Текст книги "Журнал Наш Современник №1 (2004)"

Автор книги: Наш Современник Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Хочу сказать о том, что у меня было в душе всегда. Я это сказал впервые на встрече с одним из губернаторов России, но прежде всего в адрес посла России, который, конечно же, немедленно проинформировал свое руководство. Когда через средства массовой информации нас в очередной раз “достали”, я сказал: если вы хотите сделать Лукашенко врагом русского человека, россиян, то у вас ничего не получится. Потому что вопреки всему я буду делать так, чтобы россиянам, русскому человеку в Беларуси жилось гораздо лучше, чем в России. И в этом моя сила, и вы ничем эту политику не перебьете, вы не сможете ее оболгать.

Вот вы сегодня приехали, россиян много здесь, журналистов. Как бы они там ни показали, что бы они ни сказали сегодня о нашей пресс-конференции, большинство – это порядочные люди, и вы своим людям расскажете правду.

Россияне разберутся в отношении Лукашенко. Я нормальный человек, мы можем договориться и прилично вести диалог, политику.

Большинство наших людей, подавляющее, с уважением относится к России. И не только потому, что это человеческие чувства. Еще и потому, что это экономика. 50 с лишним процентов товарооборота приходится на Российскую Федерацию. Вы представляете, что такое 50 процентов? Это же рабочие места, это деньги, это зарплата и так далее.

Те времена, когда русского человека посадили на чемоданы, ушли безвозвратно. И мне дорого стоило, чтобы повернуть ситуацию. И если хотите уже совсем откровенно, я вам скажу, что если за мной, после моего президентского срока, будет идти человек, который станет проповедовать антирусские, антироссийские настроения, выступать против наших традиционных соседей, я сделаю всё, чтобы этот человек не пришел к власти в Беларуси.

Возвращаясь к заданному вопросу, скажу: мы выдержим всё. И почему мы терпим и выдерживаем? Потому что мы знаем, что 90 процентов, если не больше, россиян питают к Беларуси и белорусам теплые, братские чувства.

О. Долгая (телеканал ОРТ): Последнее заседание Госсовета – там не было принято ни одного важного решения. На Ваш взгляд, нужно ли оно было вообще? Была ли необходимость его собирать? В чем польза от этой встречи, на первый взгляд, в общем-то пустой?

А. Лукашенко: Во-первых, у нас утвержден план. По нашему регламенту мы должны были провести ее давно. Поэтому проводить надо было. Тем более что вопросы рассматривались важнейшие. В том числе финансовые. Бюджет утверждали.

Если даже исходить из подтекста вашего вопроса, что мы по главным моментам не продвинулись вперед, всё равно нужно было встретиться. Потому что когда есть пауза в отношениях братских государств и люди видят, что нет движения и нет контактов, они настораживаются. Они не понимают, что происходит. Так что это, если хотите, это была демонстрация в дипломатическом, политическом плане.

С другой стороны, эта демонстрация – сигнал не только обществу России и Беларуси, но сигнал и бизнес-элитам, чиновникам, в каком направлении желательно было бы действовать.

С. Конопацкая (Минский тракторный завод): Александр Григорьевич! Уважаемые коллеги, мы находимся сейчас в главном сборочном цехе Минского тракторного завода. Вы видите, как много людей собралось здесь, чтобы стать участниками сегодняшнего разговора. За ходом этого разговора мы следим с самого начала, с первых его минут. Многие люди воспользовались обеденным перерывом, для того чтобы придти и задать свой вопрос Президенту. Вопросов много, а потому начнем.

Итак, кто первый, пожалуйста, представьтесь.

А. Кишко (слесарь): Уважаемый Александр Григорьевич! Мы за Союз с Россией. Однако нас волнует следующее. Если произойдет приватизация наших крупных предприятий, таких, например, как “Интеграл”, МАЗ, не окажется ли большинство рабочих без работы? Так как российские акулы бизнеса проглотят эти предприятия.

А. Лукашенко: Это волнует не только рабочих Минского завода. Вы знаете политику приватизации в Беларуси. Никакие “акулы” по причине того, что они акулы, приватизировать в Беларуси предприятия не будут. Это во-первых.

Во-вторых, наша политика предполагает, если мы и будем что-то приватизировать, какие-то предприятия, мы будем оставлять за собой контрольный пакет акций, то есть полный юридический контроль за собственностью этих предприятий.

В-третьих, для меня главное – не приватизация, а ее результат. Выбросить людей с предприятия никому не будет позволено. Поэтому первым пунктом, когда мы идем на приватизацию какого-то предприятия, мы записываем: “Люди с предприятия не могут быть уволены по причине сокращения штатов”. Это наиважнейший вопрос. И почему еще у нас и не продвигается порой приватизация, и мы не договариваемся с этими “акулами”, о которых вы говорили, – они не согласны с нашими условиями. Сегодня, допустим, на тракторном заводе 18 тысяч работающих. Они говорят, нам хватит 10 тысяч. Я у них спрашиваю: “А что будет с 8-ю тысячами?” – “Это ваши проблемы”. Тогда я говорю: “До свидания. Нам нужна такая приватизация, которая бы повысила эффективность производства, сохранила рабочие места, приумножила эти рабочие места. А не такая, чтобы выбросить людей на улицу”. Я надеюсь, это услышат сегодня все наши люди: не может быть в Беларуси приватизации, которая нанесет ущерб нашему народу.

А. Карлович (слесарь механосборочных работ): А у меня к Вам такой вопрос. Что выгодно Беларуси: идти к России или в Европу?

А. Лукашенко: Вопрос не новый. Но, видимо, он все-таки людей волнует. Куда идти, в Россию или в Европу? Я только что отвечал на вопрос русского писателя. Говорил о том, что свыше 50 процентов товарооборота приходится на Россию. То есть мы продаем почти половину тракторов МТЗ в Россию. Я думаю, что нам это выгодно. Это вообще прекрасная страна, это полмира, где есть всё, и нам, в общем-то, по большому счету, никто не мешает пользоваться благами природы и наслаждаться общением с людьми этой страны. И это тоже дорогого стоит. Поэтому почему мы должны от России уходить? Притом мы разговариваем на одном языке, у нас одинаковый менталитет, мы прекрасно знаем, что как белорусы, так и русские никогда друг друга не предавали и не предадут. Давайте отбросим отщепенцев, которые сегодня выступают против Союза Беларуси и России. У них не получится нас сломать.

Что касается Европы. Мы часть Европы. Более того, я вчера встречался с одним миллиардером, который у нас давно работает, инвестирует 150 млн долларов. Он прямо сказал: я к вам пришел не только потому, что я верю в Беларусь, а потому, что она находится в центре Европы, это важнейший элемент Европы, без которого вообще невозможны никакие процессы в Старом Свете...

Мы мост, связующий Восток и Запад. И наша внешняя политика основана на многовекторности. Вектор “Запад”, вектор “Восток” – прежде всего. Поэтому для нас важны и Россия, и Европа.

Конечно же, наши экономисты все просчитали. Более того, мы же имеем реальную практику. Ваш трактор МТЗ не хуже тракторов, которые производятся в Европе. Но МТЗ в Европу особо никто не пускает, потому что там защищают свой рынок, свои рабочие места. В Россию мы имеем доступ. Поэтому мы за Европу, но в такой степени, в которой Европа может принять нашу продукцию на основе свободной конкуренции. Вот мы выбрали квоту в середине августа по текстильным изделиям, которые хорошо конкурируют на европейских рынках. Выбрали квоту, нам говорят: всё, больше не везите. Потому что итальянский текстиль негде будет продавать, английский, немецкий. Так что же это за свободная конкуренция? Вот так нас воспринимают в Европе, и не только нас, но и украинцев, и россиян. Кругом ограничения. Мы видим эту практику. Но, тем не менее, мы будем работать с теми, кто будет соблюдать наши интересы, и с Европой в том числе.

И. Сосункевич (рабочий корпуса сборки тракторов): Вы ведете политику по объединению Беларуси с Россией. Но все же, как мне кажется, чтобы не было вот таких недомолвок и вопросов о “патовых ситуациях”, нужно знать мнение народа. Отсюда вопрос: состоится ли всенародный референдум по белорусско-российской интеграции?

А. Лукашенко: На последнем Высшем Госсовете Владимир Владими-рович Путин говорил о неприемлемости некоторых вопросов Договора, потому что, де, надо менять российскую Конституцию. Я ему сказал: так и нам надо белорусскую Конституцию корректировать по отдельным направлениям, если мы вводим единую валюту, допустим. Это вопрос Конституции. Конституцию надо менять, поэтому мы по многим вопросам тоже будем советоваться с народом. Я впервые сказал об этом и сейчас публично подтверждаю: если мы пойдем по пути того уровня норм, которые закреплены в Договоре, мы обязательно спросим разрешения у людей, потому что это конкретные вопросы. Мы ничего не потеряем, если все обсудим и вы выскажете свою позицию.

С. Жур (мастер): Меня как мать волнует вопрос о наших сыновьях. После объединения двух государств будут ли наши сыновья служить за пределами Беларуси?

А. Лукашенко: Этот вопрос – конек оппозиции. Когда мы на референдуме ставили вопрос о Союзе Беларуси и России, меня упрекали в том, что вот Лукашенко хочет наших сыновей послать воевать в Чечню. Вы хорошо знаете, что старший мой сын уже отслужил в армии, а младший сейчас служит. И мне эта тема, как и вам, близка и знакома. И я вам должен сказать, что я категорически против посылки наших военных за пределы Беларуси. Я категорически против того, чтобы наши ребята вообще выезжали по каким-то направлениям, даже миротворцами, за пределы Беларуси. Организация Объединенных Наций за большие деньги нас просит, чтобы мы участвовали своими Вооруженными Силами, потому что армия у нас хорошая, ребята обученные, участвовали в других частях мира в миротворческих операциях, что-то охраняли, где-то там кого-то разделяли и так далее. И это не только потому, что это опасно и ребята могут погибнуть. Извините меня, я и они – люди военные, и если страна прикажет, мы погибнем. Мы – мужики. Мы должны вас защищать. Мы должны защищать свою землю. Но наши ребята не должны гибнуть далеко от дома, в том числе и в Чечне.

Поверьте мне, Президент России и россияне никогда не просили, чтобы мы помогали им в Чечне. И даже если мы объединимся в Союз, эта норма незыблема. У нас хватает работы в интересах России на Западе. Дай Бог, чтобы нам защитить общие наши интересы от Черного моря до Балтийского. Вот здесь мы будем защищать и белорусскую землю, и россиян в том числе, даже и погибая, как когда-то это было, если такое время не дай Бог придет. Вы это четко должны знать. На своей земле мы будем бороться за интересы свои и российские. Также и Россия нас сегодня ядерным щитом прикрывает.

Е. Селивончик (слесарь механосборочных работ главного конвейера): У меня такой вопрос: не будут ли при введении российского рубля обмануты жители Беларуси, как было во времена распада Советского Союза?

А. Лукашенко: Мы этого не допустим. Но меня, как и вас, кое-что настораживает. Ну ладно, сегодня в России денег море, некуда девать, нефть высокую цену имеет, газ тоже и так далее. Но в то же время существует задолженность перед бюджетом – эта цифра называлась в российских СМИ и у нас в белорусских.

Мы уже давно забыли, что такое долг бюджетникам, а тут целый миллиард долларов, тридцать один миллиард рублей российских задолженность, и они не могут ее покрыть. И я опасаюсь, что может возникнуть ситуация, когда вот эта страшная чума – невыплата заработной платы, особенно бюджетникам, – может перекинуться и на нас. Поэтому в омут бросаться сегодня не намерен.

С. Шиманский (старший мастер службы энергетики, председатель профкома корпуса сборки тракторов): При объединении Беларуси и России и переходе на единую валюту – на российский рубль – не произойдет ли в нашей стране повышения цен, снижения заработной платы и, как следствие, понижения жизненного уровня населения, особенно трудовой его части?

А. Лукашенко: Мне кажется, исходя из того, как специалисты подготовили проекты наших документов, снижения уровня жизни не произойдет. Но вы же понимаете, что мы, вводя валюту, попадаем в зависимость от тех процессов, которые будут происходить в России. И кто его знает, как эта ситуация колебнется.

Мы, конечно, будем работать и стараться делать все, чтобы жизненный уровень возрастал. И так и должно быть, потому что какой же смысл вообще в Союзе, в объединении, если жизненный уровень упадет. Но я не могу сказать на 100 процентов, что все будет светлым и прекрасным. Это же жизнь.

Т. Вятская (радиостанция “Мир”): Вопрос об информационном пространстве. 10 лет назад граждане России узнали о том, кто Вы, какое у Вас мировоззрение, именно из каналов “Маяка”. Я хочу вернуть “Маяк” на Беларусь. Тем более что Вы несколько месяцев назад обещали разобраться с этой ситуацией.

А. Лукашенко: А “Маяк” готов придти в Беларусь на цивилизованных, приемлемых условиях?

Т. Вятская: Это не мои вопросы. Я просто знаю о просьбах наших слушателей в Беларуси, которые лишены этого спокойного, лояльного радиоканала.

А. Лукашенко: Вы подняли очень интересную проблему, и я хочу искренне разобраться. Вы идете на наш рынок, давайте договариваться. Мы будем ваш продукт запускать здесь и будем платить цивилизованно за него, а вы уж, пожалуйста, платите часть от рекламы, если вы там транслируете. ОРТ, НТВ честно и добросовестно платят всё до копейки.

А самое главное, нельзя позволить расстреливать нашу страну из самого опасного оружия, которым являются средства массовой информации. Это сильнейшее оружие, когда нет “горячей” войны. И я беспокоюсь за то, как “простреливают” российские каналы наше общество. Это  95 процентов вранья. Это не относится к “Маяку”. Но требование одно. Давайте садиться за стол и будем договариваться с нашими журналистами, коллективами, как делить рынок. Я уверен, что надо сделать так, чтобы “Маяк” не только “простреливал” нас, но и с помощью “Маяка” мы хоть иногда “стреляли” бы в ту сторону.

Ю. Карманов (“Ассошиэйтед пресс”): Возвращаюсь к теме белорусско-российских отношений. Владимир Путин достаточно ясно заявил о своем политическом будущем. Он сказал, что третьего срока у него не будет. Скажите, пожалуйста, что прописано в Конституционном Акте о руководстве, о президенте, о руководителе Союза Беларуси и России? И небольшое уточнение. Вот Вы отвечали на вопрос о референдуме. Вы имели в виду белорусский референдум и потом союзный референдум? Или это будет все-таки один референдум?

А. Лукашенко: Это будет два референдума. В России и в Беларуси. Не может быть общего референдума. По нашей Конституции не предусмотрены какие-то общие референдумы.

Я не совсем понял ваш вопрос по поводу третьего срока Путина. Это его проблемы. Если он сказал, что он не будет избираться на третий срок, давайте ему поверим.

Кстати, мы должны принять решение. Или мы оставляем Высший Госсовет, Правительство и Постоянный комитет и избираем Парламент двухпалатный. У нас же нет Парламента. У нас есть Парламентское собрание, куда мы делегируем депутатов от России и Беларуси. А Парламент уже давно должен бы быть избран, нижняя его палата – всеобщим голосованием. Но этот вопрос застопорился.

И все-таки при чем здесь третий срок Путина? Ты что-то недоговариваешь. Ты хотел сказать о моем третьем сроке?

Ю. Карманов: Да .

А. Лукашенко: Ну так и говори. Не надо стесняться, коли пришел. Я же знаю позицию Карманова и “Ассошиэйтед пресс”.

Что касается меня, читайте Конституцию. Все будет исключительно по Конституции. Если не будет каких-то изменений. Об изменениях и причинах я уже говорил. Если оппозиция, которую вы зачастую поддерживаете, будет себя вести цивилизованно и мы выйдем на принятие решений через референдум, выборы и так далее, все будет очень цивилизованно. Если этого не произойдет – желающих погреть руки много, – я наведу порядок. Я не позволю дестабилизировать обстановку в стране.

Что касается меня, буду я Президентом или нет, я уже много раз об этом говорил. Только раньше я говорил, что 4,5 года еще работы, сейчас уже 3,5 года. О чем сегодня вести речь? Дайте мне хоть второй срок доработать. Дайте второй срок доработать, потом я вам про третий расскажу. И если там будет новый срок, поверьте, я это буду делать открыто, только по Консти-туции. Не по Конституции я сделать не могу. Завтра раздавят: нелегитимный Президент. И без того меня уже оппозиция нелегітымным лічыла, пока время не прошло. Им уже надоело самим про это говорить. “Нелегитимный” – а Президент Соединенных Штатов Америки посла присылает и аккредитует при Президенте Лукашенко... Я никогда не захочу подставить страну, и прежде всего себя, став нелегитимным Президентом.

Есть ли возможность у Лукашенко еще работать? Конечно, есть. Но надо, чтобы народ это сказал. То есть всё в ваших руках. Как вы решите, так и будет. И поверьте, что дело не во власти самого Лукашенко. Откажете в доверии, ну что ж, случится что-то не дай Бог, тогда я спокойно скажу: “Вы меня, как Горбачева, бить не будете. Вы меня поставили, вы меня сняли. Я же не сам сбежал”. Поэтому все будет конституционно, не переживайте.

О. Степаненко (газета “Правда”): Александр Григорьевич, спасибо, что Вы сказали о  м а р к е Минского тракторного завода. Сейчас многие говорят “брэнд”. К сожалению, и телевидение, и средства массовой информации настолько “сбрэндили”, что все чаще забывают белорусский и русский язык.

А теперь вопрос. На заседании Высшего Государственного Совета Вы сказали, что на заминках процессов строительства Союзного государства сказываются объективные факторы. Один из таких факторов – ситуация в России. Я встречаюсь со многими мыслящими людьми в Беларуси и России. Все они встревожены одним: Россию надо спасать от обнищания, от разрушения экономики, которая скрывается всей пропагандистской машиной. В сельском хозяйстве называют рекордным урожай 85 млн тонн, но ведь в 1990 г. РСФСР собрала 116,9 млн тонн, а были годы, когда урожай доходил до 138 млн тонн. Такие же разрушения идут и в других отраслях экономики, в том числе и в промышленности.

Я знаю непростое положение Беларуси. Но, по последним показателям ООН, Беларусь занимает 53-е место по индексу человеческого развития, обгоняя все страны СНГ. По данным Всемирного банка, Беларусь достигла наибольшего успеха в борьбе с бедностью. По данным других солидных организаций, в Беларуси самый низкий уровень опасности, и страна меньше всего поражена коррупцией. Не эти ли объективные факторы вызывают такое мощное противодействие определенных сил в России?

А. Лукашенко: Понимаю проблемы России, но и у нас проблем много. много, не меньше, наверное, чем в России. может, не так остро они стоят. но я не могу себе присвоить “миссию спасения России”. Вы понимаете мое положение, мою ситуацию. Но вы должны знать, что Россия – это не только ваша Россия, это и моя Россия. Мы жили в одной стране. Мы три миллиона с лишним человек положили на алтарь Победы, защищая нашу страну. Мы защищали, если хотите, прежде всего Москву, как мы всегда говорили, и указания оттуда получали – погибнуть, но не отступить.

Посмотрите, сколько у нас сегодня россиян живет. Да у нас в руковод-стве процентов тридцать россиян. Вот Андрей Владимирович Кобяков – русский человек. Урал Рамдракович Латыпов – тоже россиянин. У нас море русских людей. Они что, какие-то здесь другие? Нет. Это их земля.

Миссию спасения России взял на себя нынешний Президент России. И если в этом тяжелом труде нужны будут наше плечо и поддержка, а Союз Беларуси и России, вы правильно намекали, и я уже говорил, это хороший повод и толчок к спасению России и Беларуси, то мы всегда будем рядом.

С. Балашова (“Народная газета”): Как Вы прокомментируете заявление о том, что Беларусь покупает в России газ за 30 долларов, своим потре-бителям продает за 50, а разница остается в каком-то “президентском фонде”? И периодически называются разные суммы в сторону увеличения.

А. Лукашенко: Это – важный вопрос. Вот смотрите, нас упрекают в том, что мы получаем по 30, а продаем по 37,6 доллара... На самом деле мы получаем не по 30, а по 37 долларов. Дело в том, что “Газпром” половину газа, который мы потребляем, поставляет нам по цене 28 долларов, может, даже и чуть меньше. Но это половина газа. А они должны нам поставить весь газ по внутрироссийским ценам. Вторую половину газа мы покупаем у независимых поставщиков – “ИТЕРЫ” и других малых компаний. Но там уже рыночная цена. И если сложить, средняя цена получается 37,6 доллара.

Это же газ, это товар, его надо доставить. Мы качаем по трубе, и это тоже деньги. Вот раскладка: 3,2 доллара – это эксплуатационные затраты по осуществлению газотранспортной деятельности. Дальше. Торгующие организации продают, они платят налоги и прочее – это еще 3,9 доллара. Дальше. 2 доллара 70 центов – прибыль газосбытовых организаций. Дальше. Меньше доллара где-то – это компенсация затрат, связанных с реализацией газа льготным потребителям. Пример я вам приводил: тепличный комбинат. Если не дать им газ по 20 долларов, как в России, – всё, мы не продадим в Россию их продукцию и не получим валюту, чтобы заплатить за этот газ. Поэтому мы их льготируем. Ну а куда разницу? Мы перекладываем – это плохо, наверно, перекрестное субсидирование – на эффективно работающие предприятия. И в результате получается 50 долларов.

Скажите, где здесь какой-то “фонд Президента”? Никогда за счет рос-сийского газа мы не формировали фонд и не можем его сформировать. Я вам это показал, разложив эту цену.

С. Балашова: Как скажется повышение цены на газ на положении Беларуси, особенно населения?

А. Лукашенко: Мы с Владимиром Владимировичем уже затрагивали этот вопрос в Сочи на пресс-конференции. Россияне нам продают, к примеру, по 40 долларов газ на границе. Украина по 50 с лишним покупает у Туркмении. Путин мне говорит: конечно же, мы не можем вас поставить в ситуацию хуже, чем в Украине. Спасибо.

Но, с другой стороны, смотрите: “Ямал—Европа” – артерия через территорию Беларуси. 54 цента мы берем за тысячу кубов газа на 100 километров. В Украине транспорт – 1 доллар 9 центов. Путь через Беларусь и путь через Украину – условия отличаются в два раза. Если весь газ, который они качают через Беларусь, прогнать по украинской ветке, во-первых, она технически не выдержит. Во-вторых, они потеряют 560 млн долларов. На тот объем газа – это 31 миллиард кубов, – который они качают через Беларусь, Россия имеет выгоду, если сравнивать с артерией через Украину, 560 млн долларов. Вот он, выигрыш живой. Об этом предпочитают не говорить. Но мы-то это знаем. Вот я вам называю эти факты. И расстояние 576 километров – это транзит через нашу республику, а украинский транзит сейчас 1140 километров.

Так выгодно это России и Беларуси или нет? Выгодно. Поэтому и построили недавно эту трассу “Ямал—Европа” через Беларусь. При мне строилась. Шушкевич все время тормозил. Вяхирев ко мне приехал, я говорю: начинай строить, это нам выгодно. Мы от этого получаем за транзит хоть небольшие деньги. А если брать по европейской цене, мы приличные будем иметь деньги.

Мы договорились с Президентом России, что ситуация не должна ухудшиться для Беларуси. Он при мне сказал Миллеру: “Имей в виду, что потери ты будешь компенсировать за счет увеличения транзита”.

По нефти. Мы же сегодня по мировым ценам нефть закупаем для себя, здесь льгот нет. А качаем, вот графики. 40 центов мы берем за прокачку 1 тонны на 100 километров, а латыши берут почти доллар. Так почему мы такие добрые? Мы сейчас тоже предложим заплатить по мировой цене.

Можно посчитать объемы, которые мы транспортируем, и разницу, это – миллионы долларов, которые мы недополучаем в бюджет. Я Правительству упрек сделал: почему мы не по мировым ценам берем? Сейчас идут переговоры по этому вопросу. Если бы нам нефть продавали дешевле мировой цены, как газ, понятно, но частные компании дерут по мировой цене, а мы качаем им в 2,5 раза дешевле, чем прибалты. Почему русские люди платят прибалтам больше, чем братьям-белорусам? Вот около 70 млн долларов разница – наши потери. Это же деньги. Это к вопросу, кто “нахлебник”.

А. Астафьев (главный редактор газеты “Лад”): Скажите, пожалуйста, каким Вы видите единое информационное пространство Союза Беларуси и России? И несколько слов, если можно, о роли союзных СМИ, которые все-таки сейчас существуют, работают (надеюсь, что проект по союзным СМИ будет расширяться за счет включения каких-то новых средств массовой информации). Скажите, пожалуйста, о роли этих средств массовой информации в строительстве Союзного государства.

А. Лукашенко: О каких вы говорите союзных СМИ?

А. Астафьев: Например, газета “Союз Беларуси и России”, которая выходит одновременно у вас и у нас. “Лад”, которая выходит в “Литературной газете”. “Союз-Инфо”, это новая информационная структура, информационное агентство, это телевизионные программы, которые сейчас выходят, в частности, на российском телевидении. Это радиопрограммы на “Маяке” и на других радиостанциях. Их с удовольствием и интересом слушают в России.

А. Лукашенко: Отвечая на ваш вопрос, я специально попросил пере-числить эти союзные СМИ. Все они влачат нищенское существование. Почему? Потому что почти каждый проект реализован всего на несколько процентов.

Мы, белорусы, заинтересованы, но российская сторона не хочет выхода нашей прямой информации в России, как это имеет место в Беларуси. И поэтому все издания и электронные средства массовой информации, которые вы перечислили, находятся в зачаточном состоянии.

Я бы хотел, чтобы были реализованы наши решения в этой части. Чтобы в смотрибельное время на государственном канале Беларуси и России, а по договоренности, может, и на частных каналах, были такие передачи. Нам надо выполнить решения, которые мы приняли. Они не выполняются. Вы нас, как я уже сказал, “простреливаете” насквозь, а мы не можем довести свою информацию до Владивостока, Камчатки. Да что там брать эти отдаленные регионы. В Москве мы не можем проинформировать людей о том, что же все-таки происходит в Союзном государстве.

Н. Петкевич: Александр Григорьевич, Ваши комментарии по поводу поставок нефти и газа вызвали очень много вопросов на интернет-форуме. Вот обобщенный вопрос. Автор не представился, только назвался – Евгений. “Почему бы в Беларуси не развивать собственную программу добычи нефти на основе концессии? Не обязательно в России, можно в других странах, богатых “черным золотом”. Ближний Восток – хорошая альтернатива. В равной степени это касается и поставок газа. Как, например, Украина работает с Туркменистаном. Ведется ли проработка альтернативных источников поставки и концессии?”

А. Лукашенко: Мы уже года три, наверное, работаем с россиянами по поводу создания совместной компании по добыче газа и нефти. Мы даже одного нашего толкового человека, который уехал на Север работать, попросили: попробуй там, зная действительность, решить эти вопросы на тех же принципах, что и Запад, “Бритиш петролеум” например. Мы же братья, разрешите и нам на этих условиях добывать нефть. Мы добудем и сами вам заплатим, как вы нам платите, когда мы пропускаем ваш газ, нефть.

Три года все говорят: да-да, да-да. И уже, знаете, допекли. Говорю: “Скажите, кому что завезти, мы завезем, заплатим, если уж в этом дело”. Ну, непробиваемая стена. То же самое по газу. Хорошо, вы хотите контрольный пакет “Белтрансгаза”? Всё, даем вам контрольный пакет. Дайте нам возможность 10 млрд кубов газа добыть в России, а вы нам по этой системе прокачайте его. Это будут наши 10 млрд, а мы вам половину “Белтрансгаза” отдадим. Путин согласился. Но где решение этого вопроса? Они его даже обсуждать не хотят! Скажите, как это понимать? Более того, мне недавно предоставили информацию, что в переговорах по ценам на газ они душат независимых поставщиков, чтобы не дай Бог они нам не поставили газ дешевле, чем “Газпром”. Вот вам и “рынок”. Вот вам “демократия”. Задавили всех и предупредили: если только вы белорусам предложите цену, не согласовав с “Газпромом”, вы не будете работать на рынке.

Что касается добычи нефти, газа, к примеру, на Ближнем Востоке. Вы знаете, там нефть пахнет кровью. Я не хочу посылать туда своих людей. Хотя мы проработки делаем в разных частях планеты. Но я не могу послать туда людей, когда там такая нестабильность. Жизнь человеческая дороже, чем эта нефть.

Теперь о транзите нефти через Россию из Туркмении. Мы не исключаем этот вариант, и мы будем в этом направлении работать. Нам это выгодно, потому что Туркменистан платежеспособная страна, которая крайне заинтересована не только в наших тракторах, но и в другой сельскохозяйственной технике. Мы могли бы ее поставить туда в обмен на туркменский газ. Но опять же встанет вопрос транзита через Россию. Пока он не решается по определенным причинам...

А. Потребин (газета “Рэспубліка”): Говорят о том, что проектируют газопровод в Северную Европу по дну Балтийского моря. То есть опять-таки в обход Беларуси. Альтернатива газопроводу “Ямал—Европа”. Вы как считаете, это реальная перспектива? И какие последствия будут для нас?

А. Лукашенко: По оценкам зарубежных специалистов, чтобы построить этот газопровод, нужно 14 млрд долларов. Они будут качать 30 млрд кубов. Через нас они качают 34 млрд.

Стоимость газопровода через Беларусь ниже в несколько раз. Скажите, какой разумный инвестор при нашем согласии – мы ведь не против, пусть строят, нам это выгодно – будет вкладывать в строительство по дну моря? Сравните газопровод, который лежит в нашей земле на глубине двух метров, с тем, который будет лежать на глубине в сотни метров. Представьте, сколько затрат будет по обслуживанию этой трубы? А какие экологические последствия это  вызовет в том регионе? тут что-то связано с шантажом: смотрите, украинцы и белорусы, если что, то мы построим там. Ну, ради Бога! Если есть шальные деньги, пусть вкладывают.

Кстати, “Ямал—Европа” построен в одну нитку, а под вторую нитку создана вся инфраструктура. Под вторую трубу построены все перекачивающие станции. Вложены огромные деньги. Теперь надо соединить эти перекачивающие станции второй трубой, и тогда Россия может качать еще 30 млрд кубов по нижней трубе. Мы что, против? Мы препятствуем? Нет. Тогда к чему весь этот шум на пустом месте?

А. Астафьев: Вы настаиваете на преимуществах транзита именно через вашу трубу?

А. Лукашенко: Я ни на чем не настаиваю. Я просто излагаю факты. А вы уж делайте выводы.

А. Колпаков (НТВ): Как Вы думаете, ситуация может измениться после президентских выборов в России?