Текст книги "Последний из Легиона (СИ)"

Автор книги: Михаил Ежов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Глава 9

Поиск и чтение мёртвой крови заняло много времени, так что, когда Эл поднялся и вытер ладони о плащ, сумерки уже потеряли прозрачность и загустели. Становилось жарко и душно, как в парнике, воздух словно застыл. Но демоноборец ничего этого не чувствовал. Он направился к циклопарду, прислушиваясь к лесным шорохам, трескам и крикам. Натянув перчатки, Эл достал из седельной сумки чемоданчик, положил на колено, раскрыл и вытащил склянку с фосфоресцирующим порошком. Встряхнув её, он пробормотал заклинание Проявления, затем достал зубами пробку, высыпал на ладонь немного снадобья и сильно дунул на него, заставив взлететь и раствориться в воздухе. После этого демоноборец спрятал порошок назад и сотворил Знак Герма. Тотчас на земле возле дуба и особенно под веткой с болтавшейся верёвкой появились светящиеся зелёным точки – где одна, а где сразу несколько. Некоторые были больше, другие меньше, третьи и вовсе едва заметны.

Запрыгнул в седло, Эл направил своего шестилапого зверя в чащу – туда, куда уводили светящиеся на земле и траве капли крови, потерянные четыре месяца назад освободившимся от верёвки стригоем.

Да, Пустошь совсем не соответствовала своему названию. По крайней мере, не здесь, на востоке. Может быть, к западу всё изменится – туда держал путь демоноборец, словно дозором обходивший земли новых поселений. Новых – для него, видевшего старый мир. Деревья обступали так плотно, что циклопарду порой приходилось искать проход между могучими стволами. Кусты были густыми, трава – высокой и упругой. Мох покрывал камни целиком, а стволы – метров на пять от земли. И вокруг копошилась невидимая жизнь. Чащобу наполняли птицы, животные и насекомые. Пару раз Эл замечал горящие глаза хищников, следивших за ним из влажного мрака. Здесь, где природа цвела без вмешательства человека, заново отвоёвывая пространство у Пустоши, уже не было ультрафиолетовых лучей, хотя солнце ещё не совсем скрылось за горизонтом. А значит, в лесу наступил час стригоев.

Около оврага, заросшего папоротником, Демоноборец остановил циклопарда, слушавшегося не столько уздечку, сколько невысказанную волю своего хозяина, спешился и немного прошёлся, по колено утопая в разлапистых листьях. Наклонившись, поднял полуистлевшую верёвочную петлю. Несомненно, её выбросил стригой. Вернувшись к мутанту, Эл забрался в седло и поехал дальше, но спустя четверть часа он вдруг выпрямился и с силой втянул ноздрями спёртый воздух. Повернув голову влево, охотник направил туда своего шестилапого зверя. Стригой не мог уйти слишком уж далеко от дороги – его должен был застигнуть рассвет, и твари пришлось искать убежища. А, как известно, упыри редко кочуют и меняют свои пристанища. Обычно они остаются там, где осели после перерождения. Если, конечно, поблизости имеется источник пищи – то бишь, населённый пункт. Эл выехал в поле, окружённое лесом, но такое большое, что дальняя полоса деревьев едва виднелась на горизонте. Небо было совсем тёмным, над головой высыпали звёзды, а луна, частично скрытая тучами, походила на выщербленный череп, повёрнутый в профиль. Впереди возвышались опутанные вьюнком и скрытые на четверть буйно разросшейся травой конструкции из ржавого металла, напоминавшие повёрнутые ударной частью вверх гигантские молотки, закреплённые между двумя опорами на манер качелей. Никто, кроме Легионера, уже и не помнил, для чего они когда-то служили. Теперь их воспринимали просто как загадочные артефакты прошлого, бесполезные элементы пейзажа.

В темноте уже не светились, указывая путь, капли крови, но Эл продолжал двигаться в заданном ими направлении, не сомневаясь, что вскоре отыщет убежище стригоя. Когда он проезжал под бурыми от коррозии вышками, они показались ещё более циклопическими, нежели издалека. Крупные птицы, слетев с ржавых конструкций, захлопали крыльями, удаляясь в сторону леса. Однако взгляд демоноборца привлекли не они, а стайка ночных бабочек, выпорхнувшая из темноты и беззвучно пронесшаяся мимо него. Это был несомненный знак присутствия стригоев, ибо Эл знал, что ночные бабочки сопровождают данных тварей так же, как стервятники – его.

Справа в траве что-то белело, и демоноборец почуял хорошо знакомые эманации. Свернув, он спешился и присел над частью скелета. Лесные звери утащили обе ноги и одну руку, оставив следы зубов на рёбрах и черепе, через глазницы которого успели прорости бледные мелкие цветы. Осмотр останков одежды и сумки, обнаружившейся неподалёку, подтвердил догадку Эла – это был один из его предшественников-демоноборцев. Значит, ему удалось отыскать логово стригоев, но дальнейшие события разворачивались не в пользу охотника. Конечно, он не стал вступать в схватку со всеми тварями, коих развелась в лесу целая куча – подобное безумство было обречено на провал. Демоноборец намеревался уничтожить только того, кто стоял у истоков напасти – старика, повешенного братьями Кройнами. Очевидно, он, как и Эл, догадался, что убийство бродяги послужило началом появления ночных чудовищ, и, подобно Легионеру, двинулся через лес на поиски логова упырей. Но почему он погиб? Едва ли охотник напал на стригоя ночью, когда тот полон сил. Скорее, он должен был дождаться рассвета, войти в убежище и прикончить упыря, пока тот спал. Так поступали с вампирами всех мастей. Но Эл помнил, что ему говорили насчёт демоноборцев, заезжавших в Годур раньше него: они отправлялись из города по ночам и не возвращались. По ночам…

Охотник прихватил кое-что из вещей мертвеца – не пропадать же добру, тем более, снаряжение истребителей нечисти большая редкость и стоит немалых денег. Особенно порадовал Эла большой бинокль с целыми стёклами, надетый на шею скелета. Пришлось приподнять череп, чтобы снять его.

Сложив трофеи в седельную сумку, Легионер сел на циклопарда и двинулся дальше, размышляя о странном поведении своих сгинувших коллег. Обычно после заката охотник выслеживает упыря, только чтобы убедиться, что имеет дело с кровососом, или чтобы выяснить, где тот прячется днём. Но в данном случае, тот, кто догадался, что стригоем стал бродяга, должен был и так сообразить, где находится логово. Собственно, Эл уже и сам видел его сгнившие, осевшие крыши, торчавшие из травы у кромки леса, которым заканчивалось поле. И тут демоноборца осенило: ну, конечно! охотники хотели узнать, где прячется именно первый упырь, родоначальник выводка, так сказать. Им ведь предстояло иметь дело с несколькими десятками тварей. Не лазать же по всем подвалам, погребам и заброшенным, высохшим колодцам в поисках трансформировавшегося старика.

Глава 10

Особое обоняние заставило Эла притормозить возле последней вышки. У её основания он обнаружил ещё один труп, тоже истерзанный хищниками. Вещи и этого демоноборца оказались нетронутыми – стригоев интересовала только его кровь. Некоторые кости оказались не только погрызены, но и переломаны. Осмотрев их, Эл задрал голову и долго глядел на ржавую вышку. Да, наверху было множество площадок, выступов и перекладин, где можно было устроить гнездо для наблюдения, а торчавшие из основания скобы, хотя поломанные и частично отсутствовавшие, могли послужить опорами при восхождении для ловкого человека, которым охотник на нечисть, несомненно, являлся. Подозрения Эла подтвердила оптическая труба, валявшаяся в траве и частично втоптанная в землю. Выходило, оба демоноборца, вычислив убежище стригоев, заняли позиции в поле – один в траве, а другой – на вышке – чтобы узнать, где скроется основатель выводка. Они следили за развалинами рабочего посёлка при помощи оптики и стали жертвами нападения упырей. Эл задумался. Ну, допустим, тот, что лежал на земле, не заметил, как к нему подкрались. Но второй находился наверху, и свалился оттуда, переломав кости. Уж, конечно, не потому что не удержал равновесия. Его сбросили – в этом Эл не сомневался. Однако, вопреки распространённому заблуждению, стригои, являясь всего лишь низшими вампирами, не умели ползать по стенам и потолкам. А прикончить упыря, вздумавшего забраться на вышку, используя скобы, не стоило бы опытному демоноборцу никакого труда. И, тем не менее, кто-то столкнул его вниз, где уже поджидали стригои.

Прибрав вещички незадачливого охотника, Эл вернулся к телу и опустился на корточки. Он собирался узнать кое-что ещё у своего павшего коллеги, но для этого требовалось немного чёрной магии. Магии, самой страшной из всех, которой владели люди. Бледные губы демоноборца зашевелились, произнося заклинание. Затянутые в перчатку пальцы сложились особым образом и принялись чертить над костями символ Тантоса. Спустя десять секунд изо рта Легионера повалил зелёный дым. Клубясь, он «проливался» на то, что осталось от скелета, окутывал рёбра и череп, словно «впитываясь» в них. Когда Эл замолчал, треснувшая челюсть мертвеца дёрнулась, зубы стукнули друг о друга, а пустые глазницы наполнились зелёным сиянием. Голова повернулись, сломанные пальцы пошевелились.

– Ты здесь? – проговорил Эл, глядя не на скелет, а поверх него.

В воздухе медленно материализовался образ человека – вернее, только верхняя его часть. Всё, что было ниже пояса, походило на дым и смешивалось с сиянием, исходившим из глазниц черепа. Со стороны могло показаться, что демоноборец призвал джина, но на самом деле он вернул на время из Нижнего мира душу погибшего.

– Я здесь, – пошелестел ответ, хотя призрачные губы не шевельнулись.

– Как ты умер? – спросил Эл.

– Разбился о землю. Было больно.

– Почему ты упал?

– Меня столкнули. Было больно.

– Кто сбросил тебя с вышки?

– Маленький человек.

Демоноборец ненадолго задумался, прежде чем задать следующий вопрос.

– Какого он был роста?

– Не знаю. Размером с собаку.

– Какую собаку? Большую?

– Среднюю.

– Опиши его.

– Маленький, покрыт шерстью, руки чёрные, клыки. И хвост. У него был хвост.

Эл кивнул, словно ожидал услышать что-то подобное.

– Как он мог тебя сбросить? Почему ты не убил его?

– Маленький, быстрый. Не заметил, как поднялся. Стригоя бы увидел – они большие. Этот маленький. Прыгнул и укусил в шею. Кровь из артерии. Сорок секунд – и конец. Но я потерял равновесие и упал. Было больно.

– Ты узнал, где прячется первый стригой?

– Нет. Не успел.

– Хорошо. Теперь уходи.

Эл сотворил символ Тантоса наоборот и произнёс короткое заклинание. Зелёный «дым» начал таять, а призрак охотника задрожал и словно втянулся в глазницы черепа. Демоноборец поднялся. Все его подозрения подтвердились. Несомненно, предшественника укусила обезьяна бродяги, ставшая первой жертвой переродившегося в стригоя. Приматы были единственными животными, которые подвергались подобным трансформациям, ибо имели такую же кровь, как люди. Недаром они и болезням подвергались тем же самым. Почему охотник не стал упырём? Потому что только укус основателя выводка превращает в кровососа. Все, кого он обратил, были помечены его клыками. И это значило, что он выходил на все вылазки своей стаи – важная информация для истребителя нечисти. Но демоноборцев в ряды стригоев не приняли. Одного вон вообще посадили на собственный кол.

Эл забрался в седло и двинулся к заброшенному посёлку по дуге. Сейчас, конечно, там остались только дозорные – те, кто убивал охотников, подобравшихся слишком близко. Четыре-шесть упырей, едва ли больше. И обезьяна была с ними. Демоноборец, даже обычный, легко разделался бы с парочкой низших вампиров, может, даже с тремя, но не с отрядом часовых. Поэтому охотники и ждали рассвета, считая, что надёжно укрыты от глаз и чутких ноздрей ночных тварей. Они ошибались. Несмотря на то, что предшественники Эла, несомненно, пользовались маскировочными составами, забивавшими запах человечины, их обнаружили. Но не люди, ставшие стригоями. Да, их органы чувств обострились, но не настолько, ибо изначально были весьма слабыми. А вот зрение и обоняние обезьяны, усилившись после перерождения в той же мере, стали в несколько раз острее, чем привыкли учитывать демоноборцы, встречаясь со стригоями. Это бедолаг и подвело.

Эл подъезжал всё ближе к развалинам посёлка, и вскоре почувствовал обращённые в его сторону пристальные взгляды, излучавшие злобу. Но не жажду. Упыри не воспринимали его как добычу. И, тем не менее, они осознавали угрозу и потому приготовились к атаке. Демоноборец не мог определить, сколько их, но не сомневался, что не больше шести. С этим количеством он справился бы. Конечно, весь выводок легко одолел бы его, потому он и не торопился добраться до логова – ждал, пока стригои уберутся подальше в сторону Годура, и останется только дозор.

Чуткий слух охотника уловил шуршание травы, рассекаемой стремительно приближавшимися телами вампиров. Луна вышла из-за туч, и стало видно, как на поле прочерчиваются едва заметные полоски – там, где неслись к демоноборцу стригои. Всего семь. Один след был совсем маленьким. Ну, да, обезьяна! Главный часовой выводка.

Глава 11

Эл положил циклопарда в траву, соскочил с него и достал из ножен меч. Зачарованный Кровопуск не нуждался в дополнительных заклинаниях – вытравленные на нём руны и так вспыхнули зеленоватым светом, стоило сплаву серебра и небесного железа освободиться от ножен.

Один из стригоев немного обогнал других. Увлекшись, он вырвался вперёд и первым прыгнул из травы. Растопырившее руки с крючковатыми пальцами тело взвилось на два метра и ринулось в сторону демоноборца по плавной дуге. Бросок сделал бы честь даже тигру, но Эл был готов. В отличие от своих предшественников, он явился сюда не наблюдать, а убивать. Поэтому меч мелькнул перед стригоем так быстро, что тот даже не почувствовал, как внутренности выпали из него ещё в полёте. Удар не изменил траекторию движения упыря – лезвие Кровопуска было для этого слишком хорошо заточено. Так же остаётся незаметным для падающего пёрышка нанесённый профессионалом удар дамасской сабли, рассекающий его пополам.

Эл пригнулся, пропустив над собой уже мёртвого стригоя, за которым вытянулся жутковатый шлейф из внутренностей. Едва труп шлёпнулся на землю, из травы показался другой вампир. Этот атаковал ноги, но и его маневр предугадал охотник. Конец меча вошёл в глазницу, пронзил мозг и показался из затылка. Однако, вместо того чтобы застрять, клинок легко освободился, стоило демоноборцу потянуть его назад, и спустя секунду встретил зашедшего слева стригоя, отрубив ему голову.

Последние три упыря атаковали одновременно с разных сторон. Обезьяна отстала, то ли потому что была меньше, то ли осмотрительно решив не вступать в драку – всё-таки, животные инстинкты порой полезнее человеческого разума. Эл быстро сотворил простенький Знак Тохиора, для чего понадобилось лишь сложить определённым образом пальцы. Один из стригоев ударился о невидимую преграду и со злобным шипением упал в траву. Другого встретил Кровопуск, пронзив насквозь. Третий обрушился на демоноборца и впился ему в предплечье, норовя прокусить стальной наручень. Эл ударил его оголовьем меча в висок, а затем, перехватив оружие, пронзил, вогнав клинок под ключицу.

Шесть трупов окружали охотника, но ему нужна была обезьяна. Зверёк улепётывал в сторону развалин рабочего посёлки, крыши которого чернели в бледном свете луны. Эл видел едва различимый след, который оставляла в траве мелкая тварь. Его левая рука потянулась к поясу и откинула плащ. Пальцы сомкнулись на перламутровой рукояти старинного длинноствольного револьвера. Оружие выскользнуло из кобуры, взметнулось и застыло. Миг – и из нацеленного в сторону удиравшей обезьяны дула вырвалось пламя. Зоркий взгляд Эла проследил за подлетевшей из травы и перекувырнувшейся в воздухе тварью. Она шлёпнулась и замерла без движения.

– Сет, взять! – коротко приказал демоноборец циклопарду, и мутант, грациозно поднявшись, скачками направился за добычей.

Пока он бегал, охотник не терял времени: отделил головы, которые ещё оставались на плечах стригоев. Кровопуск проделывал эту операцию легко, рассекая, словно бритва, и мышцы, и сухожилия, и кости.

Когда циклопард вернулся, Эл достал из сумки два холщовых мешка. В первый сложил головы, а во второй запихал тело одного из упырей. После этого он поочерёдно пронзил каждый из оставшихся на земле трупов с правой и левой стороны груди. Тушку обезьяны охотник обмотал по рукам и ногам тонкой цепочкой из серебряных и железных звеньев, завернул в чёрную ткань, сунул в отдельный карман сумки и тщательно застегнул клапан. Лишь после этого демоноборец приторочил к седлу мешки (для подъема того, в котором лежал труп, использовал специально прикреплённый к луке ролик, облегчавший процедуру), вскочил на спину мутанта и помчался в сторону Годура – но не по прямой, а в обход, чтобы не встретить отправившихся в город стригоев. До рассвета оставалось ещё долго, и охотник собирался дождаться его в старой каменоломне, которую заранее заприметил в полумиле от поселения. Сталкиваться с несколькими десятками упырей, осаждавшими ночной Годур, у него не было ни малейшего желания.

Глава 12

В прозекторской собрались пятеро: Эл, жрец Сарадан, капитан Дирк Мидал, мэтр Авильен и Арко Спиллиан. В маленьком помещении стало совсем тесно, вдобавок его постепенно заполнял аромат духов, который источал Легионер. Доктор, плотный и приземистый, в круглых очках с металлической оправой, недовольно поглядывал на демоноборца, хотя тот стоял возле стола совершенно спокойно и походил в своём надвинутом до бровей капюшоне на обычного человека. Если, конечно, не обращать внимания на пергаментную бледную кожу и ещё кое-какие характерные и отлично знакомые мэтру Авильену признаки. Когда запах парфюма настолько заполнил комнату, что заглушил даже вонь, исходившую от убитого стригоя, врач вдруг сообразил, зачем охотник пользуется им. И от этого ему стало дурно, хотя он давно привык держать желудок в узде, как сам мэтр Авильен любил повторять.

– Почему вы решили, что прокажённый старик – именно стригой, а не обычный вампир? – задал вопрос Эл.

Из-за отсутствия у демоноборца радужек и зрачков, понять, на кого он смотрит, было невозможно. Впрочем, вопрос, очевидно, адресовался всем присутствующим сразу.

– Ну, так он рыжий был, – пожал плечами Дирк. – Смуглый сам, а волосы, как огонь. Только спутанные, грязные и торчали во все стороны.

– Так я и думал.

– А в чём дело? – раздражённо спросил Арко Спиллиан, который рассчитывал на массовое истребление упырей, а никак не на то, что нанятый охотник приволочет одного из них в город и соберёт по этому поводу консилиум.

– Надо понимать, на цвете волос ваши познания относительно стригоев заканчиваются? – проговорил Эл.

Мужчины в комнате переглянулись.

– А что ещё про них знать-то? – подал голос Дирк. – Упырь он и есть упырь, разве нет?

– Мы не охотники на нечисть, – проговорил мэтр Авильен. – Знаем то, что в книгах написано, да о чём люди толкуют.

– Видимо, в основном, последнее.

– Хватит говорить загадками! – не выдержал капитан. – Выкладывай, что там у тебя на уме!

– Вот именно! – поддержал Дирка градоначальник.

– Это не у меня на уме, – Легионер похлопал перчаткой обезглавленное тело по груди. – А у этого стригоя внутри. Начинайте вскрытие, мэтр Авильен, и сами всё увидите. Не желаю портить сюрприз.

– Боги, мы ж не на представлении фокусника! – недовольно заворчал лекарь. – К чему всё это?

Эл отступил в тень, словно устранившись от дальнейшей беседы. Стало ясно, что спорить с ним бесполезно.

– Давай, док, вскрой эту мразь, – махнул рукой Дирк. – И покончим с этим.

– Да, а то дело и так затянулось, – зыркнув на демоноборца, поддержал капитана молчавший до этой минуты Сарадан.

Арко Спиллиан принялся набивать трубку, всем видом демонстрируя недовольство и возмущение. Капитан сложил руки на груди и прислонился к стене. Жрец предусмотрительно сел, когда врач взял в руки нечто блестящее и подступил к телу стригоя, с которого уже сорвали одежду. Демоноборец остался стоять там, где стоял.

Когда спустя несколько минут мэтр Авильен вставил в распиленную по хрящам грудную клетку распорки и несколькими движениями винтов раздвинул ребра, так что труп стал напоминать огромную жуткую устрицу, Эл пошевелился и спросил:

– Ну, видите, док?

Врач наклонился, вглядываясь во внутренности упыря.

– Не могу поверить! – вырвалось у него.

– Но так оно и есть, – подтвердил демоноборец. – Вот, почему то, что вы прибивали стригоев ко дну могилы, не давало результатов.

– Они не умирали! – проговорил, выпрямившись, мэтр Авильен. – Ну, конечно. Парные органы, как почки, глаза, уши. Один запасной – на случай, если другой откажет. Но неожиданно…

– Да что там такое?! – не выдержал, шагнув вперёд, Арко Спиллиан. – Объясните уже!

– Смотрите сами, – кивнул на тело эскулап.

Градоначальник выругался и с гримасой отвращения склонился над раскрытой грудной клеткой.

– Два? – протянул он спустя секунд десять.

– Именно. Два сердца. Мы пробивали кольями одно, то, что слева, но другое продолжало работать. Стригои выбирались из могил, или их откапывали сородичи, так сказать.

– Вытаскивали колья и продолжали нападать на город, как ни в чём не бывало, – продолжил Дирк. – Вот живучие твари!

– Но мы и головы отрубали, – подал голос Сарадан.

Жрец был белее мела и сидел, отвернувшись, чтобы не видеть вскрытого трупа.

– Головы можно пришить, – пожал плечами Эл. – Дело нехитрое.

– Надо было вскрыть одну из тварей сразу, как это началось, – проговорил Дирк. – Тогда давно узнали бы, сколько раз им грудь пробивать.

Арко Спиллиан уставился на демоноборца.

– Кажется, ты не хотел выдавать этот секрет. Когда я спросил тебя, почему стригои не умирали, ты ответил что-то про профессиональную тайну.

Эл усмехнулся.

– Всему своё время, господин градоначальник. Чтобы выдавать секреты – тоже. Теперь вы знаете: достаточно пронзить оба сердца стригоя железом или серебром. Только не осиной. Несмотря на расхожие легенды, она бесполезна. После этой операции упырь данного вида погибает безвозвратно.

– Зачем тогда головы привёз? – спросил капитан. – И куда их теперь девать?

– Головы привёз, чтобы показать, что стригоев победить нетрудно, если уметь это делать.

– Для рекламы, значит, – понимающе кивнул Арко Спиллиан.

– Можно и так сказать. А насчёт девать… Да выкиньте их за ограду или закопайте в одной из разорённых могил.

Градоначальник и Дирк переглянулись.

– Ну, и зачем ты выдал нам свой секрет? – спросил капитан. – Нам теперь, вроде как, не нужны твои услуги. Можем сами управиться.

– Действительно хотите попробовать? – спокойно проскрипел демоноборец. – Я не против.

Арко Спиллиан качнул головой.

– Понимаю, – сказал он. – Нам всё равно не управиться с таким количеством стригоев. Будем убивать одних, а заместо них станут появляться другие.

– Сразу видно, почему именно вы управляете этим городом, – отозвался Эл. – Мудрость и проницательность – ваши несомненные добродетели.

– Хорош цветасто брехать! – поморщился Арко Спиллиан. – Что делать-то теперь собираешься?

– Ну, коли наша договорённость остаётся в силе…

– В силе, в силе, – нетерпеливо махнул рукой градоначальник. – Выкладывай!

– Необходимо сделать то, что намеревались осуществить мои предшественники.

– Эти балаболы? – Дирк презрительно сплюнул на пол, чем вызвал недовольное покашливание мэтра Авильена. – Прошу прощенья, док. Парни, что бахвалились, будто избавят нас от упырей, оказались ни на что не годны! Понятия не имею, как их приняли в ваши ряды. У вас там что, всех без разбору хватают? Кто ни явится, тот и демоноборец?

– У вас, капитан, превратные представления о нашей профессии, – проскрипел охотник на нечисть. – Во-первых, вам, похоже, кажется, будто существует нечто вроде гильдии демоноборцев. Во-вторых, вы, очевидно, полагаете, что желающий сражаться с чудовищами нуждается в чьём-либо одобрении или разрешении.

– А разве нет?

– Вы ошибаетесь и в том, и в другом. Каждый охотник – свободный воин, распоряжающийся собой по собственному усмотрению.

– Ну, так твои предшественники распорядились собой хреново!

– Совершенно с вами согласен, капитан.

– Ладно, какое нам дело до тех парней? – не выдержал Арко Спиллиан. – Сдохли так сдохли. Туда им, бездарям, и дорога. Хотелось бы, наконец, услышать, что наш опытный и прославленный демоноборец предпримет, чтобы избавить нас от напасти.

– Как я и собирался сказать, когда капитан Дирк меня перебил, необходимо найти и прикончить того, с кого всё началось. То есть, старика-бродягу.

– И это решит проблему? – недоверчиво поинтересовался мэтр Авильен.

– Да.

Повисла пауза.

– А что случится с выводком? – спросил, нарушив молчание, жрец Сарадан. – Смерть бродяги расколдует людей? Они снова станут нормальными? Вернутся… э-э-э… по домам?

Было заметно, что такая перспектива не очень была по нраву присутствовавшим.

– Успокойтесь, – сказал Эл. – Никто из них не вольётся в ваши ряды. Трансформация необратима, несмотря на невежественные слухи. Так что остальные стригои попросту передохнут до рассвета.

– Это точно? – прищурился Дирк.

– Не будь я Легионером.

Ответ заставил капитана перемениться в лице и поспешно отвернуться.

Градоначальник хлопнул себя ладонью по ляжке.

– Отлично! Когда ты убьёшь старика?

– Думаю, завтра утром.

– Почему не сегодня?

– Нужно выяснить, где конкретно он скрывается. Ночью я выслежу его, а на рассвете убью.

Арко Спиллиан кивнул.

– Разумно.

– День же я проведу в гостинице, подальше от любопытных глаз. Найдётся для меня номер?

– Само собой.

Градоначальника вполне устраивал такой поворот: чем меньше Легионер будет шляться по улицам, тем лучше. Главное, чтоб не вздумал снова воспользоваться его ванной!

– Тогда я удаляюсь, – проговорил Эл, надевая амигасу. – Можете продолжить вскрытие, док. Вдруг найдёте ещё что-нибудь интересное.

Когда он вышел, Дирк снова сплюнул на пол.

– Этот парень слишком много о себе воображает. Говорит таким тоном, словно все мы – дерьмо! А кто он сам-то? Разве не извращение природы, скажите, жрец?

Сарадан вытер вспотевшее лицо рукавом мантии.

– Безусловно, – проговорил он. – Думаю, поэтому он и не пожелал принять священное помазание.

– Пусть сделает свою работу, – сказал Арко Спиллиан. – И убирается восвояси.

– Едва ли он захочет задерживаться, – заметил мэтр Авильен. – Я слышал, Легионер путешествует за Запад.

– На кой чёрт? – подал голос Дирк. – Что ему там, мёдом намазано?

– Понятия не имею. Может, и враньё.

– Я думаю, он просто таскается от поселения к поселению в поисках заработка, – сказал Сарадан. – Перекати поле, неприкаянная душа.

– Плевать мне на него! – повысил голос градоначальник. – Пусть хоть кругами ездит, лишь бы перебил стригоев и умотал отсюда.

– И правда, – кивнул врач, набрасывая на труп упыря заляпанную пятнами простыню. – Чем быстрее, тем лучше.