Текст книги "Мы созданы из моментов (ЛП)"

Автор книги: Молли Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

Глава 3

ДЖЕССИ

На часах больше десяти вечера, когда я с вымытым и одетым в пижаму Джеттом прихожу домой. Обычно мы заканчивали свои дела к половине восьмого и звонили Хейден, чтобы пожелать ей спокойной ночи, прежде чем Джетт ляжет спать, а я выпью пива и упаду на диван, чтобы посмотреть бейсбол.

Мне плевать на пиво или бейсбол сегодня вечером, но не звонить Хейден кажется неправильным, несмотря на то, что я послал ей сообщение ранее, чтобы она знала, что мы сегодня задержимся.

– Позвоним маме? – спрашивает Джетт, когда я бросаю «Бульдозер Баки» в корзину для книг рядом с его кроватью.

– Думаю об этом, дружок, но уже поздновато. Твоя мама, наверное, уже в постели. – С Лейном, гребаным, Келси, но я отклонился от темы.

– Я бы хотел. – Его тихий голосок надламывается, и мое сердце разрывается, поэтому я хватаю телефон с тумбочки и набираю контактный номер Хейден.

– Две минуты, – предупреждаю я его. – Ты можешь сказать маме, что любишь ее, отправить пару воздушных поцелуев, но потом нам нужно немного поспать, чтобы утром мы смогли порыбачить с дядей Джинксом.

Он улыбается, хотя уже изо всех сил пытается держать глаза открытыми.

– Хорошо, папочка.

Я набираю номер Хейден и включаю громкую связь.

– Милый, это ты? – Она отвечает после второго гудка, ее нежный голос полон ласки.

Наш малыш еще немного больше расслабляется на подушке, просто услышав ее.

– Скучаю по тебе, мамочка.

– Ой, золотце, я тоже по тебе скучаю. У тебя сонный голос.

– Угу. – Он едва кивает, и я тихонько смеюсь, зная, что сегодня вечером не будет ни слов «я люблю тебя», ни поцелуев.

– Эй, Хейден?

– Да? – На том конце провода раздается шуршащий звук, за которым следует красноречивый скрип кровати и низкий мужской голос, от которого я зажимаю переносицу.

– Он уже спит. – А я должен поддерживать разговор. Черт возьми, я знал, что должен был уговорить Джетта подождать со звонком до утра.

Хейден тихо смеется.

– Долгая ночь, да?

– Да, ты же знаешь, как это бывает с моими родителями.

Наступает минута молчания, прежде чем я понимаю смысл своих слов и начинаю чувствовать себя неловко. Я правда только, что это сказал?

– Я помню, – отвечает она, ее голос становится заметно тише, чем несколько секунд назад, и этого достаточно, чтобы чувство сожаления, которое текло в моих жилах, сменилось удовлетворением.

Я знаю, что это неправильно, но есть что-то очень лестное в том, что она думает о времени, проведенном вместе, когда он всего в нескольких сантиметрах от нее и полностью осознает, что это я на другом конце провода.

Я… парень, к которому она пришла, когда он облажался.

Я… парень, от которого она забеременела.

Я… парень, с которым она связана до конца своей жизни, несмотря на это проклятое кольцо на ее пальце.

Я открываю рот, чувствую сильное искушение поворошить осиное гнездо, но быстро захлопываю его.

Провоцировать Хейден? Это дерьмо, которое выкинул бы старый я. Когда желал любого разговора с ней, потому что это давало мне частичку ее, которой у меня бы не было в противном случае. И в то время я был настолько отчаянным, что был готов взять любую часть Хейден, которую та хотела мне отдать.

Но я больше не тот парень.

И она уже не та девушка.

И маленький мальчик, который спит рядом со мной, нуждается во мне, в своем отце, больше, чем мне нужно знать, думает ли его мама все еще о нашем времени. Времени, проведенном вместе.

Уже прошло почти пять лет.

Хейден сделала свой выбор, и это был не я. В какой-то момент было бы хорошо принять это и двигаться дальше.

Я прочищаю горло и провожу рукой по волосам.

– Я должен отпустить тебя. Может, попробуем еще раз утром?

– Хорошо, да. Звучит неплохо. – Еще одна пауза, и что-то измученное и испорченное внутри меня желает большего, чем просто тишины. – Спасибо, Джесси.

– Ага. Спокойной ночи. – Я кладу трубку, прежде чем моя несчастная голова успеет обдумать еще одну глупую мысль. Например, жалела ли она когда-нибудь о своем выборе.

Блядь.

Может быть, я все-таки выпью это пиво.

* * *

ХЕЙДЕН

– Я скучаю по тебе. – Сладкий голос Джетта звучит у меня в ушах, и мое сердце начинает биться чаще. Я не была уверена, что они позвонят сегодня вечером, и почти уснула. И так рада, что не сделала этого.

– Ой, золотце, я тоже по тебе скучаю. У тебя сонный голос.

– Угу, – вздыхает сын, и я не могу не улыбнуться. Представляю, как Джетт уютно устроился в постели с одеялом, натянутым до подбородка. На самом деле я никогда не видела его комнату на севере, или, даже, дом, который Джесси построил несколько лет назад, но в своем воображении прекрасно его вижу.

– Эй, Хейден? – Голос Джесси – низкий хрип на другом конце провода.

– Да? – спрашиваю я, когда Лейн кладет очки на прикроватную тумбочку и приподнимает подбородок, указывая на выключатель у двери.

– Можешь выключить свет, когда закончишь? – шепчет Лейн, и я показываю ему большой палец вверх.

– Он уже спит. – Джесси вздыхает, и я могу представить, что он тоже сидит на краю маленькой кровати Джетта в одних шортах… и на нем больше ничего нет.

– Долгая ночь, да? – спрашиваю я, тяжело сглатывая.

– Да, ты же знаешь, как это бывает с моими родителями.

Я знаю. И хотя это не имеет смысла, но позволяю своему разуму вернуться в прошлое, всего на несколько секунд, вспоминая все разы, которых было полдюжины или около того, когда я зависала с Джесси и его семьей. Дженис всегда была на кухне, готовила вкусную польскую еду, в то время как его отец, братья и сестра играли в карты, смеялись и вообще дразнили друг друга.

– Помню. – И я надеюсь, что в доме вокруг меня не так тихо, что Лейн не сможет услышать другую сторону этого разговора, и что именно я помню. Джесси и я не были предназначены для большего, нежели короткий период времени, который мы провели вместе. Но пара недель, которые были у нас, были наполнены множеством воспоминаний. Воспоминаний, которые я всегда буду хранить в своей памяти.

И это, скорее всего, означает, что мне нужно закончить этот разговор КАК МОЖНО СКОРЕЕ, не говоря уже о моем путешествии в прошлое.

– Я должен отпустить тебя. Может, попробуем еще раз утром? – предлагает Джесси, как будто читая мои мысли, и я тихонько выдыхаю.

– Хорошо, да. Звучит неплохо. – Заправляю за ухо прядь волос и виновато прикусываю губу. Кровать, которую я делю с моим женихом, определенно не то место, чтобы воспоминать о мужчине, который подарил мне сына. – Спасибо, Джесси.

– Ага. Спокойной ночи. – Он быстро отключается, и мои плечи с облегчением опускаются.

– Все в порядке? – Лейна с любопытством касается ладонью моей голой руки.

– Угу. – Улыбнувшись через силу, кладу телефон на прикроватную тумбочку и вскакиваю с постели, чтобы включить свет и избавиться от этих мыслей. – Думаю, Джетт слишком много веселился с бабушкой и дедушкой.

– Они все еще устраивают тот ужин в пятницу вечером? – Когда я возвращаюсь, Лейн приподнимает для меня одеяло, я забираюсь к нему и прижимаюсь щекой к его обнаженной груди. – Разве Джесси не староват для того, чтобы мамочка постоянно его кормила?

Я тихо смеюсь и утыкаюсь в его торс.

– Он идет туда ради Джетта. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что в мгновение ока оказался бы у своей мамы, если бы она пригласила тебя к себе.

Он фыркает.

– Да, время от времени, но каждую проклятую неделю? Ты бы подумала в какой-то момент, что…

– Эй… – Я наклоняюсь ровно настолько, чтобы встретиться с ним взглядом. – Мы можем не говорить об этом прямо сейчас? Мы так хорошо провели вечер.

Его саркастическая ухмылка смягчается.

– Да, это правда. Нам нужно делать это чаще. Мне нравится тусоваться только вдвоем.

А мне не нравятся намеки в его ответе, но я ненавижу ссориться с ним, особенно из-за Джесси, поэтому стараюсь не обращать внимания на его слова и заставляю себя снова расслабиться.

– Было весело, не так ли? – Мы заказали дешевую еду на вынос и позволили себе несколько часов смотреть Netflix (прим. пер.: Netflix – американская развлекательная компания, стриминговый сервис фильмов и сериалов), чего не делали уже несколько месяцев. Несмотря на то, что каждые вторые выходные мы проводим наедине, но обычно мы наверстываем упущенное по работе. Я была занята больше, чем когда-либо, с тех пор как начала свой собственный бухгалтерский бизнес, в то время как Лейн боролся за большое продвижение по службе в компании «Fremont Investments».

– Давай в следующий раз выберемся из дома. – Лейн скользит рукой от моего плеча к моей талии, а я симулирую затрудненное дыхание от возбуждения.

– Выберемся из дома? Что ты имеешь в виду?

Он тихо смеется, пока той же рукой опускается с моего бока на мою задницу. Так как на мне только трусики, а между его пальцами и моей кожей не так много ткани, нетрудно понять, чего он ожидает от своих действий.

К сожалению, я еще не полностью отошла от звонка и путешествия по закоулкам памяти, чтобы следовать желанию Лейна.

– Что мы будем делать? – Да, я тяну резину и, да, я чувствую себя виноватой. Тем более, что не могу вспомнить, когда в последний раз мы занимались сексом.

– Прямо сейчас? – Он подбирается к верхней части моей ноги и тянет ее к себе на колени. – У меня есть довольно хорошая идея.

– Я имею в виду, когда мы выберемся из дома. – Господи, его член уже твердый.

– Мне все равно, если это не касается Chuck E. Cheese (прим. пер.: Chuck E. Cheese – американская сеть семейных ресторанов и развлекательных центров) или Build-A-Bear (прим. пер.: Build-A-Bear – крупнейшая сеть, которая продает плюшевых мишек и других персонажей).

– Нет? Блин, а я надеялась получить эту новую принцессу-медведя с узором в горошек.

Он смеется, пальцами игриво впиваясь в мой зад.

– Мы могли бы принарядиться. Или ты могла бы, во всяком случае. Желательно, во что-то короткое, черное и сексуальное.

– Эй, если мне нужно приодеться, то и тебе тоже.

– Может быть. Было бы весело оттянуться по полной программе, послать к черту Грин-Бей и на время забыть о наших взрослых обязанностях.

Смешок слетает с моих губ, но, когда смысл слов доходит до меня, моя радость угасает.

– Прости, что говорю тебе это, но родительские обязанности никогда не исчезают.

– Да, но Джетт будет на севере. Это будет как в старые добрые времена.

Опять этот намек.

– Только, на самом деле, так не будет.

Он отстраняется, чтобы посмотреть на меня.

– Ты кайфоломщица?

– Я реалистка, – язвительно замечаю я, высвобождаясь из его объятий и возвращаясь на свою подушку. – Неважно, с Джесси Джетт или нет, это не имеет значения. Мы все еще родители.

Он издает гортанный звук.

– Детка, я не предлагаю нам ограбить долбанный банк. Просто хочу сказать, что было бы неплохо не беспокоиться об этом ребенке несколько часов.

Я снова смеюсь, но на этот раз в моем смехе нет ни капли юмора.

– Вот именно. Будет он здесь или нет, я все равно буду беспокоиться о нем. – И когда мы вообще начали называть его «этот ребенок»?

– Я просто говорю, что нам будет полезно выйти на люди. – От его вздоха веет раздражением, и это подпитывает мое недовольство. – Но поскольку ты, кажется, хочешь продолжить этот разговор, может быть, сейчас самое подходящее время поговорить о том, как повысить статус Джесси.

– Что? – Я быстро сажусь, одеяло падает вокруг моей талии, и поворачиваюсь к Лейну, бросая на него сердитый взгляд. – С чего это ты вдруг?

– С чего я вдруг? Все, что я сделал, это предложил немного повеселиться. Это ты ведешь себя как стерва.

– Веселиться, как мы это делали до того, как у нас появился Джетт. Это невозможно.

В свечении лунного света, струящегося через окно, его чисто выбритая челюсть напрягается, а пристальный взгляд перемещается к потолку.

– И что конкретно ты предлагаешь Джесси делать по-другому? Он не пропустил ни одного посещения за четыре года, он сам приезжает на машине, звонит и пишет почти каждый день… – Что, черт побери, он может еще сделать?

Лейн складывает руки за головой.

– Джетт взрослеет, – натянуто говорит он. – Может, пришло время увеличить часы его посещения.

Неприятное ощущение в животе поднимается к горлу.

– Увеличить часы его посещения?

– Он приближается к тому возрасту, когда ему нужно будет проводить больше времени со своим отцом.

В голове проносится одновременно так много мыслей, что комната начинает кружиться. Во-первых, быть без Джетта каждые вторые выходные уже достаточно тяжело. Но чаще? Меня начинает тошнить от одной мысли об этом.

И почему Лейн вдруг стал таким обиженным? Как будто Джетт доставляет неудобства. Это какой-то новый ход событий или он всегда так думал?

Но больше всего меня расстраивает то, что он, кажется, забыл о своей роли в жизни Джетта. Джетт хоть и не называет его папой, но Лейн был для него отцом с самого момента его рождения.

– У него также есть ты, – напоминаю Лейну, разочарование начинает обжигать мою грудь. – Если ты намекаешь, что ему нужен мужской пример для подражания в большем количестве времени, у него есть ты.

Лицо Лейна остается невозмутимым, не выражает каких-либо эмоций. Учитывая направление этого разговора, я почти уверена, что его ответ будет холодным и глупым вроде: «Ну, он не мой ребенок, так что…»

– Я знаю это, – говорит он вместо этого, но я чувствую себя не намного лучше. Я никогда не ожидала такого разговора. – И ты знаешь, что я люблю его до смерти… – Он неловко проводит рукой по волосам на затылке. – Но совершенно очевидно, что ты отдаешь предпочтение воспитанию Джесси, а не моему. Я имею в виду, давай будем говорить начистоту.

Подожди, что? Я отступаю, моргая.

– О чем ты говоришь?

– Посмотри, насколько быстро ты начала защищать его и выпалила на одном дыхании все то дерьмо, которое он делает. Посещений не пропускает, постоянно звонит, блядь… – В его голосе чувствуется язвительная нотка, и мне хочется придушить его подушкой.

– Да, он делает все эти вещи! Но это не значит, что я отдаю предпочтение ему, а не тебе. Просто… он хороший отец.

Холодный взгляд Лейна скользит по мне, прежде чем он скидывает ноги с кровати и поворачивается ко мне спиной.

– Ух ты.

– Так и есть Лейн. Ты не можешь этого отрицать. – Возможно, это не те слова, которые он хочет услышать, но это правда. – Это не значит, что Джетт не нуждается в тебе в своей жизни также сильно.

– Также сильно… – Он проводит ладонями по лицу. – Джетт нуждается во мне точно так же, как и в парне, с которым он видится четыре дня в месяц. Четыре сраных дня, Хейден. Пока мы надрываем себе задницы здесь остальные двадцать семь. – Он горько смеется. – По-моему так будет честно.

– Дело не в том, что честно, а что нечестно… – Я качаю головой. – Мы родители, а не воспитатели детского сада.

– О, так я теперь ребенок. Это то, что ты хочешь сказать? Желание выйти в люди и немного отвести душу делает меня ребенком. Блядски мило. – Он вскакивает и поворачивается ко мне лицом. – Как, черт возьми, я стал плохим парнем в этой истории? Когда я тот, кто был здесь изо дня в день последние четыре года?

– Я не говорю, что ты плохой парень. Это просто…

– Он кровный родственник. – Его ноздри раздуваются, когда он смотрит на меня сверху вниз. – И как бы я, блядь, ни старался, он всегда будет значить больше, не так ли? Он всегда будет побеждать.

– Это не игра, которую нужно выиграть или проиграть.

Лейн сцепляет руки за головой, его грудь вздымается и опускается с каждым вздохом, который он делает.

– Почему ты всегда защищаешь его? Серьезно, Хейден, он делает самую малость, а ты ведешь себя так, словно он чертов отец года. Член действительно был так хорош?

О, черт возьми, нет. Я откидываю одеяла и вскакиваю с кровати.

– Сделаю вид, что ты сейчас не говорил этого.

Он выгибает бровь.

– Что же тогда? Что такого чертовски особенного в парне, который делает именно то, что ему велит распоряжение суда?

– Не смей. – Я тыкаю в него дрожащим пальцем, жгучие слезы быстро наворачиваются на мои глаза. – Не смей говорить об этом так.

Лейн сжимает челюсти так, желваки ходят ходуном, пока мы стоим, уставившись друг на друга с противоположных сторон кровати.

– Скажи мне, что я ошибаюсь.

– Ты ошибаешься. – Так чертовски ошибаешься. – И я не буду чувствовать себя плохо из-за того, что уважаю и поддерживаю хорошие отношения с Джесси на благо нашего сына.

Он открывает рот, но я поднимаю руку.

– Мне жаль, если мои действия заставляют тебя чувствовать себя под угрозой. Или, если воспитание этого маленького мальчика со мной заставляет тебя чувствовать себя в чем-то ограниченным, но, как его мать, я всегда буду делать то, что правильно для Джетта. Всегда.

– Хейден…

Я трясу головой, по моим щекам катятся слезы.

– Больше всего больнее то, что ты намекаешь, как будто мои объяснения носят иной характер. Что ты говоришь так, как будто я сделала что-то не так, хотя мы оба знаем, что это неправда. Это ты изменил мне, Лейн. И, несмотря на все, через что мы прошли тем летом, я все же вернулась к тебе. Дала тебе еще один шанс. Не потому, что была беременна, и мне больше некуда было идти, а потому, что я любила тебя и потому, что ты был тем мужчиной, с кем я видела свое будущее.

– Детка, перестань. – Лейн наклоняет свою голову набок, его темные глаза умоляюще смотрят. Но уже слишком поздно.

Я хватаю подушку и иду к двери.

– Не заставляй меня жалеть об этом решении.

Глава 4

ДЖЕССИ

Иногда трудно поверить в то, что между моим младшим братом и моим сыном разница в возрасте более двадцати лет. И это подтверждают их действия, в прямом смысле слова. В настоящий момент они достали свои члены из трусов и устроили соревнование по пи́санию на обочине дороги.

– Я выиграю! – Джетт визжит от радости, его белоснежная задница и бедра выпячены вперед, он старается изо всех сил, в то время как Джинкс смеется возле него так сильно, что удивительно, как ему удалось не обмочить ботинки

– О, боже, вы двое. – Закатываю глаза и хватаю наши рыболовные снасти с заднего сидения утилитарного квадроцикла. – Закругляйтесь, чтобы мы уже могли пойти и, наконец-то, поймать эту рыбу.

Джинкс издает смешок, встряхивает член и застегивает ширинку, а потом помогает Джетту сделать то же самое.

– Твой папа сегодня какой-то раздраженный, не так ли? Наверное, завидует тому, что наши пожарные шланги больше, чем…

– Не смей, блядь, – рявкаю я и тут же понимаю, что мой язык ничуть не лучше. – Просто давайте уже пойдем.

Джинкс дерзко усмехается, берет свою удочку и корзину для рыбы, и мы спускаемся по заросшей травой тропинке к ручью, в честь которого и был назван наш маленький городок.

– Джеттстер, твоей маме, наверное, лучше не рассказывать о нашем соревновании, но бабуля обязательно захочет о нем услышать. Она будет очень гордиться тобой.

Широкая улыбка Джетта свидетельствует о том, что он безумно горд собой, и я уже представляю, как он рассказывает об этом маме в церкви, завтра утром, достаточно громко, чтобы все прихожане услышали.

– Кстати, о маленьких шлангах, ты слышал что-нибудь об Эйдене в последнее время? – спрашивает Джинкс.

– Только вчера переписывался с ним. А что такое?

– Амелия сказала, что он уехал из города по работе. Похоже, его не будет пару недель.

– Черт, он ничего не говорил об этом. – С другой стороны, мы обычно ничего не знаем о работе Эйдена под прикрытием, до тех пор, пока очередное задание не заканчивается.

– Думаю, я воспользуюсь случаем, и проникну в его дом, чтобы забрать свое дерьмо.

Я фыркаю.

– Ты проиграл свой телевизор и Xbox в честной борьбе.

– Технически, покер в Висконсине незаконен, так что, на самом деле, ты не прав. Эйден, как никто другой, должен это знать.

– Тогда сделай это, – смеюсь я. – Попробуй. С радостью посмотрю, как он надерет тебе задницу, когда вернется.

Джинкс бросает ухмылку через плечо и сворачивает влево, где тропа тянется к той части ручья, где больше деревьев и сложнее забросить удочку. Мы с Джеттом идем прямо к поляне, чтобы избежать слез и расстройств.

– О, я хотел спросить… – кричит Джинкс, пока раскладывает свои вещи и начинает возиться с удочкой. – Думаю, пришло время купить новый автогидроподъемник (прим. пер.: автогидроподъемник – специальная машина, которая оснащена подъемным устройством на гидравлике). Этим летом у нас довольно много людей, которые будут работать с деревьями, а в прошлом году старый подъемник с трудом справлялся.

Он, блядь, серьезно?

– А ты не подумал упомянуть об этом раньше? Например, зимой, когда у нас было время походить по магазинам, а не за неделю до того, как эта машина понадобится нам для работы?

Он пожимает плечами.

– На самом деле, не думал. Был слишком сосредоточен на траханье и всякой херне.

Ага. Джинкс, наверное, перетрахал половину женщин в этом городе.

– Выбери пару предложений по разумным ценам, а дальше посмотрим.

– Я? – Его глаза расширяются. – Разве это не твоя работа?

Я упираю кончик языка в щеку, сопротивляясь желанию толкнуть его задницу в ручей и держать его голову какое-то время под водой.

– Может быть, ты не заметил, раз так занят, подстригая живые изгороди старушек, но я сейчас выполняю примерно пять разных работ. Меньшее, что ты можешь сделать, это найти мне чертовы предложения.

– Хорошо, я займусь этим. – Джинкс строит лицо остроумного засранца, тем самым напоминая мне, почему я никогда не возлагал на него больше ответственности. Он трудолюбивый, но слишком незрелый, чтобы видеть картину в целом. Может быть, пришло время поработать над этим…

– Хорошо. – Я киваю. – Потому что ты не получишь новое оборудование, пока сам не займешься этим.

Он показывает мне средний палец и забрасывает свою удочку, больше не сказав ни слова. Не верю, что он найдет хоть одно толковое предложение, но мне бы хотелось, чтобы тот доказал мне, насколько я ошибаюсь.

Качаю головой и снова поворачиваюсь к Джетту, который нацепил такое же льстивое выражение лица.

– Ну, давай, папа, – нетерпеливо стонет он, а затем имеет наглость потрясти передо мной червями.

Я смеюсь, и мой смех усиливается, потому что сегодня это дерьмо не произойдет.

– Ребенок, тебе будет четыре, а не четырнадцать. Сбавь свой тон, или я заставлю тебя насадить наживку на свой крючок.

Его глаза загораются, как лучи раннего утреннего солнца, и я съеживаюсь. Маленький засранец заманил меня прямо в это дерьмо, верно? Простите за каламбур.

– Я хочу сам насадить наживку, – говорит он, подпрыгивая на носках своих грязных ботинок. – Пожалуйста, папа!

Поднимаю бейсбольную кепку и чешу голову.

– Не знаю, малыш. Я думал, ты считаешь, что черви противные.

– Да, когда мне было два года. – Сын закатывает глаза, и я словно вижу Хейден прямо перед собой. Джетт во многом миниатюрная версия меня, но он также похож на нее, особенно с этим вызывающим блеском в глазах. А это значит, что сегодня тот научится насаживать приманку на свой крючок, потому что этот ребенок всегда получает то, что хочет, когда смотрит на меня таким взглядом, как его мама делала раньше.

– Хорошо. Как хочешь. Но как только ты научишься, я больше не буду делать это за тебя. Договорились?

– Даааа! – Он танцует какой-то безумный, перевозбужденный танец, который включает в себя много виляний задницей.

– Что это за хренотень?

– Это танец попки! Мама так делает, когда моет посуду.

– Даже сейчас? – Господи, одна лишь мысль об этом взбудораживает меня.

– Ага! – Он снова начинает двигаться, и я не могу не улыбнуться. Я также не могу не представить, как Хейден трясет своей сочной попкой в крошечных шортиках в кухне и…

– Сколько предложений? – кричит Джинкс. – Три достаточно или нужно больше?

– Хм? – прочищаю горло, но образ задницы Хейден остается в голове. – Ох. Да, достаточно.

– Я предоставлю их тебе к концу следующей недели.

Я не буду столько ждать, затаив дыхание. Потому что давно выучил, что если возлагать надежды на кого-то и ждать без дела, то это приведет только к разочарованию.

Через полтора часа и пару проколотых пальцев и кучу раздавленных червей в нашей корзине для рыбы лежит десять форелей. Джетт стоит весь такой гордый и важный, как будто подрос на пять сантиметров с тех пор, как началось сегодняшнее приключение.

Неудивительно, что, когда мы погружаем все вещи в квадроцикл и возвращаемся по грунтовой дороге к постройке, которую мы с ним называем домом, сын уже дрыхнет без задних ног.

Джинкс тихо смеется.

– Боже, я люблю этого ребенка.

– Да, он нечто. – Джетт тот, кого я никогда не ожидал, но без кого я больше не могу представить свою жизнь. – Хочешь зайти на ужин? Мы поджарим этих ребят.

– Я хотел бы, но у меня свидание. – Он вытирает костяшки пальцев о футболку, и я издаю смешок.

– Кто эта несчастная дама? Нет, не говори мне. Просто пообещай, что она совершеннолетняя.

Джинкс презрительно усмехается, но мы оба знаем, что это разумный вопрос. Пару месяцев назад он нечаянно пошел на свидание с цыпочкой, едва достигшей совершеннолетия, из соседнего города. В его защиту скажу, что она действительно выглядела чертовски старше, Джинкс показывал мне фотку. Она лгала о своем возрасте, пока не появился ее отец и чуть не убил их обоих.

– Ей двадцать три, клянусь.

– Надеюсь, так и есть. – Между нами воцаряется тишина, пока я осторожно маневрирую машиной по грязным лужам, чтобы не разбудить Джетта. В какой-то момент Джинкс обращает внимание на лань и олененка, что стоят возле леса.

– Итак, мама сказала, что ты едешь в Грин-Бей на следующие выходные, это правда?

– Ага.

– Интересно. – Вижу боковым зрением, как глаза моего брата прищуриваются, и на его лице появляется кривая ухмылка.

– Как это понимать?

– О, я не знаю. Просто ты тусуешься со своей бывшей, ее будущим мужем и их семьями, вот и все. Эй, а они уже назначали дату свадьбы?

Бросаю на него косой взгляд.

– Откуда, блядь, мне знать?

– Подумал, что она и на свадьбу тебя пригласила.

Крепко сжимаю руль, провожу языком по зубам и невесело смеюсь.

– Боже, ну ты и мудак. Это вечеринка по случаю дня рождения. Для моего ребенка, который достаточно взрослый, чтобы понимать, кто пришел ради него, а кто нет. Конец истории.

Джинкс поднимает руки и просто улыбается.

– Как насчет того, чтобы напрячь свою красивую головушку, и подумать, какое дерьмо ты подготовишь для следующих выходных, а?

Он фыркает от смеха.

– У меня все схвачено. Расслабься.

– И убедись, что все, что ты планируешь, подойдет для детей. Никакого пиво-понга или «Прицепи ослу член» (прим. пер.: герой подразумевает взрослую версию детской игры «Прицепи ослу хвост»). Мама пригласила Бекку, Бобби Джина, а также их детей.

– Может, тебе стоит пригласить Хейден и Лейна. Устроим большой семейный праздник – уф!

Мой кулак врезается в центр его грудной клетки, когда мы останавливаемся на перекрестке возле моего дома.

– Я сказал конец истории.

Джинкс трет грудь, смеясь в очередной раз.

– Тебе нужно с кем-то переспать, чувак. Это поможет немного снять напряжение.

И это еще одно напоминание о том, что мой младший брат ни черта не понимает в этой жизни. Перепихон привел меня в этот беспорядок, и я не могу трахаться, чтобы почувствовать себя лучше. Поверьте, я пытался, но проблема все еще остается…

Единственная женщина, которую я хочу, трахает кого-то другого в нескольких сотнях километров от меня.

* * *

ХЕЙДЕН

– Я едва сдерживаюсь, чтобы не швырнуть тебя через всю комнату. – Свирепо смотрю на свой ноутбук и желаю, чтобы значок Wi-Fi в виде маленькой радуги перестал искать сигнал и наконец-то погас. Ноутбук пытается подключиться к сети с тех пор, как я сошла с беговой дорожки полчаса назад, как будто, тем самым, пытается сказать мне, что я не должна работать в субботу утром.

Глупые технологии. Как будто это устройство понимает, что мне нужно.

Я дерьмово спала в кровати Джетта, которая, между прочим, выглядит очень мило, но совершенно не подходит для сна взрослого человека. И проснулась с судорогой в ягодицах и узлом на шее размером с Техас.

Наверное, мне было бы удобнее спать на диване, но из-за ссоры с Лейном я скучала по своему ребенку больше, чем обычно. Настолько сильно, что мне было трудно встать с этой ужасной кроватки, даже когда мое тело умоляло меня об этом.

То, что Лейн сказал прошлой ночью… его обвинения…

Я не могла уснуть, снова и снова повторяла в голове его слова, и пыталась понять, откуда они взялись, и почему он решил сказать их именно сейчас.

Последние несколько месяцев были сумасшедшими для нас обоих. Лейн прав, мы, кажется, целую вечность не проводили время вдвоем. Например, давно не выходили куда-то погулять, не занимались чем-то, кроме работы или родительских обязанностей. Но тут нечто большее. Взгляд в его глазах и слова, которые ранили меня, ясно дали мне это понять.

Лейн ненавидит, что Джесси стал неотъемлемой частью нашей жизни, и что совместное воспитание ребенка означает, что тот будет рядом, по крайней мере, следующие четырнадцать лет.

То, что Лейн чувствует себя таким образом, ранит мое сердце, но честно говоря, мое сердце также болит из-за того, что Джесси тоже должен проходить через этот кошмар.

Для Лейна Джесси – враг. Парень, который ворвался в мою жизнь на достаточное время, чтобы испортить ее самым необратимым образом.

Но для меня… Джесси – благословение.

Джесси вошел в мою жизнь, когда я меньше всего его ждала – задолго до того лета, и он был рядом, когда мне нужно было признать, что даже самые тщательно продуманные планы не всегда осуществляются так, как мы надеемся. Иногда это окольный путь, который ведет нас туда, куда нам на самом деле нужно идти.

Любовная интрижка Лейна во время его стажировки на последнем курсе выбила почву из-под моих ног. Мы спланировали наше совместное будущее, вплоть до отпуска, который возьмем на пятую годовщину свадьбы. Последняя поездка, куда мы отправимся только вдвоем перед тем, как завести ребенка.

Эти планы рухнули в тот момент, когда я нашла трусики другой женщины в портфеле Лейна. И не сразу поехала к Джесси, хотя именно этого желала. Наше влечение друг к другу постоянно росло, но я так долго сдерживала его, несмотря на то, что в тот момент мне хотелось броситься в омут с головой и причинить Лейну боль, как он причинил ее мне.

Но я не такая. Но даже если бы была такой, то не смогла бы так поступить с Джесси. Мы были едва знакомы друг с другом, но то, что я знала о нем, говорило красноречивее всяких слов, каким человеком он был. Знала, что могу ему довериться, и он поможет мне исцелиться. Я чувствую себя плохо только из-за того, что выбрала парня, которому слишком доверяла.

Но я не могу признаться об этом Лейну. Так же, как не могу сказать ему, что пять лет спустя в моем теле нет ни единой клеточки, которая сожалела бы о связи с Джесси. Как я могу сожалеть об этом, когда он подарил мне сына? Маленького мальчика, без которого я не могу представить свою жизнь, потому что он и есть моя жизнь.