Текст книги "Соблазнение красавицы"
Автор книги: Майя Бэнкс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
Глава 30
Кили поднялась на рассвете. Грустно смотрела она в окно на бескрайнюю равнину. Снег осел и подтаял из-за неожиданно теплой погоды, столь необычной для января. Эту ночь Кили провела без сна и теперь болезненно щурила припухшие потускневшие глаза.
Поддержка Мэдди была бесценна, ведь Кили так нуждалась в мудрых советах пожилой женщины. Она права – совершенно бесполезно прятаться от всех и тосковать в полном одиночестве. Прошло то время, когда юная Кили, испуганная и опозоренная, была изгнана собственным кланом, оказавшись один на один с превратностями судьбы.
В клане Маккейбов она обрела защиту и поддержку. Обрела семью и друзей. Хороших и надежных друзей. Рионна и ее отец больше не в силах причинить ей боль.
И пусть это убьет ее, но она будет улыбаться на свадьбе Элерика и Рионны. Она отпустит его, любя всем сердцем, но не проронит ни единой слезинки. Никто не увидит ее горя. Все чувства и переживания будут надежно спрятаны в тайниках души. И, как бы ей ни хотелось кричать о своей любви к Элерику, она не станет этого делать, а, наоборот, скроет ее от недобрых глаз в глубине своего сердца, чтобы не навредить любимому.
Проплакав всю ночь, Кили почувствовала небольшое облегчение; она ополоснула лицо и причесалась. Глубоко вздохнув, она вышла из комнаты и спустилась в зал, не имея ни малейшего представления о том, чем будет заниматься. Вот уже несколько недель кряду все женщины в замке изо всех сил старались окружить вниманием Мейрин, чтобы поддержать ее и отвлечь от тревожных мыслей. Но теперь, с приездом Макдоналдов, подругам, скорее всего, придется найти более уединенное место для своих посиделок.
Вскоре Кили поняла, что все еще спят – видимо, накануне людям Йена пришлось развлекать Макдоналдов до поздней ночи и теперь весь замок был окутан тишиной.
Это была прекрасная возможность, чтобы прогуляться за пределами внутреннего двора, поскольку лэрд строго– настрого запретил выходить за каменный защитный вал.
По пути Кили заглянула на кухню, чтобы поздороваться с Герти и спросить, не нужно ли ей каких-нибудь трав для готовки. Герти недовольно поморщилась и отмахнулась от девушки, пробурчав, что у нее достаточно запасов.
Усмехнувшись, Кили оставила ее в покое и вышла во двор. Едва шагнув за порог, она ощутила пронизывающую прохладу, но с удовольствием подставила ветру разгоряченное лицо. Кили глубоко вздохнула и закрыла глаза. Зимой воздух чище и свежей. Казалось, острые холодные льдинки наполнили легкие, но, растопленные ее теплом, вырвались наружу легким облачком пара.
Радостно смеясь, словно дитя, Кили завернула за угол и пошла вдоль стены. Слева простиралось озеро, неподвижное, идеально гладкое, будто зеркало. Солнечные лучи отражались от его поверхности словно от щита, поднятого вверх в пылу сражения.
Кили была так поглощена созерцанием пейзажа, что не слышала шагов человека, подошедшего сзади, пока ее не окликнули по имени.
– Кили? Кили Макдоналд, это ты?
Сердце Кили чуть не выскочило из груди при звуке знакомого голоса. Она резко обернулась. В нескольких футах от Кили стояла Рионна и смотрела на нее с таким выражением, словно увидела мертвеца.
– Да, это я, – тихо сказала Кили и отступила назад в нерешительности.
На лице Рионны появилось смешанное выражение горечи. Ее золотистые лучистые глаза потемнели и стали янтарными.
– Я думала, ты умерла! Когда мне сказали, что ты пропала, я пыталась искать тебя. И ждала. Но когда ты так и не вернулась, я решила, что тебя больше нет в живых!
Кили нахмурилась, пытаясь справиться со смущением.
– Интересно, кого ты спрашивала обо мне? Я жива и здорова, как видишь.
– Мне рассказали об этом жители долины, которых я неоднократно посылала к тебе, чтобы проверить, как ты поживаешь и все ли у тебя в порядке. А, как ты оказалась здесь? И что делаешь в клане Маккейбов? Прошло уже несколько месяцев со дня твоего исчезновения!
Кили медлила с ответом, не зная, что сказать.
– Я здесь, потому что они меня приняли, как родную, – выговорила она наконец.
Лицо Рионны исказилось от боли. Невдалеке появился кто-то из свиты Макдоналда и окликнул Рионну.
– Лэрд вас ищет. Он хочет, чтобы вы пришли на завтрак.
Пальцы Рионны непроизвольно сжались в кулаки. Она посмотрела на Кили, затем на слугу.
– Мне надо идти. Увидимся позже. Я столько должна тебе рассказать!
Без дальнейших объяснений Рионна развернулась и направилась к замку. Кили смотрела ей вслед, и внутри у нее все переворачивалось. Эмоции захлестывали, в чувствах была полная неразбериха. Кили хотелось броситься вслед за Рионной и обнять любимую подругу, хотелось признаться, как сильно она скучала по ней все это время, сказать, что Рионна стала настоящей красавицей.
В то же время Кили требовались объяснения. Обида, накопившаяся за долгие годы, истерзала душу Кили. Сможет ли она когда-нибудь простить, что ее в одночасье лишили привычного образа жизни и единственной защиты, которая у нее была?
Кили вздохнула и пошла к озеру. Она остановилась у ледяной кромки и в глубокой задумчивости смотрела на кристально чистую, скованную морозом, воду. Она обожала воду, поскольку вода воплощала всю мудрость и изменчивость природы, одаривая всех божественной красотой и чистотой. Свободно, расточительно. Без притворства. Ничего не тая. Поднимая на поверхность то, что таилось в ее глубинах.
Кили не знала, сколько простояла на берегу. Она завороженно смотрела на озеро, погруженная в свои мысли, терзаясь от боли, от которой сжималось сердце.
– Сегодня слишком холодно для долгих прогулок, – послышался мягкий голос Ганнона.
Кили, вздрогнув от неожиданности, обернулась. Задумавшись, она не слышала, как он подошел.
Слабая улыбка осветила на мгновение ее лицо.
– Я вовсе не чувствовала холода!
– Тем хуже. Так можно и до смерти замерзнуть.
Кили очень хотелось спросить, не Элерик ли послал
Ганнона за нею, но она решила не называть имени любимого. Она поклялась себе быть стойкой до конца, даже если это погубит ее.
– Сегодня такое прекрасное утро, – сказала Кили, чтобы поддержать разговор. – Снег почти растаял. Я не припомню, чтобы в разгар зимы было так тепло.
– Согласен. И все-таки вы слишком легко одеты даже для такой погоды.
Кили вздохнула, и вновь ее взгляд обратился к озеру. Застывшая ровная гладь дарила спокойствие, в котором она так нуждалась, ибо в истерзанном сердце женщины бушевала буря. Как бы ей хотелось закутаться в это безмятежное спокойствие, словно в мантию, чтобы никто не смог пробиться сквозь доспехи из ледяной брони!
– А ты знаешь, что я родом из клана Макдоналдов?
Слова слишком поспешно сорвались с ее губ. Она и сама не знала, зачем сказала это. Ганнон вряд ли подходил для откровенных бесед. Настоящий воин скорее даст отрубить себе руку, чем станет слушать женскую болтовню.
– Да, я знаю об этом, – просто ответил он.
В его голосе было что-то странное, но она не поняла, что именно.
– Но теперь меня больше ничего с ними не связывает.
Ганнон кивнул.
– Правильно. Теперь вы одна из Маккейбов.
Кили не смогла сдержать улыбки. Это получилось, как-то, само собой. На душе стало так тепло от этих слов, что она еле удержалась, чтобы не броситься Ганнону на шею.
Ее глаза наполнились слезами благодарности, отчего на лице парня появилось выражение неподдельного ужаса, что очень рассмешило Кили.
– Спасибо тебе на добром слове. Именно этого мне так не хватало сегодня. Просто приезд Макдоналдов оказался слишком… неожиданным для меня.
– Вот и не нужно плакать, – ворчливо пробормотал Ганнон. – Маккейбы никогда не плачут. Мы слишком гордые и не показываем своих чувств никому.
На этот раз соблазн оказался слишком велик, и Кили порывисто обняла сурового воина, отчего он попятился назад, не выдержав такого натиска.
– Какого ч…
Ему пришлось крепко обхватить Кили руками, чтобы не упасть. Так они и застыли, как валун посреди равнины, сжимая друг друга в объятиях. Ганнон вздохнул.
– Теперь и вы, как леди Маккейб. Скоро весь клан утопите в своих переживаниях и слезах.
Кили усмехнулась, уткнувшись ему в грудь. В ворчании Ганнона слышалось истинное дружеское участие. Она отстранилась и одарила его радостной улыбкой.
– А я тебе нравлюсь!
– Ничего подобного я не говорил, – сердито парировал Ганнон.
– Ну, признайся! Ты ведь хорошо ко мне относишься?
– Вот только сейчас вы не особенно мне нравитесь.
– Но до этого нравилась!
Ганнон, рассердившись, нахмурился.
– Вам пора возвращаться.
– Я очень благодарна тебе, Ганнон. Мне было так плохо сегодня. – У Кили был такой вид, словно она опять собирается кинуться воину на шею, но, почувствовав ее намерения, он быстро шагнул назад. Кили усмехнулась. – Обожаю свой новый клан. Здесь понимают важность семейных ценностей и дружеской привязанности.
– Конечно, мы это высоко ценим, – с легкой обидой в голосе сказал Ганнон. – Нет такого клана, где бы верность и преданность ценились больше, чем в клане Маккейбов, и нет лучшего лэрда, чем у нас.
– Я счастлива, что оказалась здесь, – тихо сказала Кили, и они зашагали к замку.
Поколебавшись минуту, Ганнон искоса посмотрел на Кили.
– Я тоже очень рад, что вы с нами, Кили Маккейб.
Глава 31
В сопровождении Ганнона Кили вошла в зал; она старательно избегала смотреть на Рионну и ее отца. Ганнон усадил Кили рядом с Мейрин, а сам сел, напротив.
Кили посмотрела на него с благодарной улыбкой и вдруг почувствовала, как Мейрин крепко сжала ее руку под столом.
Кили упорно старалась не смотреть на Элерика, который сидел чуть дальше, между Рионной и лэрдом Макдоналдом. Она сосредоточила свое внимание на Мейрин и Кристине, которая сидела наискосок от нее рядом с Кормаком.
Кили так нервничала, что у нее даже живот скрутило. Наверняка Рионна уже рассказала отцу об их встрече. Что он предпримет? Назовет ее шлюхой и опозорит перед всем кланом Маккейбов? Попытается и здесь испортить ей жизнь? И о чем Рионна хотела поговорить?
Кили ела молча, кивая каждый раз, когда Мейрин обращалась к ней. После очередного кивка к Кили наклонился Ганнон.
– Вы кивнули невпопад, ведь леди Мейрин спросила, не думаете ли вы, что ее беременность продлится еще несколько месяцев, – тихо сказал он.
Кили закрыла глаза и подавила искушение треснуть себя кулаком по лбу. Затем она повернулась к Мейрин и посмотрела на нее с искренним раскаянием.
– Ты простишь меня?
Мейрин улыбнулась и покачала головой.
– Я пошутила. Я же прекрасно видела, как ты погружена в себя, поэтому и киваешь, чтобы я ни говорила. – Затем она склонилась к уху Кили. – Не переживай, завтрак уже подходит к концу. Никто не заметил, что ты так рассеянна.
Кили благодарно улыбнулась подруге и вдруг увидела, что лэрд Макдоналд пристально разглядывает ее. Он насупился, недоумевая, и вдруг лицо его изменилось, озарившись догадкой. Широко открытыми от удивления глазами он посмотрел на Рионну и сердито нахмурился. Затем Грегор снова перевел взгляд на Кили. Глаза его горели, но не от гнева или удивления.
Его взгляд излучал лишь похоть. Лучше бы он встал и назвал ее при всех шлюхой. Это напугало бы Кили гораздо меньше, чем неприкрытое вожделение в глазах старого греховодника.
При взгляде на лэрда Кили вновь ощутила, как и несколько лет назад, весь тот ужас и безысходность, когда он пытался ее изнасиловать.
Желание вскочить и бежать без оглядки было таким сильным, что Кили уже начала подниматься, но вдруг осознала, что позволила прошлым страхам взять над собой верх.
Паника и ужас, которые затмили ее разум, почти лишив воли и рассудка, неожиданно сменились гневом, от которого кровь забурлила в жилах. Кили опустилась на скамью, удобно устроившись на своем месте и сжал кулаки.
Напуганной юной девушки больше нет. Она превратилась в зрелую женщину, которая вполне может за себя постоять. И Макдоналду придется иметь дело с достойным соперником, а не с беспомощной жертвой.
– Вы здесь не одна, – пробормотал Ганнон.
Хотя Кили не собиралась проливать слезы перед всем собранием, но почувствовала, что при взгляде на Ганнона ее глаза увлажнились.
– Да, я не одна. Я больше не одна.
– Если вы позавтракали, я провожу вас до покоев, – с улыбкой сказал Ганнон.
Кили облегченно вздохнула. Конечно, было бы глупо предполагать, что Макдоналд или Рионна кинутся ее догонять, и все-таки она опасалась привлекать к себе лишнее внимание, поэтому отказалась от мысли покинуть гостей до окончания завтрака.
– Я очень тебе благодарна, Ганнон. Только бы мне удалось незаметно проскочить к себе, не привлекая внимания.
Мейрин, которая прислушивалась к их разговору, коснулась руки подруги.
– Эй, Кили, почему бы тебе просто не уйти, без всяких оправданий?
Но едва Кили поднялась со своего места, за столом воцарилась тишина и все взоры устремились на нее.
Рионна, Элерик и лэрд Макдоналд во все глаза смотрели на Кили, но совершенно по-разному. Элерик так тревожился за нее, что болезненно прищурился, когда Ганнон предложил Кили руку. Печальный взгляд Рионны был полон сожаления, а Грегор глазел на бывшую родственницу с неприкрытым интересом, обволакивая ее тело похотливым взглядом. Кили даже вздрогнула от отвращения.
– Пойдемте, – тихо сказал Ганнон.
Кили вышла из-за стола и в сопровождении воина направилась к лестнице. Не проронив ни слова, они поднялись наверх. У дверей покоя Кили Ганнон остановился и вежливо подождал, пока она войдет внутрь.
– Я останусь за дверью на всякий случай, вдруг вам что– то понадобится, – сказал он.
Кили обернулась и, слегка нахмурившись, неуверенно посмотрела на воина.
– Твоя обязанность служить лэрду и его братьям.
– Это верно. Но сейчас вы гораздо больше нуждаетесь во мне, чем они.
Через мгновение Кили осенило, что Ганнон, должно быть, знает о поступке Макдоналда. Краска бросилась ей в лицо, и она опустила глаза, ибо от смущения не могла смотреть в лицо честному воину.
– Благодарю тебя, – очень тихо сказала она.
И прежде чем Ганнон ответил, она захлопнула дверь и прижалась к ней спиной.
Все страшно запуталось и причиняло боль. С одной стороны, ей хотелось, чтобы Рионна и старый лэрд быстрее уехали из замка Маккейбов. Но с другой стороны, Элерик уедет с ними, как муж Рионны!
Тяжело вздыхая, Кили разделась и забралась под одеяло. Она долго лежала неподвижно, глядя на угасающий огонь в камине. Лишь одна мысль занимала ее. Думает ли о ней Элерик в эту минуту или пытается наладить отношения со своей невестой?
Кили проснулась и резко села на кровати; сердце колотилось в груди так сильно, что причиняло боль. Ей показалось, что кошмар, который ей привиделся, продолжается наяву – дверь ее спальни открыта настежь, а на пороге стоит лэрд Макдоналд и похотливо смотрит на нее.
– Кили, это я, Йен. Поторопись. У Мейрин начались роды.
Кили зажмурилась, прогоняя страшный сон, и, наконец, вернулась к реальности. В дверях стоял Маккейб и ждал ответа.
– Да-да, иду. Я быстро, – побормотала она.
Кили поспешно соскользнула с кровати, схватила одежду и, прижав ее к груди, ждала, пока лэрд выйдет из комнаты.
Одеваясь, она так торопилась, что постоянно наступала на подол сорочки. Уже собираясь выскочить из спальни, она вдруг резко остановилась и сжала ладонями виски.
– Думай, Кили, думай быстрее.
– Помощь нужна? – спросил Ганнон, отделившись от стены коридора, где он нес свое ночное дежурство.
Кили изо всех сил терла висок, пульсирующий от боли из-за ночного кошмара. Глупо было так реагировать на неожиданное появление лэрда Маккейба. Ведь ее охранял Ганнон, и никому, кроме Йена, он не позволил бы войти к ней.
Его слова возымели свое действие. Кили успокоилась, закрыла глаза и сделала глубокий вздох.
– Да, позови Мэдди. И Кристину тоже. Пусть они принесут воду и чистые простыни. А я соберу свои принадлежности и сразу пойду в покои лэрда.
Ганнон кивнул и отправился выполнять поручение, а Кили вернулась в комнату, чтобы собрать все необходимое, так, как из-за страшного сна у нее все вылетело из головы.
Через несколько минут Кили уже была у спальни лэрда и стучалась в дверь. Она тут же распахнулась – на пороге стоял Йен с таким выражением лица, словно его сейчас хватит удар.
– Кто там, Йен? – послышался голос Мейрин. – Это Кили?
Кили прошмыгнула мимо лэрда и предстала перед леди Мейрин с ободряющей улыбкой на лице.
– Да, это я. Ну, как, ты готова произвести на свет свое чадо?
Мейрин села на постели, обхватив рукой выпирающий живот. Ночная сорочка перекрутилась, спеленав ей колени, спутанные волосы сбились на сторону. Но, увидев Кили, женщина немного успокоилась и даже попыталась улыбнуться.
– О да, я готова. По правде говоря, беременность меня утомила. Я уже давно сгораю от желания носить своего ребенка на руках, а не в животе.
– Почти все женщины так говорят, когда приходит время рожать, – сказала Кили со смехом.
Она осторожно разложила свои принадлежности, которые принесла в подоле, на прикроватном столике и, вернувшись к Мейрин, присела на край постели прямо перед ней.
– Как давно начались схватки? Они происходят регулярно?
Мейрин нахмурилась и с виноватым видом посмотрела на мужа.
– Они начались еще утром, но потом все прошло.
– Ты должна была мне сразу сказать, как только это началось, – сердито сказал Йен и тяжело вздохнул.
– Мне не хотелось целый день провести в постели, – жалобно промямлила Мейрин.
А, когда схватки стали более сильными и частыми? – спросила Кили и погладила Мейрин по руке, чтобы успокоить.
– Еще до ужина, и с тех пор повторяются все чаще.
– Трудно сказать, сколько времени тебе придется помучиться. Иногда роды проходят легко и довольно быстро, но бывает и так, что ребенок не слишком торопится появиться на свет.
– Я предпочитаю первый вариант, – с улыбкой сказала Мейрин.
Но уже в следующий момент улыбка сползла с ее лица, и женщина застонала. Мейрин наклонилась вперед с искаженным от боли лицом и схватилась за спину.
Йен испуганно склонился над женой, скользя руками по ее телу.
– Мейрин, с тобой все в порядке? Тебе очень больно? – Затем он перевел взгляд на Кили. – Что мне надо делать? Как помочь?
Кили прекрасно понимала, что лэрду нельзя здесь оставаться, иначе он их с ума сведет. Она похлопала Мейрин по руке и встала.
– Я сейчас вернусь.
Кили спустилась в зал и нашла Ганнона.
– Пожалуйста, разыщи Кэлена или Элерика. Попроси их подняться наверх. Нужно увести лэрда из спальни. Пусть дадут ему эль или еще что-нибудь, чтобы успокоить нервы.
– Другими словами, нужно избавить вас и леди Маккейб от его присутствия, – с усмешкой сказал Ганнон.
– Точно, – улыбнулась в ответ Кили. – Я позову лэрда, когда родится ребенок.
Ганнон ушел, а Кили поспешила к Мейрин. Едва она присела на кровать, как в комнату влетели Мэдди и Кристина, неся в руках все, о чем просила Кили. Увидев женщин, Мейрин почувствовала огромное облегчение, даже выражение ее лица стало спокойнее.
– Судя по всему, уже недолго осталось, деточка, – бодро сказала Мэдди, обращаясь к Мейрин.
Мейрин лишь поморщилась.
Несчастный Йен с потерянным видом взирал на суетившихся женщин. Было совершенно очевидно, что его терзали противоречивые чувства: с одной стороны, броситься вон из спальни, а с другой стороны, остаться и поддержать любимую жену. Он так и не успел сделать нелегкий выбор, ибо вошли Элерик и Кэлен, и, надо сказать, их появление было очень своевременным.
Мейрин быстро прекратила короткую перепалку, которая возникла между братьями, заявив мужу, чтобы он оставил ее в покое. Взяв Йена под руки, Элерик и Кэлен выволокли его из комнаты.
На пороге Элерик обернулся и еле заметно улыбнулся, посмотрев на Кили. Она ответила тем же, и трое братьев исчезли за дверью. В следующий момент в проем просунул голову Ганнон и вежливо кивнул, приветствуя Мейрин.
– Если что-нибудь понадобится, я буду в коридоре.
– Спасибо, Ганнон, – с улыбкой ответила Мейрин, но тут же, застонав, сморщилась от боли. Ганнон в испуге ретировался.
– Так гораздо лучше, – с довольной улыбкой констатировала Мэдди. – Мужчинам не место рядом с роженицей. Они ведут себя, словно малые дети, когда видят, как мучается женщина, производя на свет ребенка.
Кристина усмехнулась, а Мейрин одобрительно кивнула.
– Йен хотел остаться. Ведь для него это так важно, – с нежностью сказала Мейрин.
– Он появится здесь, когда придет время. Я попросила Ганнона передать братьям, чтобы они не давали ему слишком много пить, – поддразнила ее Кили. – А у нас дитя на подходе. Постарайся расслабиться, чтобы снять мышечное напряжение, и принять более удобную позу.
Следующие несколько часов женщины болтали и развлекали Мейрин. Во время схваток они участливо опекали ее, успокаивали и стирали со лба капельки пота.
– Господи, как же здесь жарко, – пожаловалась Мейрин, в то время, как Кристина в который раз промокала ее вспотевший лоб влажной тряпицей.
– В комнате не должно быть прохладно, – заметила Мэдди. – Ты же не хочешь, чтобы ребенок сразу замерз, появившись на свет из теплой утробы матери?
– Ну а теперь тебе нужно снять ночную сорочку и лечь на спину, – сказала Кили. – Схватки участились, и я должна убедиться, что ребенок идет правильно.
– А если нет? – встревожилась Мейрин.
– Это не твоя забота, – успокоила ее Кили.
Женщины помогли Мейрин раздеться и уложили ее на чистые простыни. По счастью, несмотря на хрупкое телосложение, бедра у Мейрин были достаточно широкими. Если ребенок не слишком крупный, роды при таком строении должны пройти без осложнений.
Уже через полчаса схватки последовали одна за другой почти без перерыва. Кили подняла голову и посмотрела на женщин.
– Позовите лэрда, – негромко сказала она. – Сейчас начнется.
У Кристины глаза округлились от страха.
– Я схожу за ним, – выпалила девушка и вылетела за дверь, прежде чем Кили или Мэдди успели ответить.
Не прошло и минуты, как лэрд ворвался в спальню, устремив взволнованный взгляд на Мейрин. Он встал на колени у кровати и взял жену за руку.
– С тобой все хорошо, любимая? – спросил он с тревогой. – Тебе очень больно?
– Нет, не очень, – процедила Мейрин сквозь плотно сжатые зубы. – Будто меня поджаривают на адском огне!
– Я вижу головку! – воскликнула Кили. – Как только начнется схватка, я хочу, чтобы ты сделала глубокий вдох и задержала дыхание, а затем начинай тужиться. Делать это надо плавно, но энергично.
Мейрин кивнула и вцепилась в руку мужа.
– Ох! – застонала она.
– Очень хорошо, – подбодрила ее Кили.
Выпустив весь воздух из легких, Мейрин откинулась на подушки.
– Теперь отдохни немного и жди следующей схватки. Как только она начнется, сделай то же самое, – сказала Кили, поднимая голову.
– Это какое-то безумие, – пробормотал Йен. – Почему ребенок все еще там, внутри?
Мэдди закатила глаза.
– Все мужчины одинаковы! Он явился, и все должно быть уже готово.
Еще несколько минут Кили и Мейрин трудились вместе. Роженица строго следовала указаниями Кили: делала вдох и тужилась только тогда, когда она ей говорила. Наконец, показалась головка, и Кили осторожно ухватила ее.
– Молодец, Мейрин! – взволнованно сказала Кили. – Последний толчок, и ребенок выйдет.
Мейрин приподнялась с помощью Йена, который поддержал ее, и, прикрыв глаза, чтобы не отвлекаться, набрала в легкие воздух и с силой выдохнула.
Ребенок выскользнул и оказался в ласковых, ожидающих его руках Кили – липкий, теплый и, слава Богу, живой.
– Это девочка! – воскликнула Кили. – Мейрин, у тебя дочка!
Глаза женщины наполнились слезами, и даже глаза лэрда подозрительно блестели, когда он смотрел на любимую жену.
Дочка, – срывающимся голосом сказал он.
Кили обрезала и перевязала пуповину, затем быстро обтерла ребенка, и его несмелый крик пронесся в тишине спальни.
Оба родителя пришли в восторг от первого крика своего чада. Они с благоговением наблюдали, как Кили осторожно завернула девочку в теплое одеяло и положила Мейрин на грудь.
– Она просто красавица, – прошептал Йен. Он поцеловал жену в мокрый от пота лоб и отбросил волосы с ее лица. – Такая же красивая, как и ее мама.
Мейрин приложила дочку к груди и, нежно воркуя, вложила в ротик малышки сосок, и та благодарно зачмокала.
Кили не могла сдержать слез при виде неподдельного обожания в глазах Йена. Он обнял жену и ребенка и восторженно наблюдал за кормлением дочки. Родители не могли налюбоваться на хрупкую маленькую девочку.
– Ты просто молодец, деточка, – прошептала Мэдди, обнимая Кили. – Никогда не видела, чтобы роды проходили так гладко.
Кили улыбнулась и жестом попросила Мэдди помочь ей собрать окровавленные простыни. Обе они двигались бесшумно и осторожно, чтобы не нарушить идиллию семейного единения лэрда с женой и крохотной дочкой, излучающую тепло и нежность.
Женщины постарались незаметно выскользнуть из покоев, но лэрд неожиданно обернулся и поднялся со своего места. Он быстро пересек спальню и остановился перед Кили; его глаза сияли от радости.
– Позволь поблагодарить тебя от всей души. Кили, Самое дорогое для меня в этом мире – моя жена. Я не смог бы жить, если бы с ней или с ребенком что-нибудь случилось. Наша благодарность. Кили, не имеет границ, и я перед тобой в неоплатном долгу.
– Я скоро вернусь, милорд. Надо убедиться, что с Мейрин все в порядке.
Йен кивнул и вернулся к жене и дочке.
Стоило Мэдди и Кили появиться в коридоре, как Кэлен, Элерик и Ганнон мгновенно обступили женщин.
– Ну, что? Родила? – наскочил на них Кэлен.
– У лэрда родилась дочь, – ответила Кили.
– Дочка, – с улыбкой сказал Элерик. – Это провидение Господне! На свет появилась еще одна женщина, которая будет сводить лэрда с ума, как и ее мать.
Кэлен усмехнулся.
– И всех нас тоже.
– А, как Мейрин? Она хорошо себя чувствует? – спросил Кэлен.
Кили иронически изогнула бровь.
– Оказывается, у нашего Кэлена все-таки есть сердце. Да, с Мейрин все хорошо. Йен сейчас с женой и дочерью. Думаю, не стоит их беспокоить, пусть побудут втроем.
Кэлен недовольно поморщился и пробормотал что-то себе под нос, но, судя по его взгляду, парень явно почувствовал облегчение.
– Прошу прощения, но нам надо спуститься вниз, чтобы привести себя в порядок, и потом мне не помешал бы глоток свежего воздуха, – сказала Кили.
Не дожидаясь ответа, она обошла взволнованных мужчин и начала спускаться по лестнице. Мэдди последовала за ней.
– Давай сюда простыни, – скомандовала Мэдди, когда они спустились в зал, – а ты иди на воздух. Эта ночь была тяжелой.
Кили не возражала и направилась к двери, желая быстрее оказаться во дворе и ощутить морозную прохладу на пылающих щеках. Оказавшись на улице, она прикрыла глаза, подставляя лицо холодному ветру, затем, совершенно обессиленная, присела на ступеньки. Роды всегда пугали ее. Многие женщины умирали от этого, и Кили поклялась, что с Мейрин все будет хорошо. Страхи повитухи оказались напрасными – никогда еще роды не проходили так легко. Но, испытывая огромное облегчение после пережитого волнения, Кили вдруг почувствовала такую слабость, что едва могла стоять на ногах.
Она сидела на ступеньках, вдыхая ледяной воздух, пытаясь успокоиться.
– Кили, с тобой все в порядке?
От неожиданности она вздрогнула и, резко обернувшись, увидела в полумраке Элерика. Ее пульс участился от ощущения его близости. Это было странно, ведь прошло совсем немного времени с тех пор, как они были вместе. Тем не менее присутствие любимого так сильно взволновало ее, что каждой клеточкой она впитывала его, словно засохшее растение, разбуженное к жизни щедрым дождем.
– Со мной все хорошо, – пробормотала она.
Элерик шагнул к ней, но остановился на безопасном расстоянии.
– Кили, я…
Она поднялась на ноги, тронутая его срывающимся голосом, подошла к нему вплотную и приложила палец к его губам.
– Ничего не говори, – прошептала Кили. – Ты всегда знал, что тебе и мне судьбой уготованы разные пути. Твой путь благороден. Не нужно сожалений. Ты станешь великим человеком, Элерик. Замечательным лэрдом. И я горжусь тем, что была твоей, пусть и недолго.
Элерик коснулся щеки любимой, затем медленно склонился к ней и нежно поцеловал. Прикосновение его губ было мягким, едва ощутимым, но этот мимолетный поцелуй запечатлелся в сердце Кили.
– Ты тоже замечательная, Кили Маккейб, – прошептал он. – Нашему клану очень повезло, что ты оказалась у нас.
Кили прильнула к его губам и запрокинула голову. Закрыв глаза, она погрузилась в нежную сладость поцелуя. Ей было радостно принимать участие Элерика, которое избавило ее от усталости и печали.
Затем она отстранилась, усилием воли заглушив душевную боль.
– Я должна идти. Нужно проверить, как там Мейрин и ребенок.
Элерик отбросил прядку волос с ее лица и взял Кили за подбородок.
– Я люблю тебя. Всегда помни об этом.
Она накрыла ладонью его руку и улыбнулась через силу.
– Хорошо, я буду помнить.
Неохотно и медленно Элерик посторонился, пропуская Кили, которая, не оглядываясь, пошла к замку. Она не могла допустить, чтобы он увидел, как ей тяжело, ибо к тому моменту, когда она ступила на порог, ее щеки были мокры от слез.
