Текст книги "Осколки: коготь Зверя (СИ)"

Автор книги: Майя Чернышева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

– Страшно, – прошелестела она.

Я молча взял ее за руку и лишь приподнял уголки губ, всеми силами пытаясь показать, что бояться нечего.

– Да просто перенервничала, – поежилась Рири. – Плохо спала те два часа, что удалось урвать. Холодок такой на шее мерзкий был…

Я решил не рассказывать, что чувствовал то же самое. А стоило бы. Тогда тот день не закончился бы настолько погано.

Отец сидел в самом центре зала. Мы обменялись приветственными кивками – на большее он решил не размениваться. Рита заметила это и сжала мои пальцы своими, думая, что я расстроен.

Плевать на него. У меня есть вы.

У меня есть ты.

– Приветствую, чародейка Элина! – начала экзамен госпожа Макрая, потому мы быстро уселись в самом дальнем конце зала.

Элла стояла в центре игрового поля словно маленькая птичка под свирепым взглядом хищников. Но она отвечала им приветливо и абсолютно спокойно:

– Здравия всем, кто пришел поддержать меня в начале долгого и длинного пути хранительницы волшебства Лефарии!

– Чем ты докажешь нам и Благодетелю, что достойна его и нашего доверия? – продолжала церемонию директриса Пембрак.

Вместо ответа Элина подняла руки высоко вверх и хлопнула в ладоши.

Во всем зале погас свет. Но вдруг прямо из рук Эллы начали один за одним появляться серебряные огоньки. Они порхали вокруг нее в подобии четко отрепетированного танца, сближаясь и разбегаясь друг от друга.

– Звезды всегда играли особую роль в наших жизнях и в жизнях наших предков, – плавным и сильным голосом начала свое представление Элина. – Мы предсказывали будущее и находили дорогу домой по звездам. Мы получали тепло и свет от энергии Солнц – огромных звезд, что подарил нам Благодетель. Даже созерцание их красоты целебно для юных душ и разумов, вы согласны?

Огоньки вокруг Элины складывались в картины лекарей, прорицателей и художников. Неожиданно она снова хлопнула рукой, и огоньки исчезли.

Мои чувства обострились в кромешной тьме. В шею снова задул мерзкий холодный ветерок.

– А иногда звезды – это единственный свет, который есть у людей, – снова раздался голос Элины. – В некоторых мирах нашего Измерения ночь длится полгода. И порой там бывает так темно, что хочется кричать от страха, что так будет вечно. Я не жила в таких краях, но знаю, что такое – жить без надежды и проблесков радости, что дарит свет. Именно потому я хочу предложить источник энергии, который раньше никто и нигде не применял.

В проходе ровными рядами ярким белым светом загорелись светильники и гирлянды. Элла сама стояла со старинной лампой в руках, глядя прямо на нас:

– Я не инженер, – скромно призналась она, – просто девушка, только-только обретшая свет и цель в жизни, потому предлагаю лишь идею. Но вдруг сегодня в этом зале найдутся мои будущие товарищи и верные друзья, готовые помочь мне превратить ее в нечто великое? А я клянусь здесь и сейчас, что буду гореть так ярко, чтобы даже самая кромешная Тьма отступила. И больше никто не останется без света и без надежды. Спасибо за ваше внимание!

В наступившей тишине раздались первые едва слышные хлопки. Они становились все громче и громче, превращаясь в чудовищный шум.

Рита зажала уши руками и положила голову на колени. Я аккуратно сгреб ее в охапку и вывел из зала, пока лицемерное стадо восхваляло ту, что недавно мешало ее с грязью.

***

– Я их боюсь, – простонала Ри, прижавшись лбом к стеклу. – Мерзкие-мерзкие-мерзкие!

Я сидел рядом с ней на подоконнике, выжидая момент, когда ей станет чуть легче. Она медленно приходила в себя, лихорадочно повторяя:

– Не буду такой. Не стану такой. И ты не будь, прошу!

Я вздрогнул от ее последних слов. Рита смотрела на меня с отчаянием, как на умирающего. Нельзя было еще больше ее расстраивать.

– Не буду, – положил я руку на сердце. – У меня на это нет теперь на это никакого морального права.

Рири успокоенно вздохнула и сползла вниз на пол. Шум из зала давно стих, лишний повод для тревоги ушел. Она посмотрела в окно и вскрикнула.

– Что там? – соскочил я с подоконника. – Благодетель…

Мы увидели Элину, стоявшую на самом краю крыши. Рядом с ней стояла черная женская фигура, державшая ее за одно только запястье.

***

– Совсем не торопились, – прицокнула языком Долорес. – Пирожок, тебе нужна подруга или нет?

Элина не пыталась вырваться. Она смотрела в одну точку стеклянными глазами, как будто и не дыша. Издали ее можно было принять за большую тряпичную куклу.

– Отпусти ее, – приказала Рита глухим рыком.

Долорес заливисто расхохоталась. За полгода она зачахла: волосы превратились в грязное и спутанное гнездо, щеки ввалились как у покойницы, кожа стала серой с выступающими черными венами. Только лишь темно-карие глаза напоминали о прежней красоте. Но светились они, как огни Пекла.

– Я долго думала, что твои засранцы отдали благодать своим дружочкам из Лефарии, – она ущипнула Эллу за щеку. – Представляешь, как обрадовалась, когда узнала, что она твой Куратор? Кстати, за часики огребешь, Рита. Я следилки полночи туда ставила.

Я загородил Рири собой, готовясь хватать Элину за руку и бежать. Но Дора посмотрела на меня, как на насекомое, и щелкнула пальцами со словами:

– Достал.

Я отлетел на другой конец крыши и рухнул почти на самый край. Все тело пронзила чудовищная боль, мешавшая даже перевернуться на спину.

– Знаешь, что вспомнила? – Долорес разговаривала с Ри как с нашкодившим ребенком. – Прошлую осень. Ты не можешь встать с кровати и ревешь круглыми сутками. Я кормлю тебя, пою колыбельные, чуть ли не переодеваю. Не помнишь, когда случился самый яркий эпизод? Точно! Когда ты пошла в эту дыру, а тебя сравняли с грязью те двое кровопийц. И что я вижу? Стоило мне отвлечься, как ты с ними браслетики дружбы плетешь!

Рита не издала ни звука. Когда я насилу смог оглядеться, то увидел, что она стоит практически рядом с Дорой, но не пытается даже оттолкнуть ее от Элины.

– Что он с тобой сделал? – в ужасе прошептала Рири. – Ты как…

– Мертвечина, знаю! – перебила ее Дора. – Твоя вина, между прочим. Думаешь, Учитель простил мне, что я вернулась в тот раз без тебя? Нам всем приходится отвечать за ошибки. Но тебя это не коснется. В последний раз.

Макрая и Кларисса с Ленардом осторожно вышли на крышу. За ними следовала группа из чародеев.

– Дернетесь – девчонка полетит вниз! – Долорес присвистнула, и Элина подошла к краю так близко, что носки ее туфель смотрели вниз.

– Ты не понимаешь, что творишь? – дрожащим голосом спросила Ри. – Дора, ты снова убьешь!

– Это сложно только в первый раз, Пирожок, – показала она острые как у хищника зубы. – Думаешь, с тобой не поступят так же?

– Что? – пропищала Рири.

Дора вдруг мягко улыбнулась Рири и положила руки ей на плечи.

– Милая, – ответила она, – если венценосные уроды узнают, что наследница Арилии, да еще и Благодетельница жива, то они перегрызут друг другу глотки. Счастливчик, получивший тебя в свою власть, выиграет эту жизнь. Сила, власть, знания – все, что пожелают их душонки. А ты? Знаешь, что ждет тебя?

Долорес взяла ее лицо между ладонями и медленно проговорила:

– Они тебя используют. Будут брать, брать и брать. А потом выбросят. Думаешь, Алан и Элина будут всегда рядом? Они такие же как их родители!

– Ложь! – заорал я, собрав последние силы.

Долорес уже приготовилась щелкнуть пальцами, но Рири остановила ее и спросила:

– Что даст мне Учитель?

– Все! – с пылом ответила та. – Мы положим к твоим ногам все! Ты наше сокровище, наша драгоценность.

– Да? – склонила Ри голову набок. – Все, что я захочу?

– И даже больше, – заверила ее Долорес.

Рита вдруг улыбнулась ей. Мягко и ласково, как улыбалась раньше только нам. Она шагнула к ней навстречу и крепко обняла.

– Отпусти Элину, – попросила она. – И мы уйдем.

– Хорошо, – погладила ее по волосам Долорес.

Элла сделала глубокий вдох и упала на крышу, как марионетка без нитей.

– Крошка, нет! – закричала она. – Стой!

Рита как будто не слышала ее. Она положила голову Долорес на плечо и произнесла:

– Мы так глупо поссорились, помнишь? Ты сказала, что пути назад нет…

– Погорячилась, милая, – рассмеялась Дора.

Рита повернула голову в мою сторону. И даже с другого конца крыши я увидел в ее взгляде невероятную ярость.

– А я – нет, – ответила она.

И вдруг с диким ревом она ударила Долорес в живот, оттолкнув от себя.

На белую черепицу упали первые капли крови. Рита с удивлением посмотрела на свой кулак. Ногти на ее руках были невероятно длинные и острые как кинжалы.

Темно-красные.

– Пирожок… – прохрипела Дора, зажимая рану на животе, – Ри…

– Свали нахрен, Зверье! – прорычала та и с силой толкнула спиной вперед.

Долорес полетела вниз, не издав даже стона. Ее тело упало на землю с глухим тяжелым звуком.

Рита повернулась к нам. Ее лицо, руки и платье были перепачканы в крови. Она слабо улыбнулась и прошептала:

– Я не прощу. Никогда не прощу.

Мы втроем окружили ее, крепко обнимая со всех сторон, сами пачкаясь в крови. И в наших руках она лишилась чувств.

Эпилог

– Портал будет открыт ровно минуту. Багаж перевезем потом окольными путями, – распоряжалась Кларисса. ходя кругами по комнате. – Король Эйл, вы уверены?

– Более чем, – кивнул отец. – Моя жена была близкой подругой Реган и наставницей принцессы Лины. Мой долг оберегать дитя Арилии.

Я даже не сдержал презрительного смешка. Мне хотелось выйти из машины и самым наивным тоном спросить, как он собирался оберегать дитя Арилии, если не смог позаботиться о своем родном. Но Рита лежала в беспамятстве у меня на коленях, нельзя было даже шевелиться.

Мы были словно воры: уезжали поспешно ночью, впопыхах собрав вещи и наскоро простившись с Элиной и Ленардом, передав записку через Макраю. А саму Рири мы одурманили успокоительными и таскали словно драгоценную статую.

Соображения безопасности. Секретность. Прочие эвфемизмы, которыми король Эйл скрыл панический ужас перед сектой Зверя, которая в его фантазиях успела оплакать свою самую верную сподвижницу и уже направлялась в школу Эйлин за ее убийцей.

Наконец-то отец сел в машину и дал отмашку. Перед нами загорелось белое зарево портала.

– К чему это было? – спросил он, устало потирая виски. – Твой смешок. Что забавного ты нашел в нашей ситуации? Поделись, мой принц!

Услышь я столь гневную тираду прошлой осенью, то, наверное, уже бы разодрал ладони в кровь. Но вместо разъедающего страха я ощутил лишь пустоту.

Мне было на него абсолютно наплевать.

– Вспомнил одну забавную сказочку, мой король, – ответил я, наблюдая, как за окном появляются до боли знакомый темный лес Нилиона. – В одном королевстве много лет правил страшный кровопийца. Никто не знал, почему он вообще оказался у власти: забыли за давностью лет. Все боялись кровопийцу, потому что он выпивал жизнь из всех, кто осмеливался приблизиться к его замку в чащобе. Но однажды появилась добрая и смелая девушка, которая поверила его завываниям о несправедливости бытия. Она стала его женой, родила ему сына, любила всей душой. Но он выпил ее до дна, как бокал с водой.

Отец сделал глубокий вдох через ноздри. Но я продолжал свой рассказ, положив руку на мягкие шелковистые прядки Рири:

– Выпил и выбросил, потому что такова была его природа. Затем он взялся за сына. Его он решил не осушать так быстро. Долгие годы он пил из него жизнь маленькими глоточками. Мальчик пытался выпросить для себя хоть немножко любви. Думал, что если станет похожим на него, то отец примет его за себе подобного и сохранит жизнь. Но кровопийца пил и пил. И ему всегда было мало.

– Ты не смеешь так разговаривать со мной… – зарычал отец.

– Но однажды отец привел в их замок девочку, – зарычал я в ответ, смотря ему прямо в глаза, – прекрасную и нежную, как сама любовь. И мальчик понял, что если не станет против убийцы, то девочка зачахнет и умрет, как умерла его мама! И знаешь, что сделал мальчик?

– Закрыл свой поганый…

– Мальчик дал себе страшную клятву, что не допустит ее страданий! – перебил я криком. – Что она не погибнет от лап кровопийцы, как погибла его мать! И сам он тоже больше не дастся ему в лапы!

Машина затормозила рядом с нашим будущим убежищем. Отец пожирал меня взглядом, но не произносил ни слова в ответ. Я же смотрел на него абсолютно спокойно, чувствуя холод в крови и голове.

– Всю свою жизнь… – наконец произнес отец медленно, как будто каждый звук давался ему с трудом. – Я любил Рослин. После ее смерти я не мог дышать, не мог жить…

– Так какого Пекла ты жив? – произнес я сквозь зубы. – Если бы ты любил ее по-настоящему, то она бы не умерла!

– Как ты смеешь… – прошептал отец. – Как ты можешь что-то говорить мне о любви?

– Ты прав, – согласился я. – Не могу. Потому что ты не дал мне ни крохи.

Он лишь откинулся на спинку сидения и расхохотался, хлопнув себя по лбу рукой.

– Я положил на тебя всю свою жизнь, глупец! – ответил он. – Каждую секунду!

Я осторожно взял Ри на руки и прижал к груди как ребенка. Она что-то пробормотала во сне, сдавленно всхлипнув. С трудом понизив голос до шепота, я в последний раз перед долгим презрением обратился к отцу с вопросом:

– Так почему ты ни разу мне этого не показал?

***

Нилион и союз Познания отдали Рири одну из своих самых секретных вилл, спрятанную далеко в своих бескрайних лесах. Ей нужен был покой и передышка, им – время на очередной план. А нам всем пришла пора решить, как жить дальше.

Я уложил ее на огромном лежаке в глубине террасы, а сам сел с книгой неподалеку, решив быть рядом в час ее пробуждения. Читать при слабом свете лампы не вышло, потому я раскачивался на стуле, вглядываясь в ночной мрак.

Истошный вопль Риты выдернул меня из полудремы. Я подбежал к ней, хлопоча вокруг и утешая:

– Все хорошо, ты в безопасности! Доры тут нет!

Она уставилась на меня все еще немного стеклянными глазами и прохрипела неожиданно низким от сна голосом:

– Где я?

– В убежище! – я решил быть честным с самого начала. – Тебя хотят спрятать, пока…

– Пока что? – испуганно огляделась Рита. – Пока эти уроды не решат меня простить?

– Пока ты не придешь в себя и не решишь, как жить дальше, – ответил я своим самым спокойным тоном, хотя меня самого раздирали такие же вопросы.

Рита села, свесив ноги с лежака и принялась раскачиваться из стороны в сторону, пытаясь в чем-то себя убедить:

– Я не хотела ее убивать. Просто оттолкнуть. Она держала тебя с Эллой на прицеле. Если бы я не начала действовать, то…

– Мы бы все погибли, – закончил я. – Рири, никто ни в чем тебя не обвиняет. Тебя все считают героиней.

– Так вот как надо было заслужить авторитет в этой школе? – хрипло рассмеялась она. – Убить подругу?

– Она тебя ей не считала.

– Нет! Ты же не знаешь!

Рита всхлипнула и закрыла лицо руками. Я испытал дикое желание обнять ее и не отпускать, пока она не перестанет винить себя в смерти этой поганки.

– Я хотела показать тебе записку в тот раз, – простонала она. – Когда я болела, Дора оставила записку с рисунком котика на моей тумбочке. И еще завтрак!

– Крошка, – я впервые назвал ее так. – И это все хорошее, что ты можешь рассказать о ней?

– Вспомню еще…

– А мне даже трудиться не надо, чтобы вспомнить хорошее о тебе! – придвинулся я чуть ближе. – Эта тварь не стоит даже твоего ногтя!

Рита вдруг криво усмехнулась и прошептала:

– Мне не было ее жалко. Когда она полетела вниз с крыши… Вы же ее подобрали?

– Не знаю, наверное, – пожал я плечами. – Как-то не до этого стало. Но поверь, никому не было ее жалко.

– А если я однажды распорю кого-нибудь из вас? Если сойду с ума как Дора? Если… – Рита буквально заходилась приступами истерики, дрожа как травинка на ветру.

Я не выдержал и резко обнял ее, прижав к себе так крепко, как только мог.

– Ты не Дора, – твердил я как молитву. – Ты лучше Доры. Ты лучше всех нас. И с тобой все будет хорошо.

Она плакала и кричала, но я не давал ей вырваться, сам с трудом держа лицо. И Рири медленно утихала, пока не обмякла у меня в руках.

Я понес ее в дом, даже дыша через раз. Вдруг мой взгляд упал на большие напольные часы в гостиной. Стрелки вот-вот готовились пробить три часа после Темной поры.

Ри.Та.

***

Знаете, невидимые читатели, я решил пожить еще немного. Какая жалость, правда? Придется терпеть меня еще…

Но я должен довести историю до конца, потому что она все еще длится. И точку ставить рано.

Кстати, вы догадались, о чем она? Власть? Битва добра и зла?

Чушь.

Это история любви. Моей любви.

Конец