Текст книги "Роковое искушение (СИ)"

Автор книги: Натали Грант

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

С каждым словом я делала шаг к ней, чувствуя, как годами копившаяся боль трансформируется в слова. Мои голубые глаза, наверное, потемнели от гнева, я чувствовала, как горят щеки.

Лицо матери исказилось от гнева, она сжала кулаки так, что костяшки побелели.

– Как ты смеешь? Я всю жизнь положила на тебя! – её голос дрожал от ярости.

– Правда? – я подошла ещё ближе, чувствуя, как вьющиеся пряди волос падают мне на лицо. – Назови хоть один случай, когда ты действительно ставила мои интересы выше своих. Хоть один!

Она молчала, тяжело дыша, её грудь быстро поднималась и опускалась под дорогой тканью блузки. В гостиной повисла тяжелая тишина, нарушаемая только тиканьем антикварных часов на стене.

– Не можешь? Я так и думала, – продолжала я, ощущая горечь на языке. – Потому что единственный человек, который тебя по-настоящему волнует – это ты сама. И ты винишь меня в своих проблемах с мужьями? Может, стоит посмотреть на себя? Может, проблема в том, что ты такая же плохая жена, как и мать?

Я увидела, как что-то изменилось в её глазах – гнев сменился чистой яростью. Но я не увидела её руки – только почувствовала обжигающую боль, когда ладонь матери соприкоснулась с моей щекой. Звук пощечины эхом разнесся по комнате, и на мгновение мир словно остановился.

Глава 23

Я застыла, ощущая горящий след на коже, не веря, что она действительно ударила меня. За все годы ссор и скандалов она никогда не поднимала на меня руку.

Энзо мгновенно оказался между нами, схватив руку матери, которая уже замахнулась для второго удара. Я никогда не видела его таким – его лицо превратилось в маску холодной ярости, серые глаза потемнели, став почти черными.

– Хватит, – произнес он таким тоном, что даже у меня по спине пробежал холодок. – Никогда. Больше. Не смей. Её. Трогать.

Каждое слово звучало как удар хлыста. Моя мать выглядела потрясенной реакцией Энзо. Она вырвала руку из его хватки и сделала шаг назад, глядя на него так, словно впервые увидела.

– Почему ты даже сейчас, на её стороне? – спросила она дрожащим от ярости голосом. – Она появилась в нашей жизни пару недель назад, а ты уже относишься к ней лучше, чем ко мне – своей жене!

В её словах сквозила неприкрытая ревность, и я вдруг отчетливо поняла, что она что-то подозревает. Может быть, не знает наверняка, но чувствует, что между мной и Энзо есть что-то большее, чем просто отношения падчерицы и отчима.

– Дело не в сторонах, Ракель, – спокойно ответил Энзо, но я видела, как напряжены мышцы его спины под рубашкой. – Я просто не позволю никому в этом доме поднимать руку на другого. Ни при каких обстоятельствах.

– А как насчет того, что она оскорбляет меня под моей же крышей? – мать перевела взгляд на меня, и я увидела в её глазах смесь гнева и боли. – Ты слышал, что она говорила?

– Я слышал вас обеих, – ответил Энзо, его голос оставался удивительно спокойным, контрастируя с напряжением, заполнившим комнату. – И думаю, вам нужно успокоиться и поговорить, когда эмоции утихнут.

– Здесь не о чем говорить, – процедила мать, поправляя золотое ожерелье на шее нервным движением. – Я не желаю видеть её в этом доме.

– Это и мой дом, – вмешался Энзо, и в его голосе впервые появились стальные нотки. – И Лара останется здесь.

Мать смотрела на него несколько долгих секунд, её взгляд метался между мной и Энзо, словно она пыталась разгадать головоломку. В её глазах читалась смесь гнева и чего-то ещё – почти страха, словно она боялась подтверждения своих худших подозрений.

Вдруг она развернулась и вылетела из гостиной. Её шаги гулко разнеслись по коридору, а затем последовал еще один хлопок – дверь её спальни.

Мы с Энзо остались одни. Я чувствовала, как дрожат мои руки, а на глаза наворачиваются слезы – не от физической боли от пощечины, а от ярости и обиды, накопившихся за годы. Моя щека горела, но еще сильнее жгло внутри от всех произнесенных слов.

– Прости, – тихо произнес Энзо, подходя ближе и осторожно касаясь моей щеки. Его прикосновение было нежным, почти невесомым, но оно принесло странное утешение. – Я не должен был позволить этому случиться.

– Это не твоя вина, – я отстранилась, внезапно осознав, что мы все еще находимся в гостиной, где нас может увидеть любой, кто войдет. – Мы с ней никогда не ладили. Просто теперь у неё появился новый повод меня ненавидеть.

И этот повод – её собственный муж, подумала я, но не произнесла вслух.

Энзо смотрел на меня с такой болью в серых глазах, что мне стало не по себе. Казалось, он видит все мои мысли, все страхи, все неуверенности. Его обычно уверенное лицо сейчас отражало внутреннюю борьбу.

Внезапно я почувствовала усталость, навалившуюся на меня после эмоционального взрыва. Мне хотелось просто свернуться калачиком в своей комнате, забыть обо всем, что произошло сегодня.

– Я пойду к себе, – сказала я, обхватывая себя руками, словно защищаясь от невидимого холода.

– Лара, – окликнул он меня, когда я уже была у лестницы. Я обернулась, встречаясь с его взглядом. – Если что, я рядом.

Я слабо улыбнулась, не зная, что ответить, и поднялась по широкой мраморной лестнице в свою комнату. Каждый шаг давался с трудом, словно на мои плечи давил невидимый груз. Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол.

Что я наделала? Как мы дошли до этого? И главное – куда нам идти дальше? Я влюбилась в мужа своей матери, переспала с ним, и теперь находилась в центре семейного скандала, последствия которого невозможно было предсказать.

Я не знала ответов на эти вопросы. Я знала только одно: несмотря на весь этот хаос, несмотря на боль и неопределенность, я не жалела ни о чем, что произошло между мной и Энзо. И это пугало меня больше всего.

Энзо на несколько дней просто пропал с радаров. Я приходила на работу, работала в поте лица до самого вечера, занимаясь росписью стены, все думая о том, куда он мог деться. В доме он не ночевал. Возможно, он был в своем офисе, но я не решалась туда ехать. Это было бы слишком подозрительно. К тому же, я боялась, что если он сознательно не хочет со мной сейчас связываться, то лучше его не трогать.

Каждое утро я просыпалась с надеждой увидеть его мельком в коридоре или на кухне, но дом встречал меня тишиной. Ракель появлялась в моём поле зрения редко, а Диего, казалось, наслаждался этим странным напряжением, повисшим в доме. Его самодовольная улыбка каждый раз, когда наши пути пересекались, говорила о том, что он что-то знал или догадывался.

Мысли о том, что Энзо решил прервать всё, что между нами возникло, эмоционально давили на меня с каждым днем всё сильнее. Они буквально разбивали мне сердце. Я чувствовала, что с каждым днем его избегания, моё желание увидеть его только растет.

Бессонными ночами я лежала в своей постели, прислушиваясь к звукам дома, надеясь услышать его шаги в коридоре. Я ловила себя на том, что прокручиваю в голове каждое наше прикосновение, каждый взгляд, каждое сказанное слово. Пыталась найти в них намек на то, что для него это была просто мимолетная страсть, игра, которая закончилась, как только ситуация стала опасной.

Я начинала понимать, что моя влюбленность оказалась намного сильнее, чем я предполагала изначально. Это было не просто увлечение запретным плодом, не просто физическое влечение. Желание быть с ним оказалось сильнее моего разума, сильнее всех доводов логики, твердящих мне, что эти отношения обречены.

Когда я замечала, что Энзо перестал появляться в школе балета, ревность начала разъедать меня изнутри. Я представляла его в офисе, где работала Мариса – его бывшая, которая явно всё еще была к нему неравнодушна. Каждый раз, когда эта мысль посещала меня, я почти физически ощущала, как что-то сжимается внутри. Воображение рисовало картины их разговоров наедине, случайных прикосновений, возможно, даже большего…

Я понимала, что сейчас Энзо находится в центре внимания трех женщин, каждая из которых по-своему хочет быть с ним. Его жена, которая, несмотря на их проблемы, всё еще была связана с ним узами брака. Мариса, его бывшая, которая, судя по всему, не упускала шанса напомнить о себе. И я – его падчерица, разрушающая все нормы приличия своими чувствами к нему.

И только от него зависел выбор, с кем он останется. Я не могла повлиять на его решение – да и должна ли? Часто я ловила себя на мысли: что, если он выберет меня, а потом пожалеет об этом?

Но даже эти тревожные мысли не могли заглушить простого и ясного желания – я хотела быть с ним. Я не думала о завтрашнем дне, о последствиях, о будущем. Я жила моментом, желанием, которое пульсировало внутри меня каждую секунду. Здесь и сейчас я хотела только одного – быть рядом с Энзо.

Отношения с матерью за это время переросли в полный игнор. Ракель не здоровалась со мной, не разговаривала, просто уходила из комнаты, как только я в ней появлялась. Это была какая-то безумно детская позиция для женщины её возраста и статуса. Я несколько раз пыталась заговорить с ней, надеясь на конструктивный диалог, но она просто отворачивалась и покидала помещение, словно меня там не было.

Мне хотелось просто сесть и поговорить с ней как мать с дочерью. Я думала, может быть, она пойдет навстречу, если я открыто признаюсь, что, возможно, в чем-то перешла границы. Но она категорически отказывалась идти на контакт.

В конце концов, я задала себе вопрос – зачем я пытаюсь переубедить человека, который так открыто не хочет общаться со мной? Она взрослая женщина, она осознает свои действия и мысли. Зачем я буду тратить свою энергию на попытки достучаться до неё? Если она не хочет быть мне настоящей матерью – пусть так и будет. Я не могу заставить её любить меня или хотя бы уважать как личность. Это её выбор, и я должна его принять, каким бы болезненным он ни был.

Я поймала себя на том, что в последние недели так часто думала об Энзо, что совершенно забыла о своей собственной жизни. Мои дни превратились в монотонный круговорот – учеба, работа, дом. А ведь у меня были подруги, с которыми я не виделась уже очень давно. Я соскучилась по нашим разговорам, по той легкости, которую ощущала в их компании, когда не нужно было следить за каждым словом и взглядом.

Мы договорились встретиться в одном известном в городе баре. Он был полузакрытым – попасть туда было непросто, но Инесса, была знакома с барменом, и он обеспечил нам пропуски. Это не был шумный клуб с оглушающей музыкой – там играла живая музыка, люди танцевали парами, атмосфера располагала к непринужденному общению.

Мы сели у барной стойки, заказали алкоголь и погрузились в разговор. Я чувствовала, как постепенно напряжение последних дней отпускает меня. Смех подруг, музыка, легкий туман от коктейлей – всё это создавало иллюзию нормальности, которой мне так не хватало.

– Ну и как у тебя дела с твоим загадочным мужчиной? – спросила меня Карла.

Я вздохнула, покручивая трубочку в своем бокале.

– Всё сложно, – ответила я, не желая вдаваться в подробности.

– Я, кажется, понимаю, почему сложно, – Карла загадочно улыбнулась и кивнула головой в сторону дальних столиков. – Посмотри туда.

Я машинально повернула голову в указанном направлении и почувствовала, как сердце пропустило удар. За одним из столиков сидел Энзо в компании нескольких мужчин… и Марисы. Она сидела рядом с ним, слишком близко, смеялась над чем-то, что он сказал, легко касаясь его руки.

Жгучая волна ревности обожгла меня изнутри. Я не видела его несколько дней, а сейчас наблюдала рядом с женщиной, которая явно добивалась чего-то большего, чем просто рабочие отношения. И вот они вместе, вечером, в уютном баре, в окружении друзей, словно пара.

Мысли роились в моей голове, каждая болезненнее предыдущей. Они избегал меня все эти дни, а сам проводил время с ней? Он выбрал её? Всё, что было между нами, уже закончилось?

Я сама не заметила, как встала со своего места, поправляя короткое черное платье на тонких бретельках. Я была на высоких каблуках, и это придавало мне уверенности, которой я на самом деле не чувствовала.

– Куда ты? – удивленно спросила Инесса, но я уже шла уверенной походкой к их столику.

Энзо заметил меня еще до того, как я приблизилась. Я видела, как изменилось выражение его лица – от расслабленной улыбки к напряженному удивлению. В его глазах метались молнии, и я не могла определить, что это было – гнев, страх или что-то еще.

Глава 24

– Какая неожиданная встреча, – произнесла я непринужденным тоном, подходя к столику.

Мариса повернула голову и посмотрела на меня с нескрываемым удивлением и едва замаскированной неприязнью. Её рука, которая только что лежала на рукаве Энзо, медленно отодвинулась.

– Лара? – Энзо пытался сохранить спокойный тон, но я слышала напряжение в его голосе. – Что ты здесь делаешь?

– То же, что и вы, видимо, – я улыбнулась, обводя взглядом компанию. – Отдыхаю.

Двое мужчин, сидевших за столом, с интересом разглядывали меня. Одному было около тридцати пяти, другому немного меньше – оба хорошо одетые, с уверенными манерами людей, привыкших к успеху.

– А кто эта прекрасная девушка? – спросил тот, что постарше, с легкой улыбкой. У него были пронзительные голубые глаза и короткая стильная стрижка.

– Это Лара, – представил меня Энзо, и я заметила, как он старательно избегает уточнять наши отношения. – Она художница, работает над проектом для нашей компании.

– Я помогаю с росписью стен в новой балетной школе, – добавила я, улыбаясь.

– Потрясающе, – отозвался второй мужчина, с темными волнистыми волосами и легкой щетиной. – Присоединяйтесь к нам, Лара.

– Если я не помешаю, – я сделала вид, что сомневаюсь, хотя уже решила никуда не уходить.

– Конечно, нет, – он подвинулся, освобождая место рядом с собой. – Я Луис, а это Рафаэль.

Я села, чувствуя на себе тяжелый взгляд Энзо. Мариса выглядела откровенно недовольной, но пыталась сохранять дружелюбное выражение лица.

– Вы здесь одна? – поинтересовался Луис, подзывая официанта.

– Нет, с подругами, – я кивнула в сторону бара. – Но они не будут скучать без меня несколько минут.

Рафаэль заказал мне коктейль, и разговор потек непринужденно. Я узнала, что они с Луисом – деловые партнеры Энзо, занимаются инвестициями в строительство. Луис оказался остроумным собеседником, и я с удовольствием поддержала его шутки, смеясь немного громче, чем следовало бы.

Я отчетливо видела, как напрягался Энзо каждый раз, когда Луис наклонялся ко мне ближе или случайно касался моей руки. Его глаза потемнели, а пальцы сжимали бокал с такой силой, что я боялась, как бы стекло не треснуло.

– А как давно вы знаете Энзо? – спросил Луис, разворачиваясь ко мне всем корпусом и практически игнорируя остальных.

– О, не так давно, – ответила я легкомысленно. – Но достаточно, чтобы понять, какой он… талантливый архитектор.

Я сделала небольшую паузу перед последними словами, и заметила, как Энзо сжал челюсти. Он прекрасно понимал мою игру.

– Кстати, – я повернулась к Марисе. – А что вы делаете здесь в такой неформальной обстановке с женатым мужчиной? – мой тон был шутливым, но вопрос прозвучал как вызов.

Мариса замерла, а Луис удивленно поднял брови:

– Женатым? – он посмотрел на Энзо. – Мы не знали, что ты женат, друг.

– У нас просто деловая встреча, – быстро вставила Мариса, пытаясь сгладить неловкость. – Которая просто перетекла в дружеский ужин.

– Да, Энзо женат, – я улыбнулась, делая глоток коктейля. – На моей маме, представляете?

В наступившей тишине я почти физически ощущала, как нарастает напряжение. Рафаэль закашлялся, Луис выглядел озадаченным, а Мариса буквально побелела.

– Лара, – голос Энзо прозвучал низко и угрожающе. – Нам нужно поговорить.

Он встал из-за стола одним резким движением, и в его глазах я увидела такую решимость, что поняла – отказать не получится.

– Извините нас, на минуту, – сказала я остальным, поднимаясь. – Семейные дела.

Энзо уже шел к выходу во внутренний дворик бара, не оглядываясь – он был уверен, что я последую за ним. Так и произошло. Я чувствовала смесь страха и возбуждения, направляясь за ним к двери. Я знала, что перешла границу, но часть меня наслаждалась этим моментом. Наконец-то я увижу его настоящие эмоции, наконец-то он не сможет притворяться, что между нами, ничего нет.

Внутри дворика мы встали под большим деревом, спрятавшись от посторонних глаз за фонтаном. Серебристые струи воды создавали идеальную звуковую завесу для нашего разговора. Мягкий вечерний свет причудливо играл на лице Энзо, делая его черты еще более резкими, а взгляд – обжигающим.

– Что ты делаешь? – прошипел он, не скрывая раздражения. – Что ты вообще творишь?

Я вскинула подбородок, ощущая, как адреналин пульсирует в венах.

– Где ты был все эти дни? Ты избегаешь меня? – ответила я вопросом на вопрос.

Его челюсти сжались так, что я видела, как напряглись мышцы на его лице.

– У меня были дела, – отрезал он, стараясь держать дистанцию, между нами.

– Такие важные дела, что ты даже дома не ночуешь? – я скрестила руки на груди, чувствуя, как ярость смешивается с болью. – Или твои дела имеют имя Мариса?

Энзо сделал шаг вперед, его глаза сверкнули в полумраке.

– Ты не имеешь никакого статуса. Даже моей девушки, – каждое слово падало как удар хлыста. – И пытаешься что – контролировать меня?

Эти слова ударили меня сильнее, чем физическая пощечина. Я почувствовала, как внутри что-то сломалось, но не собиралась показывать свою уязвимость. Вместо этого я атаковала.

– Я так понимаю, ты решил дать ей второй шанс? – мой голос был полон яда. – Раз не я, раз ты выбрал не меня, не мою мать… Значит, это всё-таки Мариса, да? Твоя идеальная, бывшая Мариса?

Энзо тяжело выдохнул и потер переносицу.

– Ты несешь бред, – его голос звучал устало и раздраженно. – Иногда я думаю, что ты правда очень незрелая.

Второй удар, еще больнее первого. Я чувствовала, как горячие слезы подступают к глазам, но гордость не позволила им пролиться. Вместо этого я позволила ярости взять верх.

– Что же ты не думал об этом, когда лишал меня девственности? – мой голос дрожал от сдерживаемых эмоций. – Почему ты не беспокоился о моей незрелости, когда брал меня при любом удобном случае? Когда шептал, что не можешь насытиться мной? – я сделала шаг к нему, впиваясь взглядом в его потемневшие глаза.

Я видела, как его зрачки расширились, как напряглось его тело – он был на грани. Часть меня упивалась этим, желая разрушить его самоконтроль, заставить чувствовать то же отчаяние, что испытывала я.

– Сейчас ты вернешься к своим подружкам, – произнес он с ледяным спокойствием, которое выдавала лишь пульсирующая вена на его шее. – И чтобы я тебя за нашим столиком больше не видел.

– Отлично! Замечательно! – я не сдерживала эмоций. – Удачи тебе с Марисой! Надеюсь, она достаточно зрелая для твоего изысканного вкуса!

Его глаза потемнели до черноты.

– Пора взрослеть, – каждое слово падало как камень. – Если ты правда хочешь чего-то большего со мной, научись вести себя как взрослая женщина, а не как маленькая истеричная девчонка, которая устраивает сцены ревности на публике.

Это была третья пощечина, после которой он резко развернулся и ушел, оставив меня одну посреди дворика. Я стояла, чувствуя, как сердце разрывается от боли и ярости. Внутри все кипело, но внешне я заставила себя выпрямиться, расправить плечи и вернуться к подругам с высоко поднятой головой, хотя каждый шаг давался с трудом.

Я заказала коктейль с двойной порцией алкоголя, надеясь, что он притупит острую боль в груди.

– Как прошел разговор? – Карла осторожно коснулась моего плеча.

– Как обычно, – я выдавила кривую улыбку, делая большой глоток обжигающей жидкости. – Он считает меня ребенком, а я его – высокомерным придурком.

Я не могла не смотреть на него. Мой взгляд, словно привязанный невидимой нитью, постоянно возвращался к их столику. Мариса сидела рядом с ним, почти прижимаясь к его плечу, ее пальцы то и дело невзначай касались его руки. Ее смех, слишком громкий и наигранный, доносился даже сквозь музыку, а Энзо… Энзо улыбался ей. От этой улыбки моя кровь закипала от ревности.

Когда мои подруги отлучились в дамскую комнату, я осталась одна у барной стойки, крутя в руках почти пустой бокал. Алкоголь уже начал действовать, притупляя боль и усиливая дерзость. Краем глаза я заметила движение справа и обернулась.

– Не скучаешь? – Луис, один из мужчин за столом Энзо, облокотился на барную стойку рядом со мной. Его темные глаза оценивающе скользнули по моему телу. – Такая красивая девушка не должна быть одна в такой вечер.

Я мельком взглянула на столик Энзо. Он смотрел прямо на нас, его лицо превратилось в каменную маску. Что-то внутри меня злорадно улыбнулось.

– Не хочешь потанцевать? – продолжил Луис, протягивая мне руку.

Я знала, что делаю. Знала, что играю с огнем. Но в тот момент желание заставить Энзо почувствовать хотя бы часть той боли, что испытывала я, было сильнее всего.

– С удовольствием, – я вложила свою ладонь в его руку, позволяя увести себя на танцпол.

Луис оказался отличным танцором. Он уверенно вел меня в медленном танце под чувственную мелодию живого оркестра. Его руки крепко обхватывали мою талию, а шепот обжигал ухо.

– Ты танцуешь, как богиня, – его пальцы скользнули немного ниже, чем позволяли приличия. – Твое тело создано для танца… и не только.

Я смеялась его комплиментам, игриво отвечала на флирт, краем глаза следя за реакцией Энзо. Его взгляд не отрывался от нас, темнея с каждой секундой. Мариса что-то говорила ему, но он, казалось, не слышал ни слова.

Внезапно я заметила, что его место пустует. Секунда замешательства – и я почувствовала, как чьи-то сильные пальцы сомкнулись на моем запястье. Это произошло в тот самый момент, когда руки Луиса скользнули на мои бедра, почти лапая меня. Энзо резким движением выдернул меня из объятий танцора.

– Какого черта? – возмутился Луис, но отступил, увидев выражение лица Энзо.

– Ей пора домой, – отрезал Энзо, даже не удостоив его взглядом.

Не дав мне опомниться, он повлек меня к выходу, крепко удерживая за руку. Его хватка была болезненной, но странным образом волнующей. Я чувствовала исходящую от него ярость, видела, как напряжены его плечи, и это будоражило кровь.

На улице он буквально швырнул меня на переднее сиденье своей машины, сам сел за руль и резко рванул с места. Шины взвизгнули по асфальту, а мое сердце застучало еще быстрее.

– У меня там остались подруги! Моя сумка! – я попыталась звучать возмущенно, но внутри разливалось странное удовлетворение от его реакции.

Он молча протянул мне свой телефон.

– Набери подругу. Скажи, что не вернешься.

– Почему я должна…

– Сделай, как я говорю, – его голос был низким, почти рычащим, а костяшки пальцев побелели от напряжения на руле.

Я взяла телефон и набрала номер Инессы, отправив сообщение с просьбой забрать мои вещи. Мы быстро обменялись парой фраз, и я вернула телефон, выпрямившись на сиденье.

– Теперь я требую объяснений, – я повернулась к нему, чувствуя, как алкоголь и адреналин придают мне смелости. – Что происходит? Какое право ты имеешь так обращаться со мной?

– У тебя нет прав требовать от меня каких-либо объяснений, – отрезал он, не отрывая взгляда от дороги. – Если я сказал сидеть спокойно, значит, сиди спокойно.

Я фыркнула, откидываясь на спинку сиденья, но покорности во мне не было ни на грамм.

– Для человека, утверждающего, что я никто в твоей жизни, ты слишком озабочен тем, с кем я танцую, – мой голос сочился сарказмом. – Или твоё эго не выносит, когда бывшие игрушки находят себе новое развлечение?

Резкое торможение бросило меня вперёд, и только ремень безопасности удержал от удара о приборную панель. Энзо развернулся ко мне, его глаза были почти черными от гнева.