Текст книги "Дилетант галактических войн"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 37 страниц)

Глава 12

Галанн стоял в позе просителя. Хотя его не то лицо, не то морда ничего не выражала, было заметно, насколько тяжело этому гордому и сильному существу унижаться перед человеком. Но деваться галанну было некуда, это был последний шанс спасти его народ от полного истребления, и он намерен был его использовать, путь даже ценой гордости и самой жизни.

Галанны, разумные инсекты, больше всего напоминающие серо-зелёных трёхметровых богомолов с резким и сильным, хотя и не неприятным, запахом, были ближайшими соседями вновь образующейся империи, и именно в их зоне ответственности произошло то досадное происшествие с эпидемией на заселённой людьми планете. Точнее, эпидемий было три, на разных планетах, но на одной её очень быстро нейтрализовали, благо это был давно заселённый, очень развитый мир, на котором медицина хоть и несколько деградировала со времён империи, но тем не менее оставалась на очень высоком уровне. Вакцину разработали ещё до того, как число жертв перевалило за тысячу, моментально развернули её промышленное производство и смогли защитить планету. На второй планете эпидемии не дала шанса развиться как раз отсталость этого мира – небольшие посёлки охотников и старателей, разбросанные по планете, практически не поддерживали связи между собой, поэтому очень легко оказалось установить в зараженном районе строгий карантин и локализовать болезнь, что позволило продержаться до прибытия санитарных кораблей. А вот третьей планете не повезло – довольно густозаселённый и не слишком развитый мир успел потерять до ста миллионов человек из полумиллиарда живущих на нём до эпидемии. Потом подоспела помощь, но число жертв было огромно. Естественно, что, как только выяснилось, что источник болезни – искусственно выведенная бактерия, имперский флот выдвинулся к границе. Спускать с рук наезд было никак нельзя, погибшие требовали отмщения, и теперь галанны стояли перед очень нехорошей перспективой прекратить своё существование.

Они, конечно, не собирались сдаваться без боя, они были гордой и сильной расой, старой расой с богатыми военными традициями, но именно поэтому каждый из них, от старого генерала в истрескавшемся от времени хитиновом панцире до молодого, только что вылупившегося из куколки кадета, понимали, что шансов у них нет. Совсем нет. Их корабли во многом уступали даже современным человеческим посудинам, а против легендарных имперских линкоров, да ещё в открытом бою, неполная сотня кораблей, которую смогли наскрести галанны, и вовсе не плясала. Даже против одного-единственного линкора этого было откровенно мало – орудия имперского корабля просто расстреляли бы их флот издали. Бой же этого, с позволения сказать, флота с имперской эскадрой и вовсе превратился бы для её артиллеристов в нечто вроде стрельбы по тарелочкам. В последнем галланов очень доходчиво убедил тот простой факт, что, когда имперская эскадра, подобно разъярённому носорогу, вломилась на их территорию, пограничные корабли, попытавшиеся преградить дорогу имперцам, были уничтожены мгновенно, не сумев даже открыть огонь. Их расстреляли быстро и безжалостно, не дав им ни единого шанса.

Правил галланами… Трудно адекватно перевести эту должность. Для царя-короля не хватало передачи власти по наследству, для президента слишком широки были полномочия, да и не выбирали его, а назначали путём генетической селекции и одновременно учёта заслуг и личностных характеристик… А неудачные правители, от которых никакая система не застрахована, жили у них нехорошо и недолго, и опять-таки было непонятно, по какому принципу всё происходит. Словом, странная система была, точнее, для людей странная, но результаты давала хорошие, во всяком случае нынешний глава галланов, воин и поэт, не побоялся лично, на маленьком, ничем не защищённом корабле выйти навстречу имперскому флоту. Смелость и готовность к самопожертвованию для правителя многое значат, и это был именно правитель, а не посланная на убой шестёрка, что не раз бывало в истории человечества.

Сейчас главгаллан стоял перед Ковалёвым в позе просителя: треугольная голова с мощными челюстями наклонена, передние конечности, как две капли воды похожие на хватательные конечности земных богомолов, поджаты, две пары ног сложены, и длинное брюхо, прикрытое чем-то вроде комбинезона, почти лежит на полу. Поза полной покорности и уязвимости…

– …Я рассказал всё, что знаю. У меня нет доказательств, которые могли бы вас убедить. Да что там, у меня вообще никаких доказательств нет. А могу только просить вас поверить и пощадить мой народ, мы ни в чём не виноваты и не заслуживаем вашего гнева.

Переводчик пискнул и замолк. Ковалёв задумчиво поглядел на маленькую коробочку, позволяющую легко общаться с кем угодно. Хорошая вещь, если вдуматься, без него с галланами вообще невозможно было бы общаться. Человеческое горло просто не воспроизведёт те скрипы, которые издают насекомые, а ведь речь галланов ещё не самый сложный язык в галактике. Далеко не самый сложный…

– Виноваты-виноваты. В том, что не уследили, а ведь все были предупреждены о последствиях. Но я вам верю. И не столько из-за ваших слов, сколько из-за того, что моя разведка тоже не щи лаптем хлебает.

Ковалёв не стал уточнять, что его разведка – это в основном наследство покойного Диктатора. Решил он в своё время, что добру пропадать совсем незачем, и наложил лапку на оставшуюся без головы, но в целом вполне налаженную и уверенно функционирующую структуру. Во главе поставил своих людей, конечно, ну, желающих поруководить всегда легче найти, чем желающих поработать, так что было из кого выбирать, а сейчас такая предусмотрительность оказалась кстати.

– В то, что это сотворили вы, я не верил с самого начала. Вы, во-первых, всегда воевали открыто, весь характер войн говорил о том, что вы предпочитаете честный бой, лоб в лоб. У вас своеобразный, но весьма впечатляющий и вызывающий уважение кодекс чести. Хотя, конечно, всё бывает в первый раз. А во-вторых, с точки зрения развития вы достаточно отсталый народ. Не сочтите за оскорбление, но это констатация факта – ваши технологии не слишком эффективны, корабли откровенно слабы, а биотехнологии и вовсе в зачаточном состоянии. Вам просто не создать эту дрянь. Наши учёные исследовали возбудителя – не ваш уровень.

– Тогда кто? Кто нас подставил? Скажите, и мы убьём их сами.

– Мёртвых не вернёшь, и искупить так свою вину вы не сможете. Хотя кто, сказать могу – ваши соседи, цивилизация кар-таан. Решили нагадить в секторе ответственности противника, хитрецы, мерзавцы, и посмотреть, как я вам задницы на британский флаг порву. Наивные. Они хорошо замаскировали следы своей работы, и их детище мало напоминает их обычные разработки, но наше оборудование позволяет копать глубже, чем они даже представить себе могут, поэтому определить производителя было несложно.

Галлан сник – против весьма многочисленной и развитой цивилизации кар-таанов его флот был откровенно слабым. Кар-тааны, цивилизация внешне напоминающих людей теплокровных гуманоидов, контролировали два десятка звёздных систем, в шестнадцати из которых были развитые колонии, а галланы – только восемь. В своё время, довольно давно, у них был конфликт, и галланы, потеряв значительную часть территории, отбились с огромным трудом, но тогда силы цивилизаций были ещё почти равны. Увы, кар-тааны развивались намного быстрее инсектов и сейчас уже на десятилетия опережали их в техническом отношении, так что выполнить обещание галлан не смог бы при всём желании. В принципе война с кар-таанами для галланов стала бы такой же формой самоубийства, как и война с империей, разве что более медленной и, пожалуй, намного более неприятной.

Полюбовавшись расстроенным видом собеседника, Ковалёв небрежно сказал:

– Ну и что мне с вами делать теперь? Вы поймите, лично против вас я зла не держу – ну, лопухнулись, но против вас действуют спецслужбы более сильного и технологически более развитого государства. Однако и не выполнить обещание я не могу. Я обещал оторвать голову любому, в чьей зоне ответственности произойдёт инцидент, и теперь связан по рукам и ногам. Погибли люди, много людей, и поэтому если вы останетесь безнаказанными, то меня просто не поймут. Ни соседи, которые меня мало волнуют, ни, что важнее, мои же люди. Информация уже распространилась, и скрыть её не удастся – надо реагировать. Итак, какой выход вы можете предложить?

Галлан посмотрел на плотоядную ухмылку адмирала и сник ещё больше – очевидно, в человеческой мимике он разбирался. Оба собеседника прекрасно понимали, что галланы влипли по самое брюхо. Для Ковалёва ситуация, омрачённая гибелью людей, была отличным поводом припугнуть соседей. Почти наверняка, посмотрев на то, что случилось с цивилизацией галланов, остальные удвоят усилия по предотвращению подобных инцидентов – жить всем хочется, а страх – отличный стимул для повышения бдительности. В том же, что с галланами адмирал может сотворить всё, что угодно, сомневаться не приходилось.

Подождав немного и видя, что клиент дозрел, Ковалёв заговорил совсем другим тоном:

– Значит, так. Вы контролируете восемь звёздных систем. – Над столом адмирала зажглась голокарта сектора. – Из них в шести у вас колонии с высокой плотностью населения и в двух только небольшие комплексы по добыче и переработке полезных ископаемых. Как раз эти системы ближе всего к нашей территории. Их вы передаёте нам. Будем считать это компенсацией за моральный ущерб, ну и заодно демонстрацией для всех вокруг того, что мы слов на ветер не бросаем.

Галлан печально кивнул. Конечно, потеря четверти территории – это не полное уничтожение, однако его цивилизация попадала в результате в очень неприятное положение. Половина добывающей и треть перерабатывающей промышленности в сфере производства редкоземельных металлов и радиоактивных материалов – это не шутки. Однако Ковалёв лишь усмехнулся – ему эти системы по большому счёту нужны не были. Своих хватало, и удобнее расположенных, и куда более богатых, а осваивать ещё и эти не было сейчас ни средств, ни техники.

– После этого мы оформляем аренду. То есть системы считаются нашими, но своих рабочих вы никуда не убираете и спокойно продолжаете разработку полезных ископаемых, передавая нам четверть от того, что добываете. Плюс там будет расположена база моих патрульных кораблей. Так, на всякий случай, чтобы вы о правилах вежливости не забывали, а соседи хаметь не вздумали. Устраивает?

Разумеется, галлана это устраивало, и даже очень. Вместо ксеноцида или как минимум территориальных претензий его государство получало не такие уж и большие репарации, причём продукцией, производимой в больших количествах. Ковалёв прекрасно знал, что ему требовать, – гнобить инсектов в его планы пока не входило. Ключевым словом здесь, правда, было «пока», но знать об этом галлану не полагалось, к тому же Ковалёв ещё и сам не решил, что с ними делать дальше.

– А теперь давайте обсудим, что мне потребуется от вас реально. Готовы расплатиться, не забыв и себя, любимого?

Трудно сказать, насколько галлан понял русскую идиому, но смысл фразы он, без сомнения, уловил – кивнул совсем по-человечески и принял позу полного внимания. Вообще у них очень многое передавалось позами – мимикой хитиновый панцирь пользоваться не позволял. Впрочем, позы – тоже не самый худший вариант. По слухам, у некоторых цивилизаций было ещё хлеще – кто-то начинал менять цвета, а кто-то издавать соответствующие запахи. Позы хороши уже хотя бы тем, что при общении с их хозяином не надо было нюхать сероводород.

– Итак, диверсию осуществили кар-тааны. Рассчитывали, очевидно, спровоцировать между нами войну, и это им почти удалось. В результате погибли и мои соплеменники, и ваши – корабли, погибшие на границе, по большому счёту на совести этих козлов. Подстава у них получилась отличная, не будь у моих учёных хорошей аппаратуры, я бы смёл вашу пародию на флот и ударил по планетам. Я считаю, что такие выходки никому не должны сходить с рук и цивилизация кар-таанов должна понести соответствующее наказание. Стать, так сказать, показательным примером того, что происходит с мерзавцами. И естественно, наказывать их должны обе пострадавших в результате этой авантюры стороны. Думаю, это справедливо, как вы считаете?

Галлан медленно кивнул. До него, похоже, дошло, что вместо войны с империей или не менее страшной войны один на один с кар-таанами ему предлагается принять участие в карательной акции. С перспективой изрядно попортить кровь старым недругам. В общем-то, хороший вариант. Однако Ковалёв не закончил.

– Скажите, какие из планет кар-таанов вам нужны?

Это было уже более чем интересно, и высокие договаривающиеся стороны начали увлечённо рассматривать карту. Интересно, что подумали бы кар-тааны, узнай они, что их будущее предрешено и что сейчас их территорию уже делят между собой те, у кого нет никакого пиетета по отношению к чужой жизни. Наверное, взвыли бы. Впрочем, сами виноваты – думать надо было раньше.

Разговор о том, что и кому надо, вышел, кстати, интересным. Галланы были весьма уязвимы с точки зрения среды обитания и потому привередливы – им были нужны планеты с относительно низкой гравитацией, высокой влажностью, тёплым климатом и высоким содержанием кислорода в атмосфере. Ну, или хотя бы планеты, которые можно относительно легко модифицировать под эти запросы. Таких во владениях, точнее, уже в бывших владениях ещё ни о чём не подозревающих кар-таанов нашлось шесть штук. Ну и системы, богатые с точки зрения ресурсов, также весьма интересовали галланов.

С другой стороны, империи сейчас не слишком нужны были планеты под колонизацию, да и сырьевых миров у людей хватало. Однако мыслить всегда надо с дальним прицелом, поэтому от своей доли будущей добычи Ковалёв отказываться не хотел, и если с планетами, пригодными для колонизации, особых вопросов не было, то насчёт остального возник жаркий спор. Впрочем, решили его полюбовно – как оказалось, принцип жребия галланам был знаком. Разделили системы по их ценности на две примерно равные группы, а потом подбросили монетку и решили дело без взаимных обид.

А потом стали решать, какая судьба будет у кар-таанов и какие вложения внезапные союзники сделают в войну. С судьбой кар-таанов вопросов не возникло совершенно – живыми столь беспокойные и подлые соседи не были нужны ни империи, ни галланам, а вот с прикладываемыми к этому усилиями были проблемы. Ковалёву не хотелось терять людей, а флот галланов в бою не слишком многого стоил. Но договорились быстро. На имперский флот была возложена задача уничтожения флота кар-таанов, что было для людей не самой сложной задачей, и подавление орбитальных крепостей. Последнее и вовсе было фикцией – военная доктрина кар-таанов предусматривала в качестве основы мощный и мобильный флот, а строительство крепостей было признано бесперспективным. Это, возможно, и не лишено было основания, но сейчас было только на руку Ковалёву – уничтожить жалких шесть орбитальных крепостей сомнительной эффективности было несложно. А ведь с учётом того, что уничтожение планет на сей раз не планировалось, хорошая орбитальная оборона могла доставить определённые неприятности.

Галланы, соответственно, взяли на себя зачистку планет. Может, они были и не самыми талантливыми конструкторами и не слишком преуспели в развитии, но солдатами гигантские инсекты были отличными. Ковалёв не без основания предположил, что в деле уничтожения конкурирующей расы они преуспеют, а раз так, не стоит пачкаться самим. Достаточно обеспечить союзникам возможность действовать.

Когда галлан отправился с радостной вестью к своим кораблям, адмирал с усмешкой посмотрел ему вслед. Он не был наивен и понимал, что приподнявшиеся за счёт этой войны инсекты могут потом и сами помечтать о великодержавности. Только вот не скоро это произойдёт, сначала им придётся освоить то, что они захватили. Это займёт их надолго, особенно с учётом потерь, которые понесут галланы в войне. Адмирал ещё до встречи подсчитал, сколько живой силы потеряют потенциальные союзники, и был доволен результатами. А когда галланы станут опасными… Впрочем, до этого ещё надо было дожить.

Глава 13

Государство кар-таанов, компактно расположившееся у границ империи, окончило своё никчёмное и порочное существование через месяц. Можно было и быстрее, примерно за пять-шесть дней, но имперские корабли оказались вынуждены подстраиваться под скоростные характеристики флота галланов, да и планеты пришлось всё-таки штурмовать, а не выжигать. Хорошо хоть, для людей операция прошла без жертв – в десантных операциях участвовали исключительно войска галланов, они же и несли потери. Потери их, кстати, были не так и велики – хотя кар-тааны и отчаянно сопротивлялись, но бойцами они оказались более чем посредственными. Техническое превосходство не слишком повышало эффективность их ручного оружия по сравнению с оружием инсектов, а бронетехника, при полном господстве в воздухе и на орбите имперских боевых машин, сжигалась прежде, чем успевала выйти на позиции. В космосе всё вообще сложилось не идеально. Не успевший подготовиться к обороне, довольно многочисленный и даже в чём-то опасный флот кар-таанов был разбит по частям – Ковалёв беззастенчиво воспользовался преимуществом своих кораблей в скорости и огневой мощи. Наиболее мощная из вражеских эскадр вообще не успела даже отойти от стыковочных узлов своей мобильной базы. За остальными, правда, пришлось погоняться… А в рукопашной галланы с их силой и мгновенной реакцией и вовсе имели подавляющий перевес.

Кстати, ещё одним неприятным сюрпризом для Ковалёва, помимо непозволительно малых потерь галланов в живой силе, стало то, что врагов своих инсекты попросту ели, причём если поверженным и умерщвлённым врагам было уже, в общем-то, всё равно, то пленным – совсем даже наоборот. Как и многие насекомые, галланы не стремились убить свою добычу. Более того, они считали, что живая и сопротивляющаяся жертва намного вкуснее хладного трупа. Что же, у кого-то это может вызвать тошноту, но, с другой стороны, люди порой ведут себя ничуть не лучше. [53]53
  Например, устриц люди любят есть живьём, поливая их предварительно лимонной кислотой, вызывающей у моллюска конвульсии от боли. В отдельных французских ресторанах принято подавать утку, которую убили путём медленного удушения – считается, что так мясо приобретает более изысканный вкус. А в некоторых культурах, культивирующих разведение собак на мясо, утверждается, что мясо тем вкуснее, чем мучительнее собака умирает…


[Закрыть]

Так или иначе, из опыта боёв Ковалёв сделал некоторые выводы, так, на будущее. Ибо у империи не бывает постоянных друзей, бывают только постоянные интересы. Англичане, конечно, изрядные сволочи, но сволочи умные, и кое-чему, хотя бы вот рациональному отношению к жизни, у них поучиться определённо стоит.

Маленькая победоносная война вновь подняла авторитет землян вообще и Ковалёва в частности на недосягаемую высоту. Как же, непобедимый флотоводец и защитник интересов человечества, карающий меч империи и всё такое прочее. В очередной раз истребил тех, кто посмел поднять руку на людей… Очевидно, именно это и дало толчок произошедшим впоследствии событиям.

Ковалёв как раз проснулся, вылез из кровати и с неудовольствием посмотрел на себя в зеркало, когда запищал зуммер вызова. Адмирал не обратил на него внимания – когда происходило что-либо срочное, вызов шёл по другому каналу. Куда больше его напрягало собственное состояние – он вновь активно толстел. Ну да, пока его организм не переходил в боевой режим, килограммы набирались со страшной силой и не сгонялись никакими тренировками. Естественная физиологическая реакция – толстый слой сала служил своего рода аккумулятором энергии, расходуемой в бою, но сейчас от этого Ковалёву было не легче. Поэтому адмирал решил, не мудрствуя лукаво, забросить ненадолго дела, пойти в спортзал и потренироваться по полной программе, с переходом на боевой режим, чтобы сбросить начавшие уже мешать килограммы, проклятие всех суперов. Давно надо было, честно говоря, но природная лень плюс обязанности командующего, отбирающие всё свободное время… Да, надо идти в спортзал, но проклятый зуммер продолжал действовать на нервы, и адмирал, стойко проигнорировав его пару минут, всё-таки ответил.

– Привет, проснулся уже?

Голос Дайяны был отвратительно весел, как только может быть весел голос красивой молодой женщины, у которой нет проблем ни со здоровьем, ни с лишним весом, ни с личной жизнью. Уж чего-чего, а поклонников у неё было море, причём и среди местных, и среди землян. Вон тот же Шерр клинья бить пытался, Олаф хвост как павлин распускал, да и остальные старались не отставать. Правда, насколько было известно адмиралу, она со всеми поддерживала хорошие, но чисто приятельские отношения, ни с кем не сходясь ближе установленных ею самой границ и деликатно отфутболивая особо настырных. Впрочем, ребята своих попыток не оставляли, и от недостатка внимания девушка не страдала. Так что живи и радуйся. Вот она и радовалась, а Ковалёва это сегодня раздражало, не в том он был настроении, чтобы начинать утро с шуток.

– Представь себе, да, – брюзгливо съязвил он. – Это что-то меняет?

– Да нет. – Ковалёв воочию представил, как она пожимает плечами. – Если бы не проснулся, я бы тебя разбудила.

– Спасибо за откровенность. Случилось что?

– Ну, в общем-то, да. Ты не мог бы зайти?

– Через час, – сердито буркнул адмирал, прикинув, что за это время он успеет и посетить спортзал, чтобы хоть немного согнать жирок, и сполоснуться после тренировки.

– Идёт.

– Кто идёт? Где идёт?

Дайяна с полминуты молчала, переваривая услышанное, прежде чем поняла, что в очередной раз стала жертвой специфического адмиральского чувства юмора. Ковалёв вообще обожал вот так, не слишком изобретательно играть словами, особенно когда собеседник, как сейчас, пользовался русскими оборотами речи. Потом раздался её обиженный голос:

– Адмирал, а вам не кажется, что с дамой можно и повежливее?

– Мне никогда ничего не кажется. Я или уверен, или не болтаю, – фыркнул Ковалёв и выключил связь.

Ровно через час сбросивший почти пять килограммов и, несмотря на измождённое лицо, похудевший и помолодевший адмирал деликатно позвонил в дверь каюты Дайяны. Девушка занимала на базе самые роскошные апартаменты – пять комнат. Она любила простор. Впрочем, ни у кого эта маленькая слабость протестов не вызывала, Дайяну любили, и она беззастенчиво этим пользовалась, правда, надо отдать ей должное, только в мелочах. Единственно, на чём все дружно тогда настояли, так это на том, чтобы апартаменты эти были расположены во внутренней, самой защищённой части базы, в её старом, но отлично бронированном ядре. Протесты девушки, что там нет иллюминаторов, были столь же дружно проигнорированы, и Дайяне пришлось смириться.

Ковалёву было проще, он космические станции не слишком жаловал и потому предпочитал держать свой флаг на «Громовой звезде». Или на планете расположиться на худой конец, но последнее ему тоже не слишком нравилось. Всё-таки, несмотря на то что он был теперь имперским адмиралом, восприятие его осталось чисто земным, и, как многие жители слабо развитых в плане космических перелётов планет, в чужих мирах он чувствовал некоторый дискомфорт. На корабле, который фактически стал его вторым домом, никакого дискомфорта не ощущалось, а вот на чужой планете и под чужим солнцем накатывало чувство какой-то незащищённости. То есть побывать на другой планете – пожалуйста, без проблем, но жить там сколь-либо продолжительное время как-то не тянуло. Впрочем, возможно, он был в этом плане не одинок, во всяком случае как иначе объяснить тот факт, что возможность размещения командного центра на планете даже не рассматривалась? Все, не сговариваясь, решили, что орбитальная крепость, пусть даже и бывшая, надёжнее, и теперь основной центр управления возрождаемой империи был именно здесь. Правда, Ковалёв бывал на станции нечасто, но сейчас, вернувшись из похода, он именно на центральной базе и прохлаждался, а его флагман, пришвартованный здесь же, проходил текущий ремонт, в то время как команда его отрывалась на планете. Ну, там всё было как положено – развлечения, спиртное рекой, девочки… В принципе то, что нужно вернувшемуся из похода солдату.

Адмирал, кстати, сразу после прибытия тоже прогулялся на планету, инкогнито, конечно, – не пристало официальному лицу, можно сказать, второму (хе-хе, наивные) человеку в империи отрываться, как какому-то рядовому. Ковалёв, когда ему долго втирали об особенностях этикета, вообще осатанел, потому как не без основания считал, что сам может устанавливать этикет, причём тот, который сочтёт нужным. Увы, товарищи его не поняли, и адмиралу пришлось смириться перед напором общественного мнения и посещать планеты инкогнито, в обычном десантном комбезе с лейтенантскими погонами. Кстати, простые матросы и десантники ничего плохого в этом не видели – ну, решил командир оттянуться, и что с того? На планетах его не узнавали: во-первых, в жизни Ковалёв сильно отличался от парадных портретов, а во-вторых, не ассоциируется десантник в невеликом звании, сидящий в самом обычном баре и пьющий в компании других таких же вояк, со всемогущим комфлота. И недавно, в первый вечер после прибытия, Ковалёв сгонял вниз, неплохо провёл время и даже был арестован местной полицией за нарушение общественного порядка. Вообще-то арестовывать военных имеет право только военная полиция, но Ковалёв и несколько оказавшихся с ним в одной компании десантников были уже слишком весёлыми, поэтому решили подшутить над блюстителями порядка и дали себя задержать и запереть в КПЗ. Утром полицейские, наверное, выпучив глаза, смотрели на пустую камеру и пролом в стене – кирпичная кладка супера не удержит…

После сих сомнительных «подвигов» адмирал уже неделю сидел на станции и разгребал накопившиеся дела. Их, кстати, было столько, что Василию взвыть хотелось. Увы, выть он мог сколько угодно, но дело от этого двигаться упорно не хотело, и приходилось разбираться, вникать в каждую бумажку и шёпотом материть тупоголовых помощничков, которые сами, без участия высокого начальства, не способны разобраться с такой вот ерундой. Впрочем, возможно, он был и не прав, просто очень уж ему не нравилась бумажная работа. На мостике боевого корабля, конечно, рискуешь больше, но там и понятнее всё, и не надо разбираться, куда поставить запятую в чём-нибудь банально сложном, вроде «казнить нельзя помиловать».

Так что сейчас Ковалёв был даже благодарен Дайяне, она, конечно, выдернула его не пойми зачем, но и, с другой стороны, отодвинула на некоторое время столь нелюбимые бумажные дела. И вроде причина есть этим не заниматься, а не просто лень и блажь.

Дверь открылась почти сразу, причём Дайяна открыла её сама, встречая гостя у порога, а не дистанционно. Значит, не сердилась уже, впрочем, она девушка отходчивая. Это Ковалёва сложно было разозлить, но, однажды обидевшись по-настоящему, он мог помнить обиду годами, а Дайяна вспыхивала как порох на любую мелкую подначку, но так же быстро остывала. Лёгкий характер у человека, и работать с ней легко.

– Однако ты пунктуален, – улыбнулась она, вместо приветствия, и сделала шаг в сторону, освобождая проход в своё жилище.

– Стараемся, – в тон ей ответил Ковалёв, входя. – Ты что, за дверью стояла, меня ожидаючи?

– С чего ты так решил? – спросила Дайяна, но глаза её вильнули в сторону, а лицо предательски покраснело.

– Да решил вот, – широко улыбнулся Ковалёв, проходя в кабинет, плюхаясь на мягкий кожаный диван и оглядывая комнату.

Да, давненько он здесь не был. Впрочем, почти ничего не изменилось – кабинет был вполне обычным, офис как офис. Чем-то он напоминал кабинет самого Ковалёва. Да что там чем-то, всем, пожалуй, разве что вместо коллекции кристаллов с разных планет, для которых у адмирала было выделено несколько застеклённых шкафов, у неё на всех полках и полочках, а также на столе находилось множество всяких мелких, типично женских безделушек. Их в основном дарили ей знающие о её любви к таким игрушкам поклонники, и со времени последнего визита адмирала их изрядно прибавилось. Ну что же, у каждого свои слабости, некоторые, говорят, вообще крокодилов коллекционируют.

– Зря решил, – не менее лучезарно улыбнулась в ответ Дайяна. Она уже справилась с собой, и теперь только пикантно порозовевшие уши чуть-чуть контрастировали с её тоном. – Просто рядом проходила.

– Ну и ладушки, – серьёзно кивнул адмирал. – Рассказывай.

– Что именно?

– Ну, то, ради чего ты решилась разбудить мою светлость ни свет ни заря.

– Что-о? – Её изумление было совершенно неподдельным. – Бесстыдник, ты на часы-то смотрел?

– А зачем мне часы? Я и так время лучше любого хронометра чувствую.

– Ага, рассказывай давай.

– Это ты рассказывай, за-ради чего заставила старого толстого дядю Васю бросить важные и нужные дела и сломя голову лететь через всю станцию сюда, теряя подмётки?

– Хам!

Адмирал довольно заржал, Дайяна тоже улыбнулась – подобные пикировки были у них в порядке вещей. Каждый развлекается как может, а без смеха в космосе трудно, давят на человеческую психику пустота и бесконечность. Вот и сбрасывают люди напряжение – кто в спортзале, кто вот так, шутливо переругиваясь, кто ещё как-то. А иначе нельзя, уставший человек может и сорваться, а это уже опасно и для него самого, и для окружающих, причём на боевом корабле, да во время похода, опасно вдвойне. Вот и увольнительные для того же предназначены – расслабляться необходимо, и набитая физиономия какого-нибудь бармена или подхваченный по дурости триппер – не самая большая плата за психическое здоровье.

Отсмеявшись, Ковалёв и Дайяна начали разговор. Ковалёв, сидя на диване и не спеша потягивая с малой толикой коньяка кофе, который по-быстрому сварила девушка (точнее, сварила кофемашина, сама Дайяна лишь её включила – увы, это был предел её кулинарных талантов, сама она не только не умела готовить, но и, похоже, испытывала к самому процессу стояния у плиты невыносимое отвращение), а Дайяна уселась за стол, тоже с огромной кружкой кофе. Этот напиток, моду на который завезли с Земли совсем недавно, в последнее время стремительно становился всё более популярным. Разговор, как обычно, начался издалека.

– Как Юля?

– Да нормально, – пожал плечами Ковалёв. – Учится. Это я тебя, кстати, спросить хотел: пока меня не было, она тут никого не достала? А то, насколько я её знаю, учудить она может всё, что угодно.

– Нет, ничего она не натворила. Кстати, она, пока ты в походе был, вообще как-то очень повзрослела. Видать, чувствовала какую-то ответственность. Но вот ты приехал…

– Да уж. – Ковалёв смущённо кивнул. За поведение дочери на торжественном приёме по случаю возвращения с войны ему было стыдно. – Прости…

– Ничего страшного, – махнула рукой Дайяна. – Она всё-таки ещё ребёнок, хоть и старается казаться взрослой и серьёзной. А тут расслабилась. И потом, мне кажется, она тебя ко мне ревнует.