Текст книги "Сказки и не только"
Автор книги: Мира Айрон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
За жену переживал, но сам, боясь упасть в обморок (как давеча Татьяна Николаевна), в изнеможении сел на стул, как только увидел Игната.
Правда, в отличие от Татьяны, речь Игната отец хоть и слышал, но разобрать и понять не мог.
– Сынок, – немного опомнившись, быстро заговорил он. – Я уверен, что это как-то можно исправить. Мы поедем к лучшим докторам, а если понадобится – к целителям. Всё продадим, но тебя вылечим!
Игнат смотрел на отца и понимал, что вот-вот совершит то, чего не делал лет с пяти, – заплачет. Он с рождения привык принимать безусловную любовь родителей, но никогда не задумывался о её величине и глубине.
Нет, он не был плохим сыном, и родителей никогда не обижал, всегда старался помочь. Но их заботу и любовь принимал как должное.
Растрогавшись, Игнат упустил тот момент, когда отец взял его в руки, душевно поблагодарил Таню и пошёл к двери, приговаривая:
– Пойдём домой, сынок! У тебя есть дом, есть родители. Негоже в чужом месте жить, в казённом. Ты ведь не сирота.
Игнат попытался вывернуться из рук отца и начал звать Таню на помощь. Да она и сама пыталась отговорить Сергея Леонидовича от его затеи, вразумить, но тот лишь отмахивался:
– Дома и стены помогают, Татьяна! Как это дома может быть плохо, а в чужом месте – хорошо? Игнату забота нужна, лечение. Мы с матерью профессоров сюда будем приводить что ли?
– Сергей Леонидович, – Таня быстро выключила свет, заперла двери кабинета и зашагала рядом с Сергеем Леонидовичем. – Игнат говорил, что он не может находиться за пределами этого здания. Сами подумайте, ведь если бы мог, уже давно пришёл бы к вам сам…
Однако Сергей Леонидович продолжал решительно шагать к выходу из здания школы. Таня была в панике и не представляла, как она может остановить этого большого решительного человека.
Кричать, звать на помощь? И что потом? Кто ей поверит?
Мёртвой хваткой вцепившись в куртку Сергея Леонидовича, она так и семенила рядом, напряжённо вглядываясь в Игната.
– Татьяна Николаевна, отпустите уже меня. Я обещаю, что мы не будем препятствовать вашему общению с Игнатом, раз он сам вам доверился. Приходите в гости в любое время…
– Ему плохо! – истошно завопила Таня, как только они повернули за угол школы. – Остановитесь, ради Бога, посмотрите!
Сергей Леонидович всё же послушался. Остановившись, раскрыл ладонь и испуганно вскрикнул: Игнат лежал без движения.
– Быстрее обратно! – Татьяна одной рукой схватила Игната, а второй, продолжая держать за куртку, повела за собой Сергея Леонидовича.
Как только они вошли в фойе школы, стараясь игнорировать удивление и любопытство в глазах охранника, сидящего на посту, увидели, что Игнат начал шевелиться.
– Что ж, – тяжело вздохнул Сергей Леонидович. – Выходит, ваша правда, Татьяна Николаевна. – Только как мы с Юлей сможем видеться с сыном? Нас ведь сюда не будут пускать каждый день.
Таня заметила, как Игнат пытается что-то сказать, и наклонилась к нему:
– Что-нибудь придумаю, – тихо сказал Игнат. – Передай папе.
* * *
Придумал "что-нибудь" не Игнат, а Юлия Аркадьевна, его мама. Так уж вышло. Напрасно супруг боялся за её психику: Юлия Аркадьевна, как выяснилось, могла поделиться выдержкой и способностью трезво мыслить с самим Сергеем Леонидовичем.
Когда-то давно Юлия тоже окончила эту школу, и здесь у неё было много знакомых. Юлия устроилась коридорной на полставки, и теперь у неё был свободный доступ в школу. Часто с ней приходил и Сергей: и помогал, и с сыном общался.
Супруги Сорокины подружились с Таней, которая по-прежнему опекала Игната больше всех. Тем более, никто, кроме Тани, не мог расслышать и понять речь Игната, и родители общались с сыном при помощи Тани-переводчика.
Что касается самого Игната, то, насколько это было возможно в его ситуации, жизнь его превратилась в безбедную. Необходимость в поиске пропитания полностью отпала, поскольку его кормили сразу две женщины. Он даже начал опасаться, что либо окончательно разбалуется, либо превратится в маленький шарик.
Игнат имел возможность постоянно видеться и общаться с родителями. А ещё рядом почти всегда была Таня…
Всё было бы очень неплохо, если бы не одно немаловажное обстоятельство: в деле обратного превращения Игната не наблюдалось ни малейшего прогресса.
Врачи, к которым пытались обращаться супруги Сорокины, отмахивались от проблемы, а попросту говоря, не верили в рассказы Юлии Аркадьевны и Сергея Леонидовича. Тем не менее, родители Игната не отчаивались и верили в то, что смогут найти нужного врача.
Отец Игната также пытался найти старушку, внешность которой Игнат подробно описал Татьяне, а Таня законспектировала его рассказ. Увы, поиски не дали никаких результатов, хотя Сергей Леонидович задействовал все возможные и невозможные ресурсы, – ему даже удалось подключить к делу знакомого из силовых структур.
Зато Игнат преуспел в другом. Как домовой (или кабинетный) он справлялся с делами лучше, чем на пять с плюсом.
Во-первых, ему удалось добиться покупки нового оборудования в компьютерный класс. Он попросту вывел из строя старые компьютеры, причём, без возможности восстановления.
Городскому управлению образования, которое Калач уже давно закидывал докладными и даже требованиями обновить оборудование, волей-неволей пришлось пойти навстречу директору, поскольку эксперты из краевой столицы подтвердили: старое оборудование непригодно для работы.
Вторым достижением Игнат гордился даже больше, чем первым. Уверен он был и в том, что наш знаментый соотечественник Иван Петрович Павлов тоже гордился бы своим последователем, многократно доказавшим на практике основополагающие принципы действия условного рефлекса.
В течение некоторого времени Игнат методично посещал все уроки, которые проводила Таня, и вскоре выявил всех основных смутьянов. Выявив, принялся за воспитательные меры, целенаправленно используя те самые разогнутые скрепки от степлера.
Чаще всего нарушители порядка получали от Игната весьма ощутимый укол в ногу, но если на пути встречался особо упрямый, несознательный или непонятливый субъект, Игнат не стеснялся и не ленился забираться выше.
Вскоре хулиганы на уровне подсознания начали что-то понимать, и примерно через месяц дисциплина на уроках Татьяны Николаевны стала практически идеальной. Явление было само по себе очень удивительным, но разгадать его никто не мог, даже сама Таня.
Игнат мог бы рассказать, конечно, и похвалиться перед Таней, однако он молчал, – не хотел, чтобы Таня знала о его помощи.
Он сам не понял, как и когда Таня успела стать для него всем, превратившись для Игната в целый мир.
Несмотря на мощную поддержку родителей, Игнат почему-то чувствовал, что, не появись в его жизни Таня, его и самого давно бы уже не было.
Каждое утро он ждал прихода Тани, устроившись на одном из окон в фойе, и каждый вечер провожал её там же. Выходные Игнат ненавидел, потому что Таня уезжала в краевой центр, к родителям.
…В один из тёмных вечеров второй половины октября Игнат, как обычно, провожал Таню, сидя на окне в фойе. Учеников в школе уже не было, свет в фойе приглушили, и Игнату было видно, как Таня, миновав школьный двор, вышла из полосы света фонарей.
Внезапно дыхание у Игната перехватило, и он даже не мог закричать от охватившего его ужаса. Он увидел, как от угла одного из зданий отделилась тёмная тень, и эта тень таила в себе самую настоящую угрозу для Тани, – Игнат знал об этом наверняка.
Тёмный человек, озираясь, пошёл следом за Таней. Охранник был ещё в школе, и Игнат, забыв об осторожности, кинулся к нему, истошно крича. Однако тот не видел и не слышал Игната.
Так же произошло с двумя молодыми учительницами, которые покинули школу и сели в автомобиль одной из них, – девушки тоже не видели и не слышали Игната.
Родители сегодня, как назло, не работали, и надежда в душе Игната полностью уступила место отчаянию и ужасу.
Ну почему, почему он такой маленький и беспомощный?! Он не может спасти даже Таню, – человека, которого любит больше всего на свете! Даже больше собственной жизни, а жизнь Игнат очень любит!
Игнат выскочил в приоткрытую для проветривания дверь и вскоре оказался на улице. Его тут же едва не сбил с ног пронизывающий ветер.
Захлёбываясь ветром, Игнат бежал и громко звал Таню в надежде, что девушка услышит его. Надежда была микроскопическая, потому что даже ветер был против Игната, дул не с той стороны, с которой нужно.
И всё же Игнат надеялся. Надеялся, что Таня услышит его до того, как… Дальше Игнат думать не хотел. Дышать становилось всё труднее, и вскоре всё вокруг погрузилась в окончательную темноту.
* * *
Игнат резко вздрогнул, будто провалился куда-то, как это часто бывает во сне. Открыв глаза, встретился взглядом с той самой сухонькой старушкой.
– Присаживайтесь, женщина! – воскликнул он и бойко вскочил с сиденья.
– Ой, как приятно, – усаживаясь и поправляя тёмный ажурный шарф, тихим и спокойным голосом заговорила старушка. – Такой молодой и красивый меня женщиной называет, а не бабушкой. Хоть и понимаю, что из вежливости, а всё равно приятно.
Она опять внимательно и пристально посмотрела на Игната, и добавила:
– С возвращением, милок!
– Ой, ну надо же! – резкий и пронзительный голос принадлежал дородной даме лет пятидесяти. – Неужто совесть взыграла?
Казалось, женщина недовольна даже тем фактом, что у Игната "проснулась совесть". Есть такие люди, – они всегда и всем недовольны, и если ты свяжешься с ними, даже по мелочи, то ты сам виноват в том, что будешь потом чувствовать себя так, словно на тебя вылили ушат помоев.
– Я же говорил, что парень просто устал, – пожал плечами среднего возраста и роста полноватый мужчина, которого, видимо, тоже сильно раздражала визгливая дама. – А вы шум подняли.
– Все они неработи сейчас! – стояла на своём женшина.
Игнат, делая вид, что разговор не имеет к нему абсолютно никакого отношения, достал из кармана рубашки смартфон и посмотрел, который час.
Оказалось, что он едет в автобусе всего пятнадцать минут.
– Скажите, пожалуйста, а какое сегодня число? – тихо спросил у старушки Игнат.
Она услышала его – даже наклоняться и повторять вопрос не пришлось.
– Двадцать третье августа было с утра, – мягко улыбнулась старушка.
– Уууу, – наддала визгливая. – Понятно теперь, как он устал! Какой сегодня день не помнит!
Покосившись на Игната, она отодвинулась от него подальше нарочито опасливо и осторожно.
– Спасибо вам. Мне нужно пересесть в другой автобус, – Игнат кивнул старушке и начал пробираться к выходу.
– Иди, иди, не мешкай! – раздалось вслед тихое напутствие.
Визгливая поджала губы и энергично покачала головой.
Пока Игнат ждал автобус другого маршрута, позвонил отцу. Немного поговорив с папой, понял, что ничего не случилось, – отец разговаривал с ним как обычно.
– В субботу-то приедешь с картошкой помогать?
– Приеду, конечно, пап, я же обещал. Может, даже раньше, а не в субботу.
– Вот это дело, очень хорошо! И поработать, и отдохнуть успеем. А то мы по тебе соскучились.
– Машину только в ремонт сдам, приеду на автобусе.
– Так может, забрать тебя?
– Папа, не придумывай ехать в такую даль! Сам приеду, не переломлюсь. Автобусом же, а не пешком.
– Ну ладно, как знаешь. Может, ты и прав, сын. На то и молодость.
– Пап, ты ведь как-то говорил, что у тебя знакомый есть в органах?
– Не примпомню, чтобы говорил, – с сомнением ответил отец.
– Но есть? – улыбнулся Игнат.
– Слушай, откуда ты знаешь?! Я точно помню, что не говорил…
– Значит, не точно помнишь, пап. Откуда-то же я знаю. Это логично.
– А зачем тебе понадобился мой знакомый из органов? У тебя там что, неприятности? – встревожился отец.
– У меня всё хорошо, папа. Я честный, законопослушный гражданин. Просто надо проверить кое-что, точнее, кое-кого. Пока не могу рассказать, тем более, по телефону.
– Ну ладно, попытаюсь организовать встречу, – чувствовалось, что у отца отлегло от сердца. – Ждём тебя, сын!
* * *
…Игнат подошёл к чистенькой хрущёвке с недавно перекрытой крышей и порадовался, что территория не огорожена.
Август ещё не закончился, значит, она пока живёт тут. К родителям не хочет возвращаться, сразу поедет на Север края, к новому месту работы и новому месту жительства.
Пока Игнат задумчиво рассматривал подъездные двери, в кармане зазвонил телефон. Игнат посмотрел на дисплей: ого, его хочет услышать Ульяна! Сбросив вызов, Игнат заблокировал номер бывшей и собрался нажать кнопку домофона, когда двери распахнулись, и из подъезда вышли двое пацанов лет двенадцати.
– Здравствуйте! – вразнобой сказали они.
– Здравствуйте, – ответил Игнат, удивляясь тому, какие вежливые парни.
А главное, вышли как вовремя! Теперь сам он беспрепятственно зашёл в подъезд. Поднявшись на четвёртый этаж, Игнат решительно вдавил кнопку звонка.
Вскоре за дверью раздался шорох, а потом до боли знакомый (такой, что сердце Игната сжалось, а потом затрепетало) голос нерешительно спросил:
– Кто там? Вы к кому?
– Ремонт ноутбуков на дому, – Игнат решил, что действовать надо напористо и уверенно. – Прибыл по вашему вызову.
Глава четвёртая
– Но я не вызывала мастера, – растерянно ответила Таня. – Я заходила в мастерскую только для того, чтобы узнать, берут ли там в ремонт ноутбуки.
"Сама всё и выложила. Ну как можно быть такой доверчивой?!"
– Видимо, сотрудник, с которым вы беседовали, всё же оформил заказ и вызов специалиста на дом, – уверенно заговорил Игнат. – Мальцева Татьяна Николаевна, так ведь?
– Таааак, – ещё более растерянно и удивлённо протянула Таня. – Странно, конечно…
– Татьяна Николаевна, вы меня, конечно, извините, но не могу сказать, что мне очень нравится общаться с людьми через дверь. Если вы отказываетесь от специалиста, поставьте, пожалуйста, подпись, и я уйду. У меня ещё уйма вызовов.
Импровизация шла полным ходом, и кажется, Игнат был очень убедителен, потому что двери, наконец, открылись.
Он никогда ещё не видел Таню в лёгком домашнем костюме, состоящем из футболки и шортов, и даже потерял дар речи на некоторое время. Без своего бесформенного тёмного костюма и невыразительного пучка на затылке Таня превратилась в совсем молоденькую и очень сиимпатичную девушку. Длинные тёмные волосы лежали на плечах, и Игнат невольно залюбовался.
– Раз уж оформили вызов, входите, – покорно сказала Таня. – Ноутбук-то ведь и вправду сломался.
Тесная однокомнатная квартира содержалась в идеальном порядке, – в этом была вся Таня. Закрытый ноутбук лежал на столе, и Игнат без приглашения устроился на стуле, стоявшем рядом. Пока Игнат занимался ноутбуком, Татьяна молча сидела у окна и наблюдала за жизнью, кипящей во дворе.
– Как я и говорил, – через полчаса резюмировал Игнат. – Тебя обманули. Ноутбук был почти в полном порядке.
– А кто обманул? – Таня перевела полный удивления и растерянности взгляд на Игната. – То есть, ноутбук нормально работает?
– Теперь да. Можешь пользоваться. А вот пошла бы завтра с ноутбуком в мастерскую, и осталась бы вообще ни с чем. Тебя бы заставили сдать этот ноут "на запчасти", сказав, что он не подлежит ремонту. Предложили бы купить у них другой, – "подержанный, но очень хороший", правда, только за наличку. Но это ещё не всё. По дороге тебя бы ограбили, отобрали сумку с деньгами и картами.
– Как это?! Откуда вы знаете?
– Таня, я очень многое знаю о тебе. Ты сама мне рассказала обо всём, – Игнат решил частично раскрыть карты, поскольку видел, что Таня абсолютно не помнит и не узнаёт его.
Конечно, Игнат понимал, что это он на время переносился в возможное будущее при помощи той самой старушки, а Таня-то никуда не переносилась! И всё же в душе теплилась надежда, которая теперь угасла.
– Как я могла вам рассказать то, чего ещё не было? И почему я об этом не помню?
Игнат видел, как испугалась Таня, побледнела почти до синевы. Как пить дать решила, что он маньяк, следивший за ней.
– Не бойся, Таня, я нормальный. Нет у меня ни отклонений, ни навязчивых идей. Просто мы с тобой встречались.
– Этого не может быть, – потрясла головой Таня. – Я в принципе на память не жалуюсь, а внешность и имена новых знакомых запоминаю с первого раза. Я бы вас не забыла.
– Можешь говорить мне "ты", – улыбнулся Игнат. – Я ещё совсем не старый, мне всего двадцать четыре года. Как и тебе. А встречались мы не в прошлом, Таня, а… Как бы тебе объяснить? Мы встречались в будущем.
В течение некоторого времени взгляд Тани оставался подозрительным и недоверчивым, и Игнат почти отчаялся. Но потом что-то случилось, и Таня стала почти такой, какой была там, во сне у Игната.
– И что ты знаешь обо мне? – с интересом спросила она.
– Знаю, что ты не так давно развелась с мужем. Твоего бывшего зовут Станислав. Ты решила сбежать из краевого центра, бросить работу в сильной школе и уехать в маленький городок на Севере края…
По мере того, как Игнат рассказывал, и без того огромные глаза Тани становились ещё больше, а рот приоткрылся от удивления.
– О моём решении уехать ещё никто не знает, – пробормотала она. – Даже мои родители.
– А я знаю. Так же твёрдо, как то, что ехать тебе нельзя, – тебя ждёт там большая беда, настоящая.
– Зачем ты меня так пугаешь? – Таня прижала ладони к губам и с большим трудом сдержала слёзы. – Кто ты?
– Я? Игнат Сергеевич Сорокин.
– Мне незнакомо это имя.
– Отныне знакомо. И я не пугаю тебя, а хочу предостеречь.
– Теперь не знаю, что и делать? – растерянно вздохнула Таня.
– Предлагаю пока не давать согласие на перевод в тот городок, а съездить со мной туда на несколько дней. У меня там родители живут, и я обещал помочь им с уборкой картофеля. Пока я помогаю, ты с городом познакомишься, школу посмотришь, а потом примешь окончательное решение.
Таня некоторое время сидела молча.
– Хочешь чаю? – спросила вдруг она. – У меня ватрушки с творогом есть.
…– Что надумала, Таня? Поедешь со мной? – спросил Игнат, когда они пили чай.
Ватрушки, испечённые Таней, были намного вкуснее той, столовской, которую Таня принесла на ужин в кабинет информатики в день их знакомства. Но та ватрушка была первой и самой памятной, ведь именно тогда Игнат понял: Таня поверила ему, а значит, всё теперь будет хорошо.
А сейчас всё зависело от Игната, его красноречия и умения убеждать.
– Мне очень хочется согласиться, Игнат, но меня завтра ждут в Управлении образования. Необходимо оформлять документы, поскольку времени остаётся очень мало, совсем скоро начнётся учебный год.
– Меня тоже ждали завтра на работу, – пожал плечами Игнат. – Но я позвонил и попросил небольшой отпуск без содержания. А тебе даже отпуск просить не надо – ты просто не придёшь. Ты же и так ещё в отпуске. А если позвонят, скажешь, что решила подумать до следующего понедельника. Никто ведь специально не придёт в Управление, чтобы встретиться с тобой?
– Нет. Я просто должна подойти в отдел кадров.
– Вот и отлично. Только, Таня… Моя машина сломалась. Как ты смотришь на то, что мы будем добираться автобусом? Если ты против, возьмём такси.
– Ещё чего, – махнула рукой Таня, и на сердце у Игната стало легко и светло, потому что он понял: Таня согласна, ему удалось уговорить её. – Прекрасно доберёмся автобусом!
* * *
Игнат предупредил родителей о том, что приедет не один, но пришлось объяснить им: Таня ещё не знает о том, что она – его невеста, потому нужно быть с ней поделикатнее, и не спугнуть.
В который раз Игнат убедился в том, что его родители – самые лучшие и понимающие. Таню встретили радушно, и в то же время, очень тактично и спокойно. Приготовили для Тани небольшую гостевую комнату.
Знакомый отца, тот самый, что служил в органах, пришёл в гости в тот же вечер. Пока Юлия Аркадьевна с Таней смотрели в гостиной кино, мужчины соображали на троих в кухне. Игнат рассказал Петру Васильевичу, знакомому отца, о компьютерной мастерской.
Разумеется, никаких конкретных фактов у Игната не было, потому он и не мог обратиться в полицию напрямую. Но он почему-то был уверен в том, что таких наивных и доверчивых клиентов, как Таня, у мастерской было более чем достаточно.
Этих людей хитростью уговаривали отдать за бесценок почти исправную технику. В том, что ограбление – одно из звеньев цепи, – Игнат тоже был уверен.
А потом Игнат попросил Петра Васильевича по возможности организовать тщательную проверку личностей всех рабочих, которые занимаются ремонтом школы.
Какое-то шестое чувство, неясное чутьё подсказывало Игнату, что обладателя той страшной тёмной тени из вечера в конце октября он видел раньше, хотя лично с ним не знаком.
Конечно, Пётр Васильевич был удивлён, но поскольку очень уважал отца Игната, Сергея Леонидовича, и доверял ему, пообещал сделать всё возможное.
На следующий день, пока погода позволяла, вплотную занялись уборкой картофеля. Таня, которую все уговаривали просто погулять по городу и отдохнуть, и слышать ничего не хотела: осталась помогать, и работала наравне со всеми.
– Какая хорошая девушка, Игнат! – улучив минутку и оставшись с сыном наедине, сказала Юлия Аркадьевна. – Знаешь, мне всегда было страшно, потому что я не представляла, какую невестку ты нам с отцом приведёшь. Характер-то ведь у тебя с детства очень самостоятельный и упрямый, ты всегда всё сам решаешь. Но теперь я поняла наконец-то, что мы с отцом должны были больше тебе доверять.
– Спасибо, мам, – Игнат быстро поцеловал мать в щёку, и женщина едва смогла вовремя сдержать удивление. Сын крайне редко проявлял ласку. – Надеюсь, что и Таня согласится.
– Согласится, – улыбнулась Юлия Аркадьевна. – Просто поверь мне. Не как матери, а как женщине. Я вижу, как Таня смотрит на тебя, и слышу, как она с тобой разговаривает.
* * *
На следующий день Игнат с Таней сразу после завтрака отправились в школу. Шли пешком, и Игнат проводил для Тани небольшую экскурсию по городку.
В это время позвонил отец.
– Что, папа, неужели успел соскучиться по мне? – улыбаясь, сказал в трубку Игнат. – Мы ушли из дома полчаса назад.
– Тебе бы всё шутить! – воскликнул отец. – А Пётр мне весь мозг вынес – позвонил вот только что. Говорит, нет ли у Игната ещё каких-нибудь мыслей? Мастерскую-то накрыли, причём, прямо с поличным. Оказывается, уже несколько жалоб было, но доказательств никаких, а тут картина маслом, как в кино!
– Вот и отлично. Надеюсь, теперь этим умникам из мастерской доходчиво объяснят, что они вели себя нехорошо, потому останутся без сладкого.
– Это ещё не всё! Одного из рабочих, делающих ремонт в школе, в которой ты учился, задержали. Оказалось, он в розыске в одном из регионов, по подозрению в нападении на нескольких женщин.
– Ого! – помрачнел Игнат, бросив быстрый взгляд на Таню.
– Сын, скажи мне, Бога ради, откуда ты знал обо всём?
– Я точно не знал, папа, просто подозревал. Знал бы наверняка – давно бы сам обратился в полицию.
– И всё же, откуда?
– Не могу пока сказать, папа. Возможно, когда-то и расскажу, но не сейчас. Понимаешь, в это очень сложно поверить.
– Ты расскажи, а я уж сам решу, просто поверить или сложно! – проворчал отец, чьё упрямство в полной мере унаследовал сын.
– Ладно, папа, вечером расскажу. Но только тебе, больше никому.
– Я никому, сынок! – обрадовался отец. – Можешь быть уверен во мне!
… – Ну как тебе, Сорокин? Изменилась школа? – Алексей Васильевич Калачёв, директор школы, широким жестом обвёл рукой светлый коридор. – Согласись, что лучше стала?
– Нельзя не согласиться, – хитро улыбнулся Игнат. – Только вот в кабинете информатики компьютеры по-прежнему старые стоят, те самые, что устарели ещё до моего рождения, Алексей Васильевич!
– А ты откуда знаешь, что те же самые? – Калач поморщился от досады. – Я как та Татьяна тому Онегину в Управление образования письма строчу, но воз и ныне там. Нет средств пока, это не первоочередные нужды. Работают компьютеры худо-бедно, и ладно.
– И как преподаватель информатики соглашается работать с таким оснащением? – невинно поинтересовался Игнат. – Какой-то святой человек. Не всякий согласится на подобное самопожертвование.
– Тот педагог, который работает, Олег Валерьевич…у него другой кабинет, с новыми компьютерами. Но к нам со дня на день должен приехать молодой специалист… Точнее, должна. Она вообще-то преподаватель физики, но я надеюсь уговорить её взять часы информатики в пятых-шестых классах. Она и будет работать в этом кабинете.
Игнат увидел, как Таня широко распахнула глаза и уже открыла рот, но ему удалось взглядом остановить её: увидев глаза Игната, Таня закрыла рот обратно, только глаза продолжали возмущённо сверкать. Она даже не представляла, какая она красивая в этот момент!
– Ну по поводу преподавателя – это ещё бабушка надвое сказала, – пробормотал Игнат, не сводя восхищённого взгляда с лица Тани.
– Что? – вскинулся Калач.
– Алексей Васильевич, а можно я посмотрю старые компьютеры? – громче спросил Игнат. – Проверю, пригодны ли они вообще для работы?
– Можно, конечно, Сорокин! Ты ведь как раз в этой сфере работаешь? И ничего, что информатика в школе у тебя была на допотопных компьютерах, а? – рассмеялся Калач.
"Зато не видать вам молодого специалиста, как своих ушей, Алексей Васильевич!" – мстительно подумал Игнат, взял Таню за руку и повёл за собой к кабинету информатики.
Игнат устроился за головным компьютером, а Таня остановилась у окна, задумчиво глядя на школьный двор. Выражение лица у неё было странное и немного растерянное, и в душе Игната шевельнулось надежда. Неужели вспомнит? Возможно ли такое вообще? Хотя… Он уже ничему не удивился бы, наверно.
Алексею Васильевичу кто-то позвонил, и он, оставив Игната и Таню в кабинете, быстро вышел. Игнат, произведя нехитрые манипуляции, выключил компьютер.
Взгляд упал на одну из батарей. Игнат встал, подошёл к батарее и вскоре держал в руке маленький бумажный рулончик, в который были завёрнуты распрямленные скобы для степлера.
Быстро взглянул на Таню и замер: она, не отрываясь, смотрела на портрет Байрона. Потом медленно перевела взгляд на Игната и прижала ладони к губам.
– Ты только в обморок не падай, Таня! – Игнат моментально оказался рядом.
– Игнатушка! – прошептала Таня и тут же оказалась в объятиях Игната. – Ты всё же смог сделать это? Расколдовался? А как?
– Из-за тебя. Ты же сказки читала, потому наверняка знаешь, как это происходит. Полюбила красна девица добра молодца в каком-нибудь там обличье, и далее по тексту…
– Игнатушка! – Таня гладила его лицо. – Какой ты…красивый…
Игнат склонился к губам Тани, но почти сразу распахнулись двери, и в кабинет ворвался энергичный Калач.
– Извините, что помешал, – ничуть не смутившись, ехидно улыбнулся он. – Ну что с компьютерами, Сорокин?
– Компьютеры непригодны для работы, любая экспертиза это подтвердит. Могу дать контакты специалиста, профессионально занимающегося этим. Свяжетесь с ним, и можете смело подавать заявку на новое оснащение класса, Алексей Васильевич.
– Вот и отлично! Спасибо тебе за помощь, Сорокин! Выходит, не зря мы тебя тут учили уму-разуму столько лет.
– А молодого специалиста не ждите, Алексей Васильевич. Не приедет.
Игнат снова повернулся к Тане, пристально глядя в её глаза, из которых буквально выплёскивалось счастье.
– Почему это? – удивился Калач.
– Замуж она выходит, – пояснил Игнат. – Остаётся в краевой столице, будет продолжать работать в физико-математической школе. А к следующему лету вообще в декрет уйдёт. Правда, Татьяна Николаевна?
– Чистая правда… Игнатушка.
Как Никита деда женил
Глава первая
Никита Дубровин покинул аудиторию и заспешил к выходу из корпуса. Быстро засовывая руки в рукава куртки, которую получил в гардеробе, парень стремительно преодолевал фойе, когда услышал за спиной торопливые шаги.
– А ты почему не остался на "совещание", Никитос? – однокурсник Никиты, Марк Кораблёв, спросил это так, словно они продолжали уже начатый диалог.
– Некогда мне, Марк. Да я и на вечеринку эту не собираюсь, если честно. Просто не хочу заранее огорчать организаторов, потому и помалкиваю пока, – не сбавляя шаг, Никита открыл одну за другой высокие входные двери.
– А они огорчатся, – хмыкнул Марк, причём, так, что стало понятно: Марка огорчение "организаторов" только повеселит.
Марк так и шёл рядом, не отставал. Он жил по соседству с Никитой, в одном дворе. Правда, они раньше учились в разных классах и никогда не дружили: бойкий и спортивный Никита в детстве немного свысока относился к тощему "ботанику" Кораблёву.
Дети порой, сами того не желая, бывают довольно жестоки. Никиту Марк забавлял: тощий, длинный, нескладный. Тёмные кудрявые волосы в вечном беспорядке. Белая наглаженная рубашечка, трикотажный жилет в клеточку, очки с толстыми стёклами. И извечный футляр со скрипкой в руках.
А ещё Марк Григорьевич Кораблёв очень сильно картавил, потому собственные имя, фамилия и отчество давались ему весьма и весьма нелегко.
Лет до пятнадцати Марк появлялся на улице исключительно в сопровождении мамы или бабушки. Казалось, отца у Марка не было и нет, однако это было не так. Отец у Марка присутствовал. Правда, всегда или почти всегда находился на работе.
Каково же было удивление Никиты, когда Марк, которого все видели в будущем студентом консерватории, был зачислен на авиакосмический факультет технического университета и попал в одну группу с Никитой. Не просто попал, а стал лучшим студентом на потоке, что уж скрывать. Сейчас ребята учились на третьем курсе.
– А ты сам, Маркуха, почему ушёл и не стал "совещаться"?
– Из-за моего отсутствия девчата не расстроятся, – пожал плечами Марк. – Ты же знаешь, я не ходок на все эти междусобойчики.
– А ты попробуй, вдруг понравится? Иногда там бывает весело и довольно интересно.
– Угу, – усмехнулся Марк. – Поверю на слово. А ты-то почему удрал?
– Дед у меня приболел. Я ведь с дедом живу; родители вот уже пять лет, с тех пор, как отца назначили руководителем научной лаборатории, отбыли жить и работать за Полярный круг. Мы с бабушкой и дедушкой остались в Москве. А два года назад бабушки не стало. Она была старше деда на восемь лет.
– Дедушка твой совсем ещё не старый и выглядит довольно крепким.
– Конечно, совсем не старый. Да вот где-то подхватил инфекцию, кашляет. Я контролирую его, иначе он всё лечение на самотёк пустит. А вообще, ему всего шестьдесят шесть. Когда родился папа, деду было двадцать три. А когда родился я, папе было двадцать три, а деду – сорок шесть.
– Это значит что?
– Что?
– Через три года у твоего деда родится правнук! – торжествующе воскликнул Марк. – Стабильность – признак мастерства.
– Да я пока и не спешу, – пробормотал Никита. – Мне пока слишком многое девушки нравятся.
– А это значит, что всерьёз не нравится никто, – авторитетно заявил маститый психолог Марк Кораблёв. – Ты тоже многим девушкам нравишься.
