Текст книги "Навсегда (ЛП)"
Автор книги: Меган Максвелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)
– Послушай, Джеффри, забудь о моем существовании, договорились? Прекрати мне звонить. Посылать цветы, сообщения, надоедать мне на работе. Ради бога, ты меня уже утомил!
– Нет. Я не остановлюсь, пока ты не вернешься ко мне, девочка моя.
– Ни за что! – заорала девушка, привлекая к себе внимание всей парикмахерской. – Я не вернусь к тебе, потому что я тебя не люблю. И у меня еще остались самоуважение и чувство собственного достоинства. Это ты назвал меня старой, потому что мне почти тридцать лет. И послушай, что я тебе скажу: иди ты на хер!
– Дорогая… послушай…
– Нет. Не послушаю. И знаешь, почему? Потому что мои годы и зрелость заставляют меня любить себя, а не бегать за тобой, обивая все пороги, потому что тебе, вот дерьмо! хочется резвиться и наставлять мне рога с каждой малолеткой, что встретится у тебя на пути.
– Но, девочка…
– Никакой девочки! – закричала Монце, выйдя из себя. – Мне плевать, что ты красавчик, у тебя куча денег и ты принадлежишь к высшим слоям общества. И знаешь, почему? Потому что я себя не на помойке нашла, я себя люблю и хочу быть счастливой. Одна! А не с таким идиотом, как ты, который не может оценить настоящую женщину, такую как я, пока ее не потеряет. А меня ты уже потерял. Поэтому, прощай!
Сказав это, Монце повесила трубку и вздохнула. Она больше не собиралась попадаться на удочку Джеффри. Нет. Нет и еще раз нет. Внезапно взрыв аплодисментов вырвал ее из своих мыслей. Вся парикмахерская аплодировала ей стоя, а она просто посмотрела на своих подруг, пожала плечами и улыбнулась.
ГЛАВА 4
Монце нравилось заниматься карате, к тому же это помогало ей снимать стресс. К сожалению, Хуане пришлось оставить этот вид спорта из-за травмы. А вот Монце… Надевая кимоно и завязывая черный пояс, Монце чувствовала, как на нее снисходят уверенность и сосредоточенность. Поэтому всегда, когда работа ей позволяла, она старалась принимать участие в соревнованиях. К счастью для нее, большинство схваток заканчивалось ее победой. Монце была хорошей каратисткой, и сама об этом знала. Она умела защищаться, умела вовремя нанести удар, чтобы завоевать медаль и не опозорить своего учителя, товарищей и клуб.
В тот день блондинка, ставшая ее соперницей на татами, внимательно изучала нашу героиню. Противники осторожно прощупывали почву, а потом бросились в атаку. Женщина в синем кимоно нервничала. Чересчур нервничала. Монце точным приемом уверенно выиграла два очка. Блондинка, уже наслышанная о сопернице, решила проверить на прочность ее решимость и хладнокровие и тут же неожиданно пропустила удар, сбивший ее с ног. Не дав женщине опомниться, Монце, прижала ее к ковру. Девушка выиграла этот бой и два последующих. В итоге она завоевала второе место среди женщин.
Но радость с ее лица мгновенно испарилась, когда получив медаль, она заметила среди зрителей Джеффри. Какого черта он здесь делал! Как и следовало ожидать, он прекрасно выглядел и был одет с иголочки. И с гордостью за нее аплодировал.
Потом Монце вместе с другими участницами успела принять честно заслуженный душ и обсудить некоторые эпизоды соревнований. После душа, надев джинсы и розовую футболку с коротким рукавом, она вышла из раздевалки и отправилась искать среди публики своих подруг. Но не успела она сделать и шагу, как ее схватила чья-то рука, и она услышала:
– Девочка моя, это было потрясающе!
«Боже, дай мне терпения, или, клянусь, сегодня он подавится собственными зубами», – подумала Монце, пытаясь сохранить самоконтроль.
Джеффри продолжал ей надоедать, и ее терпение уже начало блистать своим отсутствием. Взглянув на него, она испытывала только одно желание – хорошенько дать ему локтем в живот, а потом сразу же съездить ногой по физиономии. Но, сдерживая свои самые животные импульсы, она посмотрела на него и настолько вежливо, насколько смогла, ответила:
– Спасибо, Джеффри. А теперь, прощай, Джеффри.
Но он снова схватил ее за руку, и тогда она ответила ему совсем не дружелюбным взглядом.
– Ладно, тетерев. Скажи мне, раз ты такой глухой, на каком языке мне еще тебе повторить, чтобы ты оставил меня в покое. Ты меня так достал, что я в конце концов не сдержусь и что-нибудь с тобой сделаю.
Отвечая ей одной из своих самых очаровательных улыбок, он подошел к ней и прошептал на ухо:
– М-м-м, девочка моя, обожаю, когда ты демонстрируешь свою испанскую кровь.
Мимо них проходили люди и, стараясь обойти, нечаянно их толкали. Не веря собственным ушам, уставшая, обессилевшая и сильно разозленная Монце придвинулась к Джеффри, который не сдвинулся ни на сантиметр, и прошипела ему прямо в лицо:
– Ладно, говорю тебе в последний раз. Перестань преследовать меня. Перестань мне надоедать или…
– Перестань болтать глупости, солнышко. Я хочу, чтобы ты вернулась домой. Ты мне нужна, – ответил он, удивляя бывшую невесту.
Потеряв способность соображать, Монце схватила Джеффри за локоть и быстрым движением согнула пополам, поставив в наиболее унизительную для него позу, а потом, не обращая внимания на зевак вокруг, прошипела ему на ухо:
– Раньше ад замерзнет, идиот!
Сказав это, она отвесила ему пинок под зад, от которого Джеффри упал и приземлился лицом вниз, но тут же подскочил, униженный тем, что она сделала. В этот момент появились Хулия и Хуана и потрясенно посмотрели на подругу.
– Как ты могла так со мной поступить, – злобно прорычал мужчина.
Монце, блистая удовлетворенной улыбкой на губах, посмотрела на него и, приблизившись, чтобы напугать бывшего жениха, ответила, чувствуя превосходство в собственных силах:
– Это я еще даже не начинала, Джеффри. Я тебе без конца повторяю, чтобы ты оставил меня в покое и повторяю очень спокойно. Но мое терпение подходит к концу. И, начиная с этого момента, каждый раз, как только я замечу тебя рядом, ты будешь валяться на полу. Понятно?
Мужчина, продолжавший все это время чистить свой пиджак, злобно взглянул на нее и, не сказав ни слова, повернулся и ушел. Хуана и Хулия подошли к подруге и, подняв с пола спортивную сумку, повели ее паб. Ей это было необходимо.
Полчаса спустя, обсуждая в пабе соревнования и последующий инцидент с Джеффри, Хуана взволнованно воскликнула:
– Меняю тему! Я выиграла путешествие!
Хулия рассмеялась, а Монце удивленно спросила:
– Правда? А куда?
– В Шотландию! – ответили в один голос Хулия и Хуана.
– В Шотландию? Ты выиграла путешествие в Шотландию? – смеясь, спросила Монце, вспомнив, сколько раз они собирались туда поехать.
– Ай, Монце, клянусь, хотя сама еще до конца поверить не могу.
– Как же ты выиграла? – все еще смеясь, спросила подруга.
– В спорткомплексе. На входе раздавали лотерейные билеты, а после соревнований устроили розыгрыш для зрителей. И когда назвали номер двести сорок шесть, и я увидела, что это мой номер, меня чуть инфаркт не хватил!
– Подтверждаю, – со смехом сказала Хулия. – Если бы я не закричала, эта дурочка так бы и осталась, ничего не соображая, сидеть на трибуне со своим билетом.
Хуана мрачно посмотрела на подруг и простонала:
– Плохо только, что путешествие на двоих, а нас трое.
Монце и Хулия, переглянувшись, рассмеялись. Хуана была очень хорошей и щедрой подругой.
– Не переживай, дорогая, – сказала Хулия. – Бери с собой Монце. Ей нужно сменить обстановку и развлечься.
– А как же ты? – глядя на нее, спросила Монце. – тебе тоже необходимо сменить обстановку и развлечься. Уверена, что несколько дней в разлуке пойдут вам с Пепе на пользу.
– Я тоже в этом не сомневаюсь, – засмеялась Хулия. – По правде говоря, в последнее время, несмотря на то, что мы очень любим друг друга, мы только и делаем, что ссоримся.
– Вот видишь, тебе тоже нужно уехать, – смеясь, заявила Монце.
Она знала, что Пепе и Хулия были созданы друг для друга, и это небольшое расставание могло бы сослужить им хорошую службу.
– Да, зануда, – в ответ атаковала Хулия. – Но тебе нужно почувствовать себя свободной и не наталкиваться на каждом шагу на этого идиота Джеффри. Не понимаю, как ему каждый раз удается узнавать, где ты находишься. Он чувствует тебя, как радар.
– Да. Я начинаю думать, что он тайно прицепил на тебя маячок, – пошутила Хуана.
Монце кивнула. Настойчивость ее бывшего доводила ее до паранойи.
– Да. Было бы совсем неплохо не видеть его, не слышать и ничего о нем не знать. Но нет. Я отказываюсь, Хулия. Ты тоже заслуживаешь эту поездку.
– А как же твои сны? – напомнила та. – Ты бы смогла посетить то место, которое снится тебе с детства. Ты что, забыла?
Услышав это, Монце улыбнулась. Точно. Она смогла бы увидеть замок Элчо и узнать, что он собой представляет.
– Девочки, – прошептала Хуана, выслушав их и отпив из своего бокала. – Я тут подумала, что это было бы фантастическое путешествие для нас троих. Мы бы смогли побыть только втроем, перед тем как Хулия вместе с Пепе окончательно вернется в Испанию.
– Какая замечательная идея! Это будет настоящее приключение, – захлопала в ладоши Монце.
– О… Боже, это было бы потрясающе! – взволнованно прошептала Хулия.
Необходимость возвращаться в Испанию была свершившимся фактом. И хотя ей было трудно решиться, пути назад уже не было. Фирма, где работал Пепе, переезжала обратно в Мадрид, а вместе с ней и Хулия, Хулия и Пепе.
– Может, сходим в туристическое агентство – адрес мне дали устроители лотереи – и посмотрим, что можно сделать? – предложила Хуана.
Час спустя три девушки с улыбками до ушей выходили из дверей турфирмы. Им удалось поменять даты и отели, и путешествие, которое изначально было предназначено для двоих, превратилось в путешествие на троих. Через три недели они взяли курс на Шотландию.
ГЛАВА 5
Поездка в Эдинбург превратилась в какой-то кошмар. Оказалось, что в одном вагоне с ними ехало несколько семей с маленькими детьми, и вся эта малышня мало того, что без умолку плакала, так еще и отдавила девушкам ноги. К счастью, едва на следующий день они начали осматривать чудеса этого потрясающего города, все неприятности, постигшие их в пути, были мгновенно забыты.
Конечно же, в Эдинбурге они не могли не посетить расположенный в самом центре города великолепный замок и посмотреть на пушку, которая согласно традиции, стреляет каждый день ровно в час пополудни с тысяча восемьсот шестьдесят первого года, ну и разумеется, присутствовать при залпе. Как настоящие туристки они прогулялись по городским улицам и накупили сувениров, на Хай-стрит задержались на площади Парламента, где расположено старое здание Шотландского парламента и главное религиозное сооружение Шотландии – собор Святого Эгидия.
После обеда девушки осмотрели старейшее здание в Эдинбурге, датированное одна тысяча четыреста девяностым годом, – дом-музей Джона Нокса, основателя пресвитерианской церкви Шотландии и непримиримого противника Марии Стюарт.
Выйдя на улицу, они с удивлением увидели, что вокруг идут съемки какого-то фильма. Видимо, «Метро-Голдвин-Майер» снимала картину о Марии Второй и Вильгельме Оранском. Не веря собственным глазам, они наблюдали за тем, что происходило прямо перед ними.
– Потрясающе! – прошептала Монце, глядя на все это.
– Ой, боже мой… смотрите вон там в одежде священника, это не Хавьер Бардем? – вскричала Хулия, заметив известного испанского актера.
Стоя вместе с остальными зеваками в сторонке, чтобы не мешать кинопроцессу, Монце с подругами с наслаждением наблюдали, как проходят съемки, а мимо них проходили статисты: одни были одеты в лохмотья, другие в одежду той эпохи. Печальные их лица были сильно испачканы, а спины, благодаря искусной работе гримеров, изуродованы «следами пыток».
На последний день они оставили Грассмаркет. Место, где в старину располагался рынок, на котором торговали домашним скотом, находилось у подножия величественного замка. Девушки прочли, что давным-давно сюда стекались массы людей, чтобы посмотреть, как на эшафоте казнили преступников, и, чтобы что-нибудь купить на блошином рынке. Сегодня на этих улицах все так же полно народа, а на нижних этажах домов открыто множество пабов и таверн, поэтому Грассмаркет до сих пор остается пульсирующим сердцем города.
От души веселясь, подруги сфотографировались на фоне фонтана Вест-Боу, спрятанного в стороне от шумных площадей в самом начале круто поднимающейся по спирали вверх одноименной улицы. Девушки пришли от него в восторг, а когда прочли, что фонтан был сооружен еще в тысяча шестьсот восемнадцатом году во время постройки первого в Эдинбурге водопровода, их восхищению не было предела. Они гуляли, восторгаясь домами из темного камня, и с ужасом воображали, как всего несколько веков назад обе стороны этих улиц были заставлены виселицами, предназначенными для приговоренных к повешению преступников. Монце с подругами не раз заходили в таверны, чтобы отведать местного пива, и пообедали в «Уайт Харт Инн» – пабе, построенном в тысяча семисотом году, и считающимся самым старым подобным заведением в городе.
– Посмотрите, на этой улице торгуют антиквариатом. Давайте свернем, – взволнованно сказала Монце, обожавшая старинные вещицы.
– Ой… Кажется, будет дождь, – присвистнула Хулия, взглянув на небо, которое внезапно потемнело и стало угрожающим.
Они быстро повернули на эту улочку. В здешних магазинах можно было найти картины, гобелены, доспехи, копья. Всему, абсолютно всему было не по одной сотне лет. Пока Хулия и Хуана примеряли в одной из лавок браслеты, Монце как магнитом потянуло в один маленький магазинчик. Зайдя, она почувствовала запах свежего мха. И это ей очень понравилось. Улыбнувшись старенькой хозяйке, девушка начала рассматривать витрины. Там были и серьги, и кольца, и браслеты, Монце также заметила старинные лампы, покрывала и кроватные изголовья. Но больше всего ей понравилось овальное зеркало в раме из меди и серебра. Она осторожно дотронулась до него и, сама не зная почему, улыбнулась.
– Ищете что-нибудь, мисс? – спросила женщина, подходя к ней.
– Нет. Просто восхищаюсь прекрасными вещами, которые вы продаете. У вас потрясающий магазин, – прошептала Монце, с любопытством разглядывая зеркало.
– Спасибо, – улыбнулась старушка. – Вижу, что вам нравятся старинные вещи.
– Очень, – подтвердила Монце. – Я считаю, что у них есть своя история, и в них продолжает жить душа, пока ими продолжают пользоваться.
Женщина молча, оставив Монце в недоумении, вернулась к прилавку, достала из бордовой сумки какой-то предмет, завернутый в синий бархат, и вернулась к девушке.
– Откройте, – сказала она. – Уверена, вам понравится.
Удивляясь происходящему, Монце взяла сверток, осторожно развернула бархатную ткань… и тут перед ней предстал изящный кулон. Он представлял собой половинку сердца, вырезанную из белого опала и вставленную в металлическую оправу. При виде подвески она восхищенно выдохнула:
– Какая красота!
– Да. Эту уникальную вещицу мой муж выловил в море несколько лет назад. Судя по огранке и надписи на гаэльском, она принадлежала одному древнему шотландскому роду.
Услышав это, Монце вздохнула. Конечно же, кулон стоит целое состояние, и она не может себе этого позволить.
– Нисколько в этом не сомневаюсь. Видно, что кулон необыкновенный и уникальный. Но думаю, что я не могу его приобрести. Мой бюджет не рассчитан на такие безделушки, – рассмеялась Монце, заставляя улыбнуться и старушку со светлыми глазами.
– Примерьте, – настаивала она. – Наденьте и посмотритесь в то зеркало, которое, как я заметила, так вам понравилось. Возможно, нам удастся договориться.
– Вы очень настойчивы, – сказала Монце.
Держа в руке подвеску, она подошла к зеркалу и надела ее на шею. В это мгновение магазин осветила вспышка молнии, и раскат грома испугал девушку, заставив ее подпрыгнуть от страха.
– Уфф… как же я испугалась. Как все загрохотало, – засмеялась Монце и схватилась за сердце.
Глядя на нее в зеркало, старая женщина с улыбкой прошептала:
– Не бойтесь, мисс, но в одной шотландской легенде говорится, что такие бури, как эта, освобождают души.
– Души? – спросила девушка.
Седовласая женщина поглядела на нее и, словно старую знакомую, погладила по щеке, убирая упавшую на лицо челку.
– Моя прабабушка рассказывала одну шотландскую легенду, в которой говорилось о том, что когда луч молнии освещает небо, и одновременно гремит гром, прошлое возвращается, – объяснила она.
– Какие странные вещи вы говорите, – прошептала Монце, глядя на нее.
В этот момент у Монце зазвонил телефон. Бросив на него взгляд и обнаружив, что это ее бывший жених Джеффри, она вздохнула и тихим голосом чертыхнулась. Девушка выключила аппарат и попыталась о нем забыть. Какой же он зануда!
– Моя бабушка была великолепной рассказчицей старинных преданий, – сказала женщина, заставляя девушку посмотреть в зеркало. – Эта вещь вам очень идет.
И с заговорщицкой улыбкой прошептала:
– Как говорила моя прабабушка, когда тебе дарят подвеску, нужно загадать желание.
Монце удивленно улыбнулась и в шутку подумала: «Если бы это только было правдой… тогда бы я попросила, чтобы Джеффри влюбился в кого-нибудь другого и забыл бы обо мне. Навсегда!».
– Если вы купите у меня зеркало, – прошептала женщина, – я подарю вам кулон, чтобы желание, которое вы загадали, исполнилось.
Открыв рот от удивления, Монце посмотрела на нее.
– Но вы не можете этого сделать. Это антикварные вещи, они очень дорого стоят, и я…
Но старушка не дала ей закончить.
– Я делаю это, потому что обе эти вещи принадлежали одной и той же семье, и мне хочется, чтобы они попали в одни руки, – ответила она.
– Правда? – глядя в зеркало, прошептала Монце.
– Обещаю.
– Вы знаете, в каком веке они были сделаны?
– Думаю, что кулон в четырнадцатом, а зеркало – в шестнадцатом-семнадцатом. Но точно не могу вам сказать. Моя старая голова уже ничего не помнит. Хотя вспоминаю, что слышала от прабабушки, что зеркало принадлежало герцогу Вемиссу.
– Герцогу Вемиссу?
В этот самый момент в магазинчик зашли Хуана и Хулия. Заметив в глубине зала Монце, они быстро подошли к ней и прервали ее разговор с хозяйкой.
– Матерь божья… девочка моя, разве ты не видишь, как льет! – сказала Хуана. – О… какая красивая подвеска! Ты хочешь ее купить?
– Не знаю. Сеньора пообещала мне, что если я куплю это зеркало, то она мне ее подарит. Но она пока не назвала мне цену зеркала. И судя по его возрасту, могу себе представить, что она будет просто неприлично высокой.
– Но зеркало, как и подвеска, по-настоящему прекрасно, – заявила Хулия.
Обменявшись взглядами с Хуаной, она спросила хозяйку, наблюдавшую за ними из-за прилавка:
– Скажите, пожалуйста, сколько стоит это зеркало?
Женщина с милой улыбкой кивнула и уверенно произнесла:
– Специально для вас я готова уступить вам две вещи за четыреста девяносто шесть фунтов. Или шестьсот евро. Включая доставку туда, куда вы скажете.
– Продано! – удивив Монце, рассмеялась Хуана. – Пусть это будет наш с Хулией подарок тебе! Новая жизнь, новый дом, а?
Монце так разволновалась, что не знала, что сказать и, посмотрев на подруг, прошептала:
– Вы уверены? Это же целая куча денег и…
– Заткнись, – велела Хулия. – Тебе всегда нравились старинные вещи, а мы хотели купить тебе что-то особенное, и полагаю, что мы это нашли.
Старушка, приветливо улыбнувшись, кивнула им, и Монце, глядя на нее, тихо сказала:
– Вы их слышали, леди, я ее беру!
ГЛАВА 6
К вечеру погода разъяснилась, и, оставив хозяйке адрес Монце, девушки продолжили прогулку по городу. Исходив вдоль и поперек Королевскую Милю, подруги свернули на какую-то маленькую улочку и, пройдя по ней, оказались перед потрясающим собором с высоким готическим шпилем.
– Посмотрите, это же та самая здоровенная штуковина, что видна из нашего отеля, – сказала Хуана, указывая на темную башню.
– Штуковина? – усмехнулась Монце, дотронувшись до кулона.
С тех пор как она его надела, она делала это постоянно.
– Вообще-то у этого здания есть имя.
Хуана, отвечавшая за информационное сопровождение путешествия, заглянув в путеводитель, ответила:
– Оно называется Хаб. Это один из символов Эдинбурга. Тут говорится, что в нем располагается штаб Эдинбургского международного фестиваля.
– Матерь божья, сколько же ему лет? – прошептала Хулия.
– На самом деле оно не такое уж старое, – глядя на нее, ответила Хуана, – Здесь указано, что оно построено не в средние века. Очевидно, его построили примерно сто пятьдесят лет назад.
– Сто пятьдесят лет назад? – удивилась Монце. – Кто бы мог подумать. Оно кажется таким древним, что…
В этот момент зазвонил ее телефон, и, увидев, кто ей звонит, девушка чертыхнулась:
– Да пошел он к чертовой матери! Сколько уже можно надоедать? Когда он наконец оставит меня в покое?
После этих слов, можно было уже не спрашивать, от кого был этот звонок. Все поняли, что это зануда Джеффри, который продолжал донимать Монце даже на расстоянии. Поэтому Хулия взяла телефон, отключила его и, положив в сумку, усмехнулась:
– Пока-пока, чистоплюй.
Посмеявшись над шуткой, девушки устроились в одной из близлежащих таверн и, чтобы промочить горло, заказали себе пива.
– Как же в Эдинбурге красиво. Я так и знала, что мне непременно понравится, но это превзошло все мои ожидания, – вздохнула Хуана.
– Да это необыкновенное, волшебное место, – согласилась Монце, еще раз потрогав подаренный подругами кулон.
– А как вам здешние мужчины? – поинтересовалась Хулия.
– Уфф… ну, нормально. Хотя я еще не увидела ни одного горца, такого, от которого бы дух захватывало, как в тех романах, которые я покупаю, – рассмеялась Монце.
– Девочка моя… такие мужчины жили много лет назад, – усмехнулась Хулия – большая поклонница исторических любовных романов. – Современным не достает их мужества и пылкости. Хотя сегодня здесь присутствует несколько весьма достойных экземпляров.
Поболтав о сильном поле, наконец Монце спросила:
– В котором часу мы завтра выезжаем в Перт?
– Думаю, что нам лучше отправиться пораньше. Как насчет четырех утра? – сказала Хулия.
– Дочь моя, ты решила перед отъездом еще корову подоить? – пошутила Монце.
Услыхав эти слова Хулия с улыбкой ответила:
– Ладно… в пять, но не позже.
– Включая визит в замок Элчо, да?
– Ну, конечно. Сколько уже можно повторять?
Монце улыбнулась. Ей очень хотелось посмотреть вблизи на этот замок. Ей необходимо было собственными глазами увидеть место, которое так часто она видела во сне. Может быть, так она поймет, почему оно ей снилось.
– Хорошо, командуй, – усмехнулась Хуана, – каков же будет наш маршрут?
– Из Эдинбурга мы направимся прямо в замок де Элчо, а оттуда в Перт. Там мы пробудем несколько дней, осмотрим город, замок Хантингтауэр и замок Скон, потом вернемся в Эдинбург и в ночь перед отъездом сходим на вечеринку и ужин в средневековом стиле, вот и все – конец пути. И домой! Как вам мой план?
Хуана и Монце переглянулись и кивнули. Путешествие обещало быть интересным.
ГЛАВА 7
Когда девушки подъехали к замку Элчо, сердце Монце билось со скоростью тысяча ударов в минуту. Быть прямо перед замком и иметь возможность с трепетом прикоснуться к его камням – от чувств, переполнявших Монце, у нее защемило сердце. Перед ней раскинулась огромная средневековая крепость шестнадцатого века, которую она с детства видела во сне, и девушка едва могла вымолвить и слово, а лишь стояла и восхищалась увиденным. Увидев ее в таком состоянии, Хулия и Хуана улыбнулись. Монце много раз им рассказывала о своем необычном сне, и подруги понимали ее состояние.
– Ну, как он тебе нравится наяву и с близкого расстояния? – спросила Хулия.
– Потрясающе.
– Как ты себе и представляла? – сказала Хуана.
– Даже лучше, – пробормотала Монце, выходя из машины.
Вот замок, а вот и густой лес, заросший разноцветным цветочным ковром. А из-за этих деревьев в ее снах появлялся воин на вороном коне.
Девушки отправились на поиски смотрителей, чтобы купить билеты в замок. Встреченные ими двое стариков, предложили выпить с дороги невероятно вкусной прохладной воды и не взяли никакой платы за вход. Они объяснили это тем, что сегодня девушки оказались единственными посетителями, и поэтому просто пригласили их войти и спокойно осмотреть крепость, ее сады и окрестности. Несмотря на то, что подруг это удивило, они с радостью приняли приглашение. Молодые женщины с любопытством обошли выставку, но, к сожалению, попасть на второй этаж не было никакой возможности – потолок там обвалился и ждал своей реконструкции. Из парадных залов они спустились на кухню и удивились тому, какой она была большой и просторной. Девушки осмотрели и комнаты прислуги и улыбнулись, когда Хуана, расшалившись, прыгнула рыбкой на одну из старых расшатанных кроватей. Возвратившись обратно в гостиную, они восторгались тем, как она красива в сиянии солнечных лучей, которые проникая сквозь большие прямоугольные окна, освещали ее каким-то особенным мягким светом.
Сделав несколько фотографий интерьеров, они прошли в другой зал, в котором тут же узнали парадный зал замка. В нем стояла старинная мебель, большой камин, а на стене висело множество портретов. Но внимание Монце привлек тот, что висел прямо над камином. На нем был изображен мужчина с длинными светлыми волосами и дерзкими голубыми глазами, которые, казалось, пронзают насквозь. Мужчина сидел на великолепном черном жеребце. Сердце девушки учащенно забилось, а волоски по всему телу встали дыбом. Нет. Этого не может быть. Или да? Но, тяжело сглотнув застрявший в горле комок, она поняла. Это он. Это был тот самый мужчина из ее снов. Тот самый, что скакал к ней на темном коне и страстно глядел на нее.
– Что с тобой, девочка моя? – спросила Хуана, заметив, что Монце с трудом дышит.
Впервые в жизни у Монце не было слов. Она не могла отвести взгляда от этого портрета, и в воцарившейся вокруг нее странной тишине ей был слышен тягучий, прерывающийся стук ее собственного сердца.
– Это он, – продолжала бормотать она. – Это мужчина из моих снов.
Ее подруги мгновенно сообразили, о чем идет речь, и Хулия со смешком сказала:
– Монце, душечка. Ты даже в снах умудряешься находить таких красавцев!
– Да уж, дорогая! – глядя на портрет, согласилась Хуана.
– Девочка моя, у меня не слов! – продолжала Хулия. – Ты, и правда, хочешь сказать, что этот потрясающий мужчина, настолько сексуальный, что с ним не сравнится даже Джордж Клуни, с детства вторгался в твои сны?
Монце, еще не отойдя от потрясения, кивнула, и удивленная Хулия прошептала:
– В следующей жизни я бы определенно хотела стать тобой.
Ничего не ответив, Монце подошла поближе к картине, чтобы получше ее разглядеть. Наконец она могла рассмотреть незнакомца, и ее охватила странная радость, когда она заметила, что на шее у мужчины висел кулон, похожий на ее собственный.
– Ой, боже! – вскричала она, пугая подруг.
– Что еще случилось?
– Взгляните, что у него на шее.
Хуана удивленно повернулась, посмотрела внимательно на портрет и произнесла:
– Ну да, он не удаляет волосы на груди, и теперь они торчат у него в вырезе рубашки. Но Монце, душа моя, в ту эпоху еще не было метросексуалов, а у мужчин на груди спокойно росли волосы.
А Хулия, улыбнувшись шутке подруги, объяснила:
– Это настоящий мужчина, из тех, что жили давным-давно, из тех, что мне всегда нравились.
Слушая Хуану и Хулию, Монце не могла, по крайне мере, не улыбнуться. Но настроение у нее поднялось вовсе не от того, о чем они болтали, и, указав им на картину, принялась растолковывать:
– Я имела в виду не это. Посмотрите на подвеску, что висит у него на шее. Вам не кажется, что она похожа на ту, что вы мне подарили?
Все три девушки носами уткнулись в портрет и принялись рассматривать драгоценность.
– Да, красавица. Если не точно такая же, то очень похожая, – сказала Хуана.
Еще более смущенная Монце на несколько шагов отошла от картины, чтобы снова взглянуть на нее целиком. Но она все равно ничего не понимала. Она никак не могла догадаться, почему ей снился этот мужественный загадочный мужчина. Задумавшись, она не слышала последние, весьма легкомысленные комментарии подруг, а потом прошептала:
– Какой у него пронизывающий взгляд. Мне нравится!
– А кому бы ни понравился такой мужик? – ответила Хуана. – Ну, ради бога, девочка моя, ты сама-то заметила, как он выглядит? Этот горец так хорош, даже несмотря на такое мрачное выражение лица.
Три женщины, встав прямо напротив портрета, довольно долго обсуждали его, пока наконец Хулия, обняв Монце за талию, не сказала:
– Монце, впервые в жизни я одобряю с твой выбор мужчины. Он интересный и привлекательный. Настоящий горец из книг. Ой, боже! Он выглядит как настоящий мужчина, но из тех, что хороши не только снаружи, но и внутри. Мне такие нравятся. Но мне жаль тебе об этом говорить, этот воин с пронзительными глазами и безжалостным выражением лица, да, я имею в виду именно этого мужественного и привлекательного горца, отбросил коньки несколько веков назад.
Монце рассмеялась. О чем она только думала? Но в этот момент заговорила Хуана:
– В этой листовке говорится, что этого красавчика с потрясающим взглядом звали Деклан Кармайкл, герцог Вемисс.
При звуках этого благородного титула кровь в жилах Монце застыла.
– Герцог Вемисс? – тонюсеньким голоском спросила она, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет у нее из груди.
Монце вспомнила слова старушки из антикварного магазина.
– Так тут написано.
С испуганным взглядом девушка рассказала подругам, что хозяйка магазинчика поведала ей о зеркале, подвеске и герцоге Вемиссе. Они слушали ее, раскрыв рты, а потом принялись строить кучу догадок. После, отвлекшись от портрета, Хулия обратила внимание на старинную урну, стоявшую у стены гостиной, и обнаружила в ней пожелтевший листок бумаги. Прочитав его, она произнесла:
– Ничего себе! Посмотрите-ка, что написано на этом пергаменте.
Девушки поспешно подошли к ней, и Монце прочитала:
– «Когда ты посмотришь мне в глаза и услышишь стук своего сердца, ты поймешь, что это я». Подпись: Деклан Кармайкл, герцог Вемисс.
Все трое смущенно переглянулись, и точно в этот самый момент раздались раскаты грома.
– Пойдемте же отсюда поскорей! – подскочив, прошептала Монце.
Не оглядываясь назад, девушки выскочили из замка. Попрощавшись со смотрителями, они направились к машине. Монце взглянула на потемневшее небо и увидела, как сверху начали капать крупные дождевые капли. Она бессознательно повернула голову направо. Там простирался лес, который она видела во сне близ озера Тай. На какую-то долю секунды ей страшно захотелось, чтобы оттуда появился вороной жеребец вместе со своим хозяином. Но нет. Этого просто не могло произойти. Наконец они сели в арендованный автомобиль и выехали в Перт.
ГЛАВА 8
Те дни, что девушки провели в Перте, они наслаждались этим прекрасным, волшебным городом, и только Монце никак не удавалось расслабиться. Она никак не могла перестать думать о произошедшем и о необычности всей ситуации. Ей перестали сниться сны с тем мужчиной, но сама не зная почему, она никак не могла перестать думать о нем. Девушки посетили замки Хантингтауэр и Скон, но в Элчо больше не возвращались. Потому что не захотела Монце. Это место каким-то странным образом ее пугало, и она сама не знала почему.
