Текст книги "Роковое искушение (СИ)"

Автор книги: Натали Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 18

Мир вокруг меня застыл, когда я увидела человека, сидящего за огромным столом из черного стекла. Воздух внезапно стал густым, и я почувствовала, что не могу сделать вдох.

Энзо.

Когда он поднял взгляд и посмотрел на нас, я увидела, как потемнели его глаза. Он явно был не рад меня видеть. В один миг воздух в кабинете наэлектризовался.

– Энзо, хочу представить тебе Лару Гарсия, художницу, которую мы выбрали для проекта балетной школы, – начала Мариса с улыбкой.

– Можешь нас не представлять, – перебил ее Энзо, его глубокий голос обжег меня воспоминаниями ночи в его кабинете. – Мы знаем друг друга.

Мариса удивленно подняла брови, переводя взгляд с него на меня.

– Правда? Откуда?

Я заметила, как она слегка напряглась, словно это неожиданное знакомство нарушало какие-то ее планы.

– Лара – дочь моей жены Ракель, – ответил Энзо, не отрывая от меня пристального взгляда.

При упоминании имени моей матери лицо Марисы изменилось – словно тень пробежала по нему. Что-то нехорошее промелькнуло в ее глазах – нервозность, раздражение или, возможно, даже ревность?

– А… так вы знакомы, – замялась она, собираясь с мыслями. – То есть, Лара, ты уже знала, что будешь работать с нами?

– Нет, – я покачала головой, стараясь говорить ровно и спокойно. – Я не знала, что буду работать с вами. Я не особо углублялась в информацию о работе моего… отчима.

Последнее слово далось мне с трудом, словно оно застревало в горле, не желая быть произнесенным.

Мариса усмехнулась, но в ее улыбке не было теплоты.

– Забавно, не правда ли? Но договор уже подписан, – она бросила быстрый взгляд на Энзо. – Я думаю, это же не проблема?

Его челюсть напряглась, желваки заходили под смуглой кожей.

– Я не люблю связывать личную жизнь и работу, – процедил он.

– Профессионалы своего дела могут работать независимо от окружения, – парировала я, не собираясь сдаваться без боя. Эта работа была слишком важна для меня, чтобы позволить личным сложностям отнять ее.

Что-то нехорошее блеснуло в глазах Энзо – предупреждение, вызов или угроза, я не могла точно определить.

– Я согласна с Ларой, – вмешалась Мариса. – Тем более, сроки поджимают, а такого художника найти непросто. – Она повернулась к Энзо. – Ты видел работы Лары?

– Нет, не видел, – холодно ответил он.

– Они впечатляющие, – Мариса словно пыталась смягчить атмосферу. – Поэтому давай все-таки сделаем это.

Энзо несколько раз потер пальцами брови – жест, который я уже успела запомнить, как признак его раздражения. Затем, не глядя на меня, словно я была предметом мебели, а не человеком, стоящим в его кабинете, он произнес:

– Хорошо. Но всю ответственность за юное дарование, – он бросил на меня быстрый взгляд, полный сарказма, – ты берешь на себя, Мариса.

– Хорошо, без проблем, – кивнула она, явно желая поскорее закончить этот неловкий разговор. – Я тогда пойду, у меня еще есть дела, – она повернулась ко мне с натянутой улыбкой. – Лара, будем с тобой на связи.

– Хорошо, – кивнула я, чувствуя, как страх сменяется гневом.

Мариса быстро вышла из кабинета, оставив нас наедине. Тишина, повисшая между нами, была тяжелой и густой. Я чувствовала, как каждая секунда растягивается в вечность.

– Я, наверное, тоже пойду, – наконец произнесла я, делая шаг к двери.

– Ты знала, – его голос остановил меня, как невидимая стена.

– О чем?

– О том, что это моя фирма, – его взгляд был тяжелым и обвиняющим.

Гнев начал подниматься во мне горячей волной.

– Ты что, подумал, что я все это подстроила, Энзо? – возмутилась я, чувствуя, как щеки горят от негодования.

– Слишком много совпадений в последнее время, – его голос был холоден, как лед.

– Я не особо акцентировала внимание на твоей деятельности, – процедила я сквозь зубы.

Он медленно поднялся из-за стола – высокий, властный, угрожающе красивый – и подошел ко мне вплотную. Руки его оставались в карманах брюк, но вся его поза источала угрозу.

– Здесь я твой босс, – тихо произнес он, и от этого шепота по моей спине пробежали мурашки. – И здесь ты должна будешь соблюдать правила, профессиональную этику. Как говорят, нельзя смешивать работу и личные отношения? – его взгляд скользнул по моим губам.

Я почувствовала, как мое сердце бьется где-то в горле. Его близость одновременно пугала и манила, заставляя вспоминать вещи, о которых следовало забыть.

– Хорошо, – выдавила я. – Это все? Я могу идти?

– Да, можешь, – он отступил на шаг, позволяя мне пройти.

Атмосфера между нами накалилась до предела, воздух, казалось, мог воспламениться от одной искры. Гордо подняв голову, я вышла из его кабинета и направилась к лифту, чувствуя, как дрожат колени. Мне срочно нужен был свежий воздух.

Черт, как же так получилось? Я ведь правда не интересовалась, где работает Энзо. Я знала, что он архитектор, но где находится его компания, как она называется – таких деталей я не знала. Господи, он теперь будет думать, что я навязываюсь ему. Мне стало неприятно от одной только подобной мысли.

Вернувшись в дом Энзо, я сразу начала готовиться к сегодняшней «вечеринке». Как же я могла пропустить очередной вечер фальшивых улыбок и светских бесед?

Я долго рылась в шкафу, перебирая вещи и размышляя, что бы такое надеть, чтобы выглядеть элегантно, но не вызывающе. В конце концов, мой выбор пал на черное облегающее платье без рукавов, длиной чуть выше колен. Дополнила образ черным пиджаком и туфлями с открытым носком на каблуках. Завершающим штрихом стал легкий макияж – немного туши, румян и нежно-розовая помада. Свои кудрявые волосы я уложила, заколов их серебристым крабиком. Посмотрев в зеркало, я осталась довольна результатом.

Когда часы показали семь, я спустилась вниз. Сзади себя я услышала звонкий голос матери и приглушенный голос Энзо. Повернувшись, я увидела маму в роскошном красном вечернем платье, с идеальной прической и макияжем, с ярко-красной помадой на губах. Как бы я не хотела этого отрицать, но она выглядела потрясающе.

Рядом с ней стоял Энзо в классическом костюме темно-серого цвета, который идеально подчеркивал его широкие плечи и узкие бедра. Он выглядел как воплощение успешного, властного мужчины.

Я заметила, как взгляд Энзо скользнул по моим ногам, задержавшись чуть дольше, чем следовало бы. Сделала себе мысленную заметку – кажется, я знаю, что ему нравится больше всего во мне.

Интересно, а мама замечает эти взгляды? Мне кажется, любая женщина почувствовала бы, если ее мужчина так открыто глазеет на другую. Конечно Энзо делает это умело, а мама либо просто не хочет ничего замечать, либо не рассматривает во мне соперницу, что вполне нормально.

Ненормально, когда дочь спит с мужем своей матери. Да, вот это ненормально.

Самым последним к нам спустился Диего. Он был одет в классический черный костюм и белую рубашку, но даже в этом формальном наряде сквозила его брутальность. Рубашка была расстегнута сверху, демонстрируя загорелую шею, волосы взъерошены, а под глазами виднелись легкие тени, выдающие бессонную ночь. Я знала, что этой ночью он не ночевал дома – возможно, был на очередной вечеринке.

Не поздоровавшись ни с кем, он бросил:

– Ну что, едем?

Было видно, что у Диего нет настроения, впрочем, как и у меня.

Энзо с мамой вышли первыми, мы с Диего – следом. Когда мы шли к машине, Диего приблизился ко мне и подмигнул с лукавой улыбкой. Из внутреннего кармана Диего достал серебряную флягу и протянул ее мне.

– Будешь?

– С удовольствием, – я взяла флягу, мысленно признавая, что мне действительно нужно расслабиться после сегодняшнего напряженного дня. – Если я проведу еще хоть минуту в трезвом состоянии на этом празднике лицемерия, то за себя не ручаюсь.

Сделав несколько быстрых глотков обжигающего виски, я вернула флягу Диего, незаметно оглянувшись, чтобы убедиться, что наши сопровождающие не видят нашего маленького бунта.

Энзо открыл дверцу своего черного мерседеса, с нарочитой галантностью помогая моей матери сесть на переднее сиденье. Мы с Диего устроились сзади.

Через двадцать минут мы подъехали к “Эль Сьело” – одному из самых престижных ресторанов города. Трехэтажное здание в стиле современного модерна с огромными стеклянными панелями и эффектной подсветкой возвышалось среди других строений. У входа стояли две роскошные машины с личными водителями и швейцар в безупречной форме.

Внутри ресторан поражал изысканным великолепием: высокие потолки с хрустальными люстрами, стены, отделанные темным деревом и серебристой тканью, мягкое, приглушенное освещение, создающее интимную атмосферу. В центре зала располагалась просторная барная стойка, за которой работали бармены в идеально отглаженных белых рубашках.

Было очевидно, что ресторан закрыт на частное мероприятие. Элегантно одетые гости уже заполнили пространство – мужчины в дорогих костюмах, женщины в вечерних платьях с драгоценностями, которые стоили, вероятно, как небольшая квартира. Кто-то сидел за столиками, потягивая шампанское, кто-то стоял у бара, но большинство гостей собирались маленькими группками, ведя светские беседы и периодически перемещаясь между ними, словно в каком-то сложном социальном танце.

Едва мы переступили порог, к нам подошла пара – высокий седеющий мужчина с орлиным профилем и хрупкая блондинка в серебристом платье, подчеркивающем ее идеальную фигуру.

– Энзо! – мужчина широко улыбнулся, крепко пожимая руку моему отчиму. – Рад тебя видеть. Твой проект в Милане производит фурор в архитектурных кругах.

– Спасибо, Карлос, – кивнул Энзо с вежливой улыбкой. – Рад, что проект получил признание.

Блондинка окинула маму оценивающим взглядом с головы до ног, а затем повернулась к Энзо:

– А это твоя сестра? – ее голос был слаще сахарной ваты на ярмарке. – Не познакомишь нас со своей спутницей?

Я едва сдержала желание закатить глаза. Сестра? Серьезно?

– Нет, Вероника, – Энзо положил руку на плечо моей матери в собственническом жесте. – Это моя жена, Ракель.

Лицо блондинки вытянулось, словно она увидела привидение.

– Жена? – переспросила она, не скрывая изумления. – А как же Мариса? У вас же все так хорошо складывалось! Я была уверена, что скоро получу приглашение на вашу свадьбу…

Воздух между всеми нами мгновенно наэлектризовался. Я наблюдала, как Энзо застыл, словно статуя – его лицо превратилось в непроницаемую маску, только в глазах мелькнула тень беспокойства. Диего рядом со мной тихо присвистнул, явно наслаждаясь неожиданной драмой.

– Вероника! – ее муж резко дернул ее за локоть. – Ради бога, научись фильтровать свои мысли.

– Кто такая Мариса? – голос моей матери был похож на звук лезвия, скользящего по шелку – мягкий, но смертоносный.

В моей голове словно щелкнул переключатель. Мариса. Арт-директор компании Энзо. Женщина, которая сегодня утром обсуждала со мной концепцию нового проекта. Та самая, чье лицо каменело при упоминании имени моей матери. Бывшая Энзо? И, судя по всему, не просто бывшая, а та, с которой у него было что-то серьезное.

Я почувствовала непрошеный укол ревности. Они с Марисой до сих пор работают вместе. Каждый день видятся. Она находится всего в нескольких шагах от его кабинета, в то время как моя мать… В то время как я…

– Диего, пойдем к бару, – выпалила я, желая убраться подальше от надвигающегося семейного урагана.

Диего с готовностью взял меня за руку, и этот жест не ускользнул от внимания Энзо – его взгляд мгновенно метнулся к нашим сцепленным пальцам.

– И куда же вы направляетесь? – моя мать выступила вперед, преграждая нам путь с улыбкой, которая не касалась ее глаз.

– Туда, где можно получить хоть каплю веселья, – Диего ухмыльнулся, нарочито двусмысленно добавив: – В бар. Я уверен, что там найдется что-то покрепче этих слащавых улыбок и фальшивых комплиментов.

– Только не устраивайте сцен, – процедила мать сквозь зубы. – Вы представляете нашу семью.

– О, не волнуйся, мамочка, – я одарила ее ледяной улыбкой. – Я прекрасно знаю, как поддерживать иллюзию идеальной семьи. У меня была отличная учительница.

Не дожидаясь ответа, я потянула Диего к бару, чувствуя, как спиной прожигает материнский взгляд.

– Боже, обожаю, когда ты ставишь ее на место, – хмыкнул Диего, когда мы устроились на высоких барных стульях. – Два двойных виски, – бросил он бармену. – И поменьше льда.

– Не стоит радоваться раньше времени, – я поморщилась. – Она обязательно найдет способ отыграться. Всегда находит.

Краем глаза я заметила движение у входа и невольно напряглась. К моей матери и Энзо приближалась Мариса, и выглядела она сногсшибательно – в элегантном черном платье в пол на тонких лямках, с волосами, заплетенными в замысловатую косу, из которой выбивались несколько прядей, обрамляющих ее скульптурное лицо. Она двигалась с грацией танцовщицы, уверенно и плавно.

Я наблюдала, как менялось лицо моей матери, когда Мариса представилась ей. Шок, недоверие, а затем – тщательно скрываемая ярость. Это зрелище доставило мне какое-то извращенное удовольствие.

Энзо не отрывал от меня взгляда. Его темные глаза следили за каждым моим движением, и от этого по коже бежали мурашки.

Внезапно Мариса заметила меня у барной стойки и направилась в нашу сторону, оставив мою мать и Энзо наедине с их напряжением.

– Лара! – она изобразила удивление, хотя мы виделись всего несколько часов назад. – Какое совпадение!

Мы обменялись легкими поцелуями в щеки, и я почувствовала на себе прожигающий взгляд матери.

– Мариса, – я улыбнулась с деланной теплотой. – Не знала, что ты будешь здесь. Кстати, выглядишь потрясающе.

– Спасибо, – она окинула меня быстрым взглядом. – Ты тоже.

– Диего, ты же знаком с Марисой? Она арт-директор компании твоего отца.

– Как забыть, – Диего скользнул по ней оценивающим взглядом. – Мариса всегда была звездой офисных вечеринок.

– А ты все так же остер на язык, – парировала она с улыбкой, в которой проскользнуло что-то хищное. – Кстати, Лара, не забудь про наше утреннее обсуждение. Жду твои наброски к понедельнику.

– Обязательно, – я кивнула, чувствуя, как Диего рядом со мной напрягся.

После еще нескольких минут наполненной подтекстами беседы Мариса извинилась и направилась к группе мужчин в костюмах, стоявших у окна.

– Так вот где ты пропадаешь днями, – Диего повернулся ко мне, его глаза сузились. – Работаешь на моего отца? И давно?

– Не твое дело, – огрызнулась я, отпивая виски. – И я работаю не на твоего отца, а в его компании. Есть разница.

– О, я уверен, что ты отлично справляешься, – он наклонился ближе, его голос стал ниже. – У тебя особый талант… впечатлять людей.

– Господи, ты невыносим, – я закатила глаза. – Мне до смерти скучно. Здесь есть что-нибудь интереснее, чем наблюдать за тем, как твой отец и моя мать разыгрывают спектакль для публики?

– Вообще-то, есть, – Диего допил свой напиток и встал. – На верхнем этаже есть терраса с видом на город. Хочешь взглянуть?

– Что угодно, лишь бы убраться отсюда, – я соскользнула со стула, чувствуя, как виски начинает действовать.

Мы незаметно выскользнули из основного зала и поднялись по широкой мраморной лестнице на верхний этаж. Терраса оказалась просторной площадкой, окруженной стеклянными перилами, создающими иллюзию отсутствия преграды между нами и ночным небом.

Город раскинулся под нами океаном огней, мерцающих и переливающихся в темноте.

– Так что у тебя с твоей матерью? – он хмыкнул. – Святая Ракель, идеальная жена и образцовая мать. По крайней мере, так она себя преподносит. А что на самом деле?

– Не начинай, – я предупреждающе подняла руку. – Я не хочу говорить о ней.

– Как скажешь, – Диего приблизился ко мне, его рука скользнула по моей талии. – Знаешь, ты выглядишь восхитительно в этом платье. Могу поспорить, оно еще лучше смотрится на полу моей спальни.

– Серьезно? – я рассмеялась. – Это твоя лучшая попытка?

– Просто проверял твою реакцию, – он улыбнулся, но его глаза оставались серьезными. – Знаешь, что самое забавное? Мы с тобой похожи больше, чем ты думаешь. Оба играем роли, которые от нас ожидают. Оба прячем свои настоящие чувства.

– И какие же чувства я прячу? – я вызывающе посмотрела ему в глаза.

Вместо ответа Диего наклонился ко мне и, прежде чем я успела среагировать, его губы накрыли мои в неожиданно властном поцелуе.

Глава 19

Его руки крепко обхватили мою талию, притягивая ближе, не оставляя пространства для сопротивления. Поцелуй был настойчивым, глубоким, почти отчаянным – словно он пытался что-то доказать. Мне? Себе? Кому-то еще?

Я упиралась руками в грудь Диего, отталкивая его от себя с нарастающей паникой. Когда поцелуй наконец прервался, мы смотрели друг на друга – я в полном шоке от его дерзости, он с самодовольной ухмылкой, которая лишь подчеркивала его уверенность в себе.

– Что ты творишь? – прошипела я, пытаясь вырваться из его объятий.

– То, что давно хотел сделать, – он не спешил отпускать меня, его пальцы все еще сжимали мою талию.

В этот момент боковым зрением я уловила движение. Повернув голову, я застыла в ужасе. У входа на террасу стоял Энзо.

Я никогда не видела его таким. Его лицо превратилось в каменную маску, а глаза… глаза выдавали бурю эмоций, бушующую внутри. В них читалась такая смесь ярости, боли и разочарования, что у меня перехватило дыхание. Его тело было напряжено до предела, каждая мышца натянута как струна. Желваки на скулах ходили ходуном, а кулаки были сжаты так сильно, что костяшки побелели. Он выглядел как хищник перед прыжком – опасный, непредсказуемый, готовый к атаке.

Диего тоже повернулся к отцу, но вместо того, чтобы отпустить меня, он лишь крепче обнял за талию, словно бросая вызов. Я чувствовала, как напряглись его руки, но в них не было ни капли того трепета.

Энзо не смотрел мне в лицо – его взгляд был прикован к рукам сына на моей талии. В его глазах читалось такое бешенство, что казалось, он мысленно уже переломал каждую кость в пальцах Диего. Воздух между нами буквально звенел от напряжения.

– Лара, – голос Энзо был не его собственным – холодный, отчужденный, чужой. – Твоя мать ищет тебя. Спустись вниз.

Каждое слово звучало как приказ, не терпящий возражений. Я ощутила, как по спине пробежал холодок.

Диего наконец отпустил меня, но не отступил. Его взгляд был вызывающим, когда он посмотрел на отца.

– Какие-то проблемы, папа? – в его голосе звучала насмешка. – Мы с Ларой просто знакомимся поближе. В конце концов, мы теперь семья, верно?

Лицо Энзо потемнело еще больше, если это вообще было возможно.

– Диего, нам нужно поговорить. Сейчас же, – каждое слово звучало как удар хлыста.

– О чем? – Диего картинно развел руками. – О том, что я целовал свою сводную сестру? Или о том, что ты смотришь на нее так, словно сам хочешь это сделать?

Я видела, как последние слова ударили Энзо подобно пощечине. Его глаза сузились, а ноздри раздулись от гнева.

– Достаточно, – процедил он сквозь зубы. – Лара, вниз. Диего, за мной.

Я не стала дожидаться продолжения этой сцены и поспешила к выходу с террасы. Проходя мимо Энзо, я невольно взглянула ему в лицо и вздрогнула. Его глаза казались почти красными от ярости, в них клубилась такая буря эмоций, что меня обдало жаром. В его взгляде читались разочарование, гнев и что-то еще – что-то глубоко личное, предназначенное только для меня.

Спускаясь вниз, я пыталась собраться с мыслями. Зачем Диего меня поцеловал? Была ли это провокация или он действительно что-то чувствовал? Я анализировала свои ощущения во время поцелуя и приходила к неутешительному выводу – ничего. Я не почувствовала абсолютно ничего, кроме удивления и желания прекратить это как можно скорее. Ни искры, ни трепета, ни того опьяняющего головокружения, которое я испытывала каждый раз, когда Энзо прикасался ко мне. Поцелуи с ним были совсем другими – они словно останавливали время, заставляя меня забыть обо всем на свете.

Мои мысли прервались, когда я заметила мать, сидящую в одиночестве на маленьком кожаном диванчике в углу зала. Перед ней на столике стоял бокал красного вина, к которому она, казалось, едва притронулась. Я направилась к ней, пытаясь собраться с мыслями и придать лицу спокойное выражение.

– Вот ты где, – она окинула меня оценивающим взглядом. – Где Энзо? Он куда-то исчез.

– Он наверху, – я опустилась рядом с ней на диван. – Разговаривает с Диего.

– О чем? – она подняла бровь, делая глоток вина.

– Понятия не имею, – солгала я, избегая её пристального взгляда.

Мама хмыкнула, явно не поверив, но не стала настаивать. Вместо этого она начала рассказывать о каких-то сплетнях, услышанных от знакомых, но я едва слушала. Мои мысли были наверху, с Энзо и Диего, и я невольно напрягалась, представляя их разговор.

Не прошло и минуты, как я увидела Диего, стремительно спускающегося по лестнице. Его лицо было искажено злостью, глаза метали молнии. Не взглянув ни на кого, он направился прямо к выходу и покинул ресторан, оставив за собой шлейф напряжения.

Вскоре после него появился Энзо. В отличие от сына, он держался с безупречным самообладанием, но я видела, что это лишь фасад. Под маской сдержанности клокотала ярость. Он остановился, чтобы обменяться несколькими словами с важными гостями, пожать руки, улыбнуться, но его улыбка не достигала глаз. Затем он направился к нам.

– Мы уезжаем, – объявил он тоном, не терпящим возражений.

– Что? – мама удивленно выпрямилась. – Но мы только приехали! Что случилось?

– Случилось то, что я хочу уехать, – резко ответил Энзо. – Сейчас же.

– Но прием только начался! – возразила мама, её лицо начало краснеть от раздражения. – Ты же не можешь просто так…

– Могу и сделаю, – перебил её Энзо. – Либо ты идешь со мной сейчас, либо добираешься домой сама. Выбирай.

Я видела, как мама открыла рот, чтобы возразить, но что-то в выражении лица Энзо заставило её передумать. Вместо этого она поднялась, взяла сумочку и процедила сквозь зубы:

– Прекрасно. Но дома мы поговорим.

– Несомненно, – холодно отозвался Энзо.

Это был первый раз, когда я стала свидетельницей их открытого конфликта. В машине атмосфера была настолько напряженной, что казалось, воздух можно резать ножом. Мама сидела рядом с Энзо, демонстративно повернувшись к окну и не произнося ни слова. Я устроилась на заднем сидении, чувствуя себя невероятно неловко.

Всю дорогу я ловила на себе взгляд Энзо в зеркале заднего вида. Он смотрел на меня так, словно пытался проникнуть в мои мысли, прочитать мою душу.

Когда мы наконец подъехали к дому, мама, не дожидаясь, пока Энзо заглушит двигатель, выскочила из машины и быстрым шагом направилась ко входу. Я уже потянулась к дверной ручке, когда почувствовала, как крепкие пальцы обхватили моё запястье.

– Не так быстро, – голос Энзо был тихим, но в нем слышались стальные нотки.

Он вышел из машины, обошел её и рывком открыл мою дверь. Прежде чем я успела что-либо сказать, он схватил меня за руку и потянул за собой в сторону заднего двора. Его хватка была не болезненной, но достаточно крепкой, чтобы я не могла вырваться.

Мы миновали ухоженный сад и подошли к небольшому строению в дальнем углу участка. Энзо распахнул дверь и практически втолкнул меня внутрь, входя следом и закрывая дверь.

Это была просторная кладовая, заставленная садовым инвентарем, инструментами для бассейна и какими-то коробками. Небольшое окно пропускало тусклый свет уличного фонаря, создавая причудливые тени на стенах. Под окном стоял небольшой плетеный диван. Энзо не стал включать свет, и в полумраке его лицо казалось особенно суровым и напряженным.

– Что происходит? – я старалась звучать уверенно.

– Это я у тебя хотел спросить, – Энзо сделал шаг ко мне, сокращая расстояние. – Что, черт возьми, было на той террасе?

– Ничего, – я отступила назад, упираясь спиной в стену. – Диего просто… он застал меня врасплох.

– Врасплох? – Энзо горько усмехнулся. – Настолько врасплох, что ты позволила ему прижимать тебя к себе?

– Я не позволяла! – возмутилась я. – Я пыталась оттолкнуть его, если ты не заметил!

– Не очень-то усердно, – он оказался еще ближе, нависая надо мной. – Знаешь, что я подумал, когда увидел вас?

– Что? – выдохнула я, ощущая, как сердце колотится о ребра.

– Что ты такая же, как твоя мать, – его слова ударили больнее, чем пощечина. – Перепрыгиваешь с одного мужчины на другого, играешь с ними.

– Как ты смеешь? – я толкнула его в грудь, но он даже не шелохнулся. – Ты ничего не знаешь ни обо мне, ни о моей матери!

– Я знаю достаточно, – его голос стал ниже, опаснее. – Знаю, что ты флиртуешь с моим сыном за моей спиной.

– Неправда! – мой голос сорвался. – Я не флиртовала с Диего! Это он набросился на меня!

– А ты, конечно, сопротивлялась изо всех сил, – сарказм в его голосе резал как нож.

– Да! – я почти кричала. – Думаешь, мне нужен твой сын? Думаешь, я хотела этого поцелуя?

– А чего ты хочешь, Лара? – Энзо был так близко, что я чувствовала его дыхание на своем лице. – Скажи мне, чего ты действительно хочешь?

Напряжение между нами достигло предела. Воздух, казалось, искрился от невысказанных слов и подавленных эмоций. Мы стояли так близко, что я могла различить золотистые крапинки в его серых глазах, почувствовать тепло его тела.

– Тебя, – слово вырвалось прежде, чем я успела его остановить. – Я хочу тебя, Энзо.

Секунда, растянувшаяся в вечность, а потом… его губы обрушились на мои с такой страстью, что у меня подкосились колени. Его поцелуй был жадным, требовательным, почти жестоким – в нем не было нежности, только чистое, неприкрытое желание. Его руки скользнули по моему телу, одна запуталась в волосах, другая крепко обхватила талию, прижимая к нему так сильно, что я едва могла дышать.

Он прижал меня к стене, его тело вдавило моё в твердую поверхность. Его губы оставили мои лишь для того, чтобы проложить обжигающую дорожку поцелуев по шее, ключице, плечам. Он целовал меня так, словно был изголодавшимся человеком, наконец-то получившим доступ к пиршеству. Его руки были повсюду – скользили по спине, бедрам, ягодицам, сжимали, ласкали, требовали.

Я отвечала с не меньшим пылом, позволяя своим рукам исследовать его широкие плечи, сильную спину, жесткие мышцы груди. Каждое прикосновение посылало электрические импульсы по моему телу, разжигая пламя, которое грозило поглотить нас обоих.

Энзо внезапно оторвался от моих губ, тяжело дыша. Его глаза, потемневшие от желания, впились в мои.

– Ты действительно этого хочешь? – его голос был хриплым, почти неузнаваемым. – Потому что если мы не остановимся сейчас, я не смогу остановиться потом.

В ответ я обвила руками его шею и притянула его лицо к своему.

– Не останавливайся, – прошептала я ему в губы. – Больше, не останавливайся.