Текст книги "Роковое искушение (СИ)"

Автор книги: Натали Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 25

– Ты это нарочно делала, верно? – его голос был опасно тихим. – Флиртовала с Луисом прямо у меня на глазах. Ты знаешь, кто он такой? Что он за человек?

– А должно быть мне не всё равно? – я вскинула брови. – Он показался мне милым. И, в отличие от некоторых, не стыдится моего общества.

Энзо выругался сквозь зубы и снова тронулся с места, вдавив педаль газа так, что меня вжало в сиденье. Мы ехали в напряженной тишине, пока машина резко не остановилась. Я посмотрела в окно и узнала фасад отеля – того самого, где я потеряла с ним девственность.

Энзо вышел из машины, хлопнув дверью с такой силой, что казалось, стекло вот-вот треснет. Через секунду он распахнул мою дверь, его пальцы снова сомкнулись вокруг моего запястья.

– Идем, – это был не вопрос и не приглашение.

Я позволила ему вести меня через холл к лифтам, наслаждаясь смесью страха и возбуждения, пульсировавшей внутри. Консьерж кивнул Энзо, как старому знакомому, и это заставило мои внутренности сжаться от ревнивой догадки.

В лифте, поднимающемся на восьмой этаж, мы стояли на противоположных сторонах кабины. Электричество между нами было почти осязаемым. Я чувствовала его взгляд на себе, но не поворачивалась, притворяясь, что рассматриваю свои ногти.

Когда двери открылись, Энзо повел меня по коридору к одному из номеров, приложил электронный ключ к замку и толкнул дверь. Внутри я увидела подтверждение своих подозрений: открытый ноутбук на столе, рубашки, аккуратно развешенные в открытом шкафу, несколько книг на прикроватной тумбочке. Он действительно жил здесь все эти дни.

– Зачем ты привез меня сюда? – я остановилась посреди номера, скрестив руки на груди.

– Здесь лучше всего разговаривается, – он закрыл дверь и снял пиджак, оставшись в темно-синей рубашке, которая идеально подчеркивала его фигуру.

Я осмотрелась, задержав взгляд на смятой постели.

– Ты тоже здесь… разговаривал? – ядовито поинтересовалась я. – С Марисой? Поэтому не ночевал дома?

Его лицо исказилось от гнева.

– Хватит её приплетать! – он почти кричал. – Хватит вообще её поминать! Забудь о ней!

– Как я могу забыть, – я повысила голос, наступая на него. – Когда твоя бывшая работает с тобой бок о бок? Когда она впрямую флиртует с тобой, а ты либо слеп и не замечаешь этого, либо тебе просто нравится, что женщины вокруг тебя сходят с ума?

Энзо сделал два широких шага и оказался прямо передо мной, опасно близко.

– Ты ничего не понимаешь, – его дыхание обжигало мое лицо. – Совершенно ничего.

– Так объясни мне! – я дерзко вскинула подбородок. – Объясни, почему ты спишь со мной, а потом исчезаешь? Почему делаешь вид, что между нами ничего нет, а потом устраиваешь сцену ревности?

Его лицо было так близко, что я могла разглядеть золотистые искорки в глубине его серых глаз. Энзо провел рукой по волосам, его грудь тяжело вздымалась, словно он пробежал марафон.

– Ты сводишь меня с ума, – процедил он сквозь зубы. – За всю свою жизнь я не нервничал столько, сколько рядом с тобой. Иногда мне кажется, что я схожу с ума от желания придушить тебя…

– Это всё, что ты хочешь сделать со мной? – я вызывающе посмотрела ему прямо в глаза, чувствуя, как пульсирует кровь во всем теле.

Что-то надломилось в его взгляде. Словно плотина прорвалась, смывая остатки самоконтроля. В одно молниеносное движение он преодолел расстояние между нами, его руки обхватили мое лицо, и его губы обрушились на мои с неистовой жадностью. Я тут же ответила на его поцелуй, впиваясь пальцами в его плечи.

Энзо целовал меня так, будто завтра никогда не наступит. Его язык вторгся в мой рот, исследуя, подчиняя, заставляя меня задыхаться от желания. Его руки скользнули вниз, сжимая мою талию, а затем одним резким движением он дернул мое платье. Ткань затрещала, и в следующий момент я стояла перед ним почти обнаженная, только в тонком кружевном белье.

– Теперь доволен? – выдохнула я, чувствуя, как меня захлестывает волна жара под его голодным взглядом.

Вместо ответа Энзо снова прильнул к моим губам, жадно целуя, пока мои руки лихорадочно расстегивали пуговицы его рубашки. Я не могла справиться с нетерпением, и несколько пуговиц отлетели, звонко ударившись о паркет. Наконец мои ладони скользнули по его обнаженной груди, ощущая горячую кожу и твердые мышцы.

– Ты хоть представляешь, что делаешь со мной? – прорычал он, когда мои пальцы добрались до ремня его брюк.

– Хочу не представлять, а знать, – я дерзко улыбнулась, расстегивая его ремень и молнию.

Его брюки упали к ногам, и я почувствовала, как его возбуждение прижимается к моему животу через ткань белья. Энзо внезапно подхватил меня, и я обвила его талию ногами. Несколько шагов – и я оказалась на кровати, а он нависал надо мной, поддерживая себя на руках.

– Последний шанс остановиться, – выдохнул он, его глаза почернели от страсти.

– К черту, – я потянула его на себя, впиваясь ногтями в его спину.

Мы оба лихорадочно избавлялись от оставшейся одежды. Мой бюстгальтер полетел куда-то в сторону, его боксеры последовали за ним. Энзо прижался ко мне всем телом, его кожа обжигала мою. Я чувствовала, как его твердая плоть упирается мне в бедро, и невольно выгнулась навстречу.

Его губы обхватили мой сосок, и я застонала, запуская пальцы в его волосы. Он лаская меня языком, пока его рука скользила вниз по моему животу, пока не достигла самого чувствительного места между моих ног.

Я почувствовала, как его пальцы скользнули внутрь, и выгнулась от удовольствия.

– Энзо, – выдохнула я.

Он поднял взгляд, и в его глазах полыхало такое желание, что у меня перехватило дыхание. Энзо устроился между моих бедер, и я почувствовала, как его горячая, влажная головка прижалась к моему входу. Одним мощным толчком он вошел в меня до упора, и мы оба застонали от острого наслаждения.

А потом он начал двигаться. Не нежно, не осторожно – он вколачивался в меня с безумной яростью, словно пытаясь наказать за все мои провокации. Его руки схватили мои запястья, прижимая их к постели над моей головой, делая меня полностью беззащитной перед его натиском.

Я принимала каждый его толчок, встречая его движения своими бедрами, запрокидывая голову от экстаза. Его губы терзали мою шею, оставляя метки, спускались к груди, прикусывая соски, заставляя меня кричать от удовольствия.

– Громче, – рычал он. – Хочу слышать, как ты кричишь мое имя.

– Энзо! – я не сдерживала себя, зная, что здесь, в отеле, нас никто не услышит. – Боже, Энзо!

Мои ногти царапали его спину, оставляя красные следы на его коже. Он отпустил мои руки, чтобы перевернуть меня, уложив на спину и заставив меня оседлать его бедра.

Я начала двигаться на нем, сначала медленно, позволяя себе привыкнуть к новому углу проникновения, а затем все быстрее и быстрее. Энзо помогал мне, направляя мои движения, поднимая бедра навстречу. Его взгляд был прикован к моей груди, которая подпрыгивала в такт нашим движениям.

Я положила свои руки на грудь, лаская себя, зная, как это заводит его. Энзо застонал, его пальцы впились в мои бедра еще сильнее.

– Ты лучшее, что я когда-либо видел, – хрипло произнес он. – Самое невероятное создание.

Он внезапно сел, не разрывая нашего соединения, притянул меня к себе и впился в мои губы жадным поцелуем. Я обвила его шею руками, прижимаясь к его груди обнаженной грудью, чувствуя, как его сердце бешено колотится.

В следующий момент он снова перевернул меня, оказавшись сверху, и закинул мои ноги себе на плечи. Этот новый угол позволил ему проникнуть еще глубже, и я закричала от непередаваемого удовольствия. Энзо двигался с безумной скоростью, вколачиваясь в меня так глубоко, что казалось, он достигает самой души.

Я взорвалась в ослепительном оргазме, выкрикивая его имя, выгибаясь дугой на постели. Энзо не останавливался, продолжая двигаться сквозь мои пульсации, продлевая мое наслаждение, пока его собственный оргазм не настиг его. С хриплым рыком он излился глубоко внутри меня, не выходя, заполняя меня своим семенем.

Я чувствовала, как пульсирует его плоть внутри меня, как сокращаются мои мышцы вокруг него, и это было самое интимное и прекрасное ощущение в мире.

Энзо обрушился на меня, тяжело дыша, его лицо уткнулось в изгиб моей шеи. Несколько минут мы лежали так, соединенные, переплетенные, не в силах пошевелиться, наслаждаясь отголосками нашего безумного экстаза.

Наконец он приподнялся на локтях, глядя мне в глаза с невероятной нежностью.

– Ты действительно сводишь меня с ума, – прошептал он, целуя мой лоб. – Но я не променял бы это, ни на что в мире.

Глава 26

Я изогнула бровь и посмотрела на него с ехидной улыбкой, хотя внутри меня все дрожало от только что пережитого экстаза и уязвимости момента.

– Энзо, ты что, в меня влюбился? – слова сорвались с моих губ прежде, чем я успела их обдумать, и тут же я почувствовала, как сердце забилось быстрее в ожидании его ответа.

Он посмотрел на меня глубоким, пронзительным взглядом, в уголках его губ играла самая довольная и уверенная улыбка, которую я когда-либо видела.

– В тебя тяжело не влюбиться, – произнес он с такой убежденностью, что мое сердце пропустило удар.

Эти четыре слова словно разрушили какую-то стену внутри меня. Я застыла, пытаясь осмыслить то, что только что услышала, и странное тепло начало разливаться по всему телу. Неужели это было признание? Неужели самый неприступный мужчина, которого я когда-либо встречала, только что признался мне в своих чувствах?

«Мне не послышалось?» – мысли хаотично метались в голове, а я не могла выдавить ни слова, внезапно лишившись дара речи. Десятки ответов крутились на языке, но ни один не казался достаточно правильным для этого момента.

Пока я тонула в своих мыслях, Энзо поднялся с кровати, забрал свои боксеры и брюки с пола и направился в ванную. Через секунду я услышала звук льющейся воды. А я все еще лежала на смятых простынях, пытаясь осознать новую реальность.

«Энзо любит меня», – эта мысль ударила как молния, пронзая меня от макушки до кончиков пальцев. И вдруг, с ясностью, которая бывает только в такие переломные моменты жизни, я поняла – я тоже люблю его. Люблю этого невозможного, сложного, непостижимого мужчину, с которым познакомилась при самых странных обстоятельствах.

По моему телу пробежала дрожь решимости. Больше никаких сомнений, никаких компромиссов. Я не собиралась делить его с кем-то еще – ни с моей матерью, ни с Марисой, ни с кем-либо другим. С этого момента все изменится. Хочет он того или нет, выбора у него больше нет – есть только он и я, и весь мир может подождать.

Погруженная в эти мысли, я не заметила, как он вернулся в комнату, все еще обнаженный, с каплями воды на бронзовой коже. Энзо подошел к кровати и без предупреждения подхватил меня на руки. Я вскрикнула от неожиданности, обвив его шею руками.

– Что ты делаешь? – мой голос дрогнул от смеси страха и волнения.

– Беру тебя с собой, – просто ответил он, неся меня в ванную комнату как драгоценную ношу.

Ванна была почти полной, с высокими облаками пены, распространяющими аромат ванили и сандала. Энзо осторожно опустил меня в горячую воду, а затем залез сам, устроившись позади меня. Я прижалась спиной к его твердой груди, чувствуя, как его сердце бьется прямо напротив моего позвоночника. Это было так интимно, так домашне, что защипало в глазах.

Энзо взял мочалку, щедро выдавил на нее гель для душа и начал медленно водить ею по моим плечам и спине. Его прикосновения были нежными, почти благоговейными, и я закрыла глаза, растворяясь в этой заботе.

– Ты такая красивая, – прошептал он мне на ухо, его дыхание посылало мурашки по коже. – Каждый раз, когда смотрю на тебя, не могу поверить, что ты реальна.

Я улыбнулась, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него через плечо.

– Говорит мужчина, который выглядит как греческий бог.

Он рассмеялся, и этот звук вибрацией отозвался в его груди.

– Ты видишь то, что хочешь видеть.

– Нет, я вижу тебя, – мой голос стал серьезнее. – Настоящего тебя. Не только внешнюю оболочку.

Энзо на мгновение замер, и я почувствовала, как его дыхание участилось.

– А что ты видишь? – спросил он с такой уязвимостью, что мое сердце сжалось.

– Я вижу сильного мужчину, который не боится показать свою слабость. Я вижу того, кто скрывает свою нежность за маской безразличия. Я вижу человека, которого я…

Слова застряли в горле, и вместо того, чтобы закончить фразу, я повернулась к нему и поцеловала его. Энзо ответил на поцелуй с такой страстью, что вода вокруг нас заплескалась о края ванны.

Когда мы наконец оторвались друг от друга, мои мысли внезапно вернулись к тому, что произошло в постели, и меня охватило беспокойство.

– Энзо, ты же… – я запнулась, внезапно смутившись. – Я не знаю, как это сказать, но… ты же понимаешь, что я не пью никаких таблеток?

Его лицо оставалось удивительно спокойным.

– Я знаю.

Мои глаза расширились от удивления.

– Ты понимаешь, что я могу забеременеть?

– Понимаю, – его тон был таким уверенным, что у меня перехватило дыхание.

Это спокойствие поразило меня до глубины души. Я уставилась на него, пытаясь прочитать его мысли.

– Это было задумано? – мой голос дрогнул.

Он лениво провел пальцем по моей щеке.

– Меньше знаешь – крепче спишь.

Я почувствовала, как во мне поднимается раздражение.

– Энзо, пожалуйста, поделись со мной своими мыслями. Я хочу быть готовой, я не хочу, чтобы какая-либо ситуация в будущем застала меня врасплох.

Он вздохнул, его взгляд смягчился.

– Тебе нечем беспокоиться, все будет хорошо. По крайней мере, я постараюсь сделать все, чтобы было хорошо, но мне нужно твое терпение.

– Нет, Энзо, так не пойдет, – я уже начинала заводиться, чувствуя, как возвращается знакомое раздражение. – Я не ребенок, которого нужно держать в неведении. Если между нами что-то есть, мы должны быть честны друг с другом.

Он смотрел на меня долгим, оценивающим взглядом, словно решая, достойна ли я правды. Наконец, он глубоко вздохнул.

– Я собираюсь развестись с твоей матерью.

Эти слова ударили меня как электрический разряд. Шок, радость и страх смешались в моей груди в такой тугой клубок, что я едва могла дышать. Развод? Энзо и моя мать? Картины будущего замелькали перед глазами: ярость матери, скандалы, слезы, обвинения… Мама никогда не отпустит его легко. Энзо был ее трофеем – моложе ее, красивый, успешный архитектор, практически лучший в стране, богатый. Она вцепилась в него всеми когтями и зубами, и вряд ли захочет остаться без всего этого.

– Как ты планируешь это сделать? – мой голос звучал тихо, почти испуганно.

– Я поговорю с ней сам, – ответил он, его глаза были полны решимости.

– Ты… ты расскажешь ей о нас? – внутри все сжалось от ужаса.

– Да, – просто ответил он.

– Это плохая идея, – я покачала головой, представляя реакцию матери. – Она никогда не простит нас. Никогда.

– Она рано или поздно все равно узнает, – Энзо провел рукой по моим влажным волосам. – Лучше рано, чем поздно.

Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.

– Я хочу быть рядом с тобой, в момент этого разговора.

– Нет, – его тон не допускал возражений. – Разговор будет проходить без тебя. Это между мной и ней.

Внезапно мне захотелось узнать больше о том, как вообще начались их отношения, что привело к этому браку, который, казалось, никого не делал счастливым.

– Как вообще так получилось? Расскажи, как вы познакомились, как ты на ней женился?

Энзо откинул голову назад, упираясь затылком в край ванны, его взгляд стал отстраненным, словно он возвращался в прошлое.

– Мы познакомились на благотворительном вечере. Она была элегантной, красивой, умной женщиной, с которой было приятно побеседовать. После этого мы несколько раз случайно сталкивались на других мероприятиях в городе, – он сделал паузу, словно подбирая слова. – Потом мы провели вместе несколько ночей, а затем… она пришла ко мне и сказала, что беременна.

Я почувствовала, как мое сердце пропустило удар. Эту часть истории я слышала впервые, и она шокировала меня до глубины души.

– Как? Она была беременна? – переспросила я, не веря своим ушам.

– Да, – ответил Энзо, и я заметила, как что-то мелькнуло в его глазах. Сомнение? Горечь?

– А когда вы поженились? Сколько она была беременна?

Он пожал плечами, слегка поморщившись.

– Я не планировал ребенка с ней, но… оставлять ребенка вне брака мне не хотелось. Я был уже в возрасте, когда задумываешься о семье, и решил, что не хочу, чтобы мой ребенок рос без отца. Мы поженились довольно быстро, как ты знаешь.

– Что было дальше? – я затаила дыхание, чувствуя, что приближаюсь к какой-то важной правде.

– Беременность замерла, – его голос звучал ровно, но я заметила, как напряглись мышцы его челюсти. – По крайней мере, так она сказала. Мы съездили в больницу, и врач подтвердил, что беременность была замершей.

Подозрение медленно просачивалось в мое сознание.

– Ты вообще верил, что она правда была беременна?

Энзо долго молчал, прежде чем ответить.

– У меня были сомнения. Но мы ездили на УЗИ, беременность подтвердилась.

– В какую больницу? – спросила я, хотя уже догадывалась об ответе. Я слишком хорошо знала свою мать – умную, хитрую женщину, которая всегда получала то, что хотела.

– К ее гинекологу, – ответил Энзо, и я увидела, как в его глазах мелькнуло понимание.

– Тебя это не вызвало подозрений? – я не могла скрыть недоверия в голосе.

Он горько усмехнулся.

– Тяжело обвинить беременную женщину в том, что она не беременна. К тому же, я тогда… я не знаю. Может быть, часть меня хотела в это верить.

Я видела, как он погружается в свои мысли, как сомнения, которые, возможно, были с ним все эти годы, наконец оформляются в осознанную подозрительность.

– После твоего появления отношения у нас ухудшились, – продолжил он через минуту. – Думаю, она понимает, к чему все идет.

– Моя мама так просто не даст тебе развод, – произнесла я, чувствуя, как внутри нарастает тревога.

Его взгляд встретился с моим, и в нем было столько решимости, что у меня перехватило дыхание.

– Я знаю. Но выбора ей не оставлю.

Мы сидели в ванне, окруженные остывающей водой и тающей пеной, два человека, связанные чувствами, которые были сильнее любых обстоятельств. И хотя будущее казалось туманным и полным препятствий, впервые за долгое время я чувствовала, что все может быть хорошо. Что мы можем быть вместе – открыто, без страха и без стыда.

Глава 27

Всю следующую неделю я погрузилась целиком и полностью в работу, занималась росписью стены в балетной школе, старательно избегая встреч с Марисой. От неё у меня остался неприятный осадок – я прекрасно видела, как она постоянно клеилась к Энзо, кокетничала и всячески пыталась свести его с ума. Я знала, что должна контролировать свои эмоции, особенно ревность, но это оказалось невыносимо тяжело – не иметь возможности заявить права на мужчину, который уже стал частью моей души. Приходилось сдерживаться, глотать обидные слова и делать вид, что ничего не происходит.

С мамой я тоже старалась не пересекаться, да и она, казалось, намеренно избегала меня. Энзо всё так же жил в отеле, домой не возвращался, и это приводило мою мать в состояние тихого бешенства – я видела это по её дёргающимся движениям, напряжённой линии плеч и тому, как она бросала телефон после очередного неотвеченного звонка.

В один из вечеров, когда я была у Энзо в отеле, лёжа в его объятиях после очередного головокружительного раунда любви, он рассказал мне, что мать приходила к нему на работу. В его глазах мелькнуло раздражение, когда он описывал, как она пыталась устроить сцену прямо в офисе.

Слушая его, я почувствовала, как к горлу подкатывает горький ком стыда. «Я самая худшая дочь в мире», – эта мысль начала преследовать меня всё чаще. Моя мать изо всех сил пыталась сохранить брак, не понимая, что настоящая проблема – её собственная дочь, которая увела у неё мужчина. Предательница. Змея на груди.

Энзо, словно читая мои мысли, приподнял мой подбородок и заставил посмотреть ему в глаза:

– Не вини себя, – его голос был мягким, но настойчивым. – Между нами с твоей матерью уже давно ничего не было. Это брак по расчёту, который изжил себя.

– Но что, если бы я не появилась в твоей жизни? – прошептала я, борясь с подступающими слезами. – Может, ваши отношения были бы в порядке?

Он покачал головой, его взгляд стал серьёзным и пронзительным.

– Нет. Ты не причина наших проблем – ты причина того, что я наконец решил их решать. Большая разница.

И хотя эти слова принесли некоторое облегчение, я всё равно с нарастающим волнением ждала, когда Энзо наконец поговорит с мамой. Он сказал, что готовит бумаги о разводе, и на это нужно время. Но каждый день ожидания был как хождение по минному полю – я постоянно боялась, что правда раскроется раньше, чем мы будем к этому готовы.

Несмотря на все риски, мы продолжали тайком встречаться. Чаще всего виделись на объекте, почти каждый день находя минутку, чтобы остаться наедине. Мы продолжали безудержно заниматься любовью при каждом удобном случае – на работе в какой-нибудь пустой аудитории, в его машине, когда он забирал меня после колледжа. По кампусу уже начали ходить смутные слухи, хотя никто не осмеливался сказать что-то конкретное – всё-таки Энзо официально был моим отчимом, и многие не могли даже представить, что между нами происходит.

В один из дней, вернувшись домой, я зашла в свою комнату и застыла на пороге. На моей кровати, вальяжно раскинувшись, лежал Диего. А в его руках было то, что я так плохо спрятала – портрет Энзо.

На портрете Энзо был изображён с таким интимным знанием каждой черты его лица, что даже слепой понял бы – художник влюблён в свою модель.

Мои руки мгновенно вспотели, а сердце подскочило к горлу. Я быстро закрыла дверь и прислонилась к ней спиной, словно пытаясь забаррикадироваться от неизбежного разговора.

– Что ты делаешь в моей комнате? – мой голос звучал выше обычного, выдавая панику, которую я пыталась скрыть.

Диего медленно сел на кровати, всё ещё держа портрет. Его взгляд скользил по рисунку с какой-то странной задумчивостью.

– Интересно получается, – протянул он, не отвечая на мой вопрос. – Ты не ночуешь дома, мой отец не возвращается к твоей матери… А тут ещё и такой интересный портрет.

– Это для проекта в колледже, – выпалила я, делая шаг вперёд и протягивая руку. – Отдай немедленно. Ты не имеешь права копаться в моих вещах!

Он не спешил отдавать рисунок, продолжая его изучать с преувеличенным вниманием.

– Знаешь, для учебного проекта слишком… личный взгляд, – его голос стал тише, с нотками подозрительности. – Так рисуют только тех, кого хорошо знают. Очень хорошо.

Мои щеки вспыхнули, но я решила идти в наступление.

– Что ты хочешь сказать? Выражайся яснее или убирайся из моей комнаты!

Диего поднял на меня глаза.

– Просто всё это выглядит странно, не находишь?

– И какие же выводы ты сделал, детектив? – я скрестила руки на груди, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

– Я не делаю выводов, – он поднялся с кровати и шагнул ко мне. – Просто констатирую факты. И факты эти… скажем так, наводят на размышления.

Его взгляд был слишком проницательным, словно он видел меня насквозь. Паника начала подниматься внутри меня волной – что если он действительно догадался? Что если расскажет матери? Или того хуже – решит использовать это знание против нас с Энзо?

– Тебе не кажется, что ты лезешь не в своё дело? – я попыталась говорить холодно, но голос предательски дрогнул.

– Это касается моего отца, – он пожал плечами с наигранным безразличием. – Значит, и меня тоже. Не думаешь, что эти… ночные исчезновения могут привести к чему-то, о чём ты потом пожалеешь?

Это было уже слишком близко к истине. Мой страх начал превращаться в гнев.

– С каких пор тебя волнует благополучие этой семьи? – огрызнулась я. – Ты сам едва появляешься дома. И уж точно не лезешь в дела отца.

– Может, я просто не хочу, чтобы кто-то разрушил то, что ещё можно спасти, – его тон стал неожиданно серьёзным. – Ты ведь понимаешь, что играешь с огнём? Некоторые вещи лучше не начинать вовсе.

Моё сердце пропустило удар. О чём он говорит? Неужели он действительно знает? Или просто пытается выудить информацию, бросая наугад намёки?

– Я не понимаю, о чём ты, – солгала я, отступая на шаг. – И мне всё равно. Убирайся из моей комнаты!

Диего вздохнул и бросил портрет на кровать.

– Знаешь, иногда то, что кажется большой любовью, на самом деле просто большая ошибка.

– Ты ничего не знаешь! – вспыхнула я, не в силах больше сдерживаться. – Абсолютно ничего! Так что не смей судить о том, чего не понимаешь!

– Я достаточно вижу, – он направился к двери, но остановился рядом со мной. – И мне не нравится то, что я вижу. Подумай хорошенько, прежде чем продолжать… что бы ты там ни делала.

С этими словами он вышел, оставив меня дрожащей от ярости и страха. Как только дверь за ним закрылась, я опустилась на кровать, ощущая, как паника охватывает меня. Что он имел в виду? Насколько много он на самом деле знает? И что он собирается делать с этими подозрениями?

Дрожащими руками я схватила телефон и написала Энзо.

«Диего приходил. Он ничего не сказал прямо, но, кажется, догадывается о нас.»

Ответ пришёл почти мгновенно.

«Успокойся. Я сегодня уже поговорю с твоей матерью. Всё будет хорошо. Доверься мне».

От этой новости мои колени затряслись ещё сильнее. Я боялась реакции матери, зная её характер. Это будет не просто скандал – это будет ядерный взрыв, который уничтожит всё на своём пути. Но я также доверяла Энзо. Он был взрослым, уверенным в себе мужчиной, который знал, как справляться с трудными ситуациями. Если кто-то и мог пережить гнев моей матери, то только он.

«Я должна ему довериться», – повторяла я себе как мантру, сворачиваясь калачиком на кровати. Но липкий страх не отпускал, и я не могла избавиться от мысли, что наша сказка вот-вот превратится в кошмар.

Оставшись ночевать в доме Энзо, я и не подозревала о надвигающейся буре, что вот-вот разрушит хрупкое равновесие нашей жизни. Я сидела перед зеркалом в гостевой спальне, расчесывая свои длинные вьющиеся светлые волосы и думала о том, как быстро изменилась моя жизнь.

Но мои размышления прервал резкий хлопок входной двери, затем – звук быстрых, тяжелых шагов, поднимающихся по лестнице. Сердце болезненно сжалось, когда по коридору разнесся пронзительный, искаженный яростью голос.

– Где эта тварь?!

Моя мать. Я узнала бы ее голос из тысячи – особенно когда он звучал так, словно она готова была убивать.