Текст книги "Советские космонавты"
Автор книги: Михаил Ребров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
ЭВОЛЬВЕНТА ЕГО БИОГРАФИИ
Александр Александрович Серебров
Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза, кандидат технических наук Александр Александрович Серебров. Родился в 1944 году в Москве. Член КПСС. Совершил полет в космос в 1982 году.
Даже у людей, основательно позабывших курс школьной математики, наверняка хотя бы на задворках памяти запало это слово «эвольвента». Вот сухое его определение: «кривая развертки», или «спираль развертки». Речь идет о расширяющихся витках, о раскрывающихся горизонтах в бесконечно познаваемом мире. А какова эвольвента его биографии?
Студент Московского физико-технического института, аспирант, младший научный сотрудник, старший научный сотрудник кафедры «Физическая механика», работник научно-производственного объединения, инженер-испытатель космической техники... Таковы этапы его жизненного пути.
В конструкторском бюро, где он трудится уже много лет, мне охарактеризовали Александра Сереброва словами, уместившимися в одной фразе: «Ищущий и находящий, любящий и ненавидящий». В этих словах заключено едва ли не самое полное, на мой взгляд, определение человеческого счастья, ибо чего она стоит, жизнь, без поисков и находок, без любви к другу и ненависти к врагу.
Еще мальчишкой он любил открывать для себя мир. Необычный камень, подобранный на дороге, старый часовой механизм, найденный в шкафу, интересная книга о путешественниках приводили его в состояние, которое называют «эмоциональной восторженностью». Ну что ему было делать, если везде, как говорит он сам, хотелось получить ответ на все тысячи «почему». Получить сразу, немедленно.
Сколько на свете людей, обгоняющих время! Моцарт в три года играл на фортепьяно. Есть люди, которые за три недели выучивают иностранный язык. Эдисон, еще будучи мальчиком, делал серьезные изобретения. Черняховский в тридцать пять лет стал командующим армией... Каждому ли доступно такое?
Говорят: нужно призвание. А как измерить и объяснить призвание? По логике все очень просто. Скажем, физика – это то, что заложено для всех школьной программой. Это, ко всему прочему, учебный предмет, который обязателен для всех. Но всем ли он одинаково дорог и интересен? Если кто-нибудь из ребят мучился над решением задачи, учитель обычно говорил: «Саша, выручай товарища...» И Серебров выручал. Как он любит говорить: «Раз-два – и ответ готов».
Учился Александр легко, как-то даже весело, ничего не упрощая, но и не усложняя. После школы ему не надо было преодолевать неизвестные барьеры, отправляться в туманные дали. Физика стала той наукой, на которой он решил сосредоточиться всерьез. Физика была ему интересна. Саша, мягко говоря, не испытывал особой тяги к наукам гуманитарным: «Как можно заниматься чем-либо другим, когда есть такая прекрасная наука, как физика?» И все. Тут и решилось: после школы пошел в физтех.
Существует притча о человеке, который узнал, почему у магнита два полюса, отчего небо синее, как рождается радуга и распадается уран, и после этого уже не мог восхищаться необычностью мира и сюрпризами природы, а видел в многообразии окружающего лишь «сухие» законы физики.
Нет, Александр не «сухарь». И таким не был никогда. Напротив, «заводного» пионервожатого хорошо помнят в молодежном лагере «Орленок», страстного популяризатора науки – зрители телепрограммы «Загадки физических явлений», веселого и находчивого парня – студенты московских вузов... Премия Ленинского комсомола, полученная в 1975 году, – награда Сереброву-ученому, откомандирование для подготовки в Звездный характеризует Сереброва как практика. Он был в числе тех, кто готовил экспедиции на «Салют-6», анализировал замечания экипажей, помогал решать инженерные задачи.
Он успевает уделять время и своим увлечениям: Александр любит легкую атлетику, плавание, играет в футбол, мечтает заняться горными лыжами, да все не хватает времени. Он не представляет своей жизни без спорта: «Спорт помогает думать и отдыхать от тех же дум».
После прихода в Звездный Серебров увлекся парашютизмом («Парение под куполом, управление спуском – это прекрасно!»). Ну а право на зачисление в отряд космонавтов он, конечно же, заслужил работой. В конструкторском бюро он был ударником коммунистического труда, победителем социалистического соревнования, принимал участие в работе общества «Знание».
– Способен самостоятельно решать сложные инженерные и научные задачи, – сказал мне о своем товарище летчик-космонавт СССР Олег Макаров. – Саша участвовал в разработке тренажеров, бортовой документации, в заводских испытаниях космических кораблей. Вместе с другими он обеспечивал полет «Салюта-6»... Что еще? Активно участвует в разработке и макетировании перспективных космических аппаратов.
Александр не сетует на свою судьбу. Некоторую напряженность, а порою и досаду вызывает нехватка времени. Дел и замыслов всегда больше, чем времени, которым располагаешь. Этот цейтнот он испытывает постоянно. И вовсе не потому, что не умеет распорядиться своим временем. Всегда хочется сделать больше. В период напряженной работы в КБ он с отличием окончил университет марксизма-ленинизма.
– Работа не должна быть простой, – отвечает Александр на вопрос: «Не ищет ли он усложнений в своих делах?» – Слишком простая и однообразная работа утомляет. Она скучна. Человек всегда должен искать работу, которая требует от него многого, на которой он может выкладываться полностью, чтобы приобретать новые знания и мастерство и чтобы его за эти приобретения ценили...
Он сказал это обыденно, как о само собой разумеющемся. А ведь умение находить в работе удовлетворение и страсть – едва ли не самое главное качество в инженере, конструкторе, ученом, испытателе.
Память хранит день 12 апреля 1961 года. Простуда «загнала» его в постель. Товарищи-десятиклассники ликовали сообща, а он – наедине с телевизором. Видел своих ребят в колонне демонстрантов, встречающих Гагарина на Красной площади. Завидовал и им, и ему, конечно.
Завидовал, но не мечтал о подобном. Все это пришло много позже. Как говорит он сам, его путь к старту соответствовал «методу последовательных приближений» (есть такой термин у математиков). Дипломную работу он делал в лаборатории академика Георгия Ивановича Петрова – известного специалиста по механике и космонавтике. Полет К. П. Феоктистова стал подтверждением того, что инженеры и ученые в «звездном деле» очень нужны. Путь вроде бы был ясен, только вот ни один шаг, ни одна ступенька на этом пути не давалась ему легко, без усилий.
Вообще-то Серебров не из тех, кого называют везучими. Вроде бы все складывается удачно, идет по расписанию, а в самый последний момент навязчивая случайность возьмет и перечеркнет задуманное. В школе его подметил один кинорежиссер, пригласил сыграть главную роль в фильме «Приключения Кроша». Но «пустяковая простуда» помешала Саше стать актером. Сообщения ТАСС о запуске спутников и лунных станций рождали в его воображении новые типы самолетов, на которых люди полетят в космос. Потом оказалось, что это можно осуществить лишь на ракете. Да и первая его попытка стать космонавтом окончилась неудачей, подвело здоровье. Медкомиссия Звездного дала отбой. Другой бы отступил. Он – нет.
Строгое медицинское заключение было самым тщательным образом изучено и осмыслено. Понял: все дело только в нем самом.
Тогда-то и занялся Александр собой. Регулярное «физическое воздействие на все мышцы», и вот оно, так важное для него: «Годен».
– Как инженер, – продолжает Александр, – прекрасно представляю, каких усилий стоит подготовить каждый полет, сколько в это вкладывается средств, труда множества людей. И считаю, что освоение космоса – подвиг коллективный. На долю космонавта выпадает просто наиболее зримый этап этого общего труда, который начинается задолго до полета и продолжается еще и после приземления экипажа...
Кажется, еще Гёте сказал: человек определяется не только прирожденными качествами, но и приобретенными. Слушая Сашу, его суждения, его оценку людей и поступков, невольно думаешь об этой мысли. Сквозь услышанное просвечиваются черты его характера.
– Человек живет среди людей. Эти люди – и в жизни, и в книгах, и в кинофильмах. Сильным, смелым, целеустремленным всегда хочется подражать. Ну а подражание начинается с того, что стремишься изменить в себе те качества, которые в твоем понимании имеют знак минус. В детстве приучал себя к усидчивости, тренировал память на запоминании стихотворений и обычных текстов... Понял, что для человека очень важен самоконтроль, самоанализ. Без этого нет движения вперед...
Говорит он неторопливо, задумчиво. Кажется, весь он поглощен предстоящим и «моделирует» себя в космическом рейсе, в который он так долго собирался, которым станет теперь наполнена вся жизнь. Жизнь и работа космонавта-испытателя.
...Приближался час старта. Над степью плыли облака. Заходящее солнце радужно высвечивало их, а земля Байконура постепенно обретала свои неповторимые краски: радующую глаз сиреневую просторность застывших холмов, голубой отблеск маленьких озерец, белизну величественной ракеты...
Втроем они готовились к этому полету, втроем шагали через все испытания, и мне захотелось узнать, что же думают о Саше его товарищи.
Командир экипажа Леонид Попов так сказал о Сереброве: «Перед трудной работой важно поверить в то, что все мы чувствуем друг друга, готовы к взаимной помощи, взаимной подстраховке. Саша умеет внести разрядку в напряжение, может мгновенно оценить обстановку и предугадать ход событий... Он добр к другим и очень требователен к себе».
А вот слова Светланы Савицкой: «С Сашей мы, может, пуд соли и не съели, но знакомы давно. Он, как говорится, инженер до мозга костей. Всегда стремится понять, что происходит в системе при каждом действии экипажа, какая физика стоит за каждой нашей операцией, умеет анализировать события. Это очень ценно, особенно в нештатных ситуациях. В жизненном плане Саша – веселый, интересный собеседник. Больше всего мне нравится надежность в его работе. На него можно положиться...»
19 августа 1982 года Александр Серебров ушел в свой первый испытательный рейс. Ушел с мыслью о том, что ему, инженеру, участвующему в разработке пилотируемой космической техники' необходим собственный опыт реального космического полета. Необходим для того, чтобы его использовать в дальнейшей своей работе. Как физику-теоретику нужно экспериментальное подтверждение его положениям, так практику-экспериментатору нужно самому окунуться в мир невесомости, чтобы почувствовать ее возможности, понять, какие коррективы она вносит в проведение определенных экспериментов.
Восемь дней проработали «Днепры» на орбите. Неделю они трудились вместе с А. Березовым и В. Лебедевым, с которыми встретились на борту «Салюта-7». Когда экипаж возвратился на Землю, Саша сказал:
– Я обязательно должен побывать гам еще раз. – И добавил после короткой паузы;-Хотя бы раз. Космос – это настоящее чудо.
ВЗЛЕТНАЯ ПОЛОСА
Светлана Евгеньевна Савицкая
Летчик-космонавт СССР, Герой Советского Союза Светлана Евгеньевна Савицкая. Родилась в 1948 году в Москве. Член КПСС. Совершила полет в космос в 1982 году.
Бывает же такое: каждую ночь снится небо. Будто парит она в голубой вышине птицей, внизу – белые-белые облака, тихо поет ветер, жаркое солнышко греет лицо. Чем выше, тем дальше горизонт, от которого спешит к тебе бодрая прохлада. И вдруг – звенящий рокот реактивных турбин. Это летит отец...
Светлана просыпается и глядит в окно. За стеклом черное небо, усыпанное мигающими огоньками звезд. Тихо. Все спят. «И все-таки небо прекрасно», – думает она.
...Детство Светланы иначе как обычным не назовешь: школа, пионерский отряд, комсомол. Кроме уроков, что значились в школьном расписании на каждый день, по настоянию родителей занималась музыкой, английским языком, плаванием.
Первое свидание с небом состоялось, когда она училась в девятом классе. Сердце сжалось в комочек, когда шагнула в распахнутый люк. Упругая струя воздуха ударила в лицо, обожгла холодом, заставила зажмуриться. Потом открылся удивительный простор, впереди – излучина реки с песчаными отмелями. А там дальше – город, и ее дом, и ее школа...
После десятилетки сомнений не было. Она уже давно «прислушалась» к себе и решила поступать в Московский авиационный институт. И еще решила стать летчиком-испытателем.
Почему вдруг летчиком, да еще испытателем? Ведь у нее и так с небом большая дружба.
Признаюсь: сначала думал, что это прихоть, желание непременно перещеголять мужчин. Но ведь были и другие женщины, ставшие профессиональными испытателями самолетов: Ольга Ямщикова, Нина Русакова, Марина Попович... Стремясь к нелегкому делу, она мечтала стать настоящим, грамотным летчиком.
Путь от мечты к ее осуществлению и долог, и труден. Помню беседу с одним известным летчиком. Он говорил:
– Я знаю немало молодых людей, для которых первые шаги в профессию оказались, увы, последними. Происходило так потому, что они были знакомы лишь с парадной, престижной, так сказать лицевой, стороной дела. Разочаровавшись раз-другой, умный человек в конце концов поймет, что трудовые будни – это все-таки будни, а не каждодневный праздник. И любое движение вперед требует усилия, исполнения долга и, может быть, не всегда понятных обязанностей...
Именно в такой черновой повседневной работе Светлана проявляла завидное упорство. Известно, что некоторые летчики и парашютисты не очень-то любят тренажеры. Им подавай настоящий полет, настоящий прыжок. Светлана же могла часами крутиться на подвеске, терпеливо анализировать последствия каждого своего движения.
Прыгать с парашютом она любила. Для нее но было двух одинаковых свиданий с небом. Каждый раз узнавалось и приобреталось что-то новое. Иногда 3 – 4 раза в день поднималась она в дребезжащем «Антоне», чтобы возвратиться на землю под упругим куполом и после каждого прыжка снова самой укладывать парашют. Такое дело и для мужчин утомительно, но Светлана не отступала. В этом, наверное, и есть секрет человека, увлеченного своим делом.
Когда она проходила первоначальную аэроклубовскую программу, ее и еще нескольких увлеченных заприметил тогдашний тренер сборной парашютной команды Москвы А. С. Киселев. Двое – Ирина Мухина и Светлана Савицкая – особо понравились тренеру: «Работают грамотно, старательно, а главное – в радость. У этих дело пойдет...»
В 1965 году в московском клубе «Полет» готовили группу для рекордных стратосферных прыжков. Команда складывалась не сразу: были поиски, были замены. Киселев порекомендовал Иру и Свету. Попробовали в тренировочных прыжках и взяли.
Прыгали ночью. Специальный самолет, сделанный на базе Ту-104, пошел в набор высоты. Девчата, веселые на земле, притихли, сосредоточились. Стрелка высотомера приближалась к 14000 метров, когда они покидали неосвещенный салон. Представьте, из темноты – да в темноту! Холодную, липкую... Тогда был рекорд. Контрольные приборы показали 13 901 метр.
Потом был групповой ночной прыжок с еще большей высоты. В семнадцать лет Светлана пошла еще на один рекорд: покинув самолет на высоте 14 252 метра, она устремилась вниз в свободном падении. Позади тысяча метров, три тысячи, пять, десять, тринадцать... 13716 метров – и только тогда над падающей «точкой» вспыхнул белым облачком парашют...
Парашютный спорт давался ей легко, и все-таки она хотела летать.
А у нее была своя логика: «Жаль их, только прыгающих. Они не ведают взлетов. Но ведь есть те, в чьей судьбе существуют высоты. Высота – это звездный час человеческой жизни, который всегда требует большой затраты духовных сил и часто нравственного подвига человека. Тогда жизнь, оторвавшись от привычной и скучной плоскости, приобретает объемный характер, становится полнокровной».
В летную группу ее не приняли по возрасту. Формально вроде бы все против нее, но ведь она – мировая рекордсменка, за плечами почти полтысячи парашютных прыжков. А тут еще настойчивость такая, что попробуй устоять.
Теоретический курс прошла успешно. С инструктором отлетала тоже нормально. Первый самостоятельный ждала, как ждут чего-то самого желанного. Дома ничего не сказала. Отец узнал об этом накануне от посторонних людей. Не выдержал, приехал в Тушино. Як-18 уже бежал по полю. Потом ровно оторвался и пошел на круг. Машиной управляла твердая расчетливая рука. Самолет пошел на посадку. Приземлился нормально. Евгений Яковлевич хотел поздравить дочь, но, зная ее характер, решил ретироваться – не любит Светлана, чтобы родители вмешивались в ее летные дела.
Когда она вылезла из кабины, кто-то из ребят шепнул: «Отец приезжал. Вон там стоял и смотрел. Смотрел и курил».
Вечером дома состоялся такой разговор:
– Папа, кто тебя просил приезжать?
– Посмотреть. Мне же интересно узнать, умеет ли летать моя дочь.
– Ну и как?
– Так, удовлетворительно.
Светлана бросилась на шею к отцу. Ведь это его скупое «удовлетворительно» означало, что он поверил в нее.
О становлении Светланы Савицкой как летчицы рассказывать можно было бы много. И о том, как обычные аэродромные будни, эти крохотные ступеньки, изо дня в день складывались в лестницу, ведущую все выше в небо. Как в каждом полете училась мыслить, а вернувшись домой, думала лишь об одном – как будет летать завтра. В этом повествовании было бы не только много побед, но и предшествующих им огорчений, чертовского напряжения, неимоверной усталости... Те, кто летал на поршневых «яках», знают, что самый тяжелый труд у пилотажников. Самая большая усталость после тренировочных полетов на них.
В 1970 году дебютантка советской сборной пилотажников Светлана Савицкая, имевшая к тому времени налет всего 300 часов, превзошла в состязаниях всех своих соперниц на VI чемпионате мира по высшему пилотажу, который проходил в Англии (в Халлавингтоне).
Незаметно подкралась зима. Учеба в институте требовала все больше времени, и Светлана расставалась с небом. Но в мыслях оно продолжало оставаться с ней и на зачетных сессиях, и в дни работы над курсовыми проектами. О становлении Светланы Савицкой как инженера тоже можно было бы рассказать многое. О том, как засиживалась до ночи, читая литературу, – теперь надо было знать еще больше; как ломала своп характер, понимая, что свойственная ей прямолинейность мешает контактам с людьми; как постоянно думала, искала свое место в авиации...
Снег, добрый снег падал на застывшую землю, укутывал ее пушистой, ласковой пеленой, обещая весной дружные всходы, новую молодую жизнь и новые заботы. Защита дипломного проекта и возвращение в свое небо – вот что волновало Светлану больше всего.
Новый мировой чемпионат пилотажников проходил на аэродроме «Салон де Прованс» близ Марселя. Лучшие спортивные асы мира прибыли сюда, чтобы помериться силами и показать, чего они достигли за полтора года упорнейших тренировок. Упорнейших... Могла ли Савицкая сказать такое о себе? Ведь последний год в МАМ был таким тяжелым. Четвертое место на седьмом чемпионате – результат тоже высокого класса. Но мечта об участии в полетах испытательных не ослабевала от успехов спортивных. Каждая встреча, каждый разговор с отцом, каждый оживающий в памяти эпизод прошлого становились для Светланы одновременно ступеньками познания и собственного «я».
Она видела жизнь отца (дважды Герой Советского Союза маршал авиации Евгений Яковлевич Савицкий, чей позывной «Дракон» повергал в страх фашистских асов в каждом из 360 совершенных им в годы войны боевых вылетов, оставил кабину сверхзвукового истребителя-перехватчика после того, как разменял седьмой десяток лет) не изведанной и ровной, а в чем-то таинственной и суровой, наполненной борьбой, летными страстями, а может быть, и страданиями, которых она не знала, но которые усиливали ее стремление к новому, рождали упорство.
Диплом инженера, свидетельство об окончании Центральной объединенной летно-технической школы ДОСААФ, работа летчиком-инструктором в Центральном аэроклубе... И вот зачисление в школу летчиков-испытателей (женщин сюда, между прочим, не берут). Сюда не лезут всеми правдами и неправдами, звонками пап и мам, репетиторами. Право на «вход» давало иное.
Помнится разговор с трижды Героем Советского Союза маршалом авиации Александром Ивановичем Покрышкиным. Он слушал ее внимательно, но вовсе не торопился поддержать.
– А что ты знаешь об этой работе? Что ты можешь в нее внести? – Вопросы маршала уже в своей постановке таили отказ. – Летчик-испытатель – это величайший педант. Он каждой клеточкой мозга, каждым нервным окончанием понимает, что мелочей в его деле нет, любое упущение может обернуться сложной ситуацией и даже крупной неприятностью для большого коллектива. Повторяю: не для него одного, для коллектива. Испытания – это не слова, а занудство, состоящее из тысяч и тысяч «мелочей». Их проверяют и перепроверяют. Умеешь ли ты правильно оценивать себя? Можешь ли со всей строгостью и публично признать, что получилось, а что не получилось? И в чем не доработала ты сама?
Разговор был долгим. В чем-то даже недобрым. Но очень для нее нужным. Много позже в разговоре с журналистом о своей профессии она скажет: «Эмоции? Трудно о них говорить. Некоторые считают, что я вообще человек без эмоций. Это не так. Просто, когда дело касается летной работы, я считаю их лишними. И сознательно приучила себя к выключению эмоций в прыжках, в полетах, воспитала в себе пунктуальность, педантичность, умение все разложить «но полочкам» и не упускать из виду никаких мелочей».
Путь в реактивную авиацию начался с МиГ-15. Потом цепочка выстроилась так: МиГ-17, МиГ-19 и, наконец, МиГ-21. Все это в ранге летчика-инструктора Центрального аэроклуба. Ну а школа летчиков-испытателей?
Герой Советского Союза заслуженный летчик-испытатель СССР Ф. И. Бурцев рассказывал:
– Да, есть такое правило: женщин не брать. Профессиональные успехи Савицкой были впечатляющими, но... Вот поэтому и отношение к ее зачислению в школу было различным. Начались проверки. Возможно, мы были излишне строги. Возможно, приглядывались с каким-то предубеждением. Это естественно в нашей работе. И вот тут оказалось, что иные мужчины послабее летают. Выпустили Светлану на двухмоторном Ан-24, потом – на четырехмоторном Ил-18... Инструкторы говорят в один голос: упорна, трудолюбива, машину чувствует тонко. Дальше – больше: летала она на истребителях, на транспортных...
Сначала Светлану Савицкую просто прикомандировали к школе летчиков-испытателей. А через восемь месяцев занятий и проверок зачислили слушателем. В одной из ее характеристик я читал: «Грамотный, инициативный, трудолюбивый летчик-испытатель». И далее: «Отличное знание техники... Тщательная всесторонняя подготовка к каждому полету. Может выполнять сложные испытательные программы с высоким качеством».
Что стоит за этими словами? Отвечу. Она освоила более 20 типов самолетов. Это почти все семейство современных «яков», сверхзвуковые «миги» и «су», «ильюшины», «Туполевы», «антоновы».
– Неужели вы никогда не разочаровывались, не мучились неуверенностью в удаче, в собственных силах? – спросил ее.
– В небе не разочаровываются,– ответила Светлана. – А удача приходит к тем, кто готовит ее. Каждый день. И не изменяет этой привычке.
Привычка... Привычка не быть равнодушной, не пасовать перед трудностями, не допускать дней-пустоцветов. Это она помогла Светлане установить сразу четыре мировых рекорда на сверхзвуковом Е-33. Это она помогла освоить новый самолет и перекрыть все эти рекорды. Это она помогла штурмовать высоты и скорости. На Е-133 Савицкая показала на базе 15 – 25 километров скорость почти 2700 километров в час. Такого результата не знала еще ни одна летчица в мире.
– У меня были и есть отличные учителя, – говорит Светлана. – Это их заслуга. О, как мне везло на таких людей!..
Свыше полутора тысяч часов провела она в кабинах самолетов, выполнила более 500 парашютных прыжков. Ей принадлежат 18 парашютных и самолетных мировых рекордов (одиннадцать из них держатся до сих пор). Время и работа принесли ей признание, славу, почет, но не принесли успокоения.
Она знает, чего хочет, и умеет этого добиваться. Трудом. Без громких слов о романтике, без жажды похвалы, без эдакой горделивости. И это вовсе не высокомерие зазнавшейся «звезды», а уверенность профессионала, знающего, что его работа нужна и всегда ее можно выполнить немножко лучше.
И еще хочу сказать о Светлане Савицкой. Не будем забывать, что она женщина, жена, ей, как и другим, приходится хозяйничать по дому, шить, варить, убирать. Какая семейная женщина может этого избежать! Все это есть и у нее.
– Небо начинается с земли, – говорит она мечтательно. – В небе начинается космос...
Так вот оно что. Небо ведь действительно начинается с земли, прямо от бетонных плит взлетной полосы, откуда начинается воздух. Потом воздух кончится. Но не кончится небо. Оно перейдет в космос.
Минуло девятнадцать лет после прекрасного полета «Чайки» – Валентины Терешковой. И вот на борту космического корабля «Союз Т-7» и орбитальной станции «Салют-7» снова работала женщина. В мужском экипаже ее обязанности определялись двумя словами – «космонавт-исследователь». Слова вроде бы простые. Л вот содержание труда штурмующих звездные просторы таким не назовешь.
Вторая сестра звездных братьев... Но если полет Валентины Терешковой должен был дать ответ на самый главный тогда вопрос: «Может ли женский организм перенести условия космического рейса?» – а сам пилот «Востока-6» был в какой-то мере испытуемым объектом, то новый старт преследовал иные цели. Светлана Савицкая была испытателем и экспериментатором. «И не случайно, что именно женщине, вся жизнь которой есть не что иное, как преодоление множества барьеров, стоящих на ее пути к космической кабине, в новом полете было поручено проведение цикла медико-биологических исследований» -так сказал о ней Георгий Тимофеевич Береговой.
Полет «Союза Т-7»показал и другое. Светлана Савицкая – пятьдесят третий советский космонавт – не собирается ставить точку. Она шагнула на следующую ступень своего крутого пути, но ые сошла со взлетной полосы.
