Текст книги "Наперегонки с Саванной (ЛП)"

Автор книги: Миранда Кеннелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Глава 16. Прогулка позора

– Я поняла, что у меня проблемы, когда проснулась и заметила, что Люк Скайуокер смотрит на меня.

Я сижу с Ванессой в закусочной «Foothills Diner», делюсь с ней кусочком пирога с ревенем. Она сказала, что ей отчаянно нужно поговорить со мной, так что я здесь.

Я бью кулаком по столу.

– Я сказала Рори избавиться от этих простыней! Я знала, что что-то подобное может случиться… так что, ты видела простыни? Это означает?..

– Это значит, что я случайно уснула в его постели прошлой ночью, и его родители нашли нас утром, и они позвонили моему дедушке и брату! Это было унизительно!

Я сажусь обратно и закрываю рот руками.

– И… что случилось?..

– Ну, я не была, эм, одета, – ее рука дрожит, пока она потягивает кофе.

– Напомни мне никогда больше не пить шампанское, хорошо?

– О Боже, мне так жаль. У тебя были проблемы с дедушкой и братом?

– Тай хотел улететь домой из Аризоны, чтобы “убить Рори”, но потом папа напомнил ему, что у него сегодня игра, и было бы не очень хорошо, если бы запасной квотербэк пропал, чтобы кого-то убить.

– Мистер и миссис Уитфилд разозлились?

Ванесса стучит вилкой по тарелке.

– Его отец шутил, но его мама? Она, казалось, очень разочарована во мне. Я слышала, как она говорила Рори, что такие девушки, как я, не подходят для подружек.

– Что, черт возьми, это значит?

– У меня были только одни серьезные отношения за всю жизнь. Но миссис Уитфилд, казалось, была под впечатлением, что я сплю со всеми подряд. Я спала только с одним парнем!

Я прочищаю горло.

– Ну, теперь ты спала с двумя, правильно?

Ее лицо становится алым. Она засовывает еще один кусочек пирога себе в рот и кричит официантке.

– Нам понадобится еще пирог. Как можно скорее! Так… что с тобой случилось прошлой ночью? – спрашивает она. – Ты убежала довольно быстро.

– Ну, эмм…

– Выкладывай. – Ванесса притягивает кружку с кофе ко рту, давая мне время обдумать сказанное ею, я только что рассказала тебе, что проснулась в постели парня и еще в это были вовлечены простыни со «Звездными Войнами».

– Мы с Джеком дурачились, – говорю я тихо, заставляя Ванессу завизжать. Другие посетители заведения уставились на нас, включая пару водителей грузовиков. Но после того, как они хорошо разглядели Ванессу и ее тело амазонки, они ей улыбаются и садятся прямее.

– И что? – она говорит.

– Это было великолепно, – шепчу я в ответ. – Но мистер и миссис Гудвин зашли, и мне пришлось спрятаться в шкафу.

– В шкафу?

– Да, и у Джека куча ковбойских сапог. А потом мы целовались в шкафу.

Ее рот раскрывается, и она улыбается.

– Итак, вы, ребята, собираетесь снова проводить время таким образом… или будете вместе?..

– Понятия не имею, – говорю я. – Я даже не знаю, чего хочет Джек. Его отец был бы в ярости. Мой – в ужасе.

Она сует еще кусочек пирога себе в рот.

– Хочешь быть с ним?

Я медленно киваю головой. Хочу, хочу, хочу.

– Будь внимательна… У Джека редко бывают серьезные отношения, – медленно говорит Ванесса, прижимая чашку к губам. – Хотя ты целовалась с ним два выходных подряд. Это рекорд для Джека.

Я меняю тему разговора.

– А что насчет вас с Рори?

– Мне так неловко, – тихо говорит Ванесса. – Боюсь, миссис Уитфилд никогда не позволит мне вернуться к ней домой. Знаешь, что она мне сказала? “Надеюсь, что младшие братья Рори тебя здесь не видели. Какой пример это подает детям?”

– Рори прочитали такую же лекцию? – спрашиваю я.

– Нет, его отец просто отправил его на улицу, чтобы почистить что-то под названием “куча дерьма” около церкви.

Я съеживаюсь и делаю глоток кофе.

– Уверена, что миссис Уитфилд была просто шокирована, – говорю я. – Я имею в виду, все мамы защищают детей, полагаю.

Не то, что Ванесса и я знаем об этом. Несколько лет назад ее родители попали в аварию: отец погиб на месте, а ее мама умерла через некоторое время от полученных травм.

– Это просто потому, что я выгляжу так, – бормочет она. – Похоже, что никто никогда не старается узнать меня. Все дело в моей внешности. Они думают, что я злая, потому что красивая. Или они думают, что у меня идеальная жизнь, когда на самом деле я просто скучаю по родителям…

Я собираюсь сказать ей, что никто не думает, что ее жизнь идеальна, но, черт возьми, я думала так сама. Мы не знаем, что думают другие люди. Никогда не узнаем, если не спросим.

– Я твоя подруга, – говорю я ей. – И если миссис Уитфилд не видит, насколько ты великолепна, тогда к черту ее.

Ванесса смотрит на меня и слегка улыбается.

– Я просто надеюсь, что Рори не захочет закончить это… понимаешь? Я не слышала ничего от него с самого утра… Я думала, он найдет способ позвонить.

– Не беспокойся. Ты ему очень нравишься.…

Она улыбается, заглядывая в кофейную чашку.

– Так как же ты оказалась в постели с Джеком Гудвином прошлой ночью?

– Как ты оказалась в постели с Рори и Дартом Вейдером? – я отстреливаюсь.

– И с Чубаккой.

Я стону, смеясь.

Мы прикончили еще два кусочка пирога с ревенем и обсудили все наши сплетни, и пирог на вкус немного слаще обычного стал.

***

У Ванессы на диване доисторический плед цветов Хэллоуина: оранжевый, красный, золотой и еще оттенки оранжевого. Она пригласила меня к себе домой после того, как мы наелись пирога, и вот я здесь, осматриваю крошечный домик с коричневым ковром и потрепанными занавесками. Семейные фотографии покрывают стены и столики.

– Здесь очень уютно.

Ванесса валяется на диване.

– Мой брат Тай продолжает пытаться купить дедушке дом, который выглядит, как замок, но нам нравится здесь. Но дедушка согласился на телевизор, – она указывает на плоский экран. – Тай всегда думал, что мы должны иметь лучшее, независимо от того, практично это или нет.

– Ты скучаешь по нему?

Ванесса медленно кивает.

– Он хотел, чтобы я переехала с ним в Аризону, но я не захотела менять школу на последнем году. И я не могу оставить дедушку. Я бы скучала по нему слишком сильно… Он мой лучший друг, – она смущенно отводит взгляд. Я никогда не слышала, чтобы кто-то называл бабушку и дедушку лучшими друзьями. Потрясающе.

– А твой дедушка не мог поехать с тобой?

– Ему здесь очень нравится. Ему нравится его работа на пижамной фабрике. И кроме того я собираюсь в колледж в Теннесси.

В доме пахнет затхлостью, потому что он старый, но он полон тепла, и меня поражает, что парень, который пришел из такой жизни, играет за аризонских кардиналов. Он воспользовался своим талантом и сбежал. И теперь Ванесса видит преимущества и не должна больше беспокоиться о деньгах. Я не хочу беспокоиться о деньгах. Но НФЛ находится на совершенно другом уровне, чем конный спорт. Колледж может дать мне новые возможности, как у Тая. Может, мне стоит поговорить с консультантом. Ванесса и я садимся, чтобы посмотреть фильм, она говорит мне, как она рада, что я переехал сюда, и что легко говорить по-настоящему со мной. Она признает, что у них с Келси больше поверхностная дружба, потому что Келси никогда не подпускает людей близко, что меня шокирует. Эта девушка такая загадка.

Ванесса и я все еще разговариваем, когда звонит дверной звонок. Она встает, чтобы открыть дверь, впуская внутрь Рори. Они смотрят друг на друга в течение длительного времени, прежде чем он притягивает ее в объятия, целуя ее щеки и губы и крепко обнимая. Она обхватывает его руками за шею и прижимается лбом к его.

Господи, как будто они уже влюблены.

– У тебя большие проблемы с мамой? – спрашивает Ванесса. – Она ненавидит меня?

– Даже если так, это не имеет значения, – говорит Рори. – Я хочу тебя. Я хочу встречаться только с тобой, и я просто… – он замолкает, чтобы сделать глубокий вдох, глядя ей в глаза. – Ты мне очень сильно нравишься.

– Мне очень жаль, что я уснула прошлой ночью.

– Прости, что позволил нам выпить так много шампанского, – говорит Рори с нервным смехом.

– Это больше не повторится.

– Согласен.

Мне становится тепло, когда я смотрю на них. Ему все равно, нравятся его родителям Ванесса или нет. Они хотят быть вместе, поэтому они будут вместе. Обожаю это. Что случится, если я скажу папе и Синди, что хочу быть с Джеком? Джек проследит, чтобы его отец не уволил мою семью? Джек расскажет своему отцу о нас? Я люблю самоуверенность Джека, его ухмылку, его чувство юмора, то, как он заботится о своей младшей сестре, как он любит своих животных, он редактирует поваренную книгу своей мамы, он помог мне налить воды на ужин той ночью. Он мне просто нравится. Мне нужен Джек, и я не должна позволять никому – даже себе – вставать на пути.

***

Когда я прихожу домой, я вижу папу и Синди, сидящих на диване и смотрящих на книжку, которую она одолжила у миссис Гудвин.

– Пирожок, что ты думаешь об Арье? – спрашивает Синди.

– Мне нравится, но это звучит как в средневековье, – говорю я, сжимая диван с другой стороны от папы. Я опираюсь на его руку, кладу подбородок ему на плечо и смотрю вместе с ним на книгу.

– Как насчет чего-то современного? – спрашиваю я. – Как вам Мариотт?

Синди смеется.

– Мы не будем называть ребенка в честь гостиничной сети.

Мы листаем книгу некоторое время, проверяя имена, такие как Кримсон (мне нравится!), Кэтрин (выбор Синди) и Нина (папа думает, что это мило).

Я вздыхаю, прижимаясь ближе к папе, положив голову ему на плечо.

– Могу я поговорить с вами кое о чем?

– Конечно, – говорит Синди, захлопывая книгу.

– Вы должны пообещать, что не будете злиться или делать поспешные выводы.

– Обещаем, – говорит Папа, беря меня за руку. – Но тебе лучше не быть беременной.

– Господи Иисусе, папа! Тебе нужен фильтр.

– Это правда.

Синди нежно хлопает его по руке:

– Так что же происходит?

Я оглядываюсь вокруг, чтобы убедиться, что никого нет поблизости.

– Эм… Вот в чем дело. Я провожу много времени с Джеком… и я хочу попробовать завести отношения с ним…

– Нет, – говорит папа, быстро качая головой.

– Но он мне действительно нравится.

– Я же говорил тебе ничего с ним не начинать.

Как ты скажешь своему отцу, что уже слишком поздно? Не то, чтобы я сказала ему, что мы с Джеком уже были на третьей базе…

– Как ты могла ослушаться меня? – его голос злой и полон боли. – Ты знаешь, Гудвины не хотят, чтобы мы вмешивались в их жизнь. Они даже не хотят, чтобы мы находились в их доме!

Синди похлопывает его по колену.

– Тс-с-с, – она смотрит на меня взглядом разочарованной мамы, хотя она еще даже не моя мачеха. – После того, что случилось с Муншадоу, я не хочу, чтобы тебе снова было больно. Быть с Джеком может быть хорошая идея сейчас, но это может измениться.

Воспоминания о поцелуе Джека ночью, а затем о том, что он отступил на следующий день, всплывают в моей памяти. Он играл с Эбби Винчестер. Вероятно, он так же списал Келси Пейнтер. Но со мной может быть по-другому, верно?

– Но это мое решение, – говорю я. Расставания всегда возможны, но без него жизнь будет похожа на езду на супермедленном Муле. – Я хочу этого.

Папа и Синди обмениваются долгим взглядом. Наконец он издает длинный вздох.

– Мы не можем позволить тебе принять решение, которое испортит нашу работу, поняла? – он двигает челюстью. – С тех пор, как мы переехали сюда, каждое решение, которое ты приняла, было эгоистичным или опасным – с твоей работой жокеем и верховой ездой, просмотром колледжей на компьютере или отношениями с сыном моего босса. Ты знаешь, я не могу позволить себе отправить тебя в колледж, – папин голос срывается. – Рори Уитфилд хороший парень. Почему ты не встречаешься с ним?

– Мне никогда не нравился Рори.

– Наши жизни, – начинает папа, выдыхая. – У нас никогда не будет такой жизни, как у Гудвинов. Я не знаю, какие идеи это место вкладывает в твою голову, но это должно прекратиться прежде, чем пострадаешь ты, Синди и твоя младшая сестра, поняла? – его тон яростно злой и серьезный.

Мои руки и губы дрожат. Меня тошнит. Пронзающая боль устремляется вверх по рукам к груди. Я начинаю вся дрожать.

Папа никогда так со мной не говорил. Ни разу. Взрослея, папа рассказывал мне истории о том, как его отец, мой дедушка, никак не мог сохранить постоянную работу конюха, и они покупали все свои продукты на продовольственные талоны. Разве отец не начал работать в Кедар Хилл, потому что хотел лучшей жизни? Что плохого в том, что я иду за чем-то лучшим?

– Могу я все еще быть жокеем? – спрашиваю я сквозь стиснутые зубы, сжимая руки в кулаки.

– Я сказал, что ты можешь, пока не случится что-то плохое, не так ли? – Папа проводит рукой по волосам, крепко сжимая их.

Синди говорит:

– Мы просто беспокоимся о тебе, пирожок.

– Перестань называть меня так! – взорвалась я. – Только мама и папа могут так меня называть!

Синди опускает взгляд на свой живот и начинает плакать. Лицо папы сразу смягчается и он говорит ей, что любит ее и ребенка. Ивонна появляется в дверях с широко раскрытыми глазами, держит в руках вязонину и смотрит на нас троих. Она подмигивает мне и кивает, прежде чем исчезнуть в своей комнате.

Я стою с трясущимися коленями.

– Я собираюсь прогуляться.

– Держись подальше от Джека Гудвина, – кричит Папа.

Я выбегаю за дверь, игнорируя папу, вытаскиваю леденец из кармана и пихаю его в рот.

***

Я преодолеваю путь до пастбища Гринбриар, прежде, чем начинаю рыдать. Уже вечер воскресенья, и каждый наслаждается послецерковным ужином с родными. Треки пустынны. Вокруг лишь несколько рабочих, следящих за пасущимися лошадьми. Я открываю ворота, и Звезда тут же подбегает ко мне, тихо ржа. Он не останавливается, чтобы показать мне уважение; он зарывается носом в мою шею и вздыхает.

– Я тоже тебя люблю, – шепчу я ему в гриву.

Как папа мог так на меня кричать? Его не волнует, что я чувствую к Джеку? Я никогда не кричала на него: ни когда забеременела Синди, ни когда он не мог позволить себе другого ребенка. И я вовсе не была эгоисткой. Конечно, папа не знает, что я попросила мистера Гудвина дополнить зарплату Синди моей собственной…

Три собаки Джека, задыхаясь и слюнявя все вокруг, преследуют друг друга вокруг кедровых деревьев. Я поворачиваюсь и нахожу Джека, смотрящего через плечо в сторону усадьбы.

– Я надеялся, что найду тебя здесь, – говорит он, приподнимая уголки рта и слегка ухмыляясь. – Это становится нашим местом, – он показывает на пастбище.

Я киваю, слегка улыбаясь.

– Что случилось? – шепчет он.

Я качаю головой, еще не готова рассказать.

– Давай прогуляемся, – говорит он. Я следую за ним от ворот в сторону озера. Звезда фыркает, расстроенный, что я его бросаю.

Джек ведет меня к озеру с собаками позади. Там он вытирает слезы под моими глазами, и я прижимаюсь к его груди. Думаю, это дает ему то начало, которое ему нужно, потому что скоро мы уже целуемся, и его руки в моих волосах, а я провожу руками под его футболкой, пробегая пальцами по его прессу. Теплый сентябрьский вечер, звезды только начинают выглядывать. Сумерки.

– Если я сниму с тебя одежду, Джаспер украдет ее, – бормочет Джек между поцелуями, расстегивая мой лифчик и оставляя мою рубашку.

– Не хотелось бы этого, – говорю я тихо, смеясь.

Мы лежим вместе на траве, он трется о мои бедра, воспроизводя то, что мы делали прошлой ночью. Он расстегивает мои джинсы и стягивает их вниз, пока они не цепляются за одну из моих лодыжек, и он целует и гладит меня, мое тело покалывает. Но мы идем дальше, делаем то, чего я никогда не делала.

– Ты уверена? – он шепчет, засовывая пальцы в мои волосы, и я киваю. Я беру его в руку и опускаюсь на него, потому что хочу. Это неловко, и я боюсь, что делаю что-то не так, но мне нравится чувствовать себя рядом с ним. Кажется, ему нравится то, что я делаю…

Когда мы оба кончаем, он прижимается щекой к моей и шепчет:

– Ты чувствуешь себя лучше?

Я киваю, прижимаясь к его груди.

– Прости, что нас прервали прошлой ночью, – мягко говорит он. – Мне придется отвезти тебя в наш домик на выходные в Кентукки в ближайшее время, чтобы мы могли уединиться…

Мне нравится идея быть его гостем в их домике. Я никогда там не была, но слышала, как Джоди рассказывала об этом Синди. Джоди сказала, что это самое красивое место, которые она видела, прямо как из сказки.

Я улыбаюсь в плечо Джека, закрываю глаза и наслаждаюсь звуками воды, мягко плещущейся по берегам.

– Джек?

– Хм? – он бормочет, играя с моими волосами.

– Если я пойду завтра к школьному консультанту… ты пойдешь со мной?

– О чем ты собираешься с ней поговорить?

– Я смотрела некоторые колледжи в интернете, но я не знаю, будет ли что-нибудь из этого подходить для меня… потому что папа не сможет заплатить за все это, – я делаю вдох, смущенная до глубины души. – И если школьный консультант скажет что-то, чего я не пойму, я подумала, может быть, ты мне поможешь?

Джек целует мою голову.

– Конечно. Я могу это сделать. Но тебе не кажется, что ты должна привести туда своего отца, а не меня?

Я хватаю его футболку и кручу ее, крепко сжимая.

– Я поговорила с ним и Синди некоторое время назад, и мой отец дал понять, что колледж не для меня, когда я рассказывал им о нас и о том, что мы можем быть вместе, я не думаю, что он хочет, чтобы я подала заявку.

– Ты рассказала о нас своему отцу и Синди? – он садится прямо, сталкивая меня с груди. Я сажусь и начинаю надевать лифчик. Почему он такой испуганный? – Зачем ты это сделала?

– Мне нравится разговаривать с отцом, – говорю я тихо.

– Ты рассказал ему, что мы делали прошлой ночью? – восклицает он.

– Нет, нет, – говорю я, размахивая руками. Я тяжело сглатываю, чувствуя, как слезы снова обжигают мои глаза. – Я только сказала папе и Синди, что ты мне нравишься, и я не собираюсь держаться от тебя подальше, как они хотят.

– Я бы хотел, чтобы ты поговорила со мной, прежде чем просто объявить, что мы, например, пара или что-то еще, – говорит Джек, пропуская руку через волосы. Он выглядит очень злым.

– Я ему этого не говорила! – я нервно срываю травинки. – Я сказала им, что ты мне нравишься… и что хотела бы быть с тобой, вот и все.

Джек делает глубокий вдох.

– Слушай, я рад, что ты так думаешь, но у нас не может быть настоящих отношений.

– Не может? – шепчу я.

– Ты знаешь, что мы не можем встречаться. Я думал, ты хотела быть вместе… тайно. Как друзья с привилегиями.

Он правда только что сказал "друзья с привилегиями"?

– Типа мы бы спали, но никогда не ходили на свидания и все такое?

– Да. Мы будем вместе тайно.

Он правда сказал, что мы будем вместе тайно?

– Почему мы не можем просто попробовать по-настоящему? Увидеть, что скажут люди?

Джек не перестает хвататься за волосы.

– Твой отец расскажет моему отцу? Ты не можешь позволить ему рассказать моему отцу! Я должен показать ему, что я хороший владелец, который уважает свой персонал.

Слезы уже начали капать по моим щекам. Я смахиваю их так быстро, как только могу. Если раньше он не обладал всей властью, то сейчас я отдала её ему в подарок.

– Я прослежу, чтобы папа ничего не сказал, – говорю я тихо.

– Хорошо, потому что мой отец еще не закончил сделку с райским парком. Если Винчестеры подумают, что я встречаюсь с кем-то другим, это разрушит все для отца.

Джек качает головой. Он выглядит злым.

Это одно из тех плохих воспоминаний, которые будут повторяться снова и снова в моей голове. Как воспоминания о Муншадоу. Не могу поверить, что поделилась ее историей с Джеком. Возможно, я была права. Богатые люди все одинаковы. Заботятся только о своих проклятых деньгах. Заботятся только о том, что лучше для них. Я впиваюсь ногтями в ладони, пытаясь решить, что лучше сказать. Что-то, о чем я не пожалею, когда оглянусь назад. Это странно. Я никогда не ощущала так много чувств одновременно. Гнев. Стыд. Печаль. Большего унижения, я никогда не испытывала. Но, в основном, гордость за то, что я собираюсь сделать.

– Я не буду делать это тайно, – говорю я. – Это ужасно, что сделка зависит от твоих отношений с Эбби Винчестер. Я ненавижу то, что сделка важнее, чем мои чувства. Ты хоть представляешь, как дерьмово будет сказать папе и Синди, что они были правы насчет тебя?

– Что насчет меня? – он бормочет, его ноздри раздуты.

Я резко смеюсь.

– Они сказали, что ты теряешь интерес к девушкам через пару дней и что я ничем не отличаюсь. Они правы. Если бы я была особенной, ты бы не хотел держать меня в секрете.

– Дело не в этом, Саванна…

– Не стоит, – отвечаю я, скрестив руки на животе. Я чувствую себя слабой. Не могу поверить, я доверилась ему… а теперь происходит это. – Ты можешь не уважать меня, но я себя уважаю достаточно, чтобы не влезать в подобные отношения. Я надеюсь, что твой отец получит свой ипподром, и я надеюсь, что это стоит того, чего ты лишился сейчас – меня.