Текст книги "Кристиан Торо. Дилогия"

Автор книги: Ната Игнатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)

Прошлое и Настоящее гармонично соседствовали рядом: небоскребы и Сити, башня центрального почтамта, Центр Искусства на южном берегу и выделяющийся на фоне этого Докландс – деловой центр 21 века. Центральные улицы и исторические памятники напоминали Кену и Изабелле о людях, создавших тот Лондон, который каждое поколение открывало для себя заново. Любознательным путешественникам представлялось, что Сэмью-эль Джонсон и сегодня мог бы пить кофе в Ковент-Гардене или бродить по узким переулкам Сити к церквям и конюшням, напоминающим о Средневековье. А великий фантаст Герберт Уэллс запросто смог бы присутствовать на дебатах в Парламенте, пойти на концерт в Альберт-Холл или слушать военный оркестр в королевском парке.

Поэтому не удивительно, что разговор наших друзей все время вертелся вокруг одной темы: Время и его загадки. Над этим бились величайшие умы древности и наших дней. Но, увы, до сих пор никто так и дал на это точного ответа…

Люди из Ордена не пытались раскрыть загадки Времени и Пространства. Они просто выполняли свой долг по сохранению равновесия в их мире и других мирозданиях. Кену удалось побывать в некоторых из параллельных миров благодаря обнаруженным порталам. Юную графиню де Перси вообще можно было считать «путешественницей во Времени». Ведь девушка попала в Настоящее из Прошлого, хотя еще раз повторить подобную процедуру вряд ли кто-либо решился. Маги Ордена до сих пор не могли сопоставить все звенья одной цепи. Для них все еще оставалось загадкой, что же произошло на самом деле? А ведь раскрой они эту тайну, какую пользу можно было бы из этого извлечь! Только представьте – Машина Времени, которую не нужно строить. Достаточно лишь заклинаний, магических атрибутов и еще чего-то важного, но вот чего?

Лукаво взглянув на Кена, Изабелла вдруг произнесла:

– Разве не странно? Хранители Времени в городе, в котором все так или иначе напрямую связано с этим таинственным свойством мироздания!

Юноша изумленно взглянул на нее.

– Почему ты вдруг сказала это? – вырвалось у него.

– Ты думал о том же? – ответила вопросом на вопрос юная англичанка. Кен кивнул. – Учитель говорит, что напарники не только должны научиться действовать как одно целое, а и думать и чувствовать в унисон. У нас это получается, правда?

Кен пристально посмотрел на нее и вдруг быстро отвел взгляд в сторону.

– Куда дальше? – минуту спустя поинтересовался он.

– Раз разговор зашел о времени, то едем на метро в Гринвич, – предложила Изабелла. – Ведь оттуда ведет отсчет время! А через холм, на котором стоит королевская обсерватория, проходит нулевой меридиан…

Гринвич располагался в 10 километрах от Сити на южном берегу Темзы. В обсерватории размещалась богатая выставка старинных астрономических приборов. Еще одной достопримечательностью Гринвича был комплекс «The Millennium Dome» («Купол тысячелетия»), Открытие которого состоялось 31 декабря 1999 года. Оказывается, девушка давно мечтала побывать там.

2

…Нужный им человек задерживался. Кен терпеливо ожидал в кафе, наблюдая за прохожими. Изабелла с удовольствием ела мороженое, исподволь следя за двумя нескладными посетителями за соседним столиком. «Явно из провинции, – с усмешкой размышляла она. – И, похоже, студенты». Вот уже несколько минут незадачливые ловеласы тщетно пытались обратить на себя ее внимание. Ах, как им хотелось подойти и заговорить, но не тут-то было! Рядом с очаровательной мисс находился широкоплечий статный джентльмен, под безупречно сидящим темно-серым костюмом которого угадывалась крепкая мускулатура. Непринужденная поза, мягкие и точные движения говорили о том, что человеку этому прекрасно знакомы боевые «искусства. Мужественное лицо юноши было невозмутимо, а холодный взгляд свидетельствовал о решительности и бесстрашии. Потому-то парни так долго раздумывали, не решаясь заговорить первыми. Но соблазн познакомиться с хорошенькой соседкой был слишком велик. В конце концов, один из них смущенно' кашлянул и поинтересовался: «Не подскажете, который час?» «Часы у вас над головой, – не оборачиваясь, отрезал Кен и добавил: – Еще что-нибудь, сударь?» Юноша окончательно растерялся: «Нет, ничего. Спасибо!» Изабелла, не удержавшись, прыснула, а напарник остался невозмутимым и суровым. «Почему-то сегодня всех интересует время? – с удивлением отметил он. – Это что, всеобщий психоз, простое совпадение или какое-то предостережение высших Сил?»

В это время Кен услышал за спиной сокрушенный вздох. В витрину Хранитель заметил, как первый, горестно жестикулируя, указал приятелю в его сторону: «Мол, попробуй тягаться с таким!» Тот кивнул, но опять не смог сдержать своего искреннего восхищения великолепной красавицей. В общем, так как все их усилия были тщетны, разочарованным парням оставалось только сокрушенно вздыхать.

– Странные молодые люди, – пожал плечами Кен. – Ведут себя так нелепо и даже не, замечают этого! Явно собирались уходить, затем передумали и остались. Занялись бы лучше чем-нибудь полезным! Так нет же, сидят, как приклеенные, и от нечего делать пристают все время с глупыми вопросами. Похоже, эта фраза о них: «Бессмысленно тратить время».

– А еще говорят – убить время, – серьезно поддержала разговор Изабелла. – Правда, страшно звучит? Как о живом существе, которое пытаются уничтожить? Как думаешь, может быть, оно и правда живое и с ним надо обращаться бережно, ценить его?

Да, в языке существует много понятий о времени, иногда добрых, иногда несправедливых и злых. А ему хоть бы что: оно течет, бежит, останавливается. Какие интересные обороты и выражения, – кивнул Кен. – Вот бы открыть тайну Времени!

– Я только «за»! – вздохнув, произнесла Изабелла. – Ведь мы так много всего не знаем. Взять хотя бы хрономиражи или порталы, и вообще, что такое на самом деле Время?

– Исаак Ньютон утверждал, что пространство – пустая протяженность, а время – пустая длительность. Но это не так: пространство не может быть пустым. Его материальные, физические свойства проявляются в том, что даже в отсутствии вещества оно заполнено энергетическими полями. Время по аналогии с пространством тоже должно быть заполнено тем, что имеет конкретные физические свойства, и может, как и пространство, активно воздействовать на процессы, происходящие в нашем мире. И это «что-то», как считают некоторые ученые, – информация…

– Как и слова, – задумалась девушка.

Ведь в речи содержатся сведения о нас самих и об окружающем нас мире.

Кен вздрогнул, вспомнив о колдовской книге. В ней заключались заклинания, позволяющие магам преобразовать магическую энергию в то, что требовалось им для достижения определенных целей. Юноше, прекрасно разбирающемуся в компьютерных технологиях, иногда даже казалось, что магические заклинания схожи с написанием программ на языке программирования. Слова заклинания – это команды, исполнение которых приводит к требуемому результату…

3

Тем временем настырные провинциалы окончательно пали духом. Пленившая их красавица, совершенно позабыв обо всем на свете, увлеченно беседовала со своим статным спутником. Мало того, она так ни разу не взглянула в их сторону, словно они были пустым местом. Все их усилия были напрасны. Тогда неудавшиеся донжуаны решили послушать, о чем таком интересном рассказывает суровый незнакомец своей прелестной собеседнице. Вскоре они, раскрыв рты, внимали занимательной беседе. Один из парней решил придвинуться поближе, чтобы было лучше слышно. Он неловко отклонился на стуле, не рассчитанном на такие опасные маневры. В ту же секунду незадачливый провинциал потешно замахал руками и, зацепив скатерть и все, что на ней было, совершил аварийное приземление прямо под ноги изумленно замолчавшему Кену. Изабелла, закрыв лицо руками, сотрясалась от хохота. Наконец, ей удалось справиться с собой и поинтересоваться у невезучего парашютиста-десантника: «У вас же в порядке? Вы не ушиблись?» Бормоча извинения, юноша растерянно взглянул на красавицу и покраснел, как томатный соус, который он умудрился зацепить на соседнем столе и разлить на скатерть. Терпение хозяина кафе лопнуло. «Вот болван!» подумал он, а вслух произнес:

– Вам помочь подняться и уйти или вы сами?.. – Кен, очевидно, был солидарен в этом вопросе с взбешенным итальянцем. Они обменялись понимающими взглядами, и хозяин вдруг добавил: – Если вы, молодые люди, не прекратите безобразие, я вынужден буду вызвать полицию.

Несуразные посетители, извиняясь, медленно ретировались к выходу. Их нисколько не обрадовала перспектива покинуть кафе «под свист и улюлюканье ликующих зевак».

После их ухода итальянец, наконец, смог дать волю раздражению. Он забормотал что-то на родном языке, горячо размахивая руками. Повар и симпатичная рыжеволосая официантка, выглянувшие на шум, сочувственно кивали головами, слушая проникновенную речь хозяина.

– Что он говорит? – поинтересовалась Изабелла.

– Возмущается, – равнодушно пожал плечами Кен. Его невозможно было вывести из себя, особенно такими пустяками. – Говорит, что ворвались к нему, как ураган, за секунду проглотили булочки с кофе и засобирались уходить, даже не оставив официантке чаевые. Спешили, по-видимому, очень! – Кен не стал посвящать Изабеллу во все подробности и передал только часть бурного монолога экспансивного хозяина кафе.

…Оказывается, столкнувшись в дверях с ним и Изабеллой, парни передумали уходить. Одному из них показалось знакомым лицо красавицы, только он никак не мог вспомнить, где уже видел девушку? Итак, усевшись за соседний столик, приятели бесцеремонно уставились на необычную парочку. Шло время, а они не думали покидать «насиженное место». Решив, что парни собираются пробыть тут весь день, хозяин кафе занервничал: «Непутевые юнцы только место зря занимали, а заказали – всего ничего! Да еще пристают к солидным клиентам. Но и этого им оказалось мало! Они еще решили продемонстрировать посетителям кафе свои акробатические способности и устроить художества на стенах, полу и даже потолке, облив все и всех соусом и посыпав солью и перцем! Это хорошо, что молодая парочка за соседним столиком оказалась столь терпеливой и интеллигентной. Такие приятные молодые люди. Не стали устраивать скандала даже тогда, когда этот провинциал со всего размаху плюхнулся под ноги мужественному джентльмену и обаятельной молодой леди…

4

Итальянец продолжал бормотать, а Кен, устав переводить, замолчал.

– А дальше? – озорно усмехнулась Изабелла. – Что их задержало?

Напарник вздохнул и перевел:

– Говорит, что несколько раз посылал к ним официантку, в надежде, что они Сообразят, чего от них хотят, и уйдут. Но эти тугодумы из провинции совершенно лишены воображения и даже «открытых» намеков не понимают! Грубияны, одним словом, что уж тут говорить! А когда бедная Вики (так зовут официантку) в очередной раз поинтересовалась у них, что они: будут заказывать, заявили: им предстоит важная встреча, а посему убедительная просьба не беспокоить. Они сами знают, когда следует. уйти, а когда остаться! Возмущенной их поведением девушке не оставалось ничего лучшего, как, раздраженно покачивая головой, вернуться к стойке бара, не дослушав до конца всю эту ерунду. У нее и так слишком много работы, чтобы заниматься пустяками. Кафе ведь находится в людном месте, и здесь всегда много посетителей. И еще. Хозяин этого уютного и. многолюдного заведения говорит, что у них в Италии не принято надоедать незнакомым людям и нарушать спокойствие в общественных местах: посуду побили, кафе разгромили, ой® заплатили за моральный и материальный ущерб. Жалеет, что не позвонил в полицию зятю, уж тот бы их приструнил…

– Ты рассказываешь, как в кино, – весело сообщила юноше Изабелла.

Ее вовсю развлекало развернувшееся в кафе представление. Кена же больше беспокоило происходящее. «Какой она еще ребенок, – с замирающим сердцем думал он. – Не нужно было ей сюда ехать!» Приходилось признать, что юношу невольно раздражала такая реакция на появление его очаровательной напарницы. И это уже не в первый раз мужчины начинали вести себя как шуты гороховые! Большинство из них начинало петушиться, гордо выпячивая грудь. Будто это придавало больше значимости и веса. Некоторые, стараясь казаться остроумными, принимались нести всякую ахинею. Другие, наоборот, замолкали, словно набрав в рот воды. И никакими силами из них нельзя было выдавить ни звука…

Изабеллу производимый ею фурор только смешил, а Кен мрачнел. «Это мешает работе, – оправдывался он. – Чаще всего лучше оставаться невидимыми и неслышными. На публику пусть работают другие… Для этого их специально готовят!»

Сенсей любил приводить в пример выдержки из Конституции, составленной принцем Сетоку еще в VII веке: «У каждого человека есть сердце. А у каждого сердца есть свои наклонности. Он считает это хорошим, я – дурным. Я считаю это хорошим, он – дурным. Но я вовсе не обязательно мудрец, а он вовсе не обязательно глупец. Оба мы только обыкновенные люди». Кен соглашался, но все-таки он нервничал. «Изабелла все делает правильно, – убеждал он себя. – В отличие от него она прекрасно понимала, что хотел сказать потомкам принц Сетоку. На этом была построена «формула успешного общения» с окружающими. Сказать «нет», чтобы прозвучало, как «да». Отказать, но при этом остаться в хороших отношениях. Взять, чтобы тебе еще оказались должны. И при этом не нарушить гармонию ни в чем, оставаясь естественным и заинтересованным. И, упаси Бог, ущемить чьи-либо права или ненароком обидеть невниманием…»

Поведение напарницы всегда было четко продуманным и профессиональным. Юноша бьш твердо уверен, Изабелла никогда не допустила бы даже малейшего намека на флирт. «Мечтайте, сколько вам вздумается, но даже не пытайтесь подойти! – говорил весь ее вид. – Улыбка и видимое расположение – это всего лишь дипломатический этикет». При этом сразу и категорически пресекалась любая попытка перейти границы дозволенного. Каждое ее движение было четко отработано: умелая тактика и блестящий шарм, но не более…

Почему же происходящее так задевает его? Вот и сейчас в кафе. Вместо того, чтобы весело посмеяться над незадачливыми поклонниками Изабеллы, он не находит места от беспокойства! «Глупо и непрофессионально», – досадовал Кен. Выходило, он ревнует? И с каждым разом все больше! Ну и ну! Да какое он имеет право? Никакого. Честно говоря, и повода не было. Умная и дальновидная Изабелла вела себя безупречно. С грацией и величием истинной повелительницы сердец. Девушка с легкостью подчиняла себе обстоятельства. При этом ее притягательная внешность и чудная грация работали на нее. Это лишь помогало сэкономить время в достижении поставленных целей.

5

Честно говоря, Кена всегда восхищала коммуникабельность и гибкость Изабеллы. Ее готовность найти компромисс, приемлемый для обеих сторон. Сам он, хоть и был воспитан на яцонском менталитете отношений с себе подобными, скорее напоминал кремень и давно уже привык не обращать внимания на окружающих. Его трудно было вывести из себя внешними раздражителями, а внутри? Вряд ли кто мог догадаться, какие страсти иногда бушуют в его душе. Кен привык надевать на себя маску. Никто, кроме учителя Хацуми и Изабеллы, не мог понять, каков же юноша на самом деле? Это в своем роде тоже была своеобразная форма защиты, усвоенная с детства. Вернее, с тех трагических событий, когда погибла вся его семья и он остался круглым сиротой. В нем тогда словно что-то сломалось. Со временем боль и гнев понемногу поутихли, но рана на сердце хоть и зарубцевалась, все равно кровоточила. Кен всегда был настороже, словно ожидая внезапного удара в спину.

Его все еще преследовали ужасные воспоминания прошлого. А по ночам он просыпался весь в холодном поту, кусая губы, чтобы никто не услышал ни стона, ни звука из плотно сомкнутых уст. Ведь жестокая расправа над дорогими сердцу людьми произошла на его глазах. Ему только исполнилось десять лет. Собрались гости на его день рождения, мать вынесла праздничный пирог. Дети запрыгали от радости. Отец подхватил сына на руки. «Ох, какой ты уже большой, мой герой! – усмехнулся он и добавил: – Никогда не сдавайся, иди только вперед, и пусть тебе всегда сопутствует удача!»

В эту минуту появились чужаки. Веселье было в самом разгаре, поэтому никто не обратил внимания на незнакомцев. Они же, будто это было для них обычным делом, хладнокровно начали беспощадную расправу над беззащитными людьми. Присутствующие даже не успевали сообразить, что происходит. Люди Падали, как подкошенные, чтобы уже никогда не подняться. Мальчику сначала казалось, что это хлопают хлопушки, а взрослые просто – решили поиграть в войну. Но это была не игра, га жестокая реальность!

Когда, наконец, приехала полиция, в живых не осталось никого, кроме маленького мальчика, которого закрыл собой изрешеченный пулями отец. С тех пор Кен перестал отмечать день рождения, ставший для него днем скорби. Юноша замкнулся, закрылся от внешнего мира, с головой уйдя в свою боль. Невыносимо было сознавать, что он ничего не смог тогда сделать, ничем помочь. Хотя в душе Кен прекрасно понимал, терзаться оттого, что из всех выжил лишь он один, было, по меньшей мере, нелепо…

6

Шло время. Юноша повзрослел и возмужал, став таким же опытным и бесстрашным воином, как и отец. Но его сердце по-прежнему было закрыто для радости и счастья. Кен беспрекословно выполнял все поручения, был предан, беспристрастен, но… замкнут. Держался он всегда особняком, хотя все прекрасно знали: юноша никогда не подведет! А его нелюдимость? Учитель Хацуми догадывался об истинных причинах такого поведения. Возможно, где-то в глубине души Кен, как и юная графиня, боялся привязаться к кому-нибудь, из-за страха потерять. Оба они, к сожалению, считали: «Лучше уж никогда, чем унылое поздно». В этом они тоже были похожи.

Поэтому, когда неприступный Кен, предпочитавший раньше работать один, внезапно изменил свое решение, попросив, в напарники еще неопытного воина, каким была Изабелла, сенсей не стал спорить. Учитель Хацуми заметил, что с появлением юной графини, отличавшейся переменчивостью характера и полным отсутствием даже намека на дисциплину, в холодных глазах Кена появился интерес к жизни. Может быть, потому, что все эти незначительные недостатки покрывала невероятная отзывчивость Изабеллы. Ее легкий веселый нрав. Девушка никогда не унывала, не падала духом, даже в самых, казалось, безвыходных ситуациях. Собранная и решительная при выполнении ответственных миссий, Изабелла совершенно преображалась, когда выдавалась свободная минута. Становилась похожей на шаловливого ребенка, за которым необходим был постоянный контроль и поддержка.

В общем, работы Кену хватало с головой, но характер юноши стал меняться в лучшую сторону. Постепенно исчезла вечная еуровость и ледяная неприступность, а в глазах все чаще и чаще проскальзывали теплые веселые икорки. Лучший ученик терпеливо возился с недисциплинированной Изабеллой, беспрекословно снося ее шуточки и попытки то покомандовать, то пококетничать. В то же время юной графине все чаще удавалось вызвать улыбку на строгом лице верного напарника и друга, и не только его!

Изабелла была всеобщей любимицей. Даже сенсей прощал девушке маленькие слабости. Такие, например, как вышивки на восточный манер на «хатимаки» (повязке на голову), «оби» (поясе), «вайсяцу и нэйсяцу» (верхней и нижней рубашках). Видите ли, юной леди казалось, что так красивее и эстетичнее, Или вместо того, чтобы изучать магию нападения и защиты, Изабелла принималась создавать священные талисманы для друзей или оживлять созданные ими оригами. Хорошо, когда это была просто птичка или бумажный сюрикэн. А, представьте, небольшого такого дракончика, извергающего из пасти огонь?

Или вот еще: все поднимаются на неприступную стену здания по канату, а Изабелла по лиане из цветов. Да еще такой крепкой, что позавидует любой! В общем, хлопот – хоть отбавляй! Сенсей укоризненно качает головой, ученики стараются скрыть улыбки, а Кен умоляюще поглядывает на учителя Хацуми: не ругайте, мол, ее. Ведь все препятствия она все равно преодолела первой, дав фору опытным мужчинам. А что по-своему, так что ж? Так ей больше нравится… Пожурить, конечно, надо, но не так чтоб очень!

7

– Когда же он придет? – обеспокоенно спросила Изабелла.

– Похоже, профессора задержало что-то важное. – сразу посерьезнел Кен. – Он должен был появиться еще полчаса назад или хотя бы позвонить.

Чтобы отвлечь девушку от мрачных мыслей, он незаметно указал Изабелле на незадачливых поклонников, спорящих о чем-то на той стороне улицы. Посетителям кафе прекрасно было видно их в огромную стеклянную витрину, а вот они, находясь на ярко освещенном месте, с трудом могли разглядеть сидящих за столиками людей.

– Опять нехотя с ума свела? – спросил он.

Лицо юноши при этом оставалось серьезным и строгим, и лишь в изумрудных глазах плясали насмешливые огоньки.

– Надоели! – обиженно пожаловалась красавица. – Целый час карали в «кто кого переглядит»… Может быть, произошло что-то непредвиденное?.

– Скорее всего, независящие от него обстоятельства, – предположил юноша. – Наши люди всегда очень пунктуальны.

– Он тоже Хранитель?

– Нет. Скорее эксперт. Ты же знаешь, у нас работают разные люди…

– Не обязательно быть воином или магом, – кивнула головой девушка. – Главное, чтоб человек был хороший… Так говорит сенсей.

Юноша кивнул и достал из кармана телефон:

– Так. Сейчас узнаем, что там случилось. Вот незадача! Аккумулятор сел!

– Я не надолго. – Изабелла встала. – Оставайся здесь, вдруг он появится, а я позвоню из автомата, ладно?

– Только, пожалуйста, будь осторожна!

…Дойдя до конца улицы, девушка обратила внимание на яркую афишу. «Должно быть, выставка какого-то знаменитого фотографа», – подумала Изабелла и невольно остановилась, чтобы полюбоваться на снимок, привлекший внимание. На фотопортрете была изображена прелестная малышка. Рядом стоял милый карапуз. «Наверное, брат», – усмехнулась любопытная мисс и вдруг замерла. Дети на фотографии увлеченно рассматривали серебряного дракона с раскрытой пастью. «А где же кристалл? – спросила себя юная леди. – И откуда я знаю, что дракон должен держать его в пасти? Нет. Не может» быть! Скорее всего, я ошиблась. Может бьугь, этот дракон проходил по какому-нибудь^-Делу? Но не могла же я об этом забыть?» Внезапно на Изабеллу нахлынули какие-то смутные воспоминания из прошлого.

8

– Простите, – послышался за спиной робкий голое.

Перед ней стояли парни из кафе.

– Мой друг утверждает, что вы известная модель, – вежливо обратился к ней один из них. – Говорит, что у его сестры вся комната увешана вашими фотографиями.

Рыжий веснушчатый юноша кивнул и, заикаясь, проговорил:

– Шарлотта ваша большая поклонница. У нас дома даже кассета есть с показом нашумевшего дефиле в Италии с вашим первым участием.

– Вы ошиблись. Я никогда не была моделью! – удивленно пожала плечами Изабелла и с досадой подумала: «Что за странная, манера знакомиться?»

– Но вы ведь так красивы, – не отставал простоватый поклонник. – Может быть, я ошибся и вы знаменитая актриса?

Изабелла отрицательно покачала головой. Юноша все еще не уходил.

– Простите, мне пора, – нахмурилась гордая красавица и величественно удалилась. – Да не мог я ошибиться! – глядя ей вслед, удрученно оправдывался один из приятелей. – Вряд ли существует на свете вторая такая…

На что его друг глубокомысленно изрек:

– Жаль, что не она! Никогда не встречал подобной красоты!

Встревоженный ее отсутствием Кен уже покинул свой наблюдательный пост и спешил навстречу.

– Все в порядке? – поинтересовался он.

– Почему ты спрашиваешь об этом? – Изабелла притворилась, что недовольна такой опекой. – Разве не знаешь, что я прекрасно йогу за себя постоять?

Напарник не стал спорить, а миролюбиво предложил:

– У нас еще уйма времени. Давай позвоним Филдингу, а потом, если хочешь, продолжим знакомство с достопримечательностями этого удивительного города?

– Мне что-то не хочется, – вздохнула Изабелла, не понимая, что ее так растревожило. – Вернемся лучше в отель. Мне что-то не по себе…

Юноша уже успел заметить, что она чем-то расстроена, поэтому не стал возражать, а только кивнул.

9

…Ближе к вечеру нужный им человек все-таки позвонил. Давний эксперт Ордена мистер Филдинг долго извинялся за свою забывчивость, а потом сказал, что ждет их в 18:00. Профессор-лингвист и по-своему очень известная в своих кругах личность, как оказалось, был в повседневной жизни очень рассеян. Он так заработался, что пропустил назначенное время. Когда же спохватился и примчался в кафе, было уже поздно. Кен и Изабелла ушли. Вернее, обеспокоенные отсутствием ученого, они решили сначала позвонить ему по телефону, но им никто не ответил. Тогда они вернулись в отель и стали ждать, когда мистер Филдинг сам свяжется с ними. Вскоре его секретарь перезвонил им и передал трубку хозяину. После разговора молодые люди сразу же вызвали такси и отправились в особняк ученого.

Дверь открыл чопорный секретарь профессора и сразу же повел их в кабинет. Мистер Филдинг расхаживал по огромному персидскому ковру, в нетерпении потирая руки. Увидев вошедших, он тут же забыл, зачем пригласил их к себе, и обрадованно начал демонстрировать свое новое приобретение. Как выяснилось, он недавно раздобыл старинное панно, на котором была вышита битва Красного и Белого Драконов. Мистер Филдинг вот уже лет 30 собирал различные древние английские предания и легенды. Панно, которое он обнаружил в одном обветшалом старинном особняке, сразу же обратило на себя его внимание, Не так давно просматривая свои старые записи, ученый отыскал давнее предание о битве двух драконов в горах Уэльса. «Долго длился непримиримый бой, а когда драконы, умаявшись, заснули, поселяне застигли их врасплох. Убив животных, местные жители схоронили останки тут же, в горах. Впоследствии Красный Дракон стал символом войны. Он до сих пор еще красуется на уэльском флаге», – с гордостью сообщил профессор внимательно слушавшим его гостям.

Когда он умолк, Изабелла неожиданно спросила: «Скажите, а о Золотом и Серебряном Драконах вы что-нибудь знаете?» Мистер Филдинг удивленно поднял брови и вопросительно взглянул на Кена. Юноша опустил глаза, будто его совершенно не касалось происходящее. Давний знакомый и по совместительству эксперт Ордена задумался: «Кажется, такие драконы были в восточной мифологии. О них, я думаю, вам лучше всего расскажет ваш друг», – с ударением произнес он. Изабелла быстро обернулась к напарнику, но всегда невозмутимый Кен сделал вид, что не понял явного намека. Он лишь недоуменно пожал плечами и бодро проговорил: «Давайте лучше поговорим о том, зачем вы нас пригласили?!» «Ах, да! – спохватился рассеянный ученый муж. – Простите, совсем забыл!»

10

Он поспешно поднялся и засеменил в сторону большого книжного шкафа.

– Сейчас, сейчас, – приговаривал он впол-голоса. – Да куда же она могла запропаститься?

– Может, вам помочь? – поинтересовался Кен. – Что мы ищем?

– Кассету с записью, – ответил профессор.

– Она должна быть где-то здесь!

Кен и Изабелла с сомнением оглядели кабинет. Отыскать что-либо в таком беспорядке казалось им задачей не из легких.

– И как он тут находит то, что ему нужно? – удивленно прошептала девушка.

– Как видишь, не находит, – усмехнулся Кен. – Давайте рассуждать логически. Когда вы ее в последний раз смотрели?

– Вчера! – хлопнул себя по лбу ученый. – Сразу, как получил!

– Так, – кивнул Кен. – Скорее всего, она должна была остаться в видеомагнитофоне.

Он подошел к столику, стоявшему в углу. Включил телевизор и нажал на кнопку «Воспроизведение». На экране появилось нечеткое изображение.

– Кто это снимал? – обернулся Кен к мистеру Филдингу.

– Мой племянник, – ответил тот. – Тоже ученый.

– Тогда все понятно, – кивнул юноша, обменявшись с Изабеллой многозначительными взглядами.

На пленке было запечатлено заседание ученого совета. Обсуждалась какая-то древняя рукопись. Потом на сцене показался мистер Фидцинг со старинной книгой в руке.

«Ваш покорный слуга», – прошептал ученый, с гордостью глядя на Изабеллу. Но красавица и воин так и впились в экран, где профессор с довольным видом потрясал над головой книгой.

– В этом письменном документе, – проговорил он патетически, – мы обнаружили зло в чистом виде!

– Но ведь это все равно что объявить об изобретении колеса как новейшем открытии, – насмешливо вскричал его оппонент мистер Дулиттл и продолжил: – Понятие «зло» так же старо, как и человечество. Не вижу ничего нового! О каком открытии вы говорите, коллега?

– Но ведь оно заключено здесь! – продолжал упрямо доказывать Мистер Филдинг. В самом тексте, в словах, между строк!

– Вся история человечества – сплошное зло, – опять перебил профессора оппонент. – Об этом вечно писали поэты, твердили проповедники, философы и даже политики! Вспомните: опустошительные войны, социальные катаклизмы, загубленная природная среда, да мало ли еще! Есть такая аллегория. Люди идут друг за другом, положив руку на плечо впереди идущего. А во главе – поводырь-слепец. Похоже, поводырем человечества стала глупость!

В зале зашумели, кое-кто зааплодировал, кое-кто стал вслух высказывать свое возмущение. В это время камера заскользила по рядам. Неожиданно она остановилась на странном человеке, молчаливо сидевшем на заднем ряду. Это был неопределенного возраста высокий темный сухощавый мужчина, очевидно, выходец с востока. Взгляд его пронзительных глаз выражал такую злобу и ненависть, что у оператора даже задрожала рука, когда он навел на него кинокамеру. Изображение вдруг опять стало нечетким и расплывчатым. Наконец, начинающему оператору удалось справиться с собой и опять навести камеру на странного слушателя. Бледное лицо, горящие черные глаза, презрительно сжатые узкие полоски губ. «Отступник!» – вскрикнули Кен и Изабелла в один голос.

11

Позже в отеле Кен спросил: «Ты вспомнила?» «Я сама не пойму, откуда знаю этого человека», – растерянным голосом ответила Изабелла. «А Серебряный Дракон? – не отставал Кен. «Похоже, ты знаешь больше меня? – укоризненно отозвалась она. – Дракона я увидела сегодня на афише, и мне почему-то показалось, что в его пасти должен быть кристалл». Юноша понимающе кивнул. «Объясни, в конце концов, что происходит? – потребовала Изабелла. – А то я уже и не знаю, что думать!» «Нам срочно нужно возвращаться, – отвел взгляд напарник. – Не обижайся, но пока не имею права посвящать тебя во все детали. Будет лучше, чтобы все оставалось, как есть». Когда он говорил таким голосом, Изабелла по своему опыту знала, что продолжать разговор дальше бесполезно. Слишком уж хорошо изучила она юношу за эти два года. Если он сказал, что пока не может все объяснить, значит, так оно и есть. Она привыкла доверять напарнику, не раз спасавшему ей жизнь, но все равно обиделась. Кен это заметил. «Послушай, Изабелла, – попросил он. – Клянусь, я никогда не допущу, чтобы кто-либо причинил тебе вред. Не обижайся и больше ни. о чем меня не спрашивай, ладно? Когда будет можно, я все расскажу. А сейчас просто поверь мне, пожалуйста!»