Текст книги "Безродный (СИ)"

Автор книги: Мстислав Коган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

Глава 12 «Стригой»

Триумфальным наше возвращение назвать было трудно, несмотря на то, что со своей задачей мы всё-таки справились. Перемазанные в чужой крови, раненные, заблеванные – Вернона вырвало несколько раз по дороге, обделавшиеся – тут уже отличился Тур, очень уж сильно он испугался голых карликов, и с большой дыркой на штанах, смотрелись мы одновременно смешно и жалко. И, как назло, на это зрелище собралась посмотреть чуть ли не половина деревни.

Вот только их с трудом сдерживаемые смешки резко смолкли, когда вслед за телегой в деревню зашли четыре лошади, а на землю полетели первые военные трофеи. Сначала пара топоров, затем дубинка и под конец шапель, испачканная запекшейся кровью.

– Енто что получается… – начал было Мика, но его перебил подоспевший к воротам Беррен.

– Раненные есть? – тут же поинтересовался он.

– Тур, – бросил в ответ Вернон, – Его нужно перенести домой и уложить. Раны не смертельные, но если загноятся – будет плохо.

– Хорошо. Мика! Вигги! Чего встали? Шевелите задницами. Давайте-давайте! Аккуратнее, ёб вашу мать! – капитан снова повернулся к парню, – Сможешь им заняться?

– Да, – кивнул тот, – Только себя в порядок приведу для начала и пару часов передохну.

– Давай, – кивнул ему Беррен. Парень тут же слез с телеги и скрылся в узком проулке между домами.

– А ты пока погоди, – скомандовал капитан уже мне, – Сейчас я тут разберусь, и расскажешь, как всё прошло.

Я, в общем-то был не против. Несмотря на ожог, который ощутимо болел, вставать с козел повозки совершенно не хотелось. По вполне понятным причинам. Зараза, а ведь получается, что боль тут всё-таки есть. Что за грёбаные извращенцы в это играют? Нет, конечно, у нас в СНГ полно любителей хардкора и страданий, но это даже для них перебор. Или, быть может…

Из-за мысли, лишь на мгновение промелькнувшей у меня в голове, на спине моментально выступила холодная испарина. Что, если я – не игрок? А неигровой персонаж. Такой же болванчик, управляемый искусственным интеллектом, как и все эти «люди» вокруг. Хреново. Значит, никаких мне перерождений и способностей, доступных тем, кто играет из виртуальной капсулы.

– Всё-всё, попялились и хватит, – рявкнул Беррен на толпу зевак, – Расходитесь по домам, покрепче заприте за собой двери и до первых петухов носа на улицу не показывайте! Если мы прогнали трупоедов вчера, это не значит, что их не будет сегодня.

Крестьян долго упрашивать не пришлось. Смотреть уже было особо не на что, и они стали понемногу расползаться по своим домам. Ночка им предстояла веселая. Если Беррен говорил правду, то на всю деревню у нас осталось только пять готовых к бою стражников. Такими силами можно защитить разве что дом старосты. И то, если мертвяки решат сожрать кого-нибудь другого.

– Ладно, рассказывай, – бросил капитан, запрыгивая на телегу и забирая поводья, – сколько их было? Двое? Трое?

– Пятеро, – покачал головой я, – Одна лошадь испугалась и убежала, а мы не стали её ловить. Не до того было.

– И каким образом вам это удалось? – Беррен дернул поводья и телега медленно поползла вверх по улице. Прямо по направлению к казармам.

– Воспользовались эффектом неожиданности и уравняли силы, – пожал плечами я, – Потом –просто повезло.

С минуту мы ехали молча, любуясь последними лучами заходящего солнца. Затем Беррен продолжил:

– Новости хорошие. Но помимо старых проблем у нас появилась новая. Пока вы ездили за слитками, я отправил людей к старому монастырю, чтобы они побольше узнали про этих сектантов. Так вот, та «кудлатая хуйня», которая должна была сидеть посреди руин Живицы, теперь у них. Правда, она не совсем кудлатая. Это стригой.

– Стригой, – переспросил я. Слово было смутно знакомое. Кажется я его раньше слышал, в каком-то фильме или сериале. Вроде про эпидемию. Но, что оно значило – я не помнил.

– Упырь, наподобие наших трупоедов. Только плоть он не жрет, а высасывает из жертвы кровь, – пояснил Капитан, – А ещё теперь он, вроде как, бессмертный и вернувший себе частицу разума.

– В каком это смысле бессмертный? – поинтересовался я, прикидывая, не пора ли валить из этой деревни. Разумный упырь-переросток – это уже перебор, – Его нельзя убить?

– Он не стареет, – покачал головой капитан, – Не может умереть от голода. Только впадает в спячку, до тех пор, пока кто-нибудь не появится поблизости. Железо его тоже не берет. Только кислота, огонь и серебро. Первая на время обездвиживает тварь, заставляя её усиленно восстанавливаться, наращивая новую шкуру, второй – ослепляет, а третье – убивает. Если отрубить ей голову серебряным клинком, а затем проткнуть им же сердце. Но, хуже всего…

Как будто, блин, этого мало. Чтобы завалить такую паскуду, нужна сотня профессиональных солдат с посеребрёнными мечами и пиками. А лучше – гребанная баллиста. Нет, если сектанты решат пустить её в ход против местных, то у них просто не будет шансов. Останется только бежать, и надеяться, что сука выберет кого-нибудь другого в качестве ужина.

– Хуже всего то, что она может создавать упырей из других людей, – продолжил Беррен, – Думаю, ради этого сектанты её и приручили. По крайней мере, парням удалось услышать из их разговоров что-то про благословение и служение кровавому богу.

– Значит, через какое-то время у нас тут появится целый выводок таких уродов? – я закончил за него мысль.

– Да. Этими тварями, как и трупоедами, движет лишь одно – голод. Так, что спокойно сидеть в руинах они не станут.

– И? Что ты предлагаешь? – спросил я, даже не надеясь услышать что-нибудь разумное, вроде: «собрать вещи и свалить». Всей деревней это сделать не получится. Путь всё ещё перекрыт бандитами, да и трупоеды могут настигнуть нас в дороге. Вопрос в том, проскочит ли мимо всего этого балагана одинокий путник. И вопрос хороший.

– Ритуал – дело небыстрое, процесс обращения и вовсе может занять месяцы, – покачал головой капитан, – Кроме того, во время «перерождения» сектанты будут ослаблены. Убить их не составит труда. Нам нужно натренировать свое ополчение, после чего попытаться договориться с бандитами и вызвать подкрепление из Деммерворта. Человек двадцать они смогут нам выделить. И вот тогда мы пойдем, и вырежем нахрен всю эту сволочь.

– Ты забыл кое-что, – покачал головой я и кое-как слез с телеги. Мы доехали до казарм, – Мы убили пятерых бандитов. Думаешь, после такого есть хоть какие-то шансы уговорить их объединиться с нами?

– Что сделали с телами?– поинтересовался Беррен, заглядывая в телегу.

– Сбросили в колодец.

– Тогда просто спишем все на стригоя. Тварь высосала их, и кинула вниз, как запас на черный день. Ублюдкам наверняка известно о монстре, да и в колодец они не полезут. Так что всю ситуацию можно повернуть в нашу пользу.

Хитро-хитро. Ему б политикой заниматься, а не торчать в этом захолустье, тренируя крестьян. Но остается ещё один момент.

– Ещё кое-что, – добавил я, уже открывая дверь казармы, – Сам стригой. Что с ним то делать.

– Это уж моя забота, – покачал головой Беррен, легонько ударив лошадь поводьями, – а т иди отдыхай. И да, там в одном из сундуков вроде бы были новые штаны. Попроще твоих, но тут уж извини. Выбор у нас небольшой. И да… – он сделал небольшую паузу, – Не забудь запереть двери и ставни на ночь. Если хочешь дожить до утра.

Телега тронулась с места и вскоре скрылась за поворотом, оставив меня один на один с почти догоревшим закатом. Перед глазами тут же вспыхнула надпись:

Квест «Долгий день» завершен. Получено 30 очков уважения в Медовище. Получен новый уважения: «свой». Теперь вам доступна торговля с местными.

Деревенский кузнец получил набор инструментов и материалы. Теперь он может чинить и улучшать ваше оружие, а так же создавать металлические элементы доспехов. Загляните в кузницу, чтобы обновить свой арсенал.

Я постоял пару минут, вдыхая свежий вечерний воздух, а затем медленно поплелся в казарму. На плечи навалилась тяжелая, почти неподъёмная усталость. Слишком много всего за день произошло. И слишком многое ещё предстояло обдумать.

Первым делом я последовал совету капитана и закрыл дверь на толстый дубовый засов. Затем прошелся по всем ставням. Вряд-ли, такая крупная тварь, как трупоед может пробраться через окно, но вот увидеть меня – запросто. А проверять на прочность дверь или крышу как-то совсем не хотелось. Затем подошел к кровати. Там вправду лежали целые портки, а ещё небольшой, но увесистый сверток. Перед глазами тут же услужливо всплыла подсказка:

Простые крестьянские штаны. Защита колющая/режущая/дробящая 0/0/0. Прикроет ваши оголенные тылы, но не более того.

Мда уж. Действительно попроще. Впрочем, от моих нынешних тоже толку мало. А так – всё лучше, чем ходить с «открытыми тылами».

Надев новые портки и стащив с себя гамбезон, я плюхнулся на кровать и взял в руки сверток. Сейчас бы пожрать. На голодный желудок отвратно думается. И, как будто вторя моим мыслям под толстым слоем грубой ткани оказались: большой ломоть свежего хлеба, кусок козьего сыра, луковица и мех с водой, чуть разбавленной кислым вином. Предусмотрительно. Хоть и весьма простенько.

Разложив свой нехитрый ужин на плоской крышке ближайшего сундука, я уселся рядом и приступил к трапезе. В голове роился целый ворох малоприятных мыслей.

Расклад сейчас кардинально изменился. Те, с кем ещё мы вчера собирались драться, теперь должны были стать нашими союзниками. И выбора у них нет, если они хотят выжить. Бандиты заперты в этих землях. Южнее – территории контролируемые королевской армией. Там их ожидает только виселица. На севере – Вольная марка. И вряд-ли у них ко всяким ублюдкам будет более снисходительное отношение. Нет, жизнь они сохранить могут только оставаясь на этой, нейтральной полосе.

У местных выбора тоже нет. Даже если предположить, что они поставят всех раненых на ноги и поставят под копьё ещё человек десять-пятнадцать, то в лучшем случае получится две дюжины неопытных бойцов. Этого явно не хватит, чтобы разогнать сектантов и справиться со стригоем. А вот вместе с бандитами… Шесть десятков бойцов. И ещё отряд из Деммерворта, если повезет. Уже шансы есть. Может, на это и рассчитывает Беррен?

Мда. Капитан. Странный, конечно, тип. Вроде косил под простого, уставшего от войны солдафона, но… Не разбираются солдаты в политике. По крайней мере, на таком уровне. А те, которые разбираются – давно уже или дезертиры, или трупы.

Да и о монстрах он знает много. Слишком много, для человека, посвятившего свою жизнь службе в королевской гвардии. Впрочем, я ведь не знаю, что его туда привело. Быть может, до неё он был охотником на монстров, а потом, на старости лет, захотел работу поспокойнее. Всё может быть. В конце-концов, рано или поздно каждый охотник совершает роковую ошибку. И для большинства это заканчивается смертью. Тут, как в азартной игре – нужно суметь вовремя остановиться, забрать выигрыш и помахать ручкой. Зараза. Будет забавно, если в подвале у дома капитана хранится целый арсенал по истреблению опасных монстров.

Но сейчас это не главный вопрос. Главный – что делать мне. Рисковать своей шкурой совсем не хочется, а схватка со стригоем, если верить Беррену, это очень серьёзно. С другой стороны – бандиты перерезали пути к ближайшим городам. И раз у местных, которые хорошо знают округу и ориентируются в этих лесах не получилось проскочить – у меня не выйдет и подавно. Разве что, я найду ещё кого-то, кто хочет свалить из этой дыры, причем, как можно скорее. Вот, только, чтобы найти такого человека, надо держать глаза и уши открытыми.

Сверток опустел незаметно, а на меня снова навалилась усталость. Только на этот раз она была расслабляюще-приятной. Захотелось лечь, закрыть глаза и хотя-бы часов на восемь отключиться от забот и тревог этого мира.

Вот только сон не шел. В голове по прежнему крутились обрывки мыслей. Они стали расплывчатыми, спутанными, но от того не менее тревожными. Воображение рисовало трупоеда, разрывающего солому на крыше и пытающегося пробиться через хлипкие доски. А за его спиной стояла фигура, в мрачном балахоне, напоминавшая человека. Лишь на первый взгляд. Мертвенно-бледная кожа, ввалившийся внутрь нос, красные глаза и раздвоенный язык, с заостренными костяными наростами, то и дело высовывавшийся из изуродованного рта – явно выдавали в нем монстра. Чудовище, питающееся людьми и превращающее их в себе подобных. Не знаю, почему ко мне в голову пришел именно этот образ. Может, видел его раньше в кино. Но оптимизма он, в любом случае не внушал.

Минут десять поворочавшись на жесткой соломе я открыл глаза и сел. Нет. Так дело не пойдет. Нужно успокоиться. Против трупоеда или стригоя у меня в одиночку все равно нет никаких шансов. Стены казармы, её крыша и двери на прочном засове в этом деле куда более надежные союзники, чем руки или оружие, которым я толком и пользоваться то не умею. Кстати, об оружии.

Я повертел в руках свой боевой трофей. Подсказка не заставила себя ждать.

Кустарный фальшион. Урон колющий/режущий 5/10-13. Урон снижен на две единицы. Статус – затуплен. Хлеб вы им не нарежете, а вот врагов – вполне можете.

Хм. А ведь неплохая замена дубинке. И урона заметно побольше, да и поуниверсальнее всё-таки. Против бандитов – самое оно. Только супротив трупоеда всё равно не поможет. Да и против стригоя тоже. Так что лучше расслабиться и поменьше шуметь. Тогда твари, если они заявятся в деревню, просто обойдут казармы стороной.

Попытка уговорить самого себя подействовала слабо. Страх, ухвативший меня своей ледяной хваткой, отпускать уже не собирался. Напротив, он начал постепенно сдавливать, обессиливающей отравой растекаясь по телу и мешая дышать. Дерьмо. Чем больше я об этом думаю, тем хуже становится. Нужно успокоиться. Лечь. Закрыть глаза. Глубоко вдохнуть. И выдохнуть.

Так. Хорошо. Уже лучше. По крайней мере, колотун отступил, и горло уже ничего не сдавливает. Вдох. Выдох. Страх из-за которого руки и ноги налились свинцом растворился, и на его место пришла всё та же приятная усталость. Вдох. Выдох. Да нахер. Никто тут меня не достанет. Да даже искать не будет. Кому это надо, в конце-то концов. Вдох. Выдох. По комнате раскатилось глухое эхо тяжелого удара в дверь.

Глава 13 «Содомит и кузнец»

Бом-бом-бом, – грохот тяжелых ритмичных ударов раскатывался по казарме. Рука судорожно впилась в рукоять фальшиона, а глаза искали, куда можно спрятаться, или хотя-бы чем отгородиться от внезапно возникшей опасности. Всё тело снова стало ватным от страха, а на лбу выступила липкая испарина.

Внезапно удары прекратились, и внутри помещения повисла глухая, напряженная тишина. Должно быть, тварь поняла, что так сюда не попасть. Сейчас полезет на крышу…

– Эй Генри! – из-за двери донесся голос Беррена, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, – Вставай, давай и открывай. Мать твою, уже полдень. Ты там до вечера дрыхнуть собрался?

– Иду-иду, – бросил я, нехотя поднимаясь с кровати. Тело все ещё болело, но сковывавшей меня усталости, больше не было. Похоже, я и правда успел уснуть, сам того не заметив.

Кое-как натянув на себя гамбезон, нацепив кабассет и подпоясавшись, я поплелся в двери. Во рту пересохло, а мех с водой, как назло, закончился ещё вчера. Да и по малой нужде уже потихоньку поджимало. Странно, конечно, что разрабы заморочались подобными мелочами. Хотя… Вряд-ли они заставляют игроков заниматься подобным. А вот неписей подобная система «нужд» делает более живыми и похожими на реальных людей. Ещё один аргумент в пользу того, что я не сильно отличаюсь от местных жителей.

Солнце и правда уже стояло в зените, а на дворе казармы собрались два десятка мужиков. Четверо избивали палками чучела, пытаясь сымитировать удары копьём. Настоящее боевое оружие Беррен им, похоже, ещё не доверял. Остальные – просто стояли и смотрели, периодически переминаясь с ноги на ногу и о чем-то тихо переговариваясь.

– Вот и ты, наконец, – бросил капитан, отправив к чучелам новую четверку, – Значит так, смотри. Сегодня заданий нет, копьём орудовать ты, вроде как, обучен, так что у тебя получается свободный день. Можешь прогуляться по деревне, узнать, как мы тут вообще живем, может быть, кому-то помочь и даже подзаработать деньжат. Ах да, кстати, – капитан отстегнул от пояса небольшой кошелек и вытряхнул из него себе на ладонь горсть мелких монет. Пять из них были с оранжевым бронзовым отливом, а оставшиеся восемь – серые, с едва заметными коричневыми вкраплениями ржавчины, – Тут за ваш вчерашний поход и за два дня службы. Есть на что разгуляться. Только много не пей и постарайся не просадить всё сразу.

– Спасибо за совет, – кивнул я, пересыпая монеты в свой кошель, в котором уже до этого болтался пяток железных кругляов.

– Ну, всё, можешь идти, – бросил капитан, поворачиваясь к мужикам и снова меняя четверку тренирующихся, – Но, если вдруг захочешь потренироваться – мы тут до самого вечера.

Долго уговаривать меня не потребовалось. Пузырь уже начинал давить на мозги, так что я быстрым шагом обошел казарму и сделал то, чего так настойчиво требовал от меня организм, прямо на её угол. Странно, конечно. Я тут уже третий день, а приспичило мне только сегодня. Ну да ладно. Меньше проблем с этим зато.

Натянув портки и немного помедлив, раздумывая куда бы пойти, я неспешным шагом направился к главной деревенской площади. Проще всего было начать именно с неё. Там и колодец есть – сушняк у меня всё-таки никто не отменял, но самое главное возле него наверняка можно будет встретить кого-то из местных. Кто где в деревне живет, я пока представляю себе слабо, а так хоть спросить можно будет.

Напротив дома старосты и правда, стояли несколько человек. Две женины в возрасте о чем-то тихо переговаривались, пока одна молодая с виду девушка, крутила ворот колодца. Чуть в стороне от них четверо ребятишек дергали за уши дворового пса. Ну, вот и мои будущие гиды. Только надо бы быть повежливее, чтобы не отправили куда подальше.

– Здравствуйте, извините, вы не могли бы мне подсказать…

– Парень, – одна из баб уперла руки в боки и недоуменно-изучающим взглядом уставилась на меня, – Ты из города что ли?

– Да вроде нет, – покачал головой я.

– Тогда чего тут словоблудие разводишь? Говори по существу, чего надо то?

– Поди, муж ученый, – добавила вторая, ставя ведро на землю, и аккуратно, так, чтобы я не видел пихая локтем девушку, крутившую ворот колодца. Та не отрывая рук от ворота, переместилась на другую сторону и тоже уставилась на меня. Теперь на меня смотрели все трое, – Только непонятно, что ж ты забыл то в нашем захолустье? И в стражу как попал?

– Война, – покачал головой я, решив спихнуть все проблемы на самую очевидную причину, – Точнее её последствия внесли коррективы в мои планы…

– Кор… евикты? – задумчиво попыталась выговорить первая, – Ты, мил человек, говори понятнее. Ты, может и ученый муж, но мы то люди простые. В таких словесах ничего не понимаем.

– А ты, поди, и в ениверситете столичном был? – тут же насела на меня вторая, – Там должно быть и денежное довольство немалое, и положение в обществе…

– Университете, – почти машинально поправил её я.

– Ай, жених какой завидный, – всплеснула руками первая, – Поди там за тобой все столичные девки бегали, что ты аж сюда сбежал. Слушай, а может тебе, кто из наших приглянется? Вон, – она кивнула девушке, все ещё державшей ручку колодезного ворота, и та в тот же миг попыталась состроить мне глазки, – У нас тут вон Иона на выданье уже несколько лет как.

Та-а-ак. Пора отсюда сваливать. А то меня не только достать расспросами успеют, но ещё и женить. Что в мои планы ну никак не входит.

– Прямо, так прямо, – соскочил с темы я, мысленно прикидывая возможные пути отступления, – Два вопроса: где дом Тура, и где живет Брен?

– Так это, – начала вторая, – Тур вон, прямо по роге к северным воротам, через два дома, а Брен… – в этот момент её сильно пихнула локтем первая баба, заставив умолкнуть.

– Ты, мил человек, нам помоги, – хитро сощурившись, сказала она, – Ионе вёдра набери, а мы тебе всё расскажем.

Нет уж, спасибо. Я услышал достаточно, так что самое время ретироваться. Не то, они меня с половиной деревни пересватают, и все местные сплетни по пути расскажут. Последнее, конечно, может и не лишним было бы, но не такой ценой.

– С радостью бы остался, но долг зовет, – я шутливо приложил ладонь к полям кабассета, изображая воинское приветствие, и добавил, – Да и вы мне уже помогли, за что спасибо вам огромное.

Сказал и неторопливо побрел к северным воротам, туда, где по словам одной из женщин находился дом семьи Тура. Спешить было просто некуда. День только начинался, каких-то конкретных планов у меня всё равно не было. Да и в конце-концов, имею же я право на отдых!

– Вот хам! – раздалось позади, – Ну погоди. Уж мы про тебя…

Конец фразы я попросту не дослушал – перед глазами всплыло новое сообщение:Завершено случайное событие «Бабьи козни». По деревне начинают расползаться слухи, что вы – мужеложец. Каждый день, начиная с завтрашнего, вы будете терять очки репутации, пока не пресечёте эти слухи.

Так. Замечательно. И как мне их пресечь? Пойти и настучать дамочкам по кумполу моим фальшионом? Чтобы уже точно никаких слухов распространять не могли? Нет, это явный перебор. Да и местные за такое меня больше уважать точно не станут. Пойти к старосте или Беррену, чтобы как-то повлияли на них? Может сработать. По крайней мере, они могут мне подсказать, что вообще с этим делать. Но это потом. День длинный, так что время у меня есть. День, который уже подпортили три грёбаных стервы, чтоб их стадо козлов поимело.

Дом Тура оказался довольно большой хатой, с широким деревянным крыльцом и навесом сбоку от него. Под толстой соломенной крышей расположились козлы, плотницкий верстак, табуретка и большой инструментальный короб. Можно сказать, базовый набор плотника. Вот только работа сегодня у него явно не спорилась. А во дворе позади дома тоскливо завывала собака. Хреновый знак. Воют обычно на покойника.

Я постучал в дверь, тихо надеясь, что ошибаюсь. Дверь почти сразу открыла молодая, черноволосая девушка с заплаканными глазами. Судя по темным кругам под ними, она ещё и не спала всю ночь напролет.

– Здраствуйте, а Тур…

– Генри, это ты что-ли? – раздался голос Вернона из темной глубины низенькой хаты, – Проходи давай! Чего встал на пороге?

Девушка молча отступила в сторону, освобождая мне путь и жестом предлагая зайти внутрь. Она так и не проронила ни слова.

В хате было темно и пыльно. Свет, пробивавшийся сквозь маленькое окошечко, едва мог разогнать, густой, душный сумрак, собравшийся под сырой соломенной крышей. По потемневшим бревнам сновали оранжевые отблески почти погасшего очага.

Кровать Тура располагалась в углу, прямо напротив окна. Ноги были прикрыты одеялом, а посеревшее измученное лицо пряталось в полумраке комнаты. На свету оказалась лишь грудь, перетянутая бинтами. Кое-где ткань почернела от запекшейся крови, а вокруг ран вздулись темно-фиолетовые опухоли.

Вернон сидел на стуле рядом и мыл руки в небольшой кадке, стоявшей напротив. Похоже бедолага провозился со здоровяком всю ночь – выглядел он немногим лучше встретившей меня девушки.

– Ну как он? – поинтересовался я, подойдя ближе и осматривая раны. Вопрос был скорее риторический. Даже человеку без специальных медицинских знаний после одного взгляда на неподвижного, израненного здоровяка стало бы понятно, что дела идут крайне хреново.

– Дерьмово, – почти повторил мои мысли Вернон, – похоже тот урод, который его ранил, вымазал топор какой-то дрянью. Говном своим что-ли… Рана загноилась, несмотря на то, что мы её промыли. А ещё его лихорадит. Похоже, начался сепсис.

– Что? – недоуменно уставился на него я. Слово было смутно знакомым, но его значение мне вспомнить никак не удавалось. Мда уж, а местные, порой, умеют удивить. Видать та Бенна была отнюдь не простым деревенским знахарем, но ещё и весьма образованным человеком, раз научила Вернона так заковыристо ругаться.

– Заражение крови, – пояснил парень, – Если ему не оказать должной помощи, то скорее всего до утра он не дотянет.

– А ты можешь ему помочь?

– Сложно сказать, – пожал плечами Вернон, – Если бы Бенна меня доучила – то наверняка. А с теми знаниями, что у меня есть сейчас – пятьдесят на пятьдесят. Ему срочно нужно обезболивающее и антисептик. И то и другое можно сделать на основе растений, которые мы вчера собирали. Проблема в том, что это очень сложная работа, которую нужно выполнять максимально аккуратно, чтобы вместо восстановительной настойки не получился наркотический яд. А я… Не в том состоянии сейчас, чтобы заниматься этим.

И тут я себя почувствовал последней сволочью. Пока я без задних ног дрых до полудня, парень сражался за жизнь Тура. Нет, уж, так дело не пойдет. Всё-таки мы вместе с этим здоровяком прошли что-то вроде боевого крещения, да и сам по себе Тур – мужик неплохой. Не хотелось бы, чтобы он вот так помер.

– Значит так, – сказал я, пытаясь скопировать командирский тон Беррена, – Ты иди отдохни часа четыре. А потом вместе попробуем сделать эту настойку. Менять повязки, промывать раны, или что ещё там надо делать, сможет и… – я бросил короткий взгляд на стоявшую неподалеку девушку, пытаясь понять, как мне её называть то.

– Бьянка. Жена Тура, – поправил меня Вернон, – Ты как, справишься?

– Угу, – кивнула девушка, подходя ближе, – Повязки я менять умею, раны промывать – тоже. Но…

– Хорошо, – перебил её парень, – Я посплю у вас тут. Если ему станет хуже – начнет задыхаться или биться в судорогах – буди.

Сказал, отряхнул руки, упал на соседнюю койку и почти моментально отключился. Мда уж… Ну его можно понять. После вчерашней веселухи всю ночь не спать, ухаживая за раненым – это сильно. Странно, правда, что он сам не додумался попросить Бьянку его сменить. Может, хотел проконтролировать всё сам, или просто не сообразил, после того, как наркота вчера по мозгам долбанула.

Тут мне больше было делать нечего. И коль скоро мой свободный день с целых суток сократился до ближайших четырех часов, поход к кузнецу не стоило откладывать в долгий ящик. Хрен его знает, когда выдастся следующая возможность заняться своим снаряжением.

И только когда за спиной захлопнулась дверь хижины, до меня дошло, что где живет Брен я так и не узнал. Возвращаться на площадь, не хотелось. Бабы оттуда наверное уже ушли, но… Ну нафиг. Такие могут и весь день стоять – язык ведь, как помело.

Дом Брена нашелся довольно быстро. Стук тяжелого кузнечного молота разносился по всей округе, так что сориентироваться было не трудно. Немного попетляв между бревенчатыми хатами и низенькими заборчиками, я вышел на одну из главных деревенских улиц, в конце которой и располагалась кузница.

– О, а вот и герой вернулся! – поприветствовал меня Брен, окуная раскаленную заготовку в корыто с водой, – Ну спасибо тебе, друже. Обеспечил меня работой на ближайшие несколько недель. Эхх, ещё бы месяц и мои руки просто забыли бы, с какой стороны за молот браться, – он почесал патлатую шевелюру своей здоровенной пятерней, – Так ты это… Чего хотел то?

– Да вот, с клинком проблемы, – я достал из-за пояса фальшион и протянул его кузнецу, – А ещё хотел узнать, можно ли доспехи как-то укрепить.

– Всё можно, – кивнул Брен, откладывая щипцы и снова берясь за молот, – Но сейчас у меня работы и без того полно. Для ополчения, значит, кую.

– Так ведь…

– Да-да, знаю, – бросил кузнец, – Ты тоже из ополчения. Но сначала мне нужно выполнить просьбу капитана, а потом уже смогу и тобой заняться. Разве что…

Понятно. Сейчас он будет набивать цену. Ладно, в конце-концов я и так ему собирался заплатить, так что…

– Разве что ты сам поправишь себе клинок, – продолжил Брен, подходя к точильному кругу – Не волнуйся. Как правильно это делать – я объясню. Просто, на большее сейчас времени нет совсем.

О как. Такого поворота я не ожидал. Ну ладно. В конце-концов и основы кузнечного ремесла освоить – лишним не будет. По крайней мере, есть у кого учиться.

– Смотри, тут всё просто, – сказал кузнец, усаживаясь на небольшую деревянную приступку, прибитую к основанию круга, – Прижимаешь остриё к камню, ставишь ногу вот сюда, – он указал на небольшую деревянную доску-педаль, крепившуюся к ручке рычага, – Жмешь и водишь лезвием из стороны в сторону, чтобы затачивалось, значит, равномерно. Только угол надо брать не слишком маленький и не слишком большой, чтобы клинок потом и резать мог, и не тупился долго. – Он помолчал, снова почесал голову и добавил, – И ещё не забудь, что лезвие у тебя изогнутое, так что меч придется держать так, чтобы точильный камень постоянно был перпендикулярно его острой кромке. Вот и вся наука. Потом останется только убрать заусеницы и огрехи обычным правильным камнем. Ну да с этим я тебе уже помогу.

Он несколько раз крутанул точило, слез и вернулся к своей работе, оставив меня один на один с этой, не шибко понятной, но по словам кузнеца – простой хренотенью. Мда уж. Объяснил, так объяснил. Это на словах то выглядит сложно, а что там будет на деле – страшно представить. Ну, делать нечего. Лучше уж попытаться, чем ходить с затупленным мечом.

Кое-как пристроившись на место, на котором только что сидел Брен, я попробовал разогнать точильный круг. Получилось не сразу. Педаль поначалу шла очень тяжело. Приходилось даже чуть приподниматься, чтобы продавить её и сдвинуть эту ковалыгу с места. Но затем, когда камень немного разогнался, дело пошло бодрее. Мне оставалось лишь слегка подталкивать его, да не забывать водить по затачивающей кромке лезвием.

Провозился я долго. Несколько раз клинок попросту соскакивал с камня, отлетая мне чуть ли не в лоб. Разок пальцы чуть не зажевало между кругом и креплениями, удерживавшими его ось. Ещё я умудрился рассадить себе ладонь, а уж сколько раз меня одергивал сам Брен, мол, слишком быстро крутишь, не под тем углом держишь – считать и вовсе бессмысленно. Но, с работой я всё-таки справился, о чем мне услужливо напомнило сообщение, выскочившее прямо перед глазами:

Навык «Кузнечное дело» достиг 1го уровня. Получено 20 очков опыта. До следующего уровня персонажа осталось 170 очков опыта. Фальшион получает статус «заточен» и 4 дополнительных единицы урона.

– А ты быстро схватываешь, – похвалил меня Брен, внимательно осмотрев лезвие, – До кузнеца-мастера тебе ещё ой, как далеко, но для первого раза заточка вышла весьма добротная, – Он несколько раз провел небольшим плоским камнем по клинку и передал его мне, -Не хочешь ко мне в подмастерья податься? Работать придется много, зато и деньги хорошие, и при деле всегда.