Текст книги "Роковое искушение (СИ)"
Автор книги: Натали Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)
Глава 20
Его руки были повсюду – на моей шее, плечах, спускаясь ниже, сжимая талию, бедра. Он целовал меня так, будто от этого зависела его жизнь, страстно, глубоко, не давая мне даже возможности вздохнуть. И я отвечала с не меньшим пылом, впиваясь пальцами в его плечи, притягивая ближе.
Что-то внутри нас сломалось, рухнули последние барьеры. Мы срывали друг с друга одежду с такой яростью, словно она жгла нашу кожу. Его руки скользнули под моё платье, и в следующий момент я услышала треск разрываемой ткани – он буквально разорвал мои трусики одним резким движением.
– Энзо, – выдохнула я, когда его губы переместились на мою шею, оставляя горячие следы.
Он поднял меня на руки, и я обвила его торс ногами, чувствуя, как его возбуждение упирается в меня через ткань брюк. Он понес меня к маленькому диванчику, стоявшему у стены, и сел, удерживая меня на коленях.
Его руки помогли мне избавиться от платья, стягивая его через голову, бросая куда-то в сторону. Его губы немедленно опустились на мою обнаженную грудь, покрывая её поцелуями, заставляя меня выгибаться и стонать от удовольствия.
Я лихорадочно расстегивала пуговицы на его рубашке, срывая её с плеч, жадно ощупывая крепкие мышцы его груди и спины. Он приподнялся достаточно, чтобы расстегнуть ремень и приспустить брюки вместе с боксерами, освобождая свой член.
Когда я увидела его, мое дыхание перехватило. Он был огромным, налитым кровью, с пульсирующими венами.
– Возьми его, – хрипло скомандовал Энзо, его голос был низким, почти рычащим.
Я обхватила его рукой, чувствуя, какой он горячий и твердый. Начала двигать рукой вверх-вниз, наслаждаясь его тяжелым дыханием и сдавленными стонами. Он запрокинул голову, закрыв глаза, его лицо было искажено от удовольствия.
Вскоре на головке его члена появились капли прозрачной влаги. Энзо поднял меня за бедра и начал медленно опускать на себя.
Я видела, каких усилий ему стоило сдерживаться. Его руки дрожали, удерживая меня, когда головка его члена коснулась моего входа. Я чувствовала, как он пульсирует от желания войти в меня одним резким движением.
Сначала я ощутила дискомфорт и легкое жжение, когда он начал входить. Но буквально через мгновение, когда он полностью заполнил меня, дискомфорт сменился ощущением приятной заполненности. Я чувствовала, как он растягивает меня изнутри, заполняя так, как я никогда не думала, что возможно.
Энзо начал двигаться, крепко держа меня за бедра, устанавливая темп. Сначала медленно, давая мне привыкнуть, но вскоре его движения стали более настойчивыми, быстрыми. Я двигалась вместе с ним, поднимаясь и опускаясь, чувствуя, как с каждым толчком удовольствие нарастает, словно волны перед штормом.
Очень скоро я почувствовала, как внутри меня зарождается что-то невероятно мощное. Мои бедра задвигались быстрее, я запрокинула голову, закусив губу, чтобы не закричать.
– Давай, маленькая, – прошептал Энзо, его голос был хриплым от возбуждения. – Кончи для меня.
И я кончила. Волна удовольствия накрыла меня с головой, заставляя содрогаться и сжиматься вокруг него. Я прикусила губу до крови, чтобы не закричать, мои ногти впились в его плечи.
Энзо ухмыльнулся, явно довольный моей реакцией. Не дав мне полностью прийти в себя, он приподнял меня и уложил спиной на диван. Возвышаясь надо мной, он снова резко вошел, заставив меня выгнуться от острого удовольствия.
Он взял меня за бедра и начал вколачиваться с неистовой силой, каждый толчок был глубже предыдущего. Я слышала свои стоны, его рычание, скрип старого дивана под нами. Это было безумие – чистое, необузданное безумие.
Его движения становились все более резкими, я чувствовала, как он пульсирует внутри меня. В последний момент, когда его толчки стали особенно глубокими и интенсивными, он резко вышел и, обхватив свой член рукой, кончил мне на живот с протяжным стоном.
Он опустился на меня, вжимаясь губами в мои в глубоком, страстном поцелуе. Его рука обхватила мою шею, слегка сжимая, что только усилило остаточные волны удовольствия, пробегающие по моему телу.
– Я бы трахал тебя так каждый день, – прошептал он мне в губы, его глаза блестели в полумраке.
По моему телу пробежали мурашки от его слов, от его взгляда. Энзо отстранился, натягивая брюки. Затем он нашел в одной из коробок какую-то старую ткань и протянул мне.
Я начала приводить себя в порядок, пытаясь осмыслить произошедшее. Что мы творим? Это какое-то безумие… Он муж моей матери, мой отчим. Всё это неправильно, запретно. Но желание, которое я испытывала к нему, было сильнее всякой логики, сильнее любых моральных принципов.
Когда я уже полностью оделась, Энзо подошел ко мне и взял за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.
– Я выйду первым, – сказал он, отстраняясь. – Подожди немного и выходи следом. Только убедись, что никто не видит.
Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Он еще раз крепко прижал меня к себе, глубоко вдыхая запах моих волос, а затем, словно заставляя себя, отпустил и направился к выходу.
Я осталась одна, пытаясь привести в порядок не только одежду, но и мысли. Подождав несколько минут, я осторожно выглянула из кладовой. Никого. Быстрым шагом я направилась к дому, постоянно оглядываясь, чтобы убедиться, что меня никто не видит.
Оказавшись в своей комнате, я сразу побежала в ванную. Мне нужен был душ – не только чтобы смыть следы нашей страсти, но и чтобы как-то привести себя в чувство. Горячая вода стекала по телу, но она не могла смыть то, что произошло, не могла успокоить бушующие эмоции.
Совесть грызла меня, но я понимала, что мои чувства к Энзо сильнее любых моральных запретов.
Глубокой ночью я проснулась от громких голосов. Выйдя в коридор, я увидела свет, льющийся из-под двери кабинета Энзо.
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и моя мать вылетела в коридор. Увидев меня, она остановилась.
– Почему ты не спишь? – её голос был ледяным.
– Было слишком громко. – ответила я. – Что происходит?
– Тебе лучше не забывать своё место в этом доме, – сказала она, прищурившись. – Я позволила тебе жить здесь, но это не значит, что ты можешь делать всё, что вздумается.
– Мамочка, ты перегибаешь палку, – я почувствовала, как во мне закипает гнев. – Не боишься пожалеть о своих словах?
– Я жалею только об одном, – её глаза сузились. – О том, что впустила тебя в этот дом.
– С чего вдруг такая ненависть? – я была поражена её тоном.
– Не прошло и недели, как ты запрыгнула в постель к Диего, – бросила она. – Уже весь город говорит о вашем романе.
– С чего ты взяла, что…
– Перестань! – перебила она. – Вас видели вместе на террасе. Это портит нашу репутацию! Вы всё-таки брат и сестра, пусть и сводные.
– Мы не родственники по крови, – возразила я. – И между нами, ничего нет!
– Не спорь со мной! – её лицо исказилось от злости. – Ты всегда была проблемой. Всегда всё портила. Даже твой отец не мог…
– Хватит, Ракель, – Энзо появился в дверях кабинета. – Успокойся.
– Не указывай мне, что делать! – она развернулась к нему. – Это моя дочь, и я буду говорить с ней так, как считаю нужным!
– Не в моем доме, – его голос был тихим, но твердым.
Мать смерила его ненавидящим взглядом, затем перевела его на меня.
– Ты довольна? – процедила она. – Теперь даже мой муж против меня.
С этими словами она развернулась и направилась к своей спальне, громко хлопнув дверью.
Мы остались с Энзо вдвоем в тишине коридора. Я ожидала, что он что-то скажет, что мы поговорим о том, что случилось между нами, о словах моей матери. Но он лишь устало вздохнул.
– Иди спать, Лара, – сказал он тихо. – Уже поздно.
Не дав мне возможности ответить, он вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь. Я почувствовала укол разочарования. Неужели после всего, что между нами было, он просто отправляет меня спать?
Я вернулась в свою комнату, размышляя о том, что произошло. Моя мать была в ярости, она явно что-то подозревала. Её реакция на поцелуй с Диего была понятна – ей всегда было важно, что подумают другие. Идеальная мать, идеальная жена, идеальная хозяйка – всё это было лишь фасадом, за которым скрывалась холодная, расчетливая женщина, думающая лишь о себе.
А Энзо… Что чувствовал он? Что значила для него наша близость?
Глава 21
Я проснулась с первыми лучами солнца, чувствуя странную смесь тревоги и предвкушения. Воспоминания о прошедшей ночи с Энзо не давали мне покоя, а реакция матери только усиливала беспокойство.
В университете время тянулось мучительно медленно. Я не могла сосредоточиться на лекциях, думая о предстоящей работе над росписью стены и, конечно же, о возможной встрече с Энзо. После нашей близости его холодное “иди спать” казалось особенно болезненным.
В перерыве между занятиями мой телефон пискнул оповещением. Сообщение от Марисы – она прислала зарисовки и эскизы для росписи в балетной школе. Я просмотрела их, делая мысленные заметки о том, как можно улучшить композицию. Работа – именно то, что мне сейчас нужно, чтобы отвлечься от мыслей о прошлой ночи.
После занятий я сразу отправилась на объект. Балетная школа располагалась в новом районе города – двухэтажное здание из стекла и бетона выглядело современно и элегантно. Подойдя к воротам, я столкнулась с первым препятствием – охранником, который не хотел меня пропускать без специального разрешения.
– Я художница, работаю над росписью внутри, – объяснила я, но он лишь покачал головой.
– Без сопровождения или пропуска не могу вас пустить, – ответил он равнодушно.
Осматривая территорию через решетку забора, я заметила Энзо, который разговаривал с рабочими возле входа в здание. Мое сердце сделало кульбит.
– Вон там мой начальник, – указала я охраннику. – Энзо Кортес, архитектор этого проекта. Можете спросить у него.
Охранник с сомнением посмотрел в указанном направлении, но всё же связался с кем-то по рации. Через минуту Энзо повернулся в нашу сторону, заметил меня и кивнул охраннику. Ворота открылись.
Я прошла через небольшой ухоженный двор, стараясь выглядеть профессионально и собранно, хотя внутри меня всё дрожало. Энзо закончил разговор с рабочими и теперь ждал меня у входа. Его лицо было непроницаемым, деловым – ни следа той страсти, которую я видела вчера ночью.
– Здравствуй, Лара, – сказал он нейтральным тоном. – Ты вовремя.
– Привет, – ответила я, пытаясь унять предательскую дрожь в голосе. – Получила эскизы от Марисы. Есть несколько идей, как их доработать.
Между нами повисло неловкое молчание. Я не знала, что сказать, как себя вести. Что значила для него наша ночь? Почему он сейчас так холоден? Вопросы роились в моей голове, но я вспомнила наш договор – на работе говорить только о работе.
– Пойдем, покажу тебе место для росписи, – сказал Энзо, поворачиваясь к входу.
Я последовала за ним внутрь здания. Холл балетной школы был просторным, с высокими потолками и большими окнами, через которые лился естественный свет. Энзо указал на одну из стен – внушительного размера, была подготовлена для моей работы.
– Вот здесь, – указал он. – Мы подготовили всё необходимое.
Действительно, возле стены уже стояли коробки с красками, кистями и другими материалами. Стремянка, тара для смешивания красок, даже защитный комбинезон моего размера – всё было предусмотрено.
– Спасибо, – сказала я, осматривая фронт работ.
– Если возникнут вопросы или понадобятся дополнительные материалы, обращайся ко мне, – произнес Энзо всё тем же деловым тоном. – Я буду часто бывать здесь, контролировать ход работ.
Я кивнула, не в силах выдавить из себя больше слов. Его отстраненность ранила меня сильнее, чем я ожидала. Он был суперсерьезным, без тени эмоциональности, словно между нами, никогда ничего не было. Это кольнуло, хотя именно я настаивала на разделении личного и рабочего.
– Что ж, не буду тебе мешать, – сказал он, направляясь к выходу. – Успехов в работе.
– Спасибо, – только и смогла ответить я, глядя ему вслед.
Когда за ним закрылась дверь, я выдохнула и повернулась к стене. Работа – вот что мне сейчас нужно. Погрузиться с головой в творчество, забыть обо всем остальном.
Я распаковала материалы, разложила эскизы и начала намечать основные линии композиции. Постепенно я погрузилась в привычный транс, который всегда наступал во время работы. Часы летели незаметно. Я смешивала краски, наносила первые слои, корректировала композицию, полностью отдаваясь процессу.
Только когда в глазах начало двоиться от усталости, а от запаха краски слегка закружилась голова, я решила сделать перерыв. Посмотрев на часы, я удивилась – прошло почти четыре часа непрерывной работы.
“Нужно проветриться” – подумала я, откладывая кисти и направляясь к выходу.
Выйдя на свежий воздух, я глубоко вдохнула, наслаждаясь прохладным ветерком. Обойдя здание, я направилась к небольшой площадке с лавочками, где можно было передохнуть. И тут я увидела их.
Энзо и Мариса стояли у края площадки, увлеченные разговором. Вернее, Мариса была увлечена – она стояла непозволительно близко к Энзо, постоянно касаясь его руки, плеча, даже поправляя несуществующую складку на его пиджаке. На ней было облегающее платье с глубоким декольте, подчеркивающее каждый изгиб её безупречной фигуры. Высокие каблуки делали её ноги бесконечно длинными. Она выглядела сногсшибательно, и явно не для деловой встречи.
Меня пронзила острая, почти физическая боль от приступа ревности. Я замерла, не в силах отвести взгляд от этой сцены. Энзо заметил эти знаки внимания – как он мог не заметить? – но его реакция была непонятной. Он не отстранялся откровенно, но и не поощрял её заигрывания.
Мариса что-то сказала, запрокинув голову и звонко рассмеявшись. Её рука снова легла на плечо Энзо, задержавшись дольше, чем требовал дружеский жест. Я почувствовала, как меня затапливает горячая волна гнева и обиды.
Что я делаю? Стою и подглядываю, как влюбленная школьница? После одной ночи с мужчиной, который даже не потрудился объясниться утром?
Я почти развернулась, чтобы незаметно вернуться в здание, когда Энзо повернулся в мою сторону, и наши глаза встретились. На его лице промелькнуло что-то похожее на смущение, но оно тут же исчезло за маской делового спокойствия.
Отступать было поздно. Выпрямив спину и вздернув подбородок, я направилась к ним, решив действовать профессионально, несмотря на бурю эмоций внутри. В конце концов, я здесь для работы, а не для того, чтобы ревновать мужчину, с которым у меня даже нет отношений.
Но каждый шаг к ним давался мне всё труднее, а мысли о том, что происходит между Энзо и Марисой, не давали мне покоя. Возможно, прошлая ночь для него действительно ничего не значила, просто минутная слабость. И, возможно, я была не единственной, с кем он позволял себе такие слабости.
Подойдя к ним, я заставила себя улыбнуться. Мариса заметила меня первой и сразу переключила внимание с Энзо.
– А вот и наша талантливая художница! – воскликнула она с наигранным энтузиазмом. – Как продвигается работа, дорогая?
– Начала наносить первые слои, – ответила я, стараясь звучать профессионально. – Вообще-то, у меня есть несколько вопросов по эскизам. Хотелось бы твоего внимания, Мариса.
Мне хотелось как можно скорее оторвать её от Энзо, отвлечь от этого бесконечного флирта. Но Мариса лишь отмахнулась, ослепительно улыбаясь.
– О, я тебе полностью доверяю, – сказала она, не делая ни шага в мою сторону. – Если есть какие-то вопросы, ты спокойно можешь обратиться к Энзо. Всё-таки это его объект, ему и решать.
Её рука снова легла на плечо Энзо, задержавшись там дольше необходимого. Я не смогла сдержаться и проследила за этим движением, чувствуя, как внутри всё сжимается от ревности. Подняв глаза, я встретилась взглядом с Энзо и заметила едва уловимую усмешку в уголках его губ. Он что, видит меня насквозь? Понял, что я ревную? От этой мысли мои щеки предательски вспыхнули.
– Это… здорово, – выдавила я, переводя взгляд на Марису.
– Мне пора бежать, – объявила она, глядя на наручные часы. – Желаю удачи с картиной! – затем, повернувшись к Энзо, она добавила медовым голосом: – Я на связи. Если возникнут вопросы – звони в любое время, день или ночь.
Она подмигнула ему и, покачивая бедрами сильнее, чем требовалось для простой ходьбы, направилась к выходу. Энзо кивнул ей, но я заметила, что он не особо реагировал на её откровенные намеки.
Когда Мариса скрылась из виду, я осталась стоять, скрестив руки на груди и недовольно глядя на Энзо. Он достал сигарету, закурил и, выпустив облако дыма, посмотрел на меня с той же легкой усмешкой.
– Ревнуешь? – спросил он прямо, не пытаясь скрыть своего развлечения.
– Очень смешно, – огрызнулась я. – Интересно, моя мать тоже в курсе, как Мариса вешается на тебя при любом удобном случае?
Энзо приподнял бровь.
– А какое отношение твоя мать, имеет к моим деловым встречам?
– Деловым? – я фыркнула. – Платье с таким вырезом обычно не носят на деловые встречи. Как и не лапают собеседника каждые пять секунд.
Энзо глубоко затянулся, выдержал паузу и выпустил дым.
– Ты действительно ревнуешь, – произнес он, и это был не вопрос, а утверждение.
– Вовсе нет, – солгала я. – Просто удивляюсь твоим стандартам профессионализма.
– Моим стандартам? – он выгнул бровь. – Напомни, кто из нас настаивал на строгом разделении личного и профессионального?
– И что, поэтому ты решил завести интрижку с моей начальницей прямо у меня на глазах? – выпалила я, не успев сдержаться.
Энзо тихо засмеялся, покачав головой.
– Лара, ты сейчас говоришь как ревнивая девушка, а не как профессионал. Давай соблюдать субординацию, как мы и договаривались.
Я почувствовала, как краска заливает мои щеки – от гнева, смущения и обиды одновременно.
– Конечно, – процедила я сквозь зубы. – Хорошо. Извините, синьор Кортес. Пойду продолжу работу.
Развернувшись, я зашагала обратно к зданию, чувствуя, как его взгляд прожигает мне спину. Дьявол! Как он умудряется каждый раз выводить меня из себя?
Вернувшись к росписи стены, я с удвоенной энергией взялась за работу, вкладывая всю свою злость и обиду в мазки кисти. Время летело незаметно, я полностью погрузилась в процесс, не обращая внимания ни на усталость, ни на голод.
Когда я наконец посмотрела на часы, было уже почти девять вечера. За окнами стемнело, а в здании стало подозрительно тихо. Я огляделась – похоже, все рабочие уже разошлись. Решив, что пора заканчивать, я начала убирать инструменты.
Внезапно свет в помещении мигнул и погас. Я замерла, пытаясь понять, что происходит. Через мгновение я почувствовала, как чьи-то сильные руки обхватили меня сзади и потащили куда-то в сторону.
Глава 22
Сердце бешено заколотилось, я уже собиралась закричать, когда уловила знакомый запах одеколона.
Энзо.
Он втолкнул меня в соседнюю аудиторию и захлопнул за нами дверь. В полумраке я едва различала его силуэт. Без единого слова он подхватил меня, усадил на край стола и набросился на мои губы с такой страстью, что у меня перехватило дыхание.
Его поцелуи были властными, жадными, почти грубыми. Одной рукой он зарылся в мои волосы, другой скользнул по спине, прижимая меня к себе.
– Ты не представляешь, как тяжело было сдерживаться весь день, – прохрипел он мне в губы.
Мой гнев мгновенно превратился в желание. Я обвила его шею руками, отвечая на поцелуй с не меньшим жаром. Энзо потянул вниз лямки моего рабочего комбинезона, обнажая плечи и грудь. Его губы тут же переместились на мою шею, оставляя дорожку поцелуев.
– Повернись, – скомандовал он хриплым голосом.
Я подчинилась, развернувшись к нему спиной. Энзо стянул комбинезон до талии, оставив меня обнаженной по пояс. Я стояла, опираясь руками о стол, когда услышала звук расстегивающейся молнии. Через мгновение я почувствовала его твердую плоть у своего входа, а затем он одним мощным движением вошел в меня.
Я вскрикнула от неожиданности и удовольствия. Энзо начал двигаться – резко, сильно, не сдерживаясь. Его руки сжимали мою талию, удерживая на месте, пока он вколачивался в меня с безумной страстью. Мои стоны эхом разносились по пустой аудитории.
Одна его рука скользнула вверх, обхватывая мою грудь, большой палец кружил вокруг соска, посылая волны удовольствия по всему телу. Он прижался губами к моей шее, оставляя влажные поцелуи и легкие укусы на плечах.
– Ты сводишь меня с ума, – прошептал он, не прекращая своих движений.
Внезапно он приподнял меня, прижимая к своей груди, не выходя из меня. Его рука скользнула вниз, находя мой клитор и начиная ласкать его круговыми движениями. Я закусила губу, чтобы не закричать от этой двойной стимуляции.
Но Энзо резко остановился, вышел из меня и развернул лицом к себе. Он поднял меня, усадил на стол, а затем мягко толкнул, укладывая на спину. Его глаза, почти черные от желания, впились в мои, когда он снова вошел в меня одним плавным движением.
Теперь его темп был медленнее, глубже, каждый толчок заставлял меня выгибаться навстречу. Я обхватила его бедра ногами, позволяя проникать еще глубже. Энзо наклонился, захватывая мой сосок губами, и это стало последней каплей – меня накрыла волна оргазма, такого сильного, что перед глазами заплясали звезды.
– Как же я обожаю смотреть, как ты кончаешь, – прошептал Энзо, ускоряя темп.
Несколько резких толчков спустя он внезапно вышел из меня. Я почувствовала, как горячие капли его семени упали на мой живот. Энзо не остановился – его пальцы скользнули между моих ног, лаская клитор, продолжая доставлять мне удовольствие.
Его умелые пальцы двигались именно так, как нужно. Всего через минуту меня накрыл второй оргазм, еще более мощный, чем первый. Я выкрикнула его имя, не заботясь о том, кто может услышать.
Когда волны удовольствия наконец отступили, я лежала на столе, тяжело дыша и не в силах пошевелиться. Энзо стоял между моих ног, тоже восстанавливая дыхание. На его лице играла довольная улыбка.
– Теперь я понимаю, почему ты ревновала, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать меня в лоб. – После такого я бы тоже не хотел делиться.
Я слабо ударила его по плечу.
– Ты невыносим.
Но я не могла не улыбнуться в ответ.
После того, как мы привели себя в порядок, Энзо предложил подвезти меня домой. Я не стала отказываться, хотя понимала, что нам придется возвращаться в один дом. Я мысленно проклинала эту ситуацию: влюбиться в собственного отчима, в мужа матери. Как бы я ни презирала её за все годы безразличия, она оставалась моей матерью, а он – её мужчиной.
Я украдкой взглянула на Энзо, который открывал для меня дверь своего дорогого автомобиля. Он выглядел таким собранным и спокойным внешне, но я уже знала, что это лишь маска. За его серыми глазами бушевала та же буря, что и в моей душе.
Когда мы сели в машину, между нами повисло напряженное молчание. Энзо сосредоточенно смотрел на дорогу, его сильные руки крепко сжимали руль, а я разглядывала свои руки с остатками краски под ногтями, собираясь с мыслями.
– Что дальше, Энзо? – спросила я, повернувшись к нему. – Что будет с нами?
Он крепче сжал руль, и я заметила, как напряглись мышцы на его шее. Он продолжал смотреть вперед, словно боялся встретиться со мной глазами.
– Я не знаю, Лара.
– Не знаешь? – я усмехнулась, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения. – Серьезно? Ты затащил меня в пустую аудиторию, занялся со мной любовью, и теперь говоришь, что не знаешь?
Я заметила, как дернулся уголок его губ. Он медленно выдохнул, словно собираясь с мыслями.
– Всё сложно, – ответил он после паузы, которая показалась мне вечностью.
– Сложно? – я покачала головой, отбрасывая упавшую на лицо прядь волос. – Ты – муж моей матери Энзо. И то, что между нами происходит…
Он прервал меня, на секунду оторвав взгляд от дороги:
– То, что между нами происходит, не имеет отношения к твоей матери.
Его слова прозвучали уверенно, но я слышала в них фальшь. Или, может быть, это была не фальшь, а страх признать всю сложность нашего положения.
– Неужели? – я фыркнула, скрестив руки на груди. – Ты спишь с ней?
Вопрос повис в воздухе как гроза, готовая разразиться в любую секунду. Энзо бросил на меня быстрый взгляд, в котором промелькнуло удивление, затем снова посмотрел на дорогу.
– Лара…
– Нет, ты ответь мне, – настаивала я, повернувшись к нему всем телом. – Ты спишь с ней? Потому что я не стану делить своего мужчину с другой женщиной, даже если эта женщина – моя мать. Особенно если это моя мать.
Он вздохнул, но не ответил, и эта пауза растянулась, как бесконечная дорога перед нами. Его молчание только разозлило меня еще больше.
– Потрясающе, – я отвернулась к окну, наблюдая за проносящимися мимо зданиями. – Просто замечательно.
Ощущение предательства и ревности нахлынуло на меня с новой силой. Я не должна была испытывать эти чувства – в конце концов, он был мужем моей матери. Но логика не имела ничего общего с бурей эмоций, бушевавшей внутри меня.
– У нас с твоей матерью нет интимных отношений с тех пор, как ты появилась в доме, – наконец произнес он тихо, почти шепотом. – Если тебя это успокоит.
Его слова застали меня врасплох. Я не ожидала такого ответа и на мгновение потеряла дар речи. Поворот разговора сбил меня с толку – я была готова к спору, к отрицанию, к чему угодно, но не к такому откровенному признанию. Мне стало немного легче от этой новости, хотя я сразу же почувствовала укол совести – я не должна была радоваться проблемам в браке моей матери, каким бы ужасным человеком она ни была.
– Почему? – спросила я через некоторое время, когда первый шок прошел. – Почему у вас нет отношений?
Энзо пожал плечами, его широкие плечи под дорогой тканью пиджака напряглись и расслабились. Он выглядел уставшим, словно этот разговор высасывал из него последние силы.
– Мы с Ракель… Твое появление… изменило многое Лара.
Я задумалась над его словами, пытаясь понять их истинный смысл. Что он имел в виду? Что их брак уже трещал по швам до моего приезда, или что я стала причиной их отдаления? Или, может быть, он намекал на то, что его чувства ко мне начали зарождаться с самого моего приезда? Я боялась спросить прямо, опасаясь услышать ответ, который меня не устроит.
Мы подъехали к дому в тягостном молчании. Я чувствовала себя разбитой – физически удовлетворенной после нашей встречи в аудитории, но эмоционально опустошенной. Энзо не дал мне четкого ответа на вопрос о нашем будущем, и это беспокоило меня больше всего. Неопределенность всегда была хуже самых страшных известий.
Он заглушил двигатель и повернулся ко мне, впервые за весь разговор полностью встречаясь со мной взглядом. Я потянулась к нему, желая коснуться его лица, почувствовать щетину под пальцами, но остановилась на полпути. Мы были слишком близко к дому, и риск быть замеченными был слишком велик.
Энзо первым вышел из машины, затем обошел ее, чтобы открыть дверь для меня – всегда джентльмен, даже в самых запутанных ситуациях.
Едва мы переступили порог, как обнаружили мою мать в гостиной. Она сидела в кресле, идеально прямая, с бокалом красного вина в руке, золотые браслеты поблескивали на её запястьях, подчеркивая загорелую кожу. Её длинные волосы были идеально уложены, а карие глаза сверкали недобрым блеском. По ее виду я сразу поняла – что-то не так.
– Наконец-то, – произнесла она холодно, делая маленький глоток вина. – Вы решили почтить меня своим присутствием.
Я почувствовала, как напрягся Энзо рядом со мной, но его голос оставался спокойным:
– Мы работали, Ракель, – коротко ответил он, снимая пиджак и аккуратно вешая его на спинку стула.
– Работали, – повторила она с легкой усмешкой, поигрывая золотым кольцом на пальце. – Интересно. А почему я должна узнавать от Диего, что моя дочь работает на моего мужа?
– Это имеет какое-то значение? – спросила я, скрещивая руки на груди и чувствуя, как растет внутри раздражение. – Мне нужны были деньги, Энзо предложил работу. Что в этом такого?
Моя мать поставила бокал на столик с такой силой, что вино едва не выплеснулось через край.
– Что в этом такого? – она поднялась с кресла, демонстрируя безупречный силуэт в дорогом платье. – То, что ни один из вас не посчитал нужным сообщить мне об этом! Я выгляжу глупо, когда Диего начинает расспрашивать меня о том, как продвигается твоя работа в балетной школе!
Её голос звенел от едва сдерживаемой ярости. Я знала этот тон – он предвещал бурю.
– Ракель, – Энзо сделал шаг вперед, словно пытаясь встать, между нами. – Лара талантливая художница. Она нуждалась в работе после того, как потеряла всё при затоплении, а мне нужен был специалист для создания росписи в новом проекте. Это чисто деловые отношения.
Я едва удержалась от смешка при словах “чисто деловые отношения”, вспомнив, что происходило, между нами, час назад на столе в аудитории. Как его руки скользили по моему телу, как его губы шептали мое имя… Нет, это было что угодно, но точно не “деловые отношения”.
Мать перевела взгляд с него на меня, и в её карих глазах промелькнуло что-то странное – подозрение? Интуиция? Но оно быстро сменилось привычным раздражением, которое она всегда испытывала в моем присутствии.
– В последнее время, ты слишком часто стал её защищать, – сказала она Энзо, делая шаг к нему. – Почему а? Что в ней такого особенного?
В её голосе слышались нотки ревности, и я вдруг поняла, что мать могла догадываться о чем-то. Может быть, не о конкретных событиях, но о том, что между мной и её мужем существует какая-то связь, выходящая за рамки обычных отношений падчерицы и отчима.
– О боже, – я закатила глаза, пытаясь разрядить нарастающее напряжение. – Ты преувеличиваешь, мама. Не всё в этом мире вращается вокруг тебя. Энзо просто помогает мне, потому что у меня сложная ситуация. Разве не этого ты хотела, когда познакомила нас? Чтобы мы хорошо ладили?
Мои слова, вместо того чтобы успокоить её, казалось, только подлили масла в огонь.
– Не смей так со мной разговаривать! – она повысила голос, её карие глаза сверкнули гневом. – Ты живешь в моем доме, пользуешься моим гостеприимством…
Я почувствовала, как во мне поднимается волна возмущения. Годы обид и непонимания, годы её пренебрежения и эгоизма – всё это выплеснулось наружу.
– Твоем доме? Твоим гостеприимством? – я рассмеялась, но смех вышел горьким. – Насколько я помню, всё это принадлежит Энзо. А ты просто удачно вышла замуж.
Я знала, что мои слова были жестокими, но не могла остановиться. Слишком долго я держала в себе всю обиду на мать, которая всегда ставила свои желания выше моих нужд.
– Лара, – предупреждающе произнес Энзо, но я уже не могла остановиться. Плотину прорвало, и все накопившиеся за годы претензии хлынули потоком.
– Знаешь что, мама? Ты как мать не состоялась. Всю жизнь только и делала, что меняла мужчин, обвиняла меня в том, что отец ушел из-за меня, когда я родилась. Мне приходилось самой всего добиваться, пока ты тратила деньги на свои наряды и украшения. Я чуть учебу не потеряла, потому что ты все деньги с продажи нашей общей квартиры, потратила на себя любимую!
