Текст книги "Супргуа Архангела (СИ)"
Автор книги: Налини Сингх
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
ГЛАВА 24
Когда Елена позвала Рафаэля, он находился далеко от города и теперь приземлился у пруда в Центральном парке, где Елена стола и наблюдала за утками.
– Мы уже бывали здесь раньше. – Тогда она была смертной, охотницей, которую он собирался подчинить своей воле. На её выразительном лице не появилась улыбка. Шелест листьев, словно тайный шёпот в воздухе.
– Я все думала, вспомнишь ли ты.
– Расскажи, что нашла.
Елена оглядела тихое, безлюдное место.
– Только не здесь.
Взяв её на руки, он поднялся в небо. Полёт через Гудзон занял всего несколько минут, а затем Рафаэль приземлился рядом с оранжереей, которую так любит его супруга. Он смотрел на Елену, расправившую крылья, чтобы приземлиться.
«Ты лучше их контролируешь».
– Я даже не приблизилась к уровню, который мне нужен, если хочу быть эффективной в охоте. – Заправив волосы за уши, она вошла в тёплый и влажный воздух оранжереи. – Я ощутила чёрные орхидеи. Настолько уникальный запах, что невозможно ошибиться. – Дотронувшись пальцами до розового пышного цветка, она покачала головой. – Чистота этого аромата почему-то беспокоит меня. Мой контакт, работающий с аромамаслами, пытается достать мне образец, чтобы понять, почему. – Рафаэль закрыл за ними дверь, а она посмотрела на него серыми глазами, полными беспокойства. Инстинкт и опыт подсказывали успокоить её и взять её заботы на себя. Архангел не выживает, если слаб. Рафаэль выжил, неся смерть.
«Иди сюда, Елена».
Когда она придвинулась и встала в нескольких дюймах от Рафаэля, он обнял её за шею, потирая большим пальцем жилку.
– Не многие знают об этом конкретном наказании. – Но он знает. Он ещё был ребёнком, но уже тогда понимал, что справедливость должна восторжествовать. – Моя мать не хотела быть богиней, как Ли Дзюань или Неха. Как не хотела, и править империями, как мой отец.
Волосы Елены шёлковым водопадом упали ему на руку, когда она подняла голову и посмотрела на него. Она не задавала вопросы, но каждой фиброй была за него, непоколебимо сопротивляясь, неумолимо приближающемуся, мраку.
– Но с ней обращались как с богиней, и она действительно правила, – пробормотал он, – как и я. – Управлять он научился у матери, узнав способ, который будет вызывать уважение и благоговение без страха, окружающего большинство архангелов. – Она правила Шумерией, но был город, который она считала домом. Он назывался Аманат.
Нахмурившись, она положила руку ему на талию.
– Я слышала про него в какой-то передаче про потерянные города.
– Аманат и его жители исчезли вместе с Калианной. – Некоторые говорят, что она забрала людей спать, чтобы они смогли поприветствовать её, когда она проснётся. Большинство считает, что она убила их, прежде чем покончить с собой. Из-за сильной любви, она не могла отдать их под чужую властью, а Аманат стала её могилой.
Елена провела пальцами свободной руки по краю его крыла. Рафаэль раздвинул крылья шире, предоставляя ей больше доступа. Капля воды с потревоженной ветки крошечных белых цветков потекла по перьям, когда, принимая приглашение, она коснулась крыла увереннее.
– Что думаешь?
Он прижал к себе Елену, освобождая ей обе руки.
– Моя мать, – сказал он, – любила красивые вещи. Помнишь рубин на полке в моем кабинете башни? – Бесценный камень безупречен в своём гранёном великолепии. – Она подарила его мне на десятый день рождения.
– У неё безупречный вкус.
– Аманат, – продолжал Рафаэль, – её сокровище. Она любила этот город, по-настоящему любила. Я провёл много счастливейших лет в детстве, бегая по мощёным улицам.
– Ангелы так заботятся о своих детях, – пробормотала Елена, продолжая ласкать внутреннюю сторону его крыльев. Её руки были в мозолях от тренировок, и Рафаэль не желал больше ничьи руки на себе.
– Моя мать, – начал он, рассказывая о заре своего существования, – доверяла народу Аманата так, как архангел редко кому доверяет. – Воспоминания о жарких летних днях, проведённых в полётах над древними зданиями, высеченными из камня, об играх со смертными друзьями и о том, как взрослые заботились и обожали их. – И они любили её. Не поклонялись, как Ли Дзюань или Нехе. А… обожали непорочной любовью, которую я не могу описать.
– Ты только что описал, – пробормотала Елена. – Любовь. Они её просто любили.
Он склонил голову на бок, поднял руку и поиграл с вьющимися завитками волос.
– Она была хорошим правителем. До безумия она была образцом архангела.
Взгляд его супруги смягчился, а глаза стали цвета расплавленной ртути.
– В историях, которые Джессемайя давала мне читать, говорилось то же самое. Она была самой любимой из архангелов, и даже остальные члены Совета относились к ней с уважением.
Рафаэль прижал Елену ещё теснее, и ей пришлось уткнуться носом в его шею, обнимая одной рукой, а другой продолжая ласкать чувствительную дугу левого крыла.
– Люди Аманата так любили её, – он вдохнул аромат своей охотницы – весны и стали, – потому что она любила их. – Слабые отголоски смеха его матери с женщинами, служившими в храме, сияние её улыбки, когда она одаривала служанку, собирающуюся выйти замуж, приданым из золота и драгоценных шелков. – Поэтому, когда группа чужаков-вампиров вошла и похитила двух женщин Аманат, она не спустила это им с рук, потому что женщины были смертными, а вампиры старше четырёхсот лет.
Елена напряглась. И Рафаэль крепче её обнял, чтобы прогнать её кошмарные воспоминания.
«Елена».
– Всё нормально, архангел. Рассказывай дальше.
Он никогда не говорил об этом, но события повлияли на него так же, как и исчезновение Калианны.
– Вампиры держали женщин три дня. Три дня земной жизни могут показаться тремя десятилетиями. – Слова его матери. – Поскольку женщин вернули живыми, она решила не казнить вампиров, а приговорила их к тому же ужасу, который причинили они.
Елена втянула воздух.
– Она повесила их, рассчитав всё так, чтобы они не умерли.
– Нет, Елена. Она не повесила их, а заставила их самих повесить себя.
Елена начала прикусывать ногти.
– Поэтому я не смогла уловить других запахов на верёвке или на телах. Они были вынуждены сделать то, что сделали.
– Да.
– Те вампиры в Аманате, висели три дня?..
– Нет, Охотница Гильдии. Помнишь… три дня ужаса по меркам смертных могут показаться тремя десятилетиями. – Он говорил, касаясь губами её кожи, и чувствовал тепло, отгоняющее холод, который так долго жил в Рафаэле. – Вампиры живут намного дольше людей.
– Тридцать лет? – не веря, прошептала она. – Как они это пережили?
– Их кормили ровно настолько, чтобы они не погибли и оставляли висеть на специально построенной виселице в поле, где водились вороны.
Елена вздрогнула, представив всё это.
– Птицы вырывали им глаза и выклёвывали мягкую плоть, – прошептала она. – Части тела отрастали снова, и вороны прилетали назад. – Бесконечный цикл. – Сколько они продержались?
– Все три десятка лет. Мать в этом убедилась.
– Твоя мать была страшной женщиной, – сказала она. – Но если эти люди сделали то, что я предполагаю, приговор был справедлив. – Три дня ничего бы не значили для четырёхсотлетнего вампира. Да, какое-то время было больно, но вскоре боль прошла, а шрамы у женщин остались навсегда.
– Да. Они стали такими же, какими оставили жертв.
Она втянула носом его аромат, внезапно осознав, что они полностью переплелись. Елена обняла его за шею, а его ноги находились по её бокам, одну руку он запутал у неё в волосах, а другую положил на поясницу, его рот прижимался к её виску, а его грудь была твердыней. Она никогда не чувствовала себя сосредоточеннее и настолько защищённой, хотя они говорили о смертельном ужасе.
– Я понимаю, в чём справедливость. Вампиры на мосту сегодня – ты что-нибудь о них знаешь?
– Дмитрий говорит, они молоды, меньше семидесяти. И ни один не заслужил такого наказания: двое – семейные люди, один – писатель, который предпочитает одиночество, когда не занят делами по Контракту, а оставшиеся двое работают на самом нижнем этаже Башни.
– Они даже не дожили до сотни… слабые, легко управляемые. – Особенно Архангелу, пробуждающемуся от тысячелетнего сна. Она не могла сказать этого вслух, не могла причинить Рафаэлю боль.
«Всё в порядке, Елена. Если моя мать сделала это – а есть все основания полагать, что именно так – она больше не та некогда любимая правительница Аманата».
Молчание.
Елена прижала его к себе, чтобы их сердца бились в унисон. Лишь это она могла сделать и только это могла дать. Если Рафаэлю придётся пустить кровь матери, она будет рядом, даже если он прикажет не приближаться. Поскольку Елена и её архангел связаны, постепенно они становятся единым целым.
***
Остаток дня прошёл без происшествий, и Елена проводила много времени с Эвелин.
Энтузиазм, невинность и растущая уверенность сестры в своих способностях долгожданная передышка на фоне мрака на горизонте. Всё было хорошо… До внезапной стычки с Сантьяго.
– Ты расскажешь мне, что происходит? – спросил коп. – Что это было на мосту сегодня?
Елена сложила руки на груди, а внутри всё сжалось.
– Ты знаешь, что я не могу рассказать тебе всего.
С проницательным взглядом Сантьяго встал в такую же позу, прислонившись спиной к полицейской машине, на которой приехал в ангельский анклав.
– Значит, теперь ты не одна из нас, Элли?
– Это удар ниже пояса. – Она знала, что это случится, просто не ожидала, что так скоро и не от него. Только не от Сантьяго. – Но да, если хочешь провести черту – я больше не просто охотница. Я – супруга Архангела. – Странно слышать, как эти слова срываются с её губ, но она сделала выбор и не изменит его.
Выпрямившись, детектив опустил руки.
– Полагаю, этим ты поставила меня на место.
Она хотела его встряхнуть.
– Почему ты ведёшь себя так неразумно? Ты всегда был рад позволить Гильдии разбираться с инцидентами вампиров.
– Что-то здесь неладно. – Он упрямо стиснул зубы, эта щетина с сединой отражала свет. – Не хочу, чтобы город стал полем битвы, как в прошлый раз.
– Думаешь, я хочу?
– Элли, ты больше не человек. И я не знаю твоих приоритетов.
И это било сильнее, не только потому, что они долгое время были друзьями, но и потому что он так хорошо относился к ней с тех пор, как она вернулась. Стиснув кулаки, она вперилась в него пустым взглядом.
– Полагаю, мы квиты… Не знаю даже, кто мы больше друг другу.
Ей показалось, что он вздрогнул, и Елена была почти уверена, что он хочет что-то сказать, но сел в патрульную машину и захлопнул дверцу. Только после того, как он уехал, она согнулась пополам, чувствуя себя так, словно получила удар в живот. Тяжело дыша, она выпрямилась и вошла в дом, чтобы позвонить Веному. Ей нужно выплеснуть агрессию на кого-то, а вампир умел провоцировать её… именно это ей нужно сегодня.
Веном был не только свободен, но и в ужасном настроении. В результате ночью она рухнула в постель вся в синяках и гематомах, вымотанная до последнего. Рафаэль выгнул бровь, увидев её состояние.
– Зачем приезжал этот смертный?
Конечно, он знал.
– Хотел поговорить о деле.
Зловещее молчание, которое говорило громче слов. Опёршись кулаком о подушку, она повернулась на бок.
– Это не важно, учитывая остальное происходящее.
– Я всегда могу спросить смертного.
Она нахмурилась и посмотрела на него, лежащего спиной на кровати.
– Шантаж не меня плохо действует.
Скрестив руки за головой, он смотрел на неё голубыми глазами с ничего не выражающим выражением.
– Я не угроза.
Она сжала кулаки.
– Ни за чем. – Он не моргал. – Ладно. – Упав на спину, она уставилась в потолок. – Просто… сложно разрываться между двумя мирами. – Гнев ушёл вместе со словами, а на его место пришла другая эмоция, сильнейшая, режущая и огненная.
Рафаэль приподнялся на локте рядом, волосы упали ему на лоб. Невозможно было устоять перед искушением, протянуть руку и провести пальцами по шёлку полуночного цвета.
– Я не говорила раньше, – произнесла она, даже не осознавая, что говорить, – но Бэт… мне кое-что сказала. Она умрёт, а я останусь жива. – Эмоции горели в глубине её глаз. – Я не должна пережить младшую сестрёнку, Рафаэль.
– Нет, – твёрдо заявил он. – Но ты можешь это изменить? Можешь изменить нас?
– Нет. Ни за что на свете. – Абсолютная правда. – Мне всё ещё больно сознавать, что однажды я буду стоять над её могилой. – Слеза скатилась по её щеке.
Рафаэль подался к Елене и нежно поцеловал в губы.
– Твоё смертное сердце причиняет тебе много боли, Елена… но из-за него ты та, кто есть. – Он поцеловал её так, что у неё перехватило дыхание. – Но оно восполняет ужасы бессмертия.
Он так много раз прикасался к ней, но в ту ночь ласки были с нежностью, которая разбивала сердце. Он стирал поцелуями, такими уверенными и нежными, её слёзы. Прикосновение этих сильных, опасных рук… Никогда ещё с ней не обращались с такой изысканной осторожностью. Никогда прежде она не чувствовала себя такой желанной.
И всё же, в конце концов, он называл её «моя воительница» и это после того, как видел её в слабом состоянии. Эти слова она произнесла в глубоком сне без сновидений, и сердце Рафаэля сильно и ровно билось под её ладонью.
***
– Рафаэль.
Елена резко проснулась от шёпота и огляделась, найдя своего архангела, спящего на животе, расправив великолепные крылья, которые накрыли и её.
«У него выработалась такая привычка» – подумала Елена, чувствуя боль в сердце при воспоминании о нежности, которая была этим вечером. Но, даже поглаживая бело-золотые перья одной рукой, другой она достала кинжал, который прятала под матрасом. Если это Ли Дзюань шептала в чернильной темноте спальни, то от кинжала было бы мало толку, но Елена почувствовала себя лучше, когда сталь коснулась кожи.
Свободной рукой она убрала с лица спутанные волосы и осмотрела комнату. Незваных гостей не было, как и ничего такого, чего не должно быть. Но сердце у Елены продолжало колотиться, как будто
– Рафаэль.
У неё кровь застыла в жилах. Елена посмотрела в изножье кровати. Почти мираж, но не совсем, такое ощущение, будто ткань самого мира скручивалась, когда что-то пыталось принять осязаемый облик, но не выходило.
В горле пересохло. Елена протянула руку, не отрывая взгляда от этой штуки, и потрясла Рафаэля за мускулистое плечо. Её вообще поразило, что он не проснулся… Обычно он подскакивал в тот же миг, что и она, потому что на самом деле ему не нужно было спать. Она трясла Рафаэля, но он не просыпался.
«Архангел, – позвала она ментально, – проснись. В комнате что-то есть».
Тишина. Пустота.
Елена напряглась и сжала руку на его плече. Ничто и никогда не мешало Рафаэлю ответить на её мысленную мольбу. Он нашёл Елену в центре Нью-Йорка, когда Урам держал её пленницей в склепе. Он нашёл её в приюте, когда Микаэла взорвала больницу. Он сорвал собрание Совета, чтобы спасти ей жизнь в Пекине. И ни за что не проспал бы её зов, когда она сидела рядом.
Уставившись на странный мираж, она стиснула зубы и подняла нож в руке.
– Катись в ад, – прошептала она и бросила оружие.
ГЛАВА 25
Нож рассёк воздух и вонзился в стену, рукоятка задрожала. Мираж, однако, не исчез… а, своего рода, преломился. Именно тогда Елена уловила слабую нотку аромата, которого не должно здесь быть – цветущий, чувственный, экзотический. Чёрные орхидеи, но запах отличался от того, что она уловила на теле убитой девушки и мужчинах, свисавших с моста. Правда, времени на уточнения не хватило, так как в этот миг крыло под её рукой шевельнулось.
Двигаясь быстрее, чем может уследить взгляд, Рафаэль встал с кровати и засветился раскалённым белым светом, становясь похожим на пылающий факел. Шокированная Елена закрыла глаза рукой и наклонила голову, готовясь выползти из кровати и достать спрятанное под ней оружие, чтобы помочь всеми возможными силами. Но через мгновение, жар исчез.
Подняв голову и потянувшись за оружием, она увидела, что мираж исчез, а в воздухе не было и намёка на чёрные орхидеи. Но она не теряла бдительности, пока Рафаэль не сказал:
– Елена, матери больше здесь нет. – В его голосе прозвучала отстранённость, которая ей не понравилась.
Скинув одеяла, она начала вставать. Рафаэль уже натягивал брюки на своё великолепное тело.
– Я прилечу до рассвета. Сегодня она не вернётся.
– Погоди!
Он даже не приостановился и широко распахнул балконные двери. Елена выбежала за ним, но успела увидеть лишь, как он исчез в звёздном небе, пролетев так далеко и быстро, что она потеряла его след через несколько секунд.
Гнев, обжигающий и решительный, обрушился на Елену. Будь Рафаэль проклят, если поступает так… особенно после интимных моментов, которые они разделили не только сегодня, но и за всё то время, как она очнулась от комы, после скованных ими уз.
Вернувшись в спальню, она натянула брюки и топ, который был разработан обтягивать крылья лямками и давать свободу движений рукам. Она вышла на балкон через несколько минут после Рафаэля, очень чувствуя тянувшийся к ней аромат горького шоколада и меха из-под двери спальни – Дмитрий пришёл на позднюю встречу с Рафаэлем и решил остаться на ночь в одной из комнат, зарезервированных для Семёрки. Очевидно, что Рафаэль приказал ему присмотреть за Еленой.
«И это, – подумала она, стиснув зубы, – тоже должно прекратиться».
Посмотрев вниз, она поняла, что взлететь отсюда не сможет, если только не хочет разбиться. Поэтому она перепрыгнула через балкон, и спарила вниз. Затем побежала через деревья к краю утёса, чтобы взмыть над Гудзоном, быстро и тяжело махая крыльями, которые уже натренировались, в чистое прекрасное ночное небо, где звёзды сверкали льдом на чёрном бархате. Прохладный ветер ласкал кожу и струился по крыльям. Манхеттен внизу казался полуночным морем, усыпанным сверкающими драгоценностями. Нью-Йорк. Здесь может быть сложно. Так же, как и с архангелом, который правил этим городом. Но это её дом. И архангел её.
«Рафаэль».
Она направила усилие, чтобы послать мысленный призыв только архангелу, над чем они работали последние несколько дней, настраивая способности, которыми она уже, казалось, обладала. По словам Рафаэля, со временем у неё появятся и другие способности. Елену это устраивало, сейчас и без того проблем хватало.
Ответа не последовало, но какой-то рывок в душе заставил её резко повернуть голову в сторону Камдена, штат Нью-Джерси. Рафаэль связан с ней на каком-то уровне глубже, чем сердце.
Охотница, которой она когда-то была, посмеялся бы над этими мыслями, но то было до момента, как она вкусила золотое наслаждение амброзии, которой Рафаэль кормил её поцелуем даря бессмертие. Кто сказал, что после такого не будет последствий?
«Отправляйся домой, Елена».
Вздрогнув, она нырнула вниз и оглянулась через плечо, увидев Рафаэля в небе высоко над ней.
«Мы отправимся домой вместе».
«Не надейся угнаться за мной». – Какое высокомерие в этих словах, но это правда.
Она не ответила, а полетела дальше, оседлав ночной ветер, чтобы сделать передышку, когда сможет. Спустя какое-то время они улетели дальше от очертания городского пейзажа, а судя по уличным фонарям внизу, они парили над тихими кварталами, объятыми сном.
Поток воздуха ударил в лицо, когда её архангел появился перед ней, затем взмыл и замер в воздухе. Он и раньше выпендривался. Но сейчас не играл. Архангел указывал на то, насколько ничтожна Елена в плане полётов.
«Уже не новость, Архангел. Я знаю, что по сравнению с тобой я слаба, как ребёнок. Но мне это так и не помешало в любой момент танцевать с тобой».
Когда эти слова слетели с губ, она вспомнила кое-что ещё, чувственное обещание, которое он дал ей в Убежище.
«Ты сказал, что покажешь, как танцуют ангелы».
«Я не в настроении быть нежным, охотница Гильдии».
Она выгнула бровь
«Супруга».
«Ты устала. Я вижу, как у тебя крылья начинают дрожать».
Ругаясь себе под нос, на его правоту, она принялась искать место для посадки. Когда её взгляд упал на толстую ветку высокого дерева в каком-то пустынном местном парке, она без колебаний полетела вниз. Может, Елена сломает несколько костей, но, чёрт возьми, она не зря так усердно тренировалась, чтобы осторожничать.
В последнюю минуту, когда она уже точно знала, что сломает несколько костей, Рафаэль проскользнул в её сознание и скорректировал угол наклона так, чтобы она смогла ухватиться за ветку, подтянуться и оседлать её без травм.
Она посмотрела на Рафаэля.
«Хватит лезть мне в голову, когда захочется».
Опасное молчание.
«Хотела несколько недель побыть в гипсе?»
«Я бы предпочла научиться приземляться самостоятельно».
«И всё же ты хочешь рассекать облака, когда едва можешь летать по прямой».
Злость подняла голову.
«Спустись и скажи мне это в лицо».
Мгновение спустя порывом ветра ей откинуло назад волосы, а Рафаэль завис перед веткой с поразительно мужественным выражением лица, а глаза сверкали металлическим хромом, который никогда не предвещал ничего хорошего.
– Не следует летать на такие большие расстояния, тем более охотиться, – сказал он с высокомерием бессмертного, который прожил больше тысячи лет. – Тебе нужно, по крайней мере, ещё несколько лет пожить в Убежище.
Она фыркнула.
– Ангелы живут там, потому что буквально дети. А я уже давно выросла.
– Уверена? – спросил он ледяным тоном. – Попытка сломать кости при приземлении, которое ты даже не надеялся контролировать, очень по-взрослому. На такое даже пятилетнее дитя не пойдёт.
Сев и свесив ноги с ветки, Елена расправила крылья за спиной для равновесия и обхватила пальцами дерево, пытаясь успокоиться.
– Знаешь что, Рафаэль? – спросила она, впиваясь ногтями в кору, – по-моему, тебе нужно выпустить пар. – Бессмертный, парящий перед ней, молчал со строгим выражением лица, и Елена почти поверила, что они никогда не любили, никогда не смеялись вместе. – Как и мне, – сказала она, подавшись вперёд.
Свечение вокруг его крыльев – обычное явление, когда Рафаэль злился. Но Елена не отступала. Потому что Рафаэль – это Рафаэль, и она либо принимала его всего, либо уходила. Последнее не вариант.
– Ты отправляешься домой. Я позвал Иллиума сопроводить тебя.
– Больше никаких нянек, – сказала она, и её гнев стал отточенным клинком. – Я не позволю, и не поплетусь домой, как послушная маленькая девочка.
«Ты сделаешь так, как я скажу».
– Да, и почему до сих пор это работало?
Подавшись вперёд, он упёрся руками в ветку по обе стороны от Елены, протискивая большое тело между бёдер.
«Ты очень мило слушаешься».
«О-о-о, – подумала она, – он не нарочно лез на рожон, а просто нарывался».
– Я, – сказала она, стараясь сохранять рассудок, – одна из самых сильных Охотниц в Гильдии. Мало того, я выжила в бою с архангелом и пережила психопата-потенциального-архангела. Я заслужила свои шрамы.
«Аннушка чуть не убила тебя».
Она вспомнила о яде, который закачала в её тело дочь Нехи, о панике, которая заставила сердце замереть, а кровь застыть в жилах.
– Знаешь, сколько людей «чуть» не убили меня за эти годы?
Когда в его глазах появился голубой лёд, настолько чистый, что цвет не походил ни на один, виденный на этой земле, Елена поняла, что, возможно, об этом не стоило говорить. Впрочем…
– Я принимаю тебя таким, какой ты есть, – сказала она, не желая и не в силах отступить. – Принимаю.
***
Яростная сила этого заявления прорвалась сквозь бурю ярости, захлестнувшую Рафаэля, и он услышал её и слова, которые она не произнесла.
«Я принимаю тебя таким, какой ты есть. Прими и ты меня такой, какая я».
– Я всегда видел в тебе воина. – Даже когда она оказывалась в его объятиях, он не забывал, что это сознательная капитуляция с её стороны, она выбирала быть уязвимой.
Елена поджала губы и покачала головой, тонкие пряди волос рассыпались по плечам.
– Этого недостаточно, Рафаэль. Одних слов мало.
В убежище она попросила его перестать лезть ей в голову. Архангелу сложно от такого отказаться, ведь ментальное наблюдение за ней лучший способ обеспечить безопасность.
– Я дал тебе уникальную свободу.
– С кем ты нас сравниваешь, архангел? – спросила она, а её глаза мерцали в темноте, как у ведьмы. Признак её укрепляющегося бессмертия. Рафаэль задумался, заметила ли Елена, что стала лучше видеть в темноте? Такое приобретение охотница оценит по достоинству – ибо поцелуй бессмертия мог основываться только на присутствующих у человека чертах. – Мы сами устанавливаем правила, – продолжала она. – Не существует шаблона, по которому мы можем следовать.
Он вспомнил, как она вся сломанная лежала в его объятиях, а жизнь капля за каплей вытекала из неё. Затем наступила тишина. Бесконечная, беспощадная тишина, пока Елена была в коме.
– Илия и Ханна прожили вместе сотни лет, – сказал он. – И она следует его приказам.
Его охотница с сердцем смертного слабо улыбнулась.
– И ты этого хочешь? – хрипло прошептала она.
Тогда он понял, что сейчас может причинить ей страшную боль. Как и её отец, он мог сказать, что она не такая, что кто и что она – причина стыдиться. Поступая так, он надавит на её самую большую уязвимость и выиграет этот спор.
Рафаэль Архангел, принимающий одно безжалостное решение за другим.
– Нет, – ответил он, потому что Елена именно та, кем должна быть. Его пара, его супруга. – Но было бы легче, будь ты похожа на Ханну.
Она хохотнула.
– И мне было бы легче, слушайся ты моих приказов?
Они долго-долго смотрели друг на друга… а затем Рафаэль подался вперёд и положил руку ей на щеку.
– Я дам тебе свободу, – сказал он, сопротивляясь всем своим инстинктам, – при одном условии.
Морщинки пролегли между её бровями.
– При каком условии?
– Ты мне не доверяешь, охотница?
– Ни капельки, особенно когда ты пытаешься добиться своего. – Но она прижалась щекой к его руке, поглаживая пальцами его волосы.
Он передвинул руку к её подбородку.
– Ты зовёшь меня. Если тебе будет угрожать опасность, ни колеблясь, не думая, не оттягивая до последнего момента, ты зовёшь меня.
– В пределах разумного, – согласилась она. – Преследующий меня, вампир, свихнувшийся от жажды крови, отличается от обезумевшего от власти ангела.
– Я не привык договариваться. – Большинство людей просто отдавали то, что он требовал.
Неторопливая улыбка растопила щупальца холодной ярости.
– Думаю, следующие несколько сотен лет будешь учиться.
Он не смог сопротивляться и поцеловал её, впитывая тепло и радость.
«Ты дразнишь архангела на свой страх и риск».
Она крепко обняла его, лаская пальцами крылья.
«Ну, мне типа нравится то, что мне это даёт».
Елена открыла рот, и он ворвался в него языком, требуя её с голодом, который больше не пугал. Казалось, что с каждым часом связь между ними крепла.
«Ты меня позовёшь».
«В пределах разумного».
Он подумал и удовлетворённо улыбнулся.
«Хорошо, но ты будешь объяснять каждую травму каждый раз, когда не позовёшь меня».
Прервав поцелуй, она посмотрела на него.
– Это нелепое условие для охотницы!
Он обнял её и стащил с ветки, поднимая своей силой их высоко в усыпанное звёздами небо.
– Рафаэль, – произнесла она, когда он отпустил её высоко над ночными облаками, – я серьёзно. Ты не можешь ожидать, что я… я…
Он изменил направление.
– Станешь отвечать передо мной?
– Да! – сказала она, меняя угол полёта, чтобы последовать за ним.
– А разве я не отвечаю перед своей супругой?
Слова, которые Елена собиралась сказать, застряли в горле.
– Ну, – пробормотала она, позволяя ему обнять себя за талию, – если ты так ставишь вопрос, я не могу с тобой спорить. – Неожиданный, захватывающий дух подарок – открытое принятие её возражений.
Глаза стали голубым пламенем, и Рафаэль скользнул губами по её губам, дразня.
«Потанцуешь со мной, Елена?»
У неё бабочки запорхали в животе. Елена округлила глаза.
– Здесь и сейчас?
Рафаэль провёл руками по её рёбрам, обводя большими пальцами полукруг груди.
«Здесь и сейчас».
– Но… – Она перестала дышать, когда он прикусил её нижнюю губу, одновременно прокручивая её сосок через ткань.
«Подожди». Она должна спросить его кое о чём, прежде чем мозг разжижиться в кашу.
Дождь и ветер окружали её, свежие, дикие и неприкрытые ласки архангела говорили об открытом обладании.
«Я не хочу ждать».
