Текст книги "Роковое искушение (СИ)"
Автор книги: Натали Грант
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Роковое искушение
Натали Грант
Глава 1
Я шла по длинному коридору своего колледжа, чувствуя, как каждый шаг отдается гулким эхом в пространстве. Теплые бежево-коричневые тона стен обычно дарили ощущение спокойствия, но не сегодня.
Сегодня каждый шаг давался мне с трудом, словно я шла не по колледжу, а навстречу чему-то неизбежному. В голове пульсировал один и тот же вопрос: почему меня вызвали в кабинет ректора буквально на первом занятии? Что могло произойти в середине учебного года настолько важного, что требовало моего немедленного присутствия?
Я нервно заправила за ухо выбившуюся прядь волос и сжала ремешок своей сумки, в которой лежали альбомы с набросками. Два года я училась в этом колледже, два года стремилась быть лучшей на кафедре живописи, и еще столько же мне оставалось до заветного диплома. Живопись была моей страстью, моим дыханием, но реальность диктовала свои правила. После окончания я планировала переквалифицироваться в дизайнера интерьеров или даже архитектора – в то, что приносит стабильный доход.
Я остановилась перед массивной дверью ректорского кабинета. Золоченая табличка с именем поблескивала в лучах солнца, словно насмехаясь над моими страхами. Сердце билось где-то в горле, ладони стали влажными.
Сделав глубокий вдох, я постучала. Каждый удар костяшек пальцев о дерево отдавался в моих висках, словно удары метронома, отсчитывающего время до чего-то неизбежного.
“Войдите”, – раздался женский голос, с другой стороны двери.
Я нажала на холодную медную ручку, и дверь открылась, впуская меня в просторный кабинет, залитый утренним солнцем.
Сеньора Суарес восседала за массивным столом темного дерева, излучая ту особую ауру власти, которая, казалось, была встроена в само её кресло. Её безупречный серый брючный костюм с идеально отглаженными стрелками говорил о внимании к деталям, а светлые, почти платиновые волосы были собраны в такой безукоризненный пучок, что ни одна прядь не смела выбиться из строгой геометрии причёски.
Стильные очки в тонкой оправе сидели на её аккуратном носу, за стёклами которых внимательные серо-голубые глаза изучали что-то на экране компьютера. Её тонкие пальцы с маникюром пастельных тонов быстро печатали, создавая тихий, но ритмичный перестук клавиш.
Кабинет впечатлял своими размерами и изысканностью. Вдоль стен тянулись остеклённые стеллажи из того же благородного тёмного дерева, что и стол, заполненные аккуратными рядами книг в кожаных переплётах и папками с золотым тиснением. Каждый предмет интерьера, казалось, был подобран с тем же педантичным вниманием, с которым сеньора Суарес относилась к своему внешнему виду.
Но настоящим сокровищем кабинета было огромное витражное окно за спиной ректора. Солнечный свет, проходя сквозь разноцветные стёкла с изящным цветочным узором, создавал на полу и стенах причудливую мозаику из цветных бликов, придавая всему помещению почти сакральное ощущение.
Увидев меня, сеньора Суарес подняла глаза от монитора и одарила меня улыбкой – профессионально вежливой, но не достигающей глаз. Та самая дежурная улыбка, которую хранят для неприятных разговоров.
– Здравствуй, Лара, – произнесла она мелодичным, хорошо поставленным голосом. – Присаживайся, пожалуйста.
Я робко опустилась на один из двух изящных стульев перед её столом, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.
– Здравствуйте, сеньора Суарес, – ответила я, стараясь, чтобы мой голос звучал увереннее, чем я себя чувствовала.
– Ты, наверное, не понимаешь причину своего вызова? – она сложила руки на столе, наклонившись чуть вперёд.
– Не совсем, – признала я, сжимая ремешок сумки с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
– На днях наш бухгалтер проверял зачисления за этот год, – начала она, и что-то в её тоне заставило моё сердце сжаться. – И вот что мы обнаружили.
Она извлекла из ящика стола папку, из которой достала несколько напечатанных листов и протянула их мне. Я взяла бумаги дрожащими руками.
– К сожалению, мы обнаружили, что за твою учёбу в этом году заплатили только за четыре месяца, то есть даже не за половину обучения. За оставшееся полугодие оплата не производилась.
Мой желудок болезненно сжался. Я знала, что это означает, ещё до того, как она продолжила:
– Мы пытались связаться с твоей мамой, но она не берёт трубки. Ты не подскажешь, где она?
Я почувствовала, как краска стыда заливает мои щёки. Моя мама – женщина-ветер, никогда не задерживающаяся надолго на одном месте. Наш договор был прост: я не мешаю её жизни, живу отдельно, и сама зарабатываю на свои расходы, а она оплачивает моё образование. Ради этого я даже отказалась от претензий на нашу квартиру, которую она продала, чтобы путешествовать со своим новым кавалером.
В кабинете повисла тяжёлая тишина. Я нервно заправила прядь волос за ухо, чувствуя, как горят щёки от стыда и унижения.
– Мы понимаем, в жизни бывают всякие трудности, – сказала сеньора Суарес, изучая меня взглядом, в котором читалось что-то, похожее на сочувствие. – Но у нас не благотворительность. Ты знаешь, как тяжело сюда попасть и какая очередь у нас из желающих учиться. Ты талантливая, у тебя большой потенциал. И не хотелось бы, чтобы ты сейчас потеряла такую возможность устроить своё будущее. Ведь если ты не сможешь оплачивать колледж, нам придётся с тобой попрощаться.
Её слова повисли в воздухе как приговор. Я чувствовала, как земля уходит из-под ног. Всё, над чем я так усердно работала последние два года, могло исчезнуть в одно мгновение.
– Какие у меня есть варианты? – спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. – Сколько нужно денег и какой у меня срок?
Сеньора Суарес откинулась на спинку кресла, задумчиво постукивая пальцами по столешнице.
– У тебя имеется долг, за последние два месяца… – начала она говорить, просматривая бумаги. – И сумма за будущее полугодие. Итого две с половиной тысячи евро. У тебя есть две недели, чтобы решить этот вопрос. Это максимум, что я могу предложить, учитывая твои успехи в учёбе.
Три недели. И огромная сумма денег, которую мне нужно где-то найти. Я почувствовала, как холодный комок страха формируется в моём желудке, но заставила себя кивнуть, сохраняя лицо.
– Спасибо за понимание, сеньора Суарес. Я… решу этот вопрос, – произнесла я с решимостью, которой совершенно не чувствовала.
В этот момент солнечный луч, пробившийся сквозь витражное окно, упал на стол между нами, расцвечивая бумаги с моими финансовыми проблемами всеми цветами радуги. Какая ирония, подумала я. Мое будущее, такое же хрупкое и красочное, как этот витраж, могло разбиться вдребезги из-за безответственности человека, который должен был быть моей опорой.
Глава 2
Весь последующий день я пыталась дозвониться до своей матери, которая игнорировала мои звонки так же старательно, как и звонки из колледжа. С каждым гудком, утопающим в пустоте, моё раздражение переходило в яростное бессилие. Мои пальцы судорожно сжимали телефон, словно сам этот предмет был виноват в её безответственности.
– Можно не брать трубку, когда звонят с незнакомых номеров, – шептала я в пустоту комнаты, нервно расхаживая от окна к двери. – Но игнорировать собственную дочь? Серьёзно?
Злость накатывала волнами, заставляя щёки гореть. Я чувствовала, как несправедливость нашей ситуации врезается в меня снова и снова, возвращая в те моменты детства, когда я оставалась наедине с её проблемами.
Наши с матерью отношения всегда напоминали натянутую струну – тонкую и готовую лопнуть в любой момент. Мне было шесть, когда мои родители развелись. Классическая история – отец вёл двойную жизнь, работая в логистической компании, чьи международные контракты служили идеальным прикрытием для его разделённой жизни.
Он прыгал между двумя домами, двумя семьями, словно актёр, меняющий костюмы между сценами. У него даже было два паспорта – испанский для нашей семьи и португальский, где красовался штамп о браке с другой женщиной. Мама обнаружила всё, когда я училась во втором классе – сначала переписка, потом второй паспорт в его сумке. Помню, как она выбросила его вещи через окно, а он даже не сопротивлялся – просто подобрал чемодан и исчез из нашей жизни, будто меня никогда и не существовало.
После его ухода мама словно сорвалась с якоря. Работы менялись с калейдоскопической скоростью, мужчины появлялись и исчезали так часто, что я перестала запоминать их имена. Их лица сливались в одно размытое пятно.
Был период, когда алкоголь захватил её полностью. Пьяные недели, странные люди в доме, мутные глаза и нетвёрдая походка… Мне приходилось самой готовить, убирать и решать все бытовые вопросы, будучи ещё пятиклассницей.
Потом очередной мужчина, имя которого я даже не старалась запомнить, вытащил её из этой трясины. Их роман не продлился долго, но мама изменилась. Перестала пить, начала следить за собой, сменила окружение на более престижное. Казалось, её жизнь налаживалась. Только моё место в этой новой жизни как-то не предусматривалось.
Она даже на мой выпускной не пришла. Я стояла возле школы, периодически проверяя телефон, пока случайно не увидела её сториз из другого города – она тусовалась с новыми друзьями, смеялась в камеру, абсолютно забыв о самом важном дне в моей школьной жизни.
Именно тогда мы поставили точку в наших отношениях. После моего совершеннолетия мы заключили своеобразную сделку: она продаёт нашу квартиру, доставшуюся от бабушки, половину денег оставляет себе, а вторую половину обязуется переводить за моё обучение.
И вот сейчас, два года спустя, даже этот последний признак материнской ответственности исчез, а вместе с ним – моё будущее.
Вечером я сидела на полу своей комнаты с подругами, окружённая подушками, разбросанными конспектами, альбомами и карандашами. Мы расположились на мягком ковре, создав уютный островок, где обычно обсуждали всё – от колледжных сплетен до глубоко личных проблем.
Инесса, словно сошедшая с обложки глянцевого журнала, вытянула свои бесконечные ноги, прислонившись к кровати. Её безупречный оливковый тон кожи контрастировал с иссиня-чёрными волосами, спадающими шелковыми волнами до середины спины. В карих глазах, обрамлённых густыми ресницами, всегда читался вызов миру. Она была тем типом красоты, который заставляет оборачиваться и забывать, о чём только что говорил.
Рядом с ней сидела Карла – моя подруга с детского сада, соседка по улице, на которой я выросла. Её короткое чёрное каре с прямой чёлкой подчёркивало ослепительные зелёные глаза, а россыпь веснушек придавала озорной вид. Карла всегда была бунтаркой, готовой ввязаться в любую авантюру или отстоять любую несправедливость. Именно она чаще всего втягивала нас в какие-то безумные приключения, о которых потом мы вспоминали со смехом и ужасом одновременно.
– Мне конец, – вздохнула я, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом. – Две с половиной тысячи евро за две недели? Это невозможно. Даже если я буду работать круглосуточно, я столько не заработаю.
– А ты уверена, что твоя мама не появится с минуты на минуту, извиняясь и размахивая чеком? – спросила Карла, задумчиво накручивая прядь волос на палец. – Может, она просто… не знаю, отдыхает где-нибудь без связи?
Я горько усмехнулась.
– Ты же знаешь мою мать. Если она не берёт трубку, значит, не хочет её брать. Она прекрасно видит мои звонки, просто игнорирует их.
Инесса, листавшая журнал, подняла голову.
– Может, продать почку? У тебя же их две, верно? – произнесла она с абсолютно серьёзным лицом, прежде чем губы дрогнули в улыбке.
Мы рассмеялись, хотя смех получился нервным.
– Спасибо за креативное предложение, но я, пожалуй, откажусь, – я покачала головой, всё ещё улыбаясь. – Хотя ситуация настолько безнадёжна, что я почти готова рассмотреть и этот вариант.
Карла подтянула к себе мой альбом с набросками.
– А если продать твои работы? Они потрясающие, Лара. Правда.
– За неделю? – я подняла бровь. – Кому и где? Да и кто заплатит столько за работы студентки?
Воцарилось молчание, нарушаемое только шелестом страниц журнала, который Инесса продолжала лениво перелистывать. Внезапно она замерла, глядя на глянцевый разворот с рекламой элитного парфюма.
– Слушай, а у тебя вообще кто-нибудь был? – спросила она неожиданно, поднимая на меня взгляд.
Я почувствовала, как кровь приливает к щекам.
– В каком смысле?
– В самом прямом, – Инесса отложила журнал и наклонилась ко мне. – Парень, секс… Или ты всё ещё…?
– Я… – запнулась я, чувствуя, как неловкость сковывает голос. – Нет, не было никого. Я как-то больше на учёбу ориентировалась.
Карла тихо присвистнула, а Инесса замерла, словно осенённая внезапной идеей. Её глаза заблестели тем особым блеском, который всегда предвещал что-то экстраординарное.
– Девственница в двадцать лет? – она медленно улыбнулась. – Знаешь, сколько некоторые мужчины готовы заплатить за это?
Я моргнула, не совсем понимая, к чему она клонит.
– Что ты имеешь в виду?
– Я слышала истории… – Инесса понизила голос, будто делилась секретной информацией. – Девушки выставляют это на аукцион. Особенно если они красивые, образованные… как ты. Это не проституция, это… одноразовая сделка. И деньги там совсем другие. Две с половиной тысячи? Да ты можешь получить в десять раз больше!
Мой желудок сжался, а в горле пересохло.
– Ты предлагаешь мне… продать свою девственность? – слова прозвучали странно, будто их произнёс кто-то другой.
Карла закусила губу, глядя то на меня, то на Инессу.
– Это звучит безумно, но… – она замялась. – Я тоже слышала о таком. Одна девушка с факультета дизайна так сделала, чтобы купить квартиру.
Я покачала головой, пытаясь осмыслить абсурдность ситуации.
– Вы серьёзно сейчас?
– Подумай, – Инесса придвинулась ближе, её глаза горели. – Это решит все твои проблемы. Ты останешься в колледже, сможешь даже отложить деньги на будущее. И это всего один раз, с тщательно выбранным человеком, а не с каким-нибудь пьяным сокурсником на вечеринке.
Тишина, наполнившая комнату, казалась осязаемой. Мысли вихрем проносились в моей голове, смешиваясь с ужасом, стыдом и – что пугало больше всего – с тенью рассмотрения этой безумной идеи.
– Я не могу поверить, что мы вообще это обсуждаем, – прошептала я, чувствуя, как холодок пробегает по позвоночнику.
Но в глубине души я понимала, что у меня почти не осталось вариантов, а время беспощадно утекало сквозь пальцы. У меня есть четырнадцать дней, чтобы спасти своё будущее. Или потерять всё, о чём я мечтала.
Глава 3
Солнце Марбельи, обычно такое ласковое и нежное, сегодня казалось безжалостным. Я сидела на подоконнике своей маленькой комнаты, обхватив колени руками, и смотрела на безмятежную улицу внизу. Туристы в ярких одеждах, смеющиеся и беззаботные, текли непрерывным потоком к морю. Они понятия не имели о той буре, что бушевала в моей душе.
Неделя. Целая неделя прошла с момента разговора с подругами, и каждый день я просыпалась с тяжестью в груди, которая к вечеру становилась почти невыносимой.
Я перевела взгляд на свой старенький ноутбук, где в открытом окне браузера светилась страница онлайн-банка. Триста двенадцать евро и семьдесят три цента – всё, что мне удалось собрать за эти семь дней. Сумма, до смешного ничтожная по сравнению с тем, что требовалось заплатить за обучение.
Я окинула взглядом свои картины, разложенные на столе и прислоненные к стене. Акварельные рассветы над океаном, мощёные улочки старого города в полуденном зное, портреты подруг – каждый холст хранил частицу моей души, каждая линия была проведена с любовью.
Но eBay безжалостно подтвердил то, что я и так знала: искусство начинающего художника никому не нужно. Несколько просмотров, ни одной ставки.
Телефон в моей руке внезапно завибрировал, заставив меня вздрогнуть. Нет, не мама. Было бы слишком наивно надеяться.
Сообщение от Карлы: “Привет, милая. Нашла что-нибудь?”
Я на секунду задумалась над ответом. Врать подруге не хотелось, но и нагружать её своими проблемами – тоже.
“Пока в процессе. Но есть несколько идей. Не переживай за меня.” – набрала я, и это не было полной ложью. Идеи действительно были, просто пока ни одна не казалась действительно рабочей.
Я обращалась в банки за студенческим кредитом, но везде получала вежливый отказ: “Нет кредитной истории”, “Нет поручителей”, “Недостаточный доход”. Я даже пыталась найти работу официанткой в туристических кафе, но без опыта меня никуда не брали, а там, где соглашались, предлагали такие копейки, что даже за месяц я не набрала бы нужную сумму.
Я искала информацию о государственной поддержке молодых талантов, но все программы имели строгие критерии. Для одних требовался уже начатый бизнес-проект с подробным бизнес-планом и подтверждением первых продаж. Для других – законченное высшее образование и рекомендации от известных профессоров. Третьи поддерживали только определённые направления искусства, среди которых не было живописи.
Взгляд невольно упал на открытую вкладку с аккаунтом мамы в социальной сети. Новые фотографии – полумрак ресторана, свечи, бокалы с шампанским, её рука в мужской ладони. На запястье поблескивал незнакомый браслет с драгоценными камнями. Я фыркнула. Конечно, у неё всегда найдется время для новых романов, но не для единственной дочери. Как можно быть такой беззаботной, когда твоя дочь на грани отчаяния? Она даже не отвечала на мои звонки, словно меня не существовало.
Я со злостью закрыла ноутбук и поднявшись с кровати и подошла к окну.
Внизу простирался живописный вид на узкую улочку, ведущую к набережной. Туристы в ярких одеждах, местные жители, спешащие по своим делам, уличные музыканты – жизнь кипела. И где-то там, среди этой жизни, должно было найтись решение моей проблемы.
Телефон снова пискнул. На этот раз от Инессы. Она прислала ссылку с коротким сообщением: “Возможно, это единственное решение. Подумай, но не торопись”.
Я нажала на ссылку и замерла. Сайт был оформлен со вкусом – никакой вульгарщины, только элегантный дизайн, сдержанные тона. Но суть была очевидна: платформа, соединяющая “состоятельных джентльменов, ищущих особенного опыта” с “молодыми леди, готовыми предложить уникальные впечатления”.
– Вот значит как, – я подняла бровь, не торопясь закрывать страницу.
Любопытство взяло верх, и я начала изучать сайт внимательнее. Там говорилось о строгой конфиденциальности, о тщательной проверке всех участников, о возможности устанавливать свои условия. И о суммах – суммах, которые могли бы решить все мои проблемы за один вечер.
– Хм… – я барабанила пальцами по столу, обдумывая увиденное.
Идея Инессы не была такой уж шокирующей. Я всегда считала себя прагматичной. В конце концов, это мое тело и моя жизнь. Кто сказал, что я должна жертвовать своим будущим ради каких-то абстрактных принципов? Разве мир не полон компромиссов?
Я подошла к мольберту с недописанным пейзажем бухты в закатных лучах. Мои пальцы скользнули по холсту, ощущая фактуру красок. Этот талант, эта страсть – вот что было по-настоящему важно. И если для сохранения возможности творить мне нужно сделать что-то… необычное, то, возможно, это не такая уж высокая цена.
Телефон снова подал голос. На этот раз сообщение от администрации колледжа: “Здравствуйте, это администрация колледжа искусств. Напоминаем, что до крайнего срока оплаты осталось семь дней. В случае неуплаты, ваше место будет передано следующему кандидату из листа ожидания”.
Семь дней. Всего семь дней, чтобы найти сумму, в десять раз превышающую то, что мне удалось собрать за неделю.
Я вернулась к телефону и снова открыла сайт, присланный Инессой. Мои пальцы уже не дрожали, когда я нажимала кнопку регистрации.
– Это просто еще один вариант, – сказала я себе, чеканно выговаривая каждое слово. – Я просто изучу все возможности. И если решу, что это не для меня – всегда можно отказаться.
Но какое-то внутреннее чутье подсказывало, что я уже приняла решение. Это был не порыв отчаяния, а холодный, рациональный выбор. В конце концов, если жизнь бросает тебе вызов, нужно отвечать на него так, как умеешь – с гордо поднятой головой и готовностью сражаться.
Я начала заполнять форму регистрации, тщательно обдумывая каждый ответ. Моя рука не дрогнула, когда я нажимала кнопку “Отправить”. В этой игре я буду не жертвой, а игроком. И если уж играть, то на своих условиях.
Солнце Марбельи, пробиваясь сквозь жалюзи, окрасило комнату в золотисто-янтарные тона. За окном шумел беззаботный приморский город, а я стояла на пороге решения, которое могло изменить всю мою жизнь. Но одно я знала точно – назад пути нет, и я не собиралась сдаваться без боя.
– Что ж, – произнесла я, закрывая ноутбук и поднимаясь, – посмотрим, что из этого выйдет.
Я подошла к зеркалу и внимательно осмотрела своё отражение: высокая стройная блондинка, с длинными вьющимися волосами. Кожа с золотистым загаром, что выгодно подчёркивал мои ярко-голубые глаза. Тонкий прямой нос и пухлые губы, тронутые легкой бледностью. Потенциальный “джентльмен” не должен быть разочарован. А я… Я сделаю всё, чтобы не разочароваться в себе.
