Текст книги "Становление (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)
– Дочь главы Шатэрран? А разве не о ней нам говорил Раян тогда на балу, – удивленно воззрился на Рейна Кэл, – не похоже, чтобы такая девушка вышла замуж за одного из Таэршатт!
– Кэл, ну ты как ребенок, – пожал плечами Рейн, – можно подумать, кто-то отменил политические браки? Насколько я знаю, эльфийки тоже не больно-то свободны в выборе супруга! Так что придется ей выйти замуж за того, кого выбрал ей отец!
– Очень интересно, – я буквально выплюнула эти слова, – и как они это сделают, если Ринавейл эр Шатэрран исчезла два года назад, сбежав из кланового замка?
Мужские взгляды обратились ко мне, в них читалось удивление. Общий вопрос выразил Кэл:
– Лин, откуда такие сведения?
– На совете у Шарэррах об этом говорил Эрвейн. Ринавейл сбежала, послав ему известие о том, что Шатэрран и Таэршатт хотят взять власть над всеми драконьими кланами. Тогда решили, что изоляция Шатэрран вызвана именно ее исчезновением. Рейн, а что, твой отец об этом не знает? – удивленно спросила я.
– Видимо, нет, – медленно покачал головой тот, – и мне это весьма не нравится! Кто знал об этом?
– На Совете кроме драконов присутствовали я и Раян, он тоже кое-что сообщил о Ринавейл. Но Раян встречался с принцем и ректором и рассказывал им о Совете!
– Возможно, он не счел эту деталь важной, – примирительно сказал Кэл, – в конце концов он не дипломат и не шпион, а боевой маг!
– Раян наш друг, но я не уверен, что его нельзя назвать шпионом, – подбирая слова, проговорил Рейн, – мне кажется, он занимается добычей разных сведений для ректора… Хотя насчет тари эр Шатэрран он действительно мог умолчать без всякой задней мысли, тем более, если она исчезла! И что, ее не нашли?
– Насколько я знаю – нет, во всяком случае, так было летом, – покачала головой я.
– Странно, как можно было не найти драконицу… У них специфические ауры… – протянул Кэл.
– Возможно, она уже мертва, – холодно отрезала я и спросила, обернувшись к Рейну, – а расскажи-ка мне, друг мой, каковы подлинные отношения между троном и Академией?
Похоже, мы со всего размаху вляпались в большую политику, и мне надоело брести в тумане!
– Ну ты и сказанула – вляпались, – проворчал Рейн, – как будто во что-то…
– Дурно пахнущее? – иронично подняла бровь я, – а тебе не кажется, что это весьма точно характеризует нашу ситуацию? Подумайте сами: я располагаю важными для короны сведениями, Таэршатт скорее всего знают о звезде, и я не могу решить, что страшнее: что о ней знает Каэхнор, который может захотеть использовать нас в качестве восстановления своего положения, или что об этом узнают Шатэрран! Вы понимаете, какой мы желанный приз и как пока слабы?
– Но мы же не будем служить… Да тому же Каэхнору! – возмутился Рейн.
– У всех есть слабые места, – покачал головой Кэл, – а у драконов большой опыт заставлять других делать что угодно. Лин права, Рейн, мы желанная добыча. Осталось только заинтересовать своими персонами эльфов, и считайте, что открыт сезон охоты на звезду! Так что нам надо знать, на кого мы можем рассчитывать! Так как насчет ее вопроса?
Рейн вздохнул и вцепился себе в волосы:
– Да не знаю я! На виду все замечательно, а как на самом деле… Может, отец знает? И кстати, насчет эльфов, – он явно смутился, голос его становился тише с каждым произнесенным словом, – думаю, они уже знают о звезде… Наш бывший сокурсник Артарион Дэйранэ из Тайной службы Эллориэсэля…
– Да что у вас тут творится?! – не выдержал Кэл, – интриги, тайны…
– Тайны есть у всех, – тихо произнесла я, отвернувшись.
– Лин, – неожиданно мягко произнес Рейн, – какие бы тайны ты не хранила, я уверен, что ты не сделаешь ничего дурного никому из нас, а это все, что меня по-настоящему волнует! Ну и в то, что ты желаешь дурного Каэрии, я тоже не верю, так что держи свои тайны при себе. А относительно всего остального…
Прервавшись, он о чем-то задумался, а затем кивнул своим мыслям:
– Поехали ко мне домой! Отцу надо узнать о том, что рассказала Лин, и вы правы – нам надо узнать ответы на наши вопросы!
– Хорошо, – кивнула я, – Кэл?
– Ты можешь ехать и без меня, если хочешь, – мягко ответил он.
– Могу, но не хочу! – твердо заявила я, заставив его улыбнуться.
– А как мы поедем? – резонно спросил Кэл.
– Недалеко есть конюшни, идем, – подхватился Рейн.
Через полчаса мы въезжали в ворота Верхнего города: стражники низко поклонились, едва завидев родовой перстень Рейна. Он предложил нам пришпорить лошадей, что мы и сделали. Так что еще через десять минут мы натянули поводья во дворе роскошного особняка из золотистого камня, похожего на тот, из которого были сложены здания Академии. Спешившись и вручив поводья лошадей спешно подбежавшим слугам, мы с Кэлом последовали за Рейном, который вдруг весело улыбнулся:
– Вот я и заманил тебя к нам, Лин! А то мама мне уже много раз повторяла: почему ты Лин не пригласишь? Я ей, конечно, объяснял, что ты просто страшно занята, но…
– Я с удовольствием встречусь с тари Лариной, но сначала нам нужно поговорить с твоим отцом, – покачала головой я.
Мы поднялись по невысокой парадной лестнице и вошли в двери, предупредительно распахнутые перед нами слугой. Войдя, мы оказались в просторном помещении, чем-то напомнившим мне холл оперного театра: мрамор, зеркала и широкая лестница, ведущая на второй этаж.
– Идем, – нетерпеливо поторопил нас друг, стремительным шагом направляясь к лестнице.
Поднявшись, мы подошли к одной из дверей, но только Рейн хотел ее толкнуть, как вышедший ему навстречу слуга склонился в поклоне.
– Крен, отец дома? – спросил Рейн.
– Да, тар Рейнвар, он в своем кабинете, но велел всем говорить, что занят.
Рейн нахмурился, потом махнул рукой:
– Все равно идем! У него кто-то есть?
– Нет, тар, прикажете доложить о вас и ваших гостях?
– Не нужно, мы войдем без доклада, – покачал тот головой.
Слуга поклонился и открыл дверь, пропуская нас. Войдя, мы оказались в большой комнате с роскошными деревянными панелями изумительной работы. Комната была поделена на зоны: более уютная недалеко от двери – камин, сейчас не разожженный, с несколькими креслами перед ним, столиком с какими-то графинами и стаканами, и «деловая» – роскошное бюро из красного дерева, шкафы, полные книг, полки со свитками. За столом изучал какие-то бумаги отец Рейна, который, не отрываясь от них, недовольно проворчал:
– Ну кто еще?! Я же велел меня не беспокоить!
– Это я, отец, – ответил Рейн, заставив того отложить бумаги и тревожно нахмуриться, поднимаясь нам навстречу:
– Сынок, что ты здесь делаешь? Ты же уехал в Академию! О, какие гости, – обратил он внимание на меня, – неужели очаровательная нари Алиэн наконец почтила наше скромное жилище своим присутствием? А вы, я так понимаю, тар Кэлларион? Рейн о вас много рассказывал!
– Тар Виран, – склонила голову я, – прошу прощения, что мы оторвали вас от дел, но у меня есть информация, которая может быть вам небезынтересна.
– И у нас есть к тебе ряд вопросов, – подхватил Рейн, – где мы можем поговорить?
Канцлер выслушал меня и сына с заинтересованным лицом, а затем кивнул на кресла:
– Садитесь, прошу вас.
Мы разместились, тар Виран вдруг прищурился и позвонил в колокольчик. Поманил вошедшего слугу и что-то тихо прошептал ему на ухо. Затем вальяжно откинулся на спинку кресла, подождал, пока закроется дверь, и произнес:
– Нари Алиэн, я вас внимательно слушаю!
Впрочем, весь его чинный вид слетел, стоило мне начать говорить. Он чуть наклонился вперед и вперил в меня немигающий взгляд, словно впитывая каждое мое слово. Когда я закончила, он сжал кулаки:
– Проклятье, как жаль, что мы не знали этого ранее! Нари Алиэн, – он вдруг пристально вгляделся в мое лицо, – и как это все вяжется с последними известиями? Мне интересно ваше личное мнение!
Вздохнув, я рассказала ему об идее с подменой. Выслушав меня, канцлер чуть рассеяно покивал, а потом спросил:
– Нари Алиэн, откуда в вас это? Такое впечатление, что интриги для вас привычны, как дыхание! Я понимаю, почему такая мысль пришла в голову мне, прожженному интригану и политику, но откуда это в столь юной девушке? Вы не переодетая принцесса часом?
Слава Богам, последние слова он произнес с легкой насмешкой, показывая, что шутит – иначе, боюсь, у меня возникла бы паника. А так я просто улыбнулась ему уголками губ:
– Я много читаю, тар Виран. В том числе и о политике.
– Что ж, книги могут многое дать, хоть и не заменяют опыта. Хотя, судя по вашим рассуждениям, иногда и без последнего можно великолепно обойтись! Примите мою искреннюю благодарность, и я обещаю, что буду держать вас в курсе относительно этой ситуации. Если вам это конечно надо… – чуть приподнятая бровь провоцировала на ответ.
Переглянувшись, мы помолчали, а затем Рейн негромко пояснил наши опасения относительно всевозможных претендентов на силу звезды, на что его отец, помявшись, сообщил нам кое-что. Как оказалось, Тирриан давно предполагал, что такое возможно, так что каждый раз, когда хоть один из нас покидал Академию, за ним негласно следовала охрана.
Мы переглянулись, умный ход! Действительно, в Академии достать нас было нереально, а после ритуала наша сила значительно увеличится, так что проще всего к чему-то нас принудить было именно похитить одного из нас и шантажировать остальных. Мда, после ритуала придется учиться пользоваться силой в ускоренном темпе, не сидеть же нам постоянно взаперти!
– Передайте нашу искреннюю признательность принцу, – негромко сказала я, на что канцлер кивнул.
– Тар Виран, могу я спросить кое-что? – задумчиво проговорил Кэл.
– Конечно, тар Кэлларион, слушаю вас, – заинтересованно взглянул на него канцлер.
– Что известно о том, как у Шатэрран получилось провернуть все это? Я кое-что знаю о Таэршатт, они надменны сверх меры и считают себя лучше всех, даже прочих драконов, так что добровольно пойти на подчиненное положение Шатэрран… Да и нынешний глава клана никогда не пользовался симпатией ни у воинов, ни у советников клана! Вам не кажется странным такой заговор?
В глазах канцлера появилось уважение:
– М-да, ну и группа у вас подбирается! Тар Кэлларион, ваши вопросы хороши, если бы мы еще знали на них ответы! Заговор безусловно странен, и мы просто не понимаем, как он мог удасться! Единственная идея – о воздействии на разум Таэршатт со стороны Шатэрран… Она бы объяснила все, но разве это возможно? Воздействие в таком объеме?
– Нереально, – покачал головой Кэл, – пожалуй, кратковременное влияние такой мощи теоретически возможно, но долговременное, направленное на сохранение тайн… Нет, слишком много магов Духа для этого надо, больше, чем их вообще живет в Аллирэне! Хотя… Нет, это тоже невозможно!
– О чем вы? – тар Виран сдвинул брови.
– Видите ли, тар канцлер… Я изучил все, что написано о звездах, и знаю точно, что будь все лучи магами Духа и обладай Лин хотя бы его начатками… Ну, нам бы это было под силу.
– И почему невозможно? – подавшись вперед, спросил канцлер с азартом, – это бы все объяснило!
Кэл удивленно посмотрел на него, затем оглянулся на Рейна, который отрицательно мотнул головой, понимающе усмехнулся и снова посмотрел на собеседника:
– Во-первых, маги Духа встречаются редко и почти никогда не бывают драконами: сила Огня мешает развитию иных видов магии, вот почему среди драконов так мало магов иных стихий – для того, чтобы овладеть другим видом магии, им нужно как бы отодвинуть магию Огня. А это очень сложно и доступно только обладающим исключительной силой воли. А во-вторых… Для звезды нужны редкие качества, особенно для сердца! Знаете ли вы, что Лин чувствует боль любого из нас, причем душевную – как свою, а физическую слабее, но при сильной боли и нахождении луча недалеко от нее – также остро?
Отец Рейна потрясенно взглянул на него, затем перевел взгляд на меня и покачал головой:
– боги, но это… Сын, почему ты мне ничего не сказал? Я и не предполагал, что у вас такая сильная связь! Неудивительно, что ты считаешь Лин своей названой сестрой!
Рейн смутился, а я ласково улыбнулась ему, прикоснувшись к его руке:
– Спасибо тебе, друг мой, я тоже тебя люблю и очень хотела бы иметь такого брата!
Тар Виран вздохнул:
– Теперь я понимаю, почему звезд так долго не было в Аллирэне. Такая искренность и доверие… Если честно, я вам завидую, хоть и придется вам нелегко! Спасибо, тар Кэлларион, за ваши пояснения! И вы правы – вариант со звездой снимается. Но… Вся эта история с шахтой – там речь шла о каких-то амулетах, контролирующих сознание…
– Тар Виран, дело в том, что таких амулетов пока попросту нет. Да и в шахте все было организовано Таэршатт, и я уверен, что все это происходило по воле и под контролем Каэхнора! А это значит, что либо мы чего-то очень важного не знаем, либо удача заговора минимально связана с магией! Поэтому я и задал свой вопрос, полагая, что у вас есть шпионы в кланах. Или хотя бы у Шатэрран, все же вы с ними граничите!
– Тар Кэлларион, – начал канцлер.
Кэл прервал его:
– Зовите меня Кэл, ведь в нашей звезде мы все друзья и даже более того! Как правило, сформированная звезда связывает себя побратимством, но мы все уже и так считаем себя братьями и сестрами, за маленьким исключением, – на последних словах он взял мою руку и нежно поцеловал в центр ладони, на секунду прижав ее к своей щеке.
Его собеседник воззрился на сына, который подтверждающе кивнул ему, а затем улыбнулся:
– Я рад этому! Значит, у Рейна теперь две названые сестры и трое братьев? Вот Ларина порадуется, – глаза его заискрились смехом, – что ж, Кэл, я отвечу на ваш вопрос. Поскольку вы все проявили себя как знатоки политики, не буду скрывать: у нас есть шпионы во всех человеческих королевствах, чья политика может нас хоть как-то затронуть, и в Картаэле. Ни в драконьих кланах, ни в Эллориэсэле, ни в гномьих королевствах их нет! Кое-какие сведения мы узнаем от купцов, но и только!
Кэл покачал головой:
– Я могу понять, почему их нет у гномов или Светлых эльфов, но в кланах… Ведь там слуги – только люди, а они могут многое узнать! Неужели вы могли упустить это?! Простите, но это возможно только в том случае, если в вашей Тайной службе есть высокопоставленные персоны, работающие совсем не на вас!
– Кэл, – задумчиво проговорил тар Виран, – а вы не хотите после окончания Академии принять подданство Каэрии? Нам очень пригодятся те, кто может делать такие выводы из столь скудной информации! Вы правы, после прошлогоднего заговора, – он невесело улыбнулся мне, – мы выяснили, что это действительно так, но исправлять ситуацию с агентами у Шатэрран было уже поздно, они попросту никого к себе не впускали! Так как насчет моего предложения?
– Благодарю, тар Виран, но я воздержусь, – покачал головой Кэл, – жаль, что приходится брести впотьмах.
– Мне тоже, только теперь я в полной мере осознал, как опасно для вас неведение, – кивнул тот, – могу лишь обещать сообщать вам все, что может касаться звезды. Хотя… Похоже, что касаться вас будет все! М-да… Надо обо всем сообщить принцу, вы поедете со мной во дворец?
– Нет, – довольно резко отказалась я, не дав сказать друзьям ни слова, – публичность нам тоже во вред, так что чем дальше мы будем держаться от принца – тем лучше!
– Хм, возможно вы правы, – пожал плечами канцлер, – жаль, что я так мало смог вам помочь! Забавно, вы всего лишь студенты Академии и большинство из вас не подданные Каэрии, но вы сделали для нашей страны и правящей династии больше, чем многие аристократы!
– Это скорее повод грустить о преданности нашей аристократии, – довольно резко заметил его сын, – и возвращаясь к помощи… Отец, есть ли меры не допустить распространения информации о звезде?
– Сожалею, сынок, но уже слишком поздно, да и магов мы не контролируем, – развел руками тот.
Мы переглянулись и Кэл уже собирался задать вопрос, как в кабинет зашел слуга, неся поднос. Тар Виран хитро улыбнулся и подмигнул мне:
– Угощение для долгожданной гостьи, Рейн говорил мне, что вы его любите!
– О да! – с чувством произнесла я, глядя жадным взглядом на вазочки с мороженым. Взяв одну из них, принялась смаковать редкостное лакомство.
Тем временем Кэл, ласково улыбнувшись мне, дождался ухода слуги, повернулся к хозяину дома и задал вопрос, который волновал нас всех – об отношениях короны и Академии. Тар Виран вздохнул:
– И снова очень хороший вопрос! Формально они независимы друг от друга. А фактически Академия платит правящему дому: за то, что Академия размещается на землях Каэрии, за то, что ее выпускники-простолюдины получают дворянские звания нашей страны и за невмешательство в дела Академии за исключением тех, что жизненно важны для государства. Плата – в свою очередь невмешательство в дела государства и помощь магов в необходимом объеме. Разумеется, последняя оплачивается, и не дешево, но есть правило, что все потребности Каэрии удовлетворяются в первую очередь.
– Но значит маги могут работать и против государства? – задала вопрос я, – если их наймут, к примеру, да те же Шатэрран?
– Одна из задач ректора Академии – следить, чтобы задания магов не влияли на безопасность страны, – пояснил канцлер.
– На бумаге, а фактически? – остро взглянул на него Кэл, – что мешает ректору относиться к этой обязанности… небрежно? Или даже попытаться самому усесться на трон? Насколько я понимаю, ректор – сильнейший маг Каэрии, за ним армия многочисленных выпускников, обязанных выполнять его задания… Почему бы и нет?
Тар Виран усмехнулся:
– Вообще-то это тайна… Но раз у вас возник такой вопрос, поясню: во-первых, кандидатура нового ректора всегда согласовывается с королем. Когда-то давно, когда Академия только возникла, это было условием ее независимости, так что был создан артефакт, который связывает ректора с Академией: дает доступ во все помещения и позволяет задействовать все без исключения артефакты. Этот же артефакт делает так, чтобы никто из студентов или выпускников до истечения установленного срока работы на Академию не мог пойти против ректора, так что фактически это источник его власти. А активируется он только при желании на то правящего монарха и при условии, что ректор и король дают друг другу магическую клятву! Если король умирает, то клятва переходит на его наследника.
– Тогда кто мешает королю сажать на место ректора своего человека? – задал встречный вопрос Кэл.
– Такие случаи бывали, но! – канцлер поднял вверх указательный палец, – гораздо чаще в таких случаях Академия попросту не принимала нового кандидата: артефакт попросту не активировался! Кроме того, в тех случаях, когда так происходило, король скоропостижно умирал, так что количество желающих поступать подобным образом резко сократилось! Надеюсь, я ответил на ваш вопрос?
Кэл кивнул и оглянулся на нас, мы подтвердили свое согласие энергичными кивками. Тар Варин улыбнулся:
– Что ж, тогда я хочу еще раз поблагодарить вас за информацию, а заодно выразить свое восхищение тем, как блестяще вы двое разбираетесь в политике. И все-таки подумайте над моим предложением относительно подданства Каэрии, ведь не вечно вы будете скитаться по дорогам Аллирэна! Рано или поздно вам захочется иметь семью и детей, – он подмигнул Кэлу, – тогда, возможно, это будет не самым плохим для вас выбором! А сейчас, если вопросов больше нет, я поспешу откланяться – надо сообщить обо всем принцу.
– Мы благодарим вас, тар Виран, – сказала я, поднимаясь с кресла, – и, пожалуй, нам пора возвращаться в Академию.
– Э, нет, – усмехнулся он, – Ларина не простит мне, если узнает, что вы были у нас и не навестили ее! Так что, сынок, веди своих друзей к маме! Несколько часов до закрытия врат у вас еще есть. До встречи!
С этими словами он склонил голову и стремительно вышел из кабинета. Мы же последовали за Рейном, который повел нас через анфиладу роскошных комнат в левое крыло особняка.
Наконец мы оказались в роскошной комнате, явно дамской гостиной: стенные панели светлого дерева с изображением цветов, паркетный пол, кремового цвета кресла и диванчики, шкаф со всевозможными безделушками на полках, столик с корзинкой для рукоделия и еще один, побольше, на котором стояла ваза с восхитительными чайными розами. На наши шаги обернулась служанка, которая как раз вытирала стол с розами: пухленькая девушка с русыми волосами, карими глазами и вздернутым носиком, облаченная в синее платье с фартучком. Увидев нас, она сделала книксен, а Рейн спросил:
– Кера, матушка у себя? Если да, скажи, что я привел гостей!
– Да, тар Рейнвар, – пискнула та и заспешила к двери, расположенной напротив той, в которую мы вошли.
Тари Ларина вышла к нам через пару минут и вся просияла, увидев меня:
– Лин, девочка моя! Как я рада тебя видеть! Наконец-то этот негодник, – она ласково взъерошила волосы сына, от чего его лицо приняло мученическое выражение, – тебя привел!
– Простите, что так поздно, тари Ларина, но…
Она махнула рукой:
– Ничего, я все равно поздно ложусь, как и все при дворе! Рейн, ты представишь мне своего друга?
– Матушка, это тар Кэлларион, можно просто Кэл, мой и Лин друг. Лин даже больше, чем всем остальным, – хитро добавил этот негодник.
– Тари Ларина, – Кэл склонился к ее руке, – примите мое восхищение и уважение, я искренне рад познакомиться с вами!
Та улыбнулась в ответ, все-таки ни одна дама не могла остаться равнодушной к несомненному очарованию моего зеленоглазого эльфа.
– Рада вас приветствовать в нашем доме, Кэл, – тепло произнесла она, – присаживайтесь, прошу вас!
Пока мы усаживались, тари Ларина одними глазами показала мне на Кэла и приподняла бровь с вопросом в глазах. Я едва заметно кивнула, на что она подмигнула мне и одобрительно улыбнулась. Заметивший часть нашей пантомимы Рейн хитро усмехнулся:
– Матушка, может вас с Лин наедине оставить? Поговорите о своем, о женском… То есть о мужчинах!
Мы переглянулись и засмеялись, тари Ларина сквозь смех сказала:
– Сынок, ты что, правда думаешь, что нам для этого нескольких часов хватит? Нет уж, оставайтесь, поболтаем на общие темы! А Лин ты приведешь к нам после ритуала! И вообще, я хочу познакомиться со всеми вами!
– Только нам надо успеть вернуться, и лошадей вернуть, – заметил Кэл, – так что времени у нас мало!
– Оставите лошадей здесь, завтра утром слуги их отведут, а вас отвезут в карете. Так что можете чуть подольше остаться, – улыбнулась нам тари Ларина.
В компании тари Ларины было удивительно тепло: она расспрашивала нас об учебе, отношениях в звезде, о наших планах на каникулы. Я смутилась, а Кэл сказал:
– Я хочу, чтобы Лин поехала со мной и познакомилась с моими родителями.
– О, а вы и не говорили – вмешался Рейн, – а это не опасно?
– Я смогу защитить Лин, – ответил Кэл.
Тари Ларина умиленно улыбнулась нам, заметив:
– Но я все равно буду ждать вас всех к себе после ритуала, и хочу, чтобы вы мне пообещали, что придете! Просто посидим, поговорим – клянусь, что никого больше приглашать не буду! Договорились?
Мы пообещали, и снова заговорили о том о сем.
Вернулись в Академию мы незадолго до полуночи – карета доставила нас к самым вратам. Рейн, пожелав нам спокойной ночи, ушел к себе, а я повернулась к Кэлу и тут же оказалась в его объятиях. Он прошептал:
– Мм, я уже давно хочу тебя поцеловать, – и властно накрыл мои губы своими.
После того, как он отпустил меня, я, немного отдышавшись, произнесла:
– Знаешь, любимый, ты удивил меня сегодня! Мне казалось, что ты не любишь политику!
– Верно, не люблю. Я воин, и предпочитаю встречать врага с оружием в руках, а не с фальшивой улыбкой на губах! Но не люблю – не значит не разбираюсь, а если это нужно, чтобы защитить тебя… О, в этом случае я готов стать самым изощренным политиком в мире!
Я прижалась к нему теснее, от его заботы к горлу подкатывал ком. Вздохнув, спросила:
– Ты поэтому принял огонь на себя в разговоре с отцом Рейна?
– Да. И, Лин, я давно хотел тебе сказать… Ты очень сильно выбиваешься из своего образа сироты-полукровки: слишком умна, слишком независима, слишком хорошо разбираешься в людях! Нет, – он прикоснулся ладонью к моим губам, не давая мне возразить, – я уважаю твои тайны и готов терпеливо ждать, пока ты не раскроешь мне их. Но я боюсь за тебя, родная, ведь многие хотели бы причинить тебе вред! Поэтому спрошу так: если начнут копать, смогут подтвердить или опровергнуть твою историю?
– Опровергнуть – нет, да и подтвердить пожалуй тоже, – вздохнула я, – ты думаешь, меня будут проверять?
– Я уверен, что тебя уже проверяли – самое позднее, после истории с принцессой. Но тогда проверка могла быть поверхностной, а сейчас…
– А сейчас я по крайней мере могу быть уверена в том, что меня не потянут на допрос в подвалы Тайной службы, слишком важна наша звезда для власть предержащих, – погладила его по щеке я.
Он потерся щекой о мою ладонь, затем нежно поцеловал меня и отстранился:
– Все, Лин, нам обоим не помешает отдохнуть. Сладких снов, радость моя!
– И тебе, милый! – шепнула я.
