Текст книги "Овладей мной (ЛП)"

Автор книги: Мишель Херд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Глава 42

Эверли

Предполагалось, что это будет просто поцелуй, но, когда голова Алека оказывается между моих ног, я не могу заставить себя остановить его.

Все мои намерения не торопить события вылетели в окно.

Мое тело напряжено, и я хватаю Алека за голову, чтобы убедиться, что он не остановится.

Я чуть не умерла от смущения, когда он уставился на ложбинку у меня между ног, но в тот момент, когда он начал посасывать и облизывать мой клитор, удовольствие стало слишком приятным, и смущение улетучилось вместе с моими намерениями.

Он вводит в меня палец, и моя задница приподнимается над кроватью. Мои бедра поворачиваются, и я бесстыдно трусь о его рот.

– Дерьмо, – выдыхаю я. – Алек.

Мужчина ласкает мой клитор, одновременно доводя меня до изнеможения.

Наслаждение взрывается внизу живота, и мое тело содрогается от интенсивности. Оргазм захлестывает меня, и с моих губ срываются хрипы и стоны.

Я слишком громкая.

Я быстро закрываю рот обеими руками, а Алек не отпускает мой клитор. Он продолжает, продлевая мощный экстаз, омывающий меня и превращающий мое тело в дрожащее месиво.

Я цепенею, когда он, наконец, поднимает голову и снова целует три шрама, прокладывая путь вверх по моему телу.

Я убираю руки ото рта и шепчу:

– Это было потрясающе.

Его глаза встречаются с моими, и только потом он думает спросить:

– Ты не против, если мы продолжим?

Я сажусь и толкаю его назад, пока он не встает с кровати, говоря:

– Мы определенно продолжим.

Я развязываю его галстук, а затем расстегиваю пуговицы на рубашке. Слезая с кровати, я стягиваю ткань с его плеч и позволяю ей упасть на пол.

Его грудь и пресс – произведение искусства, и я провожу кончиками пальцев по твердым мышцам. На боку у него шрам, а возле плеча – еще один. Раньше их не было.

Опустив руки к его ремню, я расстегиваю его, а затем расстегиваю пуговицу на брюках и тяну вниз молнию.

Я просовываю руки под ткань, и мои глаза устремляются к нему, когда я спускаю ткань с его ног.

Алек сбрасывает туфли и, стянув брюки и боксеры, снимает носки.

Я подхожу к нему сзади, чтобы видеть его спину, и у меня в груди закипают эмоции от всех шрамов, пересекающих его кожу. Я провожу пальцами по меткам, отчетливо вспоминая каждый удар хлыста.

Прижавшись лицом к его спине, я шепчу:

– Я так и не смогла поблагодарить тебя за все, что ты сделал, чтобы защитить меня.

– Тебе не нужно меня благодарить, – бормочет он.

Я снова обхожу его, и когда мы оказываемся лицом к лицу, упиваюсь видом его мускулистого тела.

Его член больше, чем я помню, и я молю Бога, чтобы мне не было больно, как в первый раз, когда мы занимались сексом.

Алек хватает меня за бедра и притягивает к своему телу. От ощущения его твердости, прижимающейся к моему животу, мои щеки вспыхивают.

– Это первый раз, когда я полностью обнажена перед мужчиной, – признаюсь я.

Когда я потеряла девственность, парень ужасно спешил, потому что мы припарковались у торгового центра, что даже не разделись.

Второй раз у меня был секс, когда нас с Алеком заставили.

В третий раз было слишком темно, чтобы что-то разглядеть.

Улыбка расплывается по лицу Алека.

– Значит, я единственный мужчина, который когда-либо увидит тебя обнаженной?

Когда я киваю, на его лице появляется выражение удовлетворения.

Алек поднимает руку и убирает волосы с моего лица.

– Хорошо.

– Ты такой пещерный человек, – поддразниваю я его.

Он поднимает меня, и мгновение спустя моя спина ударяется о матрас. Он ползет по моему телу, но останавливается, прежде чем лечь.

– У тебя есть презервативы?

Я качаю головой, и выражение опустошения на его лице почти заставляет меня рассмеяться.

– Я принимаю таблетки.

Он тут же хмурится.

– Зачем? Ты же не живешь половой жизнью.

– Это для регулирования моих месячных. После того как я родила Винсента, у меня начались сбои.

– Господи, – бормочет он, опускаясь на меня сверху.

От ощущения его веса и обнаженного тела, прижатого к моему, мое желание к нему резко возрастает.

Алек смотрит мне в глаза, и от его любви ко мне в них появляются золотые искорки.

Он опускает голову, и его рот снова завладевает моим.

Боже, я могла бы потеряться в его поцелуях.

Его руки скользят по моему телу, и такое чувство, что он пытается запомнить каждый изгиб и дюйм моей кожи.

Перемещая руки на его плечи, я провожу пальцами по его мускулистой спине. Достигнув впадины его поясницы, я почти колеблюсь, прежде чем схватить его за задницу.

Боже.

Пока Алек целует меня с обжигающей страстью, он прижимает свое предплечье к моей голове и, протянув руку между нами, пристраивается у моего входа.

Он прерывает поцелуй и прижимается своим лбом к моему, наши взгляды встречаются.

– Готова?

– Да.

Уголок его рта приподнимается, и с любовью в глазах он медленно входит в меня.

Воздух напрягается, и что-то вибрирует между нами. Мое сердце наполняется неконтролируемой любовью, и я быстро становлюсь эмоциональной.

Возникает неприятная боль, но она терпима, когда он заполняет меня полностью, а потом еще и еще.

Его таз прижат к моему, и мы наконец-то едины после самых долгих четырех лет нашей жизни.

Мы продолжаем смотреть друг на друга, и я вижу мальчика, которого научилась любить при травмирующих обстоятельствах. Я также вижу мужчину, который никогда не переставал любить меня.

Я вижу свое прошлое, настоящее и будущее.

Совершенно ошеломленная, мое лицо искажается, и я всхлипываю:

– Я так сильно люблю тебя, Алек.

Его глаза затуманиваются, и я вижу те же эмоции на его лице. На нем также написано сильное облегчение.

Его голос звучит хрипло, когда он говорит:

– Спасибо, что вернулась ко мне.

– Я была здесь, ждала тебя, – шепчу я.

Наш пузырь окутывает нас, и, как в темной комнате, есть только мы, когда Алек начинает двигаться.

– Ты еще туже, чем я помню, – стонет Он.

Сначала он двигается медленно, давая мне время привыкнуть к его размеру, но в тот момент, когда звук моего возбуждения наполняет воздух, черты его лица напрягаются, и он теряет контроль.

– Блять, прошла целая вечность. Я долго не протяну. – Его голос хриплый, а тело дрожит.

Я раздвигаю ноги как можно шире, чтобы дать ему полный доступ к себе, и, положив руки ему на плечи, впиваюсь ногтями в его кожу.

– С тобой так хорошо.

Алек отрывает свою грудь от моей и, упираясь обеими руками по обе стороны от моей головы, начинает врезаться в меня. Его толчки мощные, и мое тело подрагивает от каждого из них.

– Блять! Я люблю твою киску. Ты такая мокрая для меня, – говорит он, и тот факт, что он перешел на русский, говорит о том, что он близок к оргазму.

Вероятно, он не может достаточно хорошо соображать, чтобы говорить по-английски.

Я опускаю руки к его заднице и, крепко сжимая ее, издаю стон, встречая его толчок за толчком.

Через несколько секунд тело Алека прижимается к моему. Я чувствую, как его мужское достоинство становится еще больше, прямо перед тем, как из него вырывается стон чистого удовлетворения.

Полностью очарованная, я наблюдаю, как от удовольствия черты его лица напрягаются.

Я так близка и продолжаю тереться клитором о его таз, чтобы добиться необходимого трения.

Несмотря на оргазм, Алек не останавливается. Он меняет угол наклона, и, клянусь, мир озаряется миллионом звезд. Не знаю, кончаю я или нет, поскольку сильное наслаждение почти лишает меня сознания.

Я едва могу дышать, и мое зрение на мгновение становится нечетким.

Оргазм слишком силен, и я могу выдавить из себя только стон. Я чувствую, как рот Алека приникает к моему, и он крепко целует меня, пока мы отходим от своего кайфа.

Глава 43

Алек

Мы лежим на боку, Эверли в моих объятиях, ее обнаженное тело прижато к моему, и мы просто смотрим друг на друга.

Не знаю, чем заслужил это чудо, но я чертовски благодарен, что она вернулась ко мне.

Медленно я провожу пальцами по ее волосам, упиваясь каждым дюймом ее прекрасного лица.

– Я люблю тебя, – шепчу я.

– Я тоже тебя люблю.

Услышав ее слова и зная, что она моя, уголки моих губ приподнимаются в улыбке.

Наконец-то.

– Я люблю тебя, – повторяю я снова.

Она хихикает.

– Я тоже тебя люблю.

Эверли использует свое тело, чтобы толкнуть меня на спину, а затем садится верхом. Я уже давно твердый, но не подталкиваю ее к сексу снова. Я помню, как ей было больно в первые два раза, и меньше всего мне хочется причинять боль своей женщине.

Она проводит кончиком пальца по пулевому ранению на моем плече.

– Откуда у тебя этот шрам?

Я усмехаюсь и, все еще не в силах солгать ей, признаюсь:

– Виктор стрелял в меня.

Ее глаза расширяются, и она ахает.

– Что? Почему?

– Миша, Армани и я ослушались прямого приказа. Он мог убить одного из нас, но вместо этого просто выстрелил мне в плечо в качестве наказания.

– Это просто безумие. – На ее лбу появляется мрачная морщинка. – Теперь он нравится мне еще меньше, и он мне не нравился с самого начала.

Блять.

Пытаясь вырулить ситуацию, я говорю:

– Так устроены вещи в нашем мире. Виктор – хороший человек. Если он не будет следить за соблюдением закона, начнется настоящий ад.

Эверли продолжает хмуро смотреть на меня.

– Я облажался и должен был заплатить за это. Не держи зла на Виктора.

Она обращает свое внимание на шрам у меня на боку.

– Откуда у тебя этот? Он выглядит новым.

– На нас напали пару недель назад. Пуля лишь задела меня.

Ее глаза прищуриваются, когда она смотрит на меня.

– Ты слышишь, как это звучит?

– Как что звучит?

Она хлопает меня по плечу.

– Как я должна жить, зная, что тебя могут ранить или убить в любую секунду?

Блять.

– Я буду более осторожен на работе.

– Тебе лучше выполнить это обещание! – фыркает она. – Я отказываюсь тратить каждый день на беспокойство о тебе. Я хочу знать, что ты вернешься домой, к нам.

Ухмыляясь как идиот, я спрашиваю:

– Домой? Значит ли это, что ты не против того, чтобы мы жили вместе?

Она делает вдох, выглядя немного испуганной.

– Нет, я не это сказала.

– Да, именно это.

Эверли удивляет меня, схватив мой член и, расположив его у своего входа, опускается на меня.

– Это… не то, что… я сказала, – стонет она.

– Угу, – бормочу я, слишком сосредоточившись на ощущении ее объятий вокруг меня.

Я приподнимаюсь и, взявшись за ее задницу, продолжаю удерживать ее, когда выхожу, а затем глубоко вхожу в нее.

Я сохраняю медленный темп, и, когда наши глаза встречаются, она обхватывает меня за шею.

– Ты чувствуешься так хорошо, – стону я.

– По-русски, – выдыхает она.

– Лучше держись крепче, потому что я собираюсь жестко тебя трахнуть.

– Боже, – стонет она, ее внутренние стенки сжимаются вокруг меня, как тиски. – Еще.

– Ты моя, Эверли. – Наши лица в дюйме друг от друга, и ничего другого в этот момент не существует. – Ты моя. Навсегда и навечно.

Черты ее лица напрягаются, и я вижу, что она уже близко.

– Что это значит?

Я продолжаю наполнять ее жесткими толчками, мой собственный оргазм угрожает прорваться сквозь меня.

– Лучше держись крепче, потому что я собираюсь жестко тебя трахнуть тебя. – Я переворачиваю ее на спину и, схватив за бедра, становлюсь на колени между ее ног и снова врезаюсь в нее. – Ты моя. Навсегда и навечно.

Эверли взрывается, и я чувствую, как ее настигает оргазм.

Я двигаюсь быстрее, трахая ее изо всех сил. Она прикрывает рот руками, заглушая свой крик, когда я жестко трахаю ее.

Оргазм проносится по моему телу, но я не в силах остановиться. Между нами такое сильное трение, что я сжимаю челюсти, и через несколько секунд Эверли накрывает новая волна удовольствия.

Она начинает плакать от экстаза, и я никогда не видел ничего прекраснее ее.

Мое тело прижимается к ее телу, и, затаив дыхание, мы наслаждаемся последним из наших оргазмов.

Подняв голову, я целую ее в губы, а затем говорю:

– Значит, вы переезжаете ко мне?

Эверли смеется и качает головой.

– Нет. Еще слишком рано.

– Мамочка, – зовет Винсент.

Я в мгновение ока вскакиваю и бросаюсь в ванную.

– Мамочка идет, – отвечает Эверли. – Черт.

Мгновение спустя я слышу, как открывается и закрывается дверь, и облегченно выдыхаю. Я не хочу оставить шрам у своего сына на всю жизнь.

Посмеиваясь, я возвращаюсь в комнату и надеваю боксеры.

Когда я смотрю на время, то замечаю, что сейчас только три часа ночи.

Я открываю дверь и иду в комнату Винсента, где Эверли снимает простыни.

– Он намочил постель?

– Прости, – шмыгает носом Винсент, и я бросаю взгляд на своего мальчика, который занят надеванием чистых пижамных шортиков.

– Эй, нет, несчастные случаи случаются. – Я подхожу ближе и, взяв его на руки, вытираю слезы с его лица.

– Это потому, что он заснул в машине. Он не сходил в туалет, когда мы приехали домой, – объясняет Эверли.

Только тогда Винсент понимает, что сейчас середина ночи, а я все еще здесь.

– Ты не ушел! Я хочу спать рядом с тобой.

Я бросаю взгляд на Эверли.

– Это будет тесновато. – На ее лице застыло выражение ужаса. – На кровати. Мы все трое на кровати.

Рассмеявшись, я несу Винсента в комнату Эверли.

Я кладу Винсента на середину кровати и ложусь рядом с ним.

Его взгляд скользит по моей груди, затем он касается шрама на моем плече.

– Болит?

– Нет. Не болит.

– Потому что ты сильный?

Когда я киваю, он прижимается к моей груди.

– Спокойной ночи, папочка.

Мой мальчик выключается к тому времени, как Эверли заходит в спальню. Она выключает свет и забирается в кровать по другую сторону от Винсента.

Я наклоняюсь над нашим сыном и кладу руку ей на бедро.

– Я буду как зомби на работе, – шепчет она.

– Возьми выходной.

Она тихонько хихикает.

– Ты плохо на меня влияешь.

– Ты все еще любишь меня, – поддразниваю я ее.

– Да, люблю.

– Поспи немного, моя маленькая любовь.

Так же быстро, как Винсент, Эверли засыпает. Я лежу без сна, прислушиваясь к их тихому дыханию, и спокойствие, которого я никогда раньше не чувствовал, поселяется в моем сердце.

_______________________________

Перед тем как отвезти Виктора в офис на встречу, я организовываю трехсторонний звонок между Мишей, Армани и мной.

Миша отвечает первым.

– Вау. Ты звонишь мне второй раз подряд. Чудеса случаются.

Появляется лицо Армани, и, увидев нас с Мишей, широкая улыбка растягивает его рот.

– Вот так сюрприз.

– Пока Миша не испортил сюрприз, у меня есть новости. Позови Тиану, – говорю я.

Секундой позже щека Тианы прижимается к щеке Армани.

– Так рада видеть тебя, Алек, – говорит она.

– У меня хорошие новости, – поддразниваю я. Все они выжидающе смотрят на меня. – Эверли жива.

Раздается коллективное ликование, и Тиана выглядит так, будто вот-вот расплачется.

– О, Боже мой. Как ты вообще ее нашел?

– Я нашел ее в доме Виктора. Оказалось, она дружит с Розали.

– Должно быть, это было так эмоционально. Как ты держишься? – Спрашивает Армани.

Миша просто наблюдает с огромной улыбкой на лице.

– Это было дерьмовое шоу. Я вроде как сошел с ума, – признаю я. – Но все наладилось. – Я улыбаюсь им. – И у меня есть сын. Эверли назвала его в честь Винсента.

– Что за хрень? – недоверчиво бормочет Армани.

– Да. Я отец. Моему мальчику три года.

– Господи, – шепчет Тиана. – Вся твоя жизнь изменилась.

– В лучшую сторону, – добавляет Миша. – Я рад за тебя, брат.

– Да, мы так счастливы за тебя, – соглашается Тиана.

– Ты нашел свою женщину, – говорит Армани. – Но готова ли она продолжить с того, на чем вы остановились?

– Да. Она такая же потрясающая, какой я ее помню. Мы словно созданы друг для друга.

Не в силах сдержать слезы, Тиана шмыгает носом:

– Боже, это самая лучшая новость на свете. Ты уже сказал маме?

– Пока нет, и не смейте говорить ей раньше меня, – предупреждаю я их.

– Мы не скажем, – обещает Тиана.

Мы долго разговариваем, пользуясь возможностью узнать о жизни друг друга.

К тому времени, как мы заканчиваем разговор, мое лицо болит от улыбок, но сердце переполнено.

Наконец-то у меня все начинает налаживаться.

Глава 44

Эверли

Вытаскивая Винсента из автокресла, я опускаю его, чтобы он мог побежать на детскую площадку, где его ждет Джонас.

– У меня есть папа, – кричит он так, чтобы все слышали.

Улыбаясь от уха до уха, я подхожу к скамейке, где сидит Розали.

На мгновение я заглядываю в коляску и провожу рукой по волосам Романа.

– Привет, милый.

Он жует кольцо для прорезывания зубов, выглядя довольным тем, что находится в парке.

Улыбаясь Розали, я говорю:

– Извини, что заставила тебя ждать.

– Я только что пришла. – Ее глаза изучают мое лицо. – Такое чувство, что прошла целая вечность с тех пор, как я видела тебя в последний раз. Как у тебя дела?

Неужели прошло столько времени?

Быстро подсчитав, я усмехаюсь:

– Прошло три дня.

– Когда ты беспокоишься о своем друге, это кажется вечностью, – бормочет она.

Чтобы успокоить ее, я говорю:

– Я в порядке, Розали. Не стоит беспокоиться.

Улыбка озаряет ее лицо.

– Итак, я заметила, что Алек редко бывает дома. Может, ты хочешь чем-то поделиться?

Я проверяю Винсента и, увидев его на детской площадке с Джонасом, возвращаю свое внимание к подруге.

– Мы с Алеком обо всем поговорили.

Она поднимает брови, бросая на меня нетерпеливый взгляд.

– Между нами все хорошо.

– И? – Она жестом руки предлагает мне рассказать больше.

– Мы поцеловались.

Ну, мы не просто целовались, но ей не нужно это знать.

Розали издает радостный вопль, пугая других матерей.

– Я так рада это слышать! Как это было?

Я хихикаю.

– Все было очень хорошо. – Я расширяю глаза. – Умопомрачительно хорошо.

– Оу… Я так рада за тебя. – Она придвигается ближе. – Вы пара?

Я киваю, и она хватает меня за руку.

– Это лучшая новость. Я волновалась, что у вас ничего не получится.

– Мне просто нужно было время, чтобы привыкнуть. – Я снова смотрю на Винсента. – На самом деле все оказалось проще, чем я думала, и мы вернулись к тому, на чем остановились.

– Он просил тебя переехать к нему? Было бы так здорово быть соседями.

Я качаю головой.

– Он просил, но я отказалась. Не то чтобы я не хотела жить с ним. Я просто опасаюсь всей этой истории с Братвой.

В глазах Розали появляется понимание.

– Поначалу это может быть немного пугающим, но ты нигде не будешь в большей безопасности. Обещаю. – Она смотрит на меня с надеждой. – В субботу мы устраиваем барбекю, чтобы поприветствовать тебя в нашем кругу. Думаю, это будет хорошая возможность познакомиться со всеми.

Дерьмо.

Я снова смотрю на Винсента, думая о приглашении. Братва – неотъемлемая часть жизни Алека. От них никуда не деться.

И мне действительно нравится Розали.

Переведя взгляд обратно на подругу, я киваю.

– Мы будем там.

Она снова вскрикивает.

– Ты не пожалеешь об этом. Обещаю.

– С кем я встречусь? – Спрашиваю я, желая быть готовой.

– С Алексеем и Изабеллой. Моими свекрами. Я почти уверена, что Мария и Лука тоже будут там. И их близнецы, конечно.

– Кто такие Мария и Лука?

– Мария – дочь Алексея, а Лука – глава итальянской мафии.

Мои брови взлетают вверх.

– Просто великолепно. Братва и мафия.

– Вот увидишь, мы все такие же нормальные люди, как и ты.

Да, я так не думаю.

_______________________________

Когда Алек въезжает на G-Wagon в железные ворота поместья, я в очередной раз поражаюсь тому, насколько огромны и экстравагантны территория и особняки.

Между двумя особняками есть лужайка с фонтаном посередине. Все уже сидят на шезлонгах, и я вижу, что Виктор занят установкой гриля.

– Ты в порядке? – Спрашивает Алек.

– Да.

Не совсем, но я буду притворяться, пока не буду в порядке.

Он останавливает машину, и мы все выходим.

Прежде чем я успеваю взять Винсента за руку, он бежит к Роману, который стоит на нетвердых ногах рядом со стулом Розали.

Мой взгляд останавливается на красивой женщине, которая больше всего похожа на королеву. Рядом с ней сидит мужчина, которого, я думаю, зовут Лука. Он заливается смехом, когда Алексей что-то ему говорит.

Одна из пожилых женщин замечает меня и, встав, направляется к нам.

Святые угодники.

Она двигается с такой грацией, что я немного пугаюсь.

– Ты, должно быть, Эверли. Я так много слышала о тебе. – Она ободряюще улыбается, и, на удивление, мне становится спокойно. – Я Изабелла. Жена Алексея.

Мы пожимаем друг другу руки.

– Приятно познакомиться.

Если я правильно помню, она спасает секс-рабынь.

– Я слышала о вас удивительные вещи, – добавляю я.

– Пойдем, позволь мне представить тебя всем. – Когда мы подходим к группе, она кричит: – Эверли здесь.

Всеобщее внимание переключается на меня, и я чувствую себя букашкой под микроскопом.

Алек кладет руку мне на поясницу, и я придвигаюсь ближе к нему.

Изабелла указывает на каждого человека.

– Это моя дочь Мария и мой зять Лука.

– Привет. – У меня в животе все сжалось от нервного напряжения.

Она переходит к другой паре.

– Это отец Виктора, Дмитрий, и его жена, Ариана.

– Привет. – Снова пищу я. И, прочистив горло, говорю: – Приятно познакомиться с вами.

– Ты уже познакомилась со всеми остальными, – говорит Изабелла, но затем добавляет: – О, подожди. Эти двое – мои внуки, Алекс и Люциан. У Алекса то же имя, что и у моего мужа, поэтому, чтобы избежать путаницы, мы сократили его имя.

– Поняла.

Розали встает и, широко улыбнувшись, подходит, чтобы обнять меня.

– Я так рада, что ты пришла.

– Пару раз я чуть не струсила, – признаюсь я.

– Садись рядом со мной.

Меня тянут к свободному стулу, и усаживаясь, я улыбаюсь Алексею и Виктору.

– Спасибо, что пригласили меня.

– Не за что, малышка, – говорит Алексей.

Алек спрашивает Виктора:

– Я могу чем-нибудь помочь?

– Сядь и расслабься, – приказывает его босс.

Алексей садится справа от меня, придвигая свой стул поближе.

– Я слышал, у тебя книжный магазин?

– Да, я открыла его еще до рождения Винсента.

– Я так понимаю, ты любишь читать?

Я киваю.

– Я люблю книги.

– И какие твои любимые?

Я хмуро смотрю на мужчину, словно он сошел с ума.

– Невозможно выбрать любимые.

– Хорошо. – Я вижу дразнящий блеск в его глазах. – Назови мне пятерку лучших.

– Вы мучаете ее, Алексей, – усмехается Алек.

– Я знаю, – признается Алексей. – Это весело.

Я качаю головой, глядя на отставного босса Братвы.

– Какая ваша любимая книга?

– Искусство войны, – отвечает он без колебаний.

– Почему я не удивлена, – бормочу я.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спрашивает меня Виктор.

– Аа… А что есть?

– Все.

– Бокал вина был бы кстати. Полусладкое?

Я смотрю, как он идет к столику с различными напитками, и, недолго думая, встаю и присоединяюсь к нему.

– Я только возьму содовой для Винсента, – говорю я. Взяв бутылку, я наливаю немного в красный стакан. Я бросаю взгляд на Виктора, который сосредоточенно наливает вино в бокал.

– Ты хочешь что-то спросить?

– Ааа…

Его взгляд перемещается ко мне.

– Можешь рассказать мне все начистоту? Насколько опасно будет для нас с Винсентом, если я продолжу отношения с Алеком?

Виктор поворачивается ко мне всем телом, с серьезным выражением на лице.

– Здесь вы будете в безопасности, но я не могу гарантировать того же, если ты решишь остаться в своем доме. Вы сами по себе – легкая мишень.

– Другими словами, переезжайте как можно быстрее?

Он кивает.

– Чем скорее, тем лучше. Ради вашей безопасности и здравомыслия Алека. Он прошел через ад за последние четыре года. Я никогда не видел его таким счастливым, Эверли. Нет причин бороться с неизбежным.

Верно.

– Я просто хотела убедиться в безопасности.

Он указывает на свою семью.

– Вы – часть семьи. Обещаю, с вами ничего не случится. – Он на мгновение замолкает, затем добавляет: – До тех пор, пока ты не наделаешь глупостей.

Это угроза?

– Например?

– Например, сбежать в одиночку. Всегда бери с собой своих охранников.

– У меня есть только Питер, – замечаю я.

– У тебя будет их больше, – уверяет он меня. – Алек важен для меня, и я хотел бы сохранить его рассудок, так что твоя безопасность – приоритет.

О, ничего себе.

– Чувствуешь себя лучше? – спрашивает он.

Я быстро киваю.

– Да. Спасибо, что ответил на мои вопросы.

Я протягиваю стакан с содовой Винсенту и смотрю, как он отпивает немного, прежде чем сказать:

– Я оставлю стакан у себя, малыш. Просто подойди и попей, когда захочешь.

– Хорошо, мамочка.

Когда я снова сажусь на свое место, то бросаю взгляд на Алека. Он подмигивает мне, на его губах появляется усмешка.

– О чем вы с Виктором говорили? – Спрашивает Розали.

– О нашей безопасности, если мы с Винсентом переедем сюда.

На ее лице появляется счастливая улыбка.

– Не могу дождаться. Это будет так здорово. Дай мне знать, если тебе понадобится помощь в упаковке твоих вещей.

У меня такое чувство, что если я дам Алеку и Розали хоть полшанса, они перевезут нас еще до захода солнца.

Хотя я должна признать. Приятно, когда в моей жизни есть люди, которым я небезразлична.