Текст книги "Катриэль"

Автор книги: Mesmer Mariarti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Что ж, тогда смерть хранителю реликвий…

Заседатели поднялись со своих мест и неистово пытались перекричать друг друга. Каждый хотел доказать свою точку зрения. Обстановка накалялась.

Стоявшие на улице у входа в Зал Советов Улимор Харвенкус и Марк, удивленно смотрели в развернутую тетрадь чужих мыслей. Книгочей давеча одолжил ее у Нэльса. Страницы почернели, строки сплелись в колючий комок и словно капли крови расползлись по тетради. Марк напугано отбросил хранилище чужих мыслей.

– Они хотят убить ее! – воскликнул книгочей.

– Тсс, – прошипел Улимор и отвел парня в сторону. – Пора. Фобос?

Из кустов выглянул рыжий кентавр.

– Я здесь.

– Готов?

Фобос потоптался на месте.

– Да, главное, чтобы ворота были открыты. Я не пегас, летать не умею.

– Советник обещал открыть их, – заверил господин Харвенкус и постучал кентавра по спине. – Давай, быстрее тебя никто не бегает.

Фобос кивнул и направился к оговоренному при плане побега месту– фонтану, что находился неподалеку от Зала Советов.

Советник Карл вышел на середину зала.

– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть графа Мракора. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

На черной половине поднялись пятеро. На белой – четверо.

– Девять, – объявил советник и продолжил:

– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан во власть Серой Баронессы. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Поднялось пять алхимиков и пять магистров. Вся белая половина зала осталась на местах.

– Десять, – подсчитал советник. – Теперь, прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель был отдан под опеку наместнику Эспара. Тех, кто воздерживаются от ответа, прошу остаться на своих местах.

Поднялся Горвин и шесть представителей светлой половины.

– Семь, – печально произнес Карл, и мгновение погодя продолжил опрос:

– Прошу подняться тех, кто голосует, за то, чтобы Первый Хранитель… был передан инквизитору Хомициду. Тех, кто воздерживаются от ответственности за убийство хранителя, прошу остаться на своих местах.

Расстановка голосов была не в пользу последователей Алдарина. Перспектива исчезнуть из мира тяжелым грузом легла на сидевших в светлой половине зала. И девять из них поднялись. Горвин растерянно повернулся к тем, кого ещё утром считал союзниками. Но каждый хочет выжить.

– Пятнадцать… – обреченно объявил советник Карл, посчитав, и шестерых поднявшихся с черной половины. – Совет… принял решение…

– Нет! – закричал Горвин и, вскинул деревянный посох вверх. Поднял сильный ветер. – Беги!

Феарольф что, как и раньше стоял рядом с хранителем, подхватил красноволосую девчонку и, подтолкнув ее к балкону, прокричал:

– ДРАГАЗАР!

Балконная дверь ударилась о стену. Витражные стекла цветными кусками разлетелись по полу. Словно кот, на паркет тихо приземлился, влетевший в окно Драгазар.

Феарольф вытащил из кармана сюртука Катины серебряные часики. Те, что девушка недавно отдала ему на починку.

– Я исправил их, держи. Только не переводи стрелки! – предупредил он, сунув часы в карман Катиного пиджака.

Драгазар крепко обнял первого хранителя, и вылетел с ней в окно.

– Задержать! – приказал Адамаск.

Инквизитор Тестилиан выпустил тени–змеи, а Нумбис слуг напоминающих собачьи эмбрионы с длинными крысиными хвостами. Именно один из них, сидел на плече Харвенкуса при встрече с первым хранителем в темнице.

Феарольф раскинул руки, и время в зале остановилось. Но несколько теней Нумбиса все же, успели выскочить в окно.

Драгазар спикировал в низ, подлетая к фонтану у которого их уже ожидал Фобос.

Но тут в небе появилась расставленная сеть инквизитора Хомицида. Он не мог лишиться возможности завладеть душой первого хранителя, поэтому тайно присутствовал на совете. Крылья Драгазара сплелись и, запутавшись в липкой паутине, они с Катей упали в глубокий фонтан. Стоявший рядом Фобос подал хранителю руку и помог выбраться из воды.

– Скорее! – произнес кентавр. Но тут встал на дыбы и заверещал. Тени инквизитора Нумбиса вцепились острыми зубами в круп Фобоса и, обхватив хвостами горло стали душить бедолагу. Появился и сам Хомицид.

– Далеко собралась? – прошептал инквизитор.

Катя невольно попятилась назад.

Тут же по его спине прошелся стальной полумесяц. Хомицид обернулся. Насквозь промокший Драгазар, держал клинки и готов был напасть. Инквизитор засмеялся и пронзил железной рукой грудь смельчака. Переломанные крылья несколько раз вздрогнули. Драгазар упал замертво.

Катя начала злиться и почувствовала, как нагревается заветное кольцо на ее пальце.

Хомицид обернулся к девушке. Липкая паутина потянулась за первым хранителем. Как вдруг на инквизитора наехал черный внедорожник, сбив палача в фонтан.

Из автомобиля выбежал Улимор Харвенкус и буквально с силой посадил первого хранителя в машину. Сдав назад, внедорожник объехал бьющегося в конвульсиях кентавра и помчался вперед.

Чтобы сдерживать время инквизиторов, Феарольфу пришлось приложить немало усилий, ибо не живыми, не мертвыми были эти служители закона. К тому же совсем недавно Вира вложил значительную часть своей силы в серебряные часики первого хранителя, от того в больше степени не смог сопротивляться инквизиторам. Плеча часовщика коснулась рука Адамаска, раньше всех освободившегося от мгновения небытия. Лишив Феарольфа силы, инквизитор дал времени ход и выпущенные тени вырвались в окно. Очнувшись, советник Карл, что–то прошептал. Ворота, что напрямую вели к главному выходу из города, поочередно открылись.

Следуя указанному пути, машина выехала на нижний уровень. Маневрируя среди домов, внедорожник приближался к мосту. Надо признать Улимор Харвенкус хорошо справлялся с грузным автомобилем.

– Откуда машина?! – подпрыгнув от стремительной езды, удивилась Катя.

Улимор Харвенкус повел носом в сторону приборной панели. Над бардачком катался кусок желтого мела, когда–то украденного гномом Отли, у фонарщика Нэльса.

– Нарисовал, – улыбнулся Харвенкус.

Но тут, тени инквизиторов настигли беглецов, вцепившись в крышу, зашатали машину. Резко нажав на тормоз, Улимор стряхнул нежданных попутчиков и, раздавив тени, поехал дальше. Показался мост!

Предчувствуя момент, наместник Эспара дотронулся до висевшего на поясе маленького серебряного колокольчика. Раздался тихий мелодичный звон.

Услышав призыв правителя, Айлур вышли из воды. Свирепый рык, пугавший полчища воинов, что нынче покоятся в спокойной реке, прогремел над белым городом.

Огромные свирепые кошки выбежали на мост. Следую рядом с внедорожником, они вылавливали испуганные тени и обращали их в камень.

– Не смотри на кошек! – предупредил Харвенкус.

– Не буду, – заверила Катя и пристегнула ремень безопасности.

Вода заливала дорогу, петляя и соскальзывая, машина все же уверенно двигалась вперед. Миновав каменный мост, они выехали в лес и свернули с главного пути.

Немного успокоившись, Улимор Харвенкус заговорил:

– Они будут держать их столько, сколько смогут, – тяжело дыша, произнес он и мельком оглядел хранителя. – Ты как?

– Паршиво, – призналась Катя, откинулась назад, прикрыв лицо руками. – Он убил Драгазара. А Фобос?

– Мне жаль…

– А остальные?! Что будет с ними?

Улимор резко дал по тормозам. Машина остановилась.

– Фобос должен был доставить тебя в дом Горвина, – ответил Харвенкус, схватил с бардачка кусок желтого мела и вышел из машины. – Если бы я знал, что ты внучка Эрнеста, то не позволил бы уйти из гостиницы. Было бы все по–другому, – предположил он, закрыл дверцу внедорожника и большими буквами написал «невидимая». Машина медленно начала терять цвет и становиться прозрачной. Улимор Харвенкус поспешил сесть обратно.

– Но как? – не унималась Катя. – Они помогли мне сбежать. Кто их отпустит? Этот граф, инквизиторы и магистры, настоящие монстры. Они убить меня хотели! Да и те, которые верят в магию тоже!

– Нет, это надо такому! – возмутился Харвенкус, завел машину и выключил фары. Абсолютно невидимый внедорожник тронулся с места, направляясь вглубь леса. – Убить, того, кто может спасти их мир. Ну что за народ? К ним лицом, а они к тебе задом.

– Думаете, они просто так отпустят, деда и остальных?

– Не знаю Кать. Не знаю. Я и сам чудом избежал смертной казни. Сама знаешь…

Катя посмотрела на кольцо. – Какая бесполезная вещь. А я? Я ничего не могу сделать! Тоже мне, великий хранитель! Внучка волшебника! Правду говорил Ромул, я простая девчонка, и ни на что не гожусь. И тетка Лиза была права, говоря, что от меня одни неприятности. Я все испортила.

– Жалеешь? – тихо спросил Харвенкус.

Катя посмотрела на длинноносого лекаря, ясно осознавая, что он имеет ввиду.

– Вы помогли мне, жизнь спасли. Тогда я не могла поступить иначе.

– А сейчас? Зная все последствия опрометчивого поступка…

Девушка повернулась к окну.

– Не знаю, – честно ответила она. – Хотите сказать, что я во всем виновата?

Улимор свернул на право. Мчаться с выключенными фарами было накладно, но благо Харвенкус хорошо знал эту дорогу, ибо частенько удирал из города именно по ней.

– Нет, – произнес длинноносый лекарь, и черные завитки усов изогнулись в улыбке. – Единственное, что я хочу сказать, так это – спасибо. Дорогого стоит, когда в тебя верят. Я верю в тебя. Мы обязательно найдем способ все исправить.

– Думаете?

– Верю.

Катя выдавила улыбку.

– Может, стоит найти властелина времени? И он вернет все обратно…

– Хорошая идея, – согласился Улимор.

В сердце испуганной девушки затеплилась надежда. Катя немного расслабилась.

– А сколько нам ехать до дедова дома?

– Я свернул к северному яру, так что ближе, чем напрямую. Но главное не время, главное осторожность.

Катя лишь тяжело вздохнула.

– Не вздыхай так, мне от этого самому тяжело становится. Мне тоже есть, за что себя винить…

Красноволосая девушка оживилась и повернулась к господину Харвенкусу.

– А вы знаете, что не вы виноваты в смерти короля? Ни вы, и даже не этот монстр, Аштарот.

– Что? – удивился Улимор, отвлекся от дороги и посмотрел на девушку.

– Да. Мне наместник рассказал.

– О чем ты говоришь? Что значит не я?

На дороге неожиданно появилась тень.

– Осторожно! – прокричала Катя.

Оказалось поздно. Водитель не успел отреагировать.

Машина врезалась в монстра. Резкий удар расплющил нос машины. Она с треском разбитого стекла перевернулась…

Кате показалось, что она вечность провела в полусознательном состоянии. Открыв глаза, ещё какое–то время она не могла сфокусировать взгляд. К тому же машина была перевернута и Катя висела вверх ногами. Отстегнув ремень безопасности, девушка шмякнулась вниз.

– Черт, – выругалась она.

Со лба стекала кровь и падала алыми каплями на руку девушки. Ныло левое плечо и прикусанная губа. Катя попыталась вылезти в разбитое боковое стекло. Но тут, когтистая лапа Аштарота, схватила девушку за руку и вытащила из машины. Очевидно, что в этом мире у этого монстра сил было намного больше.

– Назззывая – призззываешь, – прошипел Аштарот.

– Отпусти, урод! – пытаясь, высвободится из мертвой хватки, выкрикнула Катя.

Монстр сдавил выбитое плечо девушки. Наслаждаясь, сжал пальцы.

Катя закричала от боли.

– У тебя есссть кое–что… – монстр прижал девушку к дереву.

Катя спрятала руку с кольцом за спину. Но тут, из машины вылез очнувшийся Улимор Харвенкус. Не растерявшись, он поднял отвалившийся бампер и по спине ошарашил им монстра. Аштарот отпустил девчонку и обернулся к человеку, столь яростно ненавидящего его. Воспользовавшись этим, Катя побежала вглубь леса. Монстр чувствовал ненависть Харвенкуса, и она, лишь придавала ему сил. Аштарот схватил человека за горло. У длинноносого смельчака не было шансов. Монстр с силой бросил Харвенкуса на перевернутую машину. От тяжелого столкновения человек потерял сознание. Аштарот направился за первым хранителем.

Изнывая от боли, Катя бежала по темному лесу, ясно понимая, что ей не выстоять против этого монстра. Ей нужна мощная защита.

– Эгида, – прошептала девушка, вспомнив то, чему успел научить ее часовщик Вира. – Эгида, – увереннее произнесла Катя и прикоснулась к дереву.

Кольцо проснулось и дало силу лесу.

– Катриэээль, – послышалось шипение Аштарота.

Ветки могучего дерева, зашевелились, привлекая девушку под свою крону. Поспешив на призыв, Катя прижалась к живому стволу.

Монстр разрезал поздний вечер тихими шагами. Упавшие ветки хрустели под его ногами. Осторожная поступь пугала больше звериного рыка. Катя попыталась успокоится, казалось стук ее сердца эхом раздается по всему лесу. Ветки приютившего ее дерева осторожно спустились ниже. Аштарот не заметил девушку и прошел мимо. Как только силуэт монстра исчез из поля зрения, девушка облегченно выдохнула. Надо было бежать обратно, посмотреть, что с господином Харвенкусом. Девушка закрыла глаза, набираясь смелости вылезти из–под спасительной кроны.

– Нашшшел, – прошипел кто–то рядом.

Девушка медленно открыла глаза. Перед Катей стоял Аштарот и бесконечно долго, как ей показалось, смотрел на нее. Монстр протянул когтистую лапу, но ветки чуткого дерева отбросили чудовища далеко назад. Многолетний дуб, к корням которого упал Аштарот, поклонился и ударил монстра могучими ветвями. Аштарот взвыл. Он ненавидел природу, лес, цветы и все что, умирая зимой, зацветает вновь. Обрести прежнее обличие, монстру было не суждено. Ветви соседних деревьев опутали чудовище, словно в сети, а корни могучего дуба пронзили гниющее тело. Катя выбежала из укрытия и побежала обратно, к машине. Неизвестно сколько лес мог сдерживать Аштарота, нужно было узнать, что с Улимором и после бежать уже вместе. Но девушка не успела скрыться, вытянувшаяся словно мягкая резина лапа монстра–охотника схватила Катя за ногу.

– Да что же это, такое! – возмутилась девушка своей беспомощности. – Отвяжись!

Катя дотянулась до сухой ветки и вонзила ее в запястье монстра. Хватка ослабела и девушка высвободила ногу. Но тут вторая лапа, вытянувшись схватила Катю за горло. Крепко сжимая пальцы, Аштарот пытался задушить хранителя. Катя извивалась, как змея, но даже пришедший на помощь лес, не сумел остановить Аштарота. Катя начала терять сознание, сила кольца слабеть, а вместе с ним и рыцарство вступивших в схватку деревьев. Монстр высвободился из сетей леса и приблизился к хранителю.

– Где она? – прошипел он. – Где?

Но рука, на которой все ещё воинственно блестела реликвия, была перед глазами Аштарота, удерживая его лапу, сопротивляясь мертвой хватки.

– Где что? – сумела удивиться Катя.

– Где ккккккнига?

Девушка зашлась в кашле. – Книга? Какая книга?!

– Атрейо…

Монстра пронзила резкая боль, и в его грудь, вошел обоюдоострый клинок. За спиной Аштарота стоял черный кентавр. Обладая не дюжей силой, Ромул схватил чудовище и перебросил, через себя.

– Беги! – приказал кентавр. – Там фонарщик! Найди его!

Аштарот яростно налетел на бравого спасителя, отбросив Ромула на пару метров. Кентавр поднялся и обрадованный больше, нежели разъяренный двинулся на монстра. Давненько он не брал клинок в руки. Надо признать, Ромул действительно мог противостоять монстру. Удары кентавры отбрасывали Аштарота назад, а острие меча, каждый раз достигало цели. Катя, наконец, пришла в себя и сумела подняться, решив, во что бы то ни стало, добраться до машины. Девушке казалось, что она бежит слишком медленно, в то время, как слишком быстро нарастал стон побежденного леса и триумфальные вопли Аштарота. Но раз этот монстр не догнал, хранителя, значит, Ромул все ещё сдерживает чудовище.

Катя выбежала к перевернутому внедорожнику. На машине бессознания лежал Улимор Харвенкус.

– Харвенкус? – тихо произнесла девушка, обхватив лицо ее спасителя окровавленными ладонями.

Длинноносый плут не подавал признаков жизни.

Девушка в отчаянии прислонилась к груди Улимора, пожелав услышать пусть тихие, но возможные признаки жизни.

– Пульс… лучше проверять по радиальной артерии, – сдавленно произнес очнувшийся Улимор Харвенкус. Черные завитки усов нервно дрогнули.

Катя взяла мужчину за руку. – Как вы?

– Хорошо. Спасибо. Паршиво.

Катя улыбнулась.

Из лесу послышался крик раненного животного, но на этот раз, это был не вопль Аштарота. Деревья озарил яркий свет. К машине вышел фонарщик.

– Нэльс! – обрадовалась девушка.

Фонарщик подошел к хранителю, заключив перепуганную девушку в дружеские объятия.

– Там Аштарот, – предупредила Катя.

– Знаю. Мы должны были встретиться в лесу и сопровождать вас с Фобосом… А тут увидели этого монстра. Ромул побежал тебе на помощь. Где он? – взволнованно переспросил Нэльс.

Катя кивнула в сторону леса. – Надо помочь ему…

– Надо выбраться отсюда.

Харвенкус попытался встать. – И как можно скорее.., – он ослабел, не сумев пошевелиться.

Послышался хруст веток.

Нэльс и Катя переглянулись.

Из леса показалась, высока тень. Монстр тащил за собой внушительное тело черного кентавра.

– Отдааааай, мне еёоооо, – произнес Аштарот. – А я отдааааам тебе егооооо. Ссссссмельчак, ещщщщще жив.

Нэльс поднял фонарь выше. Свечение обожгло монстра, но в этом мире сил на противостояние у него в десятки, раз были больше. Аштарот лишь сощурил холодные глаза.

– Как же он меня достал, – разозлилась Катя.

Ярость выместила страх. Кольцо Алдарина накалилось. Хранитель, наконец, почувствовала толику его силы.

– Медальон! – воскликнул Харвенкус. – Вытащи его.

Катя вспомнила про подаренный амулет и вытащила его из–под майки. Кулон сверкнул.

Аштарот растерянно обвел взглядом место аварии. Он чувствовал первого хранителя, но заговоренный медальон в виде свернутой спираль крысы, не позволял увидеть девчонку.

– Хотитттте поиграттть? – усмехнулся Аштарот.

Катя начала быстро оглядываться, разыскивая то, что сможет остановить этого монстра. Ей пришла абсолютно безумная идея. Не известно, хватит ли сил это воплотить.

– «Доверься силе кольца»– сказал однажды часовщик Вира.

Безудержная вера, двигающая наш мир, приходит лишь в безысходные моменты нашей судьбы. Когда ничего, кроме веры, нам больше не остается. Именно в такие моменты, она особо сильна.

Катя опустилась на колено, и прикоснулась ладонью к уставшей траве.

– Земля, разверзнись, – прошептала девушка.

И поскольку она была внучка волшебника, повелевающего именно землей, твердь разверзлась. Раскрыв объятия глубокой расщелины, выпустила пыль. Линия разлома подступила к чудовищу. Нэльс освещая дорогу фонарем, направился на монстра. Аштарот прикрылся рукавом. Не ожидал монстр, что в руках фонарщика окажется светоч самого Волшебного Солнца, подаренная часовщиком Вирой. Аштарот вскрикнул и почувствовал толчок. Невидимая для него, первый хранитель подошла ближе и толкнула монстра к бездне.

Аштарот раскрылся.

Яркая вспышка, тут же ослепила чудовище и Катя, что есть силы, толкнула его снова. Из кольца вырвался небольшой столб энергии, сбивший монстра с ног.

Аштарот соскользнул в пропасть.

Но ловок и силен был многовековой монстр. Он ухватился за ногу очнувшегося Ромула и потащил его за собой.

Кентавр успел задержаться за край расщелины. Но земля рассыпалась под его сильными пальцами, да и ноша была не из легких. Быстро среагировав, Катя бросилась на помощь кентавру, поймав его руку, но под тяжестью сорвавшихся раньше, скатилась наполовину в пропасть. От падения ее уберег фонарщик, успев схватить хранителя за ноги. Воспользовавшись моментом, Аштарот решил вскарабкаться по могучему телу кентавра.

– Я не удержу вас! – прокричал Нэльс, скользя по мятой траве.

– Отпусти! – пригрозил Ромул, пытаясь высвободиться от спасительной хватки красноволосой девушки.

Катя сползала все ниже.

– Неет, – обиженно произнесла девушка.

– Отпусти немедленно! Мы все упадем!

Аштарот попытался схватиться за круп кентавра, дабы подняться выше. Ромул лягнул монстра, тот потерял равновесие, но удержался.

Нэльс подскользил к краю.

– КАААТЯ! – прокричал фонарщик. – Отпускай!

– Я бы отпустил, – равнодушно шепнул Ромул.

Распознав ложь в последних словах кентавра, Катя разжала пальцы.

Монстр упал в темноту бездны, забрав с собой до конца преданного, первому хранителю могучего воина Ромула.

Сумевший подняться Улимор Харвенкус, помог фонарщику вытащить девушку из расщелины. Как только Катя оказалась в безопасности, земля скрыла улыбку, погребя монстра под тяжестью бытия.

Нэльс обнял девушку. – Ты все правильно сделала Кать, – прошептал он.

Катя ничего не ответила.

Глава 9. Вперед–назад

«Сказания о сотворении мира». Отрывок из главы «Сказание о трех властелинах времени». Автор Хилари Аурантин.

«… И один из них обернулся гордым соколом и полетел вперед, дабы не могло угнаться за ним время и разрушить мир людей. И сказал он:

– Меня не догнать.

Хоть устали могучие крылья, но летит гордый сокол вперед и не оглянется до последнего дня. И прозвали его Крас, что означает Завтра.

И обернулся второй властелин большим сомом и скрылся в морских глубинах, дабы унести с собой всю людскую печаль. Но прежде сказал он:

– Я не вернусь…

Хоть знают люди, где плавает большой сом, но не увидеть его сквозь мутную воду, и не прояснится она до последнего дня. И прозвали его Хестерно, что означает Вчера.

И лишь третий властелин не сбежал от людей. Обернулся он сторожевым псом и лег у порога, дабы охранять этот мир. И сказал он:

– Я остаюсь.

Хоть устал сторожевой пес от равнодушия людского, но служить будет верно, до последнего дня. И звали его Ходи, что означает Сегодня…»

Поздно вечером раздался стук в дверь. Так и не сумевшая заснуть Катя, выбежала из комнаты и без страха отворила засовы. На пороге стоял милый седовласый толстячок с растрепанными волосами и короткими густыми усами. Он был в залатанном сером плаще и пыльной шляпе.

– Правильно сделала, что заперлась, – буркнул тот и прошел в дом.

– Иван Иванович? – удивилась Катя.

– Здравствуй дружочек, – сотрясая несколькими подбородками, поздоровался старичок.

– А вы что здесь делаете?

Иван Иванович подозрительно огляделся.

– Сегодня утром, голубка принесла письмецо от твоего деда. Он рассказал, во что вы вляпались… не подробно в общих чертах. Просил помочь тебе.

Толстячок сдвинул шляпу на затылок, зашарил по карманам.

– Вот, вот, – вытащив смятое письмо, прокряхтел он и надел, висевшие на черном шнурке очки. Забегав глазами по строчкам, спросил:

– Часовщик отдал тебе твои часы?

– Дда, – удивилась Катя. – Иван Иванович, но причем здесь это? Что с дедом? Он не приедет?

Харвенкус и Нэльс вышли на шум.

– Опаньки! – воскликнул Улимор, удивленно покручивая черный ус.

Иван Иванович подозрительно насупился.

– А этот пройдоха, что здесь делает?

– План старейшины Горвина немного не удался, – вступился Нэльс.

Иван Иванович почесал подбородок и, не раздеваясь, прошел в небольшую гостиную.

– Фонарщик, ну–ка поди сюда.

Нэльс поклонившись, последовал за толстяком. Они зашептались.

Красноволосая девушка развела руками.

– Я не поняла, что за секреты?

Улимор Харвенкус подошел к Кате, оперся локтем о стену.

– Это он, мне не доверяет.

– А вы знакомы?

Харвенкус кивнул. – Как–то давно, я украл у него одну вещицу. Но! Мы иногда неплохо дружим против кого–нибудь. Старик Чернобород, совсем не такой кровожадный, как о нем говорят.

– Кто? – удивилась Катя и обратилась к толстячку. – Иван Иваныч, вы Чернобород?

Толстячок обернулся к девушке и зашевелил усами. – Теперь нет. Как видишь, я сбрил бороду.

– Зашибитлз… тогда может, хватит секретов? Нэльс, не хотите посвятить нас в ваши планы?

Фонарщик ответил:

– Что бы все исправить, нужно вернуть время. С того момента, когда все пошло не так, нужно начать сначала.

Старик снял шляпу, аккуратно положив ее на край стола. – Но дружочек, надо поспешить.

– Это дед придумал?

– Да, да, – согласился Иван Иванович. – Только так, можно все исправить.

Несмотря на то, что Катя, до сих пор страшилась ответственности, она очень обрадовалась возможности вернуть все на свои места.

– Это хорошо. А как? От меня что–нибудь нужно?

– Да, нужны часы, которые тебе передал часовщик Вира, – засуетился Иван Иванович. – Надеюсь, ты их не потеряла?

– Да нет же, – усмехнулась Катя и показала руку, на которой блеснули серебряные часики.

– Давай–ка их сюда, – оживился старичок. – Надо торопиться и успеть до двенадцати.

Катя сняла часы, передала их Иван Ивановичу и спросила:

– Хотите сказать, для того, чтобы вернуть время вспять, нужны лишь они?

Иван Иванович осторожно положил часы на стол.

– Не только, дружочек, не только. Но Вира искусный мастер в своем деле. Фонарщик мел подай.

Нэльс отыскал в кармане кусочек белого мела и передал его старику.

Иван Иванович огляделся.

– Так, теперь мне нужно немного времени и чистая стена. Вот эта, подойдет. Все, не мешайте мне.

Толстячок скинул плащ и подошел к стене над камином. Взгромоздившись, на пошатывающий от его веса стул, Иван Иванович принялся вырисовывать полукруг.

– А до какого момента вы собираетесь поворачивать время? – настороженно поинтересовался Улимор Харвенкус.

Нэльс пожал плечами. – Не знаю, господин Вира заводил часы. Но думаю, ему можно доверять.

– А почему именно двенадцать? – спросила Катя.

– Потому что, самое чудесное, дружочек мой, – прокряхтел Иван Иванович, – происходит именно в двенадцать часов.

– А мы, будем помнить все, что произошло?

– Думаю, что нет, – ответил фонарщик.

– А как тогда? – возмутилась девушка. – Тогда мы сделаем все, то же самое.

Иван Иванович оторвался от рисунка и озадаченно посмотрел на Катю. – Значит, снова вернемся к этому моменту. Снова и снова, пока не примем другое правильно решение.

– Блииин, какие сложности…

– Не отвлекайте меня, – проворчал Иван Иванович и вернулся к рисунку. Он был искусным чародеем и именитым чернокнижником в свое время. Поэтому волшебник Горвин, доверил ему переводить время. Да и другого верного чудодея, на примете не оказалось.

На некоторое время в гостиной воцарилась тишина.

Бросив взгляд на сверкающее на пальце кольцо, Катя замерла.

– «Какая бесполезная вещь» – убедилась она, сняла реликвию и пропихнула ее в узкий карман джинс. Но вдруг, неожиданно вспомнила, что она, так и не открыла тайну смерти короля, длинноносому лекарю.

– Черт! – воскликнула Катя и обернулась к Улимору Харвенкусу. – Я же вам так и не рассказала.

– Что именно? – как–то печально переспросил тот.

Девушка подошла ближе и продолжила:

– Король умер не потому что, вы, неправильно провели обряд. Дело в смертельном проклятье. Престол белой башни проклят Алдарином и любой восседавший на троне обречен. Наместник тоже умирает.

– Тоесть как? – удивился Харвенкус.

– А так, сказал сам наместник. И оснований солгать у него, думаю не было. Так что вы не причем.

– Но я все думал…

– Не правильно думали. Вы замечательный лекарь. Вы продлили жизнь королю… и спасли мою.

Харвенкус улыбнулся.

Как известно, благодарность – один из прекраснейших цветков души. И сейчас в груди Улимора расцветала весна.

Харвенкус бережно взял руку хранителя и благодарно поцеловал ее.

– Я рад, что познакомился с тобой… спасибо.

Катя кивнула.

– Так, все дружочек, – прокряхтел Иван Иванович и слез со стула. – Пора, иди–ка сюда.

Катя подошла к старику, посмотрела на стену над камином. В самом центре, над очагом были нарисованы часы, а вокруг какие–то формулы.

Иван Иванович надел на руку первого хранителя часы и предупредил:

– Тебе нужно завести свои часы в обратную сторону, против часовой стрелки. Смотри, остановись прежде, чем часы, нарисованные на стене, сделают три полных круга вперед. Понятно.

– Понятно, – согласилась Катя. – Мои назад, эти вперед.

– Это хорошо. Надеюсь, я ничего не перепутал.

– Иван Иваныч?!

Толстячок пошевелил усами. – Я давно не занимался деформированием континуума. Точнее сказать никогда.

– И каких последствий мне ожидать?

– То, что я нарисовал на стене, это лишь ориентиры для тебя. Чтобы ты знала, когда остановить стрелки и не забросить себя слишком далеко.

Катя растерянно оглядела остальных.

– Так, стоп. А почему я должна поворачивать стрелки?

– Потому что, господин Вира, дал заряд, только твоим часам, – произнес Нэльс. – Это путешествие только для тебя.

Катя в очередной раз почувствовала себя виноватой.

– А вы?

– У каждого из нас свое время, – подбадривающее произнес Иван Иванович. – У тебя есть шанс пойти по другому пути.

– Нет, нет, так дело не пойдет. Это не справедливость какая–то.

– Тогда, когда вернешься, постарайся нас не разочаровать, – сурово произнес старик, придвинув очки ближе к носу.

Девушка выдохнула.

– Я постараюсь…

Катя была полна решимости, и смело повернула стрелки наручных часов назад. Стало очень тихо. Пространство комнаты вдруг растянулось и потеряло цвет. Девушка увидела чей–то затылок и с ужасом поняла, что это ее собственный. На мгновение растерявшись, Катя потеряла из виду нарисованные часы над камином. Желая отыскать их, девушка обернулась. Но сзади ничего не оказалось. Лишь темнота…

Раннее утро. Катю разбудил голос бурчащего деда. Девушка потянулась и встала с кровати. Солнечный зайчик, что бегал по одеялу прыгнул на пол и исчез под дверью. Катя посмотрела на серебристые часы. Стрелки застыли на отметке двенадцать. Девушка постучала по циферблату. Секундная стрелка шевельнулась два раза и снова встала.

– Черт, сломались…

Раздосадованная этой мелочью, Катя натянула джинсы, расчесала волосы руками и заплела косу.

– Доброе утро! – раздалось над ухом, как только девушка вышла из комнаты.

– Доброе, Марк, – улыбнулась та в ответ.

– Пошли быстро перекусим, а твой дед всех торопит.

Катя кивнула. Но ей почему–то показалось, что этот момент уж было в ее жизни.

– «Хм»– подумала Катя и пошла в гостиную.

На столе стояло жалкое подобие домашнего завтрака: черствые булки и слишком густой кисель. Катя проглотила ложку киселя и, передернувшись, спросила:

– Эээ, дед, а есть, что нормальное?

Горвин прошелся по спине внучки магическим посохом.

– Не до завтраков мне. У короля сотрапезничаешь. Собирайся, давай.

– Ну, началось, – протянула Катя и нехотя поднялась со стула.

– Погодите! Погодите! А можно мне с вами не ехать? – взмолилась Ольга, сидевшая напротив.

Волшебник посмотрел на внучку.

– Было бы не плохо, – кивнула та.

– Я, конечно, могу дать тебе забытин, – вслух подумал Горвин. – Тогда ты многое забудешь. Но у него много побочных эффектов, поэтому неизвестно что именно. Что бы все получилось правильно, нужно много времени, которого у нас нет. К тому же, есть много неясностей, которые таят в себе опасность. Лучше тебе поехать с нами. Я обещаю вернуть тебя. Но позже. Чуть позже.

– Чуть позже? – заныла Ольга. – А что я дома скажу? Меня больше вторую неделю нет. Я, конечно, понимаю, что Катя никому не нужна, но если через пару дней я не сообщу отцу, где нахожусь, то уж на третий меня полгорода будет разыскивать.