Текст книги "Дорога в небеса (СИ)"
Автор книги: Мила Лешева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)
Глава 2
Вот уже более двух седмиц мы разъезжали по Лорму, посетив все места, указанные нам наместником. По словам Раяна, там чувствовалось некоторое магическое напряжение, что нередко свидетельствовало об открытии проходов, но саму точку прорыва мы пока так и не нашли. Судя по всему, для этого нам придется углубиться в приграничный лес…
За время, прошедшее с момента отбытия из Тар-Каэра, мы все совершенно неприлично загорели, даже Кэл, хотя эльфы вообще-то загорают очень плохо. Вечерами мы устраивали привал на лесных опушках или берегах небольших речушек, которыми была богата эта часть Лорма. Обиходив лошадей и перекусив, начинали тренировки в магии Воздуха, повторяя данные нам Раяном заклинания. Кстати, он кое-где чуть подправил схемы и тех заклинаний, что дал нам Дианер, сделав их более эффективными. На возмущенный вопрос Дойла о том, почему тот учил нас по-другому, Раян лишь пожал плечами и сказал, что это его собственные наработки, о которых он сообщил ректору для их проверки и внесения в учебники. Да уж, повезло нам с руководителем практики!
Закончив тренировки, мы обычно еще некоторое время сидели у костра. Дойл оказался знатоком страшных историй вроде тех, что в моем детстве рассказывали в пионерлагерях, и к тому же необыкновенно талантливым рассказчиком. Так что каждый вечер мы собирались, чтобы выслушать очередную историю и «побояться», как со смехом заявила Сигни. Надо признать, обстановка способствовала: темный лес вокруг, узкий круг света, выхваченный костром у темноты, уханье филина, шум листвы на ветру и голос Дойла, то завораживающий, то ужасающий… Пожалуй, ни один из фильмов ужасов не давал мне такого всплеска адреналина, как эти истории! Забавно, но после них мы все спали на удивление крепко, словно вся энергия уходила в нервное возбуждение во время рассказа.
До официального конца практики оставалось всего три дня, когда мы, оставив лошадей в небольшой деревушке у самого леса, углубились в чащу. Здесь лошади были бы бесполезны, более того, стали бы обузой, так что мы взяли с собой только оружие и минимум провизии. Нам предстояло проверить еще одну область на магический фон.
Через несколько часов я поняла, что даже занятия боевкой недостаточно подготовили нас к подобным марш-броскам: гудели натруженные ноги, пот заливал глаза, а исцарапанная ветками деревьев кожа немилосердно чесалась. Кроме того, с момента, как мы покинули Этагран, я чувствовала себя не лучшим образом: были странные ощущения легкой дурноты и едва заметной головной боли, и теперь они все усиливались. Последний час перед привалом я шла на чистом упрямстве, а мой заплечный мешок давным-давно забрал Кэл, не слушая моих робких и не вполне искренних возражений. Так что когда мы вывалились на небольшую опушку со звенящим у корней деревьев ручейком и Раян скомандовал привал, лично я была готова просто свалиться на землю… Сделала пару шагов в направлении ручейка и почувствовала, как меня скрутило от слепящей боли.
– Лин!!! – друзья рванулись ко мне.
Раян, рассматривавший карту, стремительно подошел ко мне и что-то сказал. Я покачала головой, в ушах был странный гул, не позволяющий расслышать слова. Он задумался, а потом вокруг нас стремительно воздвигся кокон абсолютной защиты, отсекая боль словно ножом. Сейчас я чувствовала себя лучше, чем когда-либо с момента выезда из столицы провинции.
– Как ты? – в его голосе звучала забота и беспокойство. – Сейчас – отлично, – призналась я.
– Тогда вот что: коснись своей магии и как бы держи нить все время. Лучше всего намотать ее вокруг руки, например. В коконе ты этого сделать не сможешь, а как только я его сниму, боль вернется. Так что тебе придется перетерпеть некоторое время. Скажи, как будешь готова!
Я вздохнула, перешла на магическое зрение и кивнула, тут же потянув на себя нить силы. Несколько секунд – и острая боль ушла, оставив после себя лишь легкую тошноту.
– Что это было? – судя по всему, Кэл был по-настоящему напуган.
– Я не знаю, – покачал головой Раян.
– А мне кажется, я такое уже видел, – ответил Дойл, – Сигни, ты помнишь? На «Морской деве» два года назад, у Туманных гор?
– Точно! – Сигни прищелкнула пальцами, – тогда просто было намного сильнее, вот я и не сразу поняла.
– Что?! – глаза Раяна округлились, – вы вообще понимаете, что это значит? Лин, – повернулся он ко мне, – ты себя в последнее время нормально чувствовала?
– Нет, постоянно была легкая боль и дурнота, а сегодня они все усиливались. И когда шагнула в ту сторону… Постой, – перебила я сама себя, – ты хочешь сказать, что я чувствую проходы?!
– Ты сама это сказала, – развел руками Раян, – хотя я полагаю, что не сами проходы, а действие открывающей их магии: чем она сильнее, тем тебе хуже. И судя по интенсивности твоих ощущений…
– Мы рядом и скоро атака, – кивнула я, – надо идти?
– Отдохнем час, – покачал головой он, – мы все устали и проголодались. Лин, Сигни, отдыхайте. Кэл, оставайся с ними, остальные за хворостом. Далеко не отходим!
Сигни подошла к ручейку и начала умываться. Я села под деревом, вытянув уставшие ноги. Кэл присел рядом со мной на корточки и еле слышным даже для моих ушей шепотом спросил:
– Лин, ты думаешь, это из-за того, кто ты?
– Да. Только сейчас, спустя шесть лет после моего появления в этом мире я поняла: боль, что я испытывала в тот момент, когда очнулась в теле Рины, частично была связана с тем, что проход в тот момент был открыт.
– Помнишь, ты говорила о воздействии на разум у Туманных гор…
– Здесь такого не было, – успокоила его я, – только боль, а сейчас и она почти прошла. Странно, почему…
– Я думаю, это потому, что магия Воздуха делает тебя ближе к этому миру и разрывает связи с тем, что полностью чуждо ему, с тем, что идет из Туманных гор, – помолчав некоторое время, ответил Кэл, обнимая меня, – о, наши друзья возвращаются. Поговорим об этом позже, хорошо?
Через час мы были готовы к выходу. Поклажу решили оставить здесь, опасаясь того, что сразу придется вступать в бой. Проверили оружие, переглянулись, и Раян спросил:
– Лин, направление чувствуешь?
– Да, – кивнула я, – в той стороне ощущения неприятней. Идем!
Идти нам пришлось недолго, но трудно: мы пробирались через кусты, которые словно пытались удержать нас, не пустить к цели, а низко нависающие ветви деревьев цеплялись за волосы, будто руки сказочных великанов. И всё же через десять минут деревья расступились, открывая нашим глазам неожиданное в этом лесу зрелище: сухие искореженные стволы деревьев, серая и потрескавшаяся, словно выжженная земля. В воздухе чувствовалось что-то неуловимо чуждое, то ли какой-то едва уловимый запах, то ли дымка в воздухе… Лицо Кэла исказилось, он словно выплюнул:
– Боги, какая мерзость! Раян, это точно то место!
– Ты прав, – кивнул тот, – и фон все нарастает. Похоже, скоро прорыв! Так, приготовились!
Я тоже почувствовала, как все нарастает чуждая этому миру, мерзкая, оставляющая сладковатый трупный душок сила. Лицо Раяна стало бесстрастным, он потянулся к Силе и я ощутила, как его наполняет мощь Воздуха. Теперь я могла оценить его уровень и вдруг поняла, что он один из самых сильных магов, которых я знала. Растерянно оглянулась на друзей: мы готовились к этому моменту, но здесь и сейчас мне вдруг стало страшно и непонятно, что делать.
А потом заговорил Кэл, негромко, но властно, взяв на себя командование так естественно, как будто именно для этого он был рожден:
– Внимание, атакуем Воздухом, Воздушные лезвия. Если они окажутся неуязвимы для Воздуха – бьем Огнем, начнем с Огненного шара. Лин, ты чувствуешь форму прохода?
Я позволила Воздуху чуть отступить и тут же вернула его, сглатывая хинной горечи слюну:
– Да, – вытянула тонкую нить и провела по земле, рисуя что-то наподобие линзы, – вот так.
– Умничка, – теплота в его голосе заставила уйти страх, – так, становимся тем же порядком, на расстоянии двух шагов от черты. Лин, Сигни вы чуть дальше, Рейн и Лан рядом с ними, мы с Дойлом по краям.
Десять секунд – и мы занимаем свои места, еще несколько секунд – и плетение наготове. Раян, наблюдавший за нами, только покачал головой:
– Молодцы. Кэл, просто отлично, главная беда больших групп магов – должен быть один командир, а с этим обычно проблемы.
– Я не претендую, просто…
– Все правильно, ты отлично справляешься, – прервал его Лан и скривился, – что это?
– Открывается, – резкий голос Раяна заставил нас собраться, – смотрите, редко кто это когда-либо видел!
И мы смотрели, смотрели как завороженные. Это было похоже на кошмар: ты видишь что-то настолько страшное и мерзкое, что хочется убежать и спрятаться, но тебя словно затягивают зыбучие пески. Казалось, секунды обернулись минутами, все было видно невероятно четко, будто в замедленной съемке: навстречу нам вспухает пузырь непонятной силы, переливающийся цветами, от сочетания которых начинало кружиться голова. В воздухе нарастает запах гнили и смерти, а движения становятся скованными, как под толщей воды. И тишина – неестественная, невероятная тишина, в которой стук наших сердец кажется набатом… Вдруг пузырь бесшумно лопается, выпуская первую волну тварей, и все снова становится ясным и понятным: впереди враг, рядом с тобой друзья, и ты здесь потому, что должен защитить всех, кто рассчитывает на тебя.
Миг, и время сжимается тугой пружиной, спрессовывая события в тесный ком: рывок тварей навстречу, сопровождаемый волной невероятной злобы ко всему живому, наш согласованный удар, кромсающий их на куски, но не останавливающий. Даже с одной оставшейся конечностью те пытались добраться до нас, не чувствуя ни страха, ни боли. Раян крикнул: «вторая волна», и мы снова сплели заклинание…
Волн было семь, и две последних мы встретили Огнем, ибо Воздух не действовал на тела тех, кто пытался прорваться в наш мир с ними. Шквал огня – на пределе наших сил, и обреченное понимание, что еще одна атака, и всё, что мы сможем противопоставить идущей навстречу мерзости – наши мечи. Взгляд Кэла, полный любви и боли, короткий приказ: «обнажить оружие», ожидание… и вдруг все закончилось. Резко, словно лопнула струна, ушло ощущение чуждости, исчезла ставшая привычной боль, вернулись звуки, ударив по ушам – твари атаковали в полной тишине, и это было по-настоящему жутко. Раян выдохнул: «все», и мы все осели на землю, хватая ртами воздух и способные думать только об одном: «мы живы, мы справились!»…
Не знаю, долго ли мы просидели там, вдыхая воняющий кровью, смертью и гарью воздух, неспособные шевелиться и говорить. Нарушил тишину Раян, в его голосе звучало потрясение и запоздалый страх:
– Семь волн… Я никогда не слышал о таком, причем две последние – невероятно сильные! Будь здесь обычный отряд, полегли бы все… Вы просто молодцы!
– Ещё одна волна – и мы бы тоже легли здесь, – устало проговорил Кэл, – магии практически не осталось.
– Вы слишком неэкономно ее расходуете, – вздохнул Раян, – плохо, что оптимизацию проходят только на седьмом курсе. Хотя комбинаторика всё же важнее, поэтому ее и преподают раньше… И в любом случае, никто не мог ожидать вот такого!
Я с трудом встала – ноги и руки дрожали, похоже, наступил откат от нервного перенапряжения – и сделала несколько шагов в сторону трупов.
– Лин, ты что собираешься сделать? – Кэл тоже встал.
– Хочу посмотреть, к какому типу тварей эти относятся. В бою показалось, что таких нам магистр Крен не показывал.
– Мне тоже, – Дойл поднялся и шагнул ко мне.
Кивнув, все медленно поднялись с земли. Да, разобраться в том, что это за существа, было необходимо хотя бы для тех, кто будет биться с ними после нас. Уже во время боя мы подметили, что тварей было два вида: один шел в первые пять волн, и с ними вполне справлялся Воздух. Пожалуй, и обычные мечи справились бы не хуже, правда, определить уровень потерь в бою с противником, начисто лишенным инстинкта самосохранения, было невозможно. Зато последние две…
Существа, что шли в первых волнах, были похожи на медведей, если вы можете представить себе медведя в серо-зеленой чешуе, с идущим от головы вдоль позвоночника костяным гребнем, тридцатисантиметровыми когтями и деформированной головой с пастью, полной длинных и острых словно ножи зубов. Раян оценивающе посмотрел на тушу одной из тварей и рубанул ее лапу мечом. Ударь он так человека или обычное животное, отсек бы конечность одним ударом, здесь же чешуя сыграла роль доспеха: хотя он и разрубил ее, рана оказалась неглубокой. Пара экспериментов показала, что на этих существ одинаково сильно действует и Воздух, и Вода, и Огонь. Покивав, Раян достал артефакт в виде металлического треугольника и провел им над телом одной из тварей. На наши вопросительные взгляды он пояснил, что эта штука запоминает внешний вид тварей и потом с его помощью можно показать картинку тому, у кого есть талант художника. Словом, что-то вроде магического фотоаппарата.
Пока друзья рассматривали «медведя», я отошла в сторону, чтобы взглянуть на представителя последней волны. Мне показалось, что… Впрочем, нет, не показалось: разглядев один из трупов повнимательнее, я почувствовала, как в спазме сжался желудок и еле успела отбежать прежде, чем меня буквально вывернуло наизнанку в приступе рвоты.
– Лин, что с тобой? – подбежавший ко мне Кэл был не на шутку встревожен. Я покачала головой, говорить было тяжело. Он внимательно посмотрел на меня и протянул фляжку, что висела у него на поясе. Прополоскав рот и глотнув воды, подняла на него глаза:
– Смотри! – огляделась по сторонам, подобрала валявшуюся сухую ветку, подошла к трупу и приподняла то, что привлекло мое внимание, – понимаешь?
– Проклятье! – в зеленых глазах блеснуло понимание.
Существа, что шли в последних волнах атаки, как и предыдущие были двуногими прямоходящими, и также покрыты чешуей. На этом их сходство и заканчивалось: чешуя у этих других была настолько мелкой, что казалось, что это просто такая сероватая кожа со странным блеском. Голова по форме больше напоминала человеческую, хоть и отличаясь от нее по внешнему виду: вытянутый безволосый череп с плоским носом, безгубым ртом и без ушей – их заменяли, как я поняла, ушные щели. Венчали голову небольшие рога. Длинные когти, острые, не помещающиеся в рот зубы-иглы… Но мою реакцию вызвало не это, а то, на что Кэл смотрел с таким же ужасом и отвращением, что и я: то, что не могло быть ничем иным, чем доспехами и оружием… Получается, приди я в Аллирэн телесно, я тоже была бы… чем-то таким?
Подошедшие друзья удивленно глянули на нас, и Сигни спросила:
– Лин, Кэл, что случилось? На вас обоих лица нет!
Раян вгляделся в то, что безмолвно приподняла я при помощи палки и недоверчиво спросил:
– Ты хочешь сказать… Это было разумное существо? Но они…
– Атаковали как звери? Полагаю, магия сделала их такими, помнишь, мы как-то обсуждали это? И потом, магистр Крен говорил о нефункциональных изменениях, а здесь они налицо: такие зубы не предназначены для еды, а когти подобной длины невозможны для разумного существа, ведь они не дают возможности пользоваться руками. Понимаешь, о чем я?
– Да, – кивнул он и зло выругался, – проклятая извращенная магия! Кто знает, возможно эти… чешуйчатые в своем мире были обычными магами или воинами, а здесь превратились в жаждущих крови и плоти безумцев. И возможно, именно поэтому их было так трудно убить – это может быть магией или свойством их доспехов… Ладно, давайте я запечатлею их вид и сожжем тут все. Вы как, сможете?
– Магией не получится, – покачала я головой, – на всех силы не хватит, придется тратить ауру. Да и будем мы тогда беспомощней котенка. А обычным огнем?
– Вряд ли получится, – задумчиво оглядел поле битвы Раян, – придется складывать огромный костер, а рубить сухостой нам нечем, не мечами же! Давайте так: возвращаемся на ту полянку, отдыхаем, а как восстановится магия – вернемся, и вы сожжете здесь все.
– Думаю, так будет лучше, – кивнул Кэл, – пойдем скорее отсюда, девушки вон уже почти на ногах не стоят!
Еле волоча ноги, мы возвращались, чувствуя, как навалились усталость и апатия. А может, так сказалось магическое истощение, ведь за последний год мы все привыкли постоянно ощущать свою стихию? Наконец достигнув цели, я почти свалилась рядом с ручейком и принялась умываться и мыть руки, казалось, трупный запах въелся в кожу. Друзья последовали моему примеру, сначала Сигни, а потом и мужчины.
К тому времени, как мы немного привели себя в порядок, совсем стемнело. Дойл стремительно разжег небольшой костерок и поставил на огонь котелок с водой для отвара. На мое замечание о том, как ловко у него все получается, он только пожал плечами, напомнив, что для него лесная жизнь не в новинку.
Мы сидели у костра, пили отвар, закусывая его сухарями, чувствуя, как постепенно возвращаются силы. Пока физические, магия сможет восстановиться только после сна. Раян оглядел нас и хотел что-то сказать, как вдруг Кэл вскочил, выхватывая меч. Но он не успел ничего сделать, с деревьев слетела сеть, спеленав нас словно паутиной. Кэл рванулся рубануть ее, безуспешно: его руки мгновенно спутала веревка. Я попыталась потянуться к магии, своей и друзей, но попытку пресекла вонзившаяся в землю у моих ног стрела с белоснежным оперением…
Глава 3
Я несколько секунд смотрела на стрелу, а потом перевела взгляд на Кэла. Впрочем, я могла бы этого и не делать, его гнев и страх одновременно жгли меня словно огнем. А ведь нас предупреждали об эльфах! Но кто бы мог думать, что они нападут на нас как раз после боя не на жизнь, а на смерть…
Несколько гибких фигур в зеленом выступили из-за деревьев. Направленные на нас луки со стрелами на натянутых тетивах недвусмысленно намекали на то, что ждет нас, попытайся мы обратиться к магии. О, будь у нас сейчас наша сила! Мы бы вполне успели поставить Воздушный кокон до того, как хоть одна стрела коснулась бы нас…
Один из эльфов выступил вперед, видимо, это был их предводитель. Голос его был полон откровенного ликования:
– Ну надо же, какая добыча! Семеро магов этой проклятой Академии! Да впридачу каллэ'риэ и полукровка! Наденьте на них браслеты, а потом поговорим…
Одного за другим нас под прицелом извлекали из сети, явно магического происхождения, затем обезоруживали и связывали руки, предварительно надев на них трижды проклятые тенаритовые браслеты. Интересно, откуда их столько? Неужели Светлые не зря отказались выступить на стороне Каэрии и Шарэррах в деле с тенаритовой шахтой? Неужели недоброй памяти Каэхнор наступил на свои принципы и додумался искать союзников среди тех, кто презирал «низшие» расы не менее его? Ненависть вскипела в душе, ненависть ко всем тем, кто смел судить других только за то, что у них нет крыльев или не той формы уши… Я чувствовала, как нарастает гнев в моих друзьях, и раздувала его пламя в себе. О, я хорошо помнила слова ректора, сказанные им в начале второго курса: мощь звезды не сдержать тенаритом… А значит, есть призрачный шанс снять браслеты когда начнет возвращаться магия. Проклятье, а вернется ли она, пока на нас тенарит?
Предпоследним из сети извлекли Кэла, им удалось сделать это безболезненно для себя только предварительно связав его при помощи магии по рукам и ногам. Последней была я, с отчаянием наблюдавшая за тем, что делали с моим любимым. Не сопротивляясь, я лишь запоминала тех, кто это делал. Красивые, холодные, отстраненные… Казалось, им было безразлично то, что они делают, лишь при взгляде на меня и Кэла в их лицах мелькали хоть какие-то, пусть и негативные, эмоции. Тот, что связывал меня, отстегнул ножны с мечом и кинжалом, не коснувшись последнего, о чем я про себя пожалела. А потом он увидел браслет и его лицо исказилось от отвращения:
– Тар Валэррион, посмотрите! – он поднял мои связанные запястья так, что было очень хорошо видно, что за браслет украшает мое запястье.
Предводитель шагнул ко мне, взглянул на меня, затем на Кэла и его лицо расплылось в глумливой усмешке:
– Ну надо же… Один позор рода эльфов предложил вечный брак другому… Интересно, и что он в тебе нашел?
Он попытался поднять меня за подбородок, но я, вне себя от бешенства, клацнула зубами, пытаясь вцепиться в его руку. Отдёрнувший руку эльф усмехнулся и вдруг ударил меня по лицу. Сила удара швырнула меня на землю, но я упрямо встала, сплюнув кровь из рассеченной губы. Эльф снова занес руку, но ее перехватили.
– Тар Валлэрион, это подло! Бить пусть врага, но связанного, а тем паче девушку!
Я с удивлением подняла глаза на говорившего. Молодой эльф – я уже научилась различать возраст представителей этой расы, и сейчас видела, что ему вряд ли больше двадцати пяти – удерживал руку предводителя, а в его глазах было что-то такое… Стыд?! Стыд за представителя своей расы, который бьет безоружную и связанную полукровку? Ого, а для мальчика-то не все потеряно!
– Маэррон, как ты смеешь указывать, что мне делать! Щенок! – забавно, вроде бы у эльфов нет в родственниках рептилий, так почему этот остроухий шипит змеей?
– Это не более подло, чем нападать на магов, только что отдавших все силы на борьбу с прорывом, – голос Раяна звучал гневно и презрительно, – подобные ревнители чистоты расы годны только на такие подвиги. И только идиоты способны ради своих извращенных идей нападать на подданных другого государства, провоцируя войну!
Война… Слово упало, словно нож гильотины: стремительно и неотвратимо. Эльфы, изменившиеся в лице при словах о прорыве, казались потрясенными: похоже, никто из них даже не задумывался о последствиях своих поступков…
– Как прорыв?! Где?! – Маэррон единственный не смог сдержаться и вглядывался в наши лица расширившимися в ужасе глазами.
– Прорыв, семь волн, – презрение в ледяном голосе Рейна можно было есть ложками, – может, надо было позволить тварям сожрать вас? Трусы!
– Заткнитесь, или вас заткнут, – предводитель был в ярости, ему явно не хотелось, чтобы его подчиненные о чем-то задумались, поэтому следующие его слова были обращены именно к ним, – они просто отвлекают наше внимание от этого предателя рода эльфов и его шлюхи-полукровки.
– Я вобью эти слова тебе в глотку, тварь, – голос Кэла был тихим и страшным.
– Тар Валлэрион, – шагнул к тому один из эльфов постарше, – вы не говорили, что наша предполагаемая добыча – маги Академии. Тем более, если был прорыв, мы обязаны их отпустить, ведь они исполняли свой долг независимо от того, на какой стороне границы были! Владыка вряд ли захочет ссориться с Академией и соседями, тем более в такой ситуации… Позвольте, я проверю правдивость их слов?
Взгляд Маэррона метался от одного говорившего к другому, а лицо молодого эльфа становилось все более растерянным. Внезапно наши взгляды встретились, и я каким-то шестым чувством ощутила, что он верит нашим словам и хочет взглянуть на поле битвы сам. Делая вид, что разминаю шею, я движением головы указала в ту сторону, где был прорыв. Глаза его расширились, в них появился вопрос. Я еле заметно кивнула, с радостью заметив, как его лицо принимает решительное выражение. Возможно, у нас появится если не союзник, то хотя бы сочувствующий?
– Тар Валлэрион, Гаэлрон прав, – подхватил еще один воин слова старшего, – я готов пойти с ним и посмотреть на место битвы…
– Нет, – отрезал Валлэрион, – мы и проверять не будем, все люди – лживые твари, а те из нас, кто якшается с ними – еще хуже! Собирайтесь, возвращаемся на стоянку!
– Но… – попытался возразить Гаэлрон.
– Вы оспариваете приказ? – ледяной голос хлестнул по собравшимся, – может, еще кто-то хочет со мной поспорить?
– Нет, тар! – покорно склонил голову эльф, но в его глазах перед этим сверкнула неприязнь и растерянность. Забавно, но даже в этом отряде «охотников за низшими» есть сомневающиеся. Или просто наделенные разумом? Интересно, а как сюда попал явно не разделяющий их взглядов Маэррон? Неужели это как в мафии – привязка кровью?
Впрочем, сомневались эльфы или нет, приказы своего предводителя они выполнили, так что через минуту нас погнали в сторону их стоянки. Но не все ушли туда: Маэррон незаметно скользнул в сторону места, где был прорыв.
– Ты тоже это видела? – «голос» Кэла был слышен ясно и четко. После моего похищения Каэхнором мы ни разу не разговаривали мысленно, судя по всему, это было возможно только в состоянии сильного стресса.
– Что именно? Ты о том, что не все разделяют позицию командира или об уходе Маэррона?
– Я должен был понимать, что ты заметишь. И о том и о другом. Может, у нас появится шанс… Главное, чтобы нас не убили в этом лесу.
– Ты лучше знаешь эльфов. Будем вести себя смирно или провоцировать? Что даст нам больше шансов?
Кэл ненадолго задумался, затем ответил:
– Провоцировать. Чем больше у воинов отряда появится поводов задуматься, тем больше вероятность того, что решение нашей судьбы передадут в руки высокопоставленных политиков. А в этом случае и ректор, и принц Тирриан сделают все, чтобы нас выручить, им слишком нужна звезда.
– А воины могут отказаться выполнять приказ?
– В бою – нет, в этой ситуации – да, если будут уверены в том, что смогут доказать весомость причины для отказа. И наше дело дать им как можно больше таких причин! А вообще странно, это явно Лесная стража, но вот Валлэрион столь же явно не из них…
– Смотрящий от «ястребов»?
– Прости? – в «голосе» недоумение.
– Ох, это ты меня прости. «Ястребы» – так в моем прежнем мире называли воинствующих, агрессивных политиков, нередко чересчур напористых и безрассудных. Они часто стремятся к войне, не дав себе труд подумать о последствиях даже для собственного народа.
– Замечательный термин, и очень точно описывает то, что представляет собой Валлэрион. Интересно, кто предводитель этих ястребов?
– Ты помнишь, что сказал наместник? Прости, но это может быть твой дед…
Кэл только вздохнул, и в этот момент мы достигли огромной ярко освещенной костром поляны. На краю её стояли две палатки, у костра сидело несколько эльфов, вскочивших при нашем появлении и с интересом разглядывающих нас, словно пойманных экзотических животных.
Нас привязали к деревьям, а Валлэрион отошел, о чем-то поговорил с одним из тех, кто был на поляне и зашел в палатку. Через несколько минут он вышел из нее вместе с немолодым эльфом с гордым и надменным выражением лица, в котором мы сразу почувствовали мага. Он задумчиво оглянулся, прищурился, и через минуту из земли выметнулись побеги, сплетаясь в кресло. Маг удовлетворенно осмотрел плод своей работы и кивнул, а затем отошел чуть в сторону, с интересом поглядывая на нас. Валлэрион сел в кресло и усмехнулся:
– Ну что, начнем? – и приказал стоявшему рядом воину, – приведите мне отступника и полукровку!
Нас отвязали и поставили перед ним. Остальные эльфы, явно заинтересованные, подошли поближе. Интересно, и что это за пародия на суд? Удовлетворенно оглядев «подсудимых», Валлэрион начал:
– Отлично… Итак, что мы имеем… каллэ'риэ, интересно, и какой же род имел несчастье пригреть на своей груди змею? Впрочем, что тут гадать, наверняка один из тех захудалых родов, что сами не лучше полукровок и замышляют против Владыки и всех Светлых!
– Друг мой, а что положено по эльфийским законам за хулу на один из знатнейших родов Эллориэсэля? – чересчур громко спросил Лан, обращаясь к Кэлу, – а, тар Кэлларион Морванэ?
Один из эльфов помоложе ахнул, расширенными глазами уставившись на Кэла. Впрочем, названное имя произвело впечатление на всех без исключения, вызвав переглядывания и шепотки.
Кэл ответил:
– Мне всё равно. Глупцы, они наказывают себя сами, противопоставляя себя всему миру.
– Так часто бывает. Когда в стране поднимают голову недовольные, им любовно подсовывают образ внешнего врага, и неважно, что послужило причиной вражды: иная форма ушей, иной цвет волос или даже иные вкусы к еде, – я говорила негромко, но так, чтобы все эльфы слышали мои слова.
– Ты, мерзкая полукровка, заткнись! – предводитель явно был в ярости.
– А то что? – дерзко парировала я, – убьешь, чтобы не слышать правды? Правды о том, что вы замкнулись в своем мирке и считаете себя выше других рас, но неспособны справиться с теми же тварями? Или о том, что ради своих извращенных представлений о чистоте расы ты готов начать войну?
– Никто не начнет войну из-за отступника и полукровки, – насмешливо заявил тот, пытаясь не обращать внимания на переглядывания и шепотки в рядах его воинов.
– Начнет, – холодный голос Раяна заставил всех умолкнуть, – все боевые маги Академии – точно. А еще есть Каэрия и Шарэррах, лидеры которых считают себя обязанным ей.
– И они не солгали насчет прорыва! – на голос Маэррона повернулись все. Весь какой-то растрёпанный, с горящими глазами, он ворвался в круг и швырнул к ногам предводителя голову чешуйчатого «медведя». Эльфы подались вперед, а маг быстро подошел и присел на корточки, внимательно разглядывая ее. Поднявшись, он негромко сказал:
– Тварь, и такой еще не было. Где был прорыв? – обернулся он к Маэррону.
Тот объяснил, рассказав и о том, какое количество тварей там было. В обращенных на нас глазах воинов появилось невольное уважение. Маг покачал головой:
– Совсем рядом с нашими землями. Они говорили чистую правду. Не смейте трогать никого из них, они будут нужны все, надо доставить их в столицу и допросить!
– А вы не хотите их отпустить и поблагодарить? – в голосе Маэррона звучал гнев и непонимание, – если бы они не выложились на отражении прорыва, твари бы напали на наши поселения! Неужели у вас совсем нет чести?!
– Хороший мальчик, – «сказала» я Кэлу.
– Хороший… Именно из таких хороших мальчиков – чистых и честных – и получаются каллэ'риэ, – ответил мне он.
Наш мысленный разговор прервал голос белого от ярости Валлэриона:
– В столицу? Ладно, мы доставим их в столицу! Завтра с утра и отправимся! – он встал, бросил на нас полный ненависти взгляд и ушел в палатку, отдав напоследок приказ снова привязать нас к деревьям.
Маэррон бросил по сторонам требовательный взгляд, но никто, похоже не собирался спорить с командиром. Он посмотрел в сторону палаток, затем на нас, а потом его лицо вдруг приняло решительное выражение. Резко развернувшись, он стремительно ушел прочь. Проводив его взглядом, я повернулась к друзьям:
– Как вы?
– Ничего хорошего, – ответила Сигни, – магия не чувствуется, мы в плену у ненормальных эльфов, помощи ждать неоткуда…
– Хорошо уже то, что нас не убили прямо здесь, – хрипло сказал Дойл, – может, нас смогут вызволить…
– Я бы не сильно на это надеялся, – вздохнул Раян, – да, если тот же ректор или принц узнают, что драгоценная звезда в плену, они сделают многое для того, чтобы вас выручить. Вот только… Кто сказал, что эльфы вообще сообщат о нашем пленении в Каэрию? Они везут нас в столицу только из-за слов мага и, выжав из нас все, что знаем, вполне могут все-таки убить. Или использовать для своих целей…
