Текст книги "Хранители могил"

Автор книги: Мелисса Марр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Я сам отнесу. Иди за врачом.

– Я не собираюсь терять сознание, – запротестовала Ребекка.

– Спи, Ребекка, – сказал ей Чарльз. – Спи и ни о чем не думай.

– Всего лишь царапина, – послышался еще чей-то голос.

– Сначала приведите врача, а потом найдите этих негодяев, – распорядился Чарльз. – Такие фокусы я терпеть не намерен.

Ребекка закрыла глаза. «Мне просто снится сон, – пыталась убедить она себя. – Гадкий и страшный сон».

Байрон, запертый в туннеле, то сыпал проклятиями, то начинал просить. Невидимая преграда не пропускала его. Он видел выход из туннеля, серый мир мертвых, однако попасть туда не мог.

– Чарли! – в который раз вопил Байрон.

Никто не появлялся. Байрон не сомневался: невидимая преграда – дело рук мистера С. Это был его мир, в котором он устанавливал свои правила.

От бессильной ярости Байрон стал молотить кулаками по стене. Устав, он повернулся спиной к миру мертвых и решил обследовать туннель. Вдруг найдется какая-нибудь зацепка? Надежд было мало, но стоять и униженно ждать, пока Чарли соблаговолит его пропустить, он не мог. Туннель почему-то превратился в сырую пещеру с осклизлыми стенами. Во многих местах их покрывала белесая фосфоресцирующая плесень. Под ногами теперь была гладкая каменная плита, словно отутюженная ледником.

А потом с другой стороны невидимого барьера донесся крик Ребекки. Байрон повернулся, подбежал к прозрачной преграде и вцепился в нее ногтями. Он был готов грызть барьер зубами, однако все эти лихорадочные усилия ничего не дали. Его заперли на самом подходе к стране мертвых. Оставалось одно из двух: либо стоять и ждать, либо возвращаться назад. Второй вариант Байрон отбросил сразу же. Что-то ему подсказывало: если он сейчас уйдет, Ребекка навсегда останется в стране мертвых.

Проснувшись, Ребекка увидела, что лежит на громадной кровати под балдахином. Она была почти в два раза шире, чем кровать Мэйлин. Ребекка огляделась по сторонам, но тяжелые парчовые занавески балдахина почти полностью закрывали обзор. Она протянула руку и потрогала материал, наслаждаясь его тяжестью и фактурой каждой нити. Занавеска – и не более того. Ребекка опять запустила пальцы в парчу и вдруг услышала смех. Она вздрогнула.

– Эту парчу выбирали, чтобы потрафить твоей давней предшественнице. Рад, что она тебе тоже понравилась. Хотя, – Чарльз отдернул край балдахина, – должен извиниться за причину, по которой ты оказалась в моей постели. Увы, я бы предпочел иную причину.

Ребекка не отвела глаз. Она поняла не особо замаскированный намек. Надо признаться, Чарльз был обаятелен. И потом, ведь это он спас ее от пуль бандитов. Если дьявол и впрямь существует, он должен быть именно таким – обаятельным искусителем: изысканные манеры, многозначительные улыбки и легкое презрение. Вот только она не знала, какую игру он с ней ведет. И уж совсем абсурдным было бы думать о мертвеце, как о сексуальном партнере. Это не просто глупые мысли, а извращение какое-то!

– Благодаря вам я осталась жива и невредима, – слегка улыбнувшись, сказала Ребекка. – Почти невредима, – тут же добавила она.

– Уверяю тебя, дорогая: эти негодяи понесут заслуженное наказание, – заверил ее Чарльз.

Игривый взгляд на его лице сменился выражением искренней заботы.

– Еще раз прошу простить, что не сумел уберечь тебя полностью. Я велел нашему врачу промыть и перевязать твою рану.

Ребекка опустила руку под одеяла и потрогала повязку. Попутно она обнаружила, что лежит в постели совершенно голая.

– Какая странная повязка, – сказала она.

Чарльз криво улыбнулся.

– Мой врач – из давних покойников. Современные перевязочные средства он не признает… У мертвых свои причуды. Для них эпоха, в которой они жили, остается самой лучшей.

– Стало быть, вы жили…

Ребекка пригляделась к его шелковому галстуку и гармонирующему с галстуком платочку в кармашке. Эти детали мужского туалета ни о чем ей не говорили, как и безупречно сшитый костюм Чарльза.

– Мне не угадать вашуэпоху.

– Такую одежду носили в эпоху Великой депрессии. Это 30-е и начало 40-х годов двадцатого века… Но сам я жил… гораздо раньше. Просто обожаю то время.

Ребекка села, подтянув одеяло к подбородку.

– А где моя одежда?

– Я велел ее выстирать и починить. Тебе будет во что одеться.

Чарльз оглянулся и махнул рукой, подзывая кого-то. К кровати подошла девушка.

– Мари поможет тебе одеться.

Упреждая вопросы Ребекки, он поклонился и вышел.

– Желаете выбрать платье, мисс? – спросила Мари, подавая ей халат.

На вид девушке было не больше двадцати. Гладкая прическа, на лице – никакой косметики. Черная юбка с высокой талией достигала пола. Верхнюю часть одеяния Мари составляли светло-серая блузка и черный шейный платок. Из-под юбки выглядывали простые черные туфли. Макушку головы прикрывала скромная серая шляпка.

– Мисс! – окликнула Ребекку девушка.

Ребекка выбралась из постели, накинула халат и подошла к большому гардеробу.

– Я умею одеваться сама, – сказала она Мари.

Служанка подошла и открыла дверцу шкафа.

– Прошу прощения, мисс, но вы меня не поняли.

Ребекка разглядывала содержимое гардероба.

– Да тут целый магазин одежды!

– Хранительницы любят красивые ткани, мисс. Хозяин желает доставить вам как можно больше удовольствия… он это умеет.

Последние слова Мари произнесла скороговоркой и покраснела. Она повернулась к Ребекке спиной и принялась двигать вешалки с платьями, висевшими на массивной деревянной перекладине. Девушка едва удерживалась от желания подойти и потрогать их руками.

– Знаю, мисс, что эти платья – не по вашему вкусу. Но наши швеи готовы взяться за работу. С вас уже сняли мерки. А пока предлагаю вам выбрать платье из уже имеющихся. Тут наверняка найдется что-нибудь подходящее.

Мари достала темно-пурпурную юбку. На той же вешалке висела и нижняя юбка светло-сиреневого цвета.

– Думаю, это вам понравится, мисс.

Ребекка не утерпела и потрогала ткань. Нижнюю юбку украшали крошечные драгоценные камни. Ничего подобного она никогда не носила и даже не видела. Однако надевать этот раритет она сейчас не собиралась.

– Я бы предпочла джинсы. На такое у меня просто нет времени.

– Простите, мисс. А что вы скажете вот об этом?

Ребекка поморщилась, думая, что Мари опять предложит ей какой-нибудь изыск позапрошлого века. Но служанка не вмешивалась, предоставляя ей самой смотреть и выбирать. Пальцы Ребекки трогали удивительные ткани, названия которых она не знала. Вероятно, нечто подобное существовало и в мире живых и стоило кучу денег. Ребекке было не от кого унаследовать тягу к нарядам: мать и Мэйлин одевались достаточно просто. К тому же кочевая жизнь приучила ее обходиться разумным минимумом одежды.

Свой выбор Ребекка остановила на темно-зеленом шелковом платье с прозрачными рукавами. Оно не имело вырезов ни спереди, ни сзади и, похоже, не стесняло движений. Ребекка сбросила халат и надела платье. Мари проворно застегнула все мыслимые крючки. Ребекка посмотрелась в большое напольное зеркало, прикрепленное к бронзовой станине, что позволяло наклонять его вверх и вниз. На вешалке платье казалось простым и вполне утилитарным. А на ней… Только сейчас Ребекка сообразила, что платье состоит из двух частей. Она надела внутреннюю, вообще не имевшую рукавов. Прозрачные рукава принадлежали внешней части, которая надевалась поверх и завязывалась под грудью. Эта часть имела шлейф, волочившийся по полу. На ходу шлейф красиво двигался, создавая эффект зеленого мерцания.

Пока Ребекка обдумывала, как втолковать Мари, что ей нужно совсем простое платье, служанка извлекла откуда-то пару темно-зеленых туфель на низком каблуке. Они отлично сочетались с платьем и были Ребекке по ноге. Все это показалось ей довольно подозрительным.

– Мари, ты проводишь меня к Чарльзу?

– Но, мисс, к этому платью полагаются подвески и…

– Обойдусь без подвесок.

Мари не то кивнула, не то поклонилась. Потом она бесшумно распахнула двойные двери. Ребекка увидела просторный зал, где можно было устраивать балы на старинный манер. В дальнем конце зала, возле открытых дверей, ведущих на балкон, стоял Чарльз.

– Надеюсь, ты не откажешься поужинать в моем обществе? – сказал он подошедшей Ребекке.

Стол, накрытый на двоих, покрывала безупречно белая скатерть. В серебряном ведерке охлаждалась бутылка вина. Хрустальные бокалы терпеливо ждали, когда их наполнят. Балкон украшали горшки с цветущими орхидеями и множество зеленых растений. Он напоминал небольшую оранжерею, где садовник появлялся реже, чем нужно.

– Мари, передай Уорду, что мы с мисс Барроу будем на восточном балконе, – сказал Чарльз, выдвигая стул. – Ребекка, прошу садиться.

Ребекка вышла на балкон.

– Я ценю то, что вы сделали для меня, Чарльз. Но я пришла сюда не для установления с вами дружеских отношений. – Она села за стол. – Я пришла, поскольку от меня это требовалось.

– Разумеется, но разве необходимость прийти сюда мешает нам стать друзьями?

Чарльз невинно улыбнулся, разлил вино по бокалам и один из них подал Ребекке.

– В меня стреляли. Пару дней назад умерла моя бабушка. Сейчас я сижу с… мертвецом. А Байрон где-то там.

Ребекка обвела рукой город, лежащий внизу. Он тянулся во все стороны, до самого горизонта.

– Я почти уверена: вы знаете гораздо больше, чем рассказываете нам, живым. Пока что на каждом шагу я сталкиваюсь со странностями. Байрон рассказал мне, что отец привел его сюда и потом умер… Какие-то мертвые люди стреляли в нас. Точнее, в меня – вас ведь убить невозможно. В Клейсвилле происходят страшные вещи: пробудившиеся мертвецы нападают на живых. Байрон говорил, что я должна здесь побывать. Только тогда у меня появятся необходимые силы и знания. У меня очень мало времени, а вы… предлагаете мне ужин?

– Говорить мы ведь можем и за ужином, – резонно заметил Чарльз. – Я попытаюсь – отчасти, конечно, – устранить сумбур, которым полна твоя голова. Твой Гробовщик вскоре сюда придет, за это я ручаюсь. А пока тебе придется остаться у меня. Поверь, это самое безопасное место. Несколько моих буйных сограждан осмелились стрелять в тебя. Поверь, безнаказанными они не останутся. Я знаю, что мертвая девочка-подросток угрожает покою и благополучию Клейсвилла. А еще, моя дорогая Ребекка, я знаю, что ты очень устала и нуждаешься в хорошей порции еды.

Чарльз махнул слуге, держащему поднос с закусками и хлебом. Ребекка даже не заметила, когда тот успел подойти.

– Предлагаю сначала подкрепиться, а потом уже поговорить о делах.

Чарльз умолк. Слуга бесшумно переставил содержимое подноса на стол. Пока он этим занимался, Чарльз изучающе смотрел на Ребекку, и она почти физически ощущала его странный, оценивающий взгляд.

Потом слуга удалился.

– Почему ты не ешь? – спросил Чарльз.

Ребекка отодвинула тарелку.

– Мэйлин учила меня предлагать еду и питье тем, кто умер. Я считала это просто… чудачеством, старинной клейсвиллской традицией. Я и не догадывалась, что угощением бабушка удерживала покойников в могилах. Теперь я об этом знаю. Но что будет со мной, если я приму твое угощение?

– Надеюсь, ты сполна насладишься прекрасной едой, – ответил Чарльз. – Поверь мне, такой вкусной пищи ты не найдешь в мире живых.

Ребекка спрятала дрожащие руки на коленях.

– Почему те люди стреляли в нас?

– Они не всегда повинуются законам, – ответил Чарльз, промокая салфеткой рот. – Можешь не сомневаться: за свою дерзость они ответят сполна.

– Но кто они? Почему они стреляли? И почему вы оберегали меня от их пуль?

– Потому что, Ребекка, ты – моя.

Ребекка молчала. Чарльз отломил кусок хлеба от буханки и подал ей.

– Прошу тебя, поешь. Здешняя пища тебе не повредит. Могу в этом поклясться. Потом я постараюсь ответить на вопросы, которые не дают тебе покоя. Но если ты собралась вести битву за благополучие Клейсвилла, тебе нужны силы. Согласна?

– Вы клянетесь, что ваше угощение для меня безопасно и не причинит мне вреда?

– Клянусь. Это всего-навсего пища. Естественно, очень вкусная, которая должна понравиться моей прекрасной новой Хранительнице. Еда и больше ничего.

Чарльз сам откусил от хлеба, который она не решалась взять.

– Не все здешние обитатели достаточно воспитанны и умеют себя держать, но их правитель знает и чтит правила приличия.

– Их правитель?

– А что, я до сих пор об этом не сказал?

Чарльз округлил глаза, изображая неподдельное удивление.

– Меня называют мистером С., и этот мир – сфера моих интересов. Все, что ты здесь видишь, находится под моим контролем. – Он внимательно посмотрел на Ребекку и улыбнулся. – Только одна особа может противостоять мне… или стоять наравне со мной.

Что значит «противостоять мне»? У Ребекки не хватало смелости спросить об этом.

– Кто вы? Что вы собой представляете?

Чарльз посмотрел на город у нее за спиной, однако Ребекка чувствовала: его взгляд простирался несравненно дальше.

– Разные народы давали мне разные имена. Но дело совсем не в имени. Само по себе имя ничего не значит. Важно другое: люди верили и верят в меня, и я существую. Смерть приходит к каждому, где бы он ни жил.

– Смерть? – Теперь уже Ребекка уперлась в него взглядом. – Значит, вы – Смерть и существуете только потому, что люди… верят в ваше существование?

– Нет, дорогая. Смерть попросту существует. – Он обвел рукой свои владения, затем приложил руку к той части груди, где у живых билось сердце. – Я просто существую… А ты, Хранительница, существуешь благодаря мне.

30

Барьер исчез сам собой, и Байрон буквально выпал из туннеля. Эти попытки выбраться продолжались более двух часов. И вот – путь свободен. Раздумывать над случившимся было некогда. Главное – поскорее найти Ребекку.

Байрон вышел в серый мир мертвых и сразу же пожалел, что у него нет карты. На этот раз никто не ждал его у выхода из туннеля и рядом не было отца, знавшего путь. Зато сегодня Байрон совершенно не испытывал страха. Он был полон решимости разыскать свою Хранительницу и убедиться, что ей ничего не грозит.

Увидев прохожего, Байрон схватил его за руку:

– Как мне найти Чарли? Его еще называют мистером С. Где находится его таверна?

Мертвец улыбнулся, без труда вырвал руку и ушел.

– Спасибо большое, – язвительно пробормотал ему вслед Чарли.

Он огляделся по сторонам. Улицы опустели. Вчера они выглядели совсем не так. Байрона пронзила догадка: в городе мертвых нет ничего постоянного. Он посмотрел вслед удалявшемуся прохожему и решил идти в том направлении.

Эта часть города словно вымерла, если подобное применимо к городу мертвых. На дверях магазинов пестрели таблички «Закрыто», окна домов были плотно зашторены.

Байрон догнал мертвеца.

– Куда все подевались? – задал он новый вопрос.

Мертвец лишь оглянулся на него и не ответил. Они пошли дальше, завернули за угол. И вдруг мертвец замер.

– Стой! – шепнул он Байрону.

Дверь одного из магазинов была открыта. Неподалеку на стульях сидели трое мужчин. Их можно было бы принять за посетителей уличного кафе. Но их единственный стол был пуст. Окружающие дома совсем не напоминали вчерашний шахтерский городишко девятнадцатого века. Двое из троих были похожи на ковбоев: высокие сапоги, помятые шляпы и потертые куртки. Третий был в задрипанных джинсах и выцветшей черной футболке. Он вдруг встал и что-то вполголоса сказал «ковбоям». Те тоже встали.

– Алисия! Иди сюда! – крикнул один из них.

В дверном проеме появилась скандального вида женщина в облегающих джинсах. Ее тощие бедра с двух сторон украшали пистолетная кобура и нож, который вполне сошел бы за кинжал.

– Входи, Гробовщик, – сказала женщина, качнув бедром.

– Мне нужно найти Чарли.

– И ты его обязательно найдешь, но пока для всех будет лучше, если ты погостишь здесь. – Алисия обвела глазами своих помощников. – Ребята, по местам!

Один «ковбой» кивнул и отправился на угол, другой двинулся в противоположном направлении. Третий мертвец никуда не пошел. Он вновь сел, положил ноги на стол и сдвинул шляпу, закрыв ей половину лица.

Неужели ловушка? После сражения с барьером это его уже не удивляло. Байрону казалось, что он мог бы сразиться и с тремя мертвецами. К счастью, здравый смысл не покинул его и здесь. Преимущество было явно не на его стороне.

– Пользуешься тем, что я один? – спросил он, останавливаясь перед Алисией.

– Пользуюсь, и даже чаще, чем ты думаешь. Но мы рады видеть тебя, Гробовщик. Добро пожаловать.

Алисия жестом пригласила его войти. Сама она и не подумала отойти, и Байрон был вынужден протискиваться впритык, что ему совсем не понравилось.

Оказавшись в сумраке помещения, Байрон сразу же напомнил себе, что попал в прошлое. Наверное, в городе мертвых такие магазины. До сих пор он видел их лишь в ковбойских фильмах. Это было подобие универсального магазина, где на одних полках стояли всевозможные продукты, а на других – различные товары. На прилавке громоздился старинный кассовый аппарат. У стены, в застекленном шкафу, лежали пистолеты, ножи, карманные часы и ювелирные украшения.

Алисия подошла и подбородком уперлась ему в плечо. Поясница Байрона тоже ощутила прикосновение, но это была рукоятка ее револьвера.

– Гробовщик, а ведь тебе нужно запастись товарами, – прошептала женщина.

– Не знаю. А это действительно нужно? – спросил Байрон.

– Все твои предшественники это делали. Правда, может, ты предусмотрительнее их? Хотя сомневаюсь.

Алисия подошла к застекленному шкафу.

– Наше оружие подустарело. У вас есть игрушки поновее и помощнее. Недавние покойники всегда жалуются на этот счет.

– А зачем вам оружие?

– Будешь заходить к нам почаще – поймешь, сладкий мой. Здесь без того, что делает «пиф-паф», никак нельзя. – Она потрогала его бицепсы. – Не хлипкий. Уже плюс.

– Когда-то боксом занимался, – сказал Байрон.

Алисия кивнула:

– Недурно. Но в боксе есть правила, а у нас редко играют по правилам. Кстати, ты как в уличной потасовке? В барах драться случалось?

– Повода не было, – признался Байрон.

– Здесь будет.

Алисия пролезла под прилавок и стала что-то искать.

– Ты, Гробовщик, вырос в… особом мире. Тебя учили уважать принципы. Но здесь надо держать ухо востро, не то обделаешься вместе со своими принципами. – Она выпрямилась и разложила на прилавке старый фланелевый рюкзак. – Мертвым нечего терять, а тебе есть что. И на той стороне, и на этой.

– Почему ты мне помогаешь? – спросил Байрон.

Мелькнувшая улыбка Алисии была наполовину дерзкой, наполовину удивленной.

– Ты уверен, что я тебе помогаю?

Даже не слыша ее ответа, Байрон уже знал: она обязательно поможет. Почему именно и кто она такая – этого он, разумеется, не знал. Но отец с детства учил его доверять интуиции, и сейчас Байрон не сомневался в своем внутреннем голосе.

– Уверен, что помогаешь, – сказал он Алисии.

– Умница, – похвалила она, расстегивая рюкзак. – Кое-что отсюда уже не так полезно. Тогда в своем мире заменишь это более полезными штучками.

Алисия вынула банку с завинчивающейся крышкой. В банке находилось вещество, похожее на сахарный песок. Потом она достала еще несколько пузырьков с блеклыми рукописными этикетками, револьвер марки «Смит и Вессон», рукоятка которого была инкрустирована перламутром, коробку патронов и шестидюймовый нож в кожаном чехле.

– Что это такое?

Его вопрос настолько удивил Алисию, что ее рука застыла на жестяной банке со стилизованным крестом.

– А ты до сих пор не догадался, Гробовщик? Оружие.

– Оружие? Зачем оно мне?

– У тебя, парень, все в порядке с интуицией. Ты привык на нее полагаться, и она тебя не подводила.

Алисия уставилась на него, и Байрону не оставалось иного, как утвердительно кивнуть.

– Но иногда к интуиции неплохо добавить немножко науки.

– Какой науки? – удивился Байрон.

– Видишь этот ножичек? При некоторых обстоятельствах он тебе очень пригодится. – Алисия вынула нож из чехла. – Может, слышал поговорку: «Отрежь человеку ноги, и он не убежит»?

Она засмеялась и выставила руку с ножом. Острый конец застыл в опасной близости от горла Байрона.

– Есть чересчур своенравные мертвые дамы. Таких можно успокоить, лишь чиркнув им по горлышку.

Байрон молчал. Алисия взяла револьвер и прицелилась в сторону открытой двери.

– Если хорошо стреляешь, целься в глаза. Сразу отобьешь возможность тебя преследовать. Желание, между прочим, тоже.

Она откинула барабан револьвера, затем со щелчком вернула на место.

– Игрушка сделана в конце девятнадцатого века, – продолжала Алисия, нежно водя пальцем по инкрустированной рукоятке. – Владельцы ее берегли, поскольку эта штучка бьет метко. Я у себя держу только качественные товары, – с гордостью добавила она.

– Буду знать, – сказал Байрон.

Алисия взяла банку с белыми кристаллами и потрясла у Байрона перед носом.

– Морская соль. Удобное средство. Не дает мертвецам расплываться дымком или распадаться на кусочки. С помощью морской соли их легче протащить через ворота.

– А здесь что? – спросил Байрон, взяв наугад пузырек.

– Временная смерть. Отличное снадобье. Состоит из высококачественного гаитянского зомбирующего порошка и молотых трупов. Замечательно останавливает сердца у живых. Одна крупинка – и пятнадцать минут смерти гарантировано.

Алисия подбросила на ладони пули.

– Эти штучки, надеюсь, понятны тебе без объяснений.

– Давай разберемся с «временной смертью». Зачем мне убивать живых?

– Разве я сказала «убивать»? Ты делаешь… небольшой перерыв в их жизни, только и всего. Снадобье может понадобиться и тебе самому. Например, чтобы проникнуть в морг и забрать тело жителя Клейсвилла, умершего за пределами родного города. Ты на некоторое время отключишься. Но умирать больше, чем на несколько часов, не советую.

– Так. С этим вроде понятно, – сказал Байрон, перехватив ее взгляд. – И все-таки почему ты мне помогаешь?

– По-моему, я тебе уже ответила на этот вопрос. – Алисия насмешливо посмотрела на него.

– Будь внимателен. Вскоре ты отправишься к Чарли. Остальные вопросы мы можем оставить для другого раза.

– Другого раза? – удивился Байрон.

– Конечно. Принеси мне несколько ваших револьверов – и сможешь купить что-нибудь интересное из моей эпохи. Мы с тобой совершим этот маленький взаимовыгодный обмен, а потом… – Алисия медленно оглядела его с головы до ног. – Потом поговорим.

Некоторые вопросы Байрону не терпелось задать немедленно. Он уже раскрыл рот, но, подумав, благоразумно закрыл. Алисия вызвалась ему помочь, и Байрону не хотелось ее обижать своим неуемным любопытством. Но ему было не по себе, что его вторично рассматривали со столь откровенно сладострастным интересом. Первый раз на него вот так же смотрела официантка в таверне «Тип-топ».

– Не робей. Спрашивай, – засмеялась Алисия.

– О чем?

– С тобой здесь такое будет еще не раз. Единственный живой мужчина, приходящий сюда. Тебя всегда заметят, даже если тебе и не нужно их внимание. Ты – живой. А это делает тебя соблазнительным. – Алисия облизала губы. – Молодой. Живой. Новый.

– Я прихожу сюда не за этим.

– Знаю, дорогуша. Ты никого не видишь, кроме своей Хранительницы. Ты только о ней думаешь, мечтаешь и все такое. Обычное состояние Гробовщика. Но иногда что-то не срабатывает. Иногда между тобой и Хранительницей исчезает взаимопонимание. Так почему бы не воспользоваться случаем и не закинуть удочку? Я же не заставляю тебя глотать наживку.

Байрон не знал, как ему ответить на эти вызывающие слова. Он взял пример с Алисии и просто игнорировал ее вопрос.

– Ты не рассказала мне про пули.

– Вторично убить мертвеца невозможно, а вот вырубить его на пару суток – вполне. Более чем достаточно, чтобы убраться отсюда. Лучше всего целиться в голову или в сердце.

– А где я пополню запасы пуль и порошка, когда они кончатся?

Байрон удивился: зачем он задал вопрос, если уже знал ответ?

– Здесь, где же еще, – ответила Алисия, обводя руками свой магазин.

– Надо понимать, в вашем мире тоже процветает бизнес?

– А ты быстро соображаешь, мне это нравится, – сказала Алисия и начала убирать в рюкзак пузырьки. – Я рада тебе помогать, Гробовщик, но даже мертвой девушке надо на что-то жить.

Револьвер Байрон сунул себе в карман.

– Но вчера мне показалось, что здесь правит Чарли.

– Это так. Но он – не пуп земли. Поэтому я вправе помогать тебе, когда считаю нужным. Или не помогать. Здесь мы с ним равны.

Алисия открыла коробку и подала Байрону еще несколько пуль.

– Возьми. Пригодятся.

Пули он опустил в карман.

– И ты расскажешь, почему мне помогаешь, только если я куплю твой ответ. Я правильно понял?

Алисия уперлась локтями в прилавок и выгнула спину. Чувствовалось, эта женщина не любила дипломатию и откровенно демонстрировала достоинства своей фигуры и гибкость мертвого тела.

– Есть то, что я готова отдать тебе бесплатно, но я прекрасно знаю: ты это не возьмешь. А сейчас и подавно.

С улицы донесся шум. Алисия повернулась к двери. В магазин зашел один из «ковбоев».

– Ему пора.

Алисия выпрямилась.

– Еще пять минут.

– Две. От силы три, – сказал помощник Алисии и снова вышел.

Алисия запихнула нож и коробку с пулями в рюкзак.

– Все остальное – за плату. Ваши деньги мне не нужны. Бартер.

Байрон открыл рот, но она замотала головой.

– Нет, не секс. Я не прошу, чтобы ты изменял своей Хранительнице. Принесешь мне оружие. Обувь. Напряжешь мозги и придумаешь, чем еще пополнить мой магазин. Не волнуйся: все будет аккуратно записываться в приходно-расходную книгу.

– А как будем считать это? – спросил Байрон, подтягивая к себе рюкзак.

– Кредит. – Алисия торопливо застегнула рюкзак. – Сумеешь расплатиться?

– Сумею, – заверил ее Байрон и повесил рюкзак на одно плечо. – А теперь мне надо отправляться в гости к Чарли.

– Бойд проводит тебя почти до места… До следующей встречи, Гробовщик.