Текст книги "Защитить любой ценой (ЛП)"

Автор книги: Моника Корвин

Соавторы: Джей Эл Бек
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

24
ВАЛЕНТИНА

Когда Адриана поглощает толпа, комната начинает сжиматься вокруг меня. Сделав шаг назад, я ударяюсь об Андреа, которая легко подхватывает меня под плечи и отводит к краю комнаты.

Она сильно выше меня на своих высоких каблуках, поэтому ей приходится наклониться, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Дыши. Если у тебя случится паническая атака, и ты умрёшь, нам всем придёт конец через пару минут.

Её слова заставляют меня рассмеяться, и я втягиваю носом воздух. Андреа подносит выпивку к моим губам, и я делаю глоток.

– Я в порядке. Я его жена. Я справлюсь.

Я пытаюсь приободрить себя, но крошечный голос в моей голове говорит, что всё это напускное. Он женился на мне, чтобы обезопасить меня. Он женился на мне, чтобы соблюсти условия сделки. Он женился на мне, чтобы заполучить миленькую игрушку и отомстить моему отцу за обладание мной.

Но всё хорошо. Мы оба получаем желаемое, верно? И дело совсем не в том, что я влюбилась в ощущение безопасности, которое испытываю рядом с ним. Или в то, что он пробуждает во мне то, о существовании чего я даже не подозревала.

Нет. Я справлюсь. Это всё игра. Мне отведена роль в его игре, и ради моей безопасности, ради спасения я не подведу его.

Вся беда в том, что я вглядываюсь в толпу и вижу Роуз. Знаю, что её здесь нет, но я вижу перед собой лишь ночь нашей первой вечеринки и то, как она оставалась рядом со мной. Боже, я так по ней скучаю. Словно в моей груди разрослась дыра, которой не суждено зарасти. На глаза наворачиваются слёзы, и я поднимаю глаза к потолку, как она меня учила. Никогда не показывай свою слабость. Не позволяй им увидеть слёзы.

Когда беру себя в руки, я киваю Андреа.

– Думаю, я в порядке.

– Хорошо. Мне нужно идти патрулировать. Кай рядом, поэтому если тебе что-нибудь понадобится, просто посмотри на него.

– Иди. Я в порядке.

Я подталкиваю её и поворачиваюсь к комнате с высоко поднятой головой. Не чувствую и толики уверенности, желая, чтобы Адриан был здесь со мной. Но ещё немного, и мы сможем уйти.

Вновь перед глазами мелькает Роуз – её глаза, какими они были в ту ночь. Это обрушивается на меня в полную силу, и волна тошноты угрожает моей безмятежности.

Я иду вдоль стены танцзала, направляясь в дамскую комнату. Прежде чем я успеваю войти внутрь, меня хватает под локоть чья-то рука. Поворачиваюсь и вижу Кая, по его глазам понимаю, что он хочет знать, в порядке ли я.

– Я быстро. Мне нужна минутка привести себя в порядок.

В салоне стоят одни лишь сиденья и зеркала, а туалеты и раковины находятся в другой зоне за углом. У меня не возникает желания дойти до конца, поэтому я опускаюсь на плюшевый тёмно-синий диван и дышу.

Всё выглядит так же, как и когда мы были с Роуз здесь в последний раз. Я практически слышу, как она говорит со мной из кабинки, пока писает, словно её ничего не волнует. Мы обе знали, что это было ложью. Она тоже хорошо играла свою роль.

О, это не Роуз. Со мной и правда кто-то говорит. Мой взгляд скользит по паре загорелых, стройных ног, переходя на очень короткое красное платье, а следом я вижу длинные шелковистые белокурые волосы.

– Ты меня вообще слышишь?

Я моргаю.

– Прошу прощения. Я немного ушла в себя. Могу я чем-то помочь?

Лицо, которое ещё мгновение назад казалось мне красивым, становится холодным и расчётливым, когда она сужает глаза.

– Ты жалкая. Не понимаю, почему он выбрал тебя вместо меня.

Она говорит с сильным славянским акцентом, и она явно чем-то рассержена.

Поднимаюсь на ноги и расправляю своё платье, поскольку мне не нравится, когда кто-то надо мной возвышается.

– Не знаю, о чём речь, но уж извините.

Девушка сильно стискивает моё плечо, впиваясь своими длинными красными ногтями в мою кожу. Мне было бы больно, если бы каждый день моей жизни не приносил мне боль. Смотрю на её руку, а затем возвращаюсь к её лицу, и что-то вспыхивает во мне. Что-то, что дремало слишком долго.

– Убери от меня свои грёбаные руки, пока я не переломала тебе пальцы.

Она отпускает меня, но через секунду стискивает мою левую руку в своей.

– Это кольцо должно быть моим. Я его заслужила.

Мне приходится вырываться из её хватки, и я хочу схватить и толкнуть её так же сильно, как она пытается толкнуть меня, но не могу.

– Не знаю, о чем ты, но оставь меня в покое, пока я не вызвала охрану.

Она покрывается румянцем, шагает ко мне, наклоняется и оказывается прямо перед моим лицом.

– Ты не стоишь его, сука. Он мой. Слишком долго я мирилась с его дерьмом. Он обещал жениться на мне.

– И ты?..

Держу себя в руках, потому что так поступил бы Адриан. Не повышаю голоса, потому что так поступила бы Роуз. И я подхожу к ней, потому что мне надоело, что всякие мудаки помыкают мной, считая меня слабохарактерной.

Она сужает глаза.

– Ты знаешь, кто я. Ты должна была слышать обо мне.

Я безразлично пожимаю плечами. Мне и правда плевать. В любую минуту сюда зайдёт охрана, чтобы узнать, как я, поэтому ничего страшного, если она вцепится мне в лицо. Если она продолжит, и Адриан найдёт её здесь, она может потерять его.

– Понятия не имею, кто ты. А теперь уходи, пока моя охрана не увидела тебя перед моим лицом. Если бы Адриан хотел жениться на тебе, он бы уже это сделал. Но по тебе сразу видно, что ты не в его вкусе.

На лице девушки мелькает перечень эмоций: обида, отрицание, принятие правды, в которую она отказывалась верить. Да, я точно не первая женщина в жизни Адриана, которая встретила эту женщину.

Она вновь возвращается к личине снежной королевы, одарив меня дерзкой ухмылочкой.

– Плевать. Ты получишь по заслугам.

Она уходит, и я смотрю на закрывающуюся дверь, словно что-то упустила из виду.

Через секунду щелкает замок, и я бросаюсь проверить ручку. Да, дверь точно закрыта.

И тут чья-то рука обхватывает меня за талию, пока другая его рука обвивается вокруг моей шеи. Мне не раз приходилось бывать в этой позе, и в первую очередь на меня обрушивается его запах. Он такой сильный, что меня почти выворачивает тем малым количеством алкоголя, который я выпила.

– Скучала по мне, детка? – шипит Сэл мне на ухо.

Мне следует закричать. Сейчас самое время закричать, но я не могу заставить себя двигаться. Не могу закричать. Не могу дать отпор. Едва ли могу дышать.

Он притягивает меня к себе, и я чувствую его эрекцию на своей пояснице.

– Не волнуйся. У меня была просьба к Оленьке, чтобы она помогла мне остаться с тобой наедине на несколько минут. Очень уж ей хотелось познакомиться с тобой, и она умеет поднять мне настроение.

Сэл проводит губами по моей шее и крепче притягивает меня к себе, когда у меня подгибаются ноги.

– О, не так быстро, детка. Он получил то, что не получил я? Уж он не упустил возможности трахнуть тебя в каждую дырку, и теперь неважно, испорчена ли ты для брачной ночи. Я могу взять тебя прямо здесь, и никто мне не помешает.

Я чувствую влагу на щеках и слышу собственный всхлип. Наконец, хоть что-то. Предпринимаю попытки стряхнуть его руки, но Сэл лишь усиливает свою хватку, с легкостью поднимая меня на ноги. Платье не позволяет мне восстановить равновесие.

Он толкает меня вниз, прижимая к кушетке грудью, и вдавливает мою голову в бархатную ткань так сильно, что я не могу дышать. Изо всех сил я брыкаюсь, царапаюсь и бью его ногами, пока Сэл не отпускает меня, и я хватаю ртом воздух.

– О, не переживай, это только начало. Я хочу узнать, что же так сильно понравилось Адриану Доубеку, что он решил жениться на тебе. Или так он пытается отыграться на твоём отце? Или он не женился на тебе, а просто держит тебя в заложниках и заставляет притворяться? ― Сэл вновь прижимает моё лицо к кушетке. – Скажи, что он заставляет тебя. Скажи, что ты не согласилась выйти за него, когда должна была стать моей женой! Скажи мне это, Валентина.

Я вновь сопротивляюсь, пытаюсь ухватить глоток воздуха. Слишком много секунд спустя он убирает руку с моего затылка. Мои волосы выпадают из оков, падая на лицо и прилипая к мокрым щекам. Я вижу все с такой ясностью, словно мой мозг хочет запечатлеть последние несколько минут моей жизни. Не сомневаюсь, он собирается изнасиловать меня, а затем убить.

Мне не хватило сил защитить себя и Роуз, когда это действительно было важно. И сейчас мне вновь не хватает сил, невзирая на то, как надо мной трясся Адриан. Невзирая на его самообладание и терпение. Я умру в грёбаной гостиничной уборной, потому что не могу дать отпор насильнику. Роуз сейчас была бы так разочарована во мне.

И словно мысль о ней воскрешает её в моей памяти, и её мягкая рука осторожно поднимает мой подбородок. Я вижу её в том же слишком маленьком платье, которое было на ней в тот вечер, когда мы развлекались и притворялись.

– Не позволяй ему так с тобой поступить. Ты намного сильнее, дорогая. Поднимайся и борись.

По моим щекам текут слёзы, и я хочу попросить её не уходить. Если она останется со мной, мы сможем уйти вместе, куда она только пожелает. Если она только останется со мной.

Меня возвращает к реальности рвущаяся ткань моего платья наряду с холодным воздухом на моей спине. Он снимает с меня одежду.

Нет. Не позволю ему сделать это со мной вновь. Я постараюсь дать ему отпор. И, возможно, Адриан доберётся сюда раньше, чем Сэл сможет...

Стараюсь бить его кулаками, но он хватается за нож и прижимает его к моему затылку. Мне остается только одно – я обвиваю своими ногами его ноги и опрокидываю его на пол. Это даёт фору всего в несколько секунд, но я бросаюсь с кушетки к двери. В эту же секунду щёлкает замок, и кто-то налетает на меня. Я прижимаюсь к этому человеку, даже не обратив внимание на то, кто это.

Но затем я чувствую его запах, слышу чёткий ритм его голоса и вздыхаю от облегчения. Адриан обнимает меня и с легкостью поднимает на руки.

– Ангел, поговори со мной. Ты в порядке?

– Роуз спасла меня. Я в порядке. Она спасла меня.

Он привлекает меня к своей груди, и кто-то накидывает на меня пиджак – из-за того, что Сэл разорвал платье, вся моя кожа была оголена.

– Поймайте этого урода. Не дайте ему уйти, – говорит Адриан поверх моей головы.

Я позволяю его словам проникнуть в мою душу и успокоить меня. Даже если всё это напускное, я не хочу его отпускать.

– Пожалуйста, не оставляй меня.

Его руки ещё крепче сжимаются вокруг меня.

– Тебя никто не оставит, ангел. Я с тобой. Мы в лифте и направляемся к машине. Кай и команда ищут Сэла.

–  Я не об этом – когда ты убьёшь его, и с нашей сделкой будет покончено, пожалуйста, не оставляй меня, – я пытаюсь открыть глаза и взглянуть на Адриана, чтобы запомнить его лицо и сохранить навсегда в своей памяти. – Когда со мной для тебя всё будет кончено, я всё равно хотела бы остаться.

Идиотизм. Какая женщина в здравом уме захочет таких отношений? Отдать всё и не взять ничего взамен.

Но я отдам ему каждую часть себя, если он пообещает их принять.

25
АДРИАН

Валентина не издаёт ни звука по дороге обратно в пентхаус, и мне приходится постоянно проверять, дышит ли она. Желание сжечь весь мир дотла немного утихает, когда я обнимаю Валентину. Как минимум, Сэл подписал себе смертный приговор, когда прикоснулся к Валентине. И это было связано не только со мной, но и с правилами общества. Теперь он на прицеле не только у моей команды. Что же до Оленьки... я отдал её поиграться Андреа. Она будет вопить о пощаде в течение часа.

Платье Вэл разорвано на спине, и я продолжаю поправлять его, когда она или машина двигаются. Каждый раз, когда я это делаю, меня пронзает очередная волна бешеной ярости. Он прикасался к ней, навредил ей, после того как я пообещал, что она будет в безопасности. Я не нарушаю своих обещаний.

Но хуже всего то, что она почему-то считает, что как только я убью Сэла, нашей сделке придёт конец. Я без толку трясся над ней. Валентина думает, что в качестве расплаты ей придётся переспать со мной. Если бы мне нужно было трахнуть кого-то, я пошёл бы куда более лёгкими путями. Чёрт, я мог выбрать любую светскую дамочку и трахнуть её прямо там, на полу танцзала, и её семья ещё поблагодарила бы меня за это.

Валентина разбирается в нашем мире не так хорошо, как я думал. И знает меня не так хорошо, как мне это необходимо. Меня это только больше злит, поскольку это больно осознавать. Чертовски больно, и я ненавижу, что она теперь обладает этой силой.

Валентина вздрагивает у меня на руках, и я прижимаю её крепче к себе.

– Отдохни, ангел. Я с тобой.

Когда мы подъезжаем к пентхаусу, Кай открывает мне двери, пока мы не оказываемся в пределах безопасности. Затем я осторожно опускаю её на ноги и плотнее укутываю в свой пиджак.

Так я пытаюсь оттянуть время, чтобы не повернуться и не выпотрошить своих солдат. Мне приходится напомнить себе, что эти люди мои друзья. И всё же мою жену почти изнасиловали и убили в грёбаной гостиничной уборной.

Кай шагает вперёд, оставляя остальных стоять позади, кроме Андреа, которая сейчас занимается Оленькой. Он захочет взять вину на себя, и, возможно, мне стоит ему это позволить. В конце концов, сегодня он следил за выполнением заданий. Андреа должна была пойти в уборную с Валентиной. Ни на секунду она не должна была оставаться одна.

Меня распирает от желания перестрелять каждого грёбаного человека в этой комнате, не считая её. Кай вновь шагает вперёд, пытаясь прикрыть собой остальных.

– Босс...

– Объясни, почему она, блядь, осталась одна в той уборной? Мне чертовски хорошо известно, что посещение дамской комнаты не идёт вразрез с твоей тонкой чувствительной натурой... Ты трахнул там столько женщин, что тебя уже никто не одергивает, когда ты туда заходишь. Поэтому объясни, почему мою жену чуть не убили... мне бы очень хотелось, блядь, это услышать.

У меня закладывает уши. Словно стук моего сердца на максимальной громкости. Он что-то говорит, но я его не слышу. Схватив первое, что попадается под руку, я швыряю это в стену. Повсюду разлетаются осколки, я даже не могу сказать, что это было. Это не помогает.

У меня от злости голова идёт кругом. Все усилия, ушедшие на заботу о ней, обеспечение её безопасности, помощь в её восстановлении, были разрушены в момент. И всё из-за потери бдительности. И хуже того, я виню в этом и себя тоже. Нельзя было оставлять её ни на секунду. В той уборной с Валентиной должен был быть я. Тогда Сэл бы даже не осмелился высунуться.

Подхожу к бару, отшвыриваю все стаканы, пока не нахожу нужную мне бутылку. Меня так и тянет разбить её, но я не кидаю её. Вместо этого откупориваю пробку и жадно пью из бутылки, затем разворачиваюсь к Каю.

– Я ни хера не услышал из того, что ты сказал, потому что твои слова ни черта не исправят.

Я указываю рукой на Валентину, а затем перевожу на неё взгляд. Слова застывают у меня на губах. Она вжимается в пиджак, с тревогой наблюдая за мной округлившимися стеклянными глазами. Теперь ей страшно. Чёрт, ей не было страшно даже при первой нашей встрече. Ей не было страшно, когда она пришла ко мне за помощью. Сэл сделал это, и я, блядь, убью его за это.

Игнорируя своих солдат, я медленно двигаюсь к ней. Когда она вздрагивает, по мне словно проходятся тонким и тупым лезвием.

– Ангел, посмотри на меня.

Валентина продолжает смотреть в никуда. Щелкаю пальцами перед её лицом и похлопываю её по щеке.

– Вэл, дорогая, посмотри на меня.

Когда она встречается со мной взглядом, её лицо морщится, и стеклянные глаза наливаются слезами.

– Они не виноваты. Мне нужно было побыть одной. Я сказала им оставить меня.

– Почему? – с мольбой в голосе спрашиваю я, дабы она дала мне причину не убивать моих друзей.

– Роуз, – шепчет она. – Я постоянно видела её в толпе. Мы с тобой встретились на нашей с ней первой вечеринке, и тогда мы были так рады. Я постоянно видела её... – она замолкает, и слёзы прекращают скатываться по её щекам.

Я обхватываю лицо моего ангелочка рукой и наклоняю так, чтобы у меня появилась возможность прижать бутылку к её губам.

– Выпей немного ради меня, ангел. Ты в шоке, и мне нужно, чтобы ты выпила немного, и это помогло тебе успокоиться.

Она медленно моргает, а затем делает то, что я прошу. Когда она проглатывает алкоголь, её взгляд вновь возвращается ко мне.

– Адриан? В чём дело? Прошу, отнеси меня наверх. Мне нужно...

Я обрываю Вэл на полуслове и подхватываю на руки. Не выпуская бутылки из рук, я несу её в нашу комнату и захлопываю за собой дверь. Она дергается при этом звуке, но затихает, когда я опускаю её на кровать.

Затем аккуратно снимаю с Валентины пиджак и платье, болтающееся на талии. Она не пытается помочь или остановить меня. Затем я освобождаю её от заколок в волосах и массирую ей голову. Я кидаю заколки на раковину в ванной, достаю жидкость для снятия макияжа и как можно усердней стираю салфеткой размазавшийся макияж.

– Скажи, что тебе нужно, ангел. Я здесь.

Она обхватывает моё лицо руками.

– Ты. Мне нужен только ты.

Собираюсь забраться на кровать, но она останавливает меня и цепляется за пуговицы на моей рубашке. Как только я начинаю быстро раздеваться, она опускается на подушки и наблюдает за мной. В её взгляде нет желания, я не вижу никакой реакции на то, что мы оба раздеты, когда я забираюсь обнажённым в постель рядом с ней.

Валентина сворачивается калачиком, упираясь спиной в мою грудь, и я крепко прижимаю её к себе.

– Ангел? ― говорю я.

– М-м-м-м?

– Поговори со мной. Ты в порядке?

– В порядке. Мне только нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне. Прогони эти воспоминания и сделай их вновь хорошими.

Она проводит моей рукой от своего живота к киске, пока говорит, просовывая мою руку между своих бёдер.

– Он прикоснулся к тебе?..

– Нет, у него не было шанса. Роуз...

Валентина замолкает, я жду, затаив дыхание.

Когда за её словами ничего не следует, я подталкиваю её продолжать:

– Что, Роуз?

– Ничего, – бормочет она и поворачивается ко мне лицом. Валентина перекладывает мою руку, и теперь я нежно касаюсь рукой её киски.

Как же хочется разделить с ней тепло и запустить в неё свои пальцы. Дать ей возможность отогнать боль, стереть из её памяти этого ублюдка, но я не могу позволить себе сейчас к ней прикоснуться. Дело не в желании, просто я не знаю, смогу ли остановиться. Вся моя сущность кричит о желании взять её, пометить, сделать своей. Но я не могу сделать это, когда вижу на её лице этот остекленевший взгляд, когда она по-прежнему думает, что однажды я откажусь от неё.

– Ангел, поговори со мной. Скажи, как я могу тебе помочь.

Она прижимается к моей руке и закрывает глаза.

– Прошу, прикоснись ко мне. Ты мне нужен.

Блядь. Весь мой контроль трещит по швам. Но она выглядит такой уязвимой и юной, раскинувшись на моей кровати.

– Я не могу сделать это сейчас, ангел. Может, когда ты хоть немного придёшь в себя.

У неё начинают дрожать губы.

– Значит, ты не хочешь меня. И всё это было игрой. Вот почему у нас ещё не было секса.

Быстрым движением я перекатываю её на спину, а затем забираюсь к ней между бёдер. Мой твёрдый член прижимается к ней, и я знаю, что в этом невозможно ошибиться.

– Давай-ка проясним с тобой одну вещь. Я хочу тебя больше, чем сделать следующий вздох. Я хочу вонзаться в твоё маленькое упругое тело, пока ты не начнёшь выкрикивать моё имя. И когда я кончу в тебя, я останусь в тебе, пока не удостоверюсь, что в твоём чреве растёт мой ребёнок. Ты моя и только моя, Валентина. Я никуда тебя не отпущу.

Она широко распахивает глаза, но становится спокойнее и внимательнее. По её щекам пятнами расползается румянец, и я опускаю на них свой рот, целуя её тёплую кожу.

– Я пытаюсь быть нежным, ангел, но это не в моём характере. Я умею только брать, и сейчас это моё единственное желание.

– Прошу, прикоснись ко мне, – шепчет она. Её руки обвивают моё лицо, и я смотрю ей прямо в глаза. – Прикоснись ко мне и дай почувствовать что-то помимо страха, гнева и боли. Избавь меня от этой чёрной дыры внутри меня с помощью удовольствия. Она угрожает сожрать меня живьем, и мне так хочется позволить этому произойти.

Прижимаю её к кровати и обхватываю её руку, пока переношу свой вес на другую свою руку.

– Не смей. Ты принадлежишь мне. Мы заключили сделку, помнишь? И ни один из нас ещё не выполнил свою часть.

Она кивает, глядя на меня с опаской.

– Знаю. Я подумала, может, поэтому...

На меня обрушивается горячая волна гнева.

– Если ты намекаешь, что я позволил Сэлу добраться до тебя – что я подверг тебя опасности, чтобы... наказать тебя за то, что ты не готова заняться со мной сексом, тогда тебе лучше не стоит открывать своего грёбаного рта. Я скорее отрежу себе руку, чем подвергну тебя опасности.

Она сглатывает достаточно громко, чтобы я смог услышать.

– Это нелепо. Я знаю, прости. Я не имела в виду...

Я стискиваю её подбородок и заставляю посмотреть мне в глаза.

– Ты пытаешься соблюсти свою часть сделки, чтобы произошедшее сегодня больше не повторилось? Только поэтому ты умоляешь меня прикоснуться к тебе? В качестве расплаты?

И я вновь чувствую тяжесть прошедшегося по мне лезвия. Только теперь она вонзила его в меня своими окровавленными руками.

Блядь. Я убираюсь подальше от Валентины, прежде чем моя ярость сможет выплеснуться на её уязвимое тело. Не кричу, вместо этого я расхаживаю по комнате, пытаясь переварить всё это. Если для неё всё это является ложью, то что же тогда остаётся мне? В том, что она была моей конечной целью, не было притворства. Не знаю, сколько я так хожу, но останавливаюсь, лишь когда на моё плечо опускается мягкая рука.

Когда я разворачиваюсь к Валентине, по её щекам вновь струятся слёзы. Блядь, ненавижу, когда она плачет. Меня распирает изнутри то, о существовании чего я даже не подозревал.

– Прости. Прости, ты был добр и нежен со мной. Мне не стоило даже намекать на то, что ты позволил бы мне пострадать. И не стоит винить в чём-то твоих солдат, поскольку я попросила их дать мне минутку. Они пытались быть вежливыми.

Отвернувшись от неё, я хочу ещё немного походить. Может, если я буду сновать из стороны в сторону по твёрдому дереву, из меня выветрится вся эта ярость.

– Прошу, вернись в постель.

Я стряхиваю с себя её руку.

– Зачем? Какой в этом долбаный смысл, если я просто какой-то монстр, одержимый идеей использовать твоё тело в обмен на твою безопасность?

Валентина вновь сжимает мою руку, а затем разворачивает к себе моё лицо.

– Вернись в постель, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.