Текст книги "Становление (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
Сигни отвела глаза, Кэл коснулся щекой моей руки, лежавшей у него на плече, а Рейн посмотрел на них и покачал головой:
– Не сравнивайте вас и их. Одно дело, когда речь идет о любви, и совсем другое – о браке по расчету! Даже расчет должен быть разумным, а что разумного в таком браке?
– С точки зрения моих родителей – связи семьи невесты, – тряхнул головой Лан, – да я лучше на той малышке женюсь, когда она вырастет!
– На какой такой малышке? – удивленно спросила Сигни.
– А это меня Лан как-то к Фралии проводил, и Салия – это ее дочка, – пояснила я для незнающих, – заявила, что когда вырастет, на Лане поженится!
Все дружно рассмеялись, а Сигни заявила:
– Между прочим, девочка просто очаровательна. Так что смотри, Лан, дошутишься!
– Так что, Лан, ты все каникулы от невест бегал? – спросил Кэл.
– Ага, убежишь от них. Помесь гадюки с осьминогом! Приходилось улыбаться и развлекать, и не только их, а еще и их мамаш, – фыркнул тот, – лучше бы я вместе с вами, ребята, в плену побывал, все интересней было бы!
– А нечего было им игры Лин показывать, – поддразнил Лана Рейн, – сам виноват!
– В следующий раз сам займешь мое место, – не остался в долгу тот.
– Мда, я смотрю весело у вас было, – сделала вывод я.
– Ага, весело. Слушайте, а ведь если мы за этот год подготовимся к пятому курсу… Это ж нам придется всего еще одни каникулы так перетерпеть… – задумчиво сказал Лан.
– Почему одни? – задал вопрос Дойл.
– Потому что боевики каждый год ездят на практику, – пояснил Рейн.
– Осталось только ухитриться подготовиться, – вздохнул Дойл и отвернулся. Мы переглянулись, и Кэл спросил:
– Дойл, что случилось?
Тот поднял на нас глаза и признался:
– Я вовсе не уверен, что потяну усиленную программу. Сделаю все, но… Как говорят, выше головы не прыгнешь!
– Глупости говорят, – вдруг заявил Лан, – очень даже прыгнешь, если подручные средства есть. А в подготовке мы все тебе поможем, верно?
Ответом ему были согласные кивки. Кэл задумчиво произнес:
– Интересно, и что они нам за программу сделают… Наверняка что-то из предметов должны убрать!
– Скоро узнаем, – пожал плечами Рейн, а потом вдруг помотал головой, – знаете, мне как-то дико сидеть здесь в то время как все остальные на занятиях.
– Не одному тебе, – фыркнула Сигни, – так и кажется, что сейчас сюда заявится мастер Дарен, обзовет нас по-всякому и прикажет топать на кухню за лень!
Мы дружно рассмеялись, а парни начали развлекаться, предлагая свои версии того, как обозвал бы нас преподаватель по боевке. Наконец смех стих, и Дойл спросил:
– Лин! О чем задумалась?
Встрепенувшись, я спросила:
– Скажите, друзья, а вы чувствуете свою магию?
Они переглянулись и кивнули. Как выяснилось, каждый из них с момента инициации чувствовал свою стихию – или стихии – как тень где-то на границе поля зрения. Как и говорил раньше Кэл, у него оказался Огонь и Воздух, у Сигни – Огонь и Вода, у Дойла – Воздух? у Рейна – Огонь. Самым необычным из всех оказался Лан: у него был Огонь, Вода, и, как он выразился, едва заметные Дух и Земля. Во всяком случаи, именно эти стихии они ощущали сейчас. Лан спросил:
– Лин, а у тебя?
– Я не ощущаю ровным счетом ничего, хотя мне и говорили, что у меня Воздух. Вернее, я чувствую вашу магию, а у себя – пустота… Может, я и вообще как маг – пустышка, и способна лишь усиливать вас, а сама по себе ничего не представляю… Или попросту перегорела, ведь до каникул я уже что-то начинала чувствовать…
Кэл сжал мои пальцы, а Дойл покачал головой:
– Странно, я чувствую твой Воздух, хотя ни от кого больше ничего не ощущаю. А вы? – обратился он к остальным.
Все покачали головой, а Лан задумался:
– Что-то такое я ж читал… А, вот: лучше всего ощущают магию других те, у кого с ними полное совпадение, особенно это касается тех, у кого одна стихия! Так что если вы с Дойлом оба чистый Воздух, это нормально, что только он чувствует твою магию! А ты всех нас чувствуешь одинаково?
– Пожалуй, да… И я хочу чтобы вы знали еще кое-что: когда вы испытываете очень сильные эмоции и я недалеко, я их чувствую. Похоже, это свойство сердца.
– Или ты стала сердцем из-за того, что их чувствуешь, – возразил Рейн, – жаль, что так мало информации о звездах. Хотя… – он призадумался.
– Ты думаешь о том же, о чем и я? – поднял бровь Лан, – Малая королевская библиотека?
– Ага, – кивнул Рейн, – стоит попробовать!
– Кто-нибудь мне объяснит, о чем это они? – обратилась к небесам Сигни.
Лан пояснил, что Малой королевской библиотекой называлось собрание редчайших фолиантов, в том числе и по магии. Доступ к ней, помимо собственно библиотекарей, имели немногие: король, наследник престола и канцлер, любой другой мог получить разрешение только от них, причем дать его мог либо король, либо наследник и канцлер вдвоем. Библиотека была одной из самых древних в Аллирэне, так что там могло найтись все что угодно.
– Я поговорю с отцом, – сказал Рейн, – возможно, он сам сможет найти что-то полезное. Или выхлопочет разрешение для нас с Ланом.
– И тогда принц будет знать все то же, что и мы, – проговорил в пространство Кэл.
– У нас нет другого выхода, – пожала плечами я, – судя по всему, наши преподаватели и сами-то не особо знают, как «вырастить» звезду. А я боюсь вам навредить по незнанию! Ну будем мы должны принцу еще одну услугу…
– Тогда решено, – кивнул Рейн, – в первый же выходной обсужу этот вопрос с отцом.
– Рейн, Лан, а объясните мне одну вещь: в каких отношениях находятся королевский дом Каэрии и Академия? – спросил Кэл.
– Внешне – союзники, – ответил Лан, – да и по сути в основном тоже. Вот только тот же Тирриан как-то обмолвился, что предпочел бы иметь в стране магов, не подчиненных Академии. Ты боишься, что мы окажемся в роли желанного приза для тех и других?
Кэл кивнул, затем пожал плечами:
– Хотя у нас и выхода-то нет! А раз так – действуйте!
Оставшееся до вечера время мы провели весело: Рейн с Ланом в лицах изображали представителей породы «охотница за женихом великосветская обыкновенная» и то, как они от них отбивались. Я же смотрела и слушала, поражаясь тому, как изменился Лан после того разговора месяц назад, и думала о том, как мало я его до этого знала. Оказалось, что у него острый язык, отличное чувство юмора, удивительно теплая и искренняя улыбка, и ни капли вельможного чванства.
Время летело незаметно, и наконец настала пора идти к куратору. В назначенное время мы стояли перед дверями кабинета магистра Бренана. Постучав, услышали его усталый голос:
– Входите уже!
Магистр встретил нас нетерпеливым кивком и резким:
– Садитесь!
Мы расселись на стульях, стоящих вдоль стены. Он посмотрел на нас, покачал головой и сказал:
– Да уж, студенты, задали вы нам задачку! Впрочем, не позавидуешь в первую очередь вам! Ладно, приступим!
Мы все обратились в слух. Итак, из прежних предметов нам убрали только этикет и словесность, добавив что-то вроде спецкурса по правилам составления магических клятв. Курс страноведения сократили до, как сказал куратор, абсолютно необходимого минимума – два тома страниц на тысячу каждый. А вот курс математики и теории магии, как выяснилось, нам придется пройти в полном объеме – три курса за год! М-да, если мы это переживем, нам будут не страшны ни драконы, ни твари! К тому же нам добавили основы алхимии и артефакторики, которые проходят на четвертом курсе. Развитием дара и обучением контролю над магией с нами любезно согласилась заниматься магистр Дана – два часа ежедневно только для нашей шестерки. Боевка осталась в полном объеме, и притом вместе с четвертым курсом…
Словом, к концу речи куратора мы все выглядели откровенно пришибленными грандиозностью задачи. Помимо объемов предстоящей работы страшило то, что заниматься ей придется практически полностью самостоятельно. Впрочем, магистр Бренан пообещал, что он и магистр Граяр будут готовы уделить нам по два часа дважды в седмицу каждый, для объяснения оставшихся не понятыми вопросов.
Из кабинета мы вышли в полном молчании. Такая нагрузка не могла присниться нам и в страшном сне! Учиться придется целыми днями без выходных и праздников, и что хуже всего – никакой гарантии, что это даст свои результаты! Я посмотрела на список литературы и вздохнула.
– В библиотеку? – полуутвердительно, полувопросительно произнес Кэл.
Ответом ему были тяжелые вздохи со всех сторон. Впрочем, выбора у нас не было, так что мы направились к библиотеке, сопровождаемые заинтересованными взглядами встреченных сокурсников. Или правильнее говорить «бывших сокурсников»?
В библиотеке не было посетителей: в такой час здесь редко кто появлялся. Как ни странно, на месте не было и никого из библиотекарей, хотя обычно с шести до девяти вечера в ней оставался дежурный. Впрочем, через минуту после того, как мы зашли, в зал через заднюю дверь стремительным шагом вошел высокий сухощавый мужчина в строгом сером камзоле. Увидев его, мы склонились в поклоне: Главный библиотекарь тар Фрейн был магом Воздуха, по статусу равен магистру, и являлся одним из старейших магов, работающих ныне в Академии – ему было сто восемьдесят лет. Раньше мы видели его только раз, Рейн показал на Зимнем балу. Интересно, и что он делает в нашей части библиотеки? Как-то я разговорилась с одним из простых библиотекарей, который поведал мне, что тар Фрейн практически все время проводит в той части библиотеки, которая недоступна для студентов, а здесь появляется раз-два в год, с инспекцией. Не похоже это на инспекцию, а где тогда запуганные и вздрагивающие от любого резкого слова подчиненные?
Подойдя к нам, тар Фрейн резко спросил, чего мы хотим, и лишь изумленно поднял брови, увидев наш список литературы. Внимательно перечитав его, он спросил только:
– Три курса за один, верно? Неудивительно, учитывая размер ваших всплесков. Ждите, сейчас принесу!
Вернулся назад он через четверть часа, сопровождаемый огромными стопками книг, что летели за ним по воздуху. Жестом поместив книги на стол, он скомандовал:
– Разбирайте!
Пока мужчины разбирали стопки, я спросила:
– Тар Фрейн, скажите, а о принципах сложения магии в боевых группах что-нибудь есть?
– Есть кое-что, но это не самое простое чтение, – покачал головой тот, – будете брать?
– Тар, а как скоро я буду должна вернуть эту книгу? – вопросом на вопрос ответила я.
– В конце учебного года.
– Тогда да, прошу вас.
Протягивая мне книгу, он вдруг как-то странно прищурился и чему-то кивнул, заставив меня вопросительно уставиться на него. Заметив мой взгляд, он пояснил:
– Боевые группы вообще редкость, а звезды с истинным сердцем…
– Тар, вы сказали «с истинным»?
– Это скорее легенда, но… Нари, вы чувствуете вашу собственную магию?
– Почти нет, тар. Простите… Это что-то значит?
– Только то, студентка, что вам придется очень тяжко. Ваше свойство как сердца будет мешать вам в получении контроля над магией. Связь сердца с лучами идет от чувств, для овладения же собственной магией вам придется от них отрешиться. Так что контроль достанется вам скорее всего через боль!
– Благодарю вас за информацию, тар Фрейн, – поклонилась я, – вы первый, кто хоть что-то мне объяснил! И простите, есть ли в библиотеке книги об этом?
Тот покачал головой:
– Нет, я читал об этом в одном свитке далеко отсюда и очень давно. Кстати, хотите совет? У вас слишком много предметов, чтобы учить их одновременно. Выучите страноведение, правила составления магических клятв и основы алхимии, а затем попросите устроить вам экзамен, отказать вам не должны!
– Позвольте спросить, тар Фрейн, – обратился к тому некоторое время прислушивающийся к разговору Рейн, – а почему вы нам помогаете?
– Может, мне любопытно посмотреть, что из вас может получиться, – усмехнулся тот, – все, студенты, книги вы получили, идите и занимайтесь!
Поклонившись Главному библиотекарю, который смотрел нам вслед с легкой насмешкой, мы вышли из здания. Мужчины решили проявить себя галантными кавалерами, так что Сигни и я шли с пустыми руками, а им пришлось тащить немалые стопки. Разнеся учебники по комнатам, мы снова собрались в парке: необходимо было выработать план действий.
Посовещавшись, мы решили вернуться к магистру Бренану и спросить о возможности досрочной сдачи экзаменов, а заодно – о выделении нам места для занятий. То, что лучше учиться всем вместе, не вызывало сомнений ни у кого. Куратор встретил наше появление с удивлением, однако, выслушав вопрос, кивнул и заявил, что и досрочная сдача экзаменов по мере изучения курса, и выделение помещения не является проблемой. По поводу последнего магистр предложил обратиться к одному из комендантов общежитий. Заодно он поинтересовался, кто дал нам совет насчет экзаменов и слегка изменился в лице, услышав про Главного библиотекаря. Интересно, с чего бы?
Именно о таре Фрейне я спросила Рейна, стоило нам закрыть за собой дверь кабинета куратора. Друг пожал плечами и сообщил, что Главный библиотекарь – одна из самых загадочных фигур Академии и двора. Принадлежащий к одному из самых знатных родов Каэрии – его предки были родственниками королей – тар Фрейн в тридцать лет отказался от титула и наследства и уехал странствовать по миру. Вернулся он, если верить той информации, которой располагал наш друг, лет через пятьдесят, и сразу же занял должность Главного библиотекаря Академии, каковой бессменно и занимал вот уже сотню лет. При этом ему раз семь предлагали пост ректора, но тар Фрейн каждый раз отказывался, заявляя, что его это абсолютно не интересует. Его личная жизнь, цели и занятия вне руководства Библиотекой оставались тайной за семью печатями. Словом, интерес такой персоны к нам мог быть вызван чем угодно: от банальной скуки до стремления как-то использовать нас в собственных целях. Хотя учитывая его отношение к власти как к скучной обузе, последний вариант был маловероятен, что не могло не радовать: и без того появилось немало желающих привязать звезду к себе.
Вопрос с помещением для занятий решился с легкостью: достаточно было только заикнуться об этом тетушке Асте, как она всплеснула руками:
– Ой, Лин, деточка, конечно найдем, где вам притулиться! Это ж надо ж какое дело! За год три пройти! Идите-ка за мной!
Она завела нас в левое крыло первого этажа, где рядом с ее комнатами оказалась просторная комната. Как пояснила нари Аластея, эта комната тоже предназначалась для коменданта, да только «куда мне одной такие хоромы-то? Так что пользуйтесь, деточки!» Заодно пообещала, что завтра с утра в комнату принесут мебель, чтобы мы могли начать заниматься. Распрощавшись с ней, мы вышли в парк и сели на скамейки.
– Так, а что у нас с боевкой? – спросил Рейн, – и с занятиями магистра Даны?
– Судя по расписанию, боевка у четвертого курса в пять вечера, а магистр Дана будет заниматься с нами в восемь вечера, – сверившись с бумагой, сказал Дойл.
– Так поздно? – удивленно спросила Сигни, – это ж даже после ужина!
– Ну не думаю, что она будет делать это бесплатно, – пожал плечами Лан, – ну что, на ужин да по комнатам? Кстати, а на разминку нам ходить надо или нет?
Мы переглянулись, об этом как-то никто не догадался спросить у куратора.
– Я больше к магистру Бренану не пойду, лучше уж у мастера Дарена спрошу. Заодно сообщу, что мы будем заниматься с четвертым курсом. Кто со мной?
– Я, разумеется, – приобнял меня за талию Кэл, – а вы, друзья?
Видимо, нас решили оставить наедине, так что все остальные направились в столовую, а мы неторопливо пошли в сторону полигона.
– Ты что-то погрустнела, Лин, – спросил Кэл, тепло мне улыбнувшись, – что случилось?
– Мне страшно, – честно призналась я, – боюсь попросту не справиться и подвести всех вас.
– Все будет хорошо, душа моя, я с тобой, у нас замечательные друзья, разве мы можем проиграть? Да никогда! Так что улыбнись! Знаешь, когда я ехал в Академию, я и представить не мог, что у меня здесь появится столько друзей! каллэ'риэ обычно одиночки, даже семья у них редкость, а друзья – еще реже!
– Раян говорил, что ему очень понравились твои родители. И если я правильно поняла его рассказ, твоя мама увидела что-то перед вашим отлетом? Я не стала спрашивать при всех, все-таки это тайна…
– Да, мама увидела, что Раяну нужно отдать защитный амулет. А незадолго до этого… Я очень явственно почувствовал, что тебе нужна помощь, и даже понял, где ты. Судя по времени, это было как раз когда ты пыталась добраться до Шарэррах.
– Я думала о тебе тогда, о том, что могу больше никогда тебя не увидеть, – воспоминания заставили меня поежиться.
Кэл остановился, обнял меня и нежно поцеловал:
– Теперь я тебя никуда не отпущу, имей это в виду! Так вот, – продолжил он, выпустив меня из объятий, – когда я почувствовал твою нужду во мне, я хотел оседлать коня и скакать тебе на помощь, но мама сказала, что помощь придет и без меня, а я пока должен быть дома. И только когда прилетел Раян, понял, что она была права.
За разговорами мы дошли до полигона и свернули к домику мастера Дарена. Только я подняла руку, чтобы постучать, как на пороге возник хозяин дома собственной персоной. На смешливо приподняв бровь, он поинтересовался:
– Вы заблудились? Что-то я не видел вас сегодня на занятиях! Решили прогулять, так имейте в виду: любимчиков у меня нет!
– Тут такое дело, мастер, – вздохнув, начала я рассказ.
Выслушав нашу историю, мастер покачал головой:
– Да, вляпались вы в дерьмо! Насчет разминки – можете не посещать, хотя я бы вам все-таки советовал это делать. А вот занятия с четвертым курсом… несладко вам придется! Здесь-то вся ваша шестерка была из лучших, а там… Хотя вы, тар Кэлларион, и там будете лучшим, возможно, на уровне с лучшими ценой немалых усилий смогут держаться Лин, тар Рейнвар в части мечевого боя да Дойл в части стрельбы, а остальным придется тяжко. Прежде всего от ощущения перехода из лучших в середнячки! Да и отношение к вам будет…
– Как к выскочкам? – предположила я.
Мастер кивнул и пожал плечами:
– Насколько я понимаю, выхода у вас нет, так что жду вас завтра в четыре.
За ужином, еще раз обсудив всю информацию, решили: завтра на разминку сходим, а потом разберемся. На прощание договорились, что каждый за вечер прочтет первые три главы из выданных нам учебников по страноведению, а завтра начнем с обсуждения прочитанного. Кэл на прощание нежно поцеловал меня, шепнув, что его мысли всегда со мной и пожелав сладких снов, заставив меня зардеться. Впрочем, сладкими они и были: мне снился он. А на следующий день началась учеба…
Глава 3
На следующий день после разминки и завтрака мы собрались в нашей учебной комнате, и тут же приступили к занятиям. Вот тут я впервые пожалела о том, что в прежней жизни вообще ничего не знала о педагогике. Ведь есть же какие-то методики ускоренного обучения! Знай я их, можно было бы применить на практике… А так пришлось искать путь на ощупь.
Чисто теоретические предметы наподобие страноведения или теории магических клятв мы решили учить через чтение и обсуждение прочитанного. Забегая вперед, скажу, что единственное, что во мне осталось драконьего – память – очень здорово помогла всем нам. Да и те знания, которые давал мне в свое время Раян, оказались более обширными и лучше систематизированными, нежели информация в учебниках. Помогало и то, что нашим аристократам – Рейну и Лану – страноведение также преподавали весьма развернуто. Так что схема занятия по нему выработалась сразу же: один из нас начинал рассказ о прочитанном предыдущим вечером, затем присоединялись остальные. Порой я пересказывала истории Раяна, особенно когда материал в книге был изложен сухо или неполно. Ну а затем начиналось обсуждение, иногда возникали даже споры с рисованием карт или припоминанием всех слышанных на эту тему историй.
Сначала Рейн предложил учить по одному предмету и сдавать его, а затем переходить к следующему, но тут воспротивилась Сигни, а мы поддержали ее. Виданное ли дело, по шесть-восемь часов в день заниматься, к примеру, страноведением! Так что мы решили на первых порах заниматься по два часа страноведением, магическими клятвами и алхимией. Кстати, последняя, строго говоря, скорее должна была называться химией, так как никакого отношения ни к созданию философского камня, ни к поискам универсального растворителя и прочим задачам алхимии в моем прежнем мире не имела. Да и вообще, в ней не было ни капли мистики: ну нельзя же в магическом мире считать, что есть нечто мистическое во влиянии магии на вещества? Так что основы алхимии представляли собой начала неорганической химии в их самой примитивной трактовке: что будет, если одно вещество смешать с другим? А если подействовать на него магией? Впрочем, поскольку наша специализация была ясна, нам необходимо было изучить всевозможные соединения самых разнообразных веществ, используемых в виде оружия. И хотя в прежней жизни неорганическая химия давалась мне легко, здесь это оказался едва ли не самый сложный предмет. О, как теперь я понимала Раяна, заявлявшего о своей нелюбви к алхимии! Впрочем, мы все учили ее со скрежетом зубовным. Все, кроме Дойла: его алхимия неожиданно увлекла, и он искренне не понимал, что мы находим сложного в таком интересном предмете.
Теория магических клятв оказалась весьма любопытной. Впрочем, я очень скоро поняла: моя прежняя жизнь здорово помогла мне, научив выискивать двойной и тройной смысл в каждом слове. Неудивительно, помнится, у нас даже социальная реклама была на тему: «внимательно читайте договор!» Так что друзья, слушая мои замечания по поводу приводимых в учебнике задачек, только качали головой. В качестве примера рассказала им историю про свою бывшую квартирную хозяйку и ее слуг, вызвав переглядывания Рейна и Лана: как оказалось, эта история наделала шума в Тар-Каэре, вот только они не знали, что послужило для нее спусковым крючком. Рейн даже заявил, что его отец не отказался бы от помощи такого специалиста как я, заставив меня со смехом от него отмахнуться. А потом посерьезнеть и вытребовать обещание, что он ни о чем не расскажет отцу.
На первое занятие по боевке с четвертым курсом мы все шли с легким трепетом в душе. Кто знает, как нас там примут? Впрочем, боевая группа – это тебе не фунт изюма, справимся!
Явились мы заранее, хотя и не первыми: на полигоне было уже девять человек, о чем-то оживленно переговаривающихся. Наше появление было встречено недоуменными взглядами, хотя пара человек из присутствующих кивнула Рейну и Лану. Шепотом попросив у синеглазика пояснение, я получила такой же тихий ответ, что эти двое из высшей знати, представлены ко двору и хорошо знают, чьими сыновьями являются он и Лан. Отлично, значит, есть шанс, что нас побоятся задевать хотя бы из опасения вызвать неудовольствие канцлера! Нет, постоять за себя мы смогли бы и без того, но зачем? Тем более что осведомленные лица явно посвятят сокурсников в то, кто такие наши друзья-аристократы. Более того, этот процесс уже явно начался: об этом мне сказали шепотки среди постепенно прибывающих студентов.
Судя по всему, некоторые из них явно наблюдали за прохождением нашим курсом полосы препятствий: я услышала пару фраз, свидетельствующих об этом, и в очередной раз возблагодарила Богов за те небольшие преимущества, доставшиеся мне с внешностью полуэльфийки – улучшенные слух и зрение. Мужская часть группы весьма открыто пялилась на меня и Сигни. Видимо, с женским вниманием у них были явные проблемы: из тридцати семи студентов курса девушек было только восемь. Впрочем, этот факт не помешал последним весьма открыто рассматривать Кэла и даже строить ему глазки. Во мне неожиданно поднялась горячая волна ревности: я понимала, что всегда будут те, кто будут смотреть на моего любимого с интересом и вожделением, но здесь и сейчас разум отступил на задний план. Внезапно Кэл обнял меня за талию и едва слышно прошептал:
– Ммм, как же приятно чувствовать твою ревность, я и не предполагал, что это будет так! Но тебе не о чем волноваться, Лин!
– Я тебе верю, но все равно ревную, – так же тихо ответила я.
– Ревновать должен я, смотри, как много тех, кто смотрит на тебя с откровенным интересом, – возразил он.
Ответить ему я не успела: к группе подошел мастер Дарен. Осмотрев всех, он явно хотел что-то скомандовать, когда из рядов четверокурсников раздался вопрос:
– Хм, прошу прощения, мастер, а что здесь делают студенты второго курса? Неужели их сочли достаточно опытными, чтобы заниматься с нами?
Мастер Дарен повернулся к спросившему. Им оказался среднего роста мужчина лет двадцати пяти на вид, с серыми прищуренными глазами и каштановыми волосами, какой-то тонкий и удивительно гибкий на вид.
– Студент Венар, вы полагаете себя вправе обсуждать решения руководства Академии? Да если ректор скажет, что вы должны заниматься с группой пятилетних детей, вам придется это делать, да еще и сопли им утирать! А насчет этих, – он мотнул на нас головой, – еще посмотрим, кто кого! Все ясно?
– Предельно, мастер! – поклонился тот, смерив нас оценивающим взглядом и особенно задержав его на мне и Сигни. Я почувствовала, как напрягся Кэл, ему явно не понравилось такое внимание. Стоит ли говорить, что его реакция меня порадовала?
Через некоторое время я поняла, что мастер Дарен был прав относительно уровня владения телом и оружием студентами четвертого курса: никакого сравнения с нашими бывшими сокурсниками! Если там на пробежке мы с легкостью держались впереди, то здесь приходилось прилагать значительные усилия, чтобы не отставать от первой десятки. Впрочем, и этот результат заставил «принимающую сторону» переглянуться: видимо, от нас ожидали гораздо худших результатов. После пробежки мастер Дарен объявил, усмехнувшись:
– Тэкс, а теперь спарринги. И поскольку у нас состав сегодня необычный… Тар Венар и тар Кэлларион, вы начинаете!
Кэл и его соперник вышли в центр стихийно образовавшегося круга. Мастер Дарен протянул им мечи – по виду обычные стальные, но на самом деле зачарованные так, что наносимые ими удары не оставляли ран, а лишь обозначались отметинами и причиняли боль. Уровень боли зависел от того, в насколько важную точку тела попадал удар. Мы переглянулись: о таком оружии каждый из нашей шестерки слышал, но ни разу не держал в руках. По шепоткам и переглядываниям зрителей я поняла, что Венар на курсе лучший фехтовальщик, и многим хотелось увидеть посрамление моего эльфа. Надеюсь, не дождутся!
Поединок начался… осторожно. Соперники явно изучали друг друга, проверяя на скорость, реакцию на финты, нащупывая дистанцию удара, пытаясь выяснить слабые и сильные стороны друг друга. Атака, отступление, ложный удар, они расходятся, снова атака… Атаки становились все разнообразнее, скорость нарастала, и в какой-то момент оба фехтовальщика начали двигаться так быстро, что глаз не успевал уловить их движения! Подавшиеся вперед зрители затаили дыхание: казалось, в центре площадки сплетаются два стальных вихря. Минута – и мастер Дарен хлопнул в ладоши, вихрь остановился и распался, а на плече Кэла и бедре Венара остались обозначающие ранения отметины.
– Отлично! – резкий голос мастера разбил наступившую хрупкую тишину, все загудели, обсуждая поединок. Кэл и Венар поклонились и обменялись рукопожатиями, сейчас в их лицах читалось явное уважение друг к другу.
– Что ж, студенты, каждый из вас нашел себе достойного соперника, поздравляю! Ну что, тар Венар, будем продолжать проверку ваших новых соучеников?
– Нет, мастер Дарен, – поклонился тот, – и простите мне мои сомнения!
– Прекрасно, тогда приступим к упражнениям с метательным оружием. Начали!
После упражнений на метание ножей – я в очередной раз вздохнула по своим «рыбкам», оставшимся где-то в горах – наступила очередь полосы препятствий. На первый взгляд ничем не отличающаяся от нашей, на самом деле она была значительно сложнее, так что с первого раза ее прошел только Кэл. Впрочем, к концу занятия это удалось всей нашей шестерке. К тому времени, как наконец раздался сигнал, означающий окончание урока, мы были грязными, потными и злыми. Настолько злыми, что брошенное кем-то «выскочки» заставило нас ощетиниться, точно еж, неосознанно сбившись в группу и заняв позицию для атаки без магии, как-то раз показанную нам мастером Дареном.
– Ого! Как интересно! – к нам шагнул Венар, – я правильно понимаю, вы будущие боевики?
Переглянувшись, мы кивнули, расслабившись, а тот усмехнулся:
– Забавно. Из нас на Боевой собираюсь только я и Алер, – кивнул он еще на одного парня, – интересно познакомиться с возможными коллегами. Кстати, нам понравилось как вы держались, так что от нас удара в спину можете не опасаться.
Покидая полигон, мы спинами чувствовали изучающие и недовольные взгляды, которые заставили меня поежиться от осознания: если нам все удастся, с этими людьми нам придется учиться вместе три года! М-да, еще одна проблема…
Явившись на первое занятие к магистру Дане, мы были встречены ее вздохом, покачиванием головой и привычным ласковым:
– Проходите, деточки. Ох, чувствовала я, что не все ладно у вас будет, уж больно быстро вы развивались! А тут еще и инициация! Не повезло же вам!
Мы переглянулись, и Лан осторожно спросил:
– Простите, магистр Дана, а почему не повезло?
– Да потому, что инициируйся вы на четвертом курсе – учились бы как все. Ну может занятия по контролю вам понадобились бы дополнительные, а так… Еще эти правила дурацкие! Ну что вы на меня так уставились? Я уж с ректором спорила по этому поводу, да куда там! – она махнула рукой.
– Правила? – переспросил Рейн.
Она неожиданно остро посмотрела на нас, этот взгляд сломал все наши представления о ней. Сейчас перед нами стояла не привычная нам мягкая и хрупкая фарфоровая статуэтка, а умная, властная и сильная женщина. Она кивнула нам на расставленные полукругом кресла:
– Садитесь и слушайте!
У нее изменился и голос, и манеры. Словно завороженные, мы расселись по местам и уставились на нее. Подняв бровь и оглядев нас, она усмехнулась каким-то своим мыслям и спросила:
– Что вы знаете о ритуале, который вам предстоит пройти при переходе на пятый курс? И почему его проводят именно в этот момент обучения?
Переглянувшись, мы пожали плечами, а я осмелилась подать голос:
– Ничего, магистр.
– Я так и думала, – она зло пристукнула кулачком по подлокотнику кресла, – тайны, тайны! На самом деле все просто: вы полностью открываетесь для своей стихии или стихий, если их несколько. В итоге вы либо сгорите, утратив магию навсегда, либо в будущем сможете управлять ею усилием воли: результат зависит от вашего уровня контроля над даром. Понимаете теперь, почему мои занятия для вас сейчас самые важные из всех?
