её семейство буквально очарованы котофеем и позволяют ему абсолютно всё. Что-то мне подсказывает, что Черномор не сильно обрадуется возвращению домой, мда…

– Эй, Морда, – я потянула кота за ухо, но добилась лишь недовольного подёргивания кончика хвоста, – Морда, хорош дрыхнуть, всё на свете проспишь!

Кот лениво приоткрыл глаза и зевнул так широко, что я, будь таково моё желание, без труда смогла бы изучить весь его пищевой тракт до самого брюха, а то и ещё дальше.

– Чауго тебе?

– Морда, ты знаешь, как Огнецвета человеком сделать?

Кот задумчиво почесал за ухом, затем старательно намыл лапу, уделив особое внимание когтям и фыркнул, опять сворачиваясь клубочком и поворачиваясь ко мне своей филейной частью:

– А бить не пробовала?

Бить?! Я представила, как гоняюсь за Огнецветом с хворостиной, а он улепётывает от меня во все копыта, устилая свой путь мелким вонючим горошком. Да, такого мне точно никогда не забудут и не простят, что особенно неприятно, я всё-таки не планирую покидать этот город, нравится мне здесь, тут люди хорошие.

– Господарыня ведьма, – Малийка деликатно постучала по косяку, словно была не у себя, а у меня дома, – вы простите во имя богов, что я вмешиваюсь в ваш разговор с этим умнейшим котом, – Черномор раздулся от гордости и замурчал, – только я, кажется, могу вам помочь.

Эх, милая, если кажется, то лучше знак оберегающий сотворить да три раза через левое плечо плюнуть. А ещё сменить наливочку на молочко или вообще водичку, тогда и казаться перестанет, проверено личным опытом во время гуляний студенческих. Эх, было же время, ну да ладно, не о том я сейчас. Я ласково улыбнулась, вопросительно приподняла брови:

– Так чем ты мне можешь помочь?

Покрасневшая Малийка так затеребила передник, что оборка угрожающе затрещала. Я поспешила ласково прижать руку девушки, пока она окончательно не испортила себе передник, а то и всё платье.

– Понимаете, господарыня ведьма, – таинственным шёпотом, каким только сказки в ночном походе баять можно, произнесла Малийка, трагически округлив глаза, – есть у нас книга заветная-заповедная, в ней вся мудрость людская прописана.

Ух ты вот прямо-таки вся людская мудрость? Заманчиво!

– А можно мне эту книгу посмотреть? – я молитвенно прижала руки к груди. Да, жест дурацкий, но ничего с собой поделать не могу, привычка у меня такая.

Малийка расцвела, словно я ей персональное долго и счастливо нагадала и быстрее вихря выскочила из комнаты:

– Да, конечно, сейчас я её принесу!

В коридоре что-то загремело, зазвенело, заскрипело, ухнуло, крякнуло и просело. Мамочка милая, она там хоть не дом по брёвнышку раскатывает, чтобы до схрона потаённого добраться?! Пока я лихорадочно придумывала оправдание излишне ретивой подружки для её строгих родителей, Малийка вернулась. Грязная, с наливающейся жаром царапиной на щеке, всклокоченными волосами, в которых запуталась паутина и толстенным фолиантом под мышкой, завёрнутым в серую покрытую вековыми залежами пыли тряпицу. Ух ты, судя по результатам поиска книги, она действительно очень старая и секретная, по крайней мере, часто ею не пользовались.

– Вот, – девушка с таким гордым видом протянула мне книгу, словно это была голова дракона вместе с рукой и сердцем принцессы, ещё и пара молодильных яблочек к ним прилагалась, – возьмите, господарыня ведьма Семицвета.

Я с тайным трепетом приняла фолиант, тихонечко охнув от его весьма внушительной тяжести. Не знаю, как там по части чародейской мудрости, но как оружие нападения и защиты его вполне можно использовать, да что там, для тренировки воинов эта книга тоже сгодится! Её можно давать таскать новичкам, чтобы привыкали к тяжести доспехов, а то пару раз был конфуз, когда молодые стражники просто-напросто падали в полном боевом облачении и не могли подняться. Как тогда Огнецвет ругался, от его витиеватых высказываний даже ворона с ветки упала, ну, не совсем от его слов, я немного поколдовала, зато какой эффект был незабываемый, до сих пор вспоминают!

Я хихикнула и, уютно разместив книгу на столе, открыла её, с лёгким волнением вглядываясь в причудливо-витиеватые буквы чуть скашивающихся книзу строк. Так, и что тут у нас? О, оглавление, отлично, не придётся туда-сюда страницы ворошить, они вон какие пожелтевшие от времени, даже уголки от старости крошатся. Я склонилась над страницей, заплутавшим грибником продираясь через многочисленные завитушки текста. Гр-р-р, руки бы оторвать тому, кто так пишет! И гнилой черенок от граблей вместо них вставить!

– Мау? – Черномор потянулся, отставив зад и чуть не попав хвостом мне в рот. – Ты чего сопишь, словно опять страужники за налогами пришли?

– Мрак знает, что тут написано, – я в сердцах шлёпнула ладонью по книге, подняв столбик пыли. – Каракули сплошные, ничего не понятно!

Кот фыркнул, выразительно намекая на то, что уровень моей грамотности оставляет желать лучшего, грациозно, явно рисуясь, прошествовал к книге и жадно с сопением и свистом принюхался, после чего сел прямо на страницу, изящно обернув хвост вокруг лапок и принялся с деловым видом вылизываться.

– Морда, ты не обалдел?! – я смахнула кота на пол, игнорируя его возмущённо-обиженный мяв. – Книга, вообще-то, не моя!

– Тур-р-ра, – буркнул кот, старательно намывая осквернённый моей рукой бок.

– Чего?! – я угрожающе привстала, выразительно стягивая с ноги башмачок. Ещё не хватало терпеть оскорбления от кошака, можно подумать, мне Огнецвета мало!

– Я говор-р-рю, тебе нужна турнадцатая страуница, – муркнул Черномор, примирительно натирая бока о мою ногу.

Турнадцатая? Это какая, интересно? Я нахмурилась, пытаясь понять, в каком же языке существует столь оригинальный способ нумерации и звучно шлёпнула себя ладошкой по лбу. Мрак, как же я могла забыть, Черномор панически боится числа тринадцать и всячески его искажает, чтобы не навлечь беду! Я с азартом моли, попавшей в платяной шкаф принцессы, зашебуршала страницами, благодаря всех богов разом за то, что номера, в отличие от букв, были вполне узнаваемыми. Так, десятая, одиннадцатая, вся в потёках словно над ней рыдали, двенадцатая с угрожающим бурым пятном, о, а вот и тринадцатая! Я прищурилась, разбирая заголовок, написанный выцветшими от времени красными чернилами. Так, что тут у нас: «О тварях земных, лишённых облика человеческого и способах возвращения им истинного обличья». Ну что ж, вполне подходит, и Огнецвет та ещё тварь, и облик человеческий ему вернуть нужно. Я, правда, не уверена, что он истинный ну да ладно, авось, какой-нибудь из способов, описанных в книге сработает, их тут вон сколько! Я азартно потёрла ладошки и приступила к изучению первого способа, обозначенного большой и даже чуточку рельефной цифрой один, высокомерно вздёрнувшей нос, словно гордящейся тем, что она стоит во главе списка. Первый совет был прост и незатейлив, в отличие от букв, которыми был написан: дабы вернуть человеческое обличье, нужно, чтобы заколдованный трижды перекувырнулся через спину. И всё, по крайней мере, автор фолианта ничего больше не добавлял, пафосно утверждая, что способ многажды проверенный и особенно действенный для лёгких проклятий и мороков. Гм, будем надеяться, что это как раз наш случай, я ведь никаких обрядов не проводила, прокляла в сердцах, и всё. Тут и делать-то ничего не надо: перекувырнулся трижды, и чары спали! Воодушевлённая я бросилась в сарайчик, который Малийкина матушка от щедрот своих выделила для моего новоявленного питомца, к Огнецвету, уверенная, что уже вечером смогу с гордым видом представить скорбящим родителям их ненаглядного сыночка и потребовать заслуженную награду. И ничего, что про награду во время моей памятной встречи с супругой градоправителя даже не упоминали, любой труд должен быть достойно оплачен!

Скажите, вы кувыркающихся козлов давно видели? А пытающихся перекувырнуться через спину? Я вот до сего дня ни разу, соседи, как оказалось, тоже, а потому на невиданное зрелище прибежал полюбоваться едва ли не весь город, впору было деньги за погляд собирать. Нет, сначала всё было очень даже неплохо: Огнецвет без раздумий согласился на предложенный мной способ, любезно вышел во двор, как раз ровный и большой, повернулся спиной к воротам, до которых было добрых пять шагов и… Ну, собственно, на этом везение и закончилось, любезно уступив место неприятностям. Первая попытка кувыркнуться закончилась тем, что Огнецвет запутался в собственных ногах, зацепился рогами за землю и рухнул с грохотом скатившегося с горы валуна. А я всегда подозревала, что начальник стражи у нас толстый, только мне не верил никто, во всеуслышание заявляя, что я ничего не понимаю в мужской красоте!

Не успела я отдышаться от приступа громогласного хохота, как Огнецвет предпринял ещё одну попытку кувыркнуться. В лапах, умница, быстро учится, не запутался, но ухитрился как-то прищемить хвост, споткнуться о собственные рожки и улететь в пышные кусты крапивы, призванные отгонять от Малийкиного дома излишне любопытных соседей и не в меру ретивых поклонников.

– Господарыня ведьма, – Малийка осторожно потянула меня за рукав, смахивая с глаз выступившие от смеха слёзы, – до чего же козлик у вас забавный! А чего это он делает-то, а? Уж не карачун ли его бьёт?

Судя по брошенному в мою сторону полному бессильной ярости взгляду бить полагалась меня, причём долго и сапогами. Я замялась, пытаясь ответить так, чтобы и правду сказать, и трепетную душу начальника стражи не обидеть, а вот Черномор терзаться угрызениями совести не собирался, сладко потянулся, запрыгнул на плечо Малийке и жарко выдохнул ей прямо в ухо:

– Кур-р-выркнуться он пытается.

Кот сладко зевнул, нервно подёргал хвостом и безжалостно припечатал:

– Неумело.

– Бе-е-е!!! – заорал взбешённый козёл и бросился на Черномора. Тот весь распушился, став похож на обозлённый клубок шерсти и безжалостно хлестнул врага лапой по морде. Из распоротого носа потекла кровь, собравшиеся кругом горожане ахнули и загомонили, бурно обсуждая произошедшее. Женщины сердобольно жалели козлика, мужчины уважительно одобряли кота.

– Морда, прекрати немедленно! – рявкнула я, одной рукой отпихивая разбушевавшегося ни на шутку кота, а другой пытаясь ухватить жаждущего отмщения Огнецвета. – А ну, замерли все!

Заклинание сработало именно так, как я его произнесла: застыли все, включая пролетавшую мимо муху и деловито волочащего украденный кусок мяса бродячего пса. Последнего я пожалела и щелчком пальцев расколдовала, пока нерадивый хозяин украденного мяса не очнулся и не поднял вопль на всю улицу. Горожане застыли в разных, некоторые весьма колоритных, позах, в обращённом на меня взгляде Черномора читалось праведное негодование, Огнецвет же смотрел на меня взором сиротки, у которого последнюю корку хлеба из рук вырвали, плюнули на неё и в сточную канаву бросили. Я досадливо прикусила губу, а при виде кровавой царапины на носу и вовсе ощутила себя последней сволочью, издевающейся над ни в чём не повинным человеком, ещё и заколдованным, по моей злой воле.

Я присела перед козлом на корточки, провела рукой по тёплой мягкой, хоть и пыльной и свалявшейся колтунами от неудачных кувырканий шерсти. Огнецвет напрягся, но разрушить заклинание не смог, а я чуть подула на царапину, шепнула исцеляющее заклинание и выдохнула прямо в воинственно прижатое звериное ухо:

– Я обязательно сниму с тебя заклинание, обещаю. Поверь мне.

Козёл фыркнул, неприязненно качнул башкой. Вот ведь, упрямь рогатая, ну никак не хочет с моими магическими талантами считаться!

– Дур-р-ра, – обиженно пропыхтел Черномор, старательно потягиваясь каждой лапой и оскорблённо вылизываясь, – да ещё и неблаугодарная.

– Нравится тебе или нет, но Огн… – я споткнулась, зыркнула на выжидательно притихших горожан, готовых перейти от комедии козлиных кувырканий к трагедии разборок с котом и поспешно исправилась, – Огонёк будет жить с нами.

– Мм-ме-е? – опешил козёл, от столь вольного обращения со своим именем чуть в копытах не запутавшийся. – Ме-ме-ме?

Я развела руками коротко кивнув в сторону горожан. Нет, мне, конечно не жалко, я могу и во всеуслышание заявить, что моего козла зовут как нашего начальника стражи, но оно ему надо, такая популярность? А если у моей смелой задумки ещё и последователи найдутся, и через недельку, а то и меньше, у нас по всему городу будут скакать разномастные тёзки Огнецвета, звонко мекая и бодая всё, что движется? Козёл, скотина неблагодарная, моего благородства не оценил (как всегда, впрочем), звучно фыркнул и ушёл к себе в сарайчик с видом отправленного в изгнание, но не отказавшегося от своих убеждений, правителя. Силы света, помогите будущей супруге этого типа, дайте ей божественной мудрости и бесконечного терпения! Только силы не давайте, а то скоро у неё вместо супруга будет меховой коврик в ногах или свежевскопанная грядка в саду, зависит от того, примет ли Огнецвет после смерти свой истинный облик козла или же останется позорить род человеческий.

Я зло плюнула и махнула рукой соседям:

– Всё, расходитесь, на сегодня выступление шутов закончено.

– А завтра будет? – пропищала конопатая девчушка с двумя торчащими вверх лохматыми паклями, условно именуемыми косичками.