Текст книги "Катриэль"

Автор книги: Mesmer Mariarti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Есть у меня, в связи с этим, какие–либо привилегии? Так сказать для личного пользования.

Волшебник сурово сдвинул густые брови.

– У тебя ещё нет ни какой силы, а ты уже хочешь пользоваться ее привилегиями?

– Ну, началось, – выдохнула Катя. – Злыдень, когда ты стал таким занудой?

Фонарщик и книгочей напугано переглянулись. Они и в мыслях не могли представит, что таким тоном можно разговаривать с одним из старейшин. Но на их удивление реакция волшебника была положительной.

Он рассмеялся:

– Ох–хо–хо, моя дорогая! Я всегда таким был. Вон спроси у Рольфа. Не так ли?

Господин Вира улыбнулся. – Даже боюсь с тобой спорить. Ты не только зануда, но и хороший пакостник.

Волшебник закатился новой волной звонкого смеха.

– Так как насчет привилегий? – не унималась Катя.

– Да нет у тебя ни каких привилегий, – утирая проступившую слезу, ответил Горвин.

– А жаль. Если бы были, я охотнее принимала участие в ваших мероприятиях.

Волшебник лишь развел руками.

– Погодите, – вмешался Марк, сидевший напротив Катерины. – Кажется, первый хранитель может быть опасен, не только из–за того, что силы у него больше чем у остальных. Но и потому что у него есть Право Первого Хранителя, – произнес книгочей и поймал на себе совсем не дружелюбный взгляд волшебника.

– Опаньки! – обрадовалась Катя. – С этого места поподробнее. Мало того, что у меня силы больше, так ещё и право перового хранителя есть. И почему я все последней узнаю. Что это за право такое?

После недолгого молчания, оторвав суровый взгляд от рыжеволосого парня, Горвин ответил. – Вообще–то, я не собирался тебе об этом так скоро говорить.

– Это очевидно.

– Но если уж у твоих «друзей» язык длиннее, чем извилины в мозгу… Использования этого права, действительно может быть опасным. Если применить его неправильно. Магистериум не зря упоминает это в своих книгах.

– Ну, так скажи, в чем оно заключается, что бы я не совершила сей глупости. Не хочешь? Тогда я спрошу у Марка, – резво произнесла Катя и с задором посмотрела на книгочея. Правда, у того, желание что–либо рассказывать значительно поубавилось.

Горвин в очередной раз вздохнул.

– Нет, ну что с ней делать?

– Рассказывай уже, – улыбнулся Феарольф.

– Я конечно же, для начала, предпочел заручиться поддержкой короля и после начать твое посвящение. Но, раз все и так вышло из под контроля.

Повозка наехала на кочку, и сидевших внутри, слегка встряхнуло.

– Право Первого Хранителя, действительно можно назвать твоей привилегией. Их всего два. Это право одной спасенной жизни, – тихо произнес Горвин. – И право единожды исполненной воли.

– В смысле исполненной воли? Я могу пожелать чего угодно? – Обрадовалась Катя.

– Ни чего угодно, – пояснил волшебник. – Но многого. Если уж ты заявишь о своем намерении уже, никто не в праве не подчиниться твоей воли.

– Да ладно? Что, вот так вот просто. Захотела и мне подчинились?

– Нет, не так просто, – спокойно произнес Горвин, хорошо понимая, что знание о своих возможностях, ещё не дает человеку возможности ими воспользоваться. – Во–первых, это может произойти только после того, как ты объявишь себя хранителем. А во–вторых, все зависит от того насколько ты сильно будешь верить в то, что ты что–то можешь. Какова твоя вера, такова и сила.

Катя недовольно съежилась.

– Тоесть, я не могу просто так захотеть, что бы твоя магия вернулась в мир, и всем было хорошо?

– Нет. Этого не мог даже Алдарин. Он не верил, что в силах осчастливить каждого.

– Вот интересно, – возмутилась внучка волшебника. – Какой смысл тогда от великой силы, если нужно ещё поверить в то, что ей обладаешь? Зачем называть тогда, кого–то избранным и толкать на подвиги?

Все сидевшие в повозке синхронно посмотрели на Горвина.

Волшебник зевнул и лениво подтянулся.

– Вдруг из них кто поверит, – усмехнулся он. – Да так сильно, что сможет изменить мир. Волшебство же, это прежде всего Вера. По настоящему избранным никто, никогда не является. Этот мир, такой же живой, как и мы с вами. Если в его игру отказывается играть один, то обязательно согласится другой. Герои, которые в конце выходят победителями, легко могли бы не согласиться на предложенное им приключение и остаться дома. Правда, мы ничего не знаем об этих ленивцах ибо их жизнь скучна. С тех пор, как миром стал верховодить человек, люди сами для себя стали избирать судьбу.

Катя хитро прищурилась и спросила:

– Любопытно, а если я откажусь от предложенной мне доли? Мир быстренько найдет другого Первого Хранителя?

– Нет.

– А как же?

– Тогда бы твое место уже занимал кто–то другой. Катюш, в мире все так, как должно быть – Волшебник посмотрел в глаза своей внучки. – Ты не откажешься.

– «Все предопределенно, но все можно изменить»? Мне показалось, или ты сам себе противоречишь?

– Всегда есть подвох, – резюмировал Горвин и подмигнул девушке.

– А как насчет того, кто должен был быть повержен? Этот Ашта…

– Цыцц! – перебил волшебник и погрозил пальцем. – Называя– призываешь. Не стоит этого делать…

Катя втянула голову и смолкла.

– Мне ещё надо разобраться, как это мерзкое существо выжило.

Мысли волшебника унеслись далеко–далеко на границу владений графа Мракора: среди голых скал, обласканная холодными ветрами возвышается цитадель запада – великая Черная Башня. Ее стены, словно куски мозаики украшают фигуры чудовищ. Когда–то давно, каждую ночь, они оживали, и башня сверкала, словно звездное небо, миллионами светящихся глаз. Те, кто видел ее издали, называли цитадель прекрасной. Но для тех, кто решался подойти ближе увиденное вселяло ужас. Тело горгульи, словно тело змеи – гибкое и скользкое. Переползая с места на место, монстры превращали стены башни в живое море из плоти. Все это исправно служило своему повелителю– Черному графу , до тех пор, пока из мира не ушла магия, а западная башня на время уснула.

В дни, когда бессовестное использование магии развратило созданный Алдарином мир, а самого колдуна сокрушил его собственный брат. В дни хаоса и беспорядка лишь на западе и востоке, на территории Черной и Белой Башни существовали неоспоримые законы. В цитадели света за этим следили король и старейшины, а в цитадели тьмы молодой граф Мракор. Позволение поселиться в Черной Башне он получит от своего отца, тогда еще могущественного принца. Мракор честно служил ему, и хотел быть лучшим в королевстве. Но одно огорчало молодого графа, это не любовь почитаемого отца. Могущественный принц был поглощен страстным желанием стать единственным королем и уничтожить остальных братьев. Но помощи он просил не у законнорожденного сына, а у того, кого создал сам, в тайне заворожил, боясь предательства. Мерзкое существо, служившее принцу верой и правдой, гуляло по миру, выполняя черные заветы своего хозяина. Оно искало осколки знаний Алдарина, что старейшины сокрыли в предметах и разослали по всему свету. Чем дольше скиталось существо в четных поисках реликвий, тем больше вбирало в себя всю жестокость и несовершенство развращенного мира. Его истощенное и измученное дорогой тело начинало гнить. Зловонье стало спутником– и люди прозвали его Аштаротом.

Мир содрогался от безжалостных схваток братьев, что делили трон старшего. Но войне, как и любой ночи, какой бы она не казалась длинной и темной приходит конец. Противостояние трех братьев закончилось. Дав обещание больше никогда не возвращаться на землю, белокрылая Авриль и семь старейшин объединились, что бы низвергнуть принцев за приделы сотворенного мира. Люди молили уничтожить каждого, чтобы не смогли они вернуться. Но королева отвечала:

– «Ангелы не убивают. И люди не должны. Ангелы карают. Но люди не должны».

Три жестоких принца исчезли из мира, а ангел вернулся на небеса.

С тех пор, судьба человека зависит только от него самого.

Но зловонный дух, беззаветно любивший хозяина, продолжал поиски реликвий. Аштарот поклялся освободить своего создателя и дать то, что он желал больше всего – власть над миром. Много смертей приносил дух, блуждая по миру, и ни один человек не мог его уничтожить. Ибо зло сотворившее его несоизмеримо больше любого человеческого. Хозяин создал Аштарота из плоти и крови своей, сделав слугу непобедимым. В минуты радости он называл его любимым сыном и поощрял за верность. Именно за это и ненавидел Аштарота Черный граф. Всей душой завидовал мерзкому существу, искренне не понимая, что любовь его отца – всего лишь благодарностью за собачью верность. Но надо отдать должное трещинам в сердце Мракора. Именно это и помогло ему уничтожить Аштарота. Так все считали, до сегодняшнего дня.

К полудню, повозка добралась до ворот.

– Мы подъезжаем! – послышался грозный голос кентавра.

Нэльс и Горвин радостно оживились. Да и Катя с интересом отодвинула занавеску и посмотрела в окно: они неслись к огромным деревянным воротам, которые медленно закрывались. По ту сторону стоял густой туман. Кентавры прибавили ходу, и повозка успела проскочить, прежде чем раздался тяжелый стук, и ворота самостоятельно закрылись на несколько засовов.

– Успели, – взволнованно произнес фонарщик.

– А что было, если бы не успели? – напугалась Оля.

– Ничего страшного, – ответил Феарольф. – Дождались бы, когда они откроются вновь. Через семь дней. Или бы поехали через северный яр, там есть лазейка.

– Удивительное рядом, – подытожила Катя. – Неужели ни один обычный человек, ни разу не запалил этот ваш мир?

– Ну почему же! Это частенько происходит. Просто они умеют хранить тайну, а если нет, то им просто стирают это воспоминание. На этот случай, у нас есть забытин. К тому же большинство посвященных, живет в вашем простом мире. Пустота и Знание идут рука об руку.

Катя выдохнула и задумалась: мог ли кто–нибудь из ее знакомых знать о магии? Есть ли в ее окружении кто–нибудь «подозрительный»? На ум сразу пришли лишь два человека это учитель биологии Максим Леонидович и знакомый нам почтальон Иван Иванович. Причем последний был уличен в чем–то необычном. Тут Катя решила уточнить:

– А Иван Иваныч, он кто?

Горвин оживился. – В каком смысле?

– В самом прямом. Он ведь… – Катя попыталась подобрать подходящее определение. – Тоже сказочный? Он знал, что ты волшебник?

Старик поджал губу и переглянулся с Феарольфом. – Безусловно. Чтобы кто–то мог хранить твою тайну, в нее же нужно сначала посвятить. Не так ли?

– Это я у тебя спрашиваю. Потому что, когда я была у него в последний раз, он вел себя, мягко говоря, странно…

– Я бы даже сказала неадекватно, – добавила Ольга.

– Ну да, – согласился книгочей. – Такой спортсмен оказался, этот толстячок.

– Он всего лишь мой старый знакомый, – ответил волшебник. – Он почтальон.

– Простой почтальон? Или смотритель магической совиной почты? – усмехнулась девушка с красными волосами.

– Голубиной, – поправил Горвин.

– Ага! – воскликнула Катя. – Значит сказочный все–таки. Там в переулке, когда мы за ним бежали, значит воспользовался… – она уж было хотела сказать про волшебные мелки, но прозорливо промолчала, – какой–нибудь магической штучкой.

Волшебник был сильно удивлен.

– Вы бежали за Иванычем? Но зачем?

Молодежь переглянулась между собой и стыдливо опустила глаза; никто из них и сам не знал, зачем устроили погоню за милым пожилым толстяком.

– Нууу, – протянула Катя, ведь она до того момента с письмом доверяла доброму почтальону. Во многом он заменил ей родного дедушку, в отличие от которого, был всегда рядом. – Мне показалось, что он что–то скрывает.

– Кто, Иван? – засмеялся Горвин. – Ну, вы даете! Он побежал предупреждать Рольфа, что вы собираетесь на кладбище. И это накануне полнолуния. Спасибо ему нужно сказать, за то, что вас не утащили умертвеи.

– При встрече, обязательно скажем…

В город, в который так спешили наши герои, вела лишь одна дорога, через каменный мост. Массивное сооружение пролегало, через спокойную реку и тянулось на несколько километров.

Повозка выехала на мощеную дорогу и замедлила ход.

– Почему так медленно? – насторожился волшебник и отодвинул занавеску.

– Господин, – послышался голос черного кентавра.

Феарольф заинтересованно выглянул в окно. Шумная молодежь сделала тоже самое.

– Сколько народу! – удивилась Ольга.

Действительно, по дороге вместе с ними двигались десятки существ. Здесь были и благородные эльфы и ворчливые гномы, и могучие кентавры, и высокие покрытые шерстью люди, ведьмы и чародей; все они шли вперед и скорбно молчали.

– Почему так много? – прошептал Нэльс.

– Может король ни одному тебе рассказал про найденного хранителя? – предположил книгочей.

– Не говори ерунды, – послышался ответ.

Феарольф отодвинул шторку. – Думаю, это из–за поломки экспресса.

– А он что идет до самой белой башни?! – удивился Марк. – Я никогда не замечал.

Горвин усмехнулся. – А ты доезжал до конечной?

– Неет…

– А проездной какого у тебя цвета?

– Желтого.

Волшебник достал из внутреннего кармана блестящую картонку и повертел ею перед книгочеем. – А у нас белого. Поэтому и не доезжал.

Феарольф посмотрел выше: вереница сказочных существ во главе повозки запряженной двумя кентаврами подошла к огромному каменному мосту.

– Мы подъезжаем, – сказал Феарольф и задернул шторку. – Теперь действительно лучше помалкивать.

– Почему? – насторожилась Катя.

– Чтобы не разбудить айлур, – объяснил Нэльс.

– Айлур? Это ещё кто?

– Стражи Белой Башни, – ответил волшебник. – При переезде через мост, стоит вести себя очень тихо.

– Ну, хорошо, хорошо, – пробурчала Катя, деловито сложив руки на груди.

Быстро темнело. Повозка неспешно въехала на каменный мост.

– Не стучи копытами, – тихо проворчал Ромул, притормозив рыжего кентавра.

Фобос кивнул, волнительно оглядываясь по сторонам. – Я бы их снял как тапочки, если бы мог. Помнится, хорошенечко досталось моей родственнице от этих водяных сторожей. Я рассказывал историю, о том как моя троюродная кузина Феоксалия, как–то прогуливалась по этому мосту, а потом ее просто не нашли?

– Рассказывал, – ответил Ромул. – Воду твоя сестра просто мутила. Камни кидала, плевала да бранилась. Она у тебя не из самых воспитанных дам то была. Вот водица и разозлилась.

– Ох, ладно тебе, друг Ромул. Сгинула девица, что теперь. Кто мертвого помянет…

– Вот и не поминай.

– Вот и не буду.

Ромул покосился на расчувствовавшегося беднягу. – И про остальных твоих родственников тоже.

Фобос обиженно проржал. – Может мне вообще молчать?

– Было бы замечательно.

Ромул глубоко вздохнул и, подталкивая своего товарища, направился вперед. Вместе с ними притихли и остальные вошедшие на каменный мост.

Из всей вереницы идущих выделялось несколько молодых юношей. Раскрыв полы длинных плащей, они поочередно вытащили горящие фонари. Два из них остались у начала каменного моста. Остальные пошли дальше.

– О, гляди–ка фонарщики. Нэльс не хочешь с ними поздороваться? – радостно прошептал Марк.

– Нет, – ответил фонарщик и спрятался за шторкой.

Книгочей удивленно кивнул.

– Как ты это представляешь? Они на посту. Я должен был стоять вместе с ними.

– Будто твое дело, менее важное, – заметила Катя и посмотрела в окно.

Там в темной воде что–то проскользнуло содрогнув прозрачную гладь. Девушка с интересом вгляделась в спокойную реку и заметила каменные статуи, словно людей застывших в разных позах.

– Не смотри в воду. – Чуть ли не вскрикнул Драгазар, сидевший рядом с Ольгой.

– Почему?

– Это из–за айлур, – объяснил Нэльс. – Они в реке.

Катя недовольно задернула шторку. – Что может случиться? Будто с нами в повозке не едет один из великих волшебников…

Марк поддался вперед. – Вообще–то, как мне известно, их взгляд превращает в камень. Я читал в одной сказке, что там под водой орды воинов пытавшихся пробраться в Белую Башню.

– Боюсь к этим ордам, вскоре добавиться ещё одна говорливая парочка, – не выдержал Горвин.

Книгочей сел на место и исподлобья улыбнулся Кате. Ему почему–то понравилось, что их назвали «парочкой». Девушка же не придала этому никакого значения.

Повозка двигалась медленно, слегка поскрипывая колесами. Еще два фонарщика остановились посередине моста, подняв высоко вверх старенькие фонари. Они освещали путникам дорогу, ибо при наступлении темноты, это было их прямой обязанностью. К тому же, свет Кроноса был официальным разрешением пройти в белую башню. И в случае нападения айлур, фонари разгорелись бы ярче.

Давным–давно, после низвержения самого Алдарина, во времена распрей трех братьев были созданы эти стражи. Сам Кронос вершил их воплощение, приложив всю свою силу и знание. Айлур, так назвали двух больших кошек оберегающих вход в Белую Башню. Они были опасны, ибо их взгляд превращал в камень. Два могущественных стража стихии воды, стали настоящим проклятьем для полчища воинов, что братья посылали к законному наследнику, дабы завладеть его троном. Все кто приходил без мира в сердце, гибли под зорким взглядом огромных кошек. Там на дне спокойной реки, что омывают берега восточной цитадели, покоится город обращенных в камень.

Сама Белая Башня находилась на горе Монтсен–Аврил, которая представляла собой скалистый остров в устье Спокойной реки. В магистериуме эту гору называют Могильной.

По приданию, белоснежная царица Авриль, сильно тосковавшая по безграничному небу попросила своего супруга построить для нее башню: дабы смотреть на своих собратьев и вспоминать родной дом.

Во время прилива гранитный остров был полностью окружен водой, подступающей под самые стены восточной цитадели. Предвидя все то, что придется пережить ее сыну, царица Авриль выбрала правильное место для строительства башни.

За долгие лета правления Кроноса, Белая Башня превратилась в настоящую крепость. Не раз королю приходилось отстаивать свою независимость. А в последние годы безжалостных войн башня стала пристанищем для всех существ, не желающих вставать на сторону ни одного из братьев. Именно те, кто остались под опекой короля продолжили строительство города вокруг. И только эти немногие не исчезли из мира, и не поселились в книгах…

Гранитная гора выглянула из тумана, обнажив высокую белую башню. Добравшись до конца моста, последние два фонарщики остановились, освещая путникам дорогу в город. Нэльс так и не решился выглянуть и спросить, по какому поводу это шествие. Сойдя с моста, кентавры прибавили шагу; рыжий Фобос радостно зацокал копытами, уже ничего не опасаясь. Дорога стала шире, поэтому идущие продвигались не так тесно.

– Ну–ка, ну–ка, – проговорил Марк и вылез из окна. – Где там эта белая башня?

Катя с интересом подскочила, и навалившись на книгочея тоже выглянула. – Где?

Марку не пришлось указывать в нужное направление: белоснежный купол, уходил высоко в небо, был заметен с любой точке в городе.

Катя просвистела. – Да она огромная!

– Самая высокая из четырех башен, – гордо добавил Нэльс.

Не выдержав восторженных вздохов, в окно вылезла и Ольга.

Бедняга Марк.

– Эй! Эй! Полегче! – пропищал книгочей. – Раздавите!

– Терпи Марк, – шепнула Катя. – Мы ж такое первый раз видим.

– А я вот боюсь… что–о в по–ослед–д–дний.

Прибывающим гостям сразу бросаются в глаза три части острова: верхняя – это белая башня, стоящая на самой вершине горы, средняя – там, где располагались сверкающие палаты короля, а нижняя часть горы занимал небольшой городок, в котором жили те, кто остались верны Кроносу. Согласно замыслу придворного архитектора, первый уровень восточной цитадели должен был символизировать небесную силу, второй магическую, а третий обычную человеческую.

– Ух–ты! Там лесные эльфы! – вдруг вырвалась у Марка.

– Где? – подхватила Ольга и завертела головой.

Горвин схватил деревянную трость и отлупил любознательную молодежь по мягкому месту. – Ну, полезайте обратно! Это уже становится не приличным.

– Но мы никогда не видели эльфов, – возмутилась его внучка.

В ответ Горвин лишь погрозил тростью.

Повозка двигалась дальше. Вход в город защищала система ворот. Главные из которых были настежь открыты. Идущие, не останавливались во дворе, а продолжали путь до самых палат Кроноса. Кентавры свернули к большим королевским воротам с арочным проходом, и подъемным мостом. Повозка остановилась.

– Чтобы не выделяться, дальше нам стоит пойти пешком, – предложил Феарольф.

Рядом с воротами располагалась небольшая калитка, имеющая свой подъемный мост, который тоже был опущен. Выйдя из повозки, наши герои направились именно туда. Пройдя через небольшой уютный садик, они оказались прямо перед великой Белой Башней, на большой круглой площади. Помимо них, здесь собралось множество народа, их глаза были устремлены вверх. Они все, чего–то ждали.

– Да, что происходит? – взволнованно спросил фонарщик у рядом стоящего старика.

– Мы ждем советника, – тихо ответил старик. – Он должен сказать последнее слово.

– Что может сказать этот старый пройдоха? – пренебрежительно спросил Горвин, имевший знакомство с королевским советником. – Что он уходит с поста? Да там медом намазано.

Толпа вдруг стихла. Лишь белоснежные стяги говорили на ветру. Высоко, на выступе для объявлений появился седовласый советник Карл.

– Приветствую вас! Всех тех, кто пришел в этот скорбный день! – произнес он, и голос его эхом разнесся по площади. – Разве можно сказать что–то, что утешит нас сегодня. Но таковы возложены на меня обязанности! Здесь, при вас! Я должен сделать официальное заявление! Король мертв!

Волна вздохов прокатилась по стоящим внизу.

– Нет! – вдруг вырвалось у Горвина.

Советник посмотрел в низ, но не заметил выкрикнувшего.

– Да господа! Мне самому не верится, что такое когда–либо могло произойти! Но Наш владыка скончался!

Волшебника качнуло, и он оперся на Феарольфа. – Нет… нет…этого не может быть…

Нэльс не хотел ни говорить, ни слушать. Ничего не объясняя, он сорвался с места и побежал к белой башне.

– Нэльс, – окликнула его Катя, но тот быстро скрылся в толпе.

– Сегодня день скорби! Сегодня вы все сможете попрощаться с владыкой! Его тело пронесут по главной дороге, и мы увидим его в последний раз. Но я здесь не только для того, чтобы объявить это неприятное известие! Конечно же, мы все переживаем о нашей судьбе! Страх перед тем, кто будет сидеть на троне, велик! Ибо мы знаем, чем это для нас может обернуться! Но благородный Кронос предвидя свой последний час, позаботился о своем народе!

– Здесь Нумбис и Гор, – произнес Феарольф, дернув волшебника за рукав.

Это отрезвило Горвина, он встряхнул головой и посмотрел вверх. Позади советника стояли два могучих инквизитора в потемневших доспехах; один из них в серебристой маске орла, второй в медной маске волка.

– Инквизиторы… здесь инквизиторы, – зашептала толпа, заприметив грозную парочку.

– Что они здесь делают? – с волнением в голосе произнес Драгазар.

– Следят за исполнением закона, – ответил кто–то со стороны. – Беспокоятся о том, как мы встретим нового правителя. Вон он стоит, прячется пока…

– Нового правителя? – удивился Горвин.

– Наш король, назначил себе приемника! Хочу представить вам наместника Эспара! Нового правителя белой башни! – громогласно объявил советник.

На выступ вышел худощавый мужчина в светлом балахоне, расшитым сверкающими бусинами. Его лицо скрывала белая маска. Повадками ог был скромен и слегка застенчив.

Толпа внизу запричитала:

– Почему мы не знали об этом? Кто этот человек? Он сын короля? – доносились выкрики из разных концов. – У короля не было сына! Почему именно в этот день?

Инквизитор Гор подошел к наместнику ближе и обратил свой взор на возмущенную толпу.

– Почему он в маске? Пусть ее снимет! – прокричал старик стоящий рядом с Марком.

Неожиданно для всех Гор исчез с выступа и воплотившись из тени появился в низу. Стальная перчатка схватила старика за горло. Ответ защитников первого хранителя последовал незамедлительно: перед Катей возник Драгазар, а за ним Феарольф. Оба они имели хорошую реакцию и быстро преградили путь инквизитору, на тот случай если он обратит свой взор на красноволосую девушку.

Но Гор был занят другим.

Его серебристая маска орла не отражала ни одного блика.

– Закон гласит, – грузным басом проговорил он. – Что каждый назначенный истинными наследниками, но не имеющий с ними кровного родства, имеет право носить маску. Дабы уберечь свою жизнь и жизнь своих близких.

– Все по…ятно, – прохрипел напуганный старик.

– Право короля избирать своего наместника! – Воздух из маски инквизитора выходил лишь через маленькую прорезь в клюве, от того казалось тяжелым его дыхание. – Есть ли среди вас кто–то, кому не по нраву последнее желание короля?

Толпа расступилась и смолкла. Многим решение привести к власти какого–то незнакомца, показалось сомнительным, но опасаясь инквизитора, они все промолчали.

– Что же, значит примите как данность! – произнес Гор и снова исчез, оказавшись наверху со своим напарников в медной маске волка.

– Это было близко, – выдохнул волшебник. – Так, Феарольф, уводи детей. Инквизиторы ещё долгое время будут блуждать по городу, в поисках нарушений. Поэтому следи за тем, что бы Катя никуда не выходила.

– Деда! – возмутилась девушка.

– Здесь не место проявлять характер! Все, давайте идите.

– А ты?

– А Мне надо выяснить, что тут произошло и кто этот наместник. – Горвин покачал головой, искренне не понимая, почему все вышло не так, как должно было выйти. – К тому же отыскать этого вашего фонарщика. Как бы он чего не ляпнул. Так, а вы, почему еще стоите?

Феарольф взял Катю за плечи и, скрывая за своей спиной, повел вперед. Драгазар подтолкнул книгочея и блондинку.

– Я сам вас найду, – произнес волшебник им вслед.

Катя, Марк и Ольга снова оказались в саду. Деревья тихо перешептывались, цветы поникли, а птицы смолкли. Печаль блуждающая по этому городу была заметна и им.

– Бедняга Нэльс, – протянула блондинка. – Этот король, вроде как отцом ему был.

– Он так боялся его подвести, – со вздохом добавил Марк.

Катя повернулась к Феарольфу и остановилась. – Плохо дело да?

Драгазар, блондинка и книгочей замерли.

Феарольф ответил ни сразу:

– Для нашего мира, смерть короля невосполнимая утрата. Ибо все добро шло от него. Все величие магии и чудеса ею сотворенные по его благословлению происходили.

Драгазар вдруг усмехнулся и пошел дальше один.

Феарольф улыбнулся и продолжил. – А пока есть те, кто в эту магию верит и те, кто готов ее защищать наши дела плохими быть не могут. Если хотите поговорить, давайте сделаем это дома. Он не далеко.

– Будто у нас есть выбор, – усмехнулась Ольга и пошла за Драгазаром.

– Я ОБЕЩАЮ… МЫ НАЙДЕМ И НАКАЖЕМ… ВИНОВНИКА В СМЕРТИ КОРОЛЯ… – доносился голос советника Карла. – А СЕГОДНЯ ДЕНЬ СКОРБИ… СЕГОДНЯ…. ВСЕМ УДАСТСЯ…. ПОПРОЩАТЬСЯ… С КОРОЛЕМ…

Они прошли через калитку и спустились в полупустой город. Драгазар и Феарольф шли впереди. За ними шла Катя, надежно охраняемая черным кентавром. Блондинка и книгочей, молча, семенили рядом с Фобосом, которому было дозволено тащить на себе тяжелую повозку.

– Кто–то знает, больше чем должен, – тихо заговорил Драгазар. – Смерть Кроноса не простое совпадение. И кто этот наместник? Если бы не этот закон о масках…можно было бы поспорить о его отношении к королю. Его могли назначить и в магистериуме.

– Может и так, – спокойно ответил Феарольф. – Хотя инквизиторы строго следят за исполнением написанного. Можно обмануть нас, но не их. Не думаю, что магистериум будет так рисковать.

– У каждого есть своя цена. И у инквизитора в том числе. Будь проклят этот день.

– Драгазар, – произнес мужчина, желая становить словесный напор своего друга.

– Теперь, Мракор и Нарака, как и их отцы попытаются разорвать этот мир, отобрав себе наибольший кусок.

– Драгазар.

– Это предательство Феарольф, предательство.

– Драгазар!

Черноволосый парень обернулся. – Что?

– Король мертв, имей уважение.

Драгазар равнодушно улыбнулся. – Всем однажды суждено.

– Хотя бы сделай вид, что ты опечален этим.

– Я ненавидел Кроноса и ты знаешь за что.

Феарольф с неодобрением посмотрел на друга, но не осмелился судить его вслух.

Катя с удивлением следила за происходящим: внезапно заболтавший Драгазар вызвал у нее интерес.

– Милая девушка, – вдруг окликнул ее чей–то скрипучий голос. – Сегодня день скорби. Возложите цветок на могилу короля.

Катя повернулась, к ней приближался дряхлый старичок в грязной накидке. Дрожащей рукой он протягивал веточку кипариса.

– Даже не думай к ней приближаться! – пригрозил Ромул.

– Но это всего лишь…

Кентавр схватил старика за воротник и швырнул на землю. – Раздавай свои цветочки кому–нибудь другому, бродяжник!

– Эй! Ты совсем без мозгов? – разозлилась Катя, что есть мочи шлепнула Ромула по плечу и пошла к старику. Кентавр схватил девушку за руку.

– Даже не думай меня держать, – процедила девушка.

Но тот лишь крепче сомкнул пальцы.

– Ро–о–мул, – властно протянул Феарольф.

Кентавр без промедления подчинился.

Катя подошла к старику и помогла ему подняться. – Простите этого громилу. Сила есть, ума не надо, это про него.

– Ничего милая девушка, – зашептал старичок. – Ничего. Бережет тебя он видно, как умеет бережет. На вот, возьми.

Девушка виновато взяла протянутую кипарисовую веточку.

– На могилку, к королю возложи.

– Хорошо, спасибо, – поблагодарила Катя, стараясь выглядеть как можно более дружелюбной. – Я не обещаю.

– А ты не обещай. Ты просто сделай. Так будет правильно…

– Я постараюсь.

Старик нагнулся к красноволосой девушке.

– Орфей прибыл, чтобы почтить память короля. Приходи, послушай. Обязательно. Вы все приходите, – громко произнес он и обратился к черному кентавру. – И ты грозный воин. Сегодня последняя ночь, когда король будет с нами.

– Спасибо вам, – поблагодарил Феарольф и потянул Катю за руку. – Идем.

Ромул гордо махнул хвостом, подняв клуб белой пыли.

Старик остался ждать прохожих с площади, дабы и им преподнести по веточке кипариса.

– Что за орфей? – уже зная к кому обращаться с такими вопросами, спросила Катя у Марка.

– Ты что! – воскликнул книгочей. – Это круче эльфов.

– Серьезно?

– Конечно! Он по настоящему уникален, своим происхождением. Его голос великий дар, ведь его отцом был северный эльф, а матерью русалка. Представляешь, какой замес!

Катя пожала плечами.

– Видимо, раз ты так этим восхищен. Не забывай, я далека от мира сказочного.

– Ну, зато теперь ты знаешь, что мир вовсе не сказочный, а вполне реальный. – Марк приобнял Катю. – За всю историю нашего мира, орфей был всего лишь один. Удивительно, что жив до сих пор. Это круто, наверняка нет книгочея, который бы слышал, как орфей поет. Я буду первым! – Вдруг он взволнованно посмотрел на Феарольфа. – Надеюсь можно? Мне можно пойти послушать орфея?

– Посмотрим, – улыбнулся мужчина.

Они прошли вниз по улице и свернули в темный переулок. Там в конце, поблескивала истертая табличка «Ремонт часов». Подойдя ближе, стало возможным разглядеть и надпись поменьше: «Производим ремонт любой сложности. Диагностика бесплатна»