Текст книги "Супргуа Архангела (СИ)"
Автор книги: Налини Сингх
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 32
Они лежали с миром, маленькие группы женщин обнимали друг друга, а на их лицах играла лёгкая улыбка, будто им снился самый приятный сон
– Господи. – Ошеломлённая, Елена продолжала наблюдать, как Рафаэль шёл по каменному полу, инкрустированному драгоценными камнями, оставляли за крыльями капли воды. Когда он наклонился, чтобы прикоснуться пальцами к горлу девы – это самое подходящее слово, учитывая тонкое, струящееся одеяние женщины мягчайшего персикового цвета, и спутанные локоны, перевитые лентой – которая спокойно лежала на шёлковой подушке из слоновой кости с золотым отливом.
– Мы прямо под помостом, – пробормотала она
Поскольку помост находился всего в нескольких футах над полом, чуть ниже груди, Елена могла видеть всю ширину, а также квадрат из камня, который отличался по цвету от остальных. Она знала, что здесь когда-то стояла статуя богини… не бога, а именно богини. Здесь воспевали женскую силу.
– Она тёплая. – Рафаэль встал. – Совет времён моей матери ошибся… она забрала своих людей спать, а не убила.
Елена запустила руки в волосы, которые стали кучерявыми от влаги.
– Рафаэль, такая сила…
Поднимаясь по ступенькам, вырезанным в стене помоста, к пустому месту, он посмотрел вниз на квадрат камня.
– У населения Аманата когда-то были свои боги и богини, но когда Калианна объявила этот город своим домом, народ стал её и отдал ей всю преданность.
– Она заставила их? – спросила Елена, теперь слыша тихое дыхание спящих. От этого у неё волосы на затылке встали дыбом, и ничто не заставит их снова опуститься… пока Елена и Рафаэль не вырвутся из неестественных объятий этого застывшего во времени города.
Рафаэль тряхнул головой.
– Нет. Аманат принадлежал ей задолго до моего рождения.
Елена вспомнила всё, что читала о Калианне в книгах по истории и всё, что рассказывал ей Рафаэль. А ещё вспомнила, что его мать называли архангелом Благодати и красоты.
– Любовь всегда была обоюдной.
– Да. – Присев на корточки, он коснулся пальцами квадрата, где уже нет статуи. – Иллиум.
Елена начала обходить каменные стены помоста в поисках входа. Ничего, серые стены без стыков. Затем… она наткнулась на маленькое голубое крыло, лежащее у ног. Иллиум. Сунув перо в карман, Елена сосредоточилась на стене прямо напротив того места, где нашла перо. При первом прощупывании, она ничего не обнаружила. И при втором. Но при третьем…
– Рафаэль, кажется, здесь рубец.
Мгновение спустя он оказался рядом.
– В детстве я играл в этом храме, и, кажется, помню, как открыть.
– Хорошо. – Она отступила, вставая на страже, пока он проводил пальцами по рубцу. Он давил на определённые точки на камне, хотя Елена не могла отличить одну часть стены от другой. Но через мгновение после того, как Рафаэль поднял руку, камень со скрипом отодвинулся. Значит, уже давно никто камень не отпирал. В воздух взметнулось облако пыли, отчего Елена закашлялась и наклонилась, чтобы просунуть голову внутрь.
Сначала она ничего не увидела, потому что там было очень темно. Затем до носа долетел зловещий вкус экзотического ликёра с терпкой сладостью лайма, поцелованного богатым, более томным ароматом, который ассоциируется с Иллиумом.
– Он здесь.
– Будь готова. – Вспышка синего цвета, и в ней она разобрала сгорбленную фигуру Иллиума, его голову, прислонённую к каменной стене, а крылья смяты под телом.
– Что она с ним сделала?
– Иди, Елена, – натянуто проговорил Рафаэль. – Мне нужно держать дверь, чтобы она не закрылась.
Привыкая к темноте и моргая, она вошла в пещеру, которая уходила ниже, чем пол снаружи, и на ощупь пробралась вперёд, споткнувшись об Иллиума.
«Пожалуйста, будь в норме».
Присев, она коснулась его бедра, живота, груди, а затем лица.
– Пойдём, Спящая красавица. Я не могу вынести тебя отсюда. – Он слишком тяжёлый, и ни при каких обстоятельствах она не хотела, чтобы Рафаэль отошёл от двери, которая захлопнется в тот же миг, в этом Елена была уверена так же, как и в собственном имени.
Ответа от Иллиума не последовало. Наклонившись ближе, она поддалась желанию прижаться щекой к его тёплой щеке и задрожала от облегчения. Он тёплый.
– Иллиум, ты должен проснуться. Мне нужно, чтобы ты защитил меня от Дмитрия.
Он начал дышать иначе, положил руку Елене на бедро и…
– Лгунья.
«Слава тебе, Господи».
Она встала, потянув его за руку.
– Солнышко, поднимайся.
Иллиум что-то пробормотал, но Елена поняла, что он пытается подчиниться. После нескольких неудачных попыток он поднялся, но затем почти рухнул на неё. Уперев руки ему в грудь, она громко ухнула, затем перехватила его руку, закинула себе на плечи и обняла его за талию.
– Пошли, – приказала она, таща Иллиума.
Его крылья тяжестью легли на её, когда Иллиум расправил их в инстинктивной попытке поймать равновесие. Такого она даже Иллиуму при обычных обстоятельствах не позволила бы. Но сегодня вытаскивала его из ямы, по дороге голосом офицера отдавала приказы, не давая Иллиуму потерять сознание. Плечи и спина начали ныть от тяжести веса ангела.
– Елена.
Только услышав голос Рафаэля, она поняла, что добралась до двери.
– Его оглушили, – сказала она архангелу.
Иллиум тут же потерял сознание, став мёртвым грузом.
– Держу его. – Когда Рафаэль протянул руку, чтобы вытащить голубокрылого ангела на свет, Елена совершила ошибку. Она упёрлась рукой в стену, желая перевести дыхание, а в это мгновение Рафаэль отодвинулся от двери, чтобы опустить Иллиума к внешней стене. И дверь захлопнулась.
Шок от абсолютной тьмы так внезапно накрыл, что Елена не закричала, не застонала и вообще ничего не делала, а просто уставилась туда, где как она знала, находилась дверь, хотя даже не видела и своего носа в этой тьме.
«Рафаэль?» – через пару секунд, когда мозг вновь начал соображать, позвала она архангела. Тишина.
Елена не испугалась, прекрасно понимая, что Рафаэль с той стороны с целеустремлённым вниманием пытается вытащить её. А ей лишь нужно оставаться на месте и бороться с дезориентацией, вызванной полным отсутствием сенсорных сигналов, помогающих восприятию.
– Без резких движений, – сказала она себе, придвигаясь к стене и аккуратно складывая крылья. Воцарилась абсолютная тишина… словно в гробу.
Тогда-то она их и услышала. Шепчущие голоса. Так много голос. И все вокруг неё. И в голове.
«Кап. Кап. Кап.
– Иди сюда, крошка-охотница. Попробуй. Встань на колени и моли, может, тогда я верну тебя семье.
– Беги, Элли, беги.
– Она не убежит, потому что ей это нравится. Ах, милая, знаешь, я никогда не уйду.
– Мама?
– Ари решила вздремнуть…»
– Хватит! – закричала она, зажимая уши руками.
Но голоса продолжали мучить, кошмары кадрами всплывали перед глазами, заманивая в тюрьму, страшнее, чем окружающий со всех сторон мрак.
«– Крошка-охотница, а крошка-охотница, где-е-е-е же-е-е-е-е ты-ы-ы-ы? Может, я привяжу тебя к Бобби, пусть полакомится тобой.
– Ты мерзость.
– Мертвы, они все мертвы. Из-за тебя.
Голос сестры. Ари.
– Монстр, – злобный шёпот Бэль. – Ты – монстр».
– Простите, – простонала Елена. – Мне так жаль.
«Монстр».
– Я не знала, клянусь!
«Лучше тебе умереть здесь, в этой гробнице, чем вести других на верную смерть».
Ари этого не могла бы сказать. А Бэль никогда не разговаривала с ней таким злобным тоном. Это и разорвало ловушку кошмара. Подняв ментальные щиты, над которыми она работала с тех пор, как очнулась после комы, Елена прислонилась к стене. И лишь тогда осознала, что сделала несколько шагов вперёд.
– Я не стану в это играть!
В мгновение, когда спина коснулась стены, Елена почувствовала поток холодного воздуха у ног. В груди всё свело от ужаса. Елена вытянула ногу вперёд. И когда нащупала край камня, поняла, что за ним… Не было ничего. Яма. Провал, где находят смерть.
Дрожа, Елена отдёрнула ногу и сжала в руках кинжалы. Пот стекал по вискам, волосы прилипли к щекам, а воздух холодил кожу… Елена радовалась приливу ощущений, хотя решила рискнуть, скорее всего, жизнью.
«Пожелай мне удачи, архангел».
Ответа не последовало, но она знала, что Рафаэль, должно быть, уже взрывает камень ангельским огнём. Он вытащит её отсюда. Ей просто нужно прожить до этого мгновения.
Внезапно, она услышала, как что-то скользнуло по камню, что-то тяжёлое и чешуйчатое, похожее на рептилию. Она сменила один кинжал на короткий меч, которым Гален научил её махать так, что и в темноте она могла сражаться – пока избегала зияющей ямы в центре – и открыла рот.
– Игры, – протянула Елена, обращаясь к неземному разуму, установившему эту ловушку, – ниже твоего достоинства.
Скольжение не прекращалось, но она чувствовала, что кто-то наблюдает и слушает, тяжесть этого присутствия давила, пока Елена делала долгие, медленные вдохи и пыталась определить местоположение того, что выползло из ямы.
«Мускус. Грязь. Мох».
В этом последнем якоре она и нуждалась – в каменном склепе не было живых растений, когда она нашла Иллиума. Существо находилось в левом углу и направлялось к ней. Елена медленно пошла вправо, проверяя, что происходит впереди. Она не верила, что дыра только в центре склепа.
– Ты была богиней, – сказала она на ходу. – Умной и красивой, и люди поклонялись тебе не из страха, а из любви. А я новоиспечённый ангел, не настоящий вызов кому-то с твоей силой. – Неприкрашенная правда, подумала Елена, но это могло спасти её. Если только Калианна ещё сумасшедшая. – Мучить меня просто умалять твои силы.
Внезапный холод сдавил сердце. Существо, находившееся в комнате, в тот же миг зашипело от ярости, и Елена поняла, что находится на грани того, что можно было бы терпеть. Но она должна и дальше говорить, не давая Калианне приказать существу напасть.
– Ты знаешь, что сказал мне Рафаэль? – продолжила она, и, когда почувствовала вибрацию в стене, внутри вспыхнула надежда. Архангел. Момент отвлечения едва не стоило ей всего, поскольку змей или что там ещё за чертовщина плюнула чем-то в неё. Елена уловила запах кислоты за долю секунды до того, как стало бы слишком поздно, и прыгнула на пол вправо, сломав при этом ребро. Эта боль, однако, была ничто по сравнению со жгучей агонией на самом кончике левого крыла. Сдержав, рвущийся наружу, крик, Елена сморгнула слёзы и отползла ещё на фут за пределы досягаемости.
– Он сказал, – произнесла она сквозь мучительную боль, – что у тебя ангельский голос, такой чистый, сильный и наполненный любовью, что весь мир замирал, прислушиваясь.
Холод отступил с такой неожиданной скоростью, что Елена подумала, не удивила ли она Калианну. Но было уже слишком поздно. Она оказалась в ловушке в углу, где пол резко уходил вправо, а твёрдые каменные стены – влево и назад… а существо шло прямо на неё. Она видела светящиеся круги жёлто-зелёного цвета – глаза, догадалась Елена, и, судя по издаваемому звуку, змей был огромный. Ни за что на свете она не могла бы драться с этой тварью, попав в ловушку, но у Елены не было времени…
– Чёрт бы побрал.
Она тут же откатилась вправо прямо в яму, широко расправила крылья, чтобы контролировать спуск.
У Елены возникло ощущение, что ей не понравится спуститься на самое дно, но она могла использовать пространство для манёвра. Она не допускала мысли о том, что яма может захлопнуться, и Елена умрёт – может, только может быть, Калианна услышала то, что даст шанс.
Повернувшись так, чтобы оказаться лицом к тому месту, где в последний раз видела существо, она махнула крыльями и нанесла удар мечом. Крик ярости и густой, едкий запах выделений подсказали, что она попала в цель. Но восторг длился всего мгновение – прежде чем боль пронзила левый бок, и Елена поняла, что существо снова плюнуло в неё. Казалось, будто плоть сдирали с костей. Елена заплакала, хотя пыталась бороться со слезами, зная, что не может поддаться уязвимости. Затем левое крыло опустилось, и Елена поняла, что кислота попала во что-то жизненно важное. Изо всех сил стараясь удержаться в воздухе, она врезалась в стену ямы, содрав кожу на руках и лице.
Спустя секунду, Елена услышала, как что-то скользнуло вниз.
«Господи».
Тяжело сглотнув, Елена вдвое активнее замахала здоровым крылом, пытаясь подняться, но ей удалось лишь немного замедлить падение.
«Архангел, если у тебя припрятано что-то в рукаве, сейчас самое время».
Раздался грохот, а затем Елену ослепил яркий свет, заставляя прикрыть глаза. После чего вниз полетел камень и… скользкие твари.
Отлетев в сторону, она вцепилась в стену, крыло полностью сложилось.
– Рафаэль! Внизу!
Один ноготь оторвался, затем второй… кровь начала струиться по руке.
«Скорее!»
Её схватили за плечи сильными руками, а спустя две секунды её уже вытаскивали через зияющую дыру, которая прежде была дверью. Моргая от света, Елена попыталась заговорить, но не смогла выдавить и слова. Агония в левом боку поползла вправо, и пришлось стиснуть зубы.
Рафаэль убрал волосы с её лица.
– Я здесь, Елена. Держу тебя. – Тепло его рук проникало в тело, вытесняя боль, из-за которой возникало ощущение, будто органы попали в огромную мясорубку. Поддавшись желанию, она уткнулась лицом ему в грудь и сжала в кулаках его рубашку, пока он своей силой исцелял её.
Рафаэль такой большой, сильный и теплый, и ей хотелось раздеть его и обвиться вокруг тела, чтобы их ничего не разделяло. Ахнув, когда он коснулся больного бедра, Елена впилась в архангела пальцами, так, что костяшки побелели. Быстрее, чем она ожидала, боль ушла.
– Насколько всё было плохо? – спросила она. – Крыло?
Она не чувствовало крыло. «Нет, пожалуйста, только не это».
ГЛАВА 33
Он обнимал её.
– Яд существа не так страшен, как у Аннушки.
– Это не обнадёживает, Архангел.
– Крыло просто парализовано, но не повреждено – кислота не успела проесть сухожилие и кость. Через несколько минут снова сможешь летать.
От облегчения её затрясло. Елена отодвинулась и села, внимательно осмотрев себя. Одежда изъедена пятнами, большими и маленькими, открывая кожу, которую до основания проела кислота. От белизны, проглядывающей в дыре, кости, Елену чуть не вырвало. Сдерживая рвоту, она утёрла слезы и выдохнула.
– Не так уж плохо.
– Они метят в глаза, – чётко и осознанно сказал Иллиум, вставая на стражу у зияющей дыры в камне под помостом, с мечом в руке. – Хорошо, что там было темно, иначе у тебя глаза бы уже вытекли.
Елена уставилась на него.
– Спасибо за красочное объяснение.
Проклятый синекрылый идиот подмигнул ей, сомкнув пышные ресницы на одном золотом глазе.
– Рафаэль, можем мы его сейчас убить? – пробормотала она, стараясь не думать о том, что в теле были прожжены дыры.
Рафаэль с натянутым выражением лица помог ей подняться.
– Пока нет, Елена. Он может нам понадобиться, – он сказал это с таким холодным спокойствием, что на мгновение ей показалось, будто он воспринял её слова всерьёз. Затем она посмотрела туда же, куда и он – в тёмную пропасть, где была поймана в ловушку.
– Нет. – Она схватила его за руку. – Ты туда не пойдёшь.
Под таким высокомерным взглядом, большинство существ – смертных и бессмертных – упали бы на колени в знак покорности.
– Уходи, охотница Гильдии. Иллиум отведёт тебя на крышу, в безопасное место.
– Сир… – начал Иллиум, без намёка на юмор в слове.
– Иллиум. – Одно слово, звучавшее приказом.
Казалось, Иллиум хотел возразить, но в итоге склонил голову. Но вот Елена не состояла в Семёрке Рафаэля, и не станет подчиняться его приказам. Повернувшись к нему, она сложила руки на груди и заявила:
– Если твоя мать настолько могущественна, может встретить нас и здесь, и в этой яме.
– Калианна не привыкла приходить сама.
Она выгнула бровь и понадеялась, что следующие слова не убьют их.
– Или, может, она сильна только тогда, когда её жертва находится одна в ловушке. Ты никогда не избегал встречи с кем-то лицом к лицу при свете дня.
Храм сильно затрясся, и Елена чуть не упала на Рафаэля. На мгновение она испугалась, что вся конструкция рухнет, похоронив их под собой. Но забыла, что Калианна – богиня Аманата, а её народ спал под этой крышей. Когда дрожь прекратилась, всё стало по-прежнему. За исключением того, что Рафаэль и Иллиум не отрывали глаз от помоста.
Точнее, от того, что появилось на камне. Рафаэль подошёл к, своего рода, алтарю, осознавая, что супруга и Иллиум стоят рядом с мечами наготове. Но его внимание было приковано к плите впереди. Шесть футов в длину и три в ширину, возможно, столько же в высоту, бледно-серого цвета и без узоров. Как и дверь в плите, казалось, в алтаре не было щелей, но в отличие от двери, он не знал, как открыть эту загадку.
«Рафаэль».
Положив ладонь на камень, который был тёплым, Рафаэль приспустил щиты.
«Мама».
Ответа не было, но он знал…
– Она проснулась. – Слишком поздно убивать её.
«Ты так мог бы поступить, Рафаэль?»
Её прекрасный, завораживающий голос, проникал в кости.
«Я – архангел».
«Да. – Столько гордости в единственном слове. – Ты сын двух архангелов».
Он провёл пальцами по камню.
«Мама, ты в своём уме?»
В сознании прозвучал столь знакомый голос.
«А разве хоть один бессметный в своём уме?»
Храм снова содрогнулся, но на этот раз по-другому, с потолка посыпались пыль и камни. Рафаэль ощутил прикосновение смерти за мгновение до того, как почувствовал силу другого архангела.
«Ли Дзюань здесь».
«Подожди!»
Елена схватила его за локоть, когда он поворачивался.
– Я чувствую в воздухе аромат твоей матери – экзотический, насыщенный, чувственный аромат чёрной орхидеи.
– Елена, мне нужно идти.
– Но аромат приправлен странной, неожиданной ноткой подсолнуха. – Она стиснула его руку. – На теле замученной девушки, на мосту, на вампирах, сошедших с ума в Бостоне, не было подсолнухов. Запах был слишком чистым, слишком насыщенным. Понимаешь?
«Спасибо, охотница Гильдии».
Он уже уходил, а Елена и Иллиум бежали за ним. Они вышли на улицы Аманата и увидели архангела Китая в осязаемой форме, которая швыряла чёрные стрелы силы в здание храма. В чёрном ничего изначально злого нет – все способности Джейсона проявлялись полуночными оттенками – но сила Ли Дзюань пронизана гнилью, от которой Рафаэль отшатнулся. Поднявшись в воздух над храмом, он заблокировал одну из стрел ярко-синим шаром собственной силы.
– Я не просил твоей помощи, Ли Дзюань.
Волосы упали ей на лицо.
– Она не может проснуться, Рафаэль. Не позволяй эмоциям ослепить себя от правды о безумии.
Он знал, что Ли Дзюань говорит правду… Но не полную. Заблокировав ещё стрелу силы, отчего его отбросило назад на несколько футов, он собрал в ладони ангельский огонь. Она может и не умрёт после этого, но прямое попадание в осязаемое тело всё равно нанесёт урон.
– Вопрос о безумии остаётся без ответа.
– Она утащила молодого ангела, – сказала Ли Дзюань, чьи волосы поднялись чёрными прядями, наэлектризовавшись, и походили на потоки чистой тёмной энергии. – И твоя супруга, кажется, ранена. Здравомыслящие так не поступают. – Возможно, нет, но большинство архангелов ходили по тонкой грани между здравомыслием и безумием.
– Любой мог сделать то же самое. – Он не защищал Калианну, а отвлекал Ли Дзюань… а ещё учитывая то, что его мать, хотя и действовала с высокомерием от силы, не сделала ничего, что могло бы говорить о безумии. С другой стороны, Ли Дзюань…
– А как же люди, которых она убила по всему миру? Те, которые висели на мосту в твоём городе? – Град чёрных стрел, готовых уничтожать. Рафаэль отскочил, швырнув в ответ залп ангельского огня, который поглотил чёрный цвет.
– Эти преступления не несут в себе её отпечатка, Ли Дзюань, а несут твой. – Это всего лишь догадка. Убийства и пытки вполне могла организовать Неха, но именно Ли Дзюань больше всех проиграет, если Калианна проснётся.
Огненный дождь на секунду замер, а затем по воздуху разнёсся девичий смех.
– Ты всегда был умным. – И пока она отвлеклась, Рафаэль ударил по ней ангельским огнём. Ли Дзюань подняла стену чёрного пламени, блокируя нападение… такая сила непостижима. Когда Ли Дзюань заговорила, её голос был далёк от человеческого. – Прощай, Рафаэль.
Избежать ударов невозможно. Стрелы сыпались отовсюду. Он услышал крик Елены, когда получил удар прямо в грудь. Не ангельский огонь, потому что у Ли Дзюань никогда не было такой способности. Но какая разница, когда сила, пропитана ядом… смертельный удар, даже для архангела. Чернота разлилась по крови, заполняя клетки. Рафаэль увидел, как вены под кожей почернели, и почувствовал, как темнота заполняет радужку глаз.
– Прости, Рафаэль, – произнесла Ли Дзюань. – Ты мне всегда нравился, но ты её защищаешь.
Он попытался сказать Елене, держаться в безопасности. Даже после его смерти Семёрка не нарушит клятв. Они защитят её. Яд Ли Дзюань распространился по всему телу, блокируя попытки сопротивления. Каждой унцией воли и бесконечного чувства, которое испытывал к Елене, Рафаэль сопротивлялся с режущей синевой силой. Даже умирая, ему удалось швырнуть шар ангельского огня, заставивший Ли Дзюань кричать. Этот пронзительный визг зазвенел в ушах, и Рафаэль тяжело опустился на крышу святилища, смяв крылья, но не сломав. Падение смягчила сила, которая была сродни его.
«Мой сын! Мой Рафаэль».
«Слишком поздно», – подумал он. Калианна никогда не была целителем, а всё тело было пронизано чёрным ядом Ли Дзюань.
Призывая новоявленный дар, Рафаэль попытался исцелить себя, но способность едва сформировалась, и не было ни единого шанса против клейма зла Ли Дзюань.
– Рафаэль! – закричала его охотница, сжимая его лицо руками. Он хотел приказать ей убираться, предупредить, что инфекция, вызванная силой Ли Дзюань, может распространиться, как было с возродившимися, но знал, что Елена не уйдёт. Его супруга, у которой сердце смертного.
«Моя Елена».
Елена проглотила слёзы и панику, когда увидела прекрасные глаза Рафаэля, наполненные щупальцами зла Ли Дзюань, которые закрыли радужки призрачной тенью.
– Нет-нет-нет! – повторяла она.
Небо над ней раскололось разрядом света, и когда Елена подняла взгляд, Ли Дзюань была уже не одна. Перед ней стояла архангел с чёрными, как вороново крыло, волосами и белоснежными крыльями. Руки у неё были объяты синим пламенем.
«Лекало, по которому меня создали».
Запрокинув голову, она сжала руку Рафаэля, чья золотистая кожа побледнела, а вены стали чёрными и тугими.
«Архангел, ты меня слышишь?»
«В этих словах заключены последние остатки моей силы».
Сосредоточившись на том, что архангел ещё жив, и отказываясь думать о чём-то другом, Елена пригнулась, когда кусок камня пролетел мимо, а затем расправила крылья над Рафаэлем, прикрывая его.
«Уходи, Елена! Они будут драться насмерть».
«Даже сейчас отдаёшь приказы, Архангел?» – Она не уйдёт, не оставит его. Посмотрев наверх, заметила, что Иллиум так и стоит на страже, с мучительной яростью на лице. – «Колокольчик скажет, когда надо пригнуться».
Она замолчала, и сердце едва ли не остановилось.
«Я должен умереть».
Дрожа, она прижалась лбом к его лбу.
«Не говори так. Ты уже выжил после Ли Дзюань, и выживешь снова».
Вот только золотистая кожа стала холодной и бледной, глаза – жуткими чёрными колодцами, а крылья… Елена поднесла сжатую в кулак руку ко рту и сильно прикусила костяшки пальцев. Зло медленно расползалось по крыльям, превращая золото и белизну в маслянистую черноту, которая пробуждала самые агрессивные инстинкты.
Елена хотела драться с этим злом, резать его, но кинжалы не подходили. Ведь зло – это тело Рафаэля.
– Елена, пригнись!
Она нагнулась с первым слогом Иллиума, расправляя крылья над Рафаэлем. Что-то ударило в плечо, оставляя синяк, но она не вставала, пока Иллиум не дал понять, что всё чисто.
– Что они творят?
«Я хотел бы знать».
Осознав, что архангел больше не видит, что его прекрасные глаза ослеплены чернотой, она подняла голову и почувствовала, как воздух покидает лёгкие.
– Боже Мой, Рафаэль. Они… – Сглотнув, она сосредоточилась на двух бессмертных в небе. – Твоя мать умудрилась повредить крылья Ли Дзюань, которая то становится призрачной, то осязаемой. – Ей нужна сила поддерживать другую форму. Этого мы не знали. – Кажется, твоя мать не ранена, но отлетать от ударов Ли Дзюань ей всё сложнее. – Калианна двигалась с феноменальной скоростью, но… – Рядом с Ли Дзюань она выглядит почти вялой.
«Я ошибся. Она не готова проснуться».
С замиранием сердца Елена поняла, Калианна проснулась ради сына.
– Она неплохо справляется. – Но теперь, сосредоточив внимание, она видела слабость Калианны так же ясно, как и Ли Дзюань.
Глядя на Рафаэля, Елена хотела солгать и успокоить, но они выше этого.
– Думаю, твоя мать проиграет, Рафаэль.
Тело Рафаэля содрогнулось, крылья потемнели, а кожа стала алебастровой.
«Архангел!»
***
Рафаэль слышал Елену, но не мог ответить. Разум захватил обжигающий жар, вспыхивающий белым пламенем, которое превратило его мир из холодного тёмного в пожарище. Инстинкты, выработанные за тысячелетие жизни, побуждали бороться с яростью пламени… но потом Рафаэль увидел, что зло делает. Пожирая и уничтожая всё, так же дико, как ангельский огонь. При этом оставляло в чувствах тягучий «привкус», который он не мог разобрать, но тот до глубины души был знаком.
«Рафаэль, не смей покидать меня. Вместе! Ты обещал мне, что если мы падём, то только вместе!»
Даже в разгар борьбы в теле, её требование пробудило желание завладеть её губами, провести рукой по крыльям воина в открытом владении.
Внезапно молния пронзила спинной мозг и распространилась ядерной вспышкой по крыльям, вспыхнув таким жаром, что Рафаэль почти ожидал сгореть. Но когда ожог превратился в глухое, пульсирующее гудение, он поднял ресницы и увидел лицо Елены, которая смотрела на него, с решимостью в каждой черте.
«Я не отпущу тебя, Архангел. Не отпущу! – Затем, душераздирающее молчание. – Не могу жить без тебя, Рафаэль».
Он положил руку ей на щеку.
– Елена, меня не так просто убить.
Вот только он должен быть мёртв. Он архангел, но Ли Дзюань эволюционировала на другой уровень существования, и её сила выше всего известного, с чем можно бороться. У её силы вкус смерти, как для смертных, так и для бессмертных.
Всё тело Елены содрогнулось, и она прижалась лбом к его лбу на долгую, тяжёлую секунду. Одинокая, болезненная капля упала ему на щеку, прежде чем Елена подняла голову. Рафаэль встал. Каждая часть тела болела, но Рафаэль сопротивлялся чувству гораздо худшему… даже неистовый жар, который продолжал искриться внутри, выискивая и уничтожая последние следы заразы, больше не подавлял.
«Рафаэль, сын мой»
Подняв голову, он увидел, как правое крыло Калианны смялось, когда Ли Дзюань ухитрилась ударить её о стену здания.
