Текст книги "Защитить любой ценой (ЛП)"

Автор книги: Моника Корвин

Соавторы: Джей Эл Бек
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

12
ВАЛЕНТИНА

Не знаю, сколько у меня уходит времени на осознание того, что я больше не сплю. Мне приходится немного поморгать, чтобы вернуть зрение, после чего я замечаю необычный потолок. А затем опускаю взгляд на незнакомое постельное бельё и бинты на запястьях.

Над кроватью внезапно возникает чья-то фигура, и я тут же реагирую – цепляюсь ногтями за кровать, пытаясь сопротивляться. Не знаю почему, но мне хочется спрятать что-то во мне.

– Блядь, не двигайся, – говорит глубокий голос. И та часть меня, что была готова нанести удар, успокаивается. Ожидая увидеть, всё ли с нами в порядке.

– Кто? Что происходит? – Я всё ещё готова впиться ногтями в кожу человека передо мной, когда включается свет. Я смотрю на него и узнаю. – Адриан?

Он опускается на край кровати, стискивая мои плечи своими огромными руками, и аккуратно укладывает меня обратно на груду подушек. Я позволяю Адриану это, потому как у меня нет иного выбора.

– Кого, блядь, ты ещё ожидала увидеть сидящим у моей чёртовой кровати? – раздражённо произносит он, вновь натягивая на меня одеяла, а затем проверяя трубку капельницы. Она тянется вдоль тыльной стороны моей руки. Затем смысл слов Адриана доходит до меня.

Его? Кровати? Я хватаюсь за одеяла и подтягиваю их к груди. Я в чьей-то чёрной рубашке, но все же...

– Что происходит? Почему я здесь?

На какое-то мгновение возникает опасение, что Адриан не ответит, потому как даже не смотрит на меня. Но я и не горю особым желанием попасть под его пристальный взгляд. Когда он всё-таки поднимает тёмные глаза на меня, я вздрагиваю. Ах да, я и забыла, какой груз несёт в себе его внимание.

– Расскажи мне, что ты помнишь, – говорит Адриан. Приказ, не иначе. Во мне не шевелится та крошечная часть, которая хочет воспротивиться приказам мужчины. Мне хочется угодить ему, и это продолжается с нашей первой встречи.

Я откашливаюсь, и только сейчас до меня снисходят сухость и першение. Адриан смотрит на меня так, словно не собирается ждать вечность, и я отвечаю ему шепотом.

– Я пошла на встречу с тобой. Роуз прикрывала меня дома, чтобы я смогла тайком выбраться. Я попросила тебя... – В мгновение ока всё всплывает в памяти: я прошу Адриана убить Сэла, а он соглашается при условии, что получит... меня. По шее и щекам разливается горячий румянец. Мне не верится, что я разделась перед ним и, что ещё хуже, мне это понравилось.

Адриан легонько поднимает мой подбородок, чтобы наши взгляды вновь встретились.

– Попросила меня?

– Убить моего жениха, – шепчу я в ответ.

Краешек его губ дёргается вверх, и я не могу отвести от них взгляд. Словно это служит доказательством того, что я подарила Адриану желаемое, и по какой-то причине я хочу видеть больше его крошечных улыбок, больше его улыбок в целом. Я хочу, чтобы Адриан смотрел на меня, как на той вечеринке в нашу первую встречу. Знаю, что должна отринуть это желание, ведь помолвлена с Сэлом, но я его никогда не выбирала.

Я всё ещё смотрю на губы Адриана, когда он задаёт свой следующий вопрос.

– Что ещё ты помнишь?

В голове всё как в тумане. Словно во сне.

– Немного. Мы поговорили, и я поехала домой, но после этого никаких воспоминаний вплоть до этого момента.

– Ничего?

Что-то в его голосе меня беспокоит. Очевидно, я должна помнить что-то ещё. Иначе зачем приставать ко мне с расспросами.

– Почему ты спрашиваешь? Что ещё я должна помнить?

Я изучаю лицо Адриана в надежде увидеть признаки того, что он хочет узнать. За те годы, что я провела в доме с отцом, а затем и с Сэлом, я очень хорошо научилась читать людей – по каждому их движению. Временами только это отделяло меня от Сэла, зажимающего меня в коридоре и оставляющего на мне синяки в наказание за то, что я не могу прикасаться к нему так, как он того хочет.

Адриан стоит ко мне спиной, но я невольно обращаю внимание на твёрдую линию его позвоночника и крепкие плечи. Он злится, и я не знаю почему.

– Скажи, что мне нужно вспомнить, и я попытаюсь. Пожалуйста, позволь мне попытаться.

Я не знаю, почему умоляю его, но что-то подсказывает мне, что Адриан может оказаться моим единственным шансом на спасение. Я не могу упустить его.

Руки Адриана сжимаются вдоль бёдер, и я вновь съёживаюсь на подушках. Мне знакомы ощущения, которые оставляют на мне руки отца, руки Сэла. Но Адриан до сих пор не трогал меня, и я не знаю, к чему готовиться, когда следует ожидать удар.

Когда его рука взлетает вверх, я зажмуриваюсь и отворачиваюсь, пытаясь защитить лицо. Звук бьющегося стекла усиливает мою дрожь, и я вжимаюсь в подушки, пытаясь использовать одеяло в качестве хоть какой-то мизерной защиты.

Когда всё затихает, я медленно распахиваю глаза и рискую бросить на него взгляд. Адриан стоит у края кровати, его взгляд полон гнева, рот сжат в линию. Когда он говорит, его тон мягкий и нежный.

– Ничего себе, и почему ты закрылась от меня?

Я тут же шепчу ему в ответ:

– Ты зол.

– И что с того?

– Я просто... не хотела, чтобы меня ударили.

Знаю, что выгляжу разбитой, и ненавижу, что мой голос дрожит – особенно перед ним.

Адриан медленно опускается на кровать, его бёдра почти упираются в мои колени.

– Блядь, я не бью женщин, Вэл. И я никогда не сделаю тебе больно.

Я осмысливаю эту информацию. Мой отец никогда не притворялся хорошим человеком. Видит Бог, Сэл кичился тем, как он подчинял и унижал женщин. Адриан говорит, что не сделает больно, и мне до боли в груди хочется ему верить.

– Я не знаю тебя. Ты – последний, с кем я виделась, а теперь я здесь, в твоей постели, подключена к медицинскому оборудованию. Что мне думать?

Он впивается в меня взглядом.

– Думаешь, я бы смог так с тобой поступить? Ты спрашивала, почему я злюсь. Потому что я нашёл тебя в этом состоянии. Я злюсь из-за того, что произошло с тобой, а не на тебя.

Есть ли разница, когда дело доходит до мужского гнева? В действительности это не важно.

Я растягиваюсь на кровати и сбрасываю одеяло, чтобы увидеть свои голые ноги. На них красуются жёлтые и фиолетовые синяки. Мне невыносимо смотреть на них, поэтому я отвожу взгляд. С этим сейчас ничего не поделать.

– Что ты делаешь?

Адриан тянется ко мне, но замирает, чтобы не задеть ни одну из моих бесчисленных ран.

– По твоему расстроенному виду я могу предположить, что Сэл всё ещё жив. Помимо отца, он – единственный, кто наносит столько увечий моему телу. Если он всё ещё жив, то я должна вернуться домой, иначе он найдёт и доберётся до меня, и в следующий раз всё будет ещё хуже.

Адриан взмахивает большой рукой и указывает на моё тело.

– Хуже этого?

Я пожимаю плечами и пытаюсь использовать кровать в качестве точки опоры. Но я не преодолеваю и дюйма, как он вновь осторожно обхватывает мои плечи руками и возвращает меня в гнездо из подушек.

– Ты пока не можешь уйти. Ты в плохом состоянии, и если ты сейчас встанешь, то, вероятно, потеряешь сознание и разрушишь работу, которую проделал мой доктор, чтобы спасти тебе жизнь. К тому же... – Адриан замирает, его плечи опускаются. – Мы заключили сделку, помнишь? Я требую от всех соблюдения сделок. Без исключений.

В его голосе не осталось нежности. Адриан опять стал тем, кого я встретила на вечеринке. Неукротимым и властным, проявив всё то могущество, которым мужчины вроде него буквально дышали. Я вдыхаю пряный аромат Адриана в лёгкие и даю ему унять страх, который уже начал набирать обороты. Но это лишь иллюзия, фантазия. Мы заключили сделку, и вот я полумёртвая в его кровати. Ошибкой было думать, что кто-то может спасти меня.

– Даже если Сэл не будет искать меня, мой отец будет. Как ты защитишь меня от него? Как ты сможешь защитить Роуз?

О, боже, Роуз. Каким же надо быть дерьмовым другом, чтобы не спросить о ней в первую очередь?

Адриан поднимает голову, и на его лицо возвращается тень ухмылки.

– У меня есть правило об отсутствии оружия в спальне, ангел, но уверяю, я в состоянии уберечь тебя. Вдобавок, в доме нет ни Сэла, ни твоего отца. Теперь отдыхай.

В его словах столько самодовольства и дерзости. Несмотря на бинты, синяки и капельницу над моей головой, мне... всё ещё хочется верить Адриану.

– Ты напугана. Я сказал тебе отдыхать, ангел. Если ты не постараешься, я заставлю доктора дать тебе седативное.

Но это не вопрос, поэтому я молчу и не отвечаю, не сводя глаз с его левого плеча.

Когда Адриан протягивает руку и поднимает мой подбородок, чтобы я вновь на него посмотрела, меня это не удивляет.

– Ты напугана, но тебе не нужно бояться. Когда я отпустил тебя той ночью, я был достаточно глуп, чтобы допустить мысль о том, что ты будешь в безопасности, пока я не выполню свою часть сделки. В этом состояла моя ошибка, и всю оставшуюся жизнь я буду заглаживать свою вину перед тобой. Но когда я говорю, что в состоянии уберечь тебя, то мне нужно, чтобы ты слушала и верила мне.

Боже, как мне этого хотелось. Так просто взять и поверить ему на слово, позволить Адриану защитить меня от всего мира. Мне так хочется поверить ему, что по щекам от досады катятся слёзы.

– Не знаю, сумею ли я в это поверить, поскольку не знаю, каково это – чувствовать себя в безопасности.

Адриан придвигается ближе, пока его ноги не упираются в мои. Словно ему не под силу не прикасаться ко мне, и даже если ему придётся, Адриан даже тогда убедится в том, что не причинит мне боли. Я смотрю на него и изучаю его лицо, пока он говорит.

– Мы заключили сделку, и я намерен выполнить свою часть. Как и ты выполнишь свою. Всё просто. Ты во всех отношениях принадлежишь мне, и я обещаю тебе, – голос Адриана становится ниже, в нём звучит намёк на угрозу, – пока я стою на пути, никто до тебя не доберётся.

И я верю ему, от облегчения у меня кружится голова, а дыхание становится рваным. Впервые с момента пробуждения я расслабленно откидываюсь на подушки. Адриан осторожно тянется и берёт меня за руку, его пальцы касаются незапятнанного синяками участка кожи.

Я забыла, насколько Адриан красив. Он не отличается традиционной красотой, подобно модели или спортсмену, но он большой, намного больше меня. Его плечи как минимум в два раза шире моих. В его руках даже мои руки будут выглядеть крошечными. Я забыла о множестве вещей, связанных с ним, и о том, как все они мне нравились. Я никогда раньше не рисковала предаваться этому чувству, иначе это могло бы привести к чьей-то гибели. Но мне не кажется, что Адриана будет легко убрать с дороги.

– И что теперь? – спрашиваю я.

Адриан выглядит так, словно ждёт чего-то, и внезапно меня пронзает догадка. Если я здесь, и он обеспечивает мою безопасность, то я должна выполнить свою часть сделки. Учитывая его просьбу в казино, полагаю, ему нужно нечто большее, чем содержательная беседа и отменная партнёрша в картах. Я откидываю одеяла подальше от своих ног, и Адриан с недоумением смотрит на них, всматриваясь в пространство между плюшевыми одеялами и моими голыми конечностями.

Когда я не пытаюсь слезть с кровати, Адриан, кажется, успокаивается, всё ещё сжимая мою руку в своей.

Когда страх и неизвестное мне чувство скользят по моему позвоночнику, я медленно свожу колени вместе, а затем раздвигаю их.

Адриан вздрагивает так, словно я бью его под дых.

– Какого чёрта ты делаешь?

Моё лицо пылает, но это меня не остановит, особенно когда на кону стоит моя безопасность.

– Ты сказал, что я должна выполнить свою часть сделки, и я готова это сделать. Но тебе придётся взять на себя большую часть работы, потому что я не совсем понимаю, что делать. Ну, я понимаю, что и куда, конечно, но я никогда...

Я замолкаю, потому что выражение лица Адриана нельзя назвать иначе как убийственным.

13
АДРИАН

Я отдёргиваю руку и отхожу от Вэл в другой конец комнаты. Дверь в ванную закрыта. Я не иду так далеко, поскольку мне всё ещё нужно видеть Вэл. Даже когда она не в состоянии получить удовольствие, я в трёх секундах от того, чтобы принять всё, что она предлагает. Пламя, что разгорелось в моей крови, когда мы встретились, бурлит во мне, требуя, чтобы Вэл стала моей, и я боюсь, что не смогу долго продержаться. Особенно, когда она обнажается передо мной, предлагая всё, что я хочу.

– Ты в порядке? – спрашивает Вэл, и я вижу её нерешительность и испуг – всё это вновь из-за меня.

Я смотрю на неё и трясу головой, испытывая облегчение от того, что Вэл прикрыла бёдра, оставив обнажёнными только колени и ноги. Мои глаза опускаются к бинтам на её лодыжках, и это срабатывает с той же эффективностью, что и ушат ледяной воды. Я возвращаюсь к кровати, но не прикасаюсь к Вэл.

– Я в порядке. Есть моменты, которые нам стоит обсудить, и мы разберёмся с нашей сделкой, но не сейчас.

Она даже не пытается скрыть своё облегчение. Её предложение – всего лишь способ довести дело до конца. Если бы она была кем-то другим, я бы оценил её практичность. Я не уклонялся от необходимых, пусть даже неприятных, действий, чтобы вести дела. Но она не кто-то другой с этими волосами, глазами и прекрасным маленьким телом, которое я видел больше раз, чем мог вынести, с тех пор как спас ей жизнь.

Я смотрю на её лицо, игнорируя облегчение, чтобы уловить и другие эмоции Вэл.

– Ты поверишь мне, когда я скажу, что мы не ляжем в постель, пока тебе не станет лучше?

Вэл пожимает плечами, и я двигаюсь к ней, пока мне не удаётся заглянуть ей в глаза, наши лица всего в нескольких дюймах друг от друга.

– Я не люблю ложь. В первую очередь это меня в тебе и подкупило. Пока ты честна со мной, я буду честен с тобой. Скажи мне, что ты поняла.

Вэл аккуратно прочищает пострадавшее горло.

– Я поняла, – шепчет она.

Я поднимаю её подбородок, чтобы взглянуть в большие оленьи глаза, и ищу в них убеждения, которые я увидел на вечеринке той ночью. Те убеждения, которые я увидел в её взгляде, когда Вэл пришла ко мне за помощью.

– У меня нет причин лгать тебе. Поверь, я обязательно затащу тебя в постель, просто не сейчас.

Она кивает, и я принимаю на веру слова Вэл о том, что она мне верит. Что ещё я могу сделать? Я отпускаю её подбородок и проверяю состояние бинтов. Всё на своих местах, и дышать становится немного легче.

– Мы поставили тебе капельницу из-за истощения. Если хочешь, я могу её убрать.

Вэл вновь кивает, на этот раз более решительно. Я поднимаюсь и хватаю спиртовые салфетки и пластырь. Я столько раз ставил капельницы, и несколько из них самому себе, что убрать её не составит труда. Вэл даже не вздрагивает, когда я протираю крохотную дырочку на её руке и перевязываю её.

– Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я, желая отвлечься на что-то, помимо её кремово-розовых бёдер.

– Нормально. Но мне немного не по себе. Я хочу принять душ.

– Я мыл тебя несколько раз губкой, но будет здорово принять ванну. Сейчас у тебя нет открытых ран, и, если ты добавишь в воду немного английской соли, это поможет свести некоторые синяки.

Я поднимаю глаза и вижу, что она улыбается. Ни лукавства, ни подвоха – ничего, помимо чистого света. И, чёрт возьми, как же мне хочется овладеть ею.

– Откуда ты это знаешь о ваннах?

– Ты пришла в казино, когда у нас был бой. Ты слишком юна, чтобы знать, что когда-то я тоже участвовал в боях. Мой отец думал, что это поможет мне стать сильнее. – Вэл вскидывает брови, услышав это, и внимательно вглядывается в мои плечи и руки. – Я тогда был совсем ребенком. Тогда я ещё не занимался троеборьем и не начал расти как следует.

Я фиксирую капельницу, а затем обхожу кровать, чтобы поднять её на руки. Вэл обвивает мою шею руками. Бинты царапают мою кожу, но меня это не волнует, ведь её тело так сильно прижимается к моему.

Вэл весит всего ничего, когда я несу её в ванную, и я беспокоюсь, что она не сможет справиться со мной. Я не откажусь от неё, но мне придётся быть нежным и осторожным с ней, чтобы не навредить. Даже больше обычного.

Я мягко опускаю Вэл на мраморный бортик ванны и включаю воду. Затем достаю соль, высыпаю её в ванну и поворачиваюсь к Вэл. Её щёки розовеют, и я понимаю, что она смущена.

Я отвожу её дрожащие пальцы в сторону, затем быстро расстёгиваю пуговицы и снимаю рубашку с её плеч. С такой же отдачей, несмотря на упирающийся в ширинку стояк, я аккуратно снимаю бинты с её запястий и лодыжек, кожа на них всё ещё ярко-розовая. Синяки от верёвок остужают жар в моей крови настолько, что я могу взглянуть на неё.

Вэл смотрит на свои запястья и слегка дотрагивается до левого. Вижу, что она хочет узнать о произошедшем, но у неё не хватает смелости спросить. Пока Вэл не наберётся смелости, она не справится ни с этим, ни с тем, что я собираюсь сделать с Сэлом, когда найду его.

Я вновь осторожно поднимаю Вэл, и она удивлённо вскрикивает. Затем я медленно опускаю её в воду, и мои рукава и рубашка намокают из-за воды.

Когда Вэл устраивается в ванне, я отпускаю её, и она тяжело вздыхает.

– Как же хорошо.

Намёк в её голосе не способствуют моей эрекции. Блядство, соберись.

Я достаю свой шампунь из душевой кабинки в другом конце ванны и ставлю его на мрамор.

– Сейчас я помою тебе волосы. – Она наклоняется вперёд и кусает губы, глядя на шампунь. – Что? Не нравится марка?

– Не в этом дело. У меня особенный уход за волосами. Локоны и остальное требуют дополнительного ухода.

Я ставлю флакон и опускаюсь на колени рядом с ванной.

– Тогда скажи, что мне делать. С этого момента я забочусь о тебе, поэтому я должен знать такие вещи.

Вэл изучает меня, словно измеряет мою искренность, затем выносит решение в мою пользу, как я полагаю, поскольку она продолжает.

– Ну, сначала их нужно вымыть, затем нанести большое количество кондиционера перед тем, как начать расчёсывать. Не беда, если они сами высохнут или что-то в этом роде. Я всё равно никуда не смогу пойти с этими синяками.

Я осторожно толкаю Вэл обратно, и она опускает волосы в воду. Мне не требуется много времени, чтобы вымыть её волосы, затем я следую её инструкциям и наношу кондиционер и расчёсываю их, стараясь не повредить кожу головы. Когда Вэл чувствует себя довольной, она кивает и откидывается на бортик ванны.

– Нужно дать ему впитаться, прежде чем мы его сполоснём.

То, как она произносит «мы», порождает во мне ещё один всплеск потребности. Мне едва удаётся сдержаться, когда зарываюсь руками в её волосы, пока она стонет от удовольствия при каждом движении моих пальцев.

Вэл моет своё тело, хотя я предлагаю сделать это за неё, а затем помогаю ей ополоснуться. Когда её усеянная синяками кожа становится нежно-розовой, я снимаю свою мокрую одежду и заворачиваю Вэл в полотенце.

Вэл удивлённо взирает на меня, пока я несу её обратно на кровать. Моё огромное полотенце обёрнуто вокруг её плеч, оно окутывает Вэл от ключиц до лодыжек.

– Что это за взгляд на твоём лице? Я не собираюсь делать тебе больно после того, как ты помылась.

Она быстро трясёт головой и слабо смеётся.

– Не в этом дело. Ты просто очень голый.

Я смотрю на свои тёмно-синие боксеры.

– Я очень даже уверен, что на тебе одежды ещё меньше, чем на мне.

Когда Вэл отводит взгляд, я сварливо бурчу, быстро меняю простыни, а затем осторожно вытираю её кожу. Вэл пытается возражать, но я пресекаю её протесты тем, что качаю головой. Мне льстит, когда она замолкает и начинает наблюдать за мной, но я не вижу в ней страха.

Когда Вэл высыхает, я достаю мягкую хлопковую одежду, которую принесла Андреа. Она достает ей до середины бёдер. Вэл прекрасно смотрится в белом, поскольку этот цвет скрывает все её изгибы, которые хочется не только разглядывать. Я опускаюсь на колени возле кровати и помогаю ей надеть трусики из мягкого белого хлопка, сочетающиеся с её ночной рубашкой.

Мои пальцы дрожат, когда я натягиваю ткань на стройные бёдра Вэл.

– Ты в порядке? Тебе было тяжело нести меня?

Я смотрю на неё и фыркаю.

– Ты лёгкая как пёрышко. Ложись на подушки и устраивайся поудобнее.

Вэл делает, как я говорю, и по сравнению с тем, какой она была почти две недели назад, уже выглядит намного лучше.

– Чем ты собираешься заняться?

Кивком головы я указываю на кресло.

– Буду спать, как и ты.

Вэл отодвигается и похлопывает по пустому месту рядом с собой.

– Пожалуйста, останься. Я и без того чувствую себя виноватой за то, что заняла твою кровать. Мне станет ещё хуже, если ты повредишь спину, пока будешь спать в этом кресле.

Я иду на это только из-за того, что умираю от желания вновь прикоснуться к ней. Я нуждаюсь в этом словно в воздухе. Чтобы уверить себя, что с ней всё будет в порядке. Я опускаюсь на кровать, занимая гораздо больше места, чем она ожидала. Глаза Вэл блуждают по моему телу, и мне нравится, как она скользит взглядом по моему прессу до пояса моих трусов.

Я так твёрд, что кровь стучит в ушах. Блядь. Мне казалось, что я сильнее этого. Но я не в её положении. Я обхватываю маленькую руку Вэл и обвиваю её пальцы вокруг своего большого пальца.

Она растерянно моргает, но стискивает его.

– Сожми, – удаётся выдавить мне.

И вновь Вэл беспрекословно следует указаниям. Я дышу слишком громко, перебивая все остальные звуки.

– Как ты себя чувствуешь? И не лги мне.

– Нормально?

– Что-то болит?

Она качает головой.

– Ты должен был заметить, – шепчет она. – У меня высокий болевой порог.

Я не прошу её объяснить это. Лишь добавляю ещё один пункт к растущему долгу Сэла перед ней. И я взыщу с него этот долг кровью.

– Хорошо, – говорю я, стаскиваю нижнее бельё с ног и бросаю его на пол. Она, широко распахнув глаза, смотрит прямо на мой член, и я сдерживаю стон, обвивая её руку вокруг себя. Поначалу она медлит, но потом я замечаю на её выразительном лице любопытство. Я накрываю её руку своей, а другой рукой поднимаю подбородок Вэл, чтобы встретиться с ней взглядом. – Я не сделаю тебе больно, но мне нужно снять напряжение, чтобы контролировать ситуацию.

Она только кивает и громко сглатывает. Я наблюдаю за её лицом, пока рука Вэл скользит к головке моего члена, а затем опускается обратно. Ей интересно, и, если судить по тому, как она сжимает свои бёдра, Вэл испытывает и другие чувства. При мысли о том, что я могу опрокинуть её на спину и погрузиться в её влажное тепло, я слишком быстро подхожу к краю.

– Сильнее, – хрипло произношу я. – Сожми меня так сильно, как только сможешь.

Вэл начинает высвобождаться из-под моей хватки.

– Я не хочу сделать тебе больно.

Я вновь встречаюсь с ней взглядом.

– Ты не сделаешь мне больно. Это доставит мне удовольствие. Я нуждаюсь в этом, чтобы не взять тебя прямо здесь и сейчас. Пожалуйста.

Я никогда не был так близок к тому, чтобы просить Вэл о том, что уже принадлежало мне. И не думаю, что когда-нибудь зайду дальше этого.

Вэл кивает и опускает руку обратно. Я крепче сжимаю свою ладонь вокруг её, добавляя к ней вторую.

– Тебе больно? – спрашиваю я, тяжело дыша.

– Нет.

Вэл продолжает двигать рукой, увеличивая темп и сильнее сжимая меня, пока разбирается в моих ощущениях. Благодаря этому я быстро и сильно кончаю. Я и близко не подхожу к тому результату, в котором нуждался. Отпускаю её руку, но Вэл продолжает ласкать меня, размазывая мою сперму по члену. Мгновение, и она прекращает, ожидая моих дальнейших указаний.

Я беру влажное полотенце, которым вытирал Вэл, и аккуратно очищаю её руку, убедившись, что в рану на запястье ничего не попало.

Затем я вытираюсь и ложусь в кровать. Вэл поворачивается на бок и позволяет мне прижаться к ней.

Когда она вновь начинает говорить, я уже почти засыпаю, полагая, что она заснула намного раньше меня.

– Думаю, мне понравилось. Не знаю, почему, – говорит она сонным голосом. – Я должна рассказать Роуз.

И моё грёбаное сердце разрывается, потому что она звучит одновременно и грустной, и напуганной.