Текст книги "Эротизм без берегов"

Автор книги: Моника Спивак

Соавторы: Сергей Ушакин,Юрий Левинг,Александр Лавров,Ольга Матич,Маргарита Павлова,Евгений Берштейн,Дмитрий Токарев,Джон Малмстад,Эрик Найман,Татьяна Мисникевич
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)

Евгений Берштейн
Трагедия пола: две заметки о русском вейнингерианстве [*]*
  Автор признателен Рил-колледжу (включая фонд Левина) и Институту Гарримана (Колумбийский университет) за финансовую поддержку работы над этой статьей. Автор также благодарен Алексею Дмитренко и Н. К. Герасимовой за предоставление ряда источников Фрагменты статьи докладывались на конгрессах американских славистов (AAASS), а также в Колумбийском и Тартуском университетах.


[Закрыть]

Предлагаемые заметки посвящены двум эпизодам из истории того, что Н. А. Бердяев окрестил «вейнингерианством», – сенсационной и массовой популярности в России начала XX в. книги австрийского философа Отто Вейнингера «Пол и характер. Принципиальное исследование» (1903) [156]156
  Термин «вейнингерианство» был введен Н. А. Бердяевым в рецензии на «Пол и характер»: Бердяев Н. А.По поводу одной замечательной книги // Вопросы философии и психологии. 1909. Кн. 98 (III). С. 494.


[Закрыть]. В период между двумя революциями книга Вейнингера была для интеллигентной молодежи, по словам А. С. Изгоева из его известной статьи в сборнике «Вехи», «предметом тайной науки» и «венцом познания» [157]157
  Изгоев А.Об интеллигентной молодежи: Заметки о ее быте и настроениях // Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. 2-е изд. М., 1909. С. 104.


[Закрыть]. Вышедший в нескольких русских переводах, «Пол и характер» имел необычайный – для сугубо серьезной, «научной» книги – коммерческий успех. По подсчетам Э. Наймана, между 1908 и 1912 гг. общий тираж русских переводов достиг не менее тридцати девяти тысяч экземпляров (не считая публикации выдержек и бесчисленных пересказов в периодике) [158]158
  Naiman Е.Sex in Public: The Incarnation of Early Soviet Ideology. Princeton, 1997. P. 39n.


[Закрыть]. Для сравнения, обычный тираж книги популярногомодернистского автора в России составлял три тысячи экземпляров. Романы А. Вербицкой – на вершине ее успеха – достигали сопоставимых с Вейнингером тиражей, но 400-страничный трактат Вейнингера представлял собой трудное ученое чтение, а не любовно-авантюрный роман [159]159
  О тиражах книг авторов-модернистов см.: Brooks J.When Russia Learned to Read: Literacy and Popular Literature, 1861–1917. Princeton, 1985. P. 153–160.


[Закрыть]. Не случайно докладчица на Первом Всероссийском женском съезде досадовала, что, хотя «Пол и характер» повсеместно обсуждается, мало кто прочел его целиком [160]160
  Янчевская М. М.Женщина у Вейнингера // Труды 1-го Всероссийского женского съезда при русском женском обществе в С.-Петербурге. 10–16 декабря 1908 года. СПб., 1909. С. 558.


[Закрыть].

Первый полный русский перевод «Пола и характера», выполненный В. Лихтенштадтом, с предисловием и под редакцией А. Волынского, вышел в издательстве «Посев» в августе 1908 г. [161]161
  Вейнингер О.Пол и характер. Теоретическое исследование / Пер. с нем. В. Лихтенштадта; Под ред. и с предисловием А. Л. Волынского. СПб.: Посев, 1908.


[Закрыть]В январе 1909 г. К. Чуковский констатировал в кадетской газете «Речь», что Вейнингер уже представляет из себя в Петербурге «течение»: «Всюду Вейнингер, Вейнингер, Вейнингер» [162]162
  Чуковский К.Русская литература // Речь. 1909. 1 / 14 января. С. 7.


[Закрыть]. Как и в случае лавинообразного успеха романа М. Арцыбашева «Санин» двумя годами раньше, обсуждение «Пола и характера» превращалось в целую индустрию – популярные брошюры, лекции в столицах и провинции, карикатура в «Сатириконе». В печатном обсуждении идей Вейнингера приняли активное участие видные писатели и философы, связанные с символизмом, – В. Иванов, А. Белый, З. Гиппиус, Н. Бердяев, В. Розанов, П. Флоренский [163]163
  Иванов В.О достоинстве женщины // Иванов В. Собр. соч.: В 4 т. / Под ред. Д. В. Иванова и О. Дешарт. Брюссель, 1979. Т. 3. С. 138–140. (Впервые: Слово. 1908. № 650 и 652); Бугаев Б.Вейнингер о поле и характере // Весы. 1909. № 2. С. 77–81; Гиппиус З.Зверебог // Образование. 1908. № 8. С. 18–27; Бердяев И.Смысл творчества // Бердяев Н. А. Философия свободы. – Смысл творчества. М., 1989; особенно: С. 418–420; В. Розанов и П. Флоренский (Аноним) дебатируют идеи Вейнингера в дополнениях ко второму изданию книги «Люди лунного света» (СПб., 1913). См. об этом во второй части нашей статьи. Об идеологических связях между Вейнингером и Розановым см.: Engelstein L.The Keys to Happiness: Sex and the Search for Modernity in Fin-de-Siècle Russia Ithaca; London, 1992. P. 310–333.


[Закрыть]. На книгу отреагировали как правые публицисты (М. Меньшиков в «Новом времени», Л. Злотников в «Земщине») [164]164
  Меньшиков M. O.Письма к ближним: Евреи о евреях. Ч. 1 // Новое время. 1909. № 11815. 1/14 февраля. С. 4; Злотников Л.Иудей в искусстве // Земщина. 1910. № 767. 21 сентября. С. 3. Анализ этих публикаций см.: Engelstein L.The Keys to Happiness… Op. cit. P. 311–312.


[Закрыть], так и ведущие демократические критики – марксист В. Фриче написал книгу о «Поле и характере», а Г. Полонский, П. Мокиевский и С. Поварнин – критические статьи с подробными разборами труда Вейнингера [165]165
  Фриче B. M.Торжество пола и гибель цивилизации: (По поводу книги Отто Вейнингера «Пол и характер»). М., 1909; Полонский Гр.Отто Вейнингер / / Слово. 1908. № 539. 19 августа. С. 2; Полонский Г.Философ пола и характера // Современный мир. 1908. Сентябрь. С. 111–148; Мокиевский П.Счастливая книга несчастливого автора//Русское богатство. 1908. № 12. С. 25–48; Поварнин С.<Рецензия на «Пол и характер»> // Образование. 1908. № 11. С. 82–85.


[Закрыть]. М. Кузмин и популярные прозаики Е. Нагродская и А. Каменский беллетризировали положения модной теории – роман Нагродской «Гнев Диониса» и рассказ Каменского «Женщина» (с подзаголовком «Памяти Отто Вейнингера») – стали бестселлерами [166]166
  Нагродская Е.Гнев Диониса. СПб., 1910; Каменский А.Женщина: Рассказ. Памяти Отто Вейнингера. 2-е изд. СПб., 1913 (1-е изд. – 1909); Кузмин М.Воспитание Нисы // Кузмин М. Проза. Berkeley, 1987. Т. 7. С. 259–274 (впервые: Солнце России. 1916. № 350. С. 2–10).


[Закрыть]. А. Аверченко пародировал в «Сатириконе» русскую литературную вейнингериану, в педагогических сочинениях обсуждалось значение идей Вейнингера для школьного образования, а женский съезд, собравшийся в Петербурге в конце 1908 г., заслушал целых два доклада о Вейнингере [167]167
  Волк <Аверченко А.>.Собака // Сатирикон. 1909. № 18. С. 7; Аргамакова С.В дополнение к теории О. Вейнингера. Полоцк, 1910; Янчевская М. М.Женщина у Вейнингера // Труды 1-го Всероссийского женского съезда при русском женском обществе в С.-Петербурге. 10–16 декабря 1908 года. СПб., 1909. С. 557–566; Радин Е. П.Психология женщины и сенсуализм современной литературы // Там же. С. 259–271. Ср. также интересный пример критики Вейнингера и вейнингеромании в стихотворении В. Князева:
Ему и ему подобным(После прочтения книги Отто Вейнингера «Пол и характер»)Рожденный женщиной – на женщину клевещет!Бичует мать свою на площади бичом,И пьяная толпа, ликуя, рукоплещетИ восторгается уродом-палачом.Нет в женщине души? нет в женщине морали? —Но кто же воспитал в ней похоти рабу?Не сами ль вы ее от века приковалиКо брачному, позорному столбу. <…>Да будет стыдно вам! Пусть ныне горд и громокКрик святотатственно-преступной клеветы! —Я верю – близок день! – забудет вас потомок.Бесславного труда бесславные листы!(Князев В. Сатирические песни. СПб., 1910. С. 27).

[Закрыть].

К сегодняшнему дню книга Вейнингера, вызывавшая такую бурную реакцию в первые десятилетия прошлого века, довольно прочно забыта. Напомним читателю ее центральные темы. Их можно обозначить тремя ключевыми понятиями: (1) бисексуальность, (2) мужское и женское начало и их онтологическая природа, (3) еврейство.

•  Бисексуальность. Вейнингер постулирует, что все биологические организмы – от простейших и до человека – определяются совмещением в них мужского и женского начал. Клетки, утверждает Вейнингер, обладают мужской и женской плазмой (он писал свой труд до открытия половых гормонов), и такое же совмещение мужского и женского можно проследить на любом уровне человеческого организма. Таким образом, все люди бисексуальны (то есть двуполы) как биологически, так и психически. Индивидуальные особенности человека определяются характерным для него соотношением мужского и женского начал. Половое влечение возникает от притяжения между мужским и женским составляющими разных индивидов, и его интенсивность описывается Вейнингером при помощи математической формулы. Она достигает максимума в тех парах, в которых мужское и женское находятся в соотношении перевернутого отражения. Например, она будет максимальной в паре, в которой у мужчины 90 % мужского и 10 % женского, а у женщины 90 % женского и 10 % мужского. Половая природа человека зиждется на промежуточных половых формах, а социально признанный пол не имеет никакого влияния на характер человека и его сексуальность. Теорию биологического и психического гермафродитизма Вейнингер использует для объяснения однополого влечения. Так, индивид, в котором 50 % мужского и 50 % женского, будет выискивать для себя другого подобного индивида – и их очевидный пол здесь не играет роли.

•  Мужское и женское. Рассматриваемые как абстрактные духовно-психологические начала, мужское и женское находятся в состоянии непримиримого конфликта. Женское начало целиком определяется половым влечением, половым актом и целями полового размножения. Постоянно соскальзывая с обсуждения женщины как идеального типа на обсуждение женщин вообще, Вейнингер утверждает, что женщина обладает непрерывной и нелокализованной сексуальностью и не обладает дифференцированным «я». У нее нет личности, так как она целиком погружена в родовой процесс полового воспроизводства. Две ее естественные роли – проститутки и матери – равно лишены духовного или морального содержания, поскольку являются лишь продолжением женской непрерывной сексуальности. Вообще сферы интеллектуальной деятельности, духа, творчества и гениальности закрыты для женщины. Исключение составляют те биологические женщины, в которых процент мужского приближается к 50. По своей природе они близки к мужчинам, что и объясняет их способность к творчеству. Типичная женщина не ведает разницы между чувством и мыслью, и мышление ее носит непроясненный внелогический характер. Ее психическая жизнь сводится к половому вожделению – и вожделеет она не конкретного мужчину, а мужественность вообще. В онтологическом смысле женщина представляет собой Ничто, и форма, смысл и ценность привносятся в нее мужчиной, к которому она прилепляется, используя для этого половое влечение и половой акт.

•  Еврейство. Соотношение женского и мужского повторяет себя в соотношении еврея с арийцем. Вейнингер – еврей, перешедший в протестантизм, – не устает подчеркивать, что говорит о еврействе как о духовной тенденции, а не о реальных евреях, что, однако, не отменяет выраженно антисемитской направленности его рассуждений; точно так же абстрактный характер используемой им категории женского начала не отменяет ее женоненавистнической сущности. По Вейнингеру, евреи своим психическим складом приближаются к описанному им с таким отвращением женскому типу. Еврейские мужчины женоподобны, и их жизнь проистекает в семейно-половом мире, а жизнь духа, нравственность, гениальность и гражданственность им недоступны. В оппозиции материи и духа, природы и культуры еврей, как и женщина, противостоит духу и культуре.

В своем объемном труде Вейнингер философски интерпретирует данные современных ему естественных наук, освещавших феномен пола – понятого как единство биологического пола, гендера и сексуальной ориентации. Согласно Вейнингеру, пол является ключом к пониманию онтологии человека и судеб человечества. Естественнонаучная аргументация книги «Пол и характер» представляет собой компендиум современных автору научных данных по вопросам сексуальности, а философские, социальные и политические интерпретации – радикализацию довольно распространенных на рубеже веков критических суждений о направлении развития европейской культуры [168]168
  Обзор естественно-научных и философских источников книги Вейнингера см.: Sengoopta Ch.Otto Weininger: Sex, Science, and Self in Imperial Vienna Chicago, 2000.


[Закрыть]. Оригинальность книги заключалась не столько в преподнесенных в ней данных позитивистской науки и социофилософском анализе, сколько в неожиданно лирической интонации автора, переживавшего анализируемые им абстрактные явления и процессы как личную метафизическую трагедию апокалиптических масштабов и последствий.

В современной ему культуре Вейнингер с ужасом наблюдает триумф женского и еврейского начал и отмирание мужественности и духовной жизни. Симптомами этого катастрофического положения, с его точки зрения, являются эффеминизация мужчины, начавшего по-женски определять себя через половой акт и сексуальность, а также стремление женщин к общественной роли, чудовищное умножение промежуточных половых форм и распространение еврейского «торгового духа». По Вейнингеру, все это – элементы культурной деградации, ведущей к смерти цивилизации. Чтобы свернуть с этого гибельного пути, женщине необходимо преодолеть женское, а евреям – еврейское. Современному человеку необходимо сбросить с себя цепи полового вожделения и отказаться от полового акта. Похожее на ницшевскую формулу «преодолеть человека», преодоление женщины и еврея не означает угнетения тех и других – оно означает преодоление женского и еврейского в отдельном человеке.

В России осмысление идей «Пола и характера» явилось кульминацией философского обсуждения вопроса пола – магистрального, в частности, для русского символизма. В символистской среде идеям Вейнингера, посвященным еврейству, не было придано центрального значения, но его теории бисексуальности и пола вызвали горячее обсуждение. Так, В. Иванов особенно активно встал на защиту достоинства женщины, отмечая, что перманентная сексуальность женщины вовсе не является дефектом, а, наоборот, составляет ее метафизическое преимущество [169]169
  Иванов В.О достоинстве женщины // Указ. изд. С. 137–146.


[Закрыть]. Наибольший энтузиазм идеи «Пола и характера» вызвали у З. Гиппиус, выразившей свою солидарность с вейнингеровской теорией бисексуальности в статье «Зверебог» (1908) и проповедовавшей математическую формулу полового влечения десятилетиями позже в «Арифметике любви» (доклад в парижском литературном кружке «Зеленая лампа», 1931) [170]170
  Гиппиус З.Зверебог // Указ. изд.; Ее же. Арифметика любви: Речь в «Зеленой лампе» // Числа: Кн. пятая. Париж, 1931. С. 153–161.


[Закрыть]. Бердяев открыто интегрировал Вейнингера в свою «Философию творчества», развив идею абсолютной сексуальности женщины и вейнингеровскую мысль о том, что в родовой прокреативной сексуальности погибает индивидуальное творческое начало [171]171
  Бердяев Н. А.Смысл творчества. Указ. изд. С. 410, 432–434. Анализ влияния Вейнингера на философское мышление Бердяева см.: Naiman Е.Sex in Public… Op. cit. P. 39–45.


[Закрыть]. Русские критики справедливо находили в теориях Вейнингера хорошо знакомые в России идеи: вейнингеровское женское начало (Ж) напоминало им о вечной женственности, подвергнутой естественно-научному анализу, а его призыв к отказу от полового акта – о толстовских сочинениях на темы половой морали.

Усвоение и трансформация идей Вейнингера в символистской среде представляют собой большую тему, затронутую в исследовательской литературе пока лишь частично: Л. Энгельштейн блестяще проанализировала связи между книгой Вейнингера и философией пола В. Розанова [172]172
  Engelstein Laura.The Keys to Happiness… Op. cit.


[Закрыть], а Э. Найман указал на присутствие вейнингеровского пласта в философии Бердяева [173]173
  Naiman Eric.Sex in Public… Op. cit.


[Закрыть]. Два сюжета, которых мы коснемся ниже, лежат несколько в стороне от важной и очевидной темы «Вейнингер и символисты». К ней мы надеемся еще вернуться.

1. Отто Вейнингер в русской революции

В этой заметке мы постараемся очертить место Вейнингера в идеологическом пространстве российской революционности. Иначе говоря, в явлении вейнингерианства нас будет особо интересовать один аспект, а именно: политические смыслы, которые книга и судьба австрийского мыслителя приобрели в революционной России. Для их реконструкции мы обратимся к истории одного – наиболее влиятельного – русского перевода. Анализ репутации Вейнингера в России подведет нас к предварительным выводам о функции отсылок к его идеям и биографии в ряде классических текстов русской литературы, посвященных революции.

Вейнингер, конечно же, не мог принять личного участия ни в первой, ни во второй русской революции. Он покончил с собой 3 октября 1903 г., в возрасте двадцати трех лет, пустив себе пулю в сердце в снятой накануне комнате венского дома – того самого, в котором умер Бетховен [174]174
  О биографии Вейнингера см.: Abrahamsen D.The Mind and Death of a Genius. N.Y., 1946; Le Rider J.Le cas Otto Weininger: Racines de l’antiféminisme et de l’antisémitisme. Paris, 1982; Sengoopta Ch.Otto Weininger: Sex, Science, and Self in Imperial Vienna. Chicago, 2000. Ch. 1 and 2.


[Закрыть]. Обстоятельства самоубийства Вейнингера произвели сенсацию в австрийской и европейской печати – несмотря на то, что издание «Пола и характера» четырьмя месяцами ранее не вызвало в ней почти никакой реакции. Поступок Вейнингера завершил собой цепь событий: защиту философской диссертации в Венском университете и обращение из иудаизма в протестантизм, публикацию книги, молчание прессы, обвинения в плагиате, депрессию. Самоубийство было, однако, объяснено прессой прежде всего как выход из того состояния метафизического отчаяния, которое сказалось в опубликованном труде [175]175
  Weininger O.Geschlecht und Character: Eine prinzipielle Untersuchung. Wien und Leipzig: Wilhelm Braumüller, 1903.


[Закрыть]. Мелодраматическая смерть, послужившая, по выражению современного историка, «мрачной рекламой» ученому сочинению Вейнингера, вызвала волну интереса к его теориям и жизни: последовали новые немецкие издания «Пола и характера», многочисленные переводы и биографические штудии [176]176
  Le Rider J.Le cas Otto Weininger… Op. cit. P. 42.


[Закрыть].

В России книга имела огромный успех среди учащейся молодежи. Вот как вспоминал свое гимназическое впечатление от чтения Вейнингера Моисей Альтман в дневнике 1922 г.:

«Помню, как впервые прочел я „Пол и характер“ в декабре 1912 года, когда я лежал в скарлатине, <…> какое сильное произвело на меня это произведение впечатление. Весь мир я узрел по-новому, впервые ощутил в душе „великую серьезность“, о которой говорит Ницше. Мне было 16 лет, но, помню, именно в тот год вновь пробудился мой уже несколько лет до этого спавший гений. Меня словно подменили, когда я встал с одра болезни, я встал как бы другим, чужим прежнему „себе“, на самом деле, я думаю, я стал именно собой. С тех пор многое для меня пришло и прошло. Вейнингер остался <…>» [177]177
  Альтман М.Из дневников 1919–1924 гг. // Альтман М. Разговоры с Вячеславом Ивановым. СПб., 1995. С. 237.


[Закрыть].

Уже в предисловии к первому изданию А. Волынский сообщал, что «под влиянием идей Вейнингера и как бы увлекаемые примером его трагической смерти, за границей покончили с собой три <российские> девушки, две еврейки и одна славянка» [178]178
  Волынский А.Мадонна // Вейнингер О. Пол и характер: Теоретическое исследование. СПб.: Посев, 1908. С. XIV.


[Закрыть]. Как бы ни относились российские критики к вейнингеровской теории (а ее научная ценность многими ставилась под сомнение), общим местом их откликов стало суждение, что его книга – это «драгоценный психологический документ гениального юноши» (Белый) [179]179
  Бугаев Б.Вейнингер о поле и характере // Указ. изд. С. 81.


[Закрыть]. Жанр этого документа был легко узнаваем: в прессе в это время освещалась «эпидемия самоубийств» среди русской молодежи, широко интерпретируемая как результат поражения революции. Предсмертные письма самоубийц печатались в газетах [180]180
  Об эпидемии самоубийств и жанре предсмертного письма см.: Paperno I.Suicide as a Cultural Institution in Dostoevsky’s Russia Ithaca, 1997. P. 74–75, 105–122; Morrissey S.Heralds of Revolution: Russian Students and the Mythologies of Radicalism. N.Y., 1998. P. 178–205.


[Закрыть].

Биографическая легенда, сопутствовавшая появлению русского перевода «Пола и характера», способствовала именно такому пониманию жанровой функции книги. Согласно этой легенде, Вейнингер покончил с собой немедленно по завершении книги, вышедшей уже после его смерти. (Волынский в предисловии писал: «Он написал эту книгу и, вслед за тем, покончил с собой <…> Чувствуешь естественность подобной развязки» [181]181
  Волынский А.Мадонна // Указ. изд. С. XIII.


[Закрыть].) Мережковский разъяснял, что Вейнингер «коснулся» вопроса «о двух полюсах мира, о бытии и небытии, о мужском и женском в их вечной, нездешней противоположности» – «и жизнью поплатился за одно прикосновение» [182]182
  Мережковский Д.Ночью о солнце // Русское слово. 1910. № 138. 18 июня. С. 1.


[Закрыть]. Самоубийство Вейнингера было прочитано как непосредственный перевод его метафизики в поступок, а книга – как личное письмо, документирующее связь философского мышления автора с его собственной судьбой.

«Появление ее <книги> в 1903 г. вслед за самоубийством автора вызвало в обществе шум и треск, как от взрыва гранаты», – писал Волынский в предисловии [183]183
  Волынский А.Мадонна // Указ. изд. С. XIV.


[Закрыть]. Помимо характерным образом перевернутого порядка событий, сравнение со взрывом здесь весьма любопытно. Дело в том, что к взрывам и бомбам имел прямое отношение В. Лихтенштадт – переводчик Вейнингера [184]184
  О Лихтенштадте см.: Ионов И.Владимир Осипович Лихтенштадт (Мазин). Пг., 1921; Ольховский Е. Р., Шитилов Л. А.Удивительный узник // Узники Шлиссельбургской крепости. Л., 1978. С. 288–302; «К тебе и о тебе мое последнее слово»: письма В. О. Лихтенштадта к М. М. Тушинской / Публ. Н. К. Герасимовой, А. Д. Марголиса // Минувшее: Исторический альманах. Вып. 20. М.; СПб., 1996. С. 129–165; Записные книжки полковника Г. А. Иванишина / Публ. А. Д. Марголиса, Н. К. Герасимовой, Н. С. Тихоновой // Минувшее: Исторический альманах. Вып. 17. М.; СПб., 1994; особенно см.: с. 488–503.


[Закрыть]. В качестве «техника» боевого отряда эсеров-максималистов он готовил взрывчатку для крупных террористических акций, включая взрыв дачи премьер-министра Столыпина на Аптекарском острове 12 августа 1906 г. В результате этого взрыва 24 человека, включая детей, находившихся на даче, были убиты и 25 – тяжело ранены (Столыпин не пострадал). Двадцатипятилетний Лихтенштадт был арестован 14 октября 1906 г. Над переводом книги Вейнингера он начал работать в заключении, в Петропавловской крепости, в ожидании вероятного смертного приговора. 21 августа 1907 г. Лихтенштадт был приговорен к смертной казни через повешение, однако при конфирмации приговора тремя днями позже генерал М. А. Газенкампф заменил его бессрочной каторгой.

Об аресте Лихтенштадта, суде над ним и о его работе над переводом «Пола и характера» сообщалось в прессе [185]185
  См., например, сообщения в газете «Речь»: 1907. № 183. 5/18 августа. С. 4; 1907. № 197. 22 августа / 4 сентября. С. 3. См. также сообщение Ашкинази об освещении прессой работы над переводом «Пола и характера»: Ашкинази И.Доклад о сличении переводов книги Отто Вейнингера «Пол и характер», изданных с-петербургским книгоиздательством «Посев» и московским книгоиздательством «Сфинкс». Б.м., 1909. С. 4.


[Закрыть]. Так как Лихтенштадт переводил книгу Вейнингера в спешке и в сложных условиях, текст перевода нуждался в редактировании, которое было поручено издательством «Посев» А. Волынскому. В предуведомлении «От редактора» Волынский демонстрирует солидарность с молодым узником-террористом: «…я чувствую потребность мысленно пожать руку переводчику, оказавшему мне честь доверием к моему редакторскому труду» [186]186
  Волынский А.От редактора // Вейнингер. Пол и характер. СПб., 1908. С. III.


[Закрыть].

Первый тираж посевовского издания (три тысячи экземпляров) по цене три рубля за книгу появился в магазинах в августе 1908 г. и быстро разошелся [187]187
  Информация о конфликте между «Посевом» и «Сфинксом» вокруг перевода Вейнингера приводится в «Докладе…» Ашкинази.


[Закрыть]. К февралю 1909 года был напечатан второй тираж в пять тысяч экземпляров, однако одновременно магазины получили издание «Пола и характера», подготовленное новой московской издательской фирмой «Сфинкс». Издание «Сфинкса», перевод для которого был выполнен С. Прессом, было отпечатано в количестве десяти тысяч экземпляров и стоило вдвое дешевле издания «Посева» – 1 рубль 50 копеек. Появление дешевого конкурирующего издания имело очевидные негативные последствия для сбыта перевода Лихтенштадта – Волынского. Сверх того обнаружилось, что в переводе «Сфинкса» использовался перевод Лихтенштадта из издания «Посева». По просьбе матери Лихтенштадта молодой литератор И. Ашкинази предпринял сличение переводов и доложил результаты своего расследования Русскому обществу книгопродавцев и издателей, которые признали факт использования «Сфинксом» перевода Лихтенштадта доказанным. В опубликованной резолюции Общество охарактеризовало случившееся как «недопустимое и крайне прискорбное явление в русском книжном деле» [188]188
  Ашкинази И.Доклад… Указ. изд. С. 4.


[Закрыть]. Расследование и публикация резолюции выглядят актом солидарности с переводчиком-политкаторжанином и созвучны желанию Волынского «мысленно пожать руку переводчику». Добавим, что в газетах рецензировался только перевод Лихтенштадта, а Чуковский и Гиппиус особо отметили его преимущества [189]189
  Чуковский называет издание «Посева» «прекраснейшим» (Указ. соч. С. 7), а Гиппиус говорит, что перевод «Посева» «более приличный» (Зверебог. С. 18).


[Закрыть].

В. Лихтенштадт происходил из высокообразованной ассимилированной еврейской семьи (отец – судья, мать – переводчик французской литературы). Будучи студентом математического факультета Петербургского университета, он также изучал философию в Лейпцигском университете. Вместе с матерью и женой он был арестован на даче в Лесном после очередной крупной операции максималистов – экспроприации в Фонарном переулке. (Мать и жена были вскоре отпущены за недостаточностью улик.) В заключении Лихтенштадт отказался от услуг защитника. 23 августа 1907 г., после того как ему был зачитан смертный приговор, Лихтенштадт написал прощальное письмо жене, в котором он цитировал Ницше («вспоминаю о <…> „смерти вовремя“») и говорил, что надеется провести свои последние часы, перечитывая «Заратустру» [190]190
  «К тебе и о тебе мое последнее слово…» / Указ. изд. С. 131.


[Закрыть].

Лихтенштадт был освобожден из Шлиссельбургской крепости, где он отбывал наказание, после Февральской революции. Его письма к бывшей (к тому времени) жене, написанные после освобождения, сочетают политический анализ развития событий в Петрограде с философским самоанализом. Примкнув к «правым меньшевикам», Лихтенштадт занялся культурно-политической работой, с тревогой следил за большевистской угрозой: он был убежден, что большевики ведут страну в «бездну» [191]191
  Письмо от 23 октября 1917 г. // Там же. С. 146.


[Закрыть]. 21 мая 1917 г. он пишет, что главный порок большевистских лидеров в том, что они не видят трагедии, совершающейся в стране. «Истинный трагический герой <…> сознательно идет на гибель и гибнет, ценою жизни спасая более дорогие ценности» [192]192
  Письмо от 21 мая 1917 г. // Там же. С. 135.


[Закрыть]. 25 октября Лихтенштадт был в Смольном. В течение следующего года его отношение к большевикам постепенно менялось, и после революции в Германии он переживает крутой мировоззренческий перелом. Он принял решение стать «солдатом большевизма», чтобы «искупить» неприятие большевистского переворота – свою главную ошибку («в жизни я слепо прошел мимо жизни») [193]193
  Письма от 20 декабря 1918 г., 10 ноября 1918 г., 7 декабря 1918 г. // Там же. С. 160, 157, 158.


[Закрыть]. Объясняя свое решение идти в Красную армию, он пишет: «Общее и личное совпало – это такое редкое счастье – надо жить, можно жить, борясь за что-то огромное, необъятное, почти космическое – таких моментов так мало в истории! Пусть мы погибнем <…> – мы прожили хоть минуту так ярко, как не жил никто до нас, как сотни лет не будут жить никто после нас…» [194]194
  Письмо от 7 декабря 1918 г. // Там же. С. 159.


[Закрыть]. «Уходить <…> к жизни», «спасаться через борьбу» – с такими словами Лихтенштадт вступает в партию большевиков с просьбой послать его комиссаром на фронт [195]195
  Письмо от 20 декабря 1918 г. // Там же. С. 160.


[Закрыть]. Ницшеанский язык самоанализа дополняется прямой отсылкой к Ницше в одном из последних писем. Дивизионный комиссар Красной армии Владимир Лихтенштадт-Мазин погиб 19 октября 1919 г. на фронте Гражданской войны.

Как мы уже отмечали, самоубийство Вейнингера – «юного гения» из Вены – интерпретировалось в России как поступок метафизический. Оно означало успех Вейнингера в реализации трагического и радикального жизненного сценария, отразившего принципиально важную для модернизма ницшеанскую «философию жизни». Обстоятельства перевода книги Вейнингера на русский еще раз демонстрируют, как ницшеанский поиск трагического сливался в революционной России с экстремистским политическим жестом.

Личность Вейнингера сохранила свою огромную привлекательность для части интеллектуальной российской молодежи, чье умственное взросление прошло в революционные годы. Что бы ни думали эти люди об идеях Вейнингера, привязанность – почти сентиментальная – к его личности с годами не проходила. Ю. Нагибин вспоминал, как уже в 1930-х гг. Вейнингер был излюбленной темой разговоров А. Платонова: «Помню его фразу: „Бедный, бедный мальчик!“, произносимую так тепло и сочувственно, будто юный и запутавшийся Вейнингер плакал в соседней комнате» [196]196
  Нагибин Ю.Еще о Платонове // Андрей Платонов: воспоминания современников, материалы к биографии. М., 1994. С. 75.


[Закрыть]. Эта теплота чувствуется и в очерке совсем еще юного Платонова «Душа мира» – гимне вечной женственности, напечатанном в 1920 г. в воронежской газете «Красная деревня». По Платонову, женщина влюблена «в далекий образ совершенного существа – сына, которого нет, но который будет» [197]197
  Платонов А.Душа мира // Платонов А. Возвращение. М., 1989. С. 15.


[Закрыть]. В этой любви к дальнему – искупление мира. У женщины «нет личности», потому что она стала «душой мира» [198]198
  Там же. С. 16. В других статьях воронежского периода Платонов стоит еще ближе к вейнингеровскому пониманию женщины как воплощенной сексуальности и природного начала, враждебного духу и культуре (и – по Платонову – революционному созиданию). См. об этом: Borenstein Е.Men without Women: Masculinity and Revolution in Russian Fiction, 1917–1929. Durham, N.C., 2001. P. 191–224. См. также: Семенова С.«Тайное тайных» Андрея Платонова: (Эрос и пол) // «Страна философов» Андрея Платонова: проблемы творчества / Ред. – сост. Н. В. Корниенко. М., 1994. С. 73–131.


[Закрыть]. «Мыслитель Отто Вейнингер <…> в своей главной книге „Пол и характер“ проклял женщину. <…> Я мог бы опровергнуть эту книгу от начала до конца, но сделаю это в другом месте. Нас эта книга интересует как вопль погибающего – ибо, вынув душу из мира – женщину, – Вейнингер зашатался и исчез в вихре безумия (он убил себя юношей). Прощение честному» [199]199
  Платонов А.Душа мира // Указ. изд. С. 17.


[Закрыть].

Книгу Вейнингера Платонов рассматривает как лирический документ, а его честность – как результат Соответствия трагической судьбы метафизическому мышлению; иными словами, для Платонова Вейнингер аутентичен до смертного конца.

Что касается платоновского «опровержения» Вейнингера, то на эту роль претендует, как кажется, рассказ «Фро» (1936). Героиня рассказа, Фро, – платоновская версия вечной женственности. В ней подчеркиваются те черты, которые Вейнингер видел в женщине: ее незавершенность, незаконченность без мужчины, ее непрерывная и всепоглощающая сексуальность и отсутствие у нее способности к логическому мышлению и абстрактно-духовных нужд. Федор, муж Фро, – воплощение мужского начала: мир сексуального ему тесен, его влечет духовно-интеллектуальный труд по преображению «таинственных сил природы» [200]200
  Платонов А.Фро // Платонов А. Избранные произведения: В 2 т. М., 1978. Т. 2. С. 66.


[Закрыть]. Дело Федора – дело «коммунизма и науки», ведущее к «коренному изменению жалкой души человека» [201]201
  Там же.


[Закрыть]. Конфликт между женским и мужским – непримиримый, по Вейнингеру, – у Платонова разрешается в образе ребенка-музыканта, представляющего человечество будущего, которое рождается в совокуплении мужского и женского и в котором состоит метафизическое искупление женского начала. Мир созидания коммунистического будущего представляется Платонову сугубо мужским, но без женщины-матери он лишен смысла.

Вейнингеровские категории «бисексуальности», «мужского», «женского», а также «еврейства» входят в несколько иное соотношение в другом классическом тексте революционной литературы – рассказе И. Бабеля «Мой первый гусь». Бабелевский нарратив начинается с эротизированного описания комдива Савицкого («я удивился красоте гигантского его тела») и трансформируется к концу текста в эротизм другого рода («я видел сны и женщин во сне») [202]202
  Бабель И.Мой первый гусь // Бабель И. Избранное. М., 1966. С. 53. Далее страницы указаны в тексте по этому изданию. Э. Боренштейн замечает, что книга Вейнингера, возможно, послужила источником представления о связи женского и еврейского в этом тексте: Borenstein Е.Men without Women… Op. cit. P. 299.


[Закрыть]Между этими двумя точками «кандидат прав петербургского университета» проходит инициацию в казацкое братство – через символическое убийство (гуся), символическое насилие над женщиной (старуха, которая, как и рассказчик, носит очки) и символический отказ от своего еврейства (поедание свинины с казаками). Связь еврейства и женского начала – это маркированно вейнингеровский мотив, особенно в контексте двуполости героя. Преодолевший в себе (в духе Вейнингера) одновременно женщину и еврея, герой принят эскадроном – революционным маскулинным союзом «парней» и «мужиков». Но гендерная амбивалентность остается и в самом этом союзе (где бойцы спят «с перепутанными ногами» (С. 56) и герою от них приходится «ласка» (С. 54)), и в герое – чье «сердце, обагренное убийством», немужественно «текло» (С. 56, финальное слово рассказа).

Еще один текст, в котором фигурирует «Пол и характер» Вейнингера, – это пастернаковский «Доктор Живаго». 10-я глава романа буквально нашпигована отсылками к Вейнингеру (приезжий анархист, читавший в Пажинске лекцию о поле и характере; эмиссар большевистского ЦК – покаявшийся эсер «товарищ Лидочка», точно женщина влюбленный в юного партизанского командира Ливерия Микулицына) [203]203
  Пастернак Б.Доктор Живаго. М., 1994. С. 253, 257.


[Закрыть]. В этой главе Пастернак связывает революционный экстремизм масс с кризисом пола (помимо двуполого комиссара, в ней фигурируют проституция, сифилис и онанизм). Видимо, этой связью и объясняется отсылка к Вейнингеру с его радикализмом и «с его безысходной болью пола, достигающей высшего трагизма» (Бердяев) [204]204
  Бердяев Н. А.Смысл творчества. Указ. изд. С. 419. Ср. попытку более широкой интерпретации роли Вейнингера в творчестве Пастернака: Деринг-Смирнова Р.Пастернак и Вейнингер // НЛО. 1999. № 37.


[Закрыть].

В статье «Зверебог» – рецензии на вейнингеровский «Пол и характер» – З. Гиппиус поделилась своим предчувствием «революции» в сфере взаимоотношения полов. «Она должна быть более коренной, нежели всякие революции научные и государственные», – провозгласила Гиппиус [205]205
  Гиппиус З.Зверебог // Указ. изд. С. 27.


[Закрыть]. Социальная революция в России повлекла и изменения в отношениях между полами, хотя не такие радикальные, каких ожидали символисты. В этом процессе роль Вейнингера двояка. С одной стороны, в русском контексте он был сближен с одним из психологически выраженных и культурно значимых типов российской революционности: ницшеанским (случай В. Лихтенштадта). С другой стороны, вейнингерианство послужило источником идей и категорий при внесении пола, гендера и сексуальности в литературный анализ российской революционности и самой революции (Платонов, Бабель, Пастернак).

2. Респектабельный урнинг

В России теорию пола, родственную вейнингеровской, выстроил В. Розанов в книге «Люди лунного света. Метафизика христианства» (1911 г. – первое издание, 1913 г. – второе, существенно дополненное) [206]206
  Розанов В. В.Люди лунного света: Метафизика христианства. 2-е изд. СПб., 1913.


[Закрыть]. В своих рассуждениях о текучести пола в человеке Розанов не ссылается на Вейнингера, и, возможно, он (как и З. Гиппиус) пришел к ним независимо от австрийского философа, на основе знакомства с общими источниками: сексологическими сочинениями Р. Крафт-Эбинга, А. Фореля, М. Гиршфельда и других [207]207
  См. сравнительный анализ философии пола Розанова и теории Вейнингера в книге Л. Энгельштейн: Engelstein L.The Keys to Happiness… Op. cit. P. 310–333. Об использовании Розановым стилистических и жанровых особенностей научных трудов по сексопатологии см.: Берштейн Е.«Psychopathia sexualis» в России начала века: политика и жанр // Эрос и порнография в русской культуре / Под ред. М. Левитта и А. Топоркова. М., 1999. С. 431–435. См. также рассуждения Гиппиус об отсутствии четкой границы между мужским и женским и о половых смешениях в письме В. Ф. Нувелю от 5 декабря 1906 г. (Письма З. Н. Гиппиус к В. Ф. Нувелю / Вступит. статья, публ. и примеч. Н. А. Богомолова // Диаспора II: Новые материалы. СПб., 2001. С. 338). В статье «Зверебог» Гиппиус утверждает, что книга Вейнингера лишь подтвердила ее собственные соображения на темы андрогинизма.


[Закрыть]. Однако культурфилософские заключения, сделанные Розановым из описанных современной наукой феноменов половой жизни, были диаметрально противоположны выводам Вейнингера: австрийский философ был против полового влечения и сексуальности, а Розанов – обеими руками за.

По Розанову, «содомическое» – начало двуполости, склоняющейся к гермафродитизму, – так же первоприсуще человечеству, как и гетеросексуальность. Розановский «Содом» подразумевает не столько практику содомского греха, сколько враждебность к гетеросексуальности и деторождению. Борением двух начал (солнечного и лунного, прокреативного и содомического) Розанов объясняет религиозные, культурные и политические коллизии человеческой истории. Связав начало гетеросексуальной энергии с еврейством, а «духовную содомию» – с христианством, Розанов обвинил всю христианскую культуру в подавлении животворящей половой основы в человеке. Вейнингеру от Розанова досталось недоброе слово в первом коробе «Опавших листьев»: «Из каждой страницы Вейнингера слышится крик: „Я люблю мужчин!“ – „Ну что же: ты – содомит“.И на этом можно закрыть книгу» [208]208
  Розанов В. В.Опавшие листья: Короб первый // Уединенное. М., 1990. С. 98.


[Закрыть].

По Розанову, «содомит» переносит свой зачастую неосознанный однополый импульс в аскезу, творчество и духовную жизнь. Выраженно гомосексуальных людей Розанов именовал «третьим полом» или ученым словом «урнинг» – терминами, введенными в оборот немецким публицистом К. Ульрихсом и широко использованными М. Гиршфельдом.

Во втором издании «Людей лунного света» Розанов в качестве специального приложения поместил «Поправки и дополнения Анонима». Аноним – о. Павел Флоренский, с которым Розанов вел переписку, касавшуюся, в частности, философских вопросов пола [209]209
  На авторство Флоренского указал сам Розанов в книге «Сахарна», опубликованной лишь недавно: Розанов В. В.Сахарна / Под ред. А. Н. Николюкина. М., 1998. С. 220. См. также комментарий редактора в этом издании (С. 433) и замечание В. И. Кейдана (Взыскующие града: хроника частной жизни русских религиозных философов в письмах и дневниках / Сост., подгот. текста, вступит. статья и коммент. В. И. Кейдана. М., 1997. С. 424).


[Закрыть]. В своих «поправках» Аноним возражает одновременно Розанову и Вейнингеру и очерчивает собственную теорию однополого влечения. Этой теории – полемической по отношению к Вейнингеру, повторенной Флоренским неоднократно и, видимо, хорошо им обдуманной – и посвящена эта заметка. В ней мы обсудим одну параллель (а возможно, и источник) теории Флоренского, восходящую к культуре англо-французского католического декаданса, и охарактеризуем роль вышеупомянутых идей Флоренского в истории дебатов о сексуальности, стимулированных книгой Вейнингера.

О наличии у Флоренского связной теории однополой любви свидетельствует сходство между его высказываниями на эту тему в 1909 г., зафиксированными в дневнике его близкого друга А. Ельчанинова, и детальным развитием тех же самых положений в «поправках» к книге Розанова, вышедшей четырьмя годами позже. В 1909 г. Флоренский только что окончил Московскую духовную академию и начал преподавать в ней историю философии. В дневниковой записи за 7 июля 1909 г. Ельчанинов вспоминает разговор с Флоренским: «Я не помню, когда это было; кажется в конце мая. <…> Я провожал его на вокзал, где около часу мы ждали поезда. Беседа была длинная, и помню только главное. Мы говорили все о том же равнодушии Павлуши к дамам и его частой влюбленности в молодых людей; мы долго путались в объяснениях, и только в конце П<авел> напал на следующую гипотезу. Мужчина ищет для себя объект достаточно пассивный, чтобы принять его энергию <который бы мог принять его энергию?>. Такими для большинства мужчин будут женщины. Есть натуры υπο-мужественные, которые ищут дополнения в мужественных мужчинах, но есть υπερ-мужественные, для которых ж<енское?> слишком слабо, как слаба, положим, подушка для стального ножа. Такие ищут и любят просто мужчин, или υπο-мужчин» [210]210
  Ельчанинов А. В.Дневник. <24.09.1909> // Взыскующие града… Указ. изд. С. 209.


[Закрыть].