Текст книги "Катриэль"

Автор книги: Mesmer Mariarti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 7. Совет

Из книги «Сказание о сотворении мира». Автор Хилари Аурантин.

«И были у старшего сына знания – семь столпов, что удерживают мир от гибели. Ведая ими, да и использую верно, старший сын сумел создать новые земли на старых, ибо мечтал об этом страстно…

И призвал он семь сторожей охранять эти законы. Семь духов ни светлых, ни темных, ни земных, ни небесных. Семь сущностей тяготеющих к правде. Вместе они– трибунал святой инквизиции

И заключил он духов в доспехи, дабы являлись народу. Но прозвали сторожей Грозной Семеркой, ибо боялись люди судного дня…

Вот имена духов и законы ими охраняемые:

Инквизитор Адамаск – служит закону о разделении силы, носит золотые доспехи и маску льва.

Инквизитор Нумбис – служит закону о забранной жизни, носит медные доспехи и маску волка.

Инквизитор Де Лузиан – служит закону о воровстве и лжесвидетельстве, носит оловянные доспехи и маску мангуста.

Инквизитор Гор – служит закону круговорота, носит серебряные доспехи и маску орла.

Инквизитор Тестилиан – служит закону о выборе, носит алюминиевые доспехи и маску змеи.

Инквизитор Энио Кенпада – служит закону о страстных желаниях, носит свинцовые доспехи и маску медведя.

Инквизитор Джус Хомицид – служит закону о некромантии, носит железные доспехи и маску паука.

И пройдут годы, и реже будут являться людям духи закона. Но страх воспоминанием отзовется при встрече. Ибо тяготеет душа человека нарушить закон…»

Земля успокоилась. Напряженное молчание, невидимым барьером преграждало путь к отчаянной девушке с красными волосами. Лишь одно произнесенное слово и овальная площадь превратится в место противостояния. Каждый, кто посвящен в тайну спасения этого мира, проживал свои годы, ожидая возвращения хранителей. И вот этот день неожиданно настал.

Ольга удивленно оглядела площадь. И повернувшись к книгочею, всего лишь тихо–тихо спросила:

– А чего все ждут?

– Взять девчонку! – Приказал инквизитор своим слугам–теням.

Но, не дожидаясь исполнения приказа, первым оказался на мраморном помосте. Черным вихрем окружили тени первого хранителя, замыкая шумное кольцо за своим хозяином. Катя оказалась одна на один с инквизитором.

– Необдуманный поступок ты совершила, – пригрозил Нумбис.

Его рука скрепя железом потянулась к девушке. Но вдруг, сам того не ожидая самонадеянный инквизитор получил кулаком в бок. Местный часовщик имел скрытую силу, способную противостоять возможностям инквизитора.

– Что? – Удивился Нумбис. Давненько он не испытывал физической боли.

Подоспевший Феарольф, улыбнулся инквизитору, обнажив белоснежные клыки. Удар. Ещё удар и Нумбис был вынужден отступить. Визг исчезнувших теней пронесся по овальной площади. Фонарь в руках Нэльса разгорался все ярче и ярче. Первый Хранитель находился под защитой своих друзей.

– Вот значит как? – Рассмотрев окружение дерзкой девчонки, засмеялся инквизитор. –И свиту, как я погляжу, подобрали…

Трижды прогремел гром в руках могучего Нумбиса. Мощный заряд энергии, уже готов был соскочить с медной перчатки, но тупой удар в спину остановил инквизитора. Коренастый бородач, с хилой растительностью на голове, засадил в Нумбиса секирой. На доспехах образовалась вмятина, а вошедшее в них лезвие моментально затупилось.

– Оставь девчонку, треклятая жестянка! – Пригрозил бородач.

Инквизитор обернулся.

Стрелы, пики, мечи, и секиры местных жителей были направлены на Нумбиса. Первый хранитель призван освободить магию, поэтому собравшиеся на площади, были обязаны защитить его.

– Со всеми тебе не справиться, – мирно произнес высокий эльф. Тот самый, что назвал Катерину книгочеем и хотел, чтобы девчонку наказали. Теперь он, и все остальные были на ее стороне.

Нумбис покачал головой. Обычно, выступая один на один, местные жители боялись его. Но никогда раньше они не объединялись против инквизитора. Нумбис насторожился. Соединенная воля многих, таит в себе могучий потенциал.

– Глупцы! Я страж закона! Никто не смеет нападать на инквизитора.

– Вообще–то, – тихо не согласился Марк, – в своде правил, нет такого закона.

– Ха! – Вырвалось из медной маски волка. – Вы лишь оттягиваете время. Я все равно сделаю то, что должен.

– Однако мы попробуем тебе помешать, – произнес высокий эльф, сильнее натягивая тетиву лука.

Солнечный блик, на острие золотой стрелы вдруг исчез. Небо затянула черная туча, а до того светлой площади стало темно. Обилие статуй поставленных здесь ради устрашения, теперь таили больше опасности. Тени, что отбрасывали мраморные изваяния, ожили.

Предчувствуя неладное, Катя виновато прикусила губу. – Я накосячила, да?

Драгазар, который всегда находился плечом к плечу со своим другом часовщиком, бросил суровый взгляд на девушку и промолчал. Он тоже чувствовал вину, за то, что помог Катерине сбежать. Сбросив капюшон, Драгазар крепко сжал тонкие рукояти мечей, готовясь к сражению.

Десятки теней, шурша, словно опавшие листья набросились на сказочных смельчаков. Воинственный клич бородача пронесся над головами сородичей. Сам гном, размахивая тупой секирой, первым двинулся на слуг инквизитора. Нумбис же, собирая всю свою силу, разрядом молнии обрушил ее на часовщика. Но Феарольф оказался быстрее, он ловко уклонился от удара, и молния разредилась о тяжелый топор палача. Обугленный здоровяк упал замертво, так и никого не казнив в своей жизни.

Эльфийские стрелы со свистом пролетали сквозь призрачные тела, а острые мечи разрубали лишь воздух. Только света придворного фонарщика действительно боялись тени. Поэтому ни одна, ни смела, подобраться к первому хранителю, пока рядом находился Нэльс. Над овальной площадью, сгущался сумрак. Нумбис нанес сокрушительный удар ворчливому гному и выхватив у мертвого бородача затупленную секиру, метнул ее в растерянного фонарщика.

– Нэльс! – Вскрикнула Катя, и впервые в жизни ей стало стыдно за принятое решение.

Отважный юноша качнулся и, обессилив, упал на бок. Свет фонаря в его руках, стал медленно угасать.

Время всегда было на стороне Феарольфа. На считанные мгновения оно остановилось. Тени и местные жители воинственно замерли.

– Ромул! – Прокричал Феарольф.

Грозный топот копыт эхом отозвался часовщику. Черный кентавр вскочил на мраморный помост, перекинул хранителя через плечо и поскакал прочь. Ловким движением Драгазар успел снять с себя плащ, и перевернув сверкающей изнанкой накинул на Катерину. Девушка стала невидимой, и когда время возобновило свой ход, с овальной площади смерти убегал лишь черный кентавр.

Феарольф что есть силы ударил инквизитора по морде, навсегда оставив на медной маске четыре прорези от острых когтей. Нумбис потерял равновесие, растерянно припав на одно колено. И тут его взгляд заметался по мраморному помосту. Первого хранителя нигде не оказалось!

Инквизитор взревел. Никогда раньше он не испытывал столь унизительного поражения. Раздавленный страж закона, решил нарушить правила, и забрать жизни противостоявших ему. Приклонив голову к земле, Нумбис зашептал, запретные заклинания. Синим пламенем разгорелась земля вокруг инквизитора и к последним словам, потухла, словно древесные угли.

Все сражавшиеся тени магнитом потянулись вверх, закрывая собой небо.

Ромул замедлил ход и посмотрел вверх. День быстро превращался в ночь. Катя с ужасом заметила, как каждая тень от мирно стоящих белых, каменных зданий, словно ручейки стекались к овальной площади. И лишь тусклый свет фонаря, маяком посреди мрака внушал девушке надежду.

– «Что же я наделала»? – Подумала Катя. – Ромул, возвращайся.

Кентавр пересадил девушку на спину, и, сделав вид, что не услышал просьбы поскакал дальше. Маневрируя в переулках, пытался скрыться.

– Я виновата! Я хочу все исправить! Я сдамся! – Отчаянно прокричала девушка. – Нэльс он…

– Уже поздно.

– Ромул возвращайся. Это же из–за меня.

Кентавр лишь набирал скорость, разламывая мощеную дорогу под сильными ударами копыт.

– Прости, я виновата, – прошептала девушка, опустив голову на плечо кентавру.

Катя поняла, что горько ошиблась в своем выборе. Стоила ли одна жизнь длинноносого вора, жизни ее друзей?

Марк и Ольга склонились над бледнеющим фонарщиком.

– Дружище, как же так? – Испугался книгочей и в суете своих мыслей встретился взглядом с господином Харвенкусом. Тот явно хотел помочь, но не решался проявить инициативу.

– Вы! Вы же лекарь? Помогите ему! – Пытался докричаться Марк.

– Помогите же! – Поддержала блондинка.

Получив разрешение, Улимор Харвенкус подбежал к телу фонарщика. Из его груди торчала секира.

– Я попробую, – предупредил он и повернулся к книгочею спиной. – Только развяжи меня.

Марк судорожно потянул за концы веревки, которой были связанны руки Харвенкуса. – Сделайте что–нибудь. Так не должно быть.

– Мы люди вообще понятия не имеем, как должно быть…

Освободившись от оков, Улимор со знанием дела, осторожно вытащил секиру из груди Нэльса. Алая змейка крови вылезла из–под рубашки и предательски поползла на черный мрамор. Длинноносый лекарь посмотрел на свои руки. Бронзовые кончики пальцев не давали ему покоя. Исцелению можно научиться любому, но не каждый из обученных сможет воспользоваться знанием. Чистое сердце, чистые помыслы, «чистые руки» – вот залог успеха целителя. Улимор Харвенкус не обладал ни одной из составляющих перечисленных выше.

– Я попробую, – повторил Харвенкус и приложил ладони к закрытой ране.

Белое свечение вырвалось из его руки, но погасло дойдя до испачканных бронзой пальцев. Улимор не сдался, он попробовал снова.

Снова. И снова. Снова и снова.

Тот же эффект.

Тогда, переполненный решимости длинноносый лекарь закатал рукава, обнажив два широких золотых браслета. Скрестив запястья, Улимор сделал несколько резких движений, разжигая искру между металлом. Чирк. Чирк. Вспыхнула искра и сразу погасла.

– Ну, давай же, – отчаялся Улимор Харвенкус.

Сейчас его движения не были четкими, он что есть силы, тер золотые браслеты друг о друга, пытаясь выжечь спасительную силу.

Опять и опять.

Но, увы…

– Я не могу, – разочаровался Улимор.

– Почему? – Заметался Марк.

– Я не могу лечить с такими руками. Я не могу лечить…

– Попробуйте ещё раз!

Улимор Харвенкус предпринял ещё несколько попыток. И тут небольшой слепящий шар вырвался из золотых браслетов и по ладони лекаря направился к груди фонарщика. Ольга и Марк в надежде затаили дыхание.

Борьба за их спинами продолжалась.

А свет в фонаре становился все бледнее и бледнее.

Заранее почувствовав неудачу, Улимор опустил голову. Дойдя до кончиков пальцев длинноносого лекаря спасительный шар, лопнул как мыльный пузырь и, выкрав последнюю надежду, исчез во тьме.

– Не выходит. Я не могу этого сделать.

– Попытайтесь ещё, – взмолилась Ольга.

– Я не могу! Не–мо–гу.

Свет фонаря угас. Наступила ночь.

Поднялся сильный ветер.

Мгновение тишины и во тьме зеленым светом вспыхнули глаза Нумбиса. Рядом с инквизитором появился ещё один. Четыре полоски красного цвета вырывались из прорезей черной маски Джуса Хомицида – служителя загробного мира.

Каждый раз, когда в отдельном пространстве, намечается не единственная смерть, на месте преступления, будь–то поле боя или зона карантина, всегда появляются двое: Инквизитор Паук и Инквизитор Волк. Маски животных являются тотемами стражей закона, и олицетворяют черты характера их обладателей. Нумбис, словно вожак переправляет стаи умерших в загробный мир, в то время как Джус Хомицид, как паук плетет свое царство из душ ушедших раньше намеченного срока.

Бытует мнение, будто душу можно увидеть. Но здесь, зримой оболочкой обладают лишь призраки, а у души есть звук и прикосновение – тихий шепот и мороз по коже.

Ощутив незримое присутствие в отчаянии покинувших этот мир, сказочные жители и сами были готовы исчезнуть. Невыносимый холод окутал присутствующих на овальной площади смерти.

– Это конец, – шепнул кто–то высокому эльфу.

И узнал он голос отца своего, погибшего защищая Белую Башню. И возгордился высокий эльф, что не умрет от скуки, а погибнет, защищая то, во что многие перестали верить.

Но это случится не сегодня.

Ярким бликом рассеяла тьму приближающаяся конница. Въезжая через главные ворота, по большой дороге, к площади направлялся конвой и возглавлял его, советник Карл. Шаг за шагом, выстукивала грозный ритм, приглашая за собой солнце, наступала королевская стража. Тени медленно рассеивались, достойно проигрывая голубому небу. Белые начищенные доспехи с горловиной в виде крыльев, сияли в солнечном свете. Джус Хомицид отвернулся ослепленный внезапным появлением рыцарей короля и, не боясь прослыть трусом, легко оставил своего напарника объяснятся самому.

– Я найду ее первым, – словно бросив ворох листьев, шепнул Хомицид и исчез в собственной тени.

Приклонив колено, инквизитор Нумбис жестом руки поприветствовал королевского советника.

– Я говорю, от имени наместника Эспара. Лица неприкасаемого, чья воля да будет исполнена, – громогласно разнесся голос советника Карла. – Не допустимы действия ваши!

– Я лишь выполняю, то к чему призван, хоть и давно, но все же не вами, – гордо заговорил Нумбис, ещё ниже склоняя голову. Быть учтивым сейчас, его обязывал закон. – Хранители Силы, после получения реликвий немедленно должны быть доставлены в магистериум. И вы об этом знаете…

Королевский советник был коренастым старичком, с длинной белоснежной бородой и густыми седыми бровями. Он лихо соскочил с белоснежного коня, и растворились тени под его ногами.

– Мне известно, о намерении Серой Баронессы заполучить все реликвии силы. Но не забывай о праве первой опеки над хранителями, – Карл подошел к инквизитору, который если встанет с колена будет выше его головы на две, и огляделся. – Король не сделал этого, но и баронесса не успела.

Вызванные Нумбисом тени исчезали, словно песок сквозь пальцы. Тихо, незаметно, уходили в землю, попискивая будто крысы. Отступающая темнота открыла зрелище более неприятное: почерневшие тела защитников магии, словно грибы после дождя появились на площади.

– Да как вы посмели? – Не сдерживая призрения, сквозь зубы произнес советник. – Убивать здесь. На территории белой башни. Этого не происходило со времен Алдарина!

– Я поступал по закону. Напавший на инквизитора, да будет убит, – отчеканил Нумбис и наконец, выпрямился.

Советник разочарованно развел руками. – Они защищали хранителя.

– Это дело их совести.

Карл обошел инквизитора.

– Соберите раненных, в лазарет их как можно быстрее, – приказал он королевским стражам. – А погибших, похороним мы с почестями.

– С вашего позволения, – Нумбис хотел, уж было откланяться и поспешить на поиски хранителя.

У всех есть своя цена и инквизиторы не исключение. Серая Баронесса, как член королевской семьи обладала сотворяющими привилегиями и за поимку хранителей обещала им золотые доспехи. А это больше силы и больше власти.

– Ты никуда не пойдешь, – коротко ответил советник Карл, тем самым приказав Нумбису остаться, а заприметив знакомого часовщика, спросил:

– Где она Феарольф?

– Надеюсь в безопасности, – ответил часовщик и огляделся. На просветлевшей площади не оказалось второго инквизитора. – А где Хомицид?

– Что? – Удивился советник и обернулся к инквизитору в маске волка. – Здесь был Хомицид?

Нумбис невинно дернул плечами. – Это его работа.

– Черт возьми, тебя! Ромул, остановись! Тупое ты животное! – Прокричала Катя и дабы быть услышанной, стащила с себя капюшон.

Голова девушки появилась за спиной грозного кентавра, а ее тело очертаниями засверкало на солнце.

Ромул замедлил шаг и поспешил остановиться в безопасном, как ему показалось переулке.

– Я остановился, выполнил твою просьбу, – прохрипел он. – Попрошу надеть капюшон и не выдавать себя в очередной раз. По меньшей мере, это неуважительно, к людям, которые пытаются оберегать тебя.

Катя соскочила с кентавра и вовсе сняла волшебный плащ.

– Мне надоело это! Если у меня есть сила, значит, научите меня ею пользоваться. Я не хочу прятаться! Я не хочу быть беспомощной! Я не хочу, чтобы со мной все возились.

– Будь моя воля, я бы и не возился, если бы не Горвин и Феарольф. Они свято верят в тебя. – Ромул схватил девушку за локоть. – А будь ты поумнее, не вела себя так и была осторожна. Тебя убьют, если откажешься отдать реликвию в магистериум.

– А так, убивают моих друзей!

– Прежде чем совершить героический поступок, стоило обдумать его последствия. – Кентавр топнул копытом и возмущенно перетаптываясь, отошел в сторону. – Я знал, что тебе не справится! Ты же всего лишь девчонка.

Катя разочарованно опустила голову.

– Ну, вот опять, – обиженно произнесла она. – Я же всего лишь девчонка. Дед всегда возлагал на меня большие надежды. Но я же всего лишь девчонка! Я не обязана их оправдывать. Мне даже не объяснили, что я должна делать, а чего не должна. Я же всего лишь девчонка!

– Быть может, стоило попросить совета.

Катя удивленно всплеснула руками. – Совета поступать мне по совести или нет? Неужели, если бы кто–то, кто однажды помог тебе, оказался в беде, ты бы стал раздумывать, помогать ему или нет?

– Я бы стал. – Ответил Ромул и ни один мускул не дрогнул на серьезном лице.

Удрученная ответом Катя пожала плечами и разочарованно произнесла:

– Тогда нам не о чем говорить. Я, первый хранитель, освобождаю тебя от того бремени, что возложили на тебя твои предки. Теперь ты свободен и не должен больше служить ни мне, ни какому другому хранителю реликвии. Вали отсюда!

Черный кентавр облегченно вздохнул, ибо тяготела его родовая клятва.

– Ты действительно глупа.

– Пусть будет так. Но ты не смеешь учить меня. Ты даже не человек и понятия не имеешь, что мы можем чувствовать. Убирайся, животное!

– Удивительно, что судьба распорядилась именно с помощью тебя вернуть магию людям.

– Пошел вон! Тебя больше не держат глупые клятвы.

Черный кентавр обиженно раздул ноздри и выпустил тяжелый поток воздуха.

Желая проучить девчонку, Ромул махнул хвостом и с радостью покинул переулок. Он был свободен.

Катя осталась одна. Несколько минут она простояла в тишине. Хотелось плакать, но сил и времени на это не было. Нужно было быстро сообразить, как же поступить, что бы ни совершить очередной ошибки.

– Надо вернуться, – вслух произнесла она и разжала ладонь, в которой покоилось кольцо.

Из темноты переулка донеслось чье–то присутствие. Девушка радостно обернулась, решив, что это вернулся гордый кентавр. Она была готова извиниться.

– Называя–Призываешь, – произнес сиплый шуршащий голос. – Тебя никто этому не учил?

Катя сделала несколько шагов назад.

Тень переулка, переплетаясь, словно паутина явила девушке неожиданного гостя. Джус Хомицид сверкая светом красных глаз, торжествуя подался вперед.

– Я бы не нашел тебя так быстро, если бы ты не имела такой глупости, в очередной раз назвать себя. «Я, первый хранитель… освобождаю тебя» – передразнил инквизитор растерянную девушку. – Хм, какая беспечность. Знаешь, а душа хранителя силы, станет жемчужиной в моей коллекции безвременно ушедших.

Хомицид потянулся к красноволосой девушке и опутал черной паутиной ее горло. Липкая тень потянула Катерину к инквизитору, как мотылька к пауку.

– Может, отдашь мне реликвию Алдарина? – Сладко похрипывая, спросил он и дернул девчонку к себе.

– Навряд ли мы сможем договориться.

Девушка дернула за иллюзорную паутину. Черные нити бесшумно оборвались и растворились в тени дома.

– Реликвию можно получить двумя способами, – усмехнулся Хомицид. – Если хранитель добровольно отдаст ее в руки. Или… ее я могу спокойно присвоить… после его смерти. Хороши мои возможности, правда? Никто кроме инквизитора Хомицида не может завладеть вещами усопших. Не сможем договориться? Тогда минус первый способ…

– Минус второй! – Прогремел, словно гром голос волшебника Эрнеста Горвина.

Катин дедушка, окруженный частичками энергии в виде зеленных листьев, появился за инквизитором. Черная паутина Хомицида, что до этого чувствовала себя хозяйкой в этом переулке, поспешила ретироваться.

– Зеленый старейшина, – удивился инквизитор. – Ты больше не прячешься?

Горвин улыбнулся и стуком посоха впечатал Хомицида в побеленную стену.

– Инквизиция забыла свое место? Быть может, стоит указать обладателю железных доспехов на него?

Хомицид был слабее остальных инквизиторов, но обманом и хитростью дополнял отсутствие силы. Он никогда не вступал в открытое противостояние.

– Не стоит, – склоняя голову, согласился тот. – Я всего лишь служу закону.

Горвин подошел к внучке и обнял ее за плечи. – Ты в порядке?

– Я то да, но Нэльс.

– Разберемся. Идем отсюда.

Инквизитор Хомицид вдруг смело преградил волшебнику путь.

– Вот только, нам, придется вас сопроводить.

– Нам? – Переспросил Горвин, но пояснений и не потребовалось.

Из проломленной волшебником стены вышли три инквизитора: Адамаск был высоким и статным, Де Лузиан грациозно задорным, а Тестилиан таинственно молчаливым.

– Успел нажаловаться, – засмеялся Горвин.

Хомицид довольно кивнул и встал рядом с остальными инквизиторами.

– Мое почтение Горвин, – поклонился облаченный в золотые доспехи.

Волшебник взял Катю за руку и крепко сжал в своей ладони ее пальцы, подбадривая не то себя, не то свою внучку.

– Приветствую последнего честного инквизитора.

Страж закона в маске льва сделал шаг вперед.

– Ты распустил их Адамаск, – вздохнул волшебник.

– Распустило нас время. Больше двух инквизиторов вместе давно уже не собиралось. За законами мира без магии следит магистериум. А мира, где ещё теплится хоть какое–то чудо, фактически не существует. Поступок этой леди, всколыхнул оба.

Волшебник сдвинул брови и посмотрел на свою внучку.

– Если бы она знала, как это всколыхнуло мое сердце.

Катя в ответ дернула дедушку за рукав.

Инквизитор в золотых доспехах протянул руку первому хранителю.

– Тебе нужно пойти с нами, Катриэль.

– Что? – Удивилась девушка. – Нееет.

Теперь Адамаск обратился к волшебнику:

– Ты же понимаешь, что по закону мы должны отвести ее в магистериум. Не стой у нас на пути.

Горвин нервно застучал посохом по мощеной дороге.

– Я так не думаю. Я говорил с наместником, он был готов объявить опеку над хранителями.

– Боюсь, что Серая Баронесса сделала это первой, много лет назад.

Инквизитор в маске мангуста достал свиток и резким движением раскрыл его и зачитал:

– «Если перед тем, как хранители силы объявят о себе, ни один из членов королевской семьи не заявит над ними опеки, то судьба реликвий переходит во власть серой баронессы ».

– Де Лузиан, не стоит, мы знаем этот закон.

Инквизитор в оловянных доспехах отошел назад.

– Горвин, Наместник унаследовал трон, но не стал членом королевской семьи. Здесь он бессилен.

– Но и Серая Баронесса не заявила о своем праве. Навряд ли она выберется из своей ледяной опочивальни и появится здесь.

Адамаск кивнул. – Для этого мы и должны сопроводить хранителя в Серебренную Башню. Я не хочу причинять вред старейшине, прошу не мешай нам.

Волшебник посмотрел на любимую внучку, и взгляд его растворился во времени. Несколько секунд рядом с Катей стояло лишь тело. Сознание волшебника облетело все дозволенные за это время кусочки земли и вернулось надеждой в глазах.

– Я собираю совет, – уверенно произнес Горвин.

– Совет? – Засмеялся Хомицид.

– Как старейшина, я имею на это право, – волшебник отпустил руку внучки и, взяв посох в обе руки, четыре раза постучал им о землю. – Да будет великий совет.

Адамаск подошел ближе, и слегка склонился к воинственному волшебнику.

– Горвин, это лишь оттянет время. Ты же понимаешь. Тебя не кому поддерживать. Сколько старейшин ещё осталось в живых?

– Всегда есть подвох, Адамаск. Всегда…

– За сотни лет ты не смог найти ни одного из них. Как ты сумеешь сделать это за два дня?

Старик лукаво улыбнулся.

– Волшебством… Девочка, которую пытался убить один из твоих инквизиторов, приоткрыла дверь для Чуда. Готовьтесь противостоять ему, когда оно решит вломиться. Собирайте совет.

Адамаск вздохнул.

– Ну что же. Да будет совет.

Горвин повернулся к внучке и весело подмигнул.

– Все будет хорошо, Катюш.

Инквизитор в золотых доспехах поклонился.

– Через два дня в Зале Советов.

Волшебник кивнул.

– Через два дня.

– Но до этого времени, первый хранитель будет находиться под нашей стражей.

– При всем уважении к тебе, Адамаск, я не стану доверять твоим инквизиторам.

Инквизитор Лев скрестил руки на груди. Золотые доспехи учтиво брякнули.

– Боюсь так нам не договориться. Как–то придется сопроводить Первого Хранителя в Зал Советов.

– Значит, сделаем это вместе. Вы не доверяете нам, а мы вам.

Адамаск гордо выпрямился.

– Черно–белая стража?

– Черно–белая, – согласился волшебник.

Зал Советов находился на территории белой башни, в западной ее части. Беспокойством местных жителей здесь появился королевский конвой. Та небольшая часть улицы, которая вела в западное крыло, быстро заполнилась любопытным народом. По дороге, судя по сопровождению, шла очень важная персона. Невысокого роста, спрятанная под черным плащом, сверкая золотыми кроссовками, она смело вышагивала по белой дороге. По правую сторону ее охраняли инквизиторы и их слуги–тени, по левую сверкая в лучах заходящего солнца, оберегала королевская стража. Возглавлял черно–белый конвой советник Карл, а замыкал мало кому известный старик в зеленом пиджаке.

Маленькая девочка–эльф, сидевшая у папы на плечах, удивленно всплеснула худенькими ручками.

Катя осторожно огляделась. Она терпеть не могла быть в центре внимания, особенно если не была уверена в происходящем. Все, всегда должно было быть под ее контролем. Иначе девушка начинала паниковать, и за мнимым спокойствием просыпался настоящий ураган недоумения.

– Блииин, мать Тереза, роди меня обратно, – взмолилась девушка и пообещала привести свои мысли в порядок. Дабы в день совета держаться достойно.

Процессия прошла через восточное крыло. Крепко заперли за ними ворота.

Что бы собрать Великий Совет, его участникам давалось всего лишь два дня. Все кто успел появиться за это время, законно принимал в совете участие, остальные же могли присоединиться на третий пятый и шестой дни, при условии, что собравшиеся ранее не пришли к соглашению.

Катерину определили в хорошо охраняемую богато–убранную комнату, чьи пурпурные стены гармонировали с цветом волос хозяйки. Как только двери в комнату затворились, а два инквизитора остались за ними, спокойный до этого Горвин, выбросил на любимую внучку ворох претензий и обидных эпитетов. Катя терпеливо молчала, осознавая, что повод для возмущений у волшебника действительно был.

– Как ты могла? Как ты могла совершить подобную глупость? – Не унимался Горвин. – Хорошее дело решила совершить?

– Вот так всегда, – девушка вела себя на удивление спокойно. – Ты никогда. Никогда не одобрял ни одного моего решения. Даже в письмах, находил за что меня осудить и унизить.

– Я никогда не унижал тебя.

– Да ты пытаешься постоянно это сделать. Все что я ни подумаю плохо, все что ни сделаю, не правильно. Как я вообще, по–твоему, должна вести себя в данной ситуации?

Горвин сложил руки на груди.

– Это потому что ты ещё слишком юна, что бы принимать ответственные решения. Подчеркиваю ответственные и правильные решения! Ты маленькая девочка, у тебя ещё сикарашки в голове.

– Ей богу, детский сад Ромашка. Какие сикарашки дед?

– Все, мне некогда разговаривать тут с собой. Мне ещё нужно собрать максимальное количество народа, которые должны проголосовать в твою, между прочим, пользу.

– Стоп. Стоп. Нет, – тормознув своего деда, решительно заявила Катя. – Я не собираюсь больше быть беспомощной куклой. Нет, мне этого не надо. Хватит.

Горвин заинтересованно дернул бровями.

– И что ты хочешь?

– У меня есть реликвия. Есть сила, есть какие–то способности.

– Так.

– Вот и научи меня ими пользоваться. Я должна уметь дать отпор.

Горвин нервно замотал головой.

– Не согласен. Нет. Нет. Я уже рассказал однажды о твоих привилегиях. Ничего хорошего из этого, как видишь не вышло.

Катя прищурила миндалевидный глаз.

– Это из–за недостатка информации. Ты держишь меня в неведении. А все твои рассказы поверхностны. Ты что–то утаить от меня пытаешься?

Волшебник оживился.

– Утаить? Катюш, мы поговорим, обязательно поговорим. Но позже. За два дня, мне нужно оббежать полсвета. У меня как видишь, нет времени все тебе объяснить.

– У тебя никогда на меня не было времени.

Горвин улыбнулся любимой внучке.

– Это не так.

– Это, факт.

– Я правда, должен идти.

Катя разочарованно отмахнулась.

– Ауфидерзейн.

– Я пришлю Феарольфа.

– Ну конечно, – вздохнула девушка и уселась на кровать.

Волшебник поспешно вышел, стукнув резными дверями, скрылся в светлом коридоре. Катя осталась одна, на продолжительное время. Словно зверь в клетке, девушка блуждала из одного конца комнаты в другой– строила планы. Но за отсутствием информации все ее задумки рушились, как только в Катину голову змеёй заползало сомнение.

Поздно вечером к ней заглянула девушка Марта и осведомилась, не желает ли первый хранитель отужинать. Катя ответила «Однозначно желает», и уже через пятнадцать минут с удовольствием трапезничала. Чуть позже Марта привела худощавого старикашку, который суетливо забегал возле Катерины, пытаясь снять с нее мерки.

– Это ещё что? Какие мерки? – Возмутилась Катя. – Для гроба что ли?

– Что вы, что вы. Мы сошьем вам платье, сударыня. Вы же не можете присутствовать на совете в этом.

– Платье! К черту эти сарафаны. Ни за что! Ни каких юбок.

Старикашка затряс коленями.

– Но сударыня, что подумают члены совета, когда вы появитесь в таком виде.

Катя мельком глянула на свою одежду.

– А что с ней не так?

– Сударыня, это же не прилично…

– Черной кошке наплевать, что думают о ней серые мыши. Я не одену платье.

– Хорошо. Я понял. Как прикажите. Позвольте хотя бы постирать ваши вещи.

– Постирать? Надо бы конечно…ладно, – согласилась Катя. – Вы мне хоть дайте, во что переодеться. Я же, голой сидеть все это время не буду?

– Нет что вы, – учтиво поклонилась Марта. – К утру, ваша одежда будет готова, а пока я принесу вам ночное платье.

– Нет! Ни каких ночнушек. Я же сказала. Вы знаете, что такое пижама?

– Мы найдем для вас все что угодно, – обнадежил старикашка, и бодро выскочил в коридор.

– Уж постарайтесь.

Девушка взволнованно задергала край передника. – Госпожа Катриэль, если позволите, я приготовлю вам ванну.

Катя пожала плечами. – А что, я уже воняю?

Марта сделала два робких шага и, вобрав маленьким носиком пару глотков воздуха рядом с Катериной, быстро раскраснелась. – Есть немного.

Катя не подала виду. – Ну, тогда… приготовь мне ванну.

– С вашего позволения, – откланялась Марта и забежала в ванную комнату.

Катя осталась одна. Оглядевшись девушка подняла руку и уткнулась носом в подмышку.