Текст книги "Ускоряющийся [СИ]"

Автор книги: Михаил Рашевский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Вновь раздрай в душе. Вновь мучения.

Они молчали всего несколько секунд. Смотрели друг на друга – и молчали. Молчали!

Илья тем временем что-то рисовал палкой на пыли грунтовки, а Савва и Медвежатник его внимательно слушали. Псих пинал рыжие травинки. Ольга курила сигарету, стряхивая пепел прямо на обочину.

А Дима с Ингой смотрели друг на друга.

– Эй! Дима! Фьють! – Спец коротко свистнул. – Дима, ты в скорость «РПГ» входить можешь?

– Что? – не понял Дима. Что значит «скорость РПГ»? До координации скоростных режимов они – опять же! – не успели добраться. В ответ Суперпупс просто пожал плечами.

Савва со Спецом досадливо синхронно поморщились, потом Илья обратился к Инге:

– Кошка, погоняй его по скоростным режимам. Проверь. Только недолго.

– Окей, – Инга потянулась вся враз, заставив парня в который раз затаить дыхание: всё же тело у девушки было шикарно. Потом она подмигнула Диме, улыбнулась, кинула: – За мной!

И пропала. Лишь взметнулись в воздух опавшие листья да появились в дёрне глубокие борозды от стартующей Инги. Указали направление её движения. Дима не заставил себя ждать. Секунда – и он тоже в ускорении.

Где? Где она? ГДЕ???

И вообще – насколько он ускорился?

Шустро помчался в лесополосу, куда указывали борозды мгновенно убыстряющейся до неимоверной скорости девушки. Где, где? Направо, налево, через корягу, в кусты, обогнул что-то празднующую компанию молодёжи, едва не наткнулся на парочку, забравшуюся подальше от костра и уже наполовину разоблачившуюся… и вдруг на него напрыгнули сверху. Он чуть инстинктивно – хорошо тренирует Илья! – не провёл бросок подворотом, но вовремя очнулся. Тело, оплетшее его, могло принадлежать только одному человеку.

Губы нашли губы, языки – языки, а руки поспешили вспомнить все впадины и выпуклости столь желанного тела.

– Ты!

– Ты!

– Я скучал. Я так…

– Молчи…

Секунды, растянутые в минуты или часы, сжатые до секунд? Право слово, в такие мгновения совсем не замечаешь бега времени, в каком бы состоянии этого самого времени не был.

– Мне столько нужно тебе рассказать!

– А мне – тебе.

– Почему же ты не…

– Молчи!..

Из глаз струится нежность, из груди вырывается стон. Дима схватился за галстук, стал его срывать: страсть захватила сознание. Но любимая не дала этого сделать, словно в железных тисках сжала руку:

– Прости. Некогда.

– Да что же это?!

– Прости. Прости, – покрывает его лицо поцелуями. Он не хочет сдерживаться. Он хочет как та вон пара, всего в нескольких метрах от них – они ведь не сдерживаются! У этих незнакомцев времени друг на друга намного меньше, чем у ускоренных, но вот он парадокс: получается, совсем наоборот. Дима со стоном хватается за голову. Ну почему такая несправедливость?

– Прости. Прости, – повисла на шее, гладит его голову. – Скоро мы будем вместе.

– Когда-а??? – надрывно взвыл парень. – Я… я чокаюсь уже, любимая. Я… чувствую, что не смогу вновь вот так вот продержаться. Не смогу. Чокаюсь. Да.

– Вот освободим маму мою из заточения. Это будет скоро.

Дима скривился и набрал уже воздуха в грудь, чтобы разразиться отповедью по поводу всей этой ситуации, по поводу Ольги, выразить свои мысли на этот счёт, высказать сомнения. Но Инга в очередной раз заперла готовые вырваться из груди слова поцелуем. А потом Дима вдруг вспомнил о записке. Самое время взглянуть, что там!

Он полез в карман, выудил из него сложенный вчетверо блокнотный листик.

– Вот. Твоя мама передала, – буркнул он Инге и, не задумываясь о последствиях, развернул листик. Там быстрым, но всё равно красивым почерком гелевой ручкой было написано:

«Дима, мне Инга сказала, что ты можешь помочь. Прошу, помоги! Встречаемся на крыше сегодня ночью. Обсудим. До встречи»

И всё.

Престранная записка, состоящая сплошь из недоговорок и намёков. На какой крыше? Что обсудим?

– Ты что-нибудь понимаешь? – спросил он озадаченно у Инги.

– Естественно! Это я маме подсказала.

– На какой крыше?

– Офисцентра. Над Саввой, в общем.

– Да как я туда попаду? Там же…

– Не волнуйся. Это мы обеспечим.

– «Мы»?

– Нужно возвращаться.

– Постой. Я всё ещё… Что обсудим?

– Всё! Всё обсудим! Любимый, нам пора возвращаться.

– Да блинский же блин! – мысли галопом скакали внутри черепушки. – Ладно, ладно! Потом, так потом.

Они поспешили обратно. В душе у Димы в который раз был раздрай, но когда замаячил просвет в лесополосе, который должен был вывести их к ускоренным, он встрепенулся:

– Да, что же такое «скорость РПГ»?

– Опс! – Инга остановилась. – Ну это… Это вообще-то потолок для Ильи. Для Валеры. Для меня, кстати, тоже. Это «Ураган». Это… «снаряд РПГ при выходе из ствола имеет скорость 130 метров в секунду», – сказала она, имитируя голос Ильи. – Вот и считай.

Дима быстро прикинул. В его раскладке почти один к ста. Ха! Слабаки! Хотел было уже похвастаться, что для него это семечки, но вовремя спохватился: не стоит все козыри выкладывать. Даже для любимой девушки.

– Ну как, сдюжишь? – озабоченно посмотрела на него Инга, хотя странно, должна была помнить, что он с ней даже в максимальном её ускорении входил в унисон.

Коротко кивнул.

Инга тут же защебетала:

– Вот и славно. Значит, запоминай, у Ильи такая градация: «полброска кинжала» – это где-то 10 метров в секунду. «Бросок кинжала» – это…

Дима прижал её к себе, впился губами в губы и целовал долго, самозабвенно. Словно в последний раз.

А потом они пошли к машине, медленно выходя из ускорения.

Шли рядом, даже не держась за руки.

* * *

Они вновь ехали в броневике-мерседесе. Всё в том же составе. За полкилометра до «точки» Ольга и Псих должны были пересесть в другую машину к Илье, причём Леди отводилась роль водителя. Спец уже выехал на рандеву. Заранее. Он ведь не мог ускорять целую машину!

В самом деле, ну некомильфо на такие встречи приезжать на одном-единственном авто. Статус не позволяет. Да и опасно.

Пока машина катила, аккуратно объезжая там-сям застывшие по сравнению с «Мерседесом» Саввы тарантасы, Дима лихорадочно прокручивал вываленную на него информацию. А её было ой как много! Про то, какой алгоритм поведения у него должен быть, когда они приедут на «дачу» бизнесмена-политика. Про то, что когда они останутся с Психом снаружи, нужно войти в состояние «четвертькинжал», что по Диминой шкале – всего-то одна вторая. Про условные слова, которые должны будут прозвучать из уст Саввы или Ильи, после которых нужно включать «РПГ» – и действовать по обстоятельствам. Про эти самые «действия по обстоятельствам»… сможет ли он выстрелить в человека? А ведь может быть придётся. По самому худшему сценарию: если это подстава и их захотят уничтожить – придётся вырываться с боем. В ускорении. И гасить всех. Так Савва и сказал: «гасить всех». А ведь такое действительно может произойти! На последних минутах «встречи у придорожного кафе» из ничего к ним вынырнул Асассин со своей Альвой. Пока собака как щенок возилась с Ингой, Василий о чём-то негромко втолковывал Савве и Илье, дополняя схему в пыли, набросанную палкой. Потом глава Организации поделился сведениями. Оказывается, буквально в километре от дачи «бизнесмена» в лесополосе у дороги, ведущей непосредственно к коттеджному городку, притаился взвод спецназовцев. Натуральный ОМОН в полной выкладке и с внушительным вооружением. Кого подстерегают? Ждут приказа выступать или облава на мигрантов-террористов? По их душу или нет? Про то было ничего неизвестно. Асассин на всякий случай все шины в автобусе порезал, а вот в шины обеих «Тигров» спецназеров была накачана какая-то самозаклеивающая дрянь, так что с ними не вышло похулиганить. И вот пока планы тех самых спецназовцев не были известны, нужно обязательно принимать их в расчёт.

Машина бежала неоправданно быстро, потом вновь плавно замедлилась, и все вышли наружу. Быстрая рокировка. Савва пересел на заднее сиденье, Дима – вперёд. Леди рванула массивный джип «Лексус» с места в карьер, за ним величественно поплыл Мерседес. Не прошло и нескольких минут, как их небольшая кавалькада сворачивала во двор коттеджа бизнесмена.

Дима невольно присвистнул, когда увидел этот дворец и оценил меры безопасности, применяемые хозяином. Четырёхметровый кирпичный забор, «егоза» по верху забора, камеры наблюдения. Охрана в будках, охрана с собаками, охрана с автоматическими винтовками. Массивные ворота отползают вбок, пропуская машины на короткую подъездную дорожку. На крыльце стоит уже пара мордоворотов, которых от бодигардов отличает разве что то, что они не в камуфляж одеты, а в костюмы. Встречают.

Медвежатник аккуратно остановил машину. Урчащий двигатель удовлетворённо что-то прорычал напоследок – и в салоне повисла тишина, нарушаемая щелчками остывающего оборудования и приглушёнными звуками снаружи.

– Дима! – резко бросил Савва, и тут Суперпупс вышел из ступора. Да, надо выходить, делать вид, что он охранник. Кстати, а если действительно нужно будет спасать жизнь Саввы, станет ли он выполнять пусть временный, но долг?.. Станет, куда он денется. Здесь они действуют как одна команда. Здесь «мы» – против «них». Потому – телом, конечно, не прикроет, а вот ускориться и вынести Савву за пределы сектора обстрела – сделает!

Суперпупс открыл дверь, неспешно выбрался наружу, подражая голливудским бодигардам посмотрел во все стороны и почему-то вверх, в небо, потом только открыл заднюю дверь и… зачем-то подал руку, словно девушке. Наткнулся на уничтожающий взгляд Саввы, поспешил руку убрать, но поздно. Вон, заметили, переглядываются, ухмыляются. Над ним или над Саввой? Над обеими.

Чувствуя, что краснеет, Дима поспешил убраться со двора, с глаз видевших конфуз охранников. Но всё у него как-то нескладно получалось. Едва не прищемил дверью пиджак Саввы. Споткнулся и насилу удержался от падения на крыльце. Чуть не бросился наперерез стремительно вышедшему из дома мужику, показывая служебное рвение, да вовремя был приостановлен массивным охранником бизнесмена.

– Нэ спеши, дарагой, – охранник на вид был явно кавказец, и ярко выраженный акцент это только подтверждал.

Мужик оказался владельцем всего этого хозяйства. Они с Саввой напускно-сердешно поздоровались, трижды чмокнувши друг друга в щёки. Потом мужик сделал приглашающий жест, сам пошёл вместе с главой Организации.

Пару поворотов, лестница на второй этаж. Шикарно внутри, очень шикарно! Даже Илья нет-нет, да взглянёт по сторонам, а уж Дима едва не заработал косоглазие.

Потом хозяин, предварительно, правда, разоружив, пригласил Савву и Илью в кабинет, сделал условный знак охране, и те плотно прикрыли дверь, встав перед ней стеной.

Щёлкнул замок, запирая дверь изнутри…

Дима зажмурился, на мгновение, вошёл в ускорение «одна вторая» и, стараясь не делать резких или быстрых движений – для остальных-то он стал ускоренным – огляделся. Заметил, как Псих с силой надавил на пальцы руки, вызывая боль. Ну да, Инга ведь рассказывала, что Валере для того, чтобы ускориться, нужно о что-то головой стукнуться. Наверное, боль служит ему спусковым крючком. В общем, они теперь на одной волне – и это радует.

Кабинет хозяина, в котором за закрытыми дверьми происходила «тёрка», располагался в странном месте: в тупичке недлинного и неширокого коридорчика, причём дверной проём был на боковой стене, а не в торце, что напрашивалось. Ну да ладно, хозяин-барин, но вот будь Дима таким богатым, то ни за что так не планировал бы. Опять же, будь он хозяином, он не повёл бы гостей в ещё ремонтируемую или реконструируемую часть здания: торцевая, тупиковая стена явно недавно ремонтировалась или тут недавно происходила спешная перепланировка: стенки коридора просто обрезала перегородка из гипсокартонных плит, ещё даже не заштукатуренная, выделяющаяся швами. Зато на стену уже успели привинтить миниатюрную камеру, и теперь она смотрела точно вдоль коридора, мигая красным огоньком.

Охранников хозяина было всего трое, но каждый из них по габаритам был как Псих и Суперпупс вместе взятые. Камуфляжные штаны, чёрные футболки, бронежилеты и кепи. У каждого в разгрузке – пистолет, а то и два, но руки держат свободно, к оружию не тянутся. Видно, профессиональные военные и, наверное, воевали. Смотрят не спокойно даже – насмешливо. И в самом деле, раз уж Дима, парень совсем не мелкий, смотрелся на их фоне просто мальчиком, то что уж говорить о Психе. Для этих волкодавов они были как мальчики, играющие в крутых, шантрапа. Что они, типа считающиеся сотрудниками охранного агентства, против настоящих профессионалов своего дела?

По насмешливым выражениям лиц, с которыми охранники обменивались взглядами, Дима понял: не выдержат. Начнут шутить и подкалывать.

Так и вышло.

Не прошло и пяти минут молчаливого противостояния, как один из этих «трёх богатырей» пристально уставился на Диму, потом нарочито размял шею, дёрнул ногами, руками – и встал в ту же позу, что и застывший Суперпупс. То есть попытался встать. Он нарочно сделал вид, что у него никак не получается, насупился, причём про его выражение лица можно было сказать, что оно и «озабоченное», и «тупое» одновременно.

«Блин, я что, так глупо выгляжу?» – подумал Дима. Он совсем не обиделся: по сути, не на что было обижаться. Ну, веселятся мужики, и пусть себе веселятся. Может, им просто нечем себя развлечь. А Псих вот, наоборот, как заметил метаморфозы с лицом и фигурой бодигарда хозяина, посмотрел на «исходник» и нашёл его весьма подходящим для насмешки – и присоединился к веселящимся. Фыркнул, задавил смешок. Охранник выудил солнцезащитные очки, напялил их на нос, тем самым ещё более стал похож на гостей – Псих и Суперпупс были в таких вот на пол лица очках – и зашарил испуганно руками по стене, словно ослеп. Вышло так забавно, что рассмеялись все, в том числе и Псих. Да уж, совсем субординацию забыл. Так, гляди, сейчас и сам присоединится к бодигардам – и они вместе станут потешаться над Димой. Ну а чего над врагом не посмеяться, а?

Но тут второй охранник поддержал первого. Он сымитировал Валеру. Да так гипертрофированно и уродливо, что всякое желание и дальше веселиться у Психа отпало напрочь. Наоборот – он стал наливаться дурной кровью, краснея на глазах. И лишь торопливое шептание Димы ему на ухо: «Не заводись, помнишь, что Савва тебе сказал?» сумело сдержать готового сорваться Психа. Бодигардов же сложившаяся ситуация и то, что Валера всё больше злится, веселили ещё больше.

Зачем охранники вообще приставали к ним? Чувствовали своё подавляющее превосходство в физической силе? В умении стрелять? В скорости реакции? И их не смущало неуважение к гостям. Это ли не тревожный звоночек? Не значит ли это, что их хозяин ни за что не пойдёт на соглашение с Саввой, и об этом известно всем заранее, а значит, и особого уважения гости недостойны?

Впрочем, кривляния «богатырей» продолжались недолго. Спустя всего минуты две (о, это были самые длинные минуты в жизни!) один из них что-то услышал в клипсе наушника («Вот! У них есть, а почему нам не организовали такого? Просто раньше не было необходимости? Какой всё же бедлам в Организации!» – зло подумал Дима.) и кивнул своим подельникам, мол, отойдём на пару слов. Они все втроём отошли на несколько шагов, встав прямо у перекрёстка ходов. С этого перекрёстка в одну сторону был выход на лестницу, в другую – просторный холл гостиной. У двери остались лишь Псих с Димой. Странно это всё. То ли специально дистанцировались, чтобы мгновенно спрятаться за углами ходов и уйти с возможной линии стрельбы, то ли заперли выход, чтобы не выпустить никого с этого коридорчика.

Тут ещё за гипсокартонной перегородкой явно послышался стук, потом шорох. Там кто-то был! Перегородка – тонкая, пару сантиметров всего, она просто скрывает что-то или кого-то. Ударь даже на четверть силы, а то и толкни – и эта преграда падёт. Кто же там? Зачем?

Диме вдруг стало ещё тревожнее. Казалось бы, куда больше-то? Ощущение грозящей катастрофы охватило его с ног до головы. Внутри кто-то выл протяжно, обречённо, под мышками вспотело, хотелось сорвать этот долбанный душащий галстук, ускориться – и бежать, бежать отсюда прочь! За забор, в лес, в канаву. И это не было проявлением трусости. Это был крик внутреннего естества, инстинктов выживания: беги, беги, западня. Видать, чувство это подавляло не только его: Псих нервно реагировал на каждый скрип и каждое изменение положения тела охранников. Что же там происходит, за дверью? Оттуда не доносилось ни звука. Дима чувствовал себя быком на корриде. Со всех сторон враг, перед мордой раздражающе машут тряпкой, насмехаются и совсем не сомневаются в результате. И не сбежишь: стены высоки, проходы закрыты. Правда, перед быком Дима имел неоспоримое преимущество: он видел выход, и если бы он захотел, то вышел в него, и враг не смог бы его остановить. Но нельзя. Пока нельзя. И всё же, почему такое сильное чувство, что на него смотрят не один – несколько людей? В упор! Через окуляры или вообще – через прицел?

Тут ещё один из «богатырей»-охранников к чему-то прислушался, прижав таблетку наушника в ухе, потом оценивающе глянул на Диму с Валерой и негромко пробурчал, ничуть не заботясь, слышат его или нет:

– Да не вопрос. Сделаем. Без проблем.

Что-то шепнул своим подельникам, те тоже глянули на приехавших бодигардов и подобрались, враз посерьёзнев.

«Оп-па, – обречённо мелькнуло в пустой голове Димы, – сейчас начнёт…»

Додумать не успел.

Началось.

* * *

Трое охранников, словно не раз такое проворачивали, слитно сделали одно длинное и плавное движение, в результате которого два охранника отступили вправо и влево в проходы, а третий стал разворачиваться, одновременно приседая и выхватывая из кобуры пистолет.

Дима смотрел на это всё во все глаза, но ничего не делал, ничего не хотел делать. Он был в ступоре. Он думал только одно: «Сейчас, сейчас». Что именно «сейчас» и что вообще происходит – он не знал и не хотел об этом думать. И не знал, что делать. Завис.

Наверное, потому, что стоял он боком к двери, да и вообще она была сзади, дальше по коридору, он и не заметил, как вышел Спец. Впрочем, этого никто не заметил. Только вот в то самое мгновение, как разворачивающийся охранник уже вытащил пистолет и начал кричать «Стоя-а-а…» – это «а» растянулось и напиталось басом. Коридор кувыркнулся у него перед глазами, съезжая вверх и вбок. Мышцы пребольно рвануло, а по всему телу от края до края прошла мгновенная волна, словно электрическим разрядом ударило. В ушах возник визг, чуть ли не моментально преобразившийся в обычный человеческий голос:

– …а-а-ас подставили. Делаем ноги. Только сперва накажем.

Илья говорил, уже будучи в движении. Он подошёл к Психу и, осторожно охватив его торс и шею руками, приподнял и перенёс на пару метров в сторону, уводя от уже намеченного для атаки врагом места. Теперь, если на них уже нацелились, пули улетят в пустоту.

Псих дёрнулся в руках Спеца, взвыл от резкой боли, но сориентировался быстро. Куда как быстрее Димы. Видать, уже не раз Илья вот так вот выхватывал его из «нормального» мира, окутывая своей временной аурой.

– А-а-а, с-сука! – чертыхнулся Псих. – Что ж ты творишь? Прямо на «РПГ» перекинул? Больно же!

– Ладно, потом благодарить будешь, – отбрехался Илья. – Рвём когти!

– Подстава? А я говори-и-ил. Что с этими делать будем? – Псих показал на охранников. Тот, что приседал, уже почти присел, но в глаза его вырастал вопрос: куда делись цели? Остальные тянули из кобур свои пистолеты.

– Да что хочешь! Я за Ольгой, – Илья обогнул застывших охранников – и убежал по лестнице куда-то вниз. Причём у целившегося охранника он развернул пистолет, ничуть не заботясь о том, что в реальном мире спусковая скоба может от таких выкрутасов поломать палец. Теперь пистолет смотрел на одного из охранников хозяина коттеджа.

Псих тем временем помассировал шею, хрустнул шейными позвонками, глянул на всё ещё не пришедшего в себя – как всё быстро поменялось! – Диму, кровожадно подмигнул – и пошёл к охране.

– Ну что?! – крикнул он застывшим мужикам. – Смешно, да? Смешно, сучары, да? А вот так смешно, да?

Псих выхватил из-под пиджака пистолет, направил его на того охранника, который перекривлял его, и нажал на курок. Это произошло так внезапно, что Дима не успел ни предостерегающе крикнуть, ни адекватно отреагировать. Громкий хлопок, резко запахло порохом. А тот, в кого стрелял Псих – он прятался за поворотом в холл – попросту исчез. Его швырнуло в сторону ударной волной. Псих этим выстрелом не удовлетворился. Он пошёл за улетающим телом. Бах! Бах! Бах! Больно всё так же бьёт по ушам. В груди у Димы всё сжалось, рот скривился в гримасе ужаса: только что убили человека! Совсем рядом, на глазах! А он ничего не делал, чтобы это предотвратить! Потому что этого и не нужно было делать! Да и потом: страх вновь сковал его тело. Даже не страх, а непонятное чувство. Нежелание двигаться в принципе. Это где-то происходит, но не здесь. Это с кем-то происходит, но не со мной. Это всё кино, это всё не взаправду! Наверное, это был нервный срыв.

Он всё так же лежал у стены, просто смотрел на раззявившего в крике рот охранника. На ужасную окровавленную фигуру, выходящую из-за угла. Мелкие пятна крови обильно оросили раньше белоснежную рубашку Психа, да и расстёгнутый пиджак залило не меньше. В таком виде Валера был похож на персонажа второсортного ужастика, где маньяки режут свои жертвы бензопилами и потом ходят, красные с ног до головы от крови. Псих улыбался, и улыбка его была улыбкой напрочь не дружащего с головой человека. Он шёл, что-то себе напевая и пританцовывая. Обогнул идущего на кувырок «среднего» охранника, тот собирался укатиться в холл. Перед ним ведь только что исчезли цели, его пистолет вывернуло так, что чуть не поломало пальцы, загрохотало, обдуло несколько раз за секунду внезапными порывами воздуха. Всё смешалось и ничего непонятно! Первое, что нужно сделать – уйти в безопасное место и попытаться разобраться с проблемой. Вот он и хотел укатиться в место, которое казалось ему безопасным. Третий же охранник, который стоял напротив лестницы, нажал на курок. Это оказалось неожиданно для всех, Псих едва не попал в траекторию полёта пули, которая с мерзким визгом впечаталась в стену и отрикошетила от неё, сплющенная. Изрядно потеряв в скорости, она стала видимой и теперь летела, вращаясь, по направлению к Диме.

– Ого! Ты смари, какой шустрый! – Псих с напускным удивлением посмотрел на наблюдающего в прострации за пулей Димой, потом так же легко, как и в первый раз, навёл на охранника пистолет, и вновь нажал на курок.

Бабах! Видимые Диме руки с пистолетом дёрнулись – и стремительно убрались куда-то вбок. Бах! Бах!

– И у нас остался третий, который всё равно лишний! – крикнул Псих, подражая протестантским проповедникам. – Аллилуйя! Возрадуемся! Ой! – Он притворно прижал руки к груди. Как были, в каплях крови и с дымящимся пистолетом. – Что же я такой эгоист? У нас ведь есть и другие в этом лже-храме! Другие прихожане, которые мечтают совершить справедливость! Свершить покарание! Возрадуемся же! Да будет так! Йу-у-у-ху!

С этими словами он схватил пистолет пытающегося укатиться охранника, а самого охранника со всей силы саданул ногой в спину. Влияние временного поля было кратковременным, и потому охранник, конечно же, не смог ускориться, но приданный ему импульс швырнул тело не вбок, куда он катился, а вперёд. Удар для Психа даром тоже не прошёл. Он явно ушиб ногу: скривился, зашипел, но пошёл, прихрамывая, к Диме.

– Хрен ли ты развалился, лахудра? – совсем не улыбаясь, прошипел он в лицо Димы. Тот не знал, что ответить, потому и промолчал. Но Псих и не думал отставать. – Вставай! – он схватил Диму за шкирку и рванул вверх. Тут оцепенение слетело с Суперпупса, словно ждало вот такой вот встряски. Дима взвился на ноги, едва удержался – коленки тряслись, оттолкнулся от гипсокартонной стены, да так, что та чуть не упала.

– На! – Псих ему что-то протягивал. Дима с трудом сфокусировался на предмете. Это был пистолет охранника. – Бери!

Дима не понимал, зачем это нужно. Психу надоело ждать, он просто всунул в руки Димы пистолет и, спокойно повернувшись к нему спиной, подошёл к почти упавшему охраннику.

– Давай! – рявкнул он Диме. – Ну?! Чего ждёшь? Давай, прикончи его!

«Мне? Прикончить? Стрелять в человека? Зачем? Я не хочу!» – паникой билось в сознании Димы.

– Он хотел нас прищучить. А не вышло! – с этими словами Псих два раза выстрелил в охранника, метя тому в подколенные ямки. Это жестоко – за секунду сделать человека инвалидом на всю жизнь, прострелив колени. Впрочем, сколько той жизни у этого человека осталось, когда к нему заимел претензии Псих? – А теперь мы его прищучим!!! – закричал он прямо в ухо подстреленного им охранника.

И вдруг Дима осознал, какая ситуация сложилась. Они с Психом одни в коридоре. Валера стоит к нему спиной, в его собственных руках – пистолет. Поднять, даже целиться не надо, выстрелить. И одной проблемой меньше. Потом пойти в ту комнату, где остался один Савва, не ускоренный, застывший… и окончательно решить проблему. Сделать то, что обещал Инге. Да ладно! Сделать то, что и сам хотел. Нужно всего лишь решиться.

Ну же! Давай!!!

Всё происходило как в страшном сне. Вот Дима поудобнее перехватывает пистолет, вот смотрит в основание черепа Психа, куда сейчас – сейчас!!! – выстрелит. Рука сжимается сильнее, палец дотрагивается до спускового крючка. Дима глубоко вздыхает… Ну же. Сейчас.

И тут из-за поворота с лестницы в коридор вылетели Илья и Ольга. Плотно сжатые губы, нахмуренные лица. Ольга и не пытается хлопнуться в обморок, хотя Дима представлял, что она могла увидеть. Кровь, обезображенные мёртвые тела. Не, держится спокойно. Побледневшая, конечно, но и всё.

– Что тут у вас? – рявкнул Илья. – Нормально?

– Да всё в полном ажуре. Да, Димон? – Псих обернулся и, криво усмехнувшись, посмотрел Суперпупсу прямо в глаза. Казалось, он всё понимал. Он догадывался, что только что чуть не произошло. И он почему-то был уверен, что Дима не выстрелит ему в спину. Даже был немного разочарован. Наверное, тем, что не довёл до логического конца демонстрацию своего превосходства как раз вот в этом – в плане готовности забрать чужую жизнь. «Ты не смог и не сможешь, – как бы говорил его взгляд. – А я – могу и смогу!»

Илья мельком глянул на окаменевшее лицо Димы, задел его плечом, отрезвляя, и рявкнул:

– За мной, олухи!

Дима тут же подчинился приказу.

Когда он вбегал в комнату совещаний, то услышал выстрел. Третий охранник получил своё. Пулю, которую, может быть, даже предназначалась Суперпупсу.

* * *

Всякий раз, когда Дима видел такое, что узрел в комнате совещаний, он любил представлять себе, что вошёл в поставленный на паузу фильм. Прямо внутрь фильма. Вот они актёры, вот необыкновенно реалистичные декорации. Можно походить вокруг актёров, застывших в очередной сцене. Дотронуться до инвентаря. Заглянуть в их лица, в глаза, посмотреть на их игру и на то, как сильно они вошли в роль. А потом вернуться на диван, взять отставленную в сторону бутылку пива и отжать на пульте «Паузу».

Вот и сейчас то же самое. Люди, застывшие в движении, и люди, спокойно перемещающиеся между ними. Один из застывших – тот самый бизнесмен – сидел на кресле и закрывался руками от возможной опасности сверху-сбоку. Там, откуда могла прийти опасность боссу, стоял второй из здешних. Он уже вырвал из подмышечной кобуры пистолет и целился в пустое нынче место. Там, где должна была сидеть его жертва, естественно, никого уже не было: Спец перенёс Савву в другое место. А вот и сам глава Организации. Злорадное выражение лица, ещё даже не сфокусировавшийся взгляд на третьем из здешних. Третий падал, словно от сильного апперкота. В его руках тоже был пистолет. Вынул, но не успел воспользоваться.

В общем, всё было и так ясно: когда началась котовасия и здешние стали рвать из подмышечных кобур пистолеты, Илья вошёл в «состояние РПГ», вырубил одним ударом того, кто в него пытался прицелиться, перетащил шефа в безопасное на время место и помчался наружу – к Психу и Суперпупсу, потом и других предупредить. Прошло всего секунды четыре – в нормальном мире. И минут пять – в ускорении.

Итак, ускоренные вернулись в комнату совещаний. Дима не совсем понял, зачем нужно было сюда тащить Ольгу, но спустя несколько секунд загадка разрешилась. Она спешно подошла туда, где нынче сидел Савва и присела в одно из кресел. Несколько мгновений – и низкий рык, вырывающийся изо рта Саввы, сменился на его привычный голос:

– …а-адла! Съел, а? А?! – тут, наконец, он осознал, что ускорен вместе со всеми. Ольга задействовала свою способность расширения временного поля. – Нет, ну какая сука, а?! – показал на хозяина коттеджа. – Пригласил – и в расход пустил! Ну, собирался. Такое нельзя спускать. За такое наказывают. А? Ну? Хотя нет. Стоп! Сто-о-оп…

Савва встал, нервно сделал пару шагов, стал замедляться, понял сам, что перешёл границу – а она ведь чувствуется! Вернулся поспешно. Пощёлкал пальцами, что-то решил.

– Значится так. Этих двух – он указал на помощников хозяина – в расход, а этому мы оставим предупреждение. Уж слишком многие за ним стоят. И – уходим.

И, не говоря ни слова, протянул руку к Психу. А, понятно, ведь на переговоры у них с Ильёй оружие изъяли (а сами-то избавляться от смертоносных игрушек и не подумали!), потому у Саввы пистолета нынче не было. Зато был у Психа, и не один. Валера, опять же без слов, словно такое происходило не раз, протянул шефу массивный пистолет рукояткой вперёд. Секунда – и звучит выстрел. Тот боевик, что целился раньше в Савву, получает аккуратное отверстие посреди лба. Голова начинает откидываться, а из затылка образовался длинный шлейф из вынесенных выстрелом, так сказать, частей тела.

Диму трясёт, в ушах звенит, голова как бы надувается, словно воздушный шар. Хочется кричать, да горло спазмом сжало. Он впервые видит настоящее хладнокровное убийство столь близко, буквально на расстоянии вытянутой руки. Тут каким бы храбрым ни стал и насколько ни выбил из себя страх перед болью, перед дракой – но оно другое, оно не помогает. Говорят, даже суперпрофессионалы-боевики, идя в бой, боятся чуть ли не до усирачки. И это нормально. Там, где стреляют, вероятность получить пулю всегда есть. А значит, вероятность лишиться жизни. И сколь бы ни был крутым, а жизнь одна, и потерять её – страшно. До усирачки.

Потому Дима и боялся сейчас, и почему-то был уверен, что все сейчас – на взводе, все боятся и все пытаются это не показать. Просто у кого-то получается лучше, а у кого-то – нет. А кому-то и плевать на то, видят другие или нет.