Текст книги "Любовь и смерть на Гавайях.Каменная гвоздика"

Автор книги: Наоми Хинц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Сара снова прилегла на диван. Монти вышел с корзинкой из дома. Рита подозрительно спросила:

– Откуда ты знаешь Дэвида Чоя?

– Просто наш доктор дал мне его адрес на всякий случай. Ну, а мне стало здесь совсем тоскливо, и я…

Рита стала говорить что-то утешительное. Но Сара не слушала. Она пыталась привести в порядок стремительно разбегавшиеся мысли. Дэвид, наверное, просил передать, что опоздает, но на сколько? Нет, нет, теперь он, похоже, и вовсе не приедет, судя по тому, что сказал Риверс. Но он бы непременно приехал, как только освободится, если бы знал, в каком она тут положении… Если бы он только понимал, что жуткая путаница, случившаяся сегодня утром, на самом деле никакая не путаница, а коварный умысел. Но он об этом и не подозревает. Сара вспомнила, что, когда сказала ему про доктора, который живет на ранчо, Дэвид ответил, что очень этому рад. Господи, ну зачем она это ляпнула?

Рита перестала говорить. Сара видела, что теперь она внимательно глядит на нее, словно проверяя, что с ней на самом деле. Неужели она выдала себя? Вот было бы здорово, если бы Рита на какое-то время утратила бдительность – пошла в ванную привести в порядок свой грим, пока не вернулся Монти. Тогда Сара выскочит из дома в темный сад и своими воплями поднимет на ноги весь дом…

Но Рита и не думала выходить. Она взяла газету, закурила сигарету.

Надо обязательно что-то придумать, пока отсутствует этот Монти. Может, попросить Риту принести ей из ванной аспирин? Нет, на это уйдет буквально несколько секунд, а этого мало. Сара безнадежно заплутала, забрела в тупик. Так прошло примерно полчаса. Никаких разумных идей к Саре так и не пришло.

Сара попыталась вообразить, о чем же Монти может сейчас говорить с мистером Нильсеном. Что если сомнения и колебания мистера Нильсена оказалось не так-то легко развеять? Что если он упрется на сей раз?

Там, в больнице, Монти, возможно, удалось убедить его, что у Сары нет шансов. Но теперь-то мистер Нильсен видел ее своими глазами. Теперь-то у него могли возникнуть сомнения насчет неизлечимости ее болезни? Монти придется порядком попотеть, чтобы его вранье сейчас выглядело правдоподобно. Впрочем, на это он мастер…

Сара потянулась. В ней вспыхнула надежда. Она села.

– Ну что, тебе получше?

– Да, все нормально.

Что эта парочка станет делать, если Монти придет и скажет Рите, что сделка не состоялась, – неужели они просто разойдутся? Раз они потеряют возможность заработать денежки, какой смысл им причинять ей, Саре, вред? Они же не знают, что она их вычислила. Они просто могут сесть в машину и уехать, и она будет свободна…

Свободна… Как же, жди-дожидайся.

– Пожалуй, тебе сейчас лучше пойти наверх и лечь, киса, – сказала Рита.

– Пока еще рано. Я бы с удовольствием почитала газету. А то уже несколько дней живу совершенно в отрыве от событий. Не знаю, что творится на белом свете.

– Это местная, «Мауи ньюс».

– Я посмотрю ее прямо здесь.

Рита дала ей газету. Сара стала делать вид, что читает. Главное, во-первых, удостовериться, что она не держит газету вверх ногами, а во-вторых, время от времени переворачивать страницы.

Было почти девять часов, когда вернулся Монти.

Он подошел к Саре и вперился в нее мрачным взглядом. На его лице заиграли желваки.

– О чем это вы беседовали сегодня с Крисом Нильсеном? – угрюмо осведомился он.

Сара очень хотела показать, что она ни чуточки не испугалась, но знала, что актриса из нее никудышная.

Рита хотела закурить сигарету, но только успела щелкнуть зажигалкой.

– Как же так? А ты мне говорила, киса, что весь день оставалась у себя в комнате… Почему же ты мне солгала?

– Солгала? – Сара смотрела то на Риту, то на Монти, стараясь потянуть время. Как же ей реагировать на все это, если она не догадывается об их кознях?

– Я и не думала лгать. Я просто не рассказывала об этом. Но мне кажется, это мое дело – выходила я из комнаты или нет. Я не понимаю, какое вообще это все имеет значение.

– Я все объяснил, – начал Монти.

– Я проявила осторожность и не приближалась к Крису, чтобы не подвергать его опасности заразиться. Да и говорили-то мы совсем немного. Ты права, Рита. Он совсем не в себе. С ним крайне трудно нормально общаться.

– Что же он сказал такого, что показалось тебе безумным? – осведомилась Рита.

– Сейчас вспомню. – Сара сложила ладони и прижала их к губам, чтобы никто не заметил, как дрожат пальцы. Она слишком волновалась, чтобы придумать что-то убедительное. – Он говорил о птицах, о звездах, о каких-то малопонятных мне вещах. И еще он сказал о том, что его мать – надо же придумать такое! – вчера вечером увидела кольцо вокруг Луны.

– Что? – переспросил Монти.

– Старое гавайское поверье, – подала голос Рита. – Предзнаменование смерти вождя или кого-то в этом роде. Признаться, я давно подозревала, что ее величество сильно не в себе, пупули, как говорят у нас, – и она выразительно покрутила пальцем у виска.

– Что еще он сказал? – продолжал допрос Монти.

– Он сказал… – Сара лихорадочно пыталась что-то придумать, но темные глаза Риверса словно гипнотизировали ее, и у нее ничего не получалось. – Он… еще сказал, что Луна вошла в Ку.

– Она надо мной издевается? – обратился Монти к Рите.

– Нет, Монти, ни в коем случае, – отозвалась та, туша сигарету. – Просто это еще одно из наших старых глупых поверий, которые не вызывают у тебя никакого понимания. Ку был бог-акула, ему приносили в жертву людей. Существовало предание, что когда луна идет на убыль, начинают действовать сверхъестественные силы или нечто в этом роде.

– Чушь какая-то! – фыркнул Монти, на что Рита только пожала плечами, словно давая понять, что она не несет ответственности за гавайские поверья.

– Мне все это не нравится, – с нажимом произнес Монти, в упор глядя на Риту.

Рита подошла к нему и ласково погладила по руке, пытаясь успокоить.

– Ну а тебе это и не должно нравиться. И волновать тебя тоже не должно… Все это не значит ровным счетом ничего. – Рита положила руку на плечо Сары и сказала: – А теперь, киса, тебе пора баиньки. Раз уж мы решили завтра встать пораньше и поплавать в бассейне, нам всем в общем-то пора укладываться. Время уже позднее.

Сара встала и двинулась к лестнице. Ей вдруг пришла в голове неплохая мысль. Конечно, из этой затеи может ничего и не выйти, но попытка не пытка…

Она резко остановилась и обернулась.

– Кстати, я сейчас только что вспомнила одну вещь. А все из-за этой дурацкой болезни. Ведь завтра у моего отца день рождения.

– Так? – Рита уже было направилась в свою комнату, но теперь вернулась.

– Я забыла послать ему даже открытку. Так что если я пошлю ему телеграмму – ну закажу по телефону, то…

– Не знаю, не знаю, – неохотно буркнул Монти. – Если бы меня подняли с постели в середине ночи с тем, чтобы вручить мне поздравление с днем рождения, я бы, уверяю вас, не пришел в восторг от такого сюрприза.

– Нет, нет, они не вручат телеграмму с поздравлением до утра. По крайней мере в нашем городе это не принято. Вы не знаете, как мой отец умеет беспокоиться и делать из мухи слона. Если он не получит от меня никакой весточки в день своего рождения, то сочтет, что со мной случилось что-то странное, начнет волноваться.

– Волноваться? – подняв брови, переспросила Рита. – Говоришь, он умеет делать из мухи слона?

– Да, он будет уверен, что я попала в какую-то ужасную историю…

Рита посмотрела на Монти, потом опять на Сару.

– Ну и что же ты хочешь ему сказать? – подозрительно спросила она.

– Сейчас, минуточку… – Рука Сары, державшаяся за перила, покрылась потом. Надо как-то напомнить отцу о его тогдашнем сне. Но как? Как выразить это, не заставив этих двоих почуять неладное? – Я бы послала такой текст: «С днем рождения, милый папочка. Поездка оказалась как сон». Сколько слов у меня получилось?

– Не знаю, – сказала Рита, – но это не важно.

Затаив дыхание, Сара переводила взгляд с Риты на Монти. В Иллинойсе сейчас четыре утра. У отца, разумеется, завтра не будет дня рождения. Как только он получит телеграмму, то поймет: что-то явно не так. Возможно, у него еще будет время что-то предпринять.

– Какой симпатичный текст, – сказала Рита. – Правда, это мило, Монти?

– Очень, – буркнул тот.

– Ну так возьми листок, запиши текст, а то забудешь, – улыбнулась Рита.

– Не забуду, – усмехнулся тот.

Сара прилипла к перилам. Он смотрел на нее, не спуская глаз. Она почувствовала, как бешено колотится кровь в висках и горле. Неужели он раскусил ее хитрость?

– Я заплачу, – пообещала она. – Сколько, по-вашему, это может стоить?

– Я не знаю. Но это не имеет значения. Я все равно смогу сделать это лишь завтра. «Вестерн юнион» работает только до девяти вечера.

Саре было непонятно, врет он или говорит правду, но она в общем-то и не надеялась, что ее слабая уловка принесет успех. Впрочем, эта попытка окончательно лишила ее сил, и теперь ей не оставалось ничего, кроме как послушно отправиться наверх в постель. Бедные родители, думала она. Находятся в безмятежном, блаженном неведении, особенно после того звонка, который Рита, как обещала, наверное, сделала из Гонолулу.

Сара медленно поднялась по лестнице, вошла в темную комнату. Она еще не закрыла за собой дверь, как услышала, что Рита и Монти спокойно обсуждают что-то по-португальски. Эти негодяи знали, что она их боится.

О Боже… Боже правый…

Сара не стала включать свет. Она присела на корточки у окна, посмотрела на тускло мерцавшие звезды. Вокруг Луны действительно появилось кольцо, и воздух был какой-то тяжелый. Старое дерево скреблось в сетку, постанывая с каждым порывом ветра.

Дэвид… Приезжай… Поскорее приезжай.

ГЛАВА 23

Словно послушная, кроткая девочка, Сара стала готовиться лечь в кровать. Возможно, теперь уже нельзя было развеять их подозрения насчет того, что она почуяла неладное, но перечить им означало только осложнить ситуацию.

У нее было разве что одно преимущество: Монти и Рита не знали, что именно ей стало известно. Они не знали, о чем она говорила с Крисом и к каким открытиям пришла, сводя воедино разрозненные фрагменты информации. Они, например, не знали, что она побывала в комнате Монти и нашли там папку.

На какое-то мгновение Сара испугалась, что Риверс мог проверить папку и увидеть, что бумаги в ней находятся не в том порядке, в каком он их оставил, но Монти не отличался аккуратностью и он не удосужился сделать такую проверку. Он явно торопился поскорее избавиться от лишних улик, опасаясь, что в доме может быть впоследствии устроен обыск.

Он также не подозревал, что Сара нахально позвонила с его телефона в Сент-Луис доктору Дарему.

Она снова вспомнила про ключ и стала озираться по сторонам, но нигде его не обнаружила. Ну, ничего… Где бы он ни валялся, по крайней мере, она удосужилась вытащить его из замка двери Монти. Похоже, это было единственным разумным поступком, совершенным ею за последние часы.

Она распустила волосы, которые днем собрала в затейливую прическу, и, вздохнув, вспомнила, какие радостные чувства она тогда испытывала. Несмотря на все свои тревожные предчувствия, она напрочь забыла об опасности. Она лишь думала о том, что вскоре снова увидит Дэвида.

Она сердито стала расчесывать волосы щеткой, морщилась от боли и приговаривала: «Так тебе и надо». Ну почему она, идиотка, не задержалась в спальне Монти еще на одну минутку, почему не позвонила в офис Дэвида или в полицию? Почему не сообщила о том, что с ней происходит, кому-нибудь еще? Доктор Дарем, безусловно, смог бы ей как-то помочь уже сейчас, если бы у нее хватило ума сообщить ему, что она не в отеле «Алоха нуи», а на ранчо…

Чувствуя, что у нее вот-вот начнется истерика, Сара швырнула щетку. Ну давай, реви. А что остается делать, если ты именно такая дура, какой тебя считают те двое. Надо же, хотела устроить им маленький сюрприз с телеграммой! Как она могла представить хотя бы на минуту, что Монти отправит такую улику!

Но Дэвид все равно приедет. Он не может не приехать. В этом она не сомневалась.

Не зная, чем еще заняться, Сара забралась в постель. Она взяла книгу и раскрыла ее. Когда послышались шаги, она сделала вид, что поглощенно читает – пусть Рита думает, что эта идиотка уже ни о чем не беспокоится и с нетерпением ждет завтрашнего купания в бассейне.

– Легла? Умница. Читаешь? – В руке у Риты был стакан с водой.

– Да, я всегда читаю перед сном.

– Интересно?

– Очень. Просто невозможно оторваться.

– Если книга такая интересная, почему же ты прочитала так мало? – подозрительно осведомилась Рита.

– Медленно читаю. Я дурочка. Шевелю губами, повторяю текст. Привыкла читать комиксы.

Рита тоже явно собиралась лечь спать. На ней были прозрачная ночная рубашка и халат. У нее, как заметила Сара, были красивые, крепкие груди, такие тяжелые, словно она собиралась кормить ребенка.

– Я рада, что тебе лучше. – Рита легонько дотронулась рукой до лба Сары. – Ты принимала пенициллин?

– Да.

– А теперь вот выпей это. – Она протянула Саре маленькую капсулу. – Тогда ты хорошо будешь спать.

– Сегодня я и так засну без всякого снотворного. Я совершенно обессилела.

– Тем более надо принять лекарство. Иногда из-за усталости не удается заснуть.

– Ну ладно, Рита, уговорила. Положи на столик у кровати.

– Нет, прими ее сейчас, Сара.

Сара посмотрела на свои часы.

– Но сейчас всего-навсего половина десятого. Я хочу еще немножко почитать. Как раз я дошла до очень интересного места. Мне просто обязательно нужно дочитать главу.

– Прими капсулу, – кротко продолжала свое Рита. – Ты успеешь дочитать главу.

– Но снотворное плохо на меня действует.

– Это снотворное не сделает тебе ничего плохого. Оно очень мягкое. Я не уйду, пока ты не примешь таблетку.

Не желая вызывать подозрения Риты, Сара сочла за благо прекратить упрямиться и, отложив книгу, протянула руку. Капсула, оказавшаяся у нее на ладони, была наполовину белая, наполовину розовая.

– Ну давай, глотай, киса. Не заставляй меня стоять у тебя над душой! Раз и готово!

«Если я приму это снотворное, то, наверное, уже никогда не проснусь», – подумала Сара, а вслух спросила:

– Ты не видела случайно ключа от двери?

– Нет. Пей…

Сара положила капсулу в рот, протянула руку за стаканом и сделала глоток.

– Вот и умница, – промурлыкала Рита. – Минут через двадцать ты начнешь засыпать. И часам к десяти мир умрет для тебя…

На это Сара только улыбнулась.

– Ты не забудешь выключить свет?

Сара покачала головой и снова взялась за книгу.

– Значит, книга интересная, да?

Сара молча кивнула и сделала вид, что ищет нужную ей страницу.

– Ты действительно выпила лекарство, киса?

Сара молча открыла рот, чтобы развеять Ритины сомнения, и ей это удалось.

Рита удалилась.

Как только дверь за ней закрылась, Сара тут же вытащила капсулу из-под языка и запихала ее подальше под матрас. Капсула сделалась липкой, и если бы Рита проторчала тут еще несколько минут, глядишь, оболочка растворилась бы во рту.

Ну что ж, все-таки Сара Мур одержала одну маленькую победу. Значит, она не такая дубина стоеросовая, какой считали ее Рита и Монти. Теперь серое вещество, о наличии которого в ее голове они и не подозревали, должно спасти ей жизнь.

Несколько минут спустя Сара выключила свет. Минуты тянулись. В гостиной внизу стояла тишина, но Сара не сомневалась, что Рита все еще там.

Сара отчетливо представляла себе, как та сидит и задумчиво курит, в который раз задавая себе вопрос, не провела ли ее Сара с этой капсулой. Кто знает, вдруг ей взбредет у голову всучить ей еще одну такую капсулу! Скорее всего она еще поднимется проверить, спит ли ее подопечная. Сара понимала, что необходимо как-то успокоить Риту, внушить ей, что в течение нескольких часов она будет спать мертвым сном и не создавать им никаких проблем.

Когда скрипнула дверь, Сара лежала на спине. Понимая, что ее может выдать дрожание век, она вовремя закрылась рукой.

– Сара? – услышала она шепот.

Сара не ответила, заставив себя дышать ровно и медленно.

Шаги приблизились. Сара почувствовала запах сигаретного дыма. Тепло от лица Риты, склонившейся над ней. Ей было трудно сохранять ровное дыхание, пока Рита внимательно слушала. А что если Рита сейчас возьмет и… Сара приготовилась в случае чего быстро скатиться на пол. Но Рита двинулась прочь от кровати. Похоже, она просто приходила развеять свои сомнения.

Но нет, видать сомнения развеялись не до конца. Когда дверь затворилась, в скважине тихо проскрежетал ключ.

Сара еле слышно простонала в ладошку. Ее так и подмывало вскочить, подбежать к двери, заколотить по ней кулаками с требованием немедленно выпустить ее отсюда.

Но нет, это было исключено. Это перечеркнуло бы ту единственную, крошечную победу, которую Саре удалось одержать. Это означало бы медленное поражение.

Рита быстро прошла через гостиную, затем, судя по шагам, зашла в ванную, потом отправилась в комнату Монти. Сара вся обратилась в слух, пытаясь уловить звуки голосов, но внизу царило молчание. Монти, похоже, уже лег спать, и Рита, видно, собиралась сделать то же самое.

Но неужели они действительно легли спать? Разве такое возможно?

Сара лежала и вслушивалась в темноту. Если не считать шороха ветвей старого дерева, вокруг стояла тишина.

Затем она встала и, тихо подойдя к двери, попыталась ее отворить. Но как она и ожидала, дверь была заперта. Конечно, существовала вероятность, что Рита воспользовалась ключом Монти, а Сарин собственный валяется где-нибудь на туалетном столике, и она просто не заметила его тогда, когда пыталась найти. Конечно же, она бросила его именно туда, когда, запыхавшись, ворвалась к себе после того, как на славу поработала в комнате Монти.

Сара тщательно ощупала столик в темноте. Потом опустилась на колени и обшарила пол. Но ее усилия оказались тщетными – ключа нигде не было.

Рита, видать, обнаружила и взяла его, когда прыскалась духами. Сара помнила, как Рита неотрывно смотрела на ее, Сарино, отражение в зеркале, опрыскивая себе шею. Тогда-то она, похоже, и прибрала ключ, зная, что он понадобится ей, чтобы запереть Сару на ночь.

Ну как она могла надеяться перехитрить этих подлецов, когда они специально готовились к этой операции и могли дать ей весьма солидную фору?

Тут Сару осенила новая мысль, и она стала нашаривать на туалетном столике булавку. Выпрямив ее, она присела на корточки у двери и стала орудовать ею в скважине. Она знала, что ключ вставлен с той стороны и что он плохо подходит к замку, свободно в нем болтается, а щель под дверью достаточно широка, чтобы втащить его в комнату. Возможно, ей удастся сделать нечто вроде аркана из шнурков туфель, и, если ключ упадет недалеко, то с помощью этого приспособления она втащит его в комнату.

Ключ выпал из скважины. Сара услышала, как он забренчал по ступенькам лестницы.

В отчаянии Сара прислонилась лбом к сетке окна, выходившего на гору. В «обсерватории» мерцал слабый огонек. Крис явно находился там. А может, подождать, пока он будет проходить мимо, возвращаясь домой, а затем крикнуть ему?

Нет, перспектива разбудить криком Риту и Монти сильно испугала ее. Пока Крис будет соображать, что и как, они успеют скрутить ее, и тогда поминай, как звали…

Но еще может приехать Дэвид… Впрочем, он может и не приехать. Так или иначе, нужно придумать способ выбраться из этой комнаты.

Старое дерево не переставая шуршало своими узловатыми ветвями. Она редко выглядывала из того окна, потому что вид заслоняли ветки. Ее пальцы ощупали низ сетки в поисках крючка или задвижки, которая отпирала ее. Она нашла этот крюк, но сетка была замазана краской или намертво прибита гвоздями и потому не поддавалась, а Саре не хотелось греметь, применять силу.

Сучок проделал дырку в сетке, словно информируя Сару, что проволока порядком подгнила. Дерево наклонилось к дому, покачивая под порывами ветра своими серебристыми в лунном свете ветвями, как бы давая понять Саре, что готово подхватить ее. Оно уже не казалось ей зловещим.

Конечно, было бы неплохо включить свет, хотя бы на несколько секунд, но риск был велик. Кто-то из них двоих мог не спать. Несмотря на то, что их окна выходили на другую сторону, двери оставались открытыми, и малейший блик света мог сыграть роковую роль.

Сара порылась в чемодане и обнаружила только один вариант темной одежды – джинсы и свитер темно-синего цвета. Пока она надевала спортивные туфли, в голове возникали и отвергались способы преодоления роковой преграды в виде проволочной сетки. Она понимала, что руками проволоку не разорвать.

Она как-то видела, как отец резал проволоку специальными ножницами. У нее не было ничего подобного. Правда, имелись бритвенные лезвия. Но нет, это слишком опасно. Можно разбить стакан в ванной. Нет, нет. Имелись, правда, маникюрные ножнички, которые подарила ей Бренда Бенсон. Сара отыскала их.

Кто-то прошел через гостиную. Монти! Похоже, он услышал, как Сара двигается у себя, хотя она старалась делать это бесшумно. Кто знает, вдруг он решил ничего не откладывать до утра, а сделать свое черное дело именно сейчас.

Может, ей надо спрятаться у двери, а когда он войдет, ударить его стулом по голове и потом уже бежать?

Но шаги проследовали в кухню. Он открыл дверь. Вышел на улицу. Сара немножко отошла от окна, чтобы ее нельзя было увидеть с улицы, и следила за ним. Он же сел в свой «сааб» и уехал. Похоже, он лежал, лежал и вдруг вспомнил о том, что кое-что еще надо проверить, доделать…

Он явно будет отсутствовать не меньше часа. Это ей, безусловно, на руку.

Сара начала резать проволоку маленькими ножничками, которые то и дело норовили выскользнуть из руки. Дело продвигалось страшно медленно, но этот процесс все равно получился менее шумным, чем ее учащенное дыхание.

Когда наконец ей удалось проделать небольшие разрезы, она обнаружила, что в некоторых местах проволока совершенно проржавела. Она отложила ножницы и стала действовать руками.

Встав коленом на подоконник, она сумела просунуть через образовавшуюся дыру плечи и голову. Затем она втянула руки и стала искать опоры на ветвях дерева.

Словно дедушка внучку, оно поддерживало Сару на своих дрожащих ветвях, пока она спускалась по нему вниз. Когда до земли осталось несколько футов, одна ветка не выдержала и сломалась с тихим треском. Сара полетела на землю.

Некоторое время она лежала, ожидая, что в доме тотчас же вспыхнет свет. Но окна оставались черными. Она слышала только стоны старого дерева и свое тяжелое дыхание. На правой руке кровоточила царапина. Но она выбралась из дома! Покинула темницу!

Она пробежала вдоль дома. В комнатах прислуги свет не горел. Зато территория между гаражом и домом ярко освещалась. Сара молнией пронеслась через это светлое пятно, понимая, что ее волосы вспыхнут, словно факел, под лучами прожекторов.

Оказавшись в темноте, она на мгновение присела и прислушалась. В главной части дома были освещены окна. На широкой ланаи кто-то сидел, но через густую зелень Саре было трудно определить, кто именно.

Впрочем, не все ли равно? Теперь перед ней была тропинка. Она уже по ней ходила. Тропинка вела мимо кустов. Прижимая к себе пораненную руку, Сара побежала.

Перед ней возник купол «обсерватории». В освещенном окне она увидела Криса. Самозабвенно вглядываясь в окуляр телескопа, юноша изучал небо.