Текст книги "История грешников (ЛП)"

Автор книги: Мелли Т. Толлэм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Мелли Т. Толлэм

История грешников

Вторая Книга Серии «Темнейшая династия»

Данный перевод является любительским, не претендует на оригинальность, выполнен НЕ в коммерческих целях, пожалуйста, не распространяйте его по сети интернет. Просьба, после ознакомительного прочтения, удалить его с вашего устройства.

Над книгой работали:

Delphina

Katana

RinaRi

Глава 1

Далия

Учитывая открытие портала в Иной Мир, предательство моей предполагаемой пары и то, что я была брошена в железную темницу под дворцом, мое положение, конечно, не могло стать хуже.

Однако, после всего лишь недели заточения в сырой тюрьме, день, которого я боялась десять лет, наконец наступил во всей своей неизбежности. Малахия стоял передо мной, нас разделяли только железные прутья, его крылья были распростерты в ужасном, внушающем благоговейный трепет зрелище. Крылья были покрыты черной кожистой оболочкой, обрамленной совершенно белыми костями, которые изгибались при каждом движении. Его черные волнистые волосы были почти голубыми, оттенок голубизны, который соответствовал его глазам, отражался в темных прядях. Маленькие белые рожки и корона из костей украшали его голову, идеально дополняя его кожу цвета слоновой кости, которая выглядела так, словно левая часть была освещена солнечным светом.

Он больше не был маленьким мальчиком. Нет, Малахия был старше и сильнее, чем я могла себе представить. В Потустороннем мире время текло быстро – всего лишь секунда в нашем мире превращалась в две минуты или больше на другой стороне – а разница в десять лет, с его точки зрения, должна была составлять сотни, если не тысячи.

Никто не знал, сколько ему лет на самом деле.

– Дуана, я скучал по тебе.

– Малахия… – прошептала я, не зная, что сказать.

На полях я была в ужасе, но облегчение от того, что я увидела другое лицо, было почти осязаемым. Я была заперта почти неделю, время от времени просыпаясь с маленькой миской с едой и стакана воды, которые, казалось, оставил призрак. Я была забыта, брошена, и не было никаких признаков свободы в поле зрения.

Мое внимание по-прежнему было приковано к Малахии. Его тело было жилистым, но мускулистым, под глазами залегли темно-розовые круги, а на макушке запеклась кровь. Маленькие загнутые рожки, выглядывавшие из-под его волос, казались почти демоническими. Я не могла удержаться, чтобы не провести пальцами по макушке и не нащупать свои собственные рога, но там ничего не было. Когда я опустила руки, мое зрение сфокусировалось на нем, изучая кожу, испещренную серебристыми шрамами. Шрамы от невыразимых ужасов. Шрамы, свидетельствующие о жизни, которая, должно быть, была далеко не легкой.

– Брат.

При этом слове Малахия зашипел, обнажив клыки, как кот.

– Я не твой брат. У тебя другая мать, другой отец.

Я поморщилась, забыв, в какую ярость приводило его это слово, даже когда мы были детьми. Я никогда не понимала, почему слово «брат» приводило его в ярость, но после всего, через что я прошла, и всех мужчин, которые пытались использовать меня. Эйден, безымянный капитан стражи, и моя собственная пара.

Он хотел видеть во мне нечто большее, чем семью. Он хотел владеть мной, как и другие.

Мои глаза расширились, когда Малахия подошел к моей клетке и обхватил пальцами железные прутья, как будто железо его нисколько не беспокоило.

– Похоже, ты в довольно затруднительном положении, свет мой, – он помолчал. – Это разочаровывающее зрелище, учитывая, кто ты такая, но я не ожидал ничего другого.

– Ты здесь, чтобы помочь или позлорадствовать, Малахия? – спросила я, сама удивляясь тому, что в моем голосе слышится презрение.

Это прозвище, такое несопоставимое с тем, как он обращался со мной, когда мы достигли совершеннолетия, привело меня в ярость. Это ласковое обращение было драгоценным, отражающим чистую, прекрасную связь, которую мы когда-то разделяли, а теперь запятнанную его действиями.

– Если бы ты знала, как управлять своими способностями силами, тебе не понадобилась бы моя помощь. Простые цепи и железные прутья никогда не смогут удержать кого-то вроде тебя.

Малахия оттолкнулся от перекладины и склонил голову набок. Его глаза задержались на рыжих прядях моих волос, спускаясь к секущимся кончикам, и его взгляд блеснул. Мои волосы всегда имели над ним какую-то странную власть, настолько сильную, что это побудило его отстричь их все, когда нам было всего по тринадцать лет.

– Я могу освободить тебя, если ты согласишься пойти со мной.

Мои глаза сузились, когда я подсознательно пригладила волосы, как будто это действие могло каким-то образом отвлечь его внимание от прядей, и у меня вырвалось тихое фырканье. Конечно, он пришел не для того, чтобы спасти меня. У нас с ним всегда была услуга за услугу, и ничего не изменилось, несмотря на все эти годы разлуки.

– Нет, спасибо. Я лучше сгнию здесь.

Губы Малахии изогнулись в улыбке, и он пожал плечами.

– Тогда ладно. Как пожелаешь.

Он отступил на шаг, и, несмотря на мой неистовый гнев по отношению к нему, мое тело двигалось по собственной воле, ныряя к его удаляющейся фигуре. Моя ладонь вцепилась в разделяющую нас решетку, обжигаясь от соприкосновения, и я поморщилась, протягивая одну руку, чтобы двумя пальцами схватить ближайшую к нему часть тела – кожистое крыло.

– Подожди!

Взгляд Малахии остановился на моей руке, затем переместился туда, где моя другая ладонь обхватила перекладину, отчего кожа покраснела от прикосновения к железу. Он наклонил голову, придвигаясь ближе. Его руки сжали мои ладони в кулаки, прижимая их к перекладине, пока он наблюдал, как горит моя кожа. Я ослабила хватку на его крыле и свободной рукой оторвала его от себя.

– Интересно, – нараспев произнес он, его пристальный взгляд изучал мою реакцию на железо, когда мои ногти царапнули его кожу.

Его глаза встретились с моими, смертоносные осколки льда впились в мой разум.

– Ты сильнее этого, – прошипел он, крепче сжимая мою руку. – Эта небольшая боль не должна тебя беспокоить. Держись крепче.

Сдавленный всхлип вырвался из моего горла, когда моя ладонь разжалась, и он ослабил хватку, фыркая. Я упала на пол, тяжело дыша и обхватив мою дрожащую ладонь.

– Ты слаба.

– Я не слабая. Я измучена, теряю сознание от голода и жажды, – возразила я, затем подняла запястья, демонстрируя наручники, обернутые вокруг них как браслеты.

Я так старалась снять наручники с рунами, но мне удалось только дважды разрушить цепь, соединяющую их.

– Они истощают меня. Обычно железо на меня так не действует.

– Это не оправдание.

Малахия с невозмутимым видом вцепился в железные прутья, его глаза следили за моими движениями.

– Пойдем со мной, и я научу тебя. Ты больше не окажешься в ловушке, потому что никто не сможет загнать тебя в угол, как только я закончу с тобой.

Как будто он когда-нибудь закончит со мной.

Он был тенью, что преследовала меня в кошмарах, тьмой, затмевающей даже самые светлые уголки моей жизни. Он станет моей гибелью – позволю я этому или нет. И я отказываюсь идти с ним по своей воле.

Я больше не позволю ни одному мужчине поймать себя в ловушку. Никогда. Я поднялась с земли и приподняла подбородок, отбросив прядь рубиновых волос за плечи, случайно обнажив то, что скрывалось под ними.

Укус у меня на шее.

Громкий хрип вырвался из груди Малахии, и его горящие глаза уставились на след от укуса. Его крылья яростно расправились, кости хрустнули, как костяшки пальцев.

– Что. Это. Такое? – выплюнул он.

Вокруг него зашевелились тени, и один из дымчатых сгустков вырвался, проскользнул сквозь решётку и обвился вокруг моей шеи. Я вцепилась в него, пытаясь сорвать, но пальцы погружались в туманную, почти бестелесную субстанцию. И всё же тень держала крепко – она потянула меня вперёд, и я с грохотом ударилась лицом о холодное железо.

Я взвизгнула, когда металл ободрал кожу на щеке и обжёг её, но клубок тени не отступил. Я не могла пошевелиться, когда Малахия шагнул ближе и провёл большим пальцем по моим приоткрытым губам. Я изо всех сил боролась с удушающей хваткой тени, почти не в силах дышать, а он просунул палец мне в рот – и тогда я вцепилась зубами. Сильно.

Ответное мурлыканье, вырвавшееся из его груди, было совсем не той реакцией, которую я ожидала. Мои зубы жестоко впились в его большой палец, разрывая кожу и встречаясь с костью, мой рот наполнился кровью, а его глаза заблестели. Казалось, он смаковал укус, наслаждался им. Его глаза с тяжелыми веками потемнели, дыхание участилось, и он облизнул губы, засовывая большой палец глубже в мой рот.

Я протянула руку и снова схватила его за крыло, скользя пальцами по жесткой коже, отвлекая его внимание ровно настолько, чтобы ослабить тень вокруг моей шеи. Малахия застонал от прикосновения, и я воспользовалась тем, что он отвлекся, вырвавшись из хватки.

Я сплюнула кровь на землю, и мои щеки запылали. Я не могла встретиться с ним взглядом, когда я протянула руку, чтобы коснуться метки на моей шее. Напоминание об этом разорвало что-то глубоко в моей душе, на мгновение заслонив то, что только что произошло.

– Моя пара, – прошептала я.

Не знаю зачем, но я взглянула на Малахию, пытаясь уловить его реакцию. Его губы скривились при слове «пара», будто оно было чем-то грязным. Отвратительным.

– Это можно исправить.

Мой желудок скрутило от этой мысли. Несмотря на то, как сильно я иногда хотела избавиться от метки, какое-то первобытное, животное чувство внутри шептало: сохрани это. Защити. Мышцы лица дрогнули, и я выдавила: – Нет. Я…

Он поднял руку, призывая меня к молчанию, и наклонил голову, черный блеск застилал его глаза.

Я вспомнила этот блеск. Я вспомнила, как он появлялся, когда бестелесный шепот преследовал его разум. Я считала их воображаемыми, проявлением безумия, но что бы это ни было, оно снова заговорило с ним, и он зарычал в ответ, произнося рычащие и шипящие слоги.

Я не понимала языка, но мое тело откинулось назад, и дрожь пробежала по спине. Мои глаза расширились, когда я опустилась на холодный каменный пол, наблюдая, как Малахия бросил на меня последний, беглый взгляд.

– Я вернусь за тобой, – предупредил он, исчезая в вихре дымчатых теней, окрашенных в бордовый цвет.

Я прижала колени к груди и раскачивалась, пока ужас сотрясал мои кости.

Не потому, что он нашел меня.

Не потому, что он бросил меня и оставил гнить в темнице.

Мой ужас исходил от этих перешептываний, которые я считала вымышленными.

На этот раз я тоже их услышала.

Глава 2

Райкен

Мысли о Далии преследовали меня последние три месяца. Постоянная, грызущая боль за её судьбу подтачивала мой рассудок – и отражалась на всех, кто находился рядом. Найти в себе силы уйти от неё, оставить её в мире, поглощённом тенями, было почти невозможно. Но моя главная цель всегда была – вернуть корону. И даже моя невыносимо упрямая пара не могла отвлечь меня от этого пути.

Я застонал при одной только мысли о ней. Даже сейчас, когда финал так близко, разлука с моей маленькой вороной всё так же невыносима.

Я понял, что она моя пара, в тот самый миг, как впервые увидел её – более двух лет назад. Она стояла во дворе, ослепительно яркая, красивая, с потоками алых волос и крошечными веснушками, усыпавшими переносицу. Те самые веснушки подчёркивали её глаза – зелёные с золотом, неестественно сияющие. Моё дыхание сбилось, стоило только взглянуть на неё… почувствовать её запах. Желание наброситься было почти невыносимым – но я сдержался, хотя это потребовало от меня всех сил.

Единственная проблема заключалась в том, что, пока я благоговел перед ней, она таращилась на принца.

Я тогда решил не предъявлять на неё права, потому что отвлекаться у меня попросту не было возможности. Моей единственной целью в тот момент было вернуть себе силы. Не то чтобы я не собирался похитить её, как только восстановлюсь – даже если бы пришлось тащить её из того королевства волоком, вопящую и вырывающуюся.

Так что я оставил её в покое, выбрав наблюдение издалека – до поры.

Со временем моя маленькая ворона не смогла сдержаться – всё чаще бросала украдкой взгляды, когда мы оказывались в одной комнате, изо всех сил стараясь разглядеть лицо под капюшоном. Где-то глубоко в ней жило понимание, что я буду для неё чем-то особенным, даже если она сама ещё не осознавала почему. Однако было невозможно сохранять дистанцию в тот момент, когда она решила завязать романтические отношения с принцем. Последний гвоздь был вбит в ее крышку гроба, и вопрос был решен независимо от того, готова она ко мне или нет.

После всего сказанного и сделанного даже самые тщательно продуманные планы идут наперекосяк. Моя пара выбрала другого, и, судя по мучительному испытанию нашей односторонней связи, это решение было печальным. Здесь меня преследовали кошмары, и здесь боль наполняла мои кости какой-то глухой ноющей болью, которую невозможно было унять.

Не раньше, чем все будет закончено.

Мои шаги отдавались эхом от мраморного пола, когда я вошел в тронный зал замка Драконьих Земель, готовясь поприветствовать тех, кто собрался на ночную миссию. Я остановился перед Финном, его парой Эулалией и вороном, которая, казалось, всегда сидела у нее на плече. Рядом с ней стояла Исадора, а с другой стороны – та юная, но древняя на вид провидица Матильда. Все они были выстроены в ряд, одеты в чёрную кожу и выглядели так, будто были готовы убивать.

Мы были связаны с ведьмами, поскольку сестра Исадоры, Кэтрин, была беременна и строила счастливую семейную жизнь, чем, казалось, занимались и все остальные ведьмы ковена. Драконьи Земли обеспечивали уровень безопасности, который ведьмы никогда раньше не могли найти.

Эти ведьмы остались позади, в то время как эти трое остались непреклонны в своем намерении присутствовать, несмотря на возражения Финна. Он считал сегодняшнюю ночь слишком опасной миссией для большего количества ведьм, опасаясь при этом за свою пару, недооценивая способности как ее, так и ковена, который она возглавляла. Чего он не понимал, так это того, что ведьмы были могущественны сверх всякой меры, и хотя их могущество казалось ограниченным, Эулалия держала в своем мизинце больше природной магии, чем большинство фейри могли даже сметь мечтать.

Я бы никогда не признался в этом, но, честно говоря, ведьма пугала меня. Магия, которой она владела, была мощной и опасной, слишком сильной для простой ведьмы. Я бы предпочел, чтобы мы держались подальше от ведьм, но их навыки были неизбежным злом перед лицом сегодняшнего мероприятия.

Особенно навыки этого седеющего ребенка-провидца.

Хотя способности Матильды заглядывать в будущее не были совершенными, поскольку она была еще молода и непроверена, они сыграют решающую роль в прекращении правления моего брата. С ее помощью у меня была бы возможность видеть почти все результаты и возможности, которые могли бы представиться.

Каспиан не успеет опомниться.

Отец Финна, лорд Август, сошел со своего трона и пожал мне руку. Он милостиво позволил мне спрятаться в Драконьих Землях, пока я собирал силы и планировал гибель моего брата.

– Значит, сегодня та самая ночь, – сказал лорд Август, отстраняясь.

– Так и есть. Да. Я ценю всё, что вы сделали, чтобы это стало возможным, – ответил я, тщательно избегая фразы «благодарю», ведь она наложила бы на меня обязательство. Но моя сдержанность не означала, что я не был признателен или не собирался отплатить ему. Нет, я просто хотел сам контролировать, как именно он будет вознаграждён за своё великодушие. – Когда всё закончится, я выполню любое ваше желание… в пределах разумного.

– Как я и ожидал, – ответил он, и Финн фыркнул рядом со мной. Никто в Стране Фейри ничего не делал без скрытых мотивов, даже отец Финна.

Я повернулся к Финну.

– А где все остальные?

Отряд уже должен быть здесь, если только они не передумали. Многие протестовали против правления моего брата. Большинство из них бунтовали годам, пока я отсутствовал, скрываясь в Проклятом Лесу, но другие оставались при дворе, хитро интегрируясь в ближайшие круги моего брата, все это время ожидая моего возвращения.

Хотя их было много, для сегодняшней миссии были выбраны лишь немногие избранные.

– О, Райкен, не растрепывай свои трусики, – мягкий, музыкальный голос донесся из зала позади меня. – Мы бежали позади, потому что Киеран был занят чисткой своих клинков и планированием мирового господства.

Мое внимание привлекли вновь прибывшие, леди Лира из весеннего двора, лорд Эвандер из летнего и лорд Киеран из зимнего. В ответ на выпад Лиры в сторону Киерана я покачал головой. Его кроваво-красные глаза стали холодными. Он был невидимым, окруженным благими фейри, а два класса исторически питают ненависть друг к другу. Тем не менее, он все равно появился передо мной.

Благодаря моей матери, я был не только из одного класса, поскольку у нее было смешанное наследие обоих, хотя мой отец был благим. Излишне говорить, что об их браке только и говорили в Стране Фейри.

Все трое приблизились, Киеран и Эвандер стали давить на женщину, которая должна была стать ключевой частью нашего плана. Лира обладала силой обольщения – подобно сирене, песня которых ставила мужчин на колени. Ее сила была бы необходимым отвлекающим маневром против моего брата, пока мы все занимали свои позиции. Розовые волосы спускались по спине, такие длинные, что концы касались глубокого выреза на спине платья. Она была одета для вечеринки.

– Вы трое опаздываете.

Лира усмехнулась и улыбнулась мне, слегка коснувшись моего плеча.

– Только чуть-чуть, – пропела она, проводя рукой по моей груди, действие, которое заставило меня только предупреждающе скрипнуть зубами. – Мне нужно было закончить подготовления, не так ли? Я хорошо выгляжу, Райкен?

Я сжал ее запястье сильнее, чем следовало, и оторвал от себя ее руку, зная, о чем она на самом деле спрашивает. Я снова и снова объяснял ей, что мы не будем идти по этому пути. Я нашел свою пару, и то, что у нас было когда-то раньше, «было и мертво».

Однако мои лекции не прекратили этих попыток, и меня это все больше выводило из себя. Большинство высших фейри обладали способностью ходить во сне, и женщина воспользовалась этим умением, входя в мои сны бесчисленное количество ночей в надежде застать меня врасплох. Я каждый раз яростно выталкивал ее из головы только для того, чтобы заглянуть в сны моей пары и нанести ей визит. Я не хотел, чтобы Далия отдыхала без того, чтобы ее не преследовало мое лицо.

В свою очередь, именно ее мысли всегда преследовали меня.

Далия не догадывалась, что это я посещал ее сны. Она просто предположила, что я был не более чем плодом ее воображения, но, несмотря на то, что она считала мое присутствие воображаемым, она по-прежнему игнорировала меня, сохраняя каменное молчание. Она ничего не сказала; она даже не взглянула в мою сторону. Вместо этого ее глаза оставались расфокусированными, устремленными на далекий закат какого-то странного мира грез.

Меня убивало, что меня игнорируют. Я пробовал все способы привлечения внимания, и все же мои попытки были тщетны.

– Ты прекрасно выглядишь. Твоя цель – соблазнить моего брата, а не меня, – огрызнулся я.

Лира попятилась, выглядя удрученной, но искорка в ее глазах сказала мне, что мой отказ ничего не значит.

– Пока что.

Женщина была неумолима. Я стиснул зубы от разочарования, а ворон Эулалии громко каркал, вероятно, достигнув своей ежедневной нормы драмы. Ворон обладал суровым нравом, и его единственной заботой, казалось, было присматривать за своей ведьмой. Эулалия стряхнула ворона с плеча и шагнула вперед, держа в руках маленький стеклянный флакон с жидкостью.

– У тебя есть пятиминутная фора, чтобы подсыпать это зелье ему в вино. После этого его силы должны быть заблокированы.

Лира сжала флакон в руках и повернулась ко мне.

– Я не понимаю, почему ты хочешь, чтобы его силы были сведены к нулю, когда ты более могуществен. Ты ведь вернул свои силы, не так ли?

– Да, – ответил я, раскрывая ладонь, на которой вспыхнуло серебряное пламя. – Но не твое дело спрашивать почему, ты должна только следовать плану. А теперь иди.

Лира хмыкнула и отошла в сторону.

Моя рука прижала лезвие к бедру, и я приготовился к тому, что будет дальше. Использование моих способностей означало бы смерть моего брата, а я не хотел этого для него. Нет, я хотел, чтобы он страдал так же, как он заставил страдать меня. Запертый. Голодный. В отчаянии.

Меньшего он и не заслуживал.

– Вы в курсе плана? – спросил я Киерана и Эвандера.

Светло-голубые волосы Эвандера заблестели на свету, когда он кивнул. Мужчина владел стихийной силой воды и собирался использовать ее, чтобы затопить подуровень дворца, унося прочь охранников, которые там патрулировали.

– Я пойду, – ответил Эвандер, растворяясь в воздухе и направляясь к небольшому озеру в центре дворца. Ему нужно было больше времени, чтобы слиться с водой и привыкнуть к ней.

Я обратил свое внимание на лорда Киерана. Его длинные, чёрные как смоль волосы прилипли к бледной коже, частично скрывая покрасневшие глаза. Киеран умел внушать страх и парализовать врагов одним лишь присутствием – умение, которое я тоже разделял, хотя и не в такой мере. Моё воздействие не было магией – это была приобретённая способность: низкочастотная вибрация, исходящая из голосовых связок. Её почти невозможно уловить человеческим ухом. Я нередко использовал её в Камбриэле, чтобы отгонять смертных… даже пару раз – чтобы припугнуть Далию, когда она подбиралась слишком близко.

Источником страха Киерана было не простое умение или жалкий шум. Нет, это был темный и опасный вид магии, тот, который часто приводил к тому, что двое взрослых мужчин-фейри пачкали штаны от ужаса. Она сочилась из каждой его поры, наполняя комнату, все поле битвы страхом.

Из-за этого он стал вести затворнический образ жизни. Разрушительное влияние его присутствия на окружающих держало его неразговорчивым. Кивок, который он подарил, с легким изменением его энергии, был достаточным ответом, чтобы подтвердить его осведомленность о плане.

Изменение его энергии наполнило меня абсолютным ужасом, но я подавил свой ответ и натянуто улыбнулся. Хотя он и не пытался напрячь свои ужасающие силы, беспокойные волны страха поднимались от его кожи, держа комнату в тисках. Это было ясно по тому, как Эулалия схватила Финна за руку, по тому, как провидица и Исадора сглотнули.

– Ты будешь держаться поближе ко мне.

Недостаточно было того, что я верну корону. Нет, ужас моего брата нужно было усилить, пока он не почувствует ничего, кроме чистого ужаса.

– Всем взять по ведьме и приготовьтесь просеивать (Прим. Телепортироваться).

Киеран схватил ближайшую ведьму – Исадору, вторую после Эулалии, – и та вздрогнула от прикосновения. Финн прижал к себе свою суженую и уткнулся носом в её волосы, вдыхая её аромат. Они ещё не были официально связаны узами, ведь Эулалия всё ещё колебалась – её пугала идея переплести их жизненные силы в союз душ, – но это было лишь делом времени.

При виде этого меня охватила короткая вспышка ревности. Это могли бы быть мы с Далией, но она была слишком занята, тем что бы все испортить. Я был слишком занят, чтобы исправить это в данный момент, но я скоро вернусь за ней.

Я схватил Матильду за морщинистую руку и приготовился переместится, но хмурый взгляд Эулалии пригвоздил меня к месту.

– Как только это будет сделано, мы спасем Далию.

Ведьма настаивала упрямо и непреклонно, но мне не нужен был провидец, чтобы знать – Далия в беде. Что она страдает. Я знал это. Я чувствовал это. Бесконечный поток отчаяния, страха и одиночества струился сквозь нашу связь каждую минуту, каждый день. Сначала я убеждал себя, что она сильная. Что справится с тем, что выпадет на её долю в моё отсутствие. Но то отчаяние, что разливалось в моей груди, было почти невыносимым.

Я смерил ведьму свирепым взглядом, и слова, что вырвались из меня, не были до конца искренними.

– У нас есть более важные приоритеты, чем она. Она сама приготовила себе постель и может лечь в нее.

С этими словами я схватил маленькую провидицу и исчез.

Во дворце царил полный хаос, когда мы приземлились. Благодаря Эвандеру, вода просачивалась из каменной земли, достигая моей талии и шеи маленькой провидицы. Крики стражников, направляющих придворных в безопасное место, проникали сквозь толстые стены. Я усмехнулся и вдохнул воздух дворца, который скоро станет моим.

Все шло по плану.

Киеран, Исадора, Финн и раздраженная Эулалия влетели в хранилище следом за нами. И я высвободил небольшую струйку темно-серебряной магии, скользнувшую к двери, позволив ей просочиться сквозь щели, скручиваясь и корчась, прежде чем она широко распахнула дверь.

Глаза Эулалии остекленели, когда она осматривала глазами Сайласа в поисках того, что лежало за дверью. Как только Сайлас дал добро двигаться, Эулалия повернулась ко мне и кивнула. Путь был свободен.

Эулалия, Матильда и Исадора взялись за руки, бормоча себе под нос заклинания, когда вышли на улицу и пошли по коридору. Их целью было наложить заклинание снаружи тронного зала, такое, которое открыло бы доступ только моей группе, не оставив моему брату и его страже никаких шансов на побег.

Глаза Финна остекленели, отяжелевшие от тоски и беспокойства, когда он наблюдал, как исчезает фигура его пары. Неразбериха, связанная с их связью, была тяжелым грузом на его плечах.

– Я надеюсь, что как только эта миссия будет завершена, пыль осядет, и Эулалия сблизится со мной.

Я сжал плечо Финна и встретился с ним взглядом.

– Она согласится, – заверил я его, но эти слова ничуть не утешали.

Причина, по которой его пара откладывала их воссоединение, была неизвестна, но у меня было ощущение, что недостаток веры был вызван предыдущими предательствами и напряженной жизнью. Она и Далия, казалось, разделяли одно и то же проклятие, обе пугливые и недоверчивые, и вместо того, чтобы просто отпустить и довериться тому, что было подарено им двоим, они предпочли сражаться зубами и ногтями.

Одна сражалась упорнее другой, но недолго. Как только я верну себе корону – сразу же отправлюсь за своей маленькой вороной. Плевать на договор, запрещающий фейри входить в Камбриэль. Я сделаю всё, что потребуется, чтобы вернуть её – даже если придётся развязать войну.

– Шаг за шагом, отлично. Прямо сейчас тебе нужно сосредоточиться на том, чтобы быть драконом.

Он кивнул и исчез в яркой вспышке света. Когда он приземлится за стенами дворца, он будет полноценным золотисто-зеленым драконом, готовым к атаке.

– Киеран, ты готов?

Глаза Киерана вспыхнули темно-красным.

Получив это подтверждение, мы двинулись через зал. Страх просочился из пор Киерана, наполняя воздух абсолютным ужасом. Ведьмы пригвоздили стражников к стенам своими заклинаниями, и когда мы проходили мимо, они упали на колени мертвым грузом, с остекленевшими глазами и разинутыми в беззвучных криках ртами.

Как только мы дошли до конца зала, взглянули на ведьм, стоящих снаружи тронного зала и бормочущих заклинания. Я встретился с морщинистым взглядом Матильды, и она склонила голову в знак подтверждения. План сработает.

Я вдохнул, когда мы с Киераном прошли через барьер ведьмы и вошли в тронный зал. Красные радужки Киерана оглядели комнату, заставив придворных упасть на колени.

Я улыбнулся, когда мои глаза встретились с моей целью. Прямо передо мной, восседая на троне с Лирой на коленях, сидел Каспиан.

Я шагнул вперед, мои клыки прорвали десны, жаждая крови, когда я злобно улыбнулся.

– Здравствуй, брат.