Текст книги "Мы созданы из моментов (ЛП)"

Автор книги: Молли Маклейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Глава 21

ДЖЕССИ

– Ты скоро уходишь? – спрашивает Крейг, когда мы возвращаемся в офис в пятницу днем, работа у Мерфи наконец-то завершена.

Он предполагает, что я захочу забрать Джетта из Грин-Бей, поэтому я качаю головой.

– Неа, не мои выходные. – Хотя, я надеюсь хотя бы несколько часов провести с ним в ближайшие пару дней. Было бы стыдно не воспользоваться тем, что он и Хейден все еще в городе.

– Это ее машина на стоянке перед домом? – Крейг поднимает подбородок в сторону здания. Мы заехали на задний двор, чтобы разгрузить оборудование, и я надеялся, что никто не заметит ее внедорожник. В основном мне не хочется, чтобы кто-то спрашивал, почему она здесь, таким образом, мне не придется признавать, что я так сильно отстал, но отчасти знаю, что у всех будут вопросы, на которые у меня нет ответов.

– Да, она использует интернет для работы.

– Ха, – Крейг прислонился к грузовику и ухмыляется.

– Что?

– Просто интересно, что она в городе. – Но судя по тому, как он смотрит на меня, его любопытство глубже этого.

– Что в ней такого интересного? У ее семьи здесь есть собственность. – Собственность, которую она не посещала уже четыре года, но это неважно.

– Я в курсе. Просто хочу сказать, что интересно, что она рассталась с парнем, с которым была всегда, а потом приехала прямо сюда.

Как, черт возьми…

– Кто тебе это сказал?

Он поднимает руку.

– В маленьких городках всегда ходят слухи, ты же знаешь.

Да, но мне не нравится, что они ходят о ней.

– Сделай одолжение, скажи тому, кто говорит, чтобы он закрыл свой чертов рот.

Крейг смеется, его большая грудь трясется.

– Ого, чувак.

– Даже не думай об этом.

– Слишком поздно. – Он отталкивается от грузовика и качает головой. – Просто будь осторожен. Однажды ты уже был утешителем, понимаешь, о чем я?

По моей шее пробегает тепло, а челюсть твердеет.

– Во-первых, между мной и Хейден ничего нет. Во-вторых, она мать моего сына, поэтому я буду благодарен, если ты не будешь опускаться до уровня того, кто говорит о ней гадости, и делать то же самое. Все ясно?

Его глаза расширяются, когда он поднимает руки вверх.

– Все в порядке, мужик. Не хотел перегибать палку.

– Хорошо. – Он может быть моим лучшим сотрудником и чертовски хорошим другом, но это не дает ему права говорить все, что ему вздумается. – А теперь давай заправим этих свиней газом, чтобы мы могли убраться отсюда к чертям.

Через сорок пять минут после этого я захожу через задний вход компании «Земельные работы Эндерс» с горсткой табелей учета рабочего времени, полученных от ребят с работы Мерфи.

Вторая и третья бригады тоже должны завершить работу в ближайшее время, и они, как всегда, опустят свои табели в щель задней двери, что я тоже вполне могу сделать, зная, что Грета заберет их в воскресенье.

Принести их в офис – это просто мой повод увидеть Хейден, поскольку я не видел ее больше нескольких минут с тех пор, как мы ужинали с моими родителями во вторник вечером.

Она помогает мне всего четыре дня, параллельно со своей работой, так что я не думаю, что Хейден уже убрала все мое дерьмо. Или, может быть, просто надеюсь, что она этого не сделала, потому что мне нравится знать, что та находится в моем пространстве, чувствуя себя как дома.

Я слышу, как она печатает, когда подхожу к офису. Играет слабая музыка. Мягкая песня в стиле кантри о том, что нужно помнить каждую мелочь. Знойная атмосфера, это на сто процентов Хейден, и образ, который я создаю в своей голове, это именно то, что я нахожу, когда вхожу в открытый дверной проем.

Ее светлые волосы собраны на макушке в беспорядочный пучок, а несколько прядей струится по шее. Она сидит ко мне спиной, что дает мне возможность оценить, как одна сторона ее топа спадает с плеча, обнажая слегка загорелую кожу. Она тихо вздыхает, делает паузу у клавиатуры и вытягивает эту красивую шею из одной стороны в другую, а затем возвращается к работе и напевает песню.

Я почти не хочу ее прерывать. И предпочел бы стоять здесь и смотреть, но не так сильно, как мне хотелось бы бросить эти чертовы табели учета, подойти и прижаться губами к ее красивой шее.

Всю неделю я думал о том, чтобы снова остаться с ней наедине. Не только потому, что жду зеленого света, но и потому, что я чертовски скучаю по ней.

– Если ты раздумываешь, стоит ли меня беспокоить, позволь напомнить тебе, что это все еще твой кабинет. – Она поворачивается в кресле лицом ко мне, и, Господи, она в очках. Сексуальные, в темной оправе, как у библиотекарши.

– У тебя был такой вид, будто ты чем-то занята. Не хотел тебя прерывать. – Я перекладываю бумаги из одной руки в другую. – Просто нужно положить их на стол Греты.

Кстати говоря, где все то дерьмо, которое лежало на моем?

Хейден прослеживает за моим взглядом до места, где была сложена самая высокая куча документов. Она усмехается и показывает на меня пальцем.

– Иди сюда. Давай я покажу тебе, что я сделала.

Я почти боюсь узнать.

– Я отсортировала все. Большую часть также отсканировала, так что у тебя будет и цифровая копия. – Она отодвигает свой ноутбук в сторону и секунду щелкает мышкой на моем компьютере, вызывая экран с кучей упорядоченных файлов. – А также отвезла Грете счета, и она пообещала, что сразу же займется самыми срочными из них. Только два были просрочены, поэтому я позвонила поставщикам и объяснила, что дела были немного сумасшедшими…

– Ты позвонила? – Вот дерьмо. – И что значит, ты отвезла Грете счета?

Она моргает, затем прикусывает нижнюю губу, почти как будто ожидает, что я собираюсь сделать ей выговор. Что я и сделаю, потому что она явно сделала гораздо больше, чем я ожидал.

– Грета позвонила раньше и сказала, что ее муж плохо себя чувствует. И не знает, сможет ли прийти сегодня. Еще сказала, что постарается прийти вечером, но я не думаю, что ты хотел бы, чтобы она беспокоилась об этом, если у нее есть дела дома. Поэтому я отвезла ей то, что ей было нужно. И также захватила обед для них, так как она выглядела напряженной. Что касается звонка продавцам, я подумала, что это может помочь. Не хотела перегибать палку.

– Хейден… – Перегибать? К черту этот зеленый свет, я хочу расцеловать ее во все чертово лицо. – Я не злюсь. Просто… Тебе действительно не нужно было этого делать.

– Я хотела, – просто говорит она, и искренность лучится в ее темных глазах. – Я предложила помощь, и, если это означает сделать несколько звонков, я с радостью это сделаю.

Она мягко улыбается, и я не могу не улыбнуться в ответ.

– Спасибо. – Боже, она просто ангел. – И спасибо, что забежала к Грете и Бобу. Сколько я должен тебе за их обед?

Она смеется.

– Не глупи. Это было за мой счет.

– Ты их даже не знаешь.

– Мы с Гретой разговаривали по крайней мере дюжину раз за последние несколько дней. На данный момент я знаю ее лучше, чем кого-либо другого в Коул-Крике. – Наши глаза на мгновение встречаются, прежде чем ее взгляд скользит по моему телу. – Кроме тебя, конечно. – добавляет она, ее голос немного хрипит, и я усмехаюсь.

– В любом случае, я почти закончила. Нужно только закончить пару дел, а потом отправиться за Джеттом к твоей маме. – Она перекладывает какие-то вещи на столе, почти неохотно поворачивается к моему компьютеру.

– Не хочешь прийти ко мне сегодня на ужин?

Ужин? С возможностью побыть наедине, о чем я так мечтал?

– Вообще-то мне нужно забежать к Джиму Бертону, чтобы проверить работу. – Я постукиваю табелем о свою ладонь, и она быстро кивает, самый красивый розовый цвет появляется на ее щеках.

– О, хорошо. Ничего особенного. Я просто подумала, может…

– Это не займет много времени. Час, максимум.

Ее быстрый вдох и тот факт, что она задерживает дыхание, ни с чем не спутаешь. Надежду в этих больших глазах тоже трудно не заметить.

– Тебя это устроит? – Молюсь Богу, чтобы так и было, потому что, если нет, мне придется позвонить Джиму и сказать ему, что буду завтра. Я ни в коем случае не упущу эту возможность.

Ее выдох чистое облегчение, и я не собираюсь лгать, что в ее внезапной нервозности есть что-то действительно приятное. Особенно, если это означает то, на что я надеюсь.

– Это прекрасно. В любом случае, мне нужно забрать Джетта и сбегать в продуктовый магазин. Скажем, в шесть тридцать, если ты думаешь, что к тому времени закончишь у Джима.

– Мы можем сделать это в семь, чтобы я мог сначала принять душ?

Ее щеки снова покрываются румянцем, когда она убирает с лица выбившуюся прядь волос. Представляешь меня голой, городская девчонка? Продолжай.

– Конечно. – Она облизывает губы и сглатывает. – Джетт будет рад, если ты придешь.

О, не только Джетт будет рад, мне тоже это понравится.

– Могу я что-нибудь принести? – спрашиваю я, и, как будто последних двух минут нервного покраснения никогда не было, она расправляет плечи и качает головой.

– Абсолютно нет. Это перечеркнуло бы цель приглашения.

– Какова цель?

Она просто растягивает губы в улыбке.

– Просто будь там в семь.

ХЕЙДЕН

Не могу поверить, что я действительно пригласила его к себе. Типа настоящее приглашение, а не просто он появился в дверях, а я заставила его есть.

Я хотела пригласить его в среду, потому что беспокойство о том, съест ли он ужин до полуночи, стало моей новой навязчивой идеей.

Но сдержалась, мне нужно было время, чтобы понять, что я хочу сказать, когда мы снова останемся наедине. Потому что есть вещи, о которых нам нужно поговорить, прежде чем смогу даже подумать о том, что будет дальше.

Потому что я хочу того, что будет дальше. Скорее раньше, чем позже.

Я поняла это сразу, как только прочитала его письмо, но не хотела надеяться, что он все еще будет заинтересован. Четыре года, как-никак, большой срок, и, хотя наши жизни переплелись, мы жили отдельно с тех пор, как он написал эти слова и предложил мне свое сердце.

По милости Божьей или, может быть, проклятой Вселенной, которая знает, что нам нужно лучше, чем мы сами, там все еще что-то есть. Я видела это в его глазах, чувствовала это в его прикосновениях, и я хочу больше этого.

Просто… Я не могу торопить события.

Прошла всего неделя с тех пор, как мы с Лейном разорвали отношения. Наша помолвка возможно разорвалась из-за мужчины, который должен постучать в мою дверь в любую минуту, но последнее, что мне нужно, это сказать или сделать что-то, что разрушит еще одни отношения. Отношения, от которых зависит счастье и благополучие моего сына.

Таймер духовки срабатывает как раз в тот момент, когда за окном кухни вспыхивают фары, и мое сердце начинает колотиться. Вот так, Хейден. Глубокий вдох, глубокий выдох.

– Угадай, что, сладкий горошек? – Я выключаю таймер и улыбаюсь Джетту, пока он отрабатывает свое имя за столом. – Кто-то особенный пришел сегодня поужинать с нами.

Он поднимает взгляд, между его бровками появляется сосредоточенная складка.

– Санта?

– Что? Нет! Сейчас только июнь, – смеюсь я. – Но у него тоже есть борода.

– Папа?

– Попробуй еще раз, малыш. – Я беру щипцы, достаю форму для запекания и ставлю его на островок рядом с гуакамоле, сальсой и чипсами, как вдруг раздается стук в дверь. – Видишь? Почему бы тебе не впустить нашего гостя, пока я проверяю рис?

Он соскальзывает со стула и направляется к двери, немного повозившись с ручкой, пока Джесси наконец не помог ему. Затем он вскрикивает от возбуждения, и следующие несколько минут заполнены хихиканьем, щекоткой и подробным обсуждением техники, которую Джесси использовал сегодня на работе. Они также обсуждают день, проведенный Джеттом с бабушкой, и к тому времени, когда те останавливаются, чтобы перевести дух, у меня уже готов ужин.

– Извини за это, – наконец-то приветствует меня Джесси с почти мальчишеской ухмылкой. Он одет в белую футболку, темные джинсы и кроссовки Nike. Под его глазами все еще лежат темные тени, но он более расслаблен, чем пару часов назад. Пахнет он тоже потрясающе. Свежий душ с каким-то пряным средством для мытья тела, от которого мне хочется закрыть глаза и просто подышать им какое-то время.

– Извинить, что устроил нашему маленькому мальчику не такой спокойный вечер как обычно? Никогда не извиню за это. – Я возвращаю ему улыбку и наклоняю голову в сторону буфета с едой. – Надеюсь, ты голоден.

Его глаза переходят с меня на ужин и обратно.

– Скажи мне, что ты не старалась ради меня.

– Это всего лишь куриные энчиладас. – Если я правильно помню, это его любимое блюдо, хотя он никогда не скажет своей матери и не разобьет ее польское сердце.

Игривый блеск в его глазах говорит, что я все правильно поняла.

– Вау. Спасибо.

Я вытираю руки о полотенце, поправляю подол своего топа поверх леггинсов и начинаю накладывать тарелку Джетта.

– Как все прошло у Джима?

– Хорошо. Я буду работать почти все выходные, но это довольно простая работа по погрузке и разгрузке. – Он идет к островку, руки в карманах. – Боже, городская девчонка, это выглядит потрясающе.

– Спасибо. Я почти приготовила фахитас, так как мы с Джеттом не ели его в воскресенье, как мы это обычно делаем, но потом вспомнила, как тебе понравились эти блюда, а так как сегодняшний вечер посвящен тебе…

– Мне? – Он останавливается в конце стойки, нахмурившись. – Что ты имеешь в виду?

Я пожимаю плечами, несмотря на внезапную нервозность. Он уже здесь, и теперь пути назад нет.

– Ты очень много работал на этой неделе. Я хотела сделать тебе что-нибудь приятное. – Я быстро улыбаюсь и возвращаюсь к тарелке Джетта, чтобы избежать лишнего зрительного контакта. – О, и еще в холодильнике есть пиво. – Тоже его любимое.

– Хейден… – Джесси подходит ближе и останавливается в шаге между нами, выражение его лица, смесь благодарности и удивления. Он стоит точно на том же месте, где мы впервые занимались любовью пять лет назад. Интересно, помнит ли он…

– Не смотри на меня так. Это всего лишь ужин.

– Ты спасла мою задницу на этой неделе. Это я должен готовить для тебя.

– Может быть, в следующий раз. – Я снова бросаю на него взгляд, когда он поднимает брови.

– В следующий раз, да? – Его взгляд темнеет на полтона, и я втягиваю воздух так быстро, что комната немного кружится перед глазами.

– Это всего лишь ужин, – говорю я снова, легкомысленным тоном, который скрывает мои нервы. – Пожалуйста, ешь.

И он ест. И я наслаждаюсь каждой секундой, наблюдая за ним рядом с Джеттом, за столом, мы едим вместе, как будто это самая естественная вещь в мире.

Но есть что-то в его глазах и в его позе, что говорит мне, что ему не так комфортно, как мне бы хотелось. Есть что-то скрытое, что ранит мое сердце, и я не могу притвориться, что не знаю, что именно.

Последние четыре года он делал все возможное для Джетта, да и для меня тоже, облегчая мою жизнь, в то время как свою усложнял. Я делаю для него приятные вещи, и это не то, к чему он привык. И это разбивает мне сердце.

Я хочу крепко обнять его и дать ему возможность переложить часть груза с его плеч на мои. Хочу напомнить ему, что останусь и буду помогать в офисе столько, сколько ему будет нужно. Но более того, хочу сказать ему, что вижу его. И я ценю его. И что где-то за последние четыре года, он заставил меня влюбиться в него еще сильнее, чем пять лет назад.

И я влюблюсь бесповоротно. Скоро. Но сейчас мне нужно, чтобы он остался и просто подышал немного. Чтобы знал, что мы здесь…

И мы никуда не уйдем.

ДЖЕССИ

С Хейден что-то происходит, и это не то, чего я ожидал, когда она пригласила меня к себе.

Это намного больше.

Сидеть за столом с ней и Джеттом… Это все, чего я когда-либо хотел, и все, от чего почти отказался.

Как бы мне ни хотелось верить, что она здесь, в Коул-Крике, не только ради себя и Джетта, я до смерти боюсь, что забегаю вперед.

Да, она подает все правильные сигналы и даже усиливает их, будучи такой чертовски милой, но что, если это просто ее способ сказать мне, что, независимо от того, какое еще дерьмо происходит в ее жизни, она ценит постоянство наших отношений?

А если это нечто большее, откуда мне знать, что она здесь не потому, что я все слишком упростил? Как Крейг уже говорил, я уже был утешающим, и, как бы мне ни хотелось верить, что сейчас мы больше, чем тогда, я не могу быть уверен, что она чувствует то же самое.

– Как насчет прогулки у озера? – Хейден спрашивает Джетта, когда мы заканчиваем есть. Он практически слетает со стула, исполняя этот чертов танец с попкой. Тихонько смеясь, она смотрит на меня. – Я знаю, что ему пора спать, но это хорошая ночь. Если, конечно, тебе не нужно идти?

Я откидываюсь на спинку стула, живот полон. Мне нужно пойти домой и привести в порядок свою чертову голову, но вместо этого киваю.

– Прогулка, звучит заманчиво.

– Отлично. Давай я уберу ужин, переоденусь, и мы пойдем.

Десять минут спустя, Хейден ведет меня к озеру через дверь веранды в задней части хижины. Как только я выхожу на задний дворик, на меня обрушивается волна воспоминаний.

Мы окрестили и эту веранду. Прямо там, у перил, в это же время, когда солнце садилось и соседи с обеих сторон могли нас видеть. Насколько мы знаем, так оно и было.

Но первое воспоминание, которое пришло мне на ум, произошло на том плетеном диване. Когда Хейден сказала мне, что беременна и планирует остаться с Лейном.

Я должен был сказать ей о своих чувствах, но не хотел усложнять ей жизнь. Не хотел впутывать свои чувства и ранить ее еще больше, когда она и так была напугана и растеряна.

Я думал, что защищаю ее, и рациональная часть моего мозга говорит мне, что я поступил правильно, потому что даже когда признался в своих чувствах, она все равно выбрала его.

Но эгоистичная часть меня знает, что я защищал и себя тоже. Отступление позволило мне остаться на задворках ее жизни вместо того, чтобы вызвать переполох и быть полностью отброшенным.

Ребенок, которым я был пять лет назад, был не против быть сторонним наблюдателем, но человек, которым я стал сейчас…

С меня хватит.

– Папа, ты идешь? – окликает Джетт с дальней тропинки, ведущей к озеру. Хейден держит его за руку, ее волосы развевает теплый вечерний бриз, как в ту ночь, когда нашел ее на пляже, и я знаю… Знаю, что должен сделать.

Тогда я сдержался, но больше этого делать не буду. И если для этого придется вырвать собственное сердце, то так тому и быть.

Эта женщина и этот мальчик? Они моя семья, и я отстаиваю свои гребаные права.

Глава 22

ХЕЙДЕН

– Хорошо, милый, думаю, пора возвращаться в дом.

– Оу, – дуется Джетт. Они на пляже с Джесси рисуют палочками фигуры на мокром песке. – Еще немного? Пожалуйста?

– Уже темнеет, а у тебя был долгий день игр. Тебе нужен отдых, чтобы ты мог вырасти большим и сильным, как папа, помнишь?

Джесси улыбается мне в ответ.

– Вот так ты используешь меня, как пешку? Правда?

Смеюсь и обнимаю себя руками. Мне не холодно, но зная, что мы с Джесси скоро останемся одни… Ну, я волнуюсь.

– Я бы не сказала, что пешка, – отвечаю я. – Скорее, стремление.

– Понятно. – Его ухмылка становится шире, а в глазах появляется игривость, которой не было во время ужина. Бросив свою палку, он подхватывает Джетта на руки. – В таком случае, нам пора идти, малыш.

– Ладно, – вздыхает Джетт и нехотя бросает свою палку. – Поплаваем в следующий раз?

– Может быть, в воскресенье, – отвечает Джесси, прежде чем бросить быстрый взгляд в мою сторону. – Я имею в виду, если твоя мама не против.

Более чем не против. На самом деле, если бы он хотел проводить с нами время каждый день, я бы не возражала. Мне бы это понравилось.

– Звучит заманчиво. Может, мы и пикник устроим.

Джетт нагло ухмыляется и счастливо покачивается на руках у Джесси, пока мы поднимаемся по холму к хижине.

Двадцать минут спустя, после того как я уложила его в кровать, то обнаружила Джесси на кухне, сидящим на табурете и играющим на своем телефоне, с пивом рядом с ним.

– Я почти пришла, чтобы забрать тебя для подкрепления, – вздыхаю я, скручивая волосы обратно в пучок. – Он выразил недовольство тем, что завтра не сможет пойти купаться. Очевидно, до воскресенья еще слишком далеко.

Джесси убирает телефон и тянется за пивом.

– В его маленьком мире пара дней может показаться целой жизнью.

– Ммм… – Вздыхая, я беру бокал для вина из шкафа и наполняю его из коробки в холодильнике. – Но серьезно, насчет воскресенья, я знаю, что ты занят на работе в эти выходные, так что не думай, что тебе обязательно тусоваться с нами.

– Я хочу потусоваться с тобой. – Он соскальзывает со стула и обходит остров, допивая остатки пива, прежде чем поставить бутылку рядом с раковиной.

Как и в любой другой раз, когда он был рядом последние несколько дней, я чувствую тепло его близости, как одеяло, в которое хочется завернуться.

– Это нормально? – спрашивает он, прислоняясь спиной к стойке и закидывая одну лодыжку на другую, пока я потягиваю вино, и понимаю, что он снял обувь.

Боже правый, белые носки еще никогда не выглядели так чертовски сексуально.

– Эм, да. Конечно.

Не стесняйся, девочка, скажи ему, что ты на самом деле чувствуешь.

– Нам нравится проводить с тобой время.

Его светлые глаза пляшут туда-сюда между моими, а улыбка, спрятанная в его бороде, становится шире.

– Хорошо, – хрипло говорит он, и я проклинаю чертову толстовку, в которую переоделась, потому что здесь внезапно стало жарко.

Я киваю в сторону раковины, отчаянно нуждаясь в том, чтобы отвлечься.

– Мне нужно помыть посуду, иначе утром я буду себя ненавидеть.

– Хочешь, помогу?

– Нет, это займет всего несколько минут. Возьми еще пива. Расслабься.

Мгновение он смотрит, как я включаю воду, но вместо того, чтобы пойти к холодильнику за пивом, берет полотенце.

– Джесси. – Я сердито смотрю на него, но он просто делает глупое лицо в ответ, и через десять минут мы заканчиваем.

– Спасибо, но тебе действительно не нужно было это делать.

– И тебе тоже не нужно было готовить мне ужин, но ты это сделала.

– Сегодня вечером я делаю тебе приятное, помнишь?

– Да, но я все еще не уверен, что понимаю, о чем идет речь.

Он накидывает полотенце на ручку духовки и идет к холодильнику за пивом. Мышцы его спины напрягаются, когда он наклоняется, и дрожь пробегает по моему позвоночнику, надеясь, что все, что я запланировала, пойдет своим чередом.

– Как я уже сказала, ты много работал, и не только на этой неделе.

– Да, но это то, что я делаю.

– Я знаю, что это так. Но я говорю не только о твоей повседневной работе. – Джесси прищуривает глаза, когда откручивает крышку со своего пива.

– Ладно…

– Я говорю о том, что ты сделал для меня и Джетта тоже.

Его челюсть сжимается, и сухожилия на шее напрягаются, когда он сглатывает.

– Ты мне ничего не должна, Хейден.

– Я думаю, что должна.

– Нет, городская девчонка, ты действительно ничего не должна.

– Просвети меня.

Его глаза снова встречаются с моими, и он выгибает бровь.

– Если я скажу «нет», ты меня выгонишь?

– Да, – ухмыляюсь я, и он хмурится, но это на сто процентов притворство.

– Ну, черт.

– Ага. – Смеясь, я хватаю его за руку и тащу в гостиную. – Я так рада, что ты смотришь на вещи по-моему, потому что, поверь мне, в следующей части будет все, о чем ты и не подозревал, что тебе нужно.

– О, боже. Я должен нервничать?

– Очень должен нервничать. – Я отпускаю его руку и театрально машу в сторону старого тридцатидвухдюймового телевизора. – Это не твой большой экран, но я могу гарантировать, что у тебя нет одеял тети Клэр, чтобы завернуться в них, не так ли?

Его язык касается внутренней стороны щеки.

– Девочка, у тебя здесь даже кабеля нет.

– Кому нужен кабель, когда у тебя есть огромный DVD-плеер 2000-го года, а? – Его брови приподнимаются, и моя рука превращается в волшебную палочку, размахивающую по деревенской комнате. – Видишь? Магия. Прямо здесь, в этой гостиной.

Его плечи трясутся от беззвучного смеха, когда я передаю ему свой бокал с вином и быстро накидываю небольшую гору одеял перед диваном, прежде чем включить телевизор и вставить DVD.

– Давай, парень из братства. Давай сделаем это. – Я забираю свое вино и устраиваюсь поудобнее в беспорядке одеял, а он неохотно следует за мной.

– Что мы будем смотреть? – скептически спрашивает он, устраиваясь рядом со мной.

– Разве это имеет значение, пока ты проводишь время со мной? – Я легонько подталкиваю его локтем, и он ухмыляется. – Я так и думала.

Через несколько минут начинается фильм «Армагеддон» в смехотворно низком качестве, но я уверена, что ни одного из нас это не волнует. На самом деле, меня нисколько не волнует, что происходит на экране, потому что меня гораздо больше интересует мужчина рядом со мной и планы, которые я вынашиваю, чтобы помочь ему расслабиться. К сожалению, мне приходится тянуть время, чтобы не показаться совершенно очевидной.

Через двадцать минут я больше не могу этого выносить. Поэтому ставлю свой пустой бокал на журнальный столик и забираюсь на диван, позади него.

– Что ты делаешь? – Он бросает любопытный взгляд через плечо.

– Просто смотрю фильм, парень из братства.

Джесси морщит брови, но как только мои пальцы проникают в его волосы, все исчезает. На самом деле, он вздрагивает, и тихое, но слышное «блядь», которое слетает с его губ, становится музыкой для моих ушей.

– О, Боже, это потрясающе, – стонет он несколько минут спустя, его голова и шея уже как желе в моих руках.

– Ты должен смотреть фильм, – поддразниваю я.

– К черту фильм. На самом деле, к черту все, что не это.

Я тихонько смеюсь.

– Я же говорила тебе, что это будет все, что тебе нужно.

– Ммм. Я могу привыкнуть к этому.

Я тоже.

– Сядь немного повыше. Я возьмусь и за твои плечи. – Я легонько подталкиваю его, и он сдвигается вперед, чтобы я могла поработать пальцами над его мышцами. – Ты такой напряженный.

– Не могу представить, почему, – бормочет он, позволяя своему подбородку опуститься на грудь с удовлетворенным стоном. Мне нравится, что он остался и что позволяет мне делать это для него, но я бы солгала, если бы сказала, что прикосновения к нему не делают кое-что и для меня.

– Ты хочешь снять рубашку, чтобы я могла размять тебя получше?

Низкий смех раздается в его груди, и я чувствую его на всем пути по его спине.

– Только если ты снимешь свою, когда придет очередь.

О, Боже. Мысль о том, чтобы остаться с ним полуобнаженной? Я буду думать об этом позже, когда останусь одна.

– У меня нет очереди. Сегодняшний вечер посвящен тебе.

– Нет, если мне есть, что сказать по этому поводу. – И с этим он тянется за голову и срывает с себя рубашку. – Судьба решена, детка. Теперь ты ничего не можешь с этим поделать.

– Ага.

Мое тело сотрясается от смеха, когда я впиваюсь подушечками своих пальцев в каждую мышцу и сухожилие, до которых могу дотянуться из этой позиции. Он всегда был крупным парнем с широкими плечами и огромными мышцами, но сейчас он еще больше.

Теперь он более внушительный и более зрелый.

– Ты больше, чем я помню, – признаюсь я, надавливая большими пальцами на впадины вдоль каждой стороны его позвоночника.

– Да? Ты хочешь сказать, что я толстый?

– Нет! – Боже, если я еще посмеюсь сегодня, завтра у меня будут болеть щеки. – Ты просто больше.

– Хм. – Джесси руками обхватывает мои ноги по бокам, мягко дергая. – Я думаю, пришло время поменяться местами.

– О, нет. Я серьезно говорила о том, что эта ночь будет посвящена тебе.

Он фыркает и садится вперед, поворачиваясь на коленях лицом ко мне. Гостиная освещена только светом кухонного светильника и телевизора, который мы больше не смотрим, но невозможно не заметить затуманенный взгляд его глаз, когда тот скользит руками от моих коленей к бедрам, подталкивая меня вперед, пока мои ноги не оказываются по обе стороны его голой груди.

– Привет, – пищу я, и дикая улыбка приподнимает один уголок его рта.

– Давай кое-что проясним, городская девчонка, – хрипит он. – Прикосновение к тебе на сто, блядь, процентов будет и для меня тоже.

– О. – То есть, вот так вот…

Его голодный взгляд падает на мой рот, и его ноздри раздуваются.

– Но есть еще кое-что, что ты должна знать.

– Хорошо.

– Ты мне ничего не должна. Я делаю то, что делаю, потому что этот ребенок – моя жизнь.

– Я знаю, но…

Он прижимает указательный палец к моим губам.

– Я еще не закончил.

Я сглатываю и киваю, тепло распространяется по моему телу, как медленно разгорающийся лесной пожар.

– Одна тысяча четыреста семьдесят четыре дня, Хейден. Вот как долго я ждал тебя. – Он касается своим носом моего, пальцами глубже впивается в мои бедра, а его дыхание танцует на моем лице. – Я делаю то, что делаю, для него, но я делаю это и для тебя тоже.

Святое дерьмо. Волна эмоций тяжело и быстро поднимается в моем горле, и я задыхаюсь от рыданий.

Его лицо на секунду искажается, но быстро снова становится свирепым.

– Я не знаю, что ты здесь делаешь, но я обещаю тебе это…

– У него был свой шанс, и теперь я хочу получить свой.

ДЖЕССИ

Она обвивает руками мою шею, а ее сладкие губы прижимаются к моим в первом поцелуе, который мы разделили, кажется, целую вечность назад. У нее вкус красного вина и пятилетней сдерживаемой потребности, которую я более чем счастлив облегчить.

– Джесси. – Мое имя, шепот на этих засахаренных губах, когда она скользит руками в мои волосы и крепко накручивает их. – Я никогда не знала, – вздыхает она, и я не совсем понимаю, что она имеет в виду, но мне все равно. Все, что имеет значение, это мы, прямо здесь, прямо сейчас, в этот момент.

– Я скучал по тебе. – Притягиваю ее к себе, отчаянно желая получить от нее как можно больше. – Я видел тебя раз в две недели, но все равно чертовски скучал по тебе.

Она кивает, и слеза скатывается по ее щеке.

– Я знаю, и мне очень жаль.

Качаю головой, а затем смахиваю извинения поцелуем. Я слишком долго жил прошлым, и с меня хватит. Мне плевать на то, что было раньше, меня волнует только то, куда мы пойдем дальше.

– Я хочу чувствовать тебя ближе, – хриплю я, потянувшись к подолу ее толстовки. Хочу, чтобы ее кожа касалась моей. Хочу почувствовать биение ее сердца. – Можно мне?

– Ммм, – кивает она и прерывает поцелуй ровно настолько, чтобы поднять руки, а я мог стянуть толстовку через ее голову. Как только та исчезает, Хейден снова возвращается, ее пропитанный вином язык дразнит мой, прежде чем она перемещается к моей челюсти и уху, и обратно.

Мне чертовски нравится, что она так же страстно желает меня, как и я ее. Что она старалась изо всех сил ради меня сегодня вечером, а теперь дарит мне это.

Со стоном прижимаюсь к ее губам, руками скольжу вверх по ее грудной клетке и останавливаюсь под изгибом ее груди на том, что я могу описать только как самый тонкий, кружевной бюстгальтер, который я когда-либо видел.

Я отстраняюсь, чтобы получше рассмотреть, и, черт возьми, ее соски, блядь, прямо там, темные и острые, под бледным, полупрозрачным кружевом.

Мой член, который стал твердым с той секунды, как она коснулась моих волос, пульсирует, в то же время у меня во рту начинает скапливаться слюна. Я знал, что ее тело изменилось, но и понятия не имел, что она может быть еще красивее, чем в моих воспоминаниях.