Текст книги "Дорога в небеса (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
В этот момент в дверь постучали. Сдвинув брови, отец крикнул: «войдите». Вошедший дракон, в котором я узнала одного из вернейших сподвижников отца, бросил на меня презрительный и одновременно ненавидящий взгляд и склонился к уху своего господина. Отец слушал, и по его лицу расползалась торжествующая улыбка. Милостиво кивнув вошедшему, отец отпустил его. Как только дверь закрылась, он взглянул на меня:
– Угрозы имеют воистину чудодейственное воздействие. Все необходимое для основного ритуала практически готово, а шесть часов волшебным образом превратились в четыре! Так что еще немного, и твою армию ждет новая атака тварей!
Боги, помогите моим друзьям! А я ведь даже не знаю, сколько времени прошло с момента моего похищения, успели ли они хоть немного прийти в себя… Хотя… Этот садист мучал меня часа два точно, плюс четыре часа… Шанс есть, да и атака не будет столь сильной… Жаль, что я не знаю одного – на чьей стороне тар Фрейн? Абсолютный одностихийник слишком мощная сила…
Отец понимающе покивал:
– Переживаешь… Все-таки ты слишком странная для драконицы! Ладно, вернемся к моему рассказу, у тебя осталось не так много времени. Итак, и вот тут мы подходим к тому, почему твое бегство помогло мне добраться сюда. Если бы все шло как задумано, мне не нужно было бы посылать воинов в клан Таэршатт, а мой верный Маррэн – ты его только что видела – не добрался бы до древних записей клана. Удивительно, у Каэхнора под носом было такое сокровище, а он ничего и не знал!
– Сокровище?
– Знаешь, кто такой Харрэш? – он остро взглянул на меня.
– Последний глава радужных, он все это и устроил. Узнала из дневника Шэртаэрра, который нашла в нашем замке. У тебя под носом было такое сокровище, а ты ничего и не знал!
Отец рассмеялся, необыкновенно искренне для такого прожженного интригана:
– Очаровательно! Слушай, а может, ты перейдешь на мою сторону? Дашь магическую клятву во всем мне помогать, служить и подчиняться! Право, жаль будет терять такую редкость, как ты! Прикончу твоего муженька и выдам тебя за одного из моих верных сподвижников. Хотя зачем? С учетом твоей радужной ипостаси могу и сам стать твоим мужем, всё равно для магии мы не родственники!
Меня передернуло:
– То, что ты говоришь – омерзительно, и я никогда не встану на твою сторону.
– Ожидаемо, – спокойно пожал плечами он, – идеализм твоя самая дурная черта. Что ж, теперь твоя судьба – лишь твой выбор. Впрочем, вернемся к моему рассказу. Не знаю, известно ли тебе, но в те времена цвет шкуры дракона не всегда наследовался от отца. Вот и Оэрраш, сын Харрэша, пошел в мать, дочь главы Таэршатт, и в момент ритуала, вызвавшего Катастрофу, гостил у деда. Он понял, что произошло, когда грянула Катастрофа, а о радужных все забыли, и решил, что не стоит афишировать свои знания. Хотя будучи примерным сыном, он знал все о замыслах отца и всецело разделял его устремления. И именно его записи и привели меня сюда и позволили преодолеть барьер! Правда, пришлось долго расшифровывать их – Оэрраш писал на языке нашего прежнего мира, но это того стоило! И вот так примерно через полгода после убийства Риарда я и очутился здесь. Дальше все было просто: я командовал колдуном, а он выполнял мои приказы.
– Как ты вообще заставил его подчиниться? Таэршатт ведь не удалось!
– А он теперь не может покинуть этот замок – та сила, что витает здесь, сделала его своим рабом. Ну а заставить… Те, кто любят причинять боль, зачастую совершенно не умеют ее терпеть…
– Скажи, я правильно понимаю, что цели Харрэша ничем не отличались от твоих? Бесконечно долгая жизнь и почти божественная власть?
– Верно.
– Но если это против воли Богов… Вы что, обратились куда-то… вовне?
– Очень скоро ты все узнаешь, – усмехнулся отец.
В этот момент я буквально кожей почувствовала некое напряжение в воздухе. Отец вскинул голову и сдвинул брови, поднялся – и тут же замок сотряс громовый удар, больно ударив по ушам и заставив задребезжать склянки на полках, а некоторые из них упали и разбились.
– Проклятье! – прошипел отец, оглядываясь, – Маррэн!
Он стремительно вышел за дверь, я прислушалась, но ничего не услышала. Интересно, что это могло быть? Если только… С похожим звуком ликвидировалась Огненная защита замка, похоже, мои друзья только что сняли Воздушную. Осталась только Смерть, а картаэльцы в своей полной силе… Неужели есть шансы?
Отец вернулся через полчаса, все это время я сидела как на иголках, старательно прислушиваясь и жалея об утрате эльфийского слуха: голоса были слышны, но ни одного слова разобрать мне не удалось. Он опустился в кресло и мрачно посмотрел на меня:
– Удивительно, как тебе удалось собрать столько сильных магов?
– Сняли Воздушную защиту? Я так и поняла. Ну что, продолжишь рассказ?
– Я рассказал все, что еще ты хочешь знать?
– События в Эллориэсэле, Адарии, покушения на короля Тирриана – за всем этим стоял ты? Ради чего?
– Разумеется. Я делал все, чтобы внутренние проблемы этих стран не давали им возможности обратить свое внимание на Туманные горы, и каков результат? Везде ты помешала мне, – кулак обрушился на подлокотник, ломая толстую деревяшку как спичку, – ну ничего, скоро ты за все заплатишь! Сиди и жди своей судьбы, уже недолго!
Последние слова он прошипел, глядя на меня змеиными глазами, и вышел, хлопнув дверью. Я ждала в одиночестве, понимая, что скорее всего в следующий раз меня поведут на заклание и жалея, что я не смогу в последний раз увидеть любимого и друзей, что не могу дотянуться к ним и сказать, как я люблю их и каким счастьем для меня стали эти несколько лет рядом. Точно скупец, что перекладывает потертые монетки в сундуке, любуясь каждой, я перебирала воспоминания: радостные и грустные, мгновения боли и восторга, минуты битв и отдыха… «Боги, даруйте им счастье, даже если мне суждено будет покинуть их! И защитите моего любимого!»
Глава 22
Через некоторое время дверь распахнулась, и вошли охранники – те же трое, что привели меня сюда. Отстегнув наручники, скрепили запястья цепью и повели меня по темным коридорам, освещенным почему-то факелами, а не магическими светильниками. Когда впереди забрезжил свет, я удивилась: неужели мы хоть ненадолго выйдем из замка? Но моей робкой надежде не суждено было сбыться: мы всего лишь прошли мимо оконного проема, зияющего мрачным провалом. Мимолетный взгляд наружу был наказан толчком в спину, от которого я чуть не упала, но это было таким пустяком! Ведь даже этого мгновения мне хватило, чтобы увидеть, что за стенами замка вставало солнце. Значит, у моих друзей было достаточно времени для отдыха! Видимо, я провалялась в камере дольше, чем думала…
Наконец мы оказались перед огромной каменной дверью, от которой на меня повеяло смертью, болью и безнадежностью. А еще оттуда шла та самая извращенная магия, что туманила разум и выворачивала нас наизнанку на плато. «Оставь надежду, всяк сюда входящий» – произнесла я мысленно, и в этот момент дверь с мерзким скрипом отворилась.
Я замешкалась, входить туда мне не хотелось просто до истерики. Разумеется, никто не стал ждать, пока я соберусь с духом. Тычок в спину, и я влетела в зал, чуть не пропахав носом пол. Один из охранников стремительно подошел, ухватил меня за шкирку и поставил на ноги, все это было проделано с тем же каменным, безжизненным лицом. Передернув плечами, я принялась оглядываться.
Похоже, это и был центр всего, то самое место, где тысячи лет назад Харрэш попытался поставить себе на службу… нечто. Гигантский каменный зал, освещенный лишь светом факелов – видимо, царившая здесь магия не терпела конкуренции. В центре зала – каменный алтарь, заставивший меня задрожать: именно его я видела в своем видении во время ритуала связи в звезду! Вокруг та самая схема, что я видела в дневнике Шэртаэрра – нет, я не видела нитей Сил, но это было и не нужно: глубокие борозды в камне, заполненные чем-то черным, в точности повторяли выученный наизусть рисунок. Несмотря на браслеты, я чувствовала присутствие не только той иномирной магии, но и силы Смерти, здесь все было буквально пропитано ею, а воздух пах пылью, тленом и кровью.
О чем-то разговаривавший с Маррэном отец метнул на меня взгляд и приказал охранникам:
– Держите ее. А ты, – повернулся он к кому-то, невидимому в тенях, – приступай!
Колдун шагнул к алтарю, держа в руках странный нож – казалось, его лезвие поглощает свет – и приказал:
– Кладите его!
Через минуту к алтарю приковали обнаженного выше пояса эльфа – не того, который лечил меня, но удивительно на него похожего. Метнув злорадный взгляд в мою сторону, колдун несколькими движениями ножа начертал на груди эльфа тот символ, смысл которого так и не смог понять тар Анориэн. Глаза пленника были полны такого ужаса и обреченности, что я чуть не отшатнулась, встретив его молящий взгляд. Насладившись чувствами жертвы, колдун что-то произнес и вонзил кинжал в его сердце.
«Так не бывает!» – единственная мысль, пришедшая мне в голову при виде того, как сердце эльфа взорвалось огненным фонтаном, который тут же опал. Вся кровь впиталась в странную схему на груди покойника, и тут же кровавый ручеек побежал по каменным бороздам. Откуда?! Схема слабо засветилась мертвенно-голубым и серым светом, это было видно даже мне, несмотря на браслеты. Колдун подождал минут десять, удовлетворенно кивнул и приказал:
– Следующего!
Охранники сняли труп с камня, бросив его у стены словно мусор, и притащили к алтарю еще одного эльфа – в отличие от первого, тот пытался сопротивляться, явно желая подороже продать свою жизнь, но безуспешно. Его швырнули на алтарь, как вдруг воздух словно сгустился, замедлив движения, лицо колдуна исказилось… И с громким звуком лопнуло последнее защитное заклинание, чуть не сбив всех с ног.
Фигура отца возникла прямо перед колдуном: змеиные зрачки наводили жуть, а схватившая того за горло рука скорее походила на лапу.
– Ты говорил, они не смогут снять эту защиту! Идиот! Быстрее открывай проход, если сам не хочешь лечь на этот алтарь!
– Да, сиятельный, – похоже, этот мерзавец напугался до мокрых штанов.
Сцена с принесением жертвы повторилась, и стоило ножу вонзиться в грудь эльфа, как я почувствовала знакомые признаки формирования прохода, ослабленные браслетами. А потом кровь ринулась в схему, ее сияние стало ярче – и исчезло, когда со звуком лопнувшей струны начался прорыв.
Символ – дверь, кровь жертвы – ключ, что открывает эту дверь! И этот символ сродни той силе, что рвется в Аллирэн сквозь истончающиеся с каждой минутой заслоны. Неудивительно, что никто не смог понять его назначения…
Долго предаваться размышлениям мне не дали. Отец подошел ко мне и прошипел:
– Ну что ж, недолго осталось. Смотри, Ринавейл!
Я заворожённо подняла глаза и охнула. Над алтарем воздух дрожал, искажая все, словно за ним открывался проход в иной мир – мир, откуда к нам рвалось что-то невероятно злобное, голодное, алчущее душ всех жителей Аллирэна. Я в ужасе посмотрела на отца:
– Ты сумасшедший, такой же, каким был Харрэш! Неужели ты веришь, что сможешь ЭТО подчинить?!
– Дура, кто тебе сказал, что я собираюсь это подчинить? Никому еще не удавалось подчинить своей воле Хаос – так звали эту силу в мире, откуда мы пришли – но он всегда вознаграждает своих сподвижников! Он даст мне вечную жизнь за мое служение!
Он повернулся к колдуну:
– Долго еще?
– Все почти готово, сиятельный! Кладите их! – приказал он пустолицым охранникам.
До боли сжав кулаки, я смотрела, как в места узловых точек схемы укладывают драконов – иначе зачем бы им надели такие же браслеты, как мне – приковывая их к полу. Ненависть и презрение в их взглядах, направленных на отца, были прямо-таки ощутимыми. Поймав полный потрясения взгляд одной из жертв на меня, я неожиданно узнала его и в гневе обернулась к отцу:
– Ты жертвуешь драконами собственного клана?!
– Какая мне разница, тот клан или этот, – отмахнулся тот, и обернулся к распахнувшейся вдруг двери, в которую вбежал Маррэн, – что случилось?
– Сиятельный тар Шартэн, атакующие добивают тварей, они сражаются, как в последнем бою! И вот-вот проникнут в замок! Мы не можем обернуться, и…
– Сражайтесь мечами, – отрезал отец, – если мы прекратим подпитку заклинания, здесь в мгновение ока окажется сотня драконов. Ваша цель – задержать их до завершения ритуала.
Маррэн поклонился и убежал, а отец толкнул меня к алтарю:
– Займи свое место!
Через несколько минут я была буквально распята на алтаре, растянута на полное вытяжение, так, что мышцы чуть ли не рвались от натуги. Беспомощная, точно бабочка, пришпиленная булавкой энтомолога… И обреченно осознающая, что именно моя кровь станет той последней соломинкой, что сломит спину верблюду, тем, что откроет Хаосу дорогу в этот удивительный и прекрасный мир. Ужас заполонил меня, ужас и безумное желание сделать так, чтобы моя кровь не досталась этим чудовищам! Лучше бы мне было истечь кровью в камере…
«Нет», – голос в моем мозгу прозвучал удивительно четко и ясно, а потом я почувствовала резкую боль в бедре и ощутила, как по нему заструилась кровь. Что ж, возможно, хоть так мне удастся все это остановить… Пусть моя кровь впитается в камни, лишь бы не стать проводником для иномирной жути…
Алтарь располагался так, что я не могла видеть того, что происходит в зале, лишь только боковым зрением отмечая, как колдун подходит к жертвам и что-то делает с ними. Наверное, рисует всё ту же схему…
Кровь утекала, в ушах начало шуметь, я все больше проваливалась в тупое безразличие. «Жаль умереть так», – подумала я, закрывая глаза, и тут же ощутила нечто странное, как будто мне на лоб положили прохладную руку. Я распахнула глаза, но не увидела жертвенного зала, лишь странный туман. А потом из тумана навстречу мне шагнула чья-то фигура, и я охнула. Эльф, до ужаса похожий на Кэла, таким был бы мой муж, будь он блондином и проживи долгую и трудную жизнь. Вертикальная морщинка меж бровей, горестные складки у губ, шрам на левой щеке, и усталые, какие-то древние, наполненные болью и тоской зеленые глаза.
– Здравствуй, дитя, – голос эльфа был тихим, но наполненным странной силой, – я Элварион, предок твоего мужа и побратим того, кого ты избрала своим отцом.
– Это Грань? Я умерла?
– Нет, и я прошу тебя: борись! Когда-то давно я сдался, лежа на этом алтаре, я не верил, что Шэр сможет пробиться через врагов. Мне нужно было продержаться совсем немного, но… Моя кровь открыла дверь Хаосу потому, что я не смог довериться брату всецело. Ты веришь своему возлюбленному и друзьям? Веришь, что они сделают все возможное и невозможное ради тебя?
– Да, верю!
– Тогда тебе нужно вернуться. И помни – пока ты не сдалась, есть надежда.
– Элварион, но как…
Я не договорила, но он понял:
– Я сдался, и это мое наказание: я не мог уйти за Грань, не мог даже дать побратиму понять, что я всегда рядом с ним. Мою душу заключили в кинжал, чтобы однажды замкнуть круг…
– Кинжал? Я всегда чувствовала, что в нем есть кто-то, кто поддерживает и спасает меня тогда, когда надежды нет… Но почему тогда ты ранил меня?
– Потому что кровь не только ключ, но и замок, – еле слышно прошелестел голос, фигура Элвариона истончалась на глазах, – возвращайся!
Я пришла в себя резко, как будто меня кто-то толкнул. Кровь продолжала течь, но вместо обморочной мути наступило кристально ясное и четкое понимание всего происходящего, будто мое тело воспарило над алтарем. Казалось, я вижу и слышу все, что творится в зале: вот колдун подходит к очередному несчастному, и глухой удар прерывает его страдания. Стук сердец, дыхание находящихся в зале, крики и звон… Крики и звон?! Да, это звуки боя, и он все ближе! Всей душой, всеми мыслями я потянулась туда, и в эту секунду дверь с лязгом распахнулась. Крик Кэла: «Лин!» и возрождение надежды. Полный невероятной силы голос тара Фрейна: «Только оружие, никакой магии!» Вопль отца: «быстрее, идиот», и снова звук скрещивающихся мечей. А потом меня словно резким толчком вернули на алтарь, надо мной нависло безумное лицо колдуна, я услышала его задыхающийся шепот: «я все равно убью тебя, моя игрушка», и поняла, что друзья не успеют…
Я рванулась из кандалов, выворачивая суставы, желая вцепиться зубами ему в глотку, вырвать его сердце… Безуспешно, результатом стала лишь дикая боль. А дальше… Время вдруг замедлило ход, как в боевом трансе, когда почти невидимое глазу движение кажется томительно долгим. Боковым зрением я увидела, как рвется к алтарю Кэл, точно превратившись в берсерка, по его лицу течет кровь, а глаза полны безумного страха за меня. У него остался лишь меч да один метательный нож, который он точной рукой направил прямо в сердце колдуна. Я не успела обрадоваться: на лице колдуна появилась гаденькая улыбочка, он прищурился, и в ту же секунду и нож, и меч в руках Кэла осыпались прахом, оставляя моего любимого безоружным. Странный жест колдуна, и нечто спутало руки Кэла, прижав их к телу. Словно в дурном сне, колдун повернулся ко мне, медленно-медленно занес нож – и время снова обрело свой обычный ход, когда в последнюю секунду Кэл в безумном рывке закрыл меня собой, принимая предназначенный не ему удар…
Я взвыла раненой волчицей. За что?! Колдун мерзко усмехнулся и потянул нож из тела моего мужа, но тут за его спиной вырос тар Фрейн и одним движением свернул мерзавцу шею. Небрежно отбросив тело – оно пролетело ползала и с глухим стуком впечаталось в стену – маг шагнул ко мне.
– Очнись, девчонка! – его голос прозвучал где-то на задворках сознания, мне было все равно: сквозь слезы я смотрела, как краски стремительно покидают лицо любимого. Болезненная пощечина ожгла мою щеку, и я с ненавистью посмотрела на тара Фрейна.
– Очнись, – снова гаркнул он, – твой муж еще жив, ты хочешь дать ему шанс?
Еще жив?! Боги…
– Что я должна сделать? – прохрипела сорванным голосом.
– Сейчас, – он легко поднял Кэла на руки и, судя по звуку, осторожно опустил рядом на пол. А затем шагнул ко мне и сделал то, чего я совсем не ожидала от этого сухощавого, внешне не наделенного силой человека: разорвал приковывающие меня к алтарю кандалы легким движением пальцев. Да кто же он такой?!
Я попыталась подняться, но тут же с криком упала назад – мышцы не слушались. Помог тар Фрейн, поднявший меня легко, точно котенка, и ткнувший пальцем куда-то над моей головой:
– Смотри!
Я взглянула туда, куда он указывал, и подавилась криком: там, где до начала ритуала воздух лишь колебался, сейчас закручивалась гигантских размеров воронка. Услышала вскрик и оглянулась назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рейн с полным гнева и ненависти лицом сносит голову тому, кто некогда был мне отцом. Мгновение, и друзья шагнули к нам, с ужасом глядя на Кэла и воронку.
– Что это?! – голос Сигни дрогнул.
– Дверь, – голос тара Фрейна был ледяным, – и если она откроется, Аллирэн, каким мы его знаем, перестанет существовать. Вы все, назад, зовите остальных и будьте готовы вливать силу в заклинание. Вам не ясно?! Бегом!
Моих друзей как ветром сдуло, а он повернулся ко мне:
– Слушай меня, Алиэн эр Шэртаэрр! Тебя вплели в ритуал, и теперь твоя кровь – проводник! И лишь от тебя зависит, станет она мостом между нами и Хаосом, или надежно запрёт его там, где ему место. Я покажу.
Он положил пальцы мне на виски, и я увидела: от алтаря в воронку шла алая нить, словно то, что за гранью миров, жадно пило мою кровь.
– Смотри и знай: если твоя ненависть к тому, что там, достаточно сильна, если воля твоя будет непреклонна, эта нить станет тем, что в твоем прежнем мире называли бикфордовым шнуром. Если же ты сдашься, она проложит путь Хаосу. Ты готова?
– Да.
Слово упало как камень в воду, и казалось, что вокруг нас пошли круги, а мир замер в ожидании.
– Тогда приступай. Я не смогу помочь тебе, попросту не имею права, но помни: твой возлюбленный, твои друзья – все они за тобой.
Я шагнула вперед, откуда-то взялись силы, словно прикосновения этого странного человека – да и человека ли – придали ее. Подняла голову и начала вспоминать…
Горечь и боль, лившаяся со страниц дневника Шэра. Рассказ Раяна о погибших в боях с тварями однокурсниках. Дорога в Тар-Каэр и воспоминания охранников о тех, кому не повезло оказаться в районе прорывов. Глухой голос магистра Крена и застарелая ненависть, стоявшая за каждым его словом. Мертвые глаза Нерта, узнавшего о гибели семьи, и отчаянные рыдания его сестренки. Бои на грани смерти и известия о гибели боевиков. Взвивающийся к небу костер, в котором сгорают тела погибших людей и драконов…
Ненависть поднималась во мне океанским приливом, и я словно выпустила ее в направлении воронки, продолжая вспоминать, подпитывая ее своей болью. Сперва мне казалось, что еще чуть-чуть, и все будет кончено, но тут в мое сознание пробился искушающий шепот:
«Зачем винить меня в том, что вызвано действиями местных? Разве мог я знать, что причиняю боль? А твой супруг? Разве тебе пообещали вылечить его? Нет, лишь дать шанс! А я могу забрать из него свою силу и он снова будет прежним… Я могу дать вам власть и долгую-долгую жизнь… Вместе, и никто и ничто не сможет вас разлучить… Подумай, ты же умная…»
Я на миг дрогнула. Кэл… Но… он никогда не простит мне, если ради его спасения я впущу это в наш мир! И Элварион прав: пока я не сдалась, есть надежда! Я шагнула вперед, и мысленно произнесла:
– Будь ты проклят ненавистью всех, кто потерял близких за эти бессчётные годы! Сгинь!
Нить, что по-прежнему стояла у меня перед глазами, вдруг налилась ослепительным светом, что вливался в воронку, а потом вдруг та вспыхнула, обжигая глаза, и взорвалась с оглушительным шумом. Взрывная волна швырнула меня через весь зал к двери, где я была поймана бледным как смерть Дарсом. Тар Фрейн шагнул ко мне, сжал мои запястья, и браслеты на руках и ногах осыпались прахом. Сдвинув брови, он коротко приказал:
– Не применяй магии – сгоришь, только смотри!
Затем вернулся к алтарю, прищурился, и его голос прозвучал подобно грому:
– Внимание! Тари Алиэн закрыла главную дверь, но калитки еще открыты. Маги Смерти, уничтожьте заклинание призыва. Но знайте все: как только это будет сделано, начнется то, что могут назвать новой Катастрофой. И только от нас зависит, сможем ли мы хоть частично удержать этот мир. Воздушники, я буду забирать вашу магию, огневики, подпитывайте их. Как только маги Смерти закончат – начинаем.
Смертельно бледный, с дико расширенными глазами Рейн оглянулся на меня:
– Сестренка, ты как?
– Жива. Помоги мне добраться до Кэла, пожалуйста, я сама не дойду…
Закусив губу, он поднял меня на руки и отнес туда, где лежал Кэл и, шепнув «держись, Лин», вернулся к остальным. Я окинула взглядом друзей – уставших, израненных, но живых – и положила голову мужа к себе на колени, прислушиваясь к редким-редким ударам его сердца и практически неслышному дыханию. Из раны на его лице сочилась кровь, я попыталась ее стереть – безуспешно, судя по всему, коготь твари располосовал ему правую щеку, лишь чудом не затронув глаз. Тихие шаги заставили меня насторожиться, но опустившийся рядом со мной тар Отран лишь негромко предложил:
– Позвольте, я попробую помочь ему.
Через несколько минут побледневший целитель отнял руки и покачал головой:
– Ничего не понимаю. Ранение само по себе опасное, но будь это обычное оружие, он бы уже давно пришел в себя! А так… Сила уходит, словно вода в песок, я не понимаю, что вообще здесь можно сделать. А остальное… Рану-то на лице я затянул, но шрам убрать не смогу, и вряд ли кто-нибудь сможет.
– Спасибо, тар Отран, – кивнула я, осторожно стирая с воскового лица мужа кровь, – вряд ли рана, нанесенная ему той мерзостью, вообще подвластна целительству.
Он явно хотел еще что-то сказать, но покачал головой и тихо отошел в сторону, а я обратила свой взор туда, где маги Смерти ожесточенно распутывали паутину странного заклинания. В воздухе нарастало напряжение, лица картаэльцев становились все более бледными, и вдруг схема соткалась в воздухе, в точности повторяя выбитый в камне рисунок. Минута, и она засияла невероятно ярким, но каким-то мертвенным светом.
Странное ощущение возникло у меня. Казалось, я вижу весь Аллирэн, словно из космоса: изумительно красивый зелено-голубой шар, весь окутанный неприятно выглядевшей дымкой того же мерзкого, мертвенного цвета. И когда схема вспыхнула, дымка начала отступать: неохотно, словно от тела отрывали набухшего, насосавшегося крови паразита. И там, где она сидела особенно плотно, начали происходить катаклизмы: пробуждались вулканы, зарождались цунами, содрогалась земля… Дымка отступила почти вся, лишь в некоторых точках она словно укоренилась глубоко под землей. Я вдруг поняла – это были места, где открывались проходы. Теперь мир окутывала тонкая сетка паутины с центром в Туманных горах, и вдруг нити ее начали рваться, заставив мир задрожать, словно от боли…
Я встряхнула головой и вернулась в свое тело, потрясенно уставившись на заклинание, что стремительно выплетал тар Фрейн – это было нечто совершенно невообразимое! Тем временем схема засветилась еще ярче, сияние стало почти непереносимым, и вдруг с громким хлопком она истаяла, словно дым, а из воздуха ушло это гнетущее, прижимающее к земле напряжение. Тар Фрейн резко скомандовал:
– Начали!
Взрыв! Ослепительный, невероятно мощный и бессильный под коконом абсолютной защиты. На бушующее пламя было невозможно смотреть, казалось, какой-то шаловливый великан накрыл колпаком ядерный взрыв и любуется. Кокон расширился и взорвался, но на пути взрыва встал новый такой же…
Это длилось почти полчаса, но с каждым разом взрыв был все слабее, хотя оставался невероятно мощным. Маги выкладывались на полную катушку, пытаясь сдержать буйство стихий, но с каждым новым взрывом кокон держался чуть меньше времени, и все больше магов падали, отдав все свои силы… И наконец остался один тар Фрейн, он держал кокон в одиночку почти десять минут, но в конце концов и этот кокон лопнул. Сила вырвалась наружу, и я почти физически ощутила, как тряхнуло Аллирэн. Тар Фрейн вытер пот со лба и негромко произнес:
– Вот и все, проходы закрыты, новой Катастрофы удалось избежать, хотя последствия того, что произошло только что, аукнутся в самых разнообразных местах. Магам предстоит много работы…
– Так это что, мы победили? – недоверчиво спросил один из магов постарше.
Тар Фрейн кивнул, и на лицах начали расплываться первые робкие улыбки. Я же продолжала сидеть на полу, гладить Кэла по волосам и надеяться, хотя с каждой секундой надежда умирала…
– Готова к необычному путешествию? Ты ведь хочешь спасти его?
Я подняла глаза на этого таинственного человека и кивнула. Он вздохнул и коснулся моего плеча, и я вдруг почувствовала, как меня захлестывает странная сила и вспомнила: я уже ощущала подобное на ритуале принятия стихии! А оговорка насчет моего прежнего мира? Я попыталась стряхнуть руку, но безуспешно: вихрь подхватил меня, и я потеряла сознание…
